Овертайм

Ава Хоуп, 2023

Книги Авы Хоуп – это чувственные истории о любви, в которой нет места токсичности и предательству, ее герои настолько легкие и веселые, что счастливый финал им непременно гарантирован. Эбигейл Знаменитый капитан хоккейного клуба «Орлы Лос-Анджелеса» – именно тот, о ком я грезила в своих мечтах на протяжении семи лет. В реальном мире он оказался кретином, страдающим нарциссизмом. Это должно было оттолкнуть меня, если бы не одно «но»: целый год нам предстоит жить под одной крышей. Есть ли у меня хоть малейший шанс на победу в этой сложной битве с собственным сердцем? Рид До встречи с этой горячей фигуристкой я точно знал, чего ожидать от завтрашнего дня. А теперь моя жизнь похожа на хаос. Кажется, я готов бросить все, потому что хочу ее. Вот только она упорно продолжает делать вид, что не заинтересована. Что ж, я дам ей время, а затем перейду в атаку. Ведь чем сложнее игра, тем слаще вкус победы. Но вдруг у меня нет шансов даже в овертайме?

Глава 6

FENEKOT — RUNAWAY

Эбигейл

Поднимаю на Рида глаза и изумленно смотрю на него.

Он что, шутит?

Мне казалось, мы уже выяснили, что он мне не нравится.

— Хочешь сказать, ты действительно думал, что я приду? — усмехаюсь я.

— Да, ты же сама предложила! Вообще я не сторонник случайного секса, но как я мог тебе отказать? — пожимает плечами Рид. — Я же джентльмен.

— Ага, — скептически мычу я.

Боже мой, ну как можно быть таким кретином?

Рид выпрямляется в кресле, тянется к столу, чтобы поставить бутылку пива, а затем облокачивается на колени, сцепив пальцы в замок, опирается на них подбородком и произносит:

— Я всегда говорю правду, Блонди. Это не так уж и сложно, поверь.

Ну да, а я — мать Тереза.

— Думаешь, я поверю, что ты никогда не врешь? — откинувшись в кресле, интересуюсь я.

— Никогда, — уверенно произносит он. — Иногда я могу специально о чем-то умолчать, но это враньем не считается.

— Конечно.

— Задавай мне любые вопросы, и убедишься в моей честности, — предлагает Рид.

— В чем подвох?

— Ты должна будешь ответить на такое же количество моих вопросов.

— Не думаю, что это хорошая идея.

Он пристально смотрит на меня своими лазурными глазами и, изогнув одну бровь, интересуется:

— Боишься?

Да.

— Нет. — Да. Да, да, да, да, да. — Просто ты же мой любимый хоккеист, — быстро добавляю я. — Я и так много чего о тебе знаю.

— Вот это да! — Рид резко откидывается на спинку кресла и восклицает с такой радостью, будто в его голову пришла грандиозная идея.

— Что такое?

— Только сейчас понял, что твой брат — лучший защитник НХЛ, но любимый хоккеист — я. — Кретин улыбается так, словно только что снова выиграл кубок Стэнли.

Я закатываю глаза так, что вижу происходящее на небесах, и интересуюсь:

— А ты веришь в Бога?

— Я — католик! — Рид снова опирается локтями на колени. — Почему ты спрашиваешь?

— Просто ты так себя боготворишь, что мне интересно, что бы на это сказал Иисус.

— Ха. Что он направил на землю свое лучшее творение?

У этого парня точно нет проблем с самооценкой. Уверена, что он возбуждается, видя себя в зеркале.

— Ты мастурбируешь, глядя в зеркало? — слетает с моих губ, и мои глаза округляются от ужаса.

— Мы обсуждаем Иисуса, а ты думаешь о том, как я мастурбирую?! — самодовольно ухмыляется говнюк. — Эбигейл Уильямс, а ты, оказывается, не такая уж и недотрога. Ну теперь я должен тебе признаться в своем грехе. — Рид наклоняется вперед, поближе ко мне, и шепчет: — Я подписался на обновления хештега твоей ослепительной задницы. Означает ли это, что я принят в твой фан-клуб?

Господи Иисусе!

— Если ты ждешь какого-то посвящения в стиле Дельта Каппа Ню, то спешу тебя расстроить, этого не будет.

— Ты не можешь знать наверняка, что будет, а чего не будет, — серьезно произносит Рид. — Ты же уже выбрала себе другой дар. Не мешай мне использовать мой и предсказывать будущее.

Я в сотый раз за вечер закатываю глаза и произношу:

— А тебе не нужна какая-нибудь спиритическая доска или магический шар?

— Нет, все это для шарлатанов. За кого ты меня принимаешь? — с обидой в голосе интересуется Великий предсказатель будущего.

— Извини! — вскидываю руки вверх. — Ладно, расскажи мне что-нибудь, чего я точно о тебе не знаю, — произношу я и делаю глоток колы.

— Хм… У меня есть правила. Не влюбляться, не целоваться и не заниматься оральным сексом, — с серьезным видом заявляет Рид.

Не ожидая услышать подобное, прыскаю колой и начинаю хохотать. Он же шутит так, да?

— Ну с первым пунктом все понятно — я уже влюблен в хоккей, — как ни в чем не бывало продолжает блондин. — Что касается второго пункта — поцелуи часто приводят к эмоциям, которые мне не нужны. Женщины любят целоваться, а потом начинают думать, что между нами может быть что-то большее, чем просто секс, — последнюю часть фразы он заговорщически шепчет, заставляя меня рассмеяться вновь. — Ну и последний пункт, из-за которого я особенно грущу, — кретин театрально вздыхает и продолжает: — Лучшее, что есть в этой жизни, — минет. Это неоспоримо. Но, черт возьми, доставить удовольствие партнерше языком без каких-либо испытываемых к ней чувств довольно сложно, а заниматься оральным сексом в одностороннем порядке — дико эгоистично.

У этого парня не все дома. Серьезно.

— Значит, у тебя оральное воздержание? — продолжаю смеяться я.

— Да, я оральный монах, — печально вздыхает Рид.

Я смеюсь так сильно, что хватаюсь за живот. Чувствую, что у меня уже болят скулы, но ничего не могу с собой поделать и продолжаю смеяться. Затем, спустя вечность, я наконец констатирую факт:

— Какой же ты придурок.

— Сексуальный придурок, — подмигивает мне Рид.

— Какое бы прилагательное ты ни решил употребить со словом «придурок», ты все равно будешь придурком.

— Твоя очередь, — усмехается Рид.

— Что ты хочешь обо мне узнать?

— Почему во время автограф-сессии ты предложила встретиться в моем номере?

— Мне было интересно, что ты ответишь.

— Почему?

— Потому что я твоя фанатка.

— И почему же ты тогда не пришла?

— Ты не интересуешь меня. Как мужчина.

— Ты же не…

— Нет, я не лесбиянка, — фыркаю я, закатив в очередной раз глаза.

— Это хорошо, — шумно выдыхает Рид, садясь в кресле и снова опираясь на локти. — Почему бы нам не переспать?

Как думаете, его устроит ответ: «Потому что я скоро умру и не хочу, чтобы это случилось во время сношения»?

Шумно выдыхаю и произношу скорее для себя, чем для него:

— Я отношусь к той категории девушек, которые не готовы к сексу на одну ночь. Мне плевать, кто, где, когда и с кем спит. Я не моралистка. Просто такой образ жизни не для меня. — Прикусываю нижнюю губу, а затем продолжаю: — Если мы переспим, ты исчезнешь, а я начну думать о том, какое будущее нас ждет. Так что, считай, я просто спасаю твою полигамную задницу от проблем.

— Я не полигамен. И я на самом деле давно не практиковал одноразовый секс.

— Тогда зачем ты пытаешься затащить меня в постель? Только не говори, что собираешься жениться на мне, завести золотистого лабрадора и зачать семерых детей.

— Нет. Мы можем заниматься сексом некоторое время. Секс по дружбе.

— Рид, мы знакомы несколько часов. Какая дружба?

— Ты давно знаешь меня.

— Но ты не знаешь меня.

— Так давай познакомимся поближе.

— Нет. Для меня ты лучший хоккеист в мире. Когда я наблюдала за тобой во время драфта, у меня возникло ощущение, будто на льду нет никого, кроме тебя. Твоя скорость, твои маневренные движения, твои точные удары — все это невероятно. Ты просто создан для этой игры. И с того самого дня я смотрела каждую твою игру, скакала от радости, когда ты забрасывал шайбу, радовалась, когда получал награду или выигрывал кубок, переживала из-за твоих травм и удалений, расстраивалась, когда ты проигрывал. У меня до сих пор захватывает дух, когда ты появляешься на льду, хотя я видела не менее сотни твоих игр, — на одном выдохе выдаю я, пока Рид потрясенно смотрит на меня. — Но на этом все.

— А если я скажу, что у меня так же захватывает дух, когда я смотрю на тебя? — вдруг произносит он. И теперь уже я потрясенно смотрю на него.

Мое сердце стучит так быстро, будто намеревается пробить дыру в груди и выпрыгнуть. Эти слова не должны меня задевать, ведь, в конце-то концов, у парня сексуальная обсессия^[20] или сатириазис^[21], называйте как хотите, но он точно думает о сексе двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Ну вот какого черта мой разум отказывается понимать это?

— О, если ты вдруг забыла, я никогда не лгу.

— Сложно в это поверить, — ухмыляюсь я.

— Но ты должна мне доверять.

— С этим будут проблемы. Я же говорила тебе, мне сложно доверять людям.

— Почему?

— Это очень долгая и не самая прекрасная история.

— Блонди, у нас полно времени. Я уже смирился, что мне придется согласиться на разговор по душам, раз уж ты не хочешь забыться на моем члене, — фыркает Рид, пока я смотрю на него, вскинув брови от изумления.

Напомните мне, почему я все еще здесь?

— Можешь произнести хотя бы одно предложение без слов «член» и «секс»?

— Не уверен, — мотает головой Рид. — Давай я просто помолчу. Чтобы наверняка.

Я запрокидываю голову и смеюсь.

— Ну так что, расскажешь? — Рид наклоняет голову и пристально смотрит на меня.

— Ладно, — выдыхаю я. — Все дело в моем отце. Когда я была маленькой, мне казалось, что у нас идеальная семья. Родители были безумно влюблены, а я с самого детства мечтала вырасти и полюбить кого-то так же сильно, как любили друг друга они. А затем, на мой четырнадцатый день рождения, мы полетели в Питтсбург к отцу, чтобы сделать ему сюрприз, а в итоге сюрприз сделал он нам. — Теперь вы знаете, почему я ненавижу сюрпризы. — Оказалось, что на протяжении последних семи лет он жил на две семьи. В Питтсбурге у него была любовница и их семилетний ребенок.

— И ваша мать даже не догадывалась?! — Рид ошарашенно смотрит на меня.

— Она была в ужасе и сразу же увезла нас в другой город, подальше от отца, — закусив губу, отвечаю я.

— Из-за отца ты не доверяешь мужчинам, но ведь женщины тоже изменяют.

— Я не доверяю людям в целом, Рид, — пожимаю плечами я.

— А как же Эштон или твой партнер Дилан?

— Пф, Дилан бросил меня.

— Я думал, он женат на Веронике! — восклицает Чемпион, пока я в удивлении смотрю не него. — Википедия, — пожимает плечами он и усмехается.

Я усмехаюсь в ответ:

— На конференции он сообщил, что это наш последний сезон вместе и он завершает карьеру.

— Но ты же легенда и можешь найти другого партнера. Парни в очередь встанут, чтобы кататься с тобой, — серьезно произносит Рид. — Поверь, если бы не нужно было кататься в этих блестящих лосинах, то даже я пришел бы на кастинг.

— И бросил бы хоккей?

— Нет, конечно. Я бы пришел чисто из уважения к твоей упругой заднице, — усмехается Рид и одним глотком допивает пиво. Я снова закатываю глаза и шумно вздыхаю. — Что теперь будешь делать?

Кажется, он забыл, что я смертельно больна. Ладно, сделаю вид, что у меня еще есть шанс немножко помечтать о будущем.

— Понятия не имею. — Закрываю глаза, откинувшись назад на подголовник кресла.

— Ты могла бы стать моделью, демонстрирующей купальники, — вдруг заявляет говнюк, заставляя меня резко распахнуть глаза.

— Ты можешь думать о чем-то помимо моей задницы? — с раздражением спрашиваю я.

— Поверь, я думаю обо всех частях твоего тела.

— Ты озабоченный, — качаю головой, пока Рид подмигивает мне.

— Но я тебе нравлюсь.

— Когда на тебе хоккейная экипировка — да, нравишься, — неожиданно вылетает из моего рта.

— Я бы предпочел быть с тобой в постели голым, но могу надеть тренировочную форму, если нужно.

— Как это благородно с твоей стороны. Можешь даже не снимать шлем.

— Это еще почему?

— Ну ты ведь все равно не целуешься и не занимаешься оральным сексом. Он не будет тебе мешать, — пожимаю плечами я.

Нашу беседу прерывает звонящий телефон Рида. Блондин внимательно смотрит на меня, а затем ставит телефон на громкую связь. Из динамика черного айфона доносится голос брата:

— Эбби с тобой?

— И тебе привет, — усмехается Рид.

— Уже три часа ночи, где Эбби?

Сейчас три часа ночи?! Черт, мы проболтали четыре часа?! Переглядываюсь с Ридом — он удивлен не меньше меня.

— Так, пока ты не начал орать на Рида, скажу, что я уже взрослая девочка, если ты вдруг забыл об этом. Я скоро буду, — произношу я и сбрасываю вызов, пока братец не решил прикончить Чемпиона. Или меня. Или нас обоих. — Думаю, мне пора идти. — Скидываю с плеч плед и тянусь к своим босоножкам. В быстром темпе застегиваю их на лодыжке, беру сумочку со стола и резко встаю на ноги.

Рид тоже поднимается, и мы молча смотрим друг на друга.

Мне нужно уйти.

Я должна уйти.

Но я не хочу.

Не успеваю опомниться, как Рид двумя шагами преодолевает расстояние между нами, обхватывает мое лицо ладонями и целует меня, легко касаясь своими теплыми губами моих.

Влечение, которое я приказывала себе не испытывать к нему, вдруг становится таким сильным, что я забываю обо всем. Поцелуй длится не больше пары секунд, но этого достаточно для учащения моего пульса и замедления дыхания.

Рид отстраняется и, прижавшись лбом к моему лбу, шепчет:

— С днем рождения, Блонди.

Примечания

20

Обсессия — обсессивно-компульсивное расстройство — состояние, при котором человека беспокоят навязчивые мысли.

21

Сатириазис — патологическое повышение полового влечения у мужчин.