Моя шаманка Эви

Агата Богатая (2024)

Я не помню тот момент, когда мы познакомились с моей помощницей по хозяйству. Но в моей жизни появилась шаманка Эви. Сегодня она разрешила опубликовать секреты из ее практик.

4. Почему я не люблю цирк

Дом у Михаила Ивановича огромный и стоит почти на самой окраине деревни. В лесу. Никакого забора нет. Только небольшая ограда в виде загона для оленей, которых целое стадо. Они кажутся мне какими-то сказочными, когда смотрят на меня своими большими умными глазами.

— Нам предлагали использовать их в качестве игрушек на Новый год, чтобы развлекать детей и их родителей. Но олени отказались. — Сообщает мне Эви, которая подходит к одному из животных и начинает гладить его и нежно похлопывать по спине.

— Я тоже против того, чтобы над животными так издевались. — Соглашаюсь я и тоже подхожу к оленям, чтобы покормить их.

Самого красивого и взрослого зовут Анши, кажется, переводится как цветок или что-то в этом роде. Для него у меня в мешке из хлопковой ткани приготовлены яблоки, которые он очень любит.

Создается ощущение, что он и правда все понимает, о чем мы разговариваем с его хозяйкой.

— Им не нравится шум на праздниках и пьяные люди, которые ведут себя грубо и не воспитанно. — Продолжает Эви, обнимая своего любимца. — Он — красавец, правда?

— Да. — Отвечаю я. — В городе на праздники работают все каникулы лошади и олени, которые будут катать в санях оголтелых туристов. Мне жаль всех животных, которых используют ради своих утех. И именно поэтому я не хожу в цирк. И зоопарки тоже не спонсирую. Медведи в клетках — то еще зрелище!

— В клетку вообще никого нельзя запирать! — Отзывается Эви. — Это не хорошо. И вредит карме. Значит кто-то из родственников точно будет сидеть в тюрьме.

— Послушай. Эви. — Восклицаю я. — А ведь в этом что-то есть. Муж моей тетки всю жизнь держал собак в клетках и издевался над ними. И вот один из их сыновей умер страшной смертью в тюрьме. Мой бедный кузен. Такое горе.

— Это не горе. А расплата. За все нужно платить. — Строго говорит Эви, сжимая губы. — Когда животное страдает, а вы веселитесь, это плохо. Духи, которые их охраняют, вас накажут. Обычно забирают самое дорогое. Детей. Самые страшные люди — это дрессировщики. И те, кто использует животных для развлечений.

-Сейчас ведь грядет год кролика. — Вспоминаю я. — И на все корпоративы начнут покупать зайчат и фотографироваться с ними. А потом их просто выбросят. Когда наиграются.

— Зайчики безобидные. Они не хотят, чтобы их тискали. И не любят шума. Но родителям, которые покупают живую игрушку детям, это неведомо. После такого контакта животные долго не живут. — Объясняет мне Эви, а Анши трясет головой.

— Он согласен с нами? — Спрашиваю я, показывая на оленя.

— Да. Он напуган этими рассказами. — Отвечает Эви и обращается к оленю на каком-то неведомом мне языке.

Мы возвращаемся в дом, хотя возле дома стоит юрта. Это символ очага коренных народов Севера. Как малочисленным народам, этой паре давали квартиру в городе от муниципалитета, но мои знакомые отказались от нее. Они не могут жить в благоустроенной квартире, где есть водопровод и стиральная машина.

Хотя их огромный дом тоже благоустроенный, но большую часть времени жена нашего сторожа проводит в юрте.

Сегодня к ней привезут клиентку, которая сложная, как выразилась сама Эви. Для обрядов эта женщина уже стара и устала, но это дочь какого-то высокопоставленного чиновника, которому нельзя отказать.

Все это сообщает мне моя собеседница, вздыхая и сетуя на то, что цивилизация и здесь ее достала.

— Твоя душа похожа на ангела. — Говорит мне Эви, глядя своими раскосыми глазами пристально мне в глаза. — Ты много страдала. Много зависти вокруг тебя. Завистливые люди отобрали твою красоту и удачу. Но я хочу сделать тебе подарок — вернуть это все через обряд.

-Можно я тебя обниму? — Спрашиваю я у Эви. И тут же заключаю ее в свои объятья.

— Когда тебе будет сильно тоскливо, смотри на огонь. Если будешь в квартире, то зажги свечу. — Советует мне Эви. — Наши глаза выздоравливают, когда смотрят на красивое. Ты ведь любишь смотреть на небо?

— Да. Я люблю смотреть на синее небо. И на облака, которые бывают ватными или вовсе исчезают, растворяясь в снегу. И снежинки люблю ловить в варежки. А потом рассматривать их. — Признаюсь я.

— В твоем сердце много любви. И потому у тебя есть муж, который тебя любит. Это твоя карма. — Говорит Эви.

— Хороший муж дается за что-то? — Удивляюсь я.

— Как и хорошая жена. — Добавляет мудрая шаманка. — Муж и жена — это одно целое. Но я тебе, кажется, об этом уже говорила. — Хорошо, что ты сегодня в платке. Будешь мне сегодня помогать?

— Конечно, буду. Но как? — Любопытствую я.

— Сама это поймешь. — Отвечает Эви.

Вдалеке мы видим чужой джип, который не может проехать по сугробам. Люди оставляют машину и пытаются пробираться пешком. Это несколько мужчин в дубленках и валенках и одна женщина в длинной соболиной шубе, клиентка моей подруги Эви.

— Это сложнее, чем я себе могла представить. — Произносит она. — А ты как думаешь?

-От них идет опасность и….-мне трудно описать, что я чувствую.

— Почти так. — Соглашается Эви. — Это не опасность. А зло. Которое они несут с собой. Главное, чтобы этот дух не остался бы потом здесь. Такое бывает, когда дух может привязаться и есть свою жертву.

Она начинает что-то напевать и почти в падает в транс. А у меня кружится голова. Люди вдалеке тонут в сугробах, и я чувствую, как они злятся от того, что не могут попасть к шаманке.

Начинается метель. И вьюга завывает, как по покойнику.