Брак под вопросом

Аиша Идрисова, 2021

В семье Ольги и Александра произошло счастливое событие – родился второй ребенок. Правда, произошло это, когда Ольге было хорошо за сорок, и она еще не знала, какие испытания посыплются на ее голову. Проверка семьи на прочность, разочарование в матери, много лет скрывавшей от дочери страшный секрет, и главное – встреча с первой любовью, успешным и состоявшимся в жизни Романом, перевернут мировоззрение главной героини. Сумеет ли она сохранить семью и приобрести в предполагаемой сопернице верную и мудрую подругу? И не уподобится ли в отношениях с сыном собственной матери, так жестоко и беспринципно разрушившей много лет назад ее личное счастье? Книга раскрывает перед читателем непростые темы детско-родительских и супружеских взаимоотношений, задавая главный вопрос: "Можно ли убежать от себя и забыть первую любовь, создав семью с другим человеком?" Комментарий Редакции: Грустно-радостный, трагикомичный и до мурашек будничный сказ о том, что любовь и семья иногда идут порознь, но при условии веры и усилия обязательно воссоединяются несмотря на все козни и искушения, тщательно отобранные судьбой.

Глава 11

Я решила делать вид, что вижу эту Таню в первый раз в своей жизни. Посмотрим, что это за птица — как общается, чем дышит, к чему стремится… Надо бы аккуратно выяснить, что она думает о женщинах, разрушающих семьи. Кто ее знает — может, для нее это в порядке вещей. И тогда… А что тогда? Ослепить Сашу и запретить с ней общаться? Детский сад, штаны на лямках…

С этой Таней совсем забыла как следует разглядеть свою будущую невестку. А она ничего, кажется: не сводит глаз с Андрюшки, да и он млеет — вон, даже под столом за руки держатся. Ой, как хочется надеяться, что это любовь — такая, какая бывает только раз в жизни.

Черт, и все равно не могу думать ни о чем другом, кроме этой хищницы.

К слову, я привела себя в порядок, чтобы не выглядеть на фоне этой Тани пугалом, и все равно мне до нее далеко. Она ухожена до кончиков ногтей — у меня лично ощущение, что она целыми днями не вылезает из спа-салонов. Честно попыталась найти какой-нибудь изъян в ее внешности, но его просто нет. Правда, подозреваю, что грудь у нее не своя — не может своя быть такой большой и аппетитно круглой. Да и это скорее для мужчин плюс, чем минус.

— Таня, а чем вы занимаетесь? — я решила вспомнить о гостеприимстве хозяйки и начать светскую беседу.

— Я кардиохирург, — она широко улыбнулась, выставив на всеобщее обозрение ряд белых, как жемчуг, зубов, — Чиню забарахлившие моторчики, от которых зависят человеческие жизни. Такая вот у меня работа.

Моторчики?! Однако, своеобразное у нее чувство юмора. Интересно, а ТАМ — тоже моторчик?

Воображение у меня бурное, поэтому я живо представила себе картинку, где Таня, хищно облизываясь, говорит моему мужу:"Ну как, завести тебе твой моторчик"?

Хмм… Перестань об этом думать. Перестань сейчас же…

— Ой как здорово! — пропела я каким-то фальшиво-тонким, не своим голосом, — А у меня муж тоже врач — хирург. Андрей вам наверное рассказывал… И что, в вашей больничке мужчины совсем слепые? Не видят, что такая красавица одна? Никто за вами там не ухаживает?

Мдаа, немного откровенно, агрессивно и напористо получилось. Шашки наголо — и вперед. Но мне надо знать, что она ответит!

В глазах Тани мелькнуло удивление, но воспитанность взяла верх.

— Если честно, мне пока не нужны новые отношения, — сказала она сухо, — Только что пережила очень болезненный развод, поэтому для меня пока существует только работа…

— Ой, как жалко, — сказала я, не испытывая ни капли сочувствия, — Простите.

— Да ладно тебе, не скромничай, — вдруг встряла в разговор Вася, отложив вилку, — Вы знаете, где бы она ни появлялась — мужчины за ней увиваются. И на работе тоже…

— Не надо, Вася, — одернула сестру Таня, слегка покраснев. И, окончательно смутившись, принялась наглаживать кота. Тот млел, слегка высунув язык — показатель высшего кайфа. Предатель. Иуда. Продажная шкура. Все вы, мужики, одинаковы: видите красивую женщину и сразу языки вываливаете от восторга…

— А вот и я! Простите, что опоздал! — в прихожей хлопнула дверь, и мой муженек, держа в руках большую коробку пирожных, заглянул в комнату, — Вы уже на…

Он не договорил. Пластиковая коробка выскользнула у него из рук и раскрылась. Васька — который кот — мигом вскочил и принялся подозрительно обнюхивать корзиночки с кремом. Чихнув для порядка, отошел — "Ну и гадость" — было написано на его морде.

А вот что написано на морде… ой, простите, на лице моего мужа, — сказать трудно. Удивление? Или ужас?

Подумалось мне сегодня, что"сноха" — это та бесправная женщина в семье мужа, с мнением которой никто не считается. Та, которая терпит унижения, оскорбления, тяжелую работу и… все молча сносит. В смысле, терпит.

Не знаю, как там в словаре"Живого Великорусского", а у нас сноха явно не будет на бесправном положении в семье. Всем покажет, где раки зимуют. И Ваське тоже.

Пока муженек отходил от первого шока и, нервно смеясь, представлял нам свою коллегу (исподтишка поглядывая при этом на мою реакцию), Васенька достала из сумочки какой-то журнал и принялась его листать. Андрея, вначале не проявившего ни малейшего интереса к глянцевому изданию, весьма энергично пихнули в бок и заставили смотреть на картинки.

Интересно, что это там у нее? Ах, как жаль, что мое зрение ухудшилось после родов…

Приставив указательный палец к глазам, я сощурилась, как китаец, я попыталась разглядеть название журнала.

— Ой, как здорово! Значит, мы с вами скоро сроднимся, Александр Павлович! — долетел до меня звонкий голосок Тани, — Как тесен мир, Вы не находите?

А, это она у меня уже спрашивает. Пришлось перестать безуспешно изображать китайца и включаться в диалог с оттенком светской беседы.

Так, Оля, возьми себя в руки, веди себя с достоинством королевы. Оставь свое желание оттаскать ее за жиденькие космы и выцарапать мужу глаза. Ага, как же… Вы видите, как он на нее смотрит?! Как преданная собачка на своего хозяина — вывалив язык и бешено виляя хвостом от счастья. Кажется, еще секунда — завизжит от радости и кинется облизывать ей лицо. Да и она тоже оживилась — куда-то пропала маска холодного отчуждения, вежливая улыбка сменилась искренней, живой.

Чувствуя, что во мне включается моя субличность базарной бабы (очень редко это бывает, поверьте!), я мигом затолкала ее обратно и пропела:

— Проходи, милый, садись. Сегодня на ужин твоя любимая утка в медовом соусе. Вы знаете, у Санечки больной желудок и я вообще ему готовлю всегда по особому рецепту — все двадцать лет счастливой семейной жизни. Но раз уж у нас сегодня праздник, можно и расслабиться немного, правда? А что это у тебя за журнал, Вася?

Улыбка Тани слегка завяла — что бы это значило? Саня слегка смутился — не каждому мужчине понравится при всех признать неполадки со здоровьем. Ничего, это такая моя маленькая месть, которая, как известно, сладка…

Месть сладка, говоришь, Оля? Да ты просто ничего слаще пареной репки в жизни не ела. Всю жизнь себе во всем отказывала, лишнюю вещь боялась купить — лишь бы муж был накормлен досыта, а ребенок играл самыми лучшими игрушками. И что? В итоге сын крутит пальцем у виска, знакомя меня со своей невестой, а муж вообще не видит во мне женщину и смотрит на других.

Мне стало так горько, так обидно и больно за себя. Я сидела и вспоминала прожитые годы: как я из своего почти нового платья сшила пятилетнему Андрюшке новогодний блестящий костюм. Как однажды не купила себе сапоги, которые очень хотела — белые, на небольшом каблучке — а купила Саше стильные часы, о которых он давно мечтал. Как однажды не смогла навестить в больнице болеющего отца, потому что Саня…

Я сидела, перебирая свои обидки, и почти не слышала, что говорит Вася всем присутствующим. Очнулась только тогда, когда услышала возглас Сани:

— Семьдесят девять тысяч на платье? Но это же… очень дорого, и вообще зря — это ведь платье на один раз. Оля, скажи, что это очень неразумно!

— Ну… если родители Васи могут позволить себе такие траты, почему бы и нет, — улыбнулась я, приходя в себя, — В конце концов, свадьба бывает лишь раз в жизни…

— Вы не поняли, — напряженным голосом объявила Вася, — Платье невесты всегда оплачивает жених или его родители. Значит, я вот тут поставила пометочку — вот это платье, сорок второй размер. Теперь поговорим о ресторане и тамаде. Таня, помнишь, ты говорила, что вы с коллегами ездили в"Версаль". Сколько там с человека, не помнишь?

Я мысленно пересчитала деньги в заначке. Насколько я помню, там после покупки коляски для Ваньки оставалось около пятидесяти тысяч. Конечно, еще есть счет в банке, но это, как говорится, крайний случай…

А вы говорите, сноха. Может, напориха? Или наглюха?

Скандал после ухода"гостей"у нас, конечно, был грандиозный. Я не рискнула высказать все, что я думаю, прямо в лицо будущей невестке — предпочла оторваться на сыне.

Короче, как в анекдоте: Саня орал на Андрея, я орала на Саню, Андрей орал на нас обоих и демонстративно пытался собирать вещи, но вовремя одумался, вспомнив, что идти ему особо некуда. Васька (который кот) тоже решил не оставаться в стороне от семейных разборок и от полноты чувств напрудил в ванной огромную лужу.

Отвлекающий маневр с попыткой примирения сторон, Васенька? Ха, не выйдет, я уже вошла во вкус. И Саня, кстати, тоже.

— Ты хоть понимаешь, балда, что на эти деньги, какие твоя супружница собирается на платье потратить, может спокойно месяца два жить среднестатистическая российская семья? — орал он, — Хочет платье — пусть покупает сама. Где ее родители? Они вообще в курсе, что их доченька замуж собралась?!

— Нет у нее никого, кроме сестры и тетки, которая их воспитала, — Андрей в свою очередь тоже не собирался убавлять звук, — Что она видела в своей жизни, а? Родители умерли, когда ей три годика было, их с Таней на воспитание тетка взяла, сестра матери. Она с детства мечтала о красивой свадьбе, платье и ресторане…

— Ага, вот только ей попался такой нищеброд, как ты, а не какой-нибудь царь Крез, — язвительно выпалил Саша, принимаясь наворачивать салат прямо из салатницы — видимо, заедает стресс, — Хочешь красивой свадьбы — пожалуйста. Иди работай, зарабатывай на свою роскошную свадьбу, а не надейся на родителей! Я все сказал.

Андрей замер посреди комнаты, глядя на отца прищуренными от злости глазами. Лицо его медленно багровело. приобретая свекольный цвет.

— Ты…Ты…Знаешь, кто ты?

— Так, спокойно! — на этом месте я предпочла вмешаться, чувствуя себя немного рефери, — Андрей, сядь. Давай поговорим спокойно! Пойми, мы с отцом не миллионеры. Да, у папы хорошая заработная плата, но мы не можем позволить себе спустить его месячный доход на платье. Подожди, ты меня не дослушал! — заорала я, видя, как Андрей закатил глаза и собирается встать, — Я хочу сказать, что мы, раз уж Вася на этом настаивает, согласны купить платье — недорогое. Тысяч, скажем, за десять…Сейчас очень красивые платья можно найти по приемлемым ценам. И ресторан оплатим за своих гостей."Версаль", правда, не потянем, — думаю, что-то найдем подешевле…Пойми, мы тебя очень любим и желаем тебе счастья, но тратить такую сумму на свадьбу мне кажется непозволительной роскошью. Лучше мы вам сделаем подарок в виде…ммм…поездки на море, например. В Пицунду, скажем — там очень здорово, бархатный сезон, все дела…Ну, что скажешь?

Андрей молчал, угрюмо глядя в пол.

— Еще и на море поездку, — опять завелся Саша, — Сделал ребенка, привел будущую жену в дом к родителям и еще собирается за их счет устроить свадьбу и скататься на море. Отлично получилось, сынок, молодец! Поступок настоящего мужчины!

— А ты меня воспитывал мужчиной? — Андрей хлопнул кулаком по столу и вскочил, глядя прямо в глаза отцу, — Где ты был, когда я рос? На работе пропадал целыми днями?! Ты вообще в курсе был, в какой школе я учился? Как звали моего лучшего друга?! Когда ты меня на рыбалку брал с собой, а? Когда ты со мной просто разговаривал? А, отец? Когда?!

Саня с шумом втянул в себя воздух и зажмурил глаза. Потом резко выдохнул и отошел к окну, сцепив ладони у себя на затылке замком. Ответить ему было нечего.

Андрей снова сел за стол напротив меня.

— Я тебя понял, мам, — тихо сказал он, — Спасибо тебе, что не сказала все это Васе — я думаю, мне нужно будет с ней поговорить самому. И Таню подключить. А по поводу денег не волнуйся, — считай, я беру сейчас у вас в долг. Я уже договорился — с первого октября буду работать в салоне сотовой связи по вечерам.

Он резко встал и порывисто обнял меня. Щека у него была мокрой. На мгновение мне вспомнились те минуты, когда он маленьким прибегал ко мне со своими обидками: Колька в садике машину отобрал, с горки упал, двойку незаслуженную поставили… Как легко было тогда мне его обнимать, утешать, решать его проблемы, помогать…Может быть, я и воспитывала его неправильно, но…я знаю одно: пока я могу помогать своим детям, я всегда буду это делать. Даже рискуя прослыть сумасшедшей.

— Слышишь? Я все тебе отдам до копейки, не волнуйся! — бросил отцу Андрей, выходя из комнаты, — Ночевать не приду, не ждите. Всем пока.

Саша медленно повернулся ко мне — мертвенно-бледный, с дрожащими руками.

— Я же работал для него — чтобы у него все было. Почему сейчас он меня этим упрекает?! — спросил он глухо.

— Не знаю, — безжалостно припечатала я, пожимая плечами, — Но раз уж у нас сегодня вечер откровений, может быть, ты скажешь мне, что ты чувствуешь к Тане? И, пожалуйста, не отрицай ничего — я не слепая. Ну?