Брачный приговор

Агата Лав

Глава 1

Голос диктора новостей неожиданно перекрывает голос официанта.

— Легкомоторный вертолет разбился около трех часов дня, — продолжает диктор. — По последним данным, на борту находилось двое человек. Это Алексей Лавров, известный столичный адвокат, и его супруга Татьяна.

Стаканчик с капучино выпадает из моих ладоней. Татьяна Лаврова — это я. А Алексей Лавров — мой фиктивный муж. Мы никогда не были в отношениях, нас связывает только сделка, которую он навязал мне силой. Я не вникала в подробности, в чем его выгода, зачем ему нужно, чтобы девушка из Волгограда числилась его супругой в официальных документах. Я поняла, что у меня нет выбора, и смирилась.

Он даже платил мне. Перечислял огромные для меня суммы на счет, к которому я так и не притронулась. Деньги лишними не бывают, но я побоялась трогать то, что приходило от него. Алексей работал не обычным адвокатом, он вел дела криминальных группировок. Был решалой в итальянском костюме.

— Татьяна? — строгий голос вырывает из раздумий.

Я оборачиваюсь и вижу высокого мужчину в синем деловом костюме. Приступ паники не заставляет себя ждать, я на интуитивном уровне понимаю, что незнакомец пожаловал из мира моего фиктивного мужа. Из того самого мира, с которым я не хочу иметь ничего общего.

— Нам нужно поговорить, — добавляет он, понижая голос. — Моя машина стоит перед заведением. Пойдемте.

Я оглядываю свою любимую кофейню. Здесь готовят прекрасный капучино. Я иногда балую себя и выхожу на одну автобусную остановку раньше, чтобы взять стаканчик с собой.

— Кто вы?

— Мое имя ничего вам не скажет. — Незнакомец усмехается, а потом протягивает ладонь и до боли сжимает мой локоть. — Пойдемте, Татьяна. Мы поговорим в любом случае.

Он тянет меня к двери. А у меня случается приступ дежавю. Точно такими же методами фиктивный муж заставил меня подписать брачный договор. Были грубость, каток столичных связей и его сильные руки. Он сказал тогда, что я могу выбирать. Либо статус его официальной жены, либо палата реанимации.

— В углу есть свободный столик. — Я указываю подбородком направление. — Это максимум, на который я согласна.

Что мешает ему выволочь меня силой?

Ничего.

Но я боюсь оставаться с ним наедине. Я шагаю к столику и выдыхаю с облегчением, когда слышу мужские шаги позади.

— Твой муж погиб сегодня, — бросает юрист.

Он садится рядом. Придвигается так близко, что обжигает каменным плечом и буквально вдавливает меня в стенку. Он становится грубее, словно хочет показать, что пошел у меня на поводу в первый и последний раз.

— Фиктивный муж, — я поправляю его.

— Лучше молчи об этом. Он оставил тебя единственной наследницей, а он был очень богатым человеком.

— Мне не нужны его грязные деньги.

Юрист смеется, царапая слух едким цинизмом.

— Не переживай, найдется много людей, которые с радостью освободят тебя от его грязных денег. — Он усмехается и смотрит на меня, как на наивную дурочку. — Понимаешь, о чем я? Тебе не двадцать, чтобы не понимать.

Он дает мне пару секунд на осмысление.

— Тебя и убить могут, чтобы не мешалась под ногами, — выдыхает он с кривой улыбкой.

— Если верить новостям, то я уже мертва.

— Там скоро разберутся, что на борту была другая девка. У него их много было.

Юрист кладет на стол сотовый экраном вверх.

— Хватит глупить, Татьяна, — произносит он серьезно. — Ты вдова с сегодняшнего дня, а это значит, что тобой вот-вот заинтересуется очень много людей.

Он смахивает несколько изображений с экрана и останавливается на фотографии мощного брюнета в черных солнцезащитных очках. Верхние пуговицы атласной изумрудной рубашки расстегнуты, на груди висит кулон, выглядящий как необработанный кусок металла. С расстояния невозможно рассмотреть, что на нем изображено. А вот лютая харизма его хозяина чувствуется даже так.

— Знакомься, Александр Чертов, — юрист неосознанно понижает голос, как будто привык называть это имя только шепотом. — Твой погибший муж много работал с ним, получал от него деньги и вел его судебные дела. Это жестокий и опасный человек.

— Я вижу.

Это на самом деле чувствуется через фото.

— Он пройдется по тебе катком, если поймет, что ты случайная девка. Но пощадит, если увидит безутешную вдову. — Юрист задумывается, оглядывая меня с ног до головы. — А еще лучше, если ты приглянешься ему.

Его тон не оставляет сомнений, что именно он имеет в виду.

— Приглянусь? Как безутешная вдова может крутить роман?

— Придумай, если хочешь остаться на свободе. Ты в его вкусе, это может быть твоим единственным шансом.

Быть во вкусе человека с фамилией Чертов звучит как приговор.

Но увернуться не получится. Я понимаю, что этот жуткий человек рано или поздно появится в моей жизни. Или пошлет своих людей за мной. Вряд ли Чертов бывает в провинциальных городах. Такие, как он, курсируют между Москвой, Лондоном и Нью-Йорком. С эпизодическими заездами в Лефортово, если вдруг не повезет.

Я с трудом заставляю себя успокоиться. Я всегда начинаю злиться, когда чувствую собственную беспомощность. Словно мне пять лет и другие люди взялись решать мою судьбу. Как тут не заводиться?

— Посиди сегодня дома, — произносит юрист.

Он поднимается с дивана и задумчиво смотрит на меня.

— Или нет, — он коротко качает головой, — лучше снять номер в отеле. Где в этом городе приличный отель?

Вопрос оказывается риторическим. Со мной перестают вести диалог. Выглядит так, как будто я исчерпала лимит более-менее сносного отношения. На пороге заведения появляются двое громадных охранников, а юрист кидает на меня взгляд из разряда: “Будем доводить до рукоприкладства или нет?”

— Тут люди вокруг, — упрямо шепчу.

Больше для себя, чтобы успокоиться.

— Дама не желает сотрудничать, — с усмешкой сообщает юрист подошедшим мужчинам. — Только поделикатней, все-таки вдова.

Я резко поднимаюсь на ноги. Но куда там! Я по-прежнему дышу охранникам куда-то в район груди. Не выше. И я сама выбрала место в углу, так что деваться некуда. Они останавливаются у стола и отсекают все пути.

— Тебе плохо? — неожиданно произносит охранник.

— Что?

Он сбивает меня с толку, хотя я уже собиралась сделать глоток воздуха побольше и позвать на помощь. Второй охранник шагает в сторону, закрывая мой силуэт от остального зала, а первый выбрасывает ладонь к моему лицу. Он сжимает меня, как тряпичную куклу, одним движением затыкает рот и притягивает мое тело к себе. Сковывает лучше веревок. Он парализует меня силой, оставляя лишь возможность рвано и слабо дергаться.

— На воздух! — громко произносит юрист. — Девушке плохо! Расступитесь!

Небольшой зал уютной кофейни мелькает за мгновение. Мужчины быстро выводят меня на улицу и затаскивают в черный седан, который вовремя подскакивает к входной двери.

— Успокойся уже, — цедит юрист с раздражением. — Не переношу бабских закидонов.

Салон авто оказывается просторным. Два ряда сидений смотрят друг на друга, так что я зажата мужским вниманием со всех сторон. Почти как в ночном клубе у барной стойки.

— И что теперь? — говорю чересчур вызывающе, но эмоции сильнее меня. — Свяжете и запрете в номере люкс? Перед Чертовым выслуживаетесь, да? Может, тогда повяжем красный бант на моей груди?!

— Он не оценит, — устало замечает юрист.

Он отбрасывается на спинку кресла и закидывает ногу на ногу.

— Но я хочу ему угодить, тут ты права, — продолжает он. — Таким людям нужно угождать, если хочешь жить. Я уже сообщил ему, что ты жива. Его люди скоро появятся в городе.

— Я никуда не поеду с ними. — Я качаю головой, словно от его слов можно отмахнуться, а заодно очнуться от этого кошмарного сна. — Я пойду в полицию.

— Твое право. Хочешь, чтобы тебя привезли к нему на патрульной машине, — пожалуйста.

Юрист пожимает плечами.

За окном пролетает центральный проспект, который вскоре показывает дорогу к новому храму. Я бы сейчас не отказалась от помощи небес, но машина поворачивает и паркуется у самой пафосной гостиницы города.

— Приехали, — сообщает юрист.

Он наклоняется и дергает ручку. Дверца распахивается настежь, демонстрируя начищенный тротуар.

— Я не собираюсь связывать тебя. И бегать за тобой тоже, — произносит юрист со льдом. — Иди в этот отель сама. Номер оплачен на твое имя.

Он тянется к бумажнику и достает десяток оранжевых купюр.

— У них дорогой ресторан. — Он протягивает мне деньги. — Я устроил сцену в кафе, чтобы ты поняла, что сопротивляться бесполезно. Тебе никто не поможет.

Внутри всё бушует. Я завожусь, а он давит холодом. Чувствует свою силу и правоту в каждом произнесенном слове, и что самое ужасное, я тоже это понимаю. Мне далеко не двадцать, чтобы не понимать. Я не дура, и я была фиктивной женой Лаврова больше года. Я прошла школу больших денег и возможностей, которые они дают. Люди, как мой фиктивный муж, как Чертов, как этот юрист, живут в другой лиге и видят в простых людях лишь пешек.

— Не нарывайся, — заключает юрист. — Иди в номер и жди, когда постучит кто-то из людей Чертова.

— Может, он сам пожалует? — нервно усмехаюсь.

— Может. Он сейчас как раз в соседнем городе по делам.