Грех и другие рассказы

Агриппина Касьянова, 2010

Рассказы о любви и смерти, о Петербурге и привидениях, о Неве и девушках. Содержит нецензурную брань.

2. Кроличья нора

Свобода без денег не долго приносит радость. Два дня отвалявшись, три отгуляв, Алиса начала маяться. И понеслось. Интернет — job ру — принтер — пыльный диплом — собеседования.

— Почему вы ушли с прошлого места работы?

— Ваша цель в жизни?

— Есть ли у вас опыт работы в туристическом бизнесе?

— Мы с вами свяжемся.

— Позвоните через три дня.

— Оставьте ваш контактный телефон.

— Спасибо. Мы подумаем…

— Бла-бла-бла…

Кто-нибудь считал бессмысленные часы в интернете? Ментоловые сигареты? Чашки с горьким кофе? Во рту привкус тоски. Пальцы летают над клавиатурой. Возраст, опыт работы, образование. Профессиональные качества. E-mail…

— Как ты без меня, милый ненавистный, совсем не похожий на ворона, письменный стол? Не обижает ли тебя новая секретарша? Говорит ли она каждое утро твое любимое: «здравствуй, деревянная сволочь»?

— Как вы, хамоватые злобные охранники? Кого вы теперь мучаете предъявлением пропуска, который я всегда забывала?

— Как ты, мой громко и матом поносимый провайдер? Все также тормозишь, когда нужно срочно закрыть контакт? Также мелко пакостишь сотрудникам?

От воспоминаний сомнительных, но ставших такими милыми на расстоянии, радостей, Алису отвлек телефонный звонок. Только один человек мог звонить в час ночи.

— Привет, мама! — вместо «алё» произнесла девушка.

— Лиза, — голос бодрый, даже слишком. — Я нашла тебе работу!

— Клоуном в цирке? — не удержалась от сарказма героиня.

— Нет, в связи с кризисом, клоуны погорели. Будешь ухаживать за слонами.

— Мама, ну ладно, бедные слоны помрут с голода. Что за работа-то, серьезно?

— Хм, чем тебе слоны не угодили? Помнишь Дениса?

Черт! Пол ушел из-под ног, перед глазами замелькали черные точки, а сердце провалилось куда-то вниз. Алиса падала, летела в темную душную глубокую кроличью нору, со всех сторон на нее надвигались воспоминания. Прямо в лицо летело гигантское чертово колесо, маленькие бутылочки божоле, ноги опутал шарф небесно-голубого цвета, глаза защипало от яркого нездешнего солнца…

Помнит ли она Дениса? Сердце пронзала сладкая боль.

Денис.

Глаза голубые.

Волосы каштановые.

Улыбка кота.

Денис.

Женат.

Двое детей.

Старше на десять лет.

Шансов НЕТ.

Денис…

— Да, конечно, мамочка, — выдавила охрипшим голосом Алиса, и потянулась за сигаретами. Глаза заболели от пролитых много лет назад детских слез.

— Так вот. — то ли мама ничего не заметила, то ли сделала вид. — Помнишь, когда я тебя с ним познакомила, он работал гидом. Мы еще в Выборг ездили?…

Алиса все падала в темноту.

Маленькая девочка с двумя темными косичками. Такая взрослая по своим собственным меркам — 11 лет! И Он. С неизменной полуулыбкой, волшебными глазами, и, пробирающим до самой души обращением «милая», чуть растягивая «м»… У девочки, упивающейся романами о мушкетерах, королевах и стихах, не было шансов устоять. Первая любовь, которую никто не заметил, но которая осталась самой сладкой и самой стойкой. Превратилась в единственную, потому что… потому что ШАНСОВ НЕ БЫЛО И НЕТ.

Все ниже и ниже, падение стремительно, но бесконечно. 14 лет. Джинсы, пацанская тишотка, фенечки на запястьях. Европа. Париж. Монмартр, голуби у Сак ре кер, особый вкус воздуха. И «Здравствуй, милая!».

Стихи на салфетках, слабость в ногах, слезы ярости.

Еще дальше. Когда же Алиса упадет и сможет, наконец, прогнать воспоминания, напугав их черепно-мозговой травмой?

Алисе 18 лет. Уверенный взгляд, шпильки, ирония над собственной детской влюбленностью. Мамин день рождения. Конечно, Денис на правах ее лучшего друга уверенно входит в мир Алисы вместе со своей женой, вместе со старшим сыном и, улыбаясь, рушит всю уверенность и взрослость. Девочке снова 11 и снова, как в первый раз, опускает она глаза, прячет зависть, тоску, бессилие и.. любовь.

Денис? Помнит ли она Дениса?

— Лиза, — голос матери выдернул ее из норы воспоминаний обратно на прокуренную кухню. — Лиза, ты слушаешь?

— Ой, мамочка, дорогая, я тебе перезвоню.

Не дожидаясь ответа, Алиса бросает трубку и позволяет слезам радости или боли одержать победу над взрослой 25летней собой. Потому что ей снова 11, но она уже не может скрыть приторную муку души. Она летит, или падает?

Сколько минут надо для того, чтобы выплакать любовь?

Один, два, три, четыре — хватит, еще минутку…

— Мам, прости, у меня кофе убежал, — и опять тот же беззаботный голос, та же глуповато-прикольная девочка, вечно радуется чему-то.

— Ну, ты и чучундра! — произнесла мама с улыбкой.

— Так что ты там говорила про Д..Дениса?

«Я могу сказать с первого раза это имя, могу, Денис, Денис, Денис!!!», — повторяла про себя девушка, строя зеркалу рожи.

— Алиса!!! Ты опять не слушаешь! Иногда мне кажется, что ты не изменилась с пяти лет.

— Прости, мама.

Мама рассказывала и рассказывала, что–то важное, что-то про работу, работа нужна, она дает деньги, деньги зачем? Алиса никак не могла сосредоточиться. Зачем деньги? Чтобы покупать. Что?

— Мне ничего не надо, — вслух проговорила она.

— Лиза! Два часа ночи, я тебе уже битый час объясняю! Короче, мне надоело! Я сказала, завтра в 12 выходишь на стажировку!

— Стажировку?

— Все, неделю постажируешься, как раз сезон начнется, и вперед!

— А курсы гидов заканчивать не надо? — с надеждой на избавление, спросила девушка.

— Нет, Денис тебе завтра все подробнее расскажет. Иди спать, котя.

— Спасибо, мамочка, спокойной ночи.

Алиса сидела с телефонной трубкой несколько минут, чувствуя, как ее затягивает в старую нору воспоминаний.

— Ну, хватит! — сказала она сама себе. Я пошла спать, а ты можешь тут сидеть!

— Я тоже пойду спать, — ответило ей второе я.