Предел. Часть 1

Аво Будежок, 2022

А все начинается с того, что погибает главный герой, молодой, энергичный и полный амбиций. И, как и положено умершим, попадает на Предел – этап великого цикла между Рождением и Жизнью. И все тут ново, диковинно, порой опасно и так непонятно, хоть наши души и бывали здесь тысячи тысяч раз.

Глава 5

И долго и часто встречались мы с Принимающим в том же помещении. В перерывах между встречами меня развлекали люди-ангелы. Для меня они по-прежнему были все одинаковы. Меня купали, кормили, почему-то причиняли боль. В общем, делали все, что необходимо младенцу. Меня радовали и огорчали свидания с Принимающим, я устал от него и привык к нему. Я не способен был должным образом воспринимать течение времени. Казалось, что все встречи наши одинаковые и просто копируют друг друга. Мы говорили не об одном и том же каждый раз, но все разговоры были узнаваемы, как картинки калейдоскопа всегда новые, но сложенные из одних и тех же составляющих. Я привык к его манере изъясняться, мне казалось, что я слышу голос Принимающего, нормальный, человеческий.

— Почему, именно, тридцать один день, Принимающий? — спросил я как-то.

— Время между Смертью и Рождением преображается, это таинство складок времени. Девять дней между Смертью и Рождением. Но не для тебя, не для самого Умершего и Рожденного, а для вне. Живущие люди поминают Умершего на девятый день, и он рождается и попадает на Предел. Женщина же носит свое дитя до Рождения девять месяцев. А для самого Умершего этот период не имеет времени. Ты никогда не определишь этот срок, он и вечность и мгновение. На сорок дней после Смерти поминают Живущие Умершего. Тридцать один день до этого времени на Пределе Пришедший очень слаб, так как он еще связан с Жизнью, Смертью и Рождением, — голос Принимающего доносился до меня то с одной стороны, то с другой. Значит, он может передвигаться. — Я берегу тебя от этих связей, они угрожают Пределу. После этого ты станешь свободным Пришедшим. На Переделе ты проведешь около двух лет, пока не станешь готовым к Жизни.

— Ты говорил, что Живущие не помнят о Пределе. Почему же в Жизни они поминают Умерших именно в такие периоды?

— Иногда Предел просачивается в Жизнь, Смерть или Рождение, случается парадокс. Так было когда-то, таинство складок времени попало в Жизнь, и Живущие приняли его, но не смогли понять и объяснили по-своему. Существующие на Пределе Хранители заботятся о предупреждении и пресечении парадоксов.

— О, даже такая совершеннейшая система дает сбои? — удивился я, тайно злорадствуя, что узнал о недостатках опутавшего меня спрута.

— Скоро ты доверишься Пределу и примешь его, как он принимает тебя. В тебе еще говорить негатив Жизни. Он пройдет. На Пределе ему нет места. Скоро ты не будешь считать себя арестантом. Ты полюбишь Предел. Ты почти окреп, почти разрушены твои связи с прошлым. Завтра истекает тридцать один день и мы станем относительно свободны друг от друга.

— Ой, да неужели?! Спасибо, Пришедший, это самая лучшая новость, которую я от тебя услышал! — вау, как я был рад!

— Кроме этого, Пришедший, у меня для тебя еще одно радостное сообщение: я к тебе до завтра не приду, ты у меня не один такой. Отправляйся к своим мамкам-нянькам, а когда уснешь, побудешь здесь один без меня. Ха-ха, ты ведь уже большой! Не скучай.

Мы расстались. Я снова очутился на Свете. Мысли о переменах радовали, мне просто петь хотелось. И я пел. Правда, получалось не ахти как хорошо, но, по-моему, всем нравилось, я ведь старался. В этот день я долго не усыпал, наверное, от волнения. Ангелы носили меня на руках, мурлыкали со мной. Я пытался им отвечать. Я был в предвкушении, в предвкушении еще сам не зная чего. Главное, в перспективе были перемены. Но в конце концов сон одолел меня.

Оказавшись в знакомой сиреневой сфере, я все-таки чувствовал себя не так как прежде. Сказывалось отсутствие Принимающего. Я так давно не был с собой наедине, что сейчас даже растерялся. Неужели все проходят через то же самое? Видя эту сферу, этот сиреневый туман бесконечно много раз, я только сейчас задумался о его составе, происхождении. Интересно, весь Предел такой? Откуда приходит Принимающий? Как он вообще выглядит? Как я сам выгляжу сейчас? Я всегда без движений общался с Принимающим. Сначала я просто не мог этого делать, а потом и не пытался. А сейчас у меня получилось. Я двигаюсь! Иду! Шаг, еще шаг, руки вперед. Я видел в Жизни, что так передвигаются слепые, если у них отсутствует специальная тросточка. Сейчас я искренне проникся к этим несчастным людям одновременно жалостью и уважением. Тяжело. Дальше от центра сферы туман сгущается, но свет исходит не от стен, как я предполагал. Он равномерно присутствует во всем. Я попытался нащупать твердь стены, но только погружался все больше в глубь тумана, который становился все плотнее и плотнее, я начал задыхаться. Трудно дышать! Нечем! Я закашлялся. Черт! Назад, назад… Я развернулся. Споткнулся обо что-то, потом наткнулся на что-то плотное, невидимое. Что это? Дышать совсем нечем. Нет, не туда! Куда? Куда? Кругом вязкий сиреневый светящийся туман, какие-то невидимые уплотнения в нем, и я задыхаюсь. Задыхаюсь! Не могу же я умереть, не начав жить? Но, кажется, это конец.

— Принимающий!!! — захрипел я изо всех сил, сжимая свое горло руками, словно пытаясь оградить его от тумана. — Принимающий!..

— Где? Где ты, Пришедший? — услышал я его встревоженный крик. — Держись, держись, я иду!

— Я… Я… — я уже не мог ничего сказать. У меня туман поплыл перед глазами, хотя он здесь все время плавал.

Я увидел глубокое пятно темноты, движущееся в тумане. Оно то появлялось, то таяло. Что это? Смерть моя?

— Иди, иди на тьму, — голос Принимающего был очень озабочен. — Ты слышишь меня, Пришедший?

Я слышал, но ответить не мог. Я, шатаясь, шел к этому темному мельканию. Пятно становилось все более постоянным, выхватывало из тумана какие-то образы, очертания. Я упал на колени, и, уже не дыша, пополз к нему. Пятно опустилось на меня, ослепив своей темнотой.

— Вот он! — услышал я над собой незнакомый мужской голос. — Я нашел его, Принимающий!

— Тащи! — это был голос Принимающего!

И меня потащили за руки. Через несколько мгновений я вздохнул, настолько глубоко, насколько был способен. Я глотал и глотал воздух, захлебываясь им.

— Кричи! Кричи! — долетел до меня приказ Принимающего как сквозь вату. — Кричи, говорю тебе, мать твою!

— Кричи! — орал на меня незнакомец.

И я закричал:

— А-А-А-А!!!

Мой собственный крик оглушил меня. Надо мной склонялись ангелы, озабоченные, удивленные, а я все орал. Мне делали больно, кололи. Все внутри меня болело. Болело. Я что заболел?