Привлекая тьмой

la luna, 2021

Ярость – это то, что я испытываю на протяжении всей своей жизни. Она сильнее злости, она не поддаётся управлению, в отличие от гнева. Гнев – это то, с чем мне приходится ложиться спать. Это всего лишь отголосок, пыль под ногами. Утрата самоконтроля – то, чем я страдаю с самого детства. Я так и не научился полностью контролировать свои эмоции, лишь временами я мог совладать с собой. Каждый раз, когда я чувствовал, что мои нервы на пределе, что вот-вот взорвусь и сожгу себя изнутри, приходила она. Ярость давала мне то, чего не мог дать ни один наркотик. Наслаждение. Кровь закипает, приводя разум в экстаз. Ты больше ничего не понимаешь, это опьяняет больше, чем любой алкоголь. Это разрушало меня. Репутация нашей преступной организации была худшей из всех. В нашем мире это означало одно: держаться от нас следует подальше. Получал ли я кайф от своего же дерьма? Ну что сказать? Да, я наслаждался. Добро пожаловать в мой тёмный мир, детки. Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Тони

— Получается, в некотором роде вы ненавидите того, кто причинил вред вашим близким?

— В каком-то да.

— Получается, Бог живет и в вашей душе. Значит ли это, что не всё потеряно?

— Бог наслал на людей потоп и чуму. Мне кажется, вы пытаетесь найти то, чего нет, док?

— Возможно, я пытаюсь распутать этот клубок. В конце концов это моя работа.

— В конце концов это просто ваше желание самоутвердиться и показать, что вы имеете власть над другими.

— Я не пытаюсь этого сделать. Я хочу помочь.

— Неужели вы настолько приземлённый человек, синьора? Вы ведь ненавидите всякого, кто кидает тень сомнения на вашу работу. Мы снова вернулись к вопросу о пороках.

— Вы ошибаетесь, я не тщеславна.

— Насчёт тщеславия — вы сами это сейчас сказали. Я всего лишь говорил, что вы принимаете мою благодарность не козлиной кровью, и не щепоткой добрых дел, и даже не этим…

Я медленно растянул свою улыбку.

Она нахмурилась, поправила очки и снова что-то записала.

***

— Антонио, можно тебя на минутку?

Джемма подошла ко мне, когда я разговаривал с одним из наших доверенных лиц в Риме Бруно Стефани.

— Я занят.

— Это не займёт много времени.

Чёрт, похоже, она просто так не отстанет, надо познакомить её с Данте, две долбаные рыбы-прилипалы.

— Бруно, я скоро вернусь, и мы закончим обсуждение той самой кровавой расправы над русскими.

— Конечно, Тони, я буду здесь.

Мы отошли немного в сторону.

— Что ты хотела, малышка? Говори быстрее, я занят.

Мои глаза нашли Беллу и Софию, они о чём-то шептались, я намеренно не обращал внимания на последнюю целый день, так как её огромные печальные глаза сбитой на дороге оленихи жутко отвлекали меня.

— Я хотела сказать спасибо за моё вчерашнее спасение. Ты и София — я в долгу перед вами.

Я перевёл взгляд с Софии на это прекрасное дитя порока.

— Я уже говорил тебе, я не долбаный спаситель, тебе нужна была конфетка — я тебе её дал, на этом всё.

— Все равно спасибо, я уже успела поблагодарить Софию, она просто прекрасная девушка.

— Неужели?

Краем глаза я следил за моей новоиспечённой невесткой и её аппетитной кузиной.

— Тони, девушка жутко боится тебя, ты что-то сделал ей?

Я снова посмотрел на Джемму и медленно растянул губы в улыбке.

— Насколько сильно она меня боится?

Она странно посмотрела на меня.

— Чёрт, похоже, мне не стоило этого говорить.

— И почему же?

— Я серьёзно, она боится тебя.

Я видел, как София и её выпуклая сладкая задница подошли к столу семьи Манчини. Она улыбалась и разговаривала с какой-то рыжей куклой Чаки, это вроде сестра Алессио. Жуткое зрелище. Затем она незаметно что-то всунула в руку Алессио и быстро удалилась обратно к столику, где её ждала Белла. Что, мать твою, происходит?! Моё тело неприятно отреагировало на это.

Я вернулся к лицу Джеммы:

— Смотри, малышка, если тебе нужна будет ещё одна партия наркоты, то тебе лучше найти себе местного наркодилера. Не рассчитывай на меня в следующий раз.

— Я остаюсь здесь на обучение в Миланской школе искусств, и честно говоря, мне будет необходимо ещё, это слишком хорошо привело меня в чувство.

— То есть говоришь, что не отстанешь?

— Не могу.

Я наклонился к ней, улыбаясь:

— Советую ещё раз хорошенько обдумать это, малышка, ведь, как известно, заключать договор с дьяволом не всегда идёт на пользу, не так ли?

— Я подумаю.

Безысходность.

— Отлично, а теперь прошу меня простить.

Щёлкнув её по носу, я отошёл.

Я смотрел на то, как София сидит и крутит салфетку в своих руках, но уже совершенно одна. Она явно нервничала, покусывая свои идеальные губы.

Мои братья, отец и Бруно были заняты обсуждением дел, и я, воспользовавшись этим моментом, направился к Софии, чтобы узнать, в чём дело.

Она заметила меня, и её большие глаза стали ещё больше. София резко встала и быстрым шагом двинулась в сторону подсобных помещений. Я ускорил шаг, идя за ней в тёмный длинный коридор. Зайдя внутрь, я знал, что она прячется где-то здесь. Стук её сердца и прерывистое дыхание были слишком громкими для моих ушей.

— Софи-и-ия! — я позвал её голосом Ганнибала Лектера из фильма «Молчание ягнят». — Я знаю, ты здесь, выходи, малышка.

Двери в конце коридора дёрнулись.

Попалась.

Я двинулся туда и резко схватил её, прижимая лицом к стене так, что её упругий зад упёрся прямо в мой пах.

— Куда же мы так спешим?

— Отпусти, — тихо попросила она.

— Или?

— Или я закричу — слишком неуверенно пробормотала она, и мне снова захотелось рассмеяться.

— Как это глупо, ведь я могу закрыть твой непослушный рот рукой или…

Я резко повернул её лицом к себе, и её аппетитные груди подпрыгнули. Я поставил обе свои руки так, чтобы она не могла убежать.

— Или я могу заткнуть твой милый ротик чем-нибудь поинтересней.

Её глаза расширились.

— Тебе никогда не говорили, что у тебя глаза как у белки из того самого мультфильма? Но вот только где твоей орешек, белочка?

— Ч-что? — она удивлённо приоткрыла свой красивый рот с пухлыми и сочными губами.

Мне захотелось вцепится в них зубами и немного подпортить эту идеальность.

Ничто не идеально.

— Ближе к делу, белочка. Куда пошла Белла и что ты дала в руки Алессио?

Она захлопала глазами:

— Как ты узнал? — выпалила она и сама же прихлопнула ладонью свой рот.

Бля, этот жест. Обычно такие малышки не возбуждали меня, но эта девчонка!..

— Тебе луче сказать мне, где Белла, или я за себя не отвечаю.

Она задрожала под моим натиском.

— Я… я не знаю… правда.

К счастью, я знал, как можно вытащить всю нужную информацию из таких недотрог, как София. Они берегли свою благодетель больше, чем мать родную.

Я выдохнул:

— Ты не оставила мне выхода, белочка.

Глядя ей в глаза, я опустил свою руку на внутреннюю сторону её бёдра, её тело покрылось мурашками, и я медленно повёл ладонью вверх, задирая платье.

— Что ты делаешь? — её дыхание стало прерывистым и неровным.

Страх.

Она хотела вырваться, но я сильнее прижал её своим телом.

— Если не хочешь, чтобы это продолжалось, просто скажи мне — и я отпущу тебя. В противном случае я подумаю, что тебе нравится то, что я сейчас делаю.

— Нет, не нравится, отпусти! — запротестовала она.

Я ещё выше скользнул по её бедру, чувствуя её нежную и шелковистую кожу под шершавыми подушечками своих пальцев. У неё снова пошли мурашки по коже, она замерла, перестав дышать. Я наклонился ниже и провёл носом по изгибу этой манящей шеи.

Она тяжело выдохнула:

— Не делай так, пожалуйста, — прошептала она.

Я шумно втянул воздух, чувствуя ванильный аромат её духов, смешанный с её собственным сладким запахом тела.

— Ты такая аппетитная, София, кажется, я не могу устоять. Может, мне действительно стоит попробовать тебя на вкус, м-м? — я посмотрел ей в глаза, продолжая вести свою руку вверх. — Я почти чувствую жар твоей киски у себя на пальцах.

Её рот был приоткрыт, а длинные ресницы трепетали. Я добрался до края её трусиков и как только хотел засунуть свою руку туда, она решила сдаться:

— Стой! Белла и Алессио внизу, но поверь, им нужно просто поговорить — и всё. Клянусь!

— Чёрт! На самом интересном месте.

Я ещё раз посмотрел на её красное от стыда лицо и провёл рукой по пылающей щеке, затем усмехнулся, приближаясь к её уху:

— И это я ещё не коснулся твоей киски, малышка, в следующий раз я это исправлю.

Оттолкнувшись от стены, я пошёл на поиски сбежавшей невесты.

Добравшись до нижнего этажа, я услышал голос Беллы: она что-то грозно говорила.

Я открыл двери.

— Какого хрена здесь происходит?

Белла стояла спиной ко мне, затем быстро достала что-то из сумки и воткнула в Алессио.

— Чёрт, — сказать, что я охренел, ничего не сказать.

Алессио застонал, хватаясь за нож, который торчал в нём.

Я схватил Беллу и оттащил её назад, прижимая к себе.

— Это тебе за мою сестру, — крикнула она и попыталась ударить его ногой, но я не позволил.

— Надеюсь, ты истечёшь кровью и сдохнешь!

— Белла, какого хрена ты творишь, ты что, маньячка? — Я крепко держал её одной рукой, а второй набирал номер брата.

Тем временем Алессио скатился на пол с торчащим ножом.

— Микеле, срочно приходи в подсобку на нижнем этаже, твоя жена только что пыталась прикончить Алессио Манчини.

— Блядь, — всё, что сказал мой брат.

— Позовите врача, — застонал Алессио.

— Заткнись, — выплюнул на него я.

Микеле зашёл в подсобку вместе с Риком.

— Это он, не так ли? — вид у моего брата был разъярённый.

Микеле смотрел на Алессио с полным отвращением.

— Мы прикончим его? — спросил я, закатывая рукава и понимая, о чём идёт речь: это Алессио залез в трусики покойной Патриции. — И как мы это объясним обществу?

Микеле был совершенно спокоен внешне, но в его глазах читалась смерть для Алессио.

— Он всё равно был бесполезный солдат и к тому же предатель.

— Рикардо, — Микеле подозвал Рика, и я понимал для чего.

— Да, брат, что прикажешь?

— Хочешь пролить кровь этого ублюдка, совершив первое официальное убийство?

— Конечно, Микеле, сочту за честь!

Рик, не раздумывая, достал пушку из-за спины и надел глушитель.

— Нет-нет, постойте! — закричала Белла. — Я должна убить его. Я обещала. Я поклялась и дала слово чести сестре.

— Отлично, давайте будем делить, кто замочит этого придурка, — сказал я и пнул его ногой.

Ублюдок застонал, почти потеряв сознание.

— Выведи её, Тони, и проследи, чтобы она ещё что-нибудь не натворила.

Я схватил Беллу за руку и, несмотря на её протест, вывел прочь. Я услышал звук приглушённого выстрела. Наконец Рик сделал это.

— Не думал, что ты такая кровожадная, Изабелла, — усмехнулся я.

— Я не такая, но я должна была отомстить за сестру. Что теперь со мной будет?

— Я не знаю, что будет, но мой брат действительно не прощает предательства. Если спросишь у меня, то мне понравилось, как ты всадила ему нож.

— Как ты узнал, где я?

— Я проследил за твоей кузиной. Если ты думаешь, что мы не наблюдаем за тобой, то ты сильно ошибаешься.

— София не виновата, она не знала, прошу, не впутывайте её.

Я привёл Беллу к столу, и София сразу же обняла её, вид у неё был потерянный, а рядом стояла пара пустых бокалов из-под шампанского.

— Спасибо, Тони, — тихо поблагодарила меня Белла, и я ушёл разбираться с остальным дерьмом.

***

После долгого и нудного таскания трупа Алессио по городу я и Рик наконец выгрузили его на нашем обычном месте. Гробовщик займётся им, пока Микеле не решит это дело.

— Бобби, к тебе гость.

Этот забавный старик работает на нас около двадцати лет и ни разу не сплоховал, хотя трудно себе представить, как можно облажаться с трупом.

— Кого вы притащили, снова мешок тухлого и бесполезного дерьма?

— Нет, это свежатина, и как, чёрт возьми, некрасиво, Бобби, это же человек, а не картошка!

Он рассмеялся.

— Рик, помоги-ка мне вытащить твою первую жертву. Правда Белла неплохо помогла тебе в этом деле.

— Я ни хрена не ожидал такого от неё, Тони!

Похоже, Рик был немного удивлён кровожадности нашей малышки.

— Бобби, какого хрена ты стоишь? Тащи сюда свою тележку, его нужно положить на временное хранение в камеру.

— Сейчас всё устроим, парни.

Он вернулся через несколько минут, и мы загрузили труп.

— Нравится убивать — приучайся убирать за собой дерьмо, братик.

— Не думал, что это так занимательно, — пошутил Рик.

— Кстати, Бобби, у тебя в камере хранения должно стоять не меньше чем плюс два. Такая температура препятствует быстрому развитию гнилостных процессов — я рассмеялся, вытирая руки полотенцем и обрабатывая чистым спиртом.

— Чёрт, Рик, ты просто хренов ботаник!

— Просто нашёл пару учебников в библиотеке по патологической анатомии.

— В библиотеке?

— Странно, что тебя больше удивляет библиотека во всей этой пьесе, Тони.

Я ещё больше рассмеялся:

— Мне надо чаще проводить с тобой время, засранец.

— Было бы неплохо, брат.

— Я принял твоё сообщение к сведению, а теперь поехали, нам ещё нужно отдать мою машину в химчистку.

София

И когда вы стоите и молитесь, прощайте всё, что против кого-то имеете, чтобы и Отец ваш Небесный простил вам ваши грехи.

Мк. 11:25

— Похоже, ты переборщила с шампанским, София.

Моя мачеха всю дорогу домой не уставала напоминать мне об этом.

— Оставь её в покое, Виктория. А ты, София, больше не налегай так на спиртное.

Я зажмурила глаза и получила в подарок светлые расплывчатые кружки и звёздочки в глазах. Чёрт.

— Хорошо, папа, я и так редко пью.

Мы быстро доехали до дома, и я еле сдержалась, чтобы меня снова не стошнило, как в туалете на празднике.

Иисус! Когда Белла сказала мне, что Алессио мёртв и что она воткнула в него нож, отомстив за Патрицию, а младший из Морелло добил его, мне действительно стало плохо. Я не могла и подумать, что моя сестра способна на такое, и самое ужасное, что я не меньше остальных была причастна к этой истории. Белла должна была меня предупредить, я не имела права так поступать. В один час моя спокойная и тихая жизнь перестала быть таковой, и я чувствовала, как выхожу из своей уютной зоны комфорта.

О нет, я снова начала задыхаться, благо мы подъехали к дому, и я, вылетев из машины, помчалась наверх.

Уже лёжа в ванне, в тишине, я снова погрузилась под воду, дабы перестать думать о Тони. Его обжигающее дыхание на моей шее до сих пор посылало сладкие удары вниз живота. Я хотела забыть об этом позоре.

***

Прошло много времени с тех пор, как приключился весь этот кошмар. Я слышала, что родители Алессио объявили о несчастном случае. Я боялась даже представить, что могли сделать Морелло, чтобы закрыть тему смерти Алессио. Если вы спросите меня — все они должны гореть в аду с таким отношением к человеческой жизни.

Белла так и не позвонила мне, интересно почему, я думала, что после нашего сближения она не оставит этот случай на самотёк. Возможно, она просто давала мне прийти себя. В любом случае нам стоит поговорить об этом, несмотря на её поступок, мне не хотелось терять своего близкого друга в лице кузины. Меня могло радовать только одно — это то, что я не видела всю семью Морелло.

Мои походы в церковь и молитвы не избавили меня от чудовищного чувства вины и осознания того, что я была связана этой тайной со всеми ними.

Я переоделась в лёгкое летнее платье, положила тренировочный костюм в сумку и спустилась вниз.

Виктория сидела возле телевизора и смотрела очередную чушь.

— Куда ты собралась так поздно?

— На вечернюю тренировку, отец знает об этом, он дал мне ключи от машины.

Она лопнула розовый пузырь.

— Тебе пора заканчивать с этим, дорогая, ты скоро выйдешь замуж, и наверняка твой будущий муж будет против.

Она пальцем обвела в воздухе круг.

— Увлечение.

— Это мы ещё посмотрим, а пока у меня нет даже жениха, и я вольна делать что хочу. В отличие от тебя, конечно же.

— Нахалка!

— Стерва!

Я захлопнула дверь и вышла во двор.

— Синьорина София — мой охранник Франко кивнул мне в знак приветствия.

— Сегодня я еду одна — я помахала перед ним ключами от моей машины.

— Я знаю, босс предупредил меня. Будьте осторожны.

— Как всегда, — я улыбнулась мужчине и, сев за руль, выдвинулась в путь.

Я врубила музыку на всю, а именно все старые треки Britney Spears. Я ехала на тренировку, подпевая любимой песне «Give me baby one more time». Вы скажете: что за ерунда? Вовсе нет, отвечу я вам. Я любила все её треки и её саму, несмотря на её чрезмерное увлечение наркотиками. Это на делало её плохой.

Погода была отличная, и я открыла окно, вдыхая свежий летний воздух, позволяя ветру ласкать мое лицо и волосы.

Мне пришлось припарковаться сзади здания, так как ворота уже заперли, и мне нужно было идти в обход. Зайдя в любимую школу, я поздоровалась со школьным охранником.

— Учитель Мария оставила мне ключи, — я помахала ими перед его носом.

— Хорошо, София, проходи.

— Благодарю.

Не знаю почему, но настроение у меня было просто потрясающим.

Я переоделась в специальный облегающий костюм для воздушных танцев. Я заказала его в дорогом миланском доме, где изготавливали самые качественные вещи для спортивной гимнастики и акробатики. Я дико гордилась своим выбором и дизайном, ведь я полностью разработала его сама. Мой костюм был телесного цвета и обтягивал меня словно вторая кожа. Его мягкая и эластичная ткань была безупречна как на ощупь, так и на вид. Костюм не сковывал мои движения, позволяя делать их плавными и свободными. Мне не терпелось опробовать его на деле.

Затем я включила классическую музыку с нотками современного бита и принялась разминаться. После хорошего разогрева я начала повторять и закреплять свой новый танец, который готовила для сдачи на экзамене моему преподавателю и комиссии. Я забралась на воздушные полотна и сделала несколько трюков, ощущение парения в воздухе не могло сравниться ни с чем. Чувство счастья и лёгкости переполняло меня.

Я упорно повторяла весь танец снова и снова, пока мои движения не стали плавными и аккуратными. Я почти добилась того, чего так хотела.

Неожиданно лампы в зале погасли, а музыка затихла. Страх затянул меня в свои тиски.

***

— Итак, женщины.

— Прекрасно.

— Что они значат для вас в вашей жизни?

Я закинул голову назад и закрыл глаза.

— Удовольствие.

— И всё?

Я поднял голову и посмотрел на неё сверху вниз, медленно.

Едва заметно она сжала свои бёдра.

Я втянул воздух и выдохнул:

— Да.

— Что насчёт любви?

— Её не существует, это миф, выдумки для слабых, чтобы оправдать безрассудство.

— А поточнее.

— Например, вы, док. Вы можете употреблять одно и то же блюдо на протяжении всей жизни?

— Наверняка нет.

— То же самое и с любовью.

Тони

Я приехал в наш клуб под названием «Сирены», огромный стриптиз-клуб, в котором отдыхала вся элита Милана. Мы часто проводили здесь свои собрания с братьями, заодно трахая шлюх. Ну как мы — теперь только я, Данте и Рик, мой старший братец стал чёртовым примерным семьянином, что, конечно же, не могло не расстраивать меня.

— Сегодня груз прибыл в Лос-Анджелес, во Флориду, там его встретили люди Эспозито. Если так пойдёт дальше, мы довольно быстро захватим хорошие точки, по такой цене у нас будут брать качественный продукт.

— Если семья дона Чезаре будет и дальше исполнять наши указания, мы действительно укрепим контроль. Необходима связь между нашими ндринами.

— Только не говори, что кому-то из нас придётся жениться на одной из его дочерей, — сказал Данте.

— Думаю, на очереди я, Данте, так что твой член пока что может наслаждаться свободой. Если ты, Микеле, намекаешь на меня, то иди ты на хрен. Я не женюсь.

Я не рассказывал братьям о той небольшой истории с Джеммой, зная, что Микеле, как всегда, оборвал бы моё веселье. Жуткий зануда.

— Наверняка Чезаре будет настаивать на ком-то из нашей семьи. Он не отдаст свою дочь за кого-то из меньших. Он наш двоюродный дядя, мы подыщем для его дочери достойного кандидата. Думаю, Пьетро Конте подойдёт на эту роль. Я поставил его на должность босса в Калабрии из-за его жёсткого характера.

— Мне всё равно, кто это будет, но я не хочу жениться на зазнайке из Штатов. Ты видел их семью? — засмеялся я. — Чёртовы пижоны, стоит нам захотеть, и мы раздавим их как мух.

Я и Данте переглянулись, смеясь.

— Но мы не сделаем этого, нам нужен мир в семьях. Пока они берут и продвигают наш товар, вопросов не будет, а слияние семей даст свои положительные плоды. Они не посмеют отказаться, зная, что за этим последует, это их грёбаный шанс на оптимизацию.

— Не посмеют. Когда ты сообщишь Пьетро о своём решении? — спросил Данте.

— После того как мы полностью наладим поставки.

Мой телефон завибрировал.

— Дженаро звонит. Слушаю, Дженаро. Какого хрена он делает? Я сейчас приеду.

— Какие проблемы, Тони? — спросил Микеле.

— Небольшая потасовка на точке возле старого квартала. Я разберусь.

— Данте, ты едешь вместе с Тони, разберитесь с этим. Иногда эти ублюдки забывают, кто их кормит. Завтра из Стамбула возвращается Даниэле, встретим его, он нужен нам сейчас.

— Отлично, давно не видел эту задницу.

— Наше сотрудничество с кланом Шахинов продолжается уже несколько лет, и Даниэле хорошо справляется с этой работой, но сейчас он нужен нам здесь против русских.

Я встал, больше не в силах сидеть на месте.

— Что ты хочешь сделать, Микеле? Мы нападём на долбаных Братских? Я бы с радостью отрезал Виталию пару конечностей и искупался в его криках.

— На этот раз я не останусь с Рикардо вместо того, чтобы участвовать в сумасшедшей ебле по уничтожению Морозова.

— Не волнуйся, Данте, в этот раз мы все будем участвовать в этом. Только я люблю действовать не на эмоциях, как ты и Тони, а продумав все варианты и последствия.

— Если мы сейчас не будем действовать, Виталий может укрепиться на своём месте. Я ни хрена не хочу делиться Римом с этим ублюдком.

— Тони, ты слишком эмоциональный, пойди трахни пару шлюх и успокойся. Я лично предоставлю вам возможность прикончить его, но с умом. Мы заберём у него всё, что осталось от его отца.

— Для начала я разберусь с тем, кто не может контролировать точку, а затем трахну пару шлюх, не волнуйся, это ты у нас женатый человек, — я улыбнулся своей акульей улыбкой, зная, что брата это бесит.

— Он просто злится, что у него нет такой сексапильной жены, как у тебя, Микеле.

— Если вы оба закончили обсуждение моей жены и меня, то проваливайте, и Данте, чтобы я не слышал больше такого про Изабеллу.

— Ты стал скучным, Микеле, — засмеялся Данте. — Она — наша семья.

Я и Данте выехали на точку, где ублюдок Леонардо, который толкает нашу дурь, был недоволен своей долей. Старый квартал был пуст, и только небольшая толпа стояла возле входа.

— Чёртовы наркоманы, — усмехнулся Данте.

— Их зависимость приносит нам хорошие деньги, Данте. Дурь — деньги, деньги — дурь, сечёшь? Семантика.

— И снова пошёл ты, Тони, — пробубнил он.

Наконец Данте припарковался на своём оранжевом апельсине.

— Синьор Тони, синьор Данте, я ждал вас.

Дженаро Сантини давно работал на нас, толкая наш товар по всему городу.

— Где этот придурок?

— Он внутри, синьор Антонио, он недоволен своей долей от продаж.

— Хорошо, ты подожди снаружи и займи тех людей, которые ждут свой товар. Мы поговорим с ним.

— Слушаюсь, босс.

Мы зашли в старое здание, куда приходили наркоманы за своей очередной дозой, тут же наверху была и наша бухгалтерия.

— Тони, не убивай его сразу, — усмехнулся Данте.

— Всегда одни и те же просьбы, братик: «Тони, не убивай, Тони, не надо».

— Потому что ты режешь без разбора кого только можно, потом приходится разгребать всё это дерьмо. Или хотя бы делай это аккуратней, перестань забрызгивать всё вокруг. Я ненавижу пачкаться.

— Это можешь сделать и ты в следующий раз.

— Договорились.

Мы зашли в главное помещение, где сидел этот идиот.

— Эй, Лео, — я позвал ублюдка, что навёл беспорядок.

— Синьор Тони, Данте, я не думал, что вы приедете лично.

В его глазах поселился страх.

Данте закрыл двери на ключ, чтобы малыш Лео не мог сбежать.

Он привстал из-за стола.

— Тише-тише. Присядь, ты ведь никуда не торопишься?

Он медленно опустился на своё место.

— Я… Я всего лишь хотел поговорить насчёт моей доли.

Я взял стул и поставил его напротив. Закинув ноги на стол, за которым сидел ублюдок, я прикусил сигарету зубами и подмигнул ему. Данте сел рядом на край стола, скрестив руки на груди.

— Говорят, что ты устроил шумиху, распространяя слухи, что мы мало платим своему наркодилеру.

Данте приблизился к нему, улыбаясь.

— Это правда?

Лео занервничал, смотря то на меня, то на Данте.

— Д-да. То есть нет! Я просто разговаривал с Дженаро, видимо, он неправильно донёс до вас, я хотел…

— Ну конечно, он и ещё десятки людей.

Я резко опустил ноги на пол, и он дёрнулся в панике.

Данте схватил его за плечи, крепко держа его на месте и вжимая в стул.

— Давай поиграем с тобой в одну интересную игру.

— И-и-игру?

— Да, игру, ты любишь играть, Лео?

Он посмотрел на Данте, затем снова на меня.

— Д-да.

Данте усмехнулся.

— Тогда приступим.

Я положил сигарету на стол и улыбнулся, доставая свой калабрийский нож, сверкая идеально острым лезвием перед его лицом.

— Данте, руку.

Данте схватил его руку, растопыривая его пальцы.

— Нет, прошу, не надо, я не хотел расстраивать вас. Синьор Тони, пожалуйста.

— Игра простая, и правила просты, она называется «Нож и пальцы». Я буду задавать тебе вопросы, а ты отвечай, но только отвечай правду, это важно. Всё понял?

Он нервно кивнул, его рука затряслась.

— Ну-ну, если ты будешь так трясти рукой, мы закончим, даже не начав, и я расстроюсь. Ты же не хочешь меня расстраивать?

— Н-нет.

— Отлично.

Я приступил к игре, начиная попадать остриём ножа в пространство между его пальцами.

— Скажи, Леонардо, правда, что у тебя благодаря нам есть дорогая квартира и дом?

— Да, — быстро ответил он.

— И дорогая машина?

Я смотрел ему в глаза, играя в игру и чувствуя расстояние лезвия от его пальцев на внутреннем уровне.

— Да!

— И твоя шлюха одевается в лучших бутиках Милана?

— Да, синьор.

— А правда ли, что ты всё ещё недоволен нашей платой тебе?

Он затрясся.

— Н-нет.

Я изо всей силы воткнул нож ему в руку, прибивая её словно на гвоздь, но не задевая сухожилия. Он закричал как сумасшедший, Данте усмехнулся, продолжая удерживать его на месте.

— Прошу, помогите, помогите, моя рука!

Он кричал как кусок дерьма, кровь сочилась из его руки.

Я привстал и наклонился к нему, глядя прямо в глаза.

— А теперь, когда ещё раз захочешь что-то сказать против моей семьи, я воткну этот нож не в твою жалкую руку, а в твоё гребаное сердце, ублюдок! Все понял?

— Да! Да! Клянусь, клянусь вам!

Взяв сигарету, я затянутая как следует.

— Молодец, Лео, — я вытащил нож из его руки, и он прижал её к себе, согнувшись.

— Давай, Леонардо, удачи тебе, — Данте похлопал его по плечу, и мы вышли на улицу.

Я подозвал Дженаро.

— Синьор Тони.

— Больше проблем с Леонардо быть не должно, но если этот идиот снова что-то натворит, заказывай ему похоронную службу.

— Спасибо, синьор Тони, синьор Данте.

— Не стоит благодарностей, хорошо выполняй свою работу.

Мы сели в машину и выехали в город.

— Куда теперь? — спросил Данте, врубая громко музыку и мча по городским улицам.

— Ну, на твоей машине или на детский утренник, или в наш клуб, там тебе никто не скажет, какая отстойная у тебя тачка, братик.

— Пошёл ты, Тони, девочкам моя машина нравится. Это Lamborghini!

Я посмотрел в окно и заметил знакомую сладкую задницу, которая плавно двигалась в сторону миланской школы искусств.

— Не сомневаюсь, Данте, — медленно протянул я, всматриваясь в хорошо очерченные формы Софии. Она здесь учится?

— Притормози, Данте, дальше поезжай один и жди меня в клубе.

— Что случилось?

— Ничего, есть одно дело, не волнуйся за меня, мамочка!

— Не поубивай никого, красавчик.

Я подмигнул ему и вышел из машины, направляясь в эту школу для особо блаженных.

— Молодой человек, у вас есть пропуск?

Старый охранник школы притормозил меня. Я развернулся к нему лицом и улыбнулся во все зубы:

— Добрый вечер, синьор… — я посмотрел на его бейджик, читая имя: — Синьор Андреа, как ваши дела?

— Мои-то в порядке, сынок, а вот что здесь забыл ты? Не припомню тебя.

— Нет? А как же тот самый балетный класс? Я просто забыл свою пачку дома, пропустите без формы?

— Что? — старик приспустил свои очки на нос.

Я выдохнул, не хотелось пугать старика, но по-другому не получится. Я прислонил свою руку с отметкой нашей организации к стеклу, зная, что о ней с детства знал каждый взрослый и каждый ребёнок Италии. Мамы и папы ещё с пелёнок рассказывали своим деткам сказки о плохих мальчиках с ожогами на руке.

— Это мой пропуск.

Старик побледнел:

— Определённо…

Я уже собрался уходить, как он сказал:

— Там занимается одна девушка, она тоже из ваших, вы к ней? Она хорошая девушка.

Я поднёс палец ко рту:

— Только ш-ш-ш… Где же она?

— В конце здания, второе крыло.

Я зашёл внутрь и оглядел большой холл. Впечатляет, хорошая школа для богатеньких блаженных деток. Дойдя до места назначения, я оказался перед большой деревянной дверью, на ней было написано: «Воздушные танцы». Я улыбнулся. Да неужели, наша малышка танцует? Я тихо приоткрыл дверь, стараясь сделать это как можно бесшумней. Играла громкая музыка, и я сумел лицезреть нашу малышку Софию во всей красе. Её красивое тело было обтянуто каким-то куском тряпки телесного цвета, казалось, что на ней вообще нет одежды и она полностью голая. Прилив тепла пробежал к моему паху.

Я тихо встал так, чтобы она меня не видела, и продолжил наблюдать за ней. Она разминалась, делая наклоны в сторону, затем вниз, выставляя напоказ свой охренительный упругий зад. Сейчас я мог разглядеть всё, что было нужно, и, честно говоря, меня это впечатлило. Затем она взяла в руки какие-то полотна и одним движением вверх ловко взобралась на них, делая разные трюки под музыку. Чёрт, каждый раз, когда она раздвигала ноги, мой член болезненно реагировал, и я больше не мог сдерживаться, глядя на её потрясающе гибкое тело.

Для начала я выключил свет, погружая всё в темноту, а затем приглушил музыку.

Я стоял и наблюдал за её испуганными глазами, сейчас она казалась мне ещё аппетитней. Совершенно прекрасное создание, такая чистая и невинная. Я просто не могу оставить её такой, слишком поздно для этого. Малышка обречена.