Сархан

Аида Янг, 2021

Порочный. Запретный, как самый тяжкий грех. Он настоящее зло. Палач, возомнивший себя вершителем чужих судеб. Убийца, лишивший жизни многих, а теперь желающий отобрать ее у моего близкого человека… Я должна его бояться, презирать, но меня влечет к нему со страшной силой… Одержимость? Любовь? Не знаю… Это сильнее меня… и не оставляет выбора. Содержит нецензурную брань.

Глава 3.

— Стойте! Подождите, — атаковала несчастную, хватая ее за руку, — Я помогу, — оглянулась по сторонам и отвела девушку в сторону, чтобы не вызывать излишний интерес у прохожих.

Мало ли, как будут развиваться дальше события, поэтому следовало минимизировать риски и пообщаться с ней без свидетелей.

Хотелось, во что бы то ни стало, помочь и сделать все, чтобы наказать тирана, что истязал ее столько времени.

— Больница. Полиция. Во всем помогу, — выдала молниеносно, не теряя ни секунды времени, — Только позвольте оказать помощь! — лихорадочно говорила, сочувствуя ее беде.

— Стоп, — ответила она низким прокуренным голосом, глядя на меня, как на идиотку, — Ты ненормальная? — округлила глаза, отступая от меня на шаг.

Меня как молния ударила.

Не доверяет. Боится. Понимаю. И всякий бы на ее месте опасался заиметь проблему в виде того бугая, что находился в этом самом доме, к тому же, настолько близко.

— Не бойтесь. Доверьтесь мне. Нельзя спускать ему это с рук. Преступник должен сидеть в тюрьме, — на одном дыхании проговорила я, желая заполучить ее доверие.

Если мне сейчас это не удастся, будет досадно. Настоящий провал. Эта мразь так и останется на свободе и неизвестно, сколько женщин еще пострадает от его рук.

Ну не прижимать же ее к стенке, склоняя к возмездию? Она должна решиться сама, по собственной воле… А я поддержу.

— Ты серьезно? — захохотала она, как умалишенная, вытаскивая из своей пестрой сумочки пачку сигарет, — Может, тоже под кайфом? На чем сидишь? — спросила, пугая меня своим неприятным оскалом.

Подкурила сигарету и выпустила едкий, тошнотворный дым мне в лицо.

— Там, в квартире… с тем ужасным мужчиной… Это же были вы… — ничего не понимая, запиналась я, пытаясь сообразить, что вообще происходит.

Неужели я ошиблась? Да не может этого быть. Ее голос… истошные крики были слышны через тонкие стены и вентиляцию. Как же так…

— Я — шлюха, — усмехнулась она, — Качественно выполняю свою работу… — хмыкнула, осматривая меня с ног до головы затуманенным взглядом.

Бред. Безумие какое-то. Мысли путались. Голова шла кругом.

Дикость. Не такое я себе воображала, а тут вон как оказалось… Шлюха.

Горло перехватило тугим обручем, не давая сглотнуть.

— Ну вы же кричали… Он вас… Причинил вред? — спросила у нее подавленным голосом.

— Трахал! Душу вытряс. Дьявол, а не мужик! Не встречала такого, думала, сдохну от кайфа… — закатив глаза, ответила мне, блаженно улыбаясь, — Такому и бесплатно не грех дать…

— Черт! — пробормотала невнятно, поворачиваясь к ней спиной, прогоняя тошноту, — Я ошиблась, — обронила глухо и просто ушла, не желая слушать всех подробностей.

Вот же меня угораздило. Уму непостижимо… Шлюха…

Вспомнила о Никифоре Федоровиче и поспешила к нему, щурясь от яркого солнца. Подняла сверток с зерном, который обронила по пути к рыжей, и на автомате, не задумываясь, что делаю, высыпала его содержимое на открытый участок земли.

Все мысли были о женщине и том чудовище-соседе.

В голове не укладывалось, чем они могли там заниматься. Теоретически знала, как происходит процесс соития мужчины и женщины в их первую брачную ночь, но не думала, что это настолько ужасно. В книгах описывали, что это самый прекрасный момент в жизни обоих, но та женщина… Она кричала, будто ее там резали… Или лишали жизни, не иначе.

Погруженная в собственные мысли, не замечала ничего происходящего вокруг. Ровно до того момента, пока кожей не почувствовала приближающуюся опасность.

— Асель Бейтаровна, — раздался голос у меня за спиной, заставляя сжаться в комок.

Выпрямилась в полный рост и медленно обернулась. Колени ослабли и подогнулись.

Нашли. Выследили и теперь больше не позволят здесь находиться. Увезут и доложат отцу. Хотя, скорее всего, ему уже хорошо обо всем известно.

— Следуйте за мной, — поговорил жуткий и всегда мрачный помощник отца.

Задышала глубже. Не паникуя. Убеждала себя, что ничего плохого не сделала. Проблем не возникнет и мои опасения беспочвенны. Взяла эмоции под контроль и заговорила ровным голосом:

— Мне нужно помочь человеку. Это займет всего несколько минут.

Никифор Федорович не справится. Не сможет без моей помощи вернуться к себе в квартиру. И даже если они будут против, я не отступлюсь. Костьми лягу, но не брошу старика.

— Ждем в машине, — обернувшись, сказал Бекзат, пронзив меня своим хищным, устрашающим взглядом, — Пять минут, — добавил он и тяжелой походкой направился к черному джипу, стоящему в тени у тротуара.

Интуиция подсказывала, что люди отца здесь появились не просто так. Имелась явная на то причина. Тревога и волнение подавляли мою стойкость и выдержку. Нужно было взять себя в руки, не показывать перед отцовскими прихвостнями свою слабость. Криминальный мир не терпит слабаков… Раздавит, перемелет и выплюнет, как израсходованный материал. А мне… Мне нельзя быть слабой. По статусу не положено.

Натянула на лицо привычную каменную маску и направилась в сторону, где по-прежнему сидел дедушка и с тревогой смотрел на меня и моих спутников.

— Не спрашивайте, — тихо произнесла, приблизившись к нему, — Я все равно не смогу ничего рассказать, — нахмурившись, он только лишь кивнул, не пытаясь лезть ко мне в душу, — Не волнуйтесь, со мной все будет хорошо. Это семья, — произнесла, внося некую ясность, едва не смеясь над собственными словами.

Семья — это самые дорогие и близкие. Любящие друг друга люди. А у меня? У меня ничего этого не было.

С детства окружал один криминал, бандиты и запах опасности.

Ненавидела до глубины души, до горьких слез тот факт, что родилась в семье криминального авторитета. Во всем и всегда винила отца. Проклинала день своего рождения, но изменить ничего не могла. Родителей не выбирают…

Старик снова кивнул. Поднялся и, опираясь на свою трость, позволил себя увести к дому.

Увидимся ли мы с ним еще? Не знала. От обиды на глаза навернулись слезы. Была почти уверена, что мне запретят появляться в этом районе. И я лишусь человеческого тепла, что обрела, находясь рядом с абсолютно посторонним для меня человеком.

Проводив старика до дверей квартиры, бросилась вниз по лестнице, прекрасно понимая, что выделенное мне время на исходе.