По битому стеклу

Агата Озолс

Виктор Плетнев… Кто бы знал, как я ненавижу это имя и его владельца. Из-за него я лишилась самого дорогого, что было в моей жизни. Из-за него погибла моя семья. А он смог выкрутиться, выйти сухим из воды и исчезнуть. Отчаявшись добиться справедливости, мучаясь тем, что ничего уже не исправить, я решила его убить.

2

Часы на запястье показывали пять утра. Я так устала, что забыла их снять, а ведь терпеть не могу спать в часах и украшениях. Я даже одежду для сна переношу с трудом и с удовольствием спала бы абсолютно голой, если бы не муж, считавший такую привычку совершенно неприемлемой, «простолюдинской», как он это называл.

Сам Андрей предпочитал шелковые пижамы, от которых меня тошнило. Я действительно никак не могла взять в толк, что за прелесть спать в шелке, пусть даже и натуральном. Мне даже дотрагиваться до шелка было неприятно, ладони вмиг становились сухими, начинали противно зудеть, и хотелось засунуть их под холодную воду.

Я быстро поднялась с постели, не позволив себе даже секундной слабости. Контрастный душ, легкий макияж, прическа, костюм. Пить кофе и завтракать буду уже на работе. Сейчас некогда, да и шуметь не хотелось, чтобы не разбудить своих мужчин.

Заглянула в мастерскую. Андрей крепко спал. Зашла в детскую, подошла к кроватке, склонилась над Сашенькой. Он неожиданно открыл глазки.

— Мамочка, — протянул ручку и погладил меня по щеке.

— Солнышко мое, — я поцеловала родную ладошку, ловя губами детские пальчики. — Спи, еще очень рано.

— А ты уже на работу?

— Да, Сашуль. Мне надо бежать.

— Приходи сегодня пораньше, — сонно попросил сыночек. — Я тебя ждать буду.

— Я приду, — пообещала, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. — Буду дома в семь вечера.

— Я тебя люблю, — шепнул Сашенька и повернулся на бочок.

— Я тебя тоже люблю.

Но сыночек меня не услышал, он уже спал.

Обулась, подхватила сумку и вышла на лестничную клетку. Пока ждала лифт, прикидывала, как бы все успеть, чтобы к семи быть дома. Сыну пообещала, а свои обещания я всегда исполняю.

В офисе было тихо и пустынно. Только охрана и мой секретарь. Попросила сделать мне кофе, принести документы. До совещания еще два часа, значит, я успею поработать и как следует подготовиться.

День шел своим чередом. Когда в кабинете, кроме меня, никого не осталось, я позволила себе скинуть туфли и стала разминать затекшие пальцы, стараясь не порвать тонкий капрон.

Телефон на столе зашелся трелью, я ответила не глядя — знала, что звонит Андрей. У меня на него отдельная мелодия поставлена.

И хорошо, что муж звонит на мой личный номер. Значит, не очень сердится. Если бы все было совсем плохо, он набрал бы в приемную, через секретаря.

— Сможешь уделить мне немного времени? — строгим, «официально обиженным» голосом поинтересовался Андрюша.

— Конечно. Как вы там? Как Сашенька?

— Ты еще помнишь, что у тебя есть сын? — ехидно задал он встречный вопрос.

Похоже, я погорячилась, когда решила, что Андрей не сердится.

— Андрюша, пожалуйста, — попросила спокойно, — давай не будем ссориться.

— Зачем нам ссориться? — деланно удивился муж. — У нас же все замечательно, правда?

А только вздохнула, запрещая себе отвечать.

— У меня чудесная, заботливая жена, — продолжал Андрей, — прекрасная мать. Мечта, а не женщина.

Последнюю фразу он буквально выплюнул, а я неожиданно рассердилась.

— Тебе повезло, — ответила ему в тон. — У тебя не жена, а прямо золотая рыбка, исполняющая все твои желания.

Сказала, и тут же пожалела о сказанном. Вот зачем я подливаю масла в огонь? Но было уже поздно.

— Ты на что намекаешь? — свистящим шепотом спросил муж.

— Андрюша, пожалуйста, — пошла я на попятную.

— Нет, ты мне скажи, — он драматически повысил голос, — на что ты намекаешь? Что я сижу у тебя на шее? Что я альфонс?!

— Андрей! — пришлось тоже повысить голос.

— Вот ты уже и кричишь на меня! — в сердцах бросил муж. — Конечно, кто я такой? Ты даже фамилию мою не захотела взять…

Я чуть ли не застонала в голос. Началось! Если он вспомнил про фамилию, то все. Не избежать очередной ссоры.

Да, в замужестве я не стала менять фамилию. Оставила свою девичью — Троепольская. И дело не в том, что хотела обидеть мужа. Нет, Андрюшу я очень любила. Просто я была единственным ребенком в семье, и дед, умирая, просил не менять фамилию и передать ее моим детям, чтобы род Троепольских не прервался.

Я пообещала исполнить дедово желание, и слово свое сдержала. С Андреем мы договорились, что я остаюсь Троепольской. Он ничего не имел против, а Сашеньке записали двойную фамилию — Аксенов — Троепольский. Это, кстати, предложил сам Андрей. Очень ему понравилось, как звучало: Александр Андреевич Аксенов — Троепольский. Я была ему за это благодарна. Не знала ведь тогда, что спустя несколько лет он будет попрекать меня тем, что выполнила просьбу умирающего деда.

— Андрюша, — сказала примирительно, — давай не будем ссориться. Поговорим, когда я приеду.

— Месяца через четыре? Когда закончишь свой важный проект? — хмыкнул не на шутку разошедшийся муж.

— Буду сегодня в семь, я Саше обещала.

— Когда? — удивился муж.

— Утром.

— Ты разбудила ребенка в пять утра?!

И столько неподдельного негодования было в его голосе, что я опять почувствовала свою вину.

— Нет, я зашла его поцеловать, а он проснулся, — ответила Андрею и добавила: — Случайно.

Видимо, мужу понравились мои просящие интонации, потому что ответ прозвучал уже почти нормально:

— Тогда хорошо.

Я обрадовалась и решила закрепить успех:

— Что вкусного купить? Может, тортик?

— Нормальные жены пекут сами, — сообщил мне муж и, не дав ничего возразить, продолжил: — В любом случае, есть его будешь одна. Мы уезжаем.

— Куда? — не поняла я.

— На дачу, конечно же, — снисходительно, как маленькой, пояснил Андрей.

— Почему я ничего об этом не знаю?

— А тебе разве интересны наши дела? У тебя же своя, увлекательная жизнь, — хмыкнул он в трубку. — Мы с Сашенькой будем жить на даче. И вообще, нам с тобой надо серьезно поговорить. Я устал от такого положения дел, Ядвига. Если мы тебе совсем не нужны, давай разведемся, и дело с концом.

— Как разведемся?

— Как обычно, через суд. Я уже узнавал. С ребенком разводят через суд. Сашенька, разумеется, останется жить со мной.

Вот оказывается, как! Он уже все узнал и решил, а меня просто ставит перед фактом.

— Саша мой сын, — сказала я твердым голосом. — Чтобы ты не решил.

— Вспомнила, да? То есть, на развод ты согласна? А я всегда знал, что тебе на меня наплевать. Разлюбила, имей мужество сказать мне это в глаза.

Так, надо заканчивать этот безумный диалог, иначе все окончательно станет очень плохо.

— Андрей, достаточно. Ты говоришь глупости. Я люблю тебя и совершенно не собираюсь с тобой разводиться. Хотите поехать на дачу, очень хорошо. Я поеду с вами.

— Ты же работаешь.

— Ничего, буду ездить в офис из дома, — сказала твердо, запрещая себе думать, во сколько же мне нужно будет вставать, чтобы добираться на работу вовремя.

— Хорошо, — милостиво согласился Андрей.

— Ты в котором часу собрался ехать?

— Не знаю, — задумчиво протянул муж. — После обеда, точно.

— А до вечера это может подождать? Я буду в семь, соберу нужные вещи и поедем. Давай и родителей позовем? Я шашлык замариную, хочешь?

— Можно и родителей.

— Тогда позвони своим, а я наберу маме с папой.

— Придется брать джип, — задумчиво сказал Андрей.

— Конечно, бери.

— Я поведу?

— Разумеется, — тут же ответила ему.

У нас было две машины — седан и джип. На седане ездила я. Джип, настоящую мечту каждого крутого мачо, я купила Андрею, но он на нем практически не ездил.

Подозреваю, что муж, не имеющий навыков и опыта вождения автомобиля, попросту опасался самостоятельно садиться за руль этого монстра. В городе Андрей пользовался услугами такси, на дачу всю семью возила я. Но муж постоянно критиковал мои водительские таланты, и каждая его фраза заканчивалась обидным: «если бы за рулем сидел я….»

Я опасалась доверять Андрею машину, но сейчас он четко дал понять, что хочет сам отвезти семью. И я подумала: ничего же не случиться, я все-таки буду сидеть рядом. Вырулю, если что.

— Тогда ждем тебя в семь. И не опаздывай, пожалуйста. Если для тебя это действительно важно, Ядвига.

Тут не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы сделать правильный вывод. Андрей слишком ясно давал мне понять: если не хочу затяжной ссоры и серьезных разборок, нужно быть дома в семь, как штык.

— Договорились, — ответила я. — До вечера. Сашеньке привет.

— Если он еще тебя вспомнит, — ответил муж и положил трубку.

Я решительно запретила себе обижаться на мужа и стала звонить родителям.

Мои мама и папа Андрея дружно не любили. Считали его ленивой гусеницей, присосавшийся к их единственной дочери. Пару раз мама пыталась провести со мной беседу на тему, что пора бы сбросить ненужный балласт в виде мужа и зажить нормальной жизнью.

Андрея я искренне любила, несмотря на все его недостатки, поэтому сразу попросила маму больше со мной подобных бесед не вести, если она не хочет ссоры с дочерью.

Мама мою точку зрения приняла, но, подозреваю, от идеи не отказалась. Напротив, периодически рассказывала какие-то истории о дочерях своих и чужих знакомых, которые смогли найти женское счастье после развода, не смотря на возраст и наличие детей. Слушая ее байки, я отмалчивалась и кивала. Хочется маме мечтать, пусть мечтает.

Мое приглашение поехать на дачу родители приняли сразу.

— Ты за нами заедешь? — уточнил папа.

— Нет, я с работы сразу поеду домой. Вещи собирать.

— А твой вольный художник забрать нас не сможет? — раздраженно поинтересовался папа.

— Он дома с Сашенькой.

— Брось, Ядя. У Сашеньки няня, твой муж вполне мог бы выкроить пару часов и забрать нас с мамой. Кстати, его родители едут?

— Да, но они добираются сами.

— Это упрек? — вскинулся папа.

— Ну, хватит, а? Только ты не начинай, — попросила я его.

— А кто уже начал? Твой художник?

— Папа!

— Хорошо, не буду.

— Давай я машину за вами пришлю, с водителем, — предложила я. — Вас привезут к нам домой, оттуда и поедем.

— Как скажешь, дочка, — согласился папа.

Машина с водителем его полностью устроила, а я только порадовалась: лишний раз не просить Андрея. Да и водитель он так себе, не для большого города.

Окончательно договорившись обо всем с родителями, решила оставшееся время поработать с документами. Попросила секретаря сделать мне чая и не беспокоить. Спина продолжала тянуть, сделала себе мысленную пометку записаться к врачу, а пока просто устроилась на диване. Читала, делала записи, между делом попивая крепкий чай с лимоном. Тишина, стоящая в кабинете, действовала умиротворяюще. Пару раз я зевнула, прогоняя сонливость….

Когда успела закрыть на минутку глаза, я даже не сообразила….

Из крепкого сна меня выдернул голос секретаря:

— Ядвига Карловна, если я вам не нужна, можно мне домой?

Я дернулась, помотала головой, разгоняя остатки сна, и повернулась к дверям.

— А который час?

— Девять уже, — ответила секретарь.

Не поверила ее словам. Как девять? Да не может этого быть! Я ведь только на минутку прикрыла глаза, уж очень они болели. Ведь только на минуточку!

Наручные часы только подтвердили: да, я безбожно проспала. Опоздала домой.

— Идите, конечно, — ответила секретарю. — Простите, что задержала.

Она кивнула и скрылась в приемной.

— Доброго вам вечера, Ядвига Карловна, — раздалось оттуда, и хлопнула входная дверь.

Я взяла в руки телефон, посмотрела, нет ли входящих звонков или сообщений. Ни-че-го. Пусто. Зная Андрея, ни минуты в этом не сомневалась, как и в том, что дожидаться меня он не стал, поехал на дачу.

Кажется, я только что вбила огромный гвоздь в крышку нашего брака.