Замуж за монстра, или Любовь чистой воды

Tina Jay Rayder, 2021

Меня зовут Ася и я попала… дважды. Сначала в другой мир. А потом замуж. В любовь, как в омут с головой, и плевать, что для других он "монстр". И вот как теперь наладить отношения в семье и не чокнуться в процессе? Что? Еще и мир спасать? Да вы издеваетесь!

Часть 1. Землянка

Глава 1. Ася никогда не…

— Настюха? — смутно знакомый голос тормознул меня почти у перехода.

Еще несколько секунд, и загорелся красный. Эх, а ведь была возможность быстро перейти дорогу и поспешить домой. После долгого рабочего дня! Ну почему? Кому я нужна? Просто отстаньте от меня все, дайте спокойно уйти!

Но я уже привычно нацепила доброжелательное выражение лица и постаралась скрыть раздражение в глазах. М-да… Администратор третий год — это все-таки опыт. В особенности когда приходится общаться с неадекватными людьми очень часто, а статус обязывает улаживать практически любые разногласия и конфликты. И привычка держать лицо неизменно проникла в мою повседневную жизнь. Бесит. Честно. Хоть порой и помогает.

— Настюха!

Перед глазами замелькали яркие образы: короткая пышная юбка, топ, высокие каблуки и неоново-зеленые волосы. И все это налетело на бедную, несчастную и уставшую меня.

— Эля?

Бывшая одноклассница, с которой мы не виделись вот уже сколько?.. Лет шесть, не меньше. Наши с ней взаимоотношения были весьма странными. То ли приятельницы, то ли злейшие враги. Но все же столько лет прошло. Последний раз мы виделись на вечере встречи выпускников. Я перестала приходить туда уже на второй год. На мой взгляд на такие мероприятия необходимо попадать исключительно на юбилейные даты: пять и десять лет, так хоть видно, кто и как изменился. Эля определенно изменилась, судя по её прикиду.

— Насть! — продолжила громко восклицать она. — Мы так давно не виделись! Как у тебя дела? Ты с работы? У тебя парень есть? Или ты уже замуж вышла?

Эльвира тарахтела без умолку, даже не дожидаясь ответов на свои вопросы. Да, она всегда была такой, влюбленной исключительно в себя. Нет, она ни в коем случае не была стервой, просто, кажется, искренне не понимала, как она, такая прекрасная-распрекрасная, может себя любить, а окружающие — нет. Не любить и не слушать.

— Эльвира, здравствуй, — я едва успела улучить паузу — как раз на её вдохе для, несомненно, еще одной длинной и лишенной смысла тирады, — и отодвинуть нас с пешеходного перехода, дабы не мешать людям, что стали уже косо поглядывать, — да, я тоже очень рада тебя видеть. Дела хорошо. Да, иду с работы. Работаю администратором в офисе, да, по сути — секретарша, но мне нормально, и зарплата хорошая. Да, парень у меня есть. Нет, я еще не замужем, ибо пока не позвали. И если ты не против, давай созвонимся завтра, так как сейчас я спешу именно что к парню на свидание.

Пожалуйста, пусть она от меня отстанет! Пожалуйста! Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста…

— Вау! — выдохнула Эля и восхищённо улыбнулась. — Какая ты вся серьезная, взрослая, леди прямо! Ладно, — неожиданно спокойно и по-доброму взглянула она. — Беги к своему ненаглядному, а номер телефона я твой помню. Я более чем уверена, что он у тебя с девятого класса не менялся.

Эльвира? Спокойно и по-доброму? Без навязчивого приставания и выпытывания подробностей? Действительно, изменилась. И больше всего — я сама. Внутри шевельнулось чувство вины.

— Элька, прости, — примирительно улыбнулась я, прекратив строить из себя строгого администратора, будто рабочий день все еще продолжается. — Я действительно очень рада тебя увидеть. Ты сильно изменилась. И нет, — я легонько дернула её за зеленую прядь, — я не про внешность. Хоть она и довольно привлекательна. Необычно, ярко, но круто. На самом деле. Все мы выросли, правда? Давай встретимся завтра вечером. Я как раз после работы освобожусь. Посидим в «Буланжере», выпьем кофейку с тортиком, поболтаем о веселых школьных деньках. Я очень соскучилась.

— Ок. Я только «за», — лучисто улыбнулась Эля в ответ и, махнув рукой на прощанье, почти вприпрыжку направилась к другому пешеходному переходу.

Я же вспомнила, куда торопилась буквально пять минут назад. А ведь я не соврала ей, у меня есть парень, с которым мы сегодня должны отмечать годовщину знакомства.

В прихожей небольшой, но все же исключительно моей однушки сегодня не стояли знакомые мужские туфли, а значит, Андрей еще не пришел с работы. Я взглянула на себя в зеркало. Так, ладно: запыленная и уставшая после рабочего летнего дня, но все поправимо душем и отдыхом. Раздраженно дернула за резинку, высвобождая волосы из высокого хвоста. Опять выгорела на солнце! Обычно я русая, но летом становлюсь немного рыжей. Взглянула себе в глаза. Где там моя решимость? Она мне сегодня ой как нужна.

Сегодня.

Сегодня я переведу отношения с Андреем на новый уровень.

Элька была права — мой номер так и не поменялся. Как и привычка заплетать дома косу и сразу после еды ставить посуду в раковину. За четыре года учебы я едва ли надела больше трех блуз, цвет которых варьировался от молочно-белого до нежно-кремового. За три года работы моя юбка-карандаш постоянно была безупречно выглажена, волосы — уложены, а на лице — скромный дневной макияж. Я всегда вела себя образцово. Есть ли в том вина воспитания родителей или же моя привычка быть во всем правильной? Мне самой сложно об этом судить.

Отличница в школе — золотая медаль. Отличница в колледже, а потом и в университете — красный диплом. Отличница в работе — ни одного нарекания, идеальный послужной список. Порой сводило зубы от собственной правильности, но послать все лесом, забить хоть раз на учебу или работу, пойти на сомнительную вечеринку, выпить чуть больше бокала вина? Увы, я просто не могла. Я боялась подойти к краю пропасти и увидеть там не опасную мглу, как всегда казалось, а великолепный пейзаж, раскрашенный всеми цветами радуги. Было страшно рушить стабильную, расписанную по плану в ежедневнике, жизнь. И я со всеми своими старомодными принципами прекрасно понимала, что слегка не вписываюсь в современные моральные устои, а точнее — в отсутствие каких бы то ни было устоев.

Но на этот счет можно рассуждать долго, и потому, когда в моей жизни появился Андрей — не такой правильный, вредный, упертый, как баран, и сплошной неряха — и полюбил меня, я просто не стала отбрасывать появившийся шанс. Да, было сложно, особенно, когда он хотел более близких отношений. Умом, я прекрасно понимала, что молодому парню, не привыкшему к целибату, тяжело сдерживать свои желания, но первым условием с моей стороны, когда эти отношения начинались, было «только после свадьбы». Андрею не особо понравилось, но он остался рядом.

Я не могу сказать, люблю ли я его так, как это принято в общем понимании. Да, мне с ним хорошо, хотя порой очень ранят его эгоистичные выходки. Но он рядом. И я ему нужна. Думаю, я могу пойти на компромисс и смирить свою гордость, не отвечать обидой на его колкие и злые слова, обвиняющие меня в сухости, черствости, занудности. Ведь Андрей всегда извинялся, всегда помогал мне. Ведь помогал же? Верно?

Сегодня годовщина. Ровно год, как мы познакомились. И хоть я не придаю большого значения праздникам, да я даже свой собственный день рождения не праздную — зачем? — но эта дата согревает меня теплом воспоминаний. Весь год я присматривалась к Андрею. Смогу ли я быть с ним и дальше, в замужестве, на всю жизнь рядом. И хотя все еще не знаю точно ответ на этот вопрос, но хочу сделать ему подарок. Ведь в отношениях всегда должны стараться оба, верно? Это — шаг с моей стороны. Я хочу подарить ему самое ценное, что у меня есть сейчас. Себя.

Переступить через все эти бесчисленные «правильно» у себя в голове и просто сделать это. Я далеко не неотразима. Я простая девушка, каких миллионы в этом городе. Да, красива — поверьте, я не страдаю от ложной скромности, — но не незаменима. Как и бывает всегда.

В последнее время наши с Андреем ссоры из-за моей неприступности становились все чаще. Содержание его выпадов — все больнее. Я все больше и больше задумывалась о правильности своих принципов. И пусть я все еще уверена в том, что сначала стоит выйти замуж, а потом открывать свое тело мужчине, но ради отношений люди идут на разные жертвы. Я пойду на эту. И пусть он никак не хочет понять всей важности этого шага для меня, я ведь люблю его, значит, я должна. Люблю ведь, верно?

Внутри все дрожало от волнения. Все же я не маленькая девочка и знаю, что за желания порой бушуют в теле.

Сегодня.

***

Когда в дверях звякнули ключи, я постаралась успокоиться и сделать независимо-соблазнительное выражение лица. Кошмар, что я несу? Меня всю трясет от волнения, а тонкий шелковый халатик постоянно сползает с плеч. И какой идиот сказал, что шелк — это круто? Жутко неудобно и раздражает! Ужас!

Я уже хотела выйти навстречу Андрею, когда услышала его громкий голос. Кажется, он с кем-то увлеченно разговаривал. Я решила не мешать ему. По себе знаю, как, порой, это важно. Странно, кстати, что он пришел раньше. Обычно наша программа встреч предполагала свидание часов в девять вечера, прогулку в парке, просмотр кино с вкусняшками у меня дома, иногда — поход в кинотеатр. Изредка мы целовались. Если честно, я не очень любила поцелуи, слишком страшно мне становилось в этот момент. Я боялась, что перейду черту и совершу ошибку. Да, мы встречались, да, у Андрея были ключи от моей квартиры, но я никогда не позволяла ему оставаться на ночь.

Андрей был очень раздражен.

— Да, Паш, че ты начинаешь? — крикнул он в трубку. — Ты достал меня уже своими звонками! Мало ли, что Лерка могла тебе наговорить. Забудь!

Я не хотела подслушивать его разговор, но Андрей говорил слишком громко. Похоже, он еще не понял, что я уже дома. Нет, можно, конечно прервать не самую лучшую для него беседу и выйти навстречу, но элементарное женское любопытство, вечно задавливаемое моими «правильно», подняло голову, словно выжидающая в засаде змея.

— Нет, Паш, еще не разобрался, — вздохнул Андрей, раздражаясь. — Да что ты хочешь от меня? Я год с этой бабой вожусь! Представляешь, у нее все по расписанию! Поход в кино, цветы, кафе, прогулки, поцелуи эти идиотские! Ты понимаешь, что эта девица на целибат меня посадила? До свадьбы — ни-ни, — пискляво передразнил он. — Если бы не Лерка, я бы сдох от воздержания, так что отстань от меня! Я на твоей сеструхе-малолетке жениться не буду, мне еще эту…

Я замерла. Мне же показалось? Скажите, что мне показалось! Пожалуйста! Что это кто-то другой, но не Андрей. Что это не тот человек, который мне нравился. Что эти слова я просто выдумала себе, пересмотрев глупых сериалов про любовь с их вечными страданиями… Пожалуйста…

— Да если бы! Она ж зануда. Я не думал, что такие бабы сегодня еще остались. Но по-другому квартиру получить не получится, ты же знаешь! Да не тяну я! Думаешь, мне легко в общаге в комнатушке ютиться? Ладно, бывай! Может, мне и не придется жениться на этой… даже слов неприличных нет, чтобы эту правильность обозвать!

Шаги Андрея раздавались за дверью. Вот он положил что-то в прихожей. Вот пошлепал на кухню. А я все пыталась задавить в себе… нет, не слезы — ярость. Зануда, значит? Синий чулок? А то, что я готовила ему еду, стирала его вещи, утешала, когда на работе был завал? Я потакала многим его прихотям, не обращала внимания на недостатки, терпела все эти неприятные приколы, шуточки, все эти жестокие слова, которые он неумело пытался замаскировать под юмор! Бесит!

Не заботясь больше о тишине, я переоделась. Что ж, хоть я и редко носила джинсы, но в моем гардеробе они присутствовали. Что-то расхотелось мне вдруг быть правильной. Я хочу быть просто собой. Просто дурой, которую бросил парень. Ну, или она его. Какая разница, если отношениям конец в любом случае. В сумочке очень кстати оказались паспорт и деньги. Большего мне сейчас и не нужно. Андрей, похоже, так и не услышал звука закрываемой двери.

Вечерний воздух был свеж. И настолько все вокруг было здорово, что хотелось плакать. Ну почему? Ведь я всегда старалась жить, как следует! Как правильно! А закончилось все вот так… Обидно. До слез обидно. Но лучше так, чем выйти замуж и узнать, какой сволочью окажется супруг. А ведь я в таком случае спасала бы брак до последнего, оттягивая развод как можно дальше. Меня могли ждать годы морального — а может, и физического, кто знает? — насилия со стороны Андрея, слезы в подушку, несчастливая семья, которая, скорее всего, пополнилась бы как минимум одним ребенком.

А теперь этого не будет. По крайней мере — не с ним. Новая страница — чистый лист бумаги: будущее не написано.

И впервые мне было так легко. Так просто. И в голове витали лишь четкие мысли, что нужно сделать. Еще никогда не было все так… ясно.

Прошлая Ася никогда не лгала своему парню:

— Привет, Андрюш, прости, сегодняшние посиделки отменяются, у меня аврал на работе. Надо доделать документы. — Такое иногда, но случалось. Он поверит.

Прошлая Ася никогда не манипулировала людьми:

— Нет, милый, не заезжай. Отдохни. Можешь оставаться у меня, если хочешь. — Я знаю, он уйдет. Ему нет смысла находиться в пустой квартире. Конечно! Есть же более приятные развлечения, чем я.

Прошлая Ася никогда не выкидывала вещи:

— Все, целую, дорогой! — Телефон со старой симкой полетел в ближайшую урну. Пофиг. Ведь я могу позволить себе новый. Все же зарплата у меня немаленькая. Я ведь всегда делаю свою работу хорошо, а за хорошую работу и платят прилично.

Прошлая Ася никогда не напивалась в сомнительных клубах. Музыка бьет по мозгам, а неоновые вспышки по глазам. Тем не менее, коктейль в моем стакане достаточно вкусный и достаточно алкогольный, чтобы все еще сидеть на кожаном диване, разглядывая дергающуюся под басы толпу. О! Я знаю, кому позвонить! Кажется, у бармена можно одолжить телефон.

— Элька, привет! — язык еще не заплетается, но по голосу слышно, что я явно не минералочку хлебала.

— Настя? — изумление одноклассницы перебивает даже голос ди-джея.

— Ася. Называй меня так, не люблю свое имя… Так, не перебивай, я отвлекаюсь, а мне сейчас делать это нельзя… Так, о чем это я? В общем, я тут. Как это называется? Затусила. Вот. Клуб называется «Дьяволенок». На Знаменской, знаешь? Приезжай ко мне, а то говорят, что пить в одиночестве — первый признак алкоголизма. Так что давай, приезжай ко мне. Я угощаю!

— Ася… — оторопело проговорила в трубку Эля, — а что случилось?

— А! Подумаешь! Заливаю горе алкоголем. Оплакиваю несостоявшиеся отношения. Давай ко мне!

— Значит так, Анастасия, выходишь на улицу и ждешь меня возле входа, — четко, едва ли не по слогам ответила она. — Ни с кем не говоришь, ни с кем не знакомишься. Просто выйди из этого места!

— Эй, ты чего, Эль? — удивилась я, но в трубке уже шли гудки. Ну и пусть. Выпить что ли еще коктейльчику?

Прошлая Ася никогда не знакомилась со странными типами.

— Детка, ты хочешь новых впечатлений? — лицо парня не запоминалось. То ли он был таким, то ли алкоголь подточил разум до такой степени, что я уже не соображала вообще ничего. Ох, остатки трезвости что-то там вякали предупреждающее, но мне море по колено! Я хотела жить и жить на всю катушку. Пофиг на правила!

— Нет. Мне нужны не впечатления. Мне нужна новая жизнь.

Язык едва слышно заплетался, что меня слегка бесило, а слова шли от всего моего пьяного в хлам сердца. Нет, правда! Что мне теперь делать со своей до боли правильной жизнью, если она ни к чему хорошему так и не привела?

— Ты хочешь новую жизнь? — парень как-то странно усмехнулся и перешел на деловой тон: — Это мы обеспечить можем. Пойдешь?

Прошлая Ася никогда не принимала опрометчивых решений.

— Пойду!

Прошлой Аси больше не существовало.

Глава 2. Простите, кто? Невеста?

Голова болела не по-детски. А еще очень сильно хотелось пить. Я впервые в жизни проснулась с таким самочувствием. Интересно, что я вчера делала? Меня по голове стукнули? Что происходит? В мыслях вертелось что-то очень важное. Не просто так же я в таком состоянии?

Андрей! Я резко села, тут же пожалев об этом, ибо головокружение и тошнота нахлынули довольно резко, мешая думать.

Нет, надо вспомнить. Что вчера произошло? Ах да, произошло то, что случается всегда и везде, но каждый думает, что он — другое дело. Меня парень бросил. Нет, — предал, а бросила я. Что, если изначально все эти отношения были не очень качественно спланированной аферой? Ради чего? Однокомнатная квартира? Серьезно? Да, новая. Да, неплохой район. Но ведь ничего особенного! Таких квартир полно вокруг! Так ради чего?

Наверное, поэтому я вчера и напилась до цветных кругов перед глазами. Или это была светомузыка? Я попыталась то ли утопить горе в алкоголе, то ли найти в нем ответы. Судя по моему паршивому состоянию не получилось ни то, ни другое. Все-таки это была плохая идея.

Я зажмурилась и попыталась прогнать раздражающее головокружение, помотав головой… Ой, дура, как же зря! Ругать себя можно было еще, если бы не стойкое желание пообниматься с унитазом.

Что люди делают при таком сильном похмелье? Пьют минералочку и таблетку. Какую? Мозг, давай соображай быстрее! Аспирин! Вот! Мне требовалась таблетка аспирина. Срочно. А еще — контрастный душ. Так должно было пройти головокружение. И воды. Можно даже не минералки. Просто воды. Много воды. Где мой любименький душ?

Я встала и слегка подвисла. Простите, господа хорошие, а я где? Вроде бы не так сильно напилась вчера, чтобы проснуться в абсолютно незнакомом место. Или настолько?

Свежее сено, тюками нагроможденное вокруг. Только сейчас в нос ударил неповторимый аромат сухой травы, успокаивающий взбудораженное сознание.

«Пойдешь?» — «Пойду». В памяти всплыл обрывок разговора. Здрасьте, приехали! И куда это я пошла? В «новую жизнь»? Молодец, Ася, пришла. Получите и распишитесь! И куда это меня? В проститутки продали? Хотя, не похоже вроде на бордель. Сено не вписывается.

Я начала было нервничать, но вдруг резко успокоилась. Безумство? Так разве не этого я хотела? Неужели моих сил, знаний и желания не хватит, чтобы выпутаться из той… кхм… тех приключений, в которые я умудрилась влипнуть. Ведь желала, чтобы все изменилось? Желала. Сбылось? Сбылось. А что не совсем так, как думала — так желание надо было точнее проговаривать.

Головная боль поутихла, остро захотелось откинуться на пахучий стог — кажется, я на нем и спала? — и смеяться от восторга! Такие позабытые ощущения далекого детства, когда не надо было жить по правилам, выгрызать у судьбы для себя клочок счастья. И что, выгрызла? Нет! И пусть идет лесом вся эта «правильная» жизнь! Я вдруг поняла, что страшно устала жить «как надо», и, видимо, поэтому вчера раз и навсегда решила для себя хотя бы чуть-чуть сделать «как хочется». Кивнув своим мыслям, моя весьма «решительная» персона направилась к выходу с сеновала.

Деревянные двери распахнулись — кстати, петли, хорошо смазанные, не скрипели, — открывая пронзительно-синее небо, гомон людей, крики играющих детей и пение птиц. На глаза навернулись слезы ностальгии. Мой родной городок казался, конечно, деревней для других людей, ведь там частные кирпичные домики, огороды, домашнее хозяйство, почти такое же, как здесь. Вот только сейчас это действительно была деревня. Такая, какой она была на Руси. Темные от сырости бревна добротных домиков, кажется, их называют «срубы». Такие же деревянные заграждения, отделяющие загоны для животных. Зеленая трава на земле, не знавшей асфальта. Узкая пыльная дорожка от сеновала — сюда часто ходят. Разгар сенокоса?

Мимо вальяжно прошагал огнехвостый петух. Я опять слегка зависла. Нет, я, конечно же, в силу происхождения видела живых кур, петухов, коров и коз, детство ведь прошло в попытках убежать от обязанности пасти птицу! Но этот словно сошел с детской иллюстрации — яркий, красочный. Я все еще пьяна? Слышала, что под некоторыми веществами мир кажется в несколько раз ярче, но ведь я все прекрасно осознаю. Вряд ли в моем организме есть сейчас что-то, кроме алкогольных токсинов.

Я внимательнее присмотрелась к окружающему миру. Да это не петух особенный, это мир как под ЛСД. Интересно. Надеюсь, я все-таки не стала наркоманкой.

Откуда-то из-за угла вынырнула парень, весь в траве, с вилами в руках.

— О, проснулась уже?

— Вы? — Я в шоке вылупилась на знакомое лицо.

Ведь это тот самый парень, с которым я заканчивала свою импровизированную пьянку. Именно он сделал мне то предложение. Это что, я с ним приехала сюда? Ой, мамочки, надеюсь, мой мозг не выдавал то, за что мне будет потом очень стыдно!

— Я, — улыбнулся он. — Меня, кстати, Иван зовут. Ну, что, все еще хочешь изменить свою жизнь? Или это было по пьяни?

— А есть варианты? — Улыбка вышла немного нервной. — Тут уж либо я сошла с ума, либо ты меня чем-то накачал, либо я во что-то вляпалась, уже изменив свою жизнь бесповоротно. Какой вариант верен? Где я?

— Деревня Гранинская, — довольно оскалился Иван. — Правое пограничье Мирского леса.

— Ладно, одна из всех моих безумный теорий вписывается в реальность, — пробормотала я негромко. — Надеюсь, все будет не так плохо, как могло бы быть.

— Ты не удивлена? — видимо он рассчитывал на несколько другую реакцию, нежели легкая задумчивость.

— Эй, не считай меня тупее, чем я есть!

Он что, меня совсем за дуру держит? Ладно, сейчас разъясню этому индивидууму, что Анастасия, то бишь я, не просто так в школе училась и думать умеет. Пьянка и Андрей не считаются! У всех бывает.

— Пункт первый. Ты предложил изменить мою жизнь. Я согласилась. Второй — на карте России нет ни Мирского леса, ни деревни Гранинской, поверь, я географию хорошо учила. Третье — за ночь меня вывезти никуда не могли. А обколоть снотворным и переправить в другую страну ты бы не успел, учитывая, что я прекрасно чувствую симптомы похмелья, которое, пройди больше суток, успело бы закончиться. И, наконец, четвертое. В суперчеловека я не верю, а значит, объяснить яркость мира супер-зрением, появившимся вдруг из ниоткуда, не могу. Вывод? Или я все же под каким-то препаратом, что, если честно, меня не очень устраивает как версия, да и ощущений нет почти — так не бывает…

— Или?

— Или… — горло неожиданно пересохло, выдавая безумную, но более реальную версию — …я в другом мире.

— Ты не под препаратом, — лукаво улыбнулся Иван, ожидая моей реакции.

Так, Ася, успокойся. Глубокий вдох — глубокий выдох.

— Так и знала! — Глаза против воли раскрывались как можно шире, стараясь запомнить каждое мгновение.

Чистый воздух наполнял легкие кислородом, а кровь — адреналином, иначе чем еще объяснить небывалый подъем в ситуации, когда надо… не знаю даже… испугаться? Рыдать? Пытаться вернуться домой?

— И тебя это не удивляет? — слегка озадачился Ваня, которого полным именем называть не хотелось — официально и скучно.

— Удивляет, конечно. Ведь одно дело, когда читаешь про попаданцев в книжке, другое — когда ты сама становишься этим самым героем. Согласись, оказаться на месте Иванушки из сказки не всякий хочет. Однако, если ты мне объяснишь процесс моего попаданства, причины, а также варианты развития событий, я буду тебе очень благодарна, — протарахтела я, особо не задумываясь над словами. У меня такое бывает, когда я нервничаю. Повод в таком случае, как правило, неважен.

— Обычно все верещат, рыдают и просят вернуть их обратно, — хмыкнул Ваня.

— Я не все. Мне терять больше нечего.

— Ясно, — вздохнул он и махнул рукой на широкое бревно, лежавшее неподалеку. — Ладно, давай присядем. Все расскажу, раз уж это я притащил тебя сюда.

Ваня сел на импровизированную лавку. Я же поддалась безумному чувству вседозволенности в отношении себя и плюхнулась на траву. В голове мелькнула мысль, что джинсы из синих станут зелеными. Но… Ай! Не все ли равно уже?!

Небо было ярко-голубым, воздух пах травами и прогретым солнцем теплым деревом. Все проблемы постепенно покидали мысли, словно шелуха. Да что ж такое? У меня новая жизнь! Я буду жить её так, как хочу этого сама! Без глупых правил серого общества. Лишь я, мои проверенные годами принципы и легкая капелька безумия, что заставляет нас совершать необдуманные, но порой такие важные поступки.

— Продолжишь рассказ? — Я, не отрываясь, любовалась открывшимся видом.

Сейчас мы сидели на небольшом холме. Совсем рядом, оказывается, была опушка светлого леса. Отсюда я видела, как стройные березки едва качали ветвями под небольшим ветерком. Так же рядышком, только чуть в стороне, текла веселая речушка. С нее слышались звонкие детские голоса. Детворе было весело. А в стороне от реки оказалось поле. Оно одним краем подходило совсем близко к лесу. Часть земли колосилась желто-зеленой пшеницей, другая же оказалась зеленой, видно, этот участок остался под сено. А чуть ближе… Цветные платки, словно язычки пламени, колыхались по всей поверхности поля. Это были женщины. Мужики и парни, да даже детвора — почти все — бегали без рубах: жарко. И такое умиротворение внутри царило, даже странным показалось, как эти все чувства смогли уместиться во мне.

— М-да… — Ваня хмыкнул своим мыслям и расположился поудобнее. — Начну издалека. В мире есть много миров, уж прости за тавтологию. Какой-то хорош, какой-то безобразен, а в каких-то мирах этого примерно поровну. В одни можно гулять, как к себе домой, в другие приходится пробиваться силой, в третьи же лучше вообще никогда не попадать. Мало разумных верят искренне в другие миры, еще меньше тех, кто может пройти, и лишь избранные могут вернуться. У каждого мира свои законы, свои правила. Стоит лишь ошибиться, сделать что-то вопреки законам Мира, и ты больше никогда не вернешься домой. Что, если твой мир наполнен кислородом для дыхания, а ты случайно попадешь в водный мир? Что, если врата, через которые ты прошел, открываются только с этой стороны? Тебе придется захлебываться водой, зная, что пути назад нет, что тебя никто не спасет. Да просто потому, что не успеет, не поймет, что тебе нужно. Согласись, страшно?

— Очень, — я передернула плечами, сбрасывая мурашки.

— Вот. Есть же миры, где про подобные путешествия знают, их изучают, пытаются контролировать перемещения и так далее. Наш мир, он, кстати, называется Арлен, один из таких. Оглянись. Вокруг — деревня. Здесь нет всего того, что бывает в городе, но даже мы можем путешествовать между мирами. Не всеми, да, у нас есть лишь деревянный допуск, но ведь можем.

А теперь немного к сути. Деревня наша называется Гранинская не просто так. Грань между мирами. — Он вытянул руку в сторону опушки леса, хорошо просматриваемой отсюда. — Вон там Мирский лес. Название понятно почему такое, да? Опять же, Лес Миров.

Вообще, все гораздо проще и менее пафосно. Просто центр леса изначально пересекался с центром всех миров — Миром Хаоса. Во всем остальном — обычный лес с грибами, ягодами и так далее. Живем мы здесь хорошо, очень даже. Сказывается близость Грани. Но за эту привилегию надо платить.

Мир Хаоса — средоточие всех врат. Там живут те, о ком мы привыкли слышать в мифах, легендах, сказках. Они требуют плату. Каждый год мы отдаем одного человека в лес. Там его забирают.

— Почему у меня возникает смутное подозрение, что плата — это я?

— Да. — В глазах Вани мелькнула легкая вина. — Но ты не бойся. У нас есть гарантии, что никого из отданных людей не убивают, не приносят в жертву и так далее. В основном, им живется хорошо. Ну, это насколько мы можем судить. Зависит от того, к кому попадешь.

— И зачем же им люди?

— Замуж за чудовище, конечно, — хмыкнул он. — Согласись, тому же Лешему, что выглядит как древний старик, весь в листьях, корешках, траве и так далее, очень сложно подобрать себе жену. И таких довольно много. Вроде на очереди Водяной, насколько я знаю.

— Сильно страшный? — Лучше заранее было знать, к чему готовиться.

— Ну, если верить проводникам, то приятного мало. Правда, что из всех этих слухов верно, а что нет, я сказать не могу.

— Что же за слухи?

— Одни говорят, что у него водоросли вместо волос, чешуя по телу, плавники и хвост. Другие — что его кожа, как у жабы — серо-зеленая, между пальцев перепонки и глаза на выкате. И таких слухов очень много. Боюсь, что-то да правда.

— Ага. В общем, либо рыб, либо жабак с человеческий рост. Вариантов с русалом не рассматривали?

— Э, нет, но ты сейчас подала мне новую идею! — рассмеялся Ваня.

— Так вот кто распускает все эти сплетни! — Я со смехом толкнула его в ногу. — Не мог что-то поинтереснее рассказать жертве! Не обязательно же меня пугать!

— Нет, — грустно улыбнулся он. — До тех пор, пока в лес не отдали мою любимую, я буду и слухи распускать, и людей из других миров красть. И я не один такой. Одно из правил нашего Мира — любовь раз и навсегда. Если ты любишь, то это навсегда. Разлюбить невозможно. Единственный плюс — любовь всегда взаимна. Поэтому прости, ты хорошая, даже не пытаешься сбежать или прибить меня, все узнав, но пойдешь в лес, а моя Лана останется со мной.

Я вздохнула. Приятного мало, но зато честно. Что ж, Ваня любит, его любят. Безо лжи и обмана. Это ведь хорошо, правда? Кто знает, может, Земля все-таки не мой мир, раз я так и не смогла найти себе место? Нет, все было хорошо, но я всегда знала, что стоит мне сделать лишь шаг не так, и все мои труды полетят прахом. Арлен — тоже не мое. Деревня — это очень хорошо, это как в детстве, вот только острое чувство ностальгии по ушедшему никогда не даст жить спокойно и счастливо. Да и то — в лес отправляют. Так может, Водяной окажется не таким страшным, а Мир Хаоса наведет порядок в голове? Кто знает?

А оглядываться и жалеть о прошлом я больше не хочу.

Глава 3. Дева, пришедшая с мира другого…

Деревня есть деревня, даже если она в другом мире, потому что здесь мне закатили гулянку. Вынесли столы на главную улицу, накрыли такими яствами, которых и в ресторанах порой не увидишь. Пару часов я не могла выбраться из загребущих рук местных женщин. Ровно до тех пор, пока меня не вырядили полностью. Даже косу красивую заплели. С моими тонкими и мягкими волосами любое плетение, как правило, не держится, однако, видимо, я просто не оказывалась в руках лучших мастериц. И сарафан был прекрасен. Вот честно, для меня, живущей в технологически развитом мире, стало удивительным ощущать под пальцами тонкую приятную ткань, расцвеченную витиеватыми вышивками.

А еще каждый — буквально каждый — стремился меня накормить. Особо смелые еще и укоряли, что я уж больно худая. Честно, мне приходилось держать себя в руках и улыбаться, стараясь слова лишнего не сказать. А все потому, что в юности пришлось и на диетах посидеть и на тренажёрах позаниматься, чтобы привести себя в порядок. А сейчас все эти усилия рискуют кануть в лету.

— Иван! — я выцепила в толпе старого знакомого, схватив его за рукав рубахи.

— О, Ася, ты чего?

— Спрячь меня! — Я надеялась, что за его широкой спиной не будет видно мою бедовую головушку.

— Ты чего? — оторопел он, пытаясь повернуться ко мне лицом.

Я не давалась. Или я сейчас помучаюсь, или буду еще лет пять сгонять лишние килограммы. А широкая спина и высокий рост Вани великолепно прикрывали меня от местных девушек, которые стремились всему меня научить. И ладно бы только советы давали! Они же натуральным образом откармливали!

— А, понял. — Ваня увидел оглядывающуюся в поиске кого-то группу лиц женского пола. — Пойдем, я тебя спрячу.

— Я все понять не могу, почему ко мне такое отношение! — жаловалась я ему в горнице одного из домов. — Нет, мне, конечно, приятно, что в меня не плюют презрительно и не связывают, заставляя выполнять чьи-то требования. Но эта гиперопека несколько напрягает!

— Ну у тебя и фантазия! — хмыкнул Ваня на мои слова о связывании. — А опекают, наряжают и откармливают, потому что благодарны.

— За что?

— Ты и правда не понимаешь? — перестал улыбаться он.

— Возможно… не до конца.

— Ась, в лес идешь именно ты. Не чья-то девушка, дочь, сестра. Ты. Они благодарны за то, что не их родным или им самим придётся уйти в неизвестность. Они просто рады, что это не они. А еще мы все благодарны за то, что ты не устраиваешь истерик, забастовок всяких, не пытаешься сбежать или покончить с собой. Еще ни одна похищенная девушка не вела себя так примерно. Поэтому да, тебе благодарны.

И только когда мы уже сидели за столом, накрытым белой скатертью и уставленным всяческой снедью, я поймала за хвост мысль.

— Вань, а почему все остальные пытались сбежать? Ты же всем нормально предлагаешь новую жизнь в другом мире?

— Как бы объяснить? — Ваня, сидевший рядом, тяжело вздохнул. — Каждый раз я ищу девушку, молодую женщину, парня — зависит от очередности того, кто забирает дань, — таких, кому терять нечего. Пару раз вылавливал самоубийц. Причем обе, когда попали в Гранинскую, закатывали истерики, хотя, казалось бы, неужели выйти замуж страшнее, чем умереть? Вроде и мужья для них подобрались не особо уродливые. Один был пространственным джинном, ему в лампе стало скучно одному жить. Другой так вообще — повелитель ветров, забыл, если честно, как зовут. Причем красавчик, просто живет высоко, жена нужна была, которая высоты не боится. Так я ту девку и выловил, едва успел поймать, кстати, со шпиля высотки в одном городе. Название для меня мудреное, не помню, как назывался.

— Я смотрю, ты имена не очень запоминаешь, — улыбнулась я.

— Русские проще запомнить. Этот язык нам ближе. Хотя и на остальных разговариваем свободно — врожденная способность. А вот имена… У нас они — не просто набор звуков. Это суть человека. А потому имена, ничего не значащие или значение которых мне непонятно, я не запоминаю. Вот ты — понятная. Анастасия. Настасья, если по-простому. Твое имя подходит к тебе — «перерожденная». Я не знаю, почему так, но чувствую — подходит.

— Возможно, ты прав Моя жизнь на Земле была хорошей с человеческой точки зрения. Я всегда была лучшей, стремилась к этому. Учеба, работа, личная жизнь. А потом меня предал близкий человек, и я вдруг поняла, что во всей этой жизни не нашлось для меня кусочка счастья. Сейчас я сижу здесь и понимаю — что бы меня ни ждало в Мире Хаоса, с Водяным я уж всяко буду счастливее, чем тогда. Даже сейчас я чувствую себя… да, перерожденной. У меня появился абсолютно чистый, не замаранный ничем шанс на новую жизнь. Это ведь хорошо?

— Хорошо, Настасья, — одобрительно кивнул Ваня. — Хорошо.

***

«Отдавать дань» было принято на рассвете. Я шла, словно невеста, хотя, почему «словно»? Замуж же отдают. Белый сарафан оказалася простым, с минимумом всяких вышивок, кружев, украшений, но мне нравилось, как я в нем выглядела. И какое счастье, что не возникало никаких ассоциаций с саваном. Деревенские едва не плакали, да и мне было грустно прощаться с этими простыми и честными людьми. Я успела и побегать с детворой, и посплетничать с девушками, да даже посекретничать с замужними бабами в те периоды, когда они, наконец, уставали гоняться за мной с едой. Смех да и только!

Сейчас же я с предвкушением, и что уж тут, толикой страха ступала по зеленому травяному ковру. Босая. Как ни странно, в лесу мне не попалось под ноги ни одной ветки, ни одного камня. Лишь мох и травы. Иногда они сменялись кустиками земляники, и через пять минут ступни были в алых брызгах. Нереалистичность происходящего поражала: я в подвенечном платье с фатой иду босая по лесу, чтобы выйти замуж за Водяного, и меня сопровождает мерно гудящая какую-то песню толпа. Жесть!

Я украдкой обернулась. Чуть позади шагал Ваня.

— Ванька, — мой шепот утонул в причитающем гуле деревенских.

— Чего? — так же шепотом ответил он.

— Я спросить забыла, а что за порталы-то у вас? Почему обратно возвратиться не получится?

— Вот, — Ваня достал из-за пазухи деревянный медальон на простой пеньковой веревочке и стал негромко рассказывать, — такие врата, или портал по-вашему, есть у каждого желающего в этой деревне. У всех с молоком матери впитаны истории неправильного обращения, а значит, подобная вещь для человека безопасна. Одна сторона впитывает энергию мира, из которого уходишь. — Он повернул медальон. Тот оказался двойным, из светлого и темного дерева. — Вторая же из мира, в который идешь. Первая нужна, чтобы прорваться сквозь завесу миров, вторая — чтобы вернуться. Самое страшное, когда в чужом мире не оказывается нужной энергии. Сам ты вернуться не сможешь, а те, кто может тебя вытащить — еще и догадаться должны, куда ты попал, почему не вернулся, и что сделать, чтобы вернуть тебя. Так что просто так никто по мирам не гуляет — мало ли.

— Ясно. — Я призадумалась.

Ваня слегка нервно оглянулся и быстро впихнул в мою ладонь медальончик-портал.

— Вот, держи.

— Что? Зачем?

— Тише! — зашипел он. — Не привлекай внимания, спрячь и никому не показывай!

Я сжала руку в кулак и спрятала медальон в складках платья, типа, придерживаю подол. Удачно, что оно достаточно длинное для этого.

— Не потеряешь? — тревожно спросил Ваня.

— Нет, — улыбнулась я. — Спасибо.

— Ася, ты другом мне стала! — вдруг зашептал он. — Не знаю, что тебя ждет там, но вдруг врата помогут, вдруг плохо тебе будет — захочешь вернуться домой. Они уже настроены на твой мир, тебе останется только пожелать там оказаться — сильно, от всего сердца.

— Спа… спасибо! — Сердце кольнуло, а на глаза набежали слезы. — Спасибо тебе за все, Вань.

— Пришли! — громогласно возвестил старик — глава деревни.

Посреди леса, полного привычной растительности, располагалась странная каменная площадка, перед краем которой меня и поставили. Я несколько растерялась и, недоуменно оглянувшись, поняла, что ни один человек этого края не перешагнул.

— Дева, пришедшая с мира другого, прими слова раскаяния нашего и благодарности. В день сегодняшний мы отдаем дань Хаосу. — Старик осторожно, но настойчиво взял меня за руку, заставляя шагнуть на камень, оказавшийся неожиданно теплым. — Вот откуп наш! — вдруг громко воскликнул он. — Просим!

— Просим! Просим! Просим! — начала скандировать толпа сзади.

Резко стало неуютно. А кому приятно, когда тебя едва ли не ритуально в жертву приносят? Ну, ладно бы, открыли портал и спихнули туда, а тут прямо дрожь пробирает от того, насколько привычно и четко кричит народ. Вдруг пришла мысль, испуганной пташкой забившаяся в голове: были ли они искренни в своей заботе? Возможно. Но сейчас они приносят меня в жертву неизвестному и опасному существу совершенно без жалости. Так привыкли. Интересно, что они просили? Того, чтобы жертву их приняли? Или все же благословений для себя?

Стало вдруг так обидно, что в глазах защипало от слез. Но я не желала плакать тут перед всеми, хотелось просто обнять себя руками и обидеться на весь мир. Но гордость подняла голову и сжала кулаки. Нет уж, я не позволю кому бы то ни было считать меня безропотной жертвой! На этот раз я приму все, что свалится мне на голову, и выгрызу для себя если не счастье, так свободу действий. Не дождетесь!

И все же я заметила, как одна слезинка, самая резвая, успела капнуть на сухой и теплый камень. Капнула темным пятнышком и тут же впиталась, как будто её и не было. Слезы вмиг высохли. Сейчас что-то будет, потому что на керамзит данный камень совсем не похож.

Народ резко замолчал. В наступившей тишине я услышала, как где-то совсем рядом журчит вода. И если бы я не знала, что поблизости нет ручья, то не обратила бы на это внимания. Звук успокаивал и умиротворял. Стало все равно: что бы деревенские ни сделали — это уже позади. Пришло чувство легкости и свободы. В конце концов, что мне терять-то? Впереди новый мир, новая жизнь с чистого листа. Так что отбросить страх и вперед.

Наплевав на напряженную тишину и вопреки всем правилам, а глава деревни раз пятьдесят повторил, что нужно спокойно стоять и ждать, пока меня не заберут, я двинулась к центру каменной площадки. Стоило лишь остановиться, как из-под ног брызнула вода, расплескиваясь в стороны причудливым цветком. Сквозь листву проглянуло солнце, и я замерла, любуясь мерцающими вокруг капельками. Какая же все-таки красота!

По ногам скользнула прохлада. Я посмотрела, а это вода мягко, как будто даже нежно, окутывала меня все выше и выше. Но страха не было. Наоборот, пришло ощущение защиты.

Мельком глянула на народ. Стало смешно. Я запомню их выпученные глаза и отвисшие челюсти! Повинуясь интуиции, я резко раскинула руки в стороны, и перед глазами взметнулись потоки…

***

Прозрачные лепестки слабо засияли и вдруг резко схлопнулись, оставляя после себя лишь притихшую толпу и абсолютно сухой камень.

Глава 4. Ах, эта свадьба, свадьба!

Это было… странно. Я отчетливо понимала, что в данный момент мое тело полностью находится в воде. Рассеянный свет и ощущения подтверждали это. Однако дышать было легко, какого-либо дискомфорта совершенно не чувствовалось. Подол платья мягко колыхался вокруг, не путаясь в ногах. В принципе, как и волосы.

Свет лился откуда-то сверху, и только я подняла голову, чтобы посмотреть, как меня аккуратно, но настойчиво потянуло туда. Когда голова вынырнула, глаза на мгновение залило водой, капающей с волос. Почему-то здесь, на поверхности, они сильно мешали, хотя до этого не ощущались совсем. А потом, когда я, наконец, проморгалась, то едва не открыла рот от удивления.

Как оказалось, вынырнула я прямо посреди озера. Вот только не водная гладь простиралась вокруг… Нет, вода-то была — в виде спиралей, арок, цветов и маленьких фонтанчиков, украшающих пространство над озером. Кажется, были даже кресла из воды, на которых… Ой, мама! На которых сидела толпа людей? Существ? Кого-то, в общем. И что-то все это очень напоминало нашу земную… свадьбу?

Я посмотрела под ноги и, слегка устав удивляться, если честно, обнаружила, что преспокойненько стою босая на воде. Впрочем, как и все остальные, видимо. Ла-адно. Похоже, сие торжество и есть мое бракосочетание. И где же тогда женишок? Ага, и он тут. Стоит ко мне полубоком. Метрах в ста, правда, но когда это мешало? И я направилась к нему, аккурат под изящную арку. Взыграло ли это шило в одном месте или же действительно крышу слегка снесло после всех событий, но адреналин, кипящий в крови, позволял вести себя не то чтобы нагло, но не робко уж точно.

Белые и голубые лотосы укрывали небольшую площадку, на которой и стоял человек в маске. Не поняла? А где мой товар лицом? Я подошла и внимательно рассмотрела маску. Что ж, красивая. Но зачем? Неужели он такой урод? Это уж вряд ли, если учитывать все остальное, открывшееся мне. Стройный, но не слишком худой, я бы сказала — жилистый. Ткань его одеяний мягко обрисовывала мускулы: не качок, что уже хорошо — не люблю сильно перевитых канатами мышц людей. Нелюдей тоже. Волосы темные, с глубоким зеленым отливом. Смотрится на удивление органично и отлично подходит к светлой коже.

А лицо закрыто. Непорядок.

Не знаю, что заставило их спохватиться и начать церемонию — видимо, то, что я не убегаю с криками ужаса, но к нам под арку вышел третий. Это был крепкий, я бы даже сказала, мощный, мужчина с вьющимися синими волосами. Наверное, тоже кто-то из водяного народа. Я его особо не рассматривала, не до того было — вслушаться в речь пыталась.

Витиеватые выражения «счастья-любви-благополучия» я вроде разобрала. Что удивительно, я понимала язык, хотя мозг и осознавал, что он немного другой, непривычный мне. Задумавшись, едва не проморгала обещания. Только когда вокруг наступила напряженная тишина, это привлекло мое внимание.

— А? — Все внимание зрителей было сосредоточено на невесте, то бишь на мне. — Так, я понимаю, сейчас клятвы идут?

Я повернулась к проводящему церемонию, желая, наконец, прояснить несколько моментов, которые не могла задать раньше, ибо перебивать не очень красиво в любом из миров.

— Можно, я, прежде чем обещать что бы то ни было, уточню несколько вопросов?

Проводящий нахмурился и открыл рот, чтобы что-то сказать, как его вдруг остановила чья-то рука. Проследив за направлением, я поняла, что это непосредственно сам жених очнулся.

— Задавай. Я отвечу на них, если смогу, — послышался немного приглушенный маской, но довольно приятный мужской голос.

— Хорошо. Возможно, мои вопросы покажутся странными или смешными, но, пожалуйста, войдите в мое положение иномирянки и ответьте на них, какими бы глупыми они не казались. Итак, первое: что меня ждет после замужества? Я имею в виду, я стану одной из нескольких жен, вы меня съедите или же я буду жить на правах рабыни без права голоса?

— Нет, ты будешь единственной моей женой. Людей мы не едим. Ты будешь вольна в своих решениях и действиях. Они будут ограничены лишь несколькими правилами, по которым живет наш мир. Эти правила нерушимы и служат для безопасности всех живущих здесь, — четко и понятно ответил жених.

— Хорошо. С этим я согласна. Вопрос второй: что от меня будет требоваться в качестве жены?

— Ты вольна в своих действиях и решениях, — повторил жених и продолжил: — Кроме одного правила: ты не должна пытаться убить меня. Сделать это не получится, а ты пострадаешь.

— А ты сможешь вернуть меня в мой мир? — Пожалуй, это был один из самых волнующих меня вопросов. Все-таки приключения приключениями, но путь отступления хотелось бы иметь.

— Я не смогу это сделать, как и любой другой житель нашего мира — мы не можем проникать в другие миры. Но я могу обещать тебе, что если появится такая возможность и ты захочешь этого — я верну тебя домой.

— Хм… — Я задумалась. — Что ж, позволь мне еще кое-что.

— Что ты хочешь?

Я не стала отвечать, лишь протянула руку и осторожно коснулась его маски. Мне показалось, что жених едва заметно вздрогнул, но противиться не стал. На ощупь материал маски был похож на фарфор, только более бархатистый.

Она снялась легко… На меня смотрели пронзительно-серые глаза. Чистые. Ясные. С по девчачьи длинными ресницами. А еще мне в глаза бросились высокие скулы и тонкие губы. А если не по частям, то мой жених был прекрасен.

— Зачем маска? — непроизвольно вырвался у меня возглас.

— Ну… — Он немного отвел взгляд. Серьезно? Засмущался? Милаха! — Человеческие девушки считают меня достаточно… страшным. Я не хотел тебя пугать.

Я еще раз внимательно вгляделась в него. Да, его инаковость видна невооруженным взглядом, однако у меня светло-зеленые чешуйки, идущие от волос и покрывающие часть лба и скул, лишь вызвали умиление. Ну, правда! А эти милые, почти прозрачные плавнички на месте ушей? Прелесть же! Или это я такая отбитая? Да, не человек, но на мой взгляд весьма привлекателен. Это кто ж ему так самооценку убил?

— Заявляю тебе, как твоя невеста — ты прекрасен! Да, не человек. Да, необычен для нашего взора. Но немногие человеческие мужчины могут похвастаться такой красотой. А те девушки, которые тебе это говорили — просто слепые дуры!

Его глаза расширились в удивлении, и несколько мгновений он рассматривал меня так, будто в первый раз увидел. Так, Аська, не красней. Не красней, кому говорю!

— Спасибо! — И столько теплоты было в его голосе, столько усталой благодарности в глазах, что захотелось схватить и затискать!

— Только я хочу тебя попросить об одном. — Я постаралась ничем не выдать охвативших меня эмоций. — Я стану твоей женой, вот только меня уже однажды предали, причинив боль. Ты можешь не любить меня — о чем речь, мы ведь впервые видимся! — но прошу, уважай мое мнение, даже если оно ошибочно. Исправляй, но уважай. И защищай меня. Просто будь мне стеной и опорой. Кем-то, на кого я всегда смогу положиться. И умоляю, не предавай. Не надо. Если ты станешь мне мужем, прошу тебя, никогда не предавай мое доверие. Я же никогда не предам твое. Я буду уважать тебя, как своего мужа, как личность. Я буду верна тебе и постараюсь быть помощницей во всем, — в моем голосе зазвенели предательские слезы. — Только прошу, не предавай…

Мне казалось, что эти кристально-чистые серые глаза смотрят мне прямо в душу и видят всю меня насквозь, но отвести взгляд я не могла.

— Я не предам, — его тихий голос разорвал напряженную тишину.

Только сейчас я поняла, что все гости этой странной свадьбы прислушивались к каждому нашему слову. Мягко вспыхнули водяные ленты на арке и опустились на наши руки. Я даже не заметила, как в процессе разговора схватила жениха за руки. Наши ладони лежали на предплечьях друг друга, и когда водные ленты опустились на них, мне показалось это таким правильным! Будто так и должно было быть! Будто ради этого момента я и жила всю свою серую и суетливую жизнь!

Ленты мягко обвились, будто связывая нас, и впитались под кожу. Не было ни колец, ни браслетов, ни татушек, о которых так любили писать фантасты моего родного мира. Просто внутри вдруг появилось ощущение кого-то рядом, и это было так тепло и приятно! Ощущение, что я больше никогда не останусь одна! Так вот каково это — быть замужем…

— Ха, братишка, смотри, не утони в розовых соплях! — раздался зычный голос у меня над головой.

Сзади стоял тот самый мужчина, что проводил церемонию. Не поняла? В смысле «братишка»? Кто может приходиться братом Водяному? Посейдон что ли? Ну ни фига себе! А потом до меня дошло, что именно он сказал. Муж — ох, как непривычно приятно это звучит — ничего ответить не успел, как я вдруг взвилась. То ли адреналин ударил в голову, то ли только что установившиеся узы. Ну не понравилось мне, как Посейдон себя вел сейчас! Никто не смеет обижать моего красавчика — в кои-то веки перепало что-то хорошее от жизни!

— Значит так, — я выпуталась из рук мужчины и решительно двинулась к Посейдону, — то, что ты, синяя водоросль, приходишься мне деверем, совершенно не означает, что тебе можно смеяться над собственным братом! Имей уважение! — Я все наступала и наступала. — Я не позволю тебе обижать, пусть даже и в шутку, моего мужа! И то, что ты настолько просолился в своих морях и океанах, что не способен оценить романтику момента, не значит, что должен все портить своими неосторожными и идиотскими словами! Понял?!

На плечи аккуратно легли чуть прохладные ладони, остужая мой пыл. Внутренний компас тут же подсказал, что это мой ненаглядный муженек.

— Видишь, братец, — раздался над головой его негромкий голос, — теперь у меня есть защитница. Маленькая, хрупкая, но такая смелая. Боюсь, в случае чего, ее и шторм не остановит. — В голосе слышалась улыбка. — А если это «в случае» наступит, то ничто не остановит уже меня. Ты сам хотел, чтобы я женился, столетиями мне мозг просаливал. Все. Я женат. А тебе сейчас наступит засуха, потому что сюда направляется уже твоя жена.

Посейдон резко сбледнул с лица.

— Амфитрита?

— Ну и что ты уже успел натворить, благоверный мой? — раздался мелодичный, но сильный женский голос.

К нам приближалась столь же прекрасная, сколь и величественная женщина.

— Ами, милая, и ты здесь! — слегка заискивающе улыбнулся «грозный» повелитель морей.

Женщина подошла, мило улыбнулась и дала хороший подзатыльник мужу. Не поняла, это что сейчас было?

— Дорогой мой, — от ласкового тона Амфитриты даже мне захотелось спрятаться куда-нибудь, под ракушку там или камешек, — ты должен был что сделать? Провести свадьбу любимому младшему брату и помочь его жене освоиться! А ты что делаешь? Мало того, что все пошло на самотек — стихийные клятвы, кто бы мог подумать! — так ты еще и смеешься над ними?!

Морская владычица схватила Посейдона и подпихнула его к нам.

— Иди давай, проси прощения у брата и поздравь его нормально! — Она повернулась ко мне и мило улыбнулась, блеск ее глаз меня несколько напряг. — А мы пока с милой невестушкой поболтаем! О своем, о девичьем! — И я не успела опомниться, как меня уже куда-то тащили.

За всей этой суматохой я поняла одну удивительную вещь: мы с мужем до сих пор не знаем, как зовут друг друга. М-да, я даже выйти замуж нормально не смогла. Ну, ничего! Зато эту свадьбу я уж точно никогда не забуду!

Глава 5. Новый дом

Боюсь представить, как все это выглядело со стороны, если честно. Мое поведение не особо укладывалось в рамки не то чтобы приличного, да хотя бы просто нормального — что во время свадьбы, что сейчас, когда чересчур активная Амфитрита тащила меня сквозь толпу гостей. Рассматривать их на такой скорости не было возможности, а потому оставалось лишь повиноваться течению событий. Бурному течению.

Наконец, Морская владычица остановилась около чего-то, сильно напоминающего опушку лесочка. Я видела что-то похожее на картинках в интернете — фото лесов, затопленных водой. Даже на мониторе это выглядело очень здорово, но сейчас, вживую… Впечатляло. Весьма впечатляло.

Рядом, повинуясь мановению руки Амфитриты, появилось нечто среднее между садовой лавочкой и креслом.

— Думаю, сидя и видя, — посмотрела она на открывшуюся с хорошего ракурса толпу, — нам будет удобнее разговаривать.

— Наверное. Мне сложно оценить, я несколько в растерянности.

— О, конечно же! — улыбнулась мне Амфитрита. — Начнем с самого простого. Меня зовут Амфитрита, я жена Посейдона, этого недалекого мужлана, что по прихоти МУХ стал Повелителем Морей. Боюсь, только из-за меня эти земли еще не накрыли соленые воды. Ты можешь звать меня Ами, милая, и я хотела бы помочь тебе освоиться в нашем далеко не простом, мире.

— Ладно… — Я попыталась за пару секунд собраться с мыслями. — Мое имя Анастасия, но вы можете называть меня Ася, так звали меня в моем мире. Если честно, я слегка в шоке от того, как быстро на меня падают новости и события. Еще два дня назад я напивалась в баре как последняя… к-хм, неважно, в общем, пила с горя от предательства парня, а сегодня уже замужем в другом мире. Даже… В другом-другом мире, так как до этого успела побывать в деревне Гранинской, откуда меня, собственно, и отдали вам «в жертву».

— Ох уж эти деревенские, — пробормотала Амфитрита, — и откуда только все слухи и сплетни узнают?

— Не поняла? Разве меня не ждали?

— Ждали. — Она усмехнулась. — Но вообще-то это должен был быть своеобразный «запрос» по мирам. Должна была появиться девушка, которой нечего было терять, та, которой будет все равно на то, за кого она выходит замуж. Мы же все-таки не нелюди какие, не хотели никого неволить. А тут появляешься ты, уже в свадебном платье, растерянная, чуток испуганная и почему-то с выражением восхищения и умиротворения на лице. Скажи мне, как вы, люди, совмещаете в себе это все?

— Не знаю, как-то, — улыбнулась я. — Разве так не у всех?

— У нас — нет. Или, может, мы просто еще не научились? Если любим, то всем сердцем и навсегда. Если ненавидим, то уже не сможем простить. Если мстим, то так, что об обидчике никто и не вспомнит. Но чтобы довести нас до таких состояний надо очень постараться, и этим мы отличаемся от людей. Вы вспыхиваете, как волосок — легко и быстро, и так же быстро можете перегореть, поэтому я и не хотела, чтобы Ной брал в жены именно человеческую девушку, не из нашего мира.

— Ной?

— Так зовут твоего мужа, милая.

— Жесть… — Мне захотелось побиться головой о ближайшее дерево. — В такой нелепой ситуации на собственной свадьбе могла оказаться только я! Вышла замуж, даже не познакомившись с супругом. Как так можно? — Я прикрыла руками горящее от стыда лицо.

— Ой, не переживай! — расхохоталась Амфитрита. — Это ты еще мою свадьбу не видела!

— Что может быть хуже? — простонала я, все еще прячась в ладонях.

— Я вместо клятвы зарядила Сею хуком справа.

Это заявление меня так ошеломило, что я даже взглянула на Морскую владычицу. Но нет, та не шутила.

— Ладно, — она с любовью взглянула на мужа и вновь повернулась ко мне, по всей видимости, вынырнув из воспоминаний, — должна же я рассказать тебе обо всем, раз пообещала сделать это.

— Ну, что-то мне уже рассказали в Гранинской.

— Догадываюсь, что они могли там понарассказывать! — возмутилась Амфитрита, но тут же продолжила: — Давай, начну с азов. Наш мир называется МУХ. Мир Упорядоченного Хаоса. Не удивляйся названию, потом поймешь, почему так. Наш мир — центр всех миров, а потому здесь ты найдешь и Арабского Джинна, и Геркулеса с его чокнутым пегасом, и Геракла, и все их сумасшедшие семейки, и Леший тут недалеко живет, кстати…

— Стой, — перебила я её, — а разве Геракл и Геркулес не один и тот же человек?

— В твоем мире так?

— Ну, считается, что это один и тот же герой, просто имена по-разному произносятся в разных мифологиях.

— Да, бывает, но нет — это два разных идиота. Единственное, что их объединяет — гора мышц, эго до небес и отсутствие мозгов. Так вот, здесь есть те герои мифов и легенд, которых ты могла слышать в своем мире, а также те, о ком и понятия не имеешь. Например, Снежные волки, Аксальи, Ривы и так далее.

— Вот о последних точно понятия не имею, — пробормотала я негромко, чтобы не перебивать.

— Когда-то в наш мир прибывало довольно много путешественников, мы могли посещать другие миры, да и поселения обычных людей в МУХ были и есть. Конечно, насколько их можно назвать обычными. Оттуда и легенды с мифами и сказками появились.

Но в какой-то момент нам стало очень трудно открывать врата, а потом и вовсе — МУХ закрылся изнутри. Мы успели распустить слухи по прилегающим мирам до этого момента, остальное те додумали сами. Вот только в любом закрытом сообществе, даже если оно такое большое, как целый мир, однажды может наступить кризис. Наш кризис грозит полной изоляцией без возможности проникновения даже со стороны, и как только это произойдёт, мы погибнем. Не сразу, медленно, но погибнем. А ведь, как бы то ни было, в одном действительно есть проблема: мы долго живем и всё увидим собственными глазами.

Увы, в других мирах никто не знает, что происходит, поэтому и появляются такие, как ты — «попаданцы», как вы называете себя. Прости, не очень весело, да?"

— Да ладно, — я слегка призадумалась, — мир же не схлопнется прямо сейчас? А значит, у нас есть время просто жить, не так ли?

— Да, — Амфитрита ласково и чуть грустно улыбалась, — у нас есть время просто жить, жаль, что мы об этом так часто забываем.

Мы задумчиво посидели несколько минут.

— Ладно! — встрепенулась она. — Что я еще забыла тебе рассказать? Итак, территории. Для каждого из нас они свои. Кому-то необходимы пустыни, кому-то — воды морей или реки, как нашим мужьям, кому-то — горы. Соответственно, много-много-много лет назад земли МУХа были поделены между самыми сильными представителями. У каждого из них действуют свои правила, заметь, распространяются они буквально на все, начиная от гравитации и возможностей твоего тела, заканчивая тем, что и в какой последовательности ты ешь.

Да, все сложно и может меняться каждую секунду, поэтому и Мир Хаоса. А судя по тому, что некоторые правила действуют по всему миру, то он у нас и называется Упорядоченным. В общем, совет такой: не думай много и решай проблемы на ходу, не пытайся выучить все правила — не поможет, лишь голову забьешь ненужным. Живи и радуйся, милая! — улыбнулась мне Морская владычица. — Просто живи и радуйся! В конце концов, ты только-только вышла замуж!

— Хорошо, как скажете, Ами! — улыбнулась я в ответ. — Кстати, а где мой муж? Мне же с ним хоть познакомиться надо! — И я снова покраснела от нелепости ситуации.

— Вон он, пойдем, спасем бедного мальчика от назойливых гостей! — хихикнула Амфитрита, и мы направились прямиком к моему мужу. Даже мысленно его так называть было как-то неловко и странно. Очень странно.

Ной стоял с равнодушным выражением лица, но мне казалось, что в уголках его глаз притаилась растерянность. Бедный парень просто не знал, что ему делать! Такое ощущение, что я знаю его уже очень давно. Нет, конечно же, я не скажу точно, что он любит на завтрак, не назову его привычки и любимый цвет, но то теплое, что таилось у моего сердца, точно шепот интуиции подсказывало, что Ной попал сейчас в не очень комфортную для него ситуацию.

Рядом с ним стояли странные… как же называть жителей этого мира, которые далеко не люди? В общем, рядом стояли двое мужчин. Один был рыжим, даже огненно-рыжим, смуглым и светлоглазым. В целом — очень похожим на человека, если бы не его легкое парение над поверхностью и кошачий разрез глаз. От него так и веяло горячим ветром и пустыней. Второй мужчина был совсем непримечательным. В принципе, очень похожим на обычного человека. Даже на очень заурядного человека. Такого, которого встречаешь на улице и уже через секунду не помнишь его лица. А даже если и рассматривать его, то он окажется настолько серым, насколько опять же незапоминающимся. Вот вообще! Стоит отвести взгляд, и я даже назвать цвет его глаз не могу! Серьезно, я проверила. Пока мы шли к ним, я раз пять попыталась запомнить цвет его одежды, глаз или хотя бы волос! И ни разу! Ни разу не смогла вспомнить, как только отводила взгляд!

Это несколько сбивало с толку, пугало чуток и еще — раздражало, а потому, когда мы подошли к ним, я вцепилась в руку мужа, как бы обнимая её.

— Привет всем! — Я постаралась улыбнуться как можно наивнее и беззаботнее. — Меня зовут Анастасия, — и сердцем ощутила, как неловкость сменяется облегчением. А еще поняла, что это не мои эмоции. Интересно, что почувствовал от меня Ной?

— Вы чего здесь делаете? — не особо дружелюбно поинтересовалась Морская владычица.

— О, несравненная и прекрасная Амфитрита, — расплылся в улыбочке рыжий, — вы еще более великолепны сегодня!

— Меня не купить твоей дешевой лестью, песчанник Сингх! — рассерженной кошкой прошипела вдруг Амфитрита. — Милый, — повернулась она к Ною, — вы уже закончили? Вот и отлично! Пойдемте-ка, мои хорошие, поищем моего мужа! — И она, подхватив за руки, утянула нас с мужем куда-то в толпу. — Как я терпеть не могу этого песчанника! — бормотала она по дороге. — Его речи насквозь фальшивы, даром, что джинн.

— Это был джинн? — удивилась я.

— Да. Песчаный джинн. И именно этот представитель данного народа бесит меня больше всего.

— Ами, — негромко заговорил Ной, — он ведь бесит тебя, потому что ты за него едва замуж не вышла.

— В такие моменты я рада, что твой брат меня украл из-под свадебной арки, — чуть тише ответила Амфитрита, а я разглядела у нее на щеках легкий румянец.

Ничего себе тут страсти разыгрываются! Мне было довольно любопытно и капельку смешно. А еще — легко.

Солнце отражалось от воды, по которой мы гуляли, отойдя чуть подальше от гостей, у которых было что-то вроде закусок. Как же все-таки похожи свадьбы друг на друга, в каком бы мире ты не оказался! Вот только меня слегка напрягало большое количество незнакомцев.

— Ами, мы с братом уже пообщались, так что позволь нам сбежать с этого праздника жизни? — Ной будто почувствовал мое настроение. Хотя, почему «будто»? Скорее всего, так и было.

— А? Да, конечно! Покажи своей жене дом, в конце концов, — улыбнулась хитро Морская владычица.

Что ж, видимо, там есть на что посмотреть, раз она сделала это так многозначительно.

— Мне было очень приятно познакомиться, Ами, и спасибо! — поблагодарила я её.

— Ничего, милая, надеюсь, это тебе хоть немного поможет. В конце концов, мы же родственники теперь. — Она кивнула в знак прощания и удалилась в толпу — искать Посейдона, видимо.

— Давай, наконец, что ли нормально познакомимся? — обратилась я к мужу, внезапно ощутив сильное смущение. — Меня зовут Ася.

— Ася? — чуть удивился он.

— Ну, для тебя — Ася. Для всех остальных — Анастасия.

— Настасья, значит, — улыбнулся муж. — «Воскресшая». Хотя, скорее, «перерожденная», верно?

— Думаю, в данной ситуации как нельзя подходящее определение.

— Меня называют Водяной, Хозяин Вод. Для краткости брат и Ами зовут меня Ной. Думаю, ты тоже можешь так ко мне обращаться. — Он на секунду умолк и негромко продолжил: — Мне будет приятно… Ася.

— Хорошо, Ной. — Мое лицо горело от смущения.

Вот же! Значит, как замуж выходить, так мы смелые — в другом мире, знакома с мужем всего ничего, и никаких там смущений и сомнений, а тут… как девчонка пятнадцатилетняя на первом свидании. Тоже мне, взрослая замужняя женщина! Я мысленно ругала себя на чем свет стоит, а потом вдруг вспомнила, что Ной чувствует мои эмоции. Стало еще более неловко. А потом я почувствовала ладони на плечах.

— Не переживай так, — послышался его тихий голос за спиной. — Все хорошо. Давай я сейчас покажу тебе наш дом. Не бойся воды, запомни — вся вода, что есть в реках и озерах нашего мира, не причинит тебе вреда. Смотри, Ася…

И вокруг снова заискрились прозрачные ленты, закрывая нас от всего мира. Почти как час назад, когда я только появилась в этом мире, вот только сейчас позади меня стоял тот, кому я смогу верить, тот, кто осторожно и аккуратно обнимал меня со спины. А вокруг танцевали капли, точно сияющие изнутри. И когда мы вдруг резко оказались посреди… водного пространства?

— Где мы? — вырвался у меня вопрос, а в мыслях сам собой отметился тот факт, что дышу и разговариваю я так же хорошо, как на суше.

— Мы дома, — ответил Ной. — Просто мне подумалось, что будет невежливым не показать тебе твоих владений.

— Моих?

— Ты же теперь моя жена.

Я попыталась повернуться к нему лицом, и это вдруг легко получилось — вода повиновалась любому моему желанию. В глазах мужа плясали ласковые смешинки, на губах притаилась улыбка, а мне хотелось плакать от счастья. Я все это время напоминала себе, что еще не знаю его, а он, похоже, принял меня сразу и безоговорочно.

— Можно?

И не дожидаясь ответа, просто обняла его. Крепко, от всей души. Стремясь передать всю ту нежность, счастье и благодарность, что чувствовала сейчас. Он ничего не ответил, но вновь пришло ощущение тепла, будто душу во что-то очень мягкое окутали.

Несколько минут мы так и стояли, точнее, висели посреди толщи воды, просто обнимая друг друга. Но, возможно, нам и нужно было сейчас именно это. А потом Ной показал мне дом. Нет — Дом. Стены из светлого дерева, совершенно не потемневшие от воды. Простые и в то же время уютно обставленные комнаты. У дома также оказалась и надводная часть. То же светлое дерево, открытые, лежащие на воде, террасы и простая обстановка.

А еще оказалось, что у Ноя, несмотря на то, что он не жил во дворце: «Это немного раздражает — жить в замке. У брата он есть, мне не понравилось», — все же были слуги. Довольно много. Больше десяти точно. И да, для меня, человека двадцать первого века из технически-прогрессивного мира, это было много. И странно. Но муж рассказал, что служат они ему совершенно добровольно, получают все, что пожелают, и вообще, почти все — его друзья, которых он уважает. Думаю, это здорово — иметь друзей среди персонала. Тем более, если они получают пусть и не зарплату, так ее эквивалент. Да и мало ли какие причины были у них прийти именно к Ною.

Муж показал мою комнату. Я как-то насторожилась. В смысле — мою комнату?! Разве мы… не женаты? Но решила разобраться с этим вопросом потом, а пока — гуляла по дому, разглядывая обстановку и знакомясь со слугами.

Вот только когда я увидела одну из девушек, меня словно приморозило к полу. Я смотрела на рыжие волосы, большие голубые глаза, веснушки, разбросанные по курносому носику, и не могла не узнать ту, с которой просидела за одной партой без малого одиннадцать лет.

— Алена?!

Девушка вздрогнула и испуганно уставилась на меня…

Глава 6. Аленка

Иногда в нашей жизни все поворачивается самым странным образом. Вот ты только что сидела с одноклассниками, отмечала выпускной, а вот уже через несколько лет встречаешь в другом мире лучшую школьную подругу, работающую служанкой в доме Хозяина Вод. А если добавить, что ты сама только сегодня утром встретила его, вышла за него замуж и теперь являешься, по сути, Хозяйкой… Да, иногда все поворачивается ну очень странным образом. Знать бы теперь, как из этого образа обратно вывернуть.

Я находилась в легком ступоре, встретившись с Аленкой, и теперь срочно надо было поговорить с ней где-нибудь в… просто где-нибудь. Я схватила ее за руку, боясь, что она может убежать куда-то, где потом долго придется искать, и обернулась. Зачем? Не знаю. Может, надеялась увидеть что-то, что натолкнет на умную мысль?

Натолкнуло: я ведь только-только вышла из собственной комнаты и вроде бы еще не успела забыть дорогу туда! А потому со всей возможной скоростью направилась обратно. Там, будучи не в силах сосредоточиться на деталях, я высмотрела среди всей мебели небольшой диванчик и потянула к нему подругу. Что примечательно, она за всю дорогу не сказала ни слова, и вот это было уже странно.

— Итак, — я села таким образом, чтобы мы оказались лицом к лицу, — я видела тебя последний раз на выпускном. Теперь рассказывай, четко и подробно, как ты тут оказалась.

Аленка сначала ошарашено уставилась на меня, а потом вдруг расплакалась.

В принципе, такой вариант рассматривался. Мне казалось, что я пойму её чувства — все же оказаться в другом мире, неважно, каким способом, — это потрясение. Не знаю, что она успела пережить до моего появления, но представляю, какой для нее был шок, когда перед глазами вдруг появилась я — человек из далекого-далекого-близкого прошлого.

Если я ничего не забыла, то Аленка всегда была человеком эмоциональным: если радовалась, то об этом знали все вокруг, если огорчалась, то плакала. У нее не всегда ладилось с предметами в школе, но вот физкультура стала её коньком. Она жила бегом, прыжками, баскетболом и волейболом.

Я же была точной противоположностью: старалась держать эмоции в узде, училась везде на «отлично». Вот только если все науки давались легко, то с физкультурой… Что ж, буду честна — если бы неважна была эта оценка для золотой медали, я бы никогда не стала ломать себя, чтобы сдавать все нормативы. Особенно тяжело всегда давался бег. И вроде не настолько толстая я была, но дыхание всегда подводило, заставляя задыхаться уже через три минуты пробежки. И различные техники применяла, и тренировалась, увы — безрезультатно. Гимнастику да, любила, очень — гибкость мне дана от природы, спасибо маме с папой, но бег, спортивные игры, силовые упражнения — нет. Я понимала, что не быть мне легкоатлеткой, в отличие от подруги, а потому всегда сдавала нормативы на нижней планке оценки «отлично».

Пока я вспоминала наши школьные годы, Аленка уже успела немного поплакаться. Я легонько гладила её по спине, не спрашивая больше ничего. Уверена, сейчас она сама расскажет. И правда, Аленка, наконец, подняла зареванную мордашку и, шмыгнув носом, начала рассказывать.

— Как давно это было, Ась. Мы были наивными юнцами, детьми, только закончившими школу. Я помню наш выпускной вечер, как это было… глупо! — вдруг зло воскликнула она. — Малолетние идиоты! Мы строили планы, совершенно неприемлемые в жизни, мечтали о чем-то глупом и нереальном! Мы были… — Её запал кончился так же резко, как и появился. — Мы были так глупы и совершенно не умели жить. Это ты тогда ушла раньше, чтобы не гулять допоздна. Ты всегда была правильной, единственный трезвый человек в тот вечер, островок спокойствия и стабильности. А я — дура.

Помнишь, я встречалась с Кириллом? Он был на два года старше нас. На тот момент Кира уже уехал учиться в другой город. Мы созванивались, общались, иногда он приезжал ко мне. А ведь хотелось жить и наслаждаться жизнью. Тогда я была так наивна — хотела любить и упивалась своей любовью. И знаешь, я была счастлива. Тогда. Нет, ты не думай, Кира был хорошим парнем. Мне кажется, он тоже любил меня. Хоть немножко, но любил, баловал, терпел мои детские капризы. А я была дурой. И, наверное, такой и осталась, Ась.

Ты тоже уехала учиться, а я решила поехать к нему. Я не знаю, о чем думала, когда выкрала у родителей свои документы. Они ведь не отпускали меня, Ась, не отпускали одну в другой город! А я почему-то решила, что они против нашей любви. Нет, правда, я чувствовала себя пресловутой Джульеттой, которой не дают увидеться с любимым человеком. Я выкрала документы, взяла немного денег, по сути, только на билет, и уехала. Да… Вот только, Ась, не доехала я.

— В смысле? — не поняла я. — Ты попала в аварию?

— Я к нему не доехала, подруга, только к нему. А в город-то я попала. Обколотая и мерзко хихикающая, в обнимку с кем-то таким же. Прости, я плохо помню этот момент.

— Тебя накачали наркотиками? — голос перехватило от потрясения.

— О, если бы! Тогда я смогла бы себя оправдать. Типа, в беду попала, бедная и несчастная. Ась, я сама.

— Что? Как это — сама? Зачем?

— А вот так. Все было хорошо, я ехала, слушала музыку. А потом мне предложили покурить.

— Ты же не куришь!

— Да, не курю. А тогда ехала и думала, вот приеду я к Киру, вся такая взрослая, буду ему хорошей парой. А когда предложили сигарету, подумала, что это будет круто выглядеть. На остановке затянулась. Дым был сладким, это показалось мне странным, и я спросила, что за табак. Не знаю, может быть, одна затяжка уже подействовала, но на ответ о «легкой расслабляющей травке» я просто промолчала и затянулась еще раз. Дым хорошо согревал изнутри.

— Но ты говорила…

— Да. Все началось с этой затяжки. Потом мы выпили веселые таблеточки. Ась, честно, я считала, что полностью контролирую себя. Ощущения вначале были как при легком опьянении. То есть просто все вокруг кружится, хорошо тебе, но вроде как голова работает.

— А после таблеток было уже все равно.

— Да. Потом пошла тяжелая артиллерия. Начала болеть голова, таблетки действительно были довольно легкими, эффект быстро проходил, оставляя после себя лишь последствия. От головной боли мне предложили «чудесное средство» в ампуле. А потом все. Лишь обрывки хаоса.

Я молчала, понимая, что это лишь пауза в рассказе.

— Ась, я подсела. Крепко. Жила на улице, воровала, побиралась. И все лишь ради того, чтобы продолжить пребывать в наркотическом угаре. Дозы прерывались рвотой, сильной головной болью и полной неспособностью организма что-то делать. Я плохо помню то время. Помню только, что очнулась как-то, и на меня словно ведро холодной воды вылили. Будто со стороны все это увидела. Кто знает, сколько раз я проходила мимо Кирилла. Кто знает, сколько раз он видел меня в таком виде? Я не помнила три года своей жизни, Ася! Три года! Прошли как в тумане. А тогда я стояла на крыше и понимала, что внутри не осталось ничего. Пустота. А край был так близко, так манил.

— Ты прыгнула? — Мой голос звучал слишком спокойно. Даже для меня.

— Нет. Я не успела. — Аленка тоже успокоилась и села ровнее. — Меня выдернуло порталом. Сюда.

— Для чего? Неужели?

— Ну, не знаю, что они ожидали увидеть, но когда я оказалась лицом к лицу с каким-то парнем, я просто заорала. Он не был человеком. Я испугалась и вдруг как-то резко передумала умирать. Видимо, межмировые порталы неплохо прочищают мозги. А потом этот пугающий человек взял меня на работу. Он пообещал, что когда-нибудь найдет способ вернуть меня домой и предложил кров, пищу, все, что пожелаю. Но знаешь, я боюсь. Этого мира, хозяина этого дома, его гостей и родных. Я боюсь, Ась. Я просто хочу домой!

Аленка снова всхлипнула, а потом замерла и медленно подняла взгляд.

— Кто ты? — вдруг резко спросила она и отпрыгнула с дивана в сторону.

— Ален, ты о чем? — теперь удивляться была моя очередь.

— Анастасия, которую я знаю, не могла бы оказаться здесь. Кто ты?

— О, я Ася. Та, которую ты знаешь, — грустно улыбнулась я. — Только все мы изменились. У каждого из нас был свой путь. И мы пришли туда, куда пришли. Ты попала в западню и лишь чудом оказалась жива, а я всю жизнь была правильной, действовала по плану и расписанию. И теперь смотри: ты работаешь в доме существа, что пугает тебя, и ждешь возвращения домой, а я за двое суток успела перевернуть свою жизнь с ног на голову и вышла замуж за того, кого встретила лишь утром, за того, кто пугает тебя и кажется прекрасным мне. Мы все меняемся, Ален. Но мы — по-прежнему мы. Внутри осталось то же, с чем родились, а снаружи у нас есть опыт, переживания, трагедии и неудачи, достижения и желания. Но все вместе — это мы. То, что есть, и то, что будет.

— Постой, — Аленка замерла, переваривая мою мини-речь, — ты вышла замуж?

— Ну, да.

— За хозяина?

— Если ты имеешь в виду Водяного, хозяина этого дома, то да.

Подруга шокировано вытаращилась на меня.

— Я не знаю, как это получилось, — проворчала негромко я. — Точнее, знаю, но до сих пор перевариваю последние дни. Если коротко, то парень, с которым я встречалась целый год, оказался козлом, я напилась и попала в другой мир, в деревню Гранинскую. А там меня принесли в жертву в МУХ — в качестве невесты. В общем, я была, да и до сих пор нахожусь в состоянии безумных поступков, а потому плюнула на все и вышла замуж за того, за кого они и хотели. Он красивый, ко мне добр, мир этот мне нравится, и терять больше нечего. Вот.

— А меня пугает, — прошептала Аленка. — Меня пугает этот мир, Хозяин Вод, другие существа, населяющие дом. Мне просто страшно. Я каждый день боюсь, что потеряю себя, что больше никогда не вернусь домой. А я очень хочу домой, в привычный серый мир, без ярких красок, без хаоса. Я хочу прийти к родителям и попросить у них прощения, найти Кирилла или хотя бы узнать, как он живет. Я так хочу жить снова в самом обыденном и скучном мире.

— Ален, ты вернешься. Я уверена, что Ной поможет, да и я в стороне не останусь. Мне немного рассказывали про эти порталы, про путешествия между ними. Если бы это было так просто, не приходилось бы выдергивать людей из других миров.

— Ась, я все же не могу понять.

— Что именно?

— Как мы так оказались? В смысле, ты и я — в другом мире. Для тебя — фантастика и шанс изменить свою жизнь, а для меня — страшный сон, из которого я никак не могу вырваться.

— Я не знаю, Ален. Для меня все происходит слишком быстро, сумбурно, но этим и нравится. Та жизнь, что была до этого, она была… не то, чтобы скучной, скорее — однообразной, правильной, по плану. Я каждый день знала, что будет завтра. Я знала, какие этапы нужно пройти в отношениях с парнем, с которым встречалась. Все было стабильно, ровно. И когда Андрей предал меня, я поняла, что ни к чему моя жизнь не привела.

Когда все идет не по плану есть только один выход — сделать вид, что так и надо. И знаешь, о чем я точно не жалею, так это о своем замужестве. Да, я едва его знаю, встретила вот только сегодня утром, еще не успела много узнать о том, с кем проведу всю свою жизнь, но этот брак дал мне кое-что другое, то, чего я всегда хотела — доверие.

Я не знаю, что за сила связала нас с Ноем, но я чувствую его. Словно рядом с моей душой, сердцем, появилась тень его. Я чувствую тепло. Я чувствую отголоски его эмоций, настроения, желаний. Не все, конечно, но чувствую. Это как будто бы кто-то всегда стоит рядом с тобой, за твоей спиной. Я попросила его, и он пообещал, что всегда защитит, не предаст, будет рядом. И это именно то, что я хочу. А любовь… Она придет потом. Вырастет на уважении, доверии, верности. И это точно будет именно любовь, а не страсть или юношеская влюбленность.

А еще у меня есть целый новый мир и целая новая жизнь. Разве это не здорово?

Аленка немного грустно улыбнулась.

— Возможно, это именно то, что тебе действительно нужно. Я рада за тебя. — И вдруг перешла на деловитый тон: — Но вот что еще тебе нужно, так это освоиться с домом. Это на первый взгляд он кажется таким милым, светлым и уютным, но этот домик тот еще проказник! — Она встала. — Давай начнем с твоей комнаты.

Моя комната оказалась довольно большой. Я бы назвала её покоями, как в замке. Назвала бы. Может быть. Вот только деревянные стены и мебель придавали ей сходство с русским теремом. Большим, светлым, будто пронизанным солнечными лучами, так, что в какой-то момент ты забываешь, что находишься под водой.

— Ой, Ален, а ты не знаешь, почему мы с тобой можем дышать под водой?

— Понятия не имею. Может, хозяин воде приказал?

— Это как?

— Вот и спросишь у мужа, я ж не могу всего знать! — проворчала она. — Так, смотри. Все из дерева, но если захочешь, можешь попросить ковры там, подушки, другую мебель. В общем, что захочешь.

— У кого попросить?

— Просто попроси. Еду тоже можно просить, если уж сильно проголодалась. В доме кухни нет. Каким бы умным и сильным хозяин не был, все ж кушать под водой не очень удобно. Когда просишь еду, тебе дадут, но кушать, опять же, лучше на поверхности.

— Ладно, разберусь по ходу.

— Вот. Далее, это помещение, где мы находимся — гостиная. То есть хорошо принимать гостей, если к тебе кто приходит. Здесь, — подруга открыла почти незаметную дверь, — твоя спальня.

— Вот скажи мне… — я задумчиво осмотрела довольно уютную, но явно на одного человека спаленку, — я ж вроде замужем, так?

— Ну да, — не поняла Алена

— Тогда вопрос: в этом мире муж с женой не спят в одной постели? У них разные комнаты? Или это мне одной так «повезло»?

Она слегка зависла, обдумывая мои слова.

— Да нет, вроде бы. Тут должно быть все как у всех. Я ничего такого не слышала.

— Ага, — пробормотала негромко. — Значит, это мне так повезло. Ладненько, разберемся. — И обернулась к подруге. — Что дальше?

— Да ничего особенного, — пожала плечами та. — Почти все как у людей. Только есть одна особенность, к которой я никак привыкнуть не могу, — усмехнулась она. — Ты заметила, что тут нигде нет ни одного туалета?

— А?

И правда. Нет, я, конечно же, специально ничего не рассматривала, да и когда бы успела? Две комнаты только видела. Видимо, подруга забыла об этом. Но вот сейчас вдруг задумалась. Когда читаешь книжки, как-то не обращаешь внимание на то, что главным героям надо не только интриги плести, приключения наживать и врагов побеждать, а еще и кушать, и мыться, и в туалет ходить. Эти вещи настолько прозаичны, что авторы как-то забывают о них. Но я-то не героиня книги! Мое тело имеет обычные физиологические потребности!

Кстати…

— Ален, а как вы высчитываете время?

— Очень просто. Смотри, — она показала на руке плетеный ремешок из… дерева? Да. И каких-то голубых ленточек, — это наши рабочие часы. Они, конечно, не так называются, но это понятие привычнее и удобнее. Такие выдают всем слугам в доме. Заодно они могут еще передавать сообщения. Работает это так.

Она коснулась пальцами браслета, и ленточки вдруг аккуратно передвинулись, перетекли с места на место, точно маленькие ручейки, переплетаясь по-другому и образуя уже понятные мне цифры.

— Часы подстраиваются под носителя. Они отобразят тебе время таким, каким ты его привык видеть. Они могут даже изобразить классический циферблат часов, а не только обычные цифры, как в электронных. Сейчас, например, десять утра.

— Здорово! — Меня искренне восхищало такое: ведь без всяких технологий, а так интересно!

— Да, неплохо. Но если быть откровенной, мне все же нравились обычные, земные, — вздохнула подруга. — Поначалу действительно удивляешься: пока новое — оно интересно, а потом, когда проходит время, хочется вернуться к старому и привычному.

— Давай не будем унывать, Аленка! — улыбнулась я ей, чувствуя, что она опять скатывается в депрессию. — Ты же знаешь, я вытащу тебя из этого мира и отправлю в родной!

— Ха, ты никогда не сдаешься, — усмехнулась подруга. — Ладно, давай дальше. Вернемся к приземленному — к элементарным удобствам. Дело в том, что при попадании сюда МУХ перестраивает тебя. Никогда не угадаешь, в какую сторону, но вот что удобно — все естественные потребности перестают быть естественными. Переработанная пища и вода исчезают из твоего организма. Тебе не хочется в туалет, и ты не потеешь, по крайней мере, под водой точно. Ты по-прежнему можешь отравиться едой, и тебя может стошнить. Ты можешь болеть, подхватив простуду. Кстати, это редкость. Под водой, опять же, сложно простудиться. Но мало ли, всякое бывает.

В общем, к чему я веду, в твоих комнатах есть, по сути, спальня, гостиная и гардеробная. Эту потом сама посмотришь. Владычица Амфитрита каждый год заполняет ее различными платьями в надежде, что хозяин женится, и они все пригодятся. А потому там сейчас просто не протолкнуться. Девчонки разгребут все по полкам, потом и принарядим тебя.

— Ух.

Гардероб? Серьезно? Это ж сколько там вещей, что их в несколько рук надо раскладывать?

Глава 7. Я больше не боюсь!

Этот день, самый первый в МУХе, пролетел слишком быстро. И слишком медленно. Так странно было ощущать, будто я знаю об этом мире уже довольно много, и в то же время понимать реально прошедшее время. Аленка объяснила такой диссонанс тем, что я стала частью мира, а потому он сам помогает мне в осознании и принятии непривычных вещей. Она удивительно много знала для человека, который не хотел привязываться к нему и мечтал о возвращении домой, на родную Землю. Это казалось немного странным, но не мне осуждать подругу. Кстати, Аленка показала мне дом, сад, надводную часть и многое из того, что было не необходимо, но довольно интересно. Действительно интересно.

Например, садик выглядел совсем обычным. Зеленые деревья, кусты и цветы. Мне понравилось. Лужайка, несколько лавочек в неприметных местах — уютно. Картина была бы привычной, если выкинуть из головы окружающую нас толщу воды. Я чувствовала её, дышала ею, она окутывала мое тело. Вот только это совершенно не мешало, хотя едва колышущиеся от подводного течения листья придавали всему происходящему капельку абсурда. Мне нравилось.

А вот наземная часть… Представьте себе довольно большой и просторный… Это не был дом в прямом понимании этого слова, как под водой, например, это было похоже больше на деревянный настил. Довольно большой, надо сказать. Стены, крыша — все из деревянных панелей. И полное отсутствие дверей. И мебели. Также в надводной части была открытая трасса; и это оказалось просто невероятно — стоять на краю, когда перед тобой со всех сторон вода.

Я так поняла, дом Ноя находился то ли посреди очень широкой реки, то ли посреди озера — вдалеке виднелись берега. И, если честно, я была этому рада, потому что как бы ни любила воду — что реки, что моря, — чувствовала себя неуютно посреди большой воды. Был как-то негативный опыт. А здесь… здесь был простор, но при этом отсутствовало чувство потерянности. Казалось, будто ты летишь над водой.

Что еще интереснее, если возвратиться к бытовым вопросам, то даже на воздухе вода вела себя будто живое существо. Когда мы поднялись на поверхность, я не сразу обратила внимание на то, что мы вышли из нее абсолютно сухими. Платье, волосы. Только кожа была чуть влажной и прохладной. Все. А когда Аленка, хитро улыбаясь на мою растерянность, негромко попросила фруктов — перекусить и ковер с подушками — вот просто произнесла просьбу в пространство, — из озера, сквозь пол, поднялись несколько струй воды и просто «телепортировали» нам требуемое. Я оторопела. Вот честно.

Не знаю, как это было возможно чисто с точки зрения химии, физики и прочих наук, но выглядело так, словно они создали небольшой смерчик на собственных концах, а когда успокоились и утекли обратно в озеро, на их месте оказался мягкий ковер странной расцветки в желто-зеленых оттенках, несколько однотонных подушек, смахивающих больше на наши земные пуфы «груши», и блюдо с ломтиками фруктов.

— Челюсть подбери! — рассмеялась подруга, увидев мое удивление. — Именно про это я тебе и рассказывала! Давай чуть-чуть полюбуемся. Пожалуй, это то немногое, что мне нравится в этом мире. — Она указала рукой на озеро. — Волны. Вода. Они успокаивают мысли. Почему-то на Земле так не было. Возможно, это свойства воды хозяина. Все же он её владетель, а она — его сущность и жизнь.

Последнее предложение Аленка пробормотала. Негромко, но я услышала.

— Что ты имеешь в виду?

— Неважно, потом спросишь у мужа. Нет, мне все же дико об этом думать. Давай просто перекусим и полюбуемся видом. Тебе сейчас как никогда нужно успокоить свои мысли.

Перекус оказался почти привычным. Многие из фруктов были мне знакомы, однако попалось несколько довольно вкусных кусочков, которые в то же время стали для меня новыми. Не знаю, местные ли это плоды, или же это я на Земле не все перепробовала.

Но успокоить мысли все же никак не получалось. Порой мне казалось, что я сплю. Было безумно интересно, и в то же время хотелось уже немного передохнуть от впечатлений. Возможно, я все-таки устала от нового. Но теперь это был мой мир, вряд ли я попаду обратно на Землю. Выйдя замуж, я становилась частью этой реальности, и постепенно начинала это чувствовать. Возникло ощущение, что медленно пробуждались знания, которых не могло быть. На ум приходило только одно слово, более-менее подходяще описывающее ситуацию — синхронизация. Я синхронизировалась с этим миром и телом, и разумом.

Но, как и всякий процесс, это требовало энергии. Не столько физической, сколько моральной, а этот ресурс у меня начал заканчиваться.

Не помню, когда Аленка оставила меня одну. Скорее всего, подруга все поняла. Я смотрела на солнечную рябь на воде, слушала ветерок, дышала свежим воздухом и старалась ни о чем не думать, а если и думать, то не грузиться, не придавать всему происходящему большого значения. Еще на Земле, в работе, мне это очень помогало. Иногда мыслей становилось так много, что казалось, будто голова скоро лопнет. Их требовалось отпускать, не переживать понапрасну, и порой — просто жить, принимая происходящее как данность. А еще лучше — не копить все переживания.

Сейчас я сидела, потихоньку погружаясь в состояние, немного похожее на медитацию. Я отдыхала. Телом и разумом. Не думая ни о чем, позволяя мимолетным мыслям проскальзывать не задерживаясь. А потому, погрузившись в себя, не заметила, как солнце склонилось к закату, окрашивая небо и озеро в яркие цвета всех оттенков алого и оранжевого, с проблесками сиреневого, розового и островками небесно-голубого — день не хотел отдавать свои права ночи. И когда на плечи опустилась какая-то ткань, прикрывая от вечерней прохлады, я вздрогнула. Сзади тихо и молча стоял Ной. Только сейчас я осознала, что, во-первых, замерзла, во-вторых, я за целый день ни разу, ну, или почти ни разу не вспомнила о муже. А точнее, увлеклась беседой с подругой и собственными мыслями, вместо того, чтобы побеседовать с тем, кто по определению знает больше остальных.

— Ой, прости! — Я вскочила с пола.

— За что ты извиняешься? — Ной по-прежнему выражал мало эмоций, хотя солнышко у сердца нашептывало о его удивлении.

— Да просто… — Смущение и неловкость встали вдруг комом в горле. — Я же ни разу не поговорила с тобой нормально. Не спросила, что я должна делать, как твоя жена, какие у меня обязанности. Да и все-таки как-то это невежливо, что ли.

— Не переживай, — слегка улыбнулся он. — Все же тебе было непросто за последние дни, я чувствую это.

Ной подошел к воде и всмотрелся в нее.

— Ася, то, что мы с тобой теперь связаны, пугает тебя.

— Нет, это…

— Ты это поняла уже, я чувствую, — обернулся он, внимательно глядя на меня, — как и ты чувствуешь меня. Это последствия нашей связи.

И я не смогла возразить. Да, пора признаться самой себе: несмотря на все то, что я говорю, то, в чем убеждаю сама себя мысленно и вслух, я все еще боюсь. Вот только не того, о чем думает Ной.

— Ты прав. — Я подошла к нему и тоже взглянула вниз, вот только смотрела лишь на его отражение в воде. — Меня пугает все это, но лишь потому, что я — обычный человек. Я привыкла читать о подобных приключениях в книгах, но никогда не представляла себе, что окажусь на их месте. Убеждала сама себя, что мне все по плечу, что все смогу и буду такой, какой всегда хотела быть, без оглядки на правила, стереотипы и… — Голос ненадолго перехватило. — Но я все же обычный человек. Я не врала ни в одном слове, что сказала тебе. Я не врала в клятве своей. Но я боюсь не справиться. Боюсь подвести тебя. Боюсь, что сделаю что-то не то. Все же я теперь твоя жена, и мне безусловно очень приятно чувствовать твою заботу. Я хотела такого всю свою жизнь, но меня всего несколько дней назад предал человек, к которому я испытывала если не любовь, то определенную привязанность. Я знаю, что ты меня не предашь. Я чувствую это, но…

Я не договорила. В голове был сумбур и хаос, хотя еще недавно я думала, что все упорядочилось. И Ной просто сделал то, в чем я нуждалась — обнял меня, закрывая руками ото всех сомнений и бед. Он защищал меня. Прятал, будто маленькую девочку. И это было именно то, в чем я нуждалась.

И из глаз потекли слезы, смывая, наконец, все переживания, все сомнения и страхи. Я приняла этот мир. Мир принял меня. Синхронизация завершилась.

***

А утро началось с нарядов. Вот честно, насколько я бы ни была девочкой, но, как оказалось, я терпеть не могла многочисленные примерки одежды и сортировку по типу «что и куда надеть». Но я понимала — всю подаренную Амфитритой одежду нужно было рассортировать по назначению. И да, гардеробная оказалась просто ух!

Нет, конечно же мне дали выспаться — а поверьте, выспаться было важно, — и даже позавтракать, но от примерки я не отвертелась. Аленка с другими девушками-служанками Шеир, Русей и Липкой принялась в четыре пары рук наряжать меня как куклу какую-то.

Ной, хитрюга этакая, тихо и незаметно исчез, как только пошел разговор о примерке — по нашей связи пришло ощущение беззлобного веселья. А еще он ждал меня после всех этих мучений где-то у себя. У него было что-то вроде зала и кабинета, если честно, я не очень поняла, когда он объяснял, да и вчера слегка не до того было. Но, как сказал мне муж, я пойму, как дойти до него — вода подскажет.

Но все же гардероб был мне необходим, так как я вчера весь день проходила в свадебном платье, и это оказалось не очень удобно.

Наконец, спустя каких-то полтора часа, что оказалось просто чудом учитывая оставшуюся одежду, девчонки сжалились надо мной, подобрали что-то вроде длинной туники и штанишек, удобные тапочки и отпустили. Волосы я заплела в обычную косу и отправилась на поиски хозяина дома, то бишь моего благоверного.

Стоило лишь подумать о том, как к нему пройти, как в голове появились картинка и четкий путь.

Кабинет мужа оказался не совсем кабинетом, это просто я так определила для себя его рабочее место. Больше оно походило на открытую площадку чуть повыше всего остального дома — что-то вроде башни, только без стен. Отсюда открывался хороший вид на подводный пейзаж вокруг. Однако, как я отметила, другим нас не было видно. Странно. Ну ладно.

Я просто открыла очередную дверь и оказалась вдруг на этой площадке. Посреди нее висел Ной. Почему висел? Так он не касался ногами пола. Муж находился аккурат по ее центру, окутанный видимыми даже для меня струями воды. Его глаза были закрыты, а лицо совершенно бесстрастно, но по ощущению связи я поняла, что он сейчас работает, поэтому не стала отвлекать, присев прямо на пол возле входа. Я подожду, а работа — это важно.

Прозрачные течения окутывали Ноя, то едва касаясь его, то практически опутывая. Иногда он шевелил пальцами, и какие-то из потоков утекали куда-то в толщу воды. Единственная ассоциация, пришедшая мне на ум при виде этой картины — принятие и отправка сообщений. Как я уже успела убедиться, здесь это было вполне возможно.

Наконец Ной освободился и открыл глаза, опускаясь на пол. Увидев меня, он улыбнулся.

— Ася, тебя, наконец, отпустили эти мучительницы?

— О да, — я повернулась вокруг, показывая, что они мне подобрали. Все же в душе жило по-детски сильное желание нравиться своему супругу. — Мне можно так ходить?

— Тебе можно все, — улыбнулся он. — Кто же осмелиться ругать Хозяйку?

— А, да, — смутилась я, — я все еще не привыкла к этому.

— Давай я кое-что тебе покажу. — Ной протянул руку. — Подойди ко мне сюда.

Я подошла в середину платформы.

— А теперь держись! — Он одной рукой обнял меня, и мы вдруг взмыли вверх.

От восторга, смешанного с испугом, перехватило дыхание. Особенно когда вдруг вода закончилась, и мы вынырнули наружу, при этом продолжив подниматься все выше и выше! Я скосила глаза под ноги. Нас поднимала большая струя воды, словно в фонтане! Правда, смотреть вниз дальше я побоялась, предпочтя вцепиться в мужа еще крепче. Наконец, подъем закончился.

— Ася, посмотри, — раздался голос Ноя. — Это всё — мои владения.

Я повернула голову и обомлела. Нас окружали луга, горы, леса, все испещренные реками и озерами. Зеленые и цветущие.

— А еще, — негромко произнес Ной, почти шепча мне в волосы, — это теперь и твои владения. Ты — Хозяйка Вод. Все мое — твое. А потому перестань сомневаться в себе. Просто поверь! Этот Мир принял тебя. И ты приняла его. Так почему же ты все еще боишься?

— Не боюсь! — внутри все распирало от восторга. — Я больше не боюсь!

Я повернулась, глядя в смеющиеся светлые глаза моего дорогого мужа, улыбнулась, снова осмотрелась вокруг, запечатлевая у себя в памяти и сердце все, до чего мог дотянуться мой взгляд. Высота больше не пугала меня.

— Я верю! — прошептала я. Или прокричала? Неважно.

— Я подхвачу, если что. — шепнул мне Ной, понимая меня без слов.

И я прыгнула…

Глава 8. В гостях у Посейдона

Я задыхалась, захлебывалась восторгом! Страх ушел, как будто его и не было, и я летела все ниже и ниже. А потом, повинуясь моему желанию, моему восторгу и вере, за спиной соткались крылья. И они понесли меня вперед. Прекрасная земля раскрывалась перед моим взором: плодородная, зеленая, укутанная солнцем.

Воздух был чист и свеж и повиновался мне так же легко, как и вода. Я притормозила и повернулась, успев рассмотреть прозрачные крылья, мелькнувшие в уголке зрения. Неужели тоже из воды? Недалеко от меня парил Ной, однако у него не было крыльев. Да и тот фонтанчик, что поднял нас наверх, тоже исчез.

Я подлетела поближе. Ной легко улыбался, пряча в глазах смешинки и… гордость? Очень похоже. Да и тепло связи подсказывало, что он действительно мною гордится. Это было приятно. И даже очень.

— Как ты это делаешь?

Я облетела вокруг мужа, пытаясь высмотреть его трюк. Все же он был Хозяином Вод, а не Ветра.

— Ты такая солнечная, — улыбнулся он мне.

— Скажешь тоже, — пробурчала я в ответ.

Ну сколько можно меня смущать?! Не знаю насчет солнечности, но вот вела я себя сейчас точно, как маленький ребенок.

— И все же как? Или ты и летать умеешь?

— Нет, летать я не умею. — Он придвинулся ближе ко мне. — Все же каким бы ни был мир Хаоса, определенные законы физики здесь действуют. Вот их и можно использовать, как хочешь. Ведь пар — это тоже вода. А горячий пар легче, он подымается вверх. Я просто позволяю воде переходить из одного состояния в другое без задержек, постоянно. А поскольку она слушается меня — пар держит мое тело, несмотря на то, что я явно тяжелее. Тут уж никакая физика не вправе ограничивать мою власть.

— Ничего себе! — Я покружилась вокруг себя, пытаясь рассмотреть свои крылья. — А как тогда я летаю?

— Вот это я и не могу понять, — слегка нахмурился Ной. — Это странно даже для меня. Вода тебя слушается, это нормально. Но даже у нее есть свои границы. Если честно, я думал, что ты воспользуешься потоком, вроде того, на котором мы поднялись. — Он ненадолго задумался. — Ладно, я поспрашиваю брата. Он старше, может, что и знает. — Муж улыбнулся мне. — Не переживай, это интересно, но не столь важно. Тебе понравилось?

— Очень! — Адреналин все еще играл в крови. — А все так могут? Я имею в виду — использовать свои стихии? И есть ли кто-то еще… в смысле… Тьфу ты! Запуталась мысль.

Но он меня понял.

— Смотри, тут все неоднозначно. Я — Хозяин Вод. Об этом все знают. И мне обязана подчиняться любая пресная вода. Соленая же — брату, он Хозяин Морей и Океанов. В то же время на своей территории мне гораздо легче контролировать жидкость, нежели где-то в пустыне — владениях песчанников, или в Великих горах, у Волков. Да, у них там тоже есть вода, и она даже может мне подчиниться, но это будет гораздо, гораздо сложнее, чем здесь.

— Ага, я поняла. Хорошо. А вот Ами мне сказала, что рядом с тобой на нашей свадьбе стоял песчанник, его внешность легко запомнить. Сингх. Знаешь, у меня в моем прошлом мире был… Ты чего улыбаешься? — споткнулась на полуслове я, поймав взглядом его почти счастливую улыбку. — Я что-то не то сказала?

— Нет. Все хорошо. — Ной так тепло смотрел на меня, что я устала смущаться. — Рассказывай, я слушаю.

— Так вот, в одном из фильмов был персонаж с таким же именем. Он, конечно, классный, но злой. Этот такой же? Просто он так посмотрел на тебя…

— О, нет. Сингх — джинн. Мы называем песчанниками всех, кто живет в Пустыне. Там много джиннов, огненных, ветряных и непосредственно песчаных, но не стоит им приписывать какие-то волшебные силы. Почему-то все земляне, кто попадает сюда, ждут чудес и волшебства. Если у нас и есть что-то, что не подвластно простому человеку, то, как правило, это касается нас и нашей семьи, в некоторых случаях — нашего дома и его обитателей. Как в нашем с тобой случае. Ты — моя жена, а потому дом и вода будут слушаться тебя почти в такой же степени, как и меня. Но в то же время работники дома также имеют определенные привилегии — большую часть их работы облегчает способность повелевать водой. Однако никто из них не сможет причинить вред тебе или мне, а также друг другу. Как, впрочем, и ты тоже не сможешь причинить вред мне, если захочешь когда-нибудь.

— С чего это я должна хотеть тебе навредить? — Меня немного оскорбило и обидело это его предположение.

— Ты — нет, но в нашем мире много разных существ, и некоторые могут подчинять разум. Я не знаю, способна ли ты защититься от этого, поэтому…

— Это не причина так меня подозревать, — пробурчала я.

Ной ничего не сказал, только обнял. Кстати, слегка странно обниматься на высоте. Не знаю, сколько тут точно метров над землей, но, думаю, именно такой вид называют «высотой птичьего полета». Да и птички где-то рядом мелькали, да.

— Прости, — негромко пробормотал уткнувшийся в мои волосы Ной.

Думаю, он понял, что я хоть и глупо обиделась, но это извинение было очень приятно. Кошмар! Кто-нибудь! Я начинаю вести себя как девушка-блондинка-ребенок! Критическое мышление под воздействием эндорфинов уничтожается напрочь! Где та Ася, которая могла хладнокровно все выслушать, а потом при необходимости еще и поставить на место парой слов? Ох, жесть.

Ой, кстати, а кто же был тот второй тогда, которого я на лицо запомнить не могла, да и до сих пор вспомнить не могу?

— Ной, — я подняла голову, привлекая внимание мужа, — а кто был второй человек. Тогда — на свадьбе? Который рядом с Сингхом стоял?

— Какой человек? — удивился Ной.

— Ну, неприметный такой. Он вроде бы еще в разговоре пару раз участвовал. Не знаю, может, он и не человек, но на вид — вполне. Только у него способность какая-то, я раз десять пыталась его рассмотреть и запомнить, а стоило лишь отвести взгляд — ноль! Такое ощущение, будто я знаю лишь один факт — он там стоит, и все. Ни цвета глаз, ни волос, да даже одежды! Вообще! Это что за раса невидимок такая?

— Анастасия, — Ной едва ли не впервые назвал меня по полному имени. Я снова подняла голову и увидела, как его серые глаза становятся темнее, принимая угрожающий цвет стали, — я не помню никакого человека рядом с песчанником. Совсем. А это значит… — Он не договорил, вдруг крепко прижав меня к себе и рванув куда-то.

Ветер свистел в ушах, Ной летел очень быстро, а я ничего не понимала. А потом мы вдруг оказались на берегу моря. Резко остановившись, он поставил меня в сторонке, на песочек. Аккуратненько так поставил, будто куклу какую. И повернулся к морю.

— Позови Посейдона, — обратился он негромко к кому-то. — Скажи, брат зовет срочно. И если получится, пускай придет с Амфитритой. А чтобы поторопился, скажи: Ася видела Непомнящего.

Я стояла чуть в стороне. И, пожалуй, впервые с того момента, как оказалась здесь, в мое сердце пробрался страх. Не недоумение, растерянность или сожаление. Страх. Я не позволяла себе бояться уже очень давно. Даже когда оказалась в другом мире — любопытство, опасение, да чего только не было! Но не это стылое чувство, мерзкой холодной жижей поселившееся внутри.

Я обхватила себя руками, стремясь хоть немного удержать мысли в узде. Только приступов паники мне тут не хватало! Все-таки давно у меня их не случалось, да и мужа пугать не хочется. И вспоминать, даже думать об этом я не хочу! Нет! Все!

Я сильная, уверенная в себе. Я все смогу. Смогла в том мире, смогу и в этом. Если окажусь в чем-то виновата — сбегу. Исчезну. Я смогу. И начну все с чистого листа. Куда уж чище — новый мир, имя, да и фамилию свою можно не использовать. Или как они тут с этим делают? Не знаю. Я просто все решу. Все четко и пошагово. Я знаю. Я смогу. Смогу. Смогу-смогу-смогу-смогу-смогу…

— Ася! — Теплые объятья укрыли меня, и я вдруг осознала насколько замерзла.

Руки тряслись. Все-таки накрыло паникой. Не так сильно, как могло бы, но накрыло.

— Ася, — Ной обнимал меня, укрывая руками, и, наконец, ко мне вернулась способность мыслить относительно здраво, — чего ты так сильно испугалась?

— Прости. — Я спрятала лицо у него на груди, зарывшись пальцами в просторные складки одежды, а потому голос звучал глухо и жалко. — Это уже прошло. Прости, что растревожила. Я потом расскажу, хорошо? Все расскажу, только не сейчас.

— Хорошо.

Я уже успокоилась и даже сердилась на себя за этот срыв, за то, что показала себя жалкой на пустом месте, за то, что переполошила мужа — мы же связаны в конце концов, да и вообще! И все же Ной не отпускал меня. Я попыталась послать ему через связь чувство неловкости и извинение, но меня в ответ обдало такой волной нежности, что захотелось расплакаться. Но я не стала. Хватит на сегодня грусти, вон какой денек хороший!

Но даже мои мысли насквозь отдавали фальшью. Грубой, тошной. А самое плохое во всем этом то, что Ной все чувствовал. И сейчас я поняла минус этой связи — я не могу скрыть от него правду.

Сзади вдруг раздался негромкий всплеск и громкий голос:

— Я тут плыву на всех течениях, а они милуются стоят!

Мы обернулись. Точнее, Ной обернулся. Всем корпусом и резко. А так как он обнимал меня, то я слегка подзависла, когда ноги вдруг оторвались от земли, а потом снова приземлились, только уже с другой стороны. Эм, называется «почувствуй себя куклой».

— Брат, я не просто так тебя вызвал. Капелька передал послание?

— Да, но я думал, что…

— Это правда. Непомнящие.

— Стоп. Про них будем говорить у меня. В самом защищенном и секретном месте морей. Да и Ами дома, а ей тоже нужно знать.

— Хорошо.

Ной наконец отпустил меня и просто взял за руку.

— Ася, сейчас мы отправимся к брату домой. Это будут соленые воды. Они родны мне, но не будут слушаться, а значит, тебе тоже может быть некомфортно. Если что, говори или дай знать, хорошо?

— Да, конечно.

И мы вошли в море.

Вот честно, я с детства любила воду, могла плескаться в чем угодно, лишь бы вода и побольше. И на море ездила не раз. Сгорала до температуры, а вылезти из него не могла. Но сейчас, входя в темные, синие воды, опасалась. Вот в прозрачных озерных, возле дома, было уютно, светло, и абсолютно нестрашно. Сейчас же никак не получалось представить, что вот я просто решила искупаться в одежде. Я знала, что море не причинит вреда, но опасалась его. Оно было мне не родным, чужим. Благосклонным, но чужим. Точно прирученный хищник.

Когда вода поднялась до уровня головы, я рефлекторно зажмурила глаза и задержала дыхание. Потеряться я не боялась, так как продолжала держать мужа за руку. «Прости», — послала по связи, вцепляясь еще крепче и надеясь, что не оставлю ему синяков на ладони. И в ответ пришли успокоение, улыбка и просьба попробовать открыть глаза. Всего второй день, а мы понимаем друг друга уже так хорошо. Интересно, общаться сможем мысленно?

И я открыла. Сначала робко, совсем чуть-чуть. А потом, в изумлении — широко. Вокруг нас были звезды. Оглянулась назад и увидела, как тускнеет вода вверху, видимо от света уже ушли далеко. Но сейчас мы видели, как светятся многочисленные кораллы, рыбки, планктон (ну или что тут плавает). Это было великолепно! Мягкое, неяркое сияние разного цвета окутывало пространство. Тут были и зеленоватый, и голубой — светлый, почти небесный, и даже розовый.

Я устала удивляться и поражаться минуте на шестой, и просто наслаждалась видом, пока мы плыли, а заодно анализировала ощущения. Морская вода казалась мне тяжеловатой — двигаться было труднее, чем дома. Но глаза не щипало, да и, отвлекшись на красоты подводного мира, я не заметила, как отпустила дыхание. Вот. Плыла. Дышала. И все нормально. Хотя, если высунуть язык — чувствовала, что вода соленая.

А Посейдон двигался уверенно, плавно, по-королевски. С другой стороны, он — Правитель этих вод в конце концов. Ну и еще мне казалось, что он немножко хочет похвастаться передо мной своими владениями. Не ради похвалы или восхищения, а просто так, как это обычно делают дети: «Смотри, что у меня есть!» Так мило! Большой взрослый дядька, женат, владений на полмира, а ведет себя иногда, как ребенок. Наверное, Амфитрита его за это и любит. По крайней мере, мне так кажется.

Сколько мы плыли по времени, точно не знаю, но не меньше получаса. Наверное, можно было и быстрее, да и, наверное, нужно было, но ни Ной, ни Посейдон не выказывали больше волнения, спешки и суеты. Может быть, не было смысла, а может, не хотели меня пугать.

Наконец, завернув за очередную подводную скалу, перед нами раскрылся замок. Нет — Замок! Именно так, с большой буквы! Кажется, я поняла, почему младший братик местного правителя построил себе хороший, но простой дом. Смотрели сказку «Русалочка»? Диснеевскую? Так вот, это произведение искусства и рядом не стояло с тем, что нам показал мультипликатор. Плавные линии чудным образом вплетались в проходы, башенки и колоннады со шпилями.

Мы замерли у входа.

— Брат?

— Это правительственный замок, — сказал Посейдон. — Он используется для приемов, балов и…

— Первой линией обороны в ходе войны, — негромко закончил муж. — Поэтому мы здесь?

— Да. Он защищен лучше всего. Так что, добро пожаловать!

И мы вплыли под арочные своды ворот.

Глава 9. Что хранит память

Самое защищенное место оказалось обычным кабинетом. Если бы не знала, что это все под водой в другом мире происходит, то подумала, что сижу в кабинете у высокого начальства на Земле. Да даже цвета оформления были не сине-голубо-зелеными, а кофейно-шоколадными. Ну вот как?

На мое немое удивление — надеюсь только, не раскрыла глупо рот, — Амфитрита, которая уже ждала нас здесь, рассмеялась.

— Не стоит так удивляться, милая! Это место только для своих, а потому не обязательно поддерживать общий стиль. Знаешь, мы же тоже устаем от однообразия цветов и оттенков, а тут хоть расслабиться можно. Кстати, не хочешь кофейку?

Я оторопела во второй раз.

— Кофе под водой?

— О, — улыбнулась она, — все просто!

Амфитрита махнула рукой, и вся вода вокруг вдруг исчезла, оставляя нас сухими.

— Ой, — я почувствовала себя немного глупо, — все еще очень непривычно.

— Так что, будешь кофе? Знаю, на Земле очень любят этот напиток. А мы только недавно встречались с песчанниками, и они поделились своим фирменным рецептом. Тоже те еще кофеманы!

— Как же все это странно… — пробормотала я себе под нос, присаживаясь на диванчик, и принимая из рук Морской владычицы чашечку ароматного напитка. Аж слезы на глаза навернулись. Оказывается, я уже успела соскучиться по нему.

Мы расположились вчетвером вокруг невысокого столика, на котором вдруг оказались легкие закуски. Ной и Посейдон сидели в креслах, а меня Амфитрита оставила на диванчике, устроившись рядом. Иногда эта величественная женщина напоминала мне ребенка.

— Итак, давайте разберемся со всем, что тут происходит, — серьезно начал Посейдон. — Анастасия, расскажи, пожалуйста, кого ты увидела, где и когда, опиши свои ощущения.

— Это было на нашей свадьбе. — Я поставила чашечку на стол. — Я рассказала Ною, что он разговаривал с двумя… мужчинами, когда мы с Амфитритой подошли к нему. Об одном из них она мне рассказала. Это был песчанник Сингх, но о втором никто ничего не говорил, а я все забывала спросить. Мне не казалось это важным, простите. Еще когда мы только подходили, я заметила, что не могу запомнить внешность этого человека. Я смотрела на него и пыталась запомнить хоть какие-то детали, но стоило лишь отвести взгляд — не могла вспомнить ничего: ни рост, ни цвет волос или покрой одежды. Вообще. Я знаю только, что он там был. И до сегодняшнего дня даже не думала, что другие его не видели. А ведь он участвовал в разговоре, по крайней мере, мне так показалось. Правда, когда мы подошли, от него больше не донеслось ни слова, и, если честно, я даже не уверена, что он продолжал стоять там. Он мог уйти, а я — этого не заметить или не запомнить.

Амфитрита, внимательно слушавшая мой рассказ, нахмурилась.

— А ведь я тоже ничего не видела. Никого, точнее. Сингха и его раздражающее лицо помню, но чтобы кто-то еще?

— В том-то и дело, — заговорил Ной, — никто из нас не помнит. Это не похоже на морок лично для Аси, мы бы заметили иллюзию. Но вот по описанию — точно Непомнящий. Хорошо было бы, если б мы ошиблись. Только, боюсь, что мы не ошибаемся.

— А кто такие эти Непомнящие? — подала голос я. — И чем они опасны?

— Непомнящие, — начал объяснять мне Посейдон, — это те, кто совершил в своей жизни что-то настолько ужасное для нашего мира, что больше не может знать наверняка свое имя, внешность. Как правило, они запутались в своих деяниях настолько, что потеряли себя, поэтому ты и не можешь их запомнить. Остальные даже не видят их, не запоминают, хотя и могут взаимодействовать с ними, ведь все-таки это физическая сущность. Этих тварей не видели вот уже несколько веков. Мы думали, что их больше не осталось.

— Но если их невозможно запомнить, а потому их никто не видит, то как я смогла?

— Изредка появляются такие, как ты, кто может их видеть. Не обязательно быть для этого обычным человеком или существом из другого мира, просто в твоем прошлом должно было произойти что-то ужасное. Мы не знаем точно, что именно должно позволить видеть то, что невозможно запомнить, мы знаем лишь, что события твоего прошлого должны были настолько повлиять на тебя, твой разум, что ты выбиваешься из понятия обычности для мира, в котором находишься. И только тогда ты можешь заметить нестыковки. Такие, как, например, Непомнящие.

— Прошлое? — У меня внутри все похолодело.

— Да. Ведь наверняка было что-то?

— Было. — Я всеми силами постаралась не провалиться в воспоминания.

— Вот, — благоразумно не стал заострять на этом внимание Повелитель морей. — Но опасны эти… даже не знаю, как их обозвать то покультурнее. В общем, опасны они тем, что взаимодействуют с остальными совершенно спокойно.

— Они могут отдать какой-то приказ, и ты выполнишь его, даже не подозревая, что следуешь чужой воле? — вспомнила я один популярный сериал на Земле.

— Нет, — усмехнулся Посейдон, — до такого, к счастью, еще не дошло. Но их опасности это не умаляет. Они задают тебе любой вопрос, и ты отвечаешь, даже если это государственная тайна. Они могут узнать все, что угодно.

— И опасно это даже не тем, что ты выдаешь тайны, — продолжила за ним Амфитрита. — Как правило, Непомнящие — неприкаянны. Они не знают своих мыслей, желаний, чувств. Они — живые куклы, безынициативные и послушные. И поэтому они опасны, ведь если такое существо что-то делает, значит — ему приказали.

— А еще хуже то, что я не помню, что мог сказать тогда, — подал, наконец, голос Ной. — И это просто катастрофа.

— Обалдеть. — Я зависла, пытаясь обдумать всю узнанную информацию. — И что теперь со всем этим делать?

***

Разговоров хватало в тот день — обсуждали ситуацию с Непомнящим. Действительно ли это был он? И что вообще могли выпытывать у Ноя? Братья пытались вспомнить политические ситуации последних веков, чтобы понять, для чего это все было нужно. Мы с Амфитритой тоже хотели как-то помочь, но увы. И как же я была благодарна, что меня не заставили рассказывать то, из-за чего я могу видеть этих тварей. Хотя по взгляду мужа, брошенному вскользь, стало понятно, что он хотел бы все услышать.

А когда мы оказались в своих комнатах — домой не стали возвращаться — внутри меня все обмерло. То, что позволило мне стать не такой, как все в этом мире — я слишком боялась раскрывать эту тайну, копаться в собственных воспоминаниях. И Ной почувствовал это.

Мы сидели на теплых досках наземной части дома, любуясь отраженным в воде закатным солнышком. Было тепло, уютно и просто хорошо, а меня где-то внутри страшно трясло. Даже зубы лишний раз старалась не разжимать, чтобы не застучали. Вдруг в голове пронеслась картинки, словно фильм посмотрела — маленький сероглазый мальчик со смехом и восторгом строит из водных капелек рисунки в воздухе. У него хорошо получается. Красиво. Он счастлив. Что это было?

— Это мое воспоминание из детства, — произнес вдруг Ной.

Я повернулась и наткнулась на легкую улыбку.

— Наша связь может гораздо больше, нежели передавать эмоции. При должном развитии мы сможем общаться мысленно и видеть воспоминания друг друга. Если ты не хочешь рассказывать, потому что тебе тяжело, просто позволь мне самому увидеть это.

— Но ведь мы еще не можем общаться телепатически, откуда же передача воспоминаний? — удивилась я.

— Ася, мысли требуют хорошего навыка у обеих сторон, а воспоминания я могу посмотреть в одностороннем порядке. Ты знала, что подобная связь есть у родителей и детей? Это родственные узы. Наша с Сеем мать всегда могла услышать нас и прийти на помощь. Поверь, брат был еще тем сорванцом. Так что — позволишь?

— Я не знаю, как.

На самом деле мне хотелось избежать слов, я могла недоговорить, рассказать что-то не так, как было на самом деле, да и вряд ли смогла бы вообще хоть что-то рассказать. Даже сейчас голос предательски дрожал.

— Сам я не смогу найти, тебе нужно меня провести. Закрой глаза. — Он пересел поближе, беря меня за руку. — Вспомни что-то незначительное, предшествующее или же произошедшее сразу после того события. Мне нужна отправная точка.

Я слушала его голос и проваливалась куда-то вглубь себя. Это было страшно. Но сейчас рядом ощущалось родное тепло, я знала, что не одна.

***

Ной стоял посреди странного сооружения. В голове Аси всплыла подсказка — «школа». Он с любопытством оглядел пустые коридоры. Обычно просмотр воспоминаний происходил от третьего лица, но не настолько же! Да, мозг в таких случаях сам достраивает картинку, чтобы было удобнее смотреть, но, как правило, сам хозяин должен быть в непосредственной близости.

Над головой вдруг раздалась пронзительная, бьющая по ушам трель. «Звонок».

За многочисленными дверями в этом коридоре нарастал гул. Он давил на стены, грозя прорваться. Двери открылись и… Словно открыли заслонку. Гул превратился в многоголосый шум, рассыпавшийся по коридору маленькими детьми. Они были так непосредственны! Кричали, что-то доказывая друг другу, громко обсуждали свои игры или же прошедший только что урок. Ной не мог знать всего этого, лишь Ася.

Он обернулся, ища хозяйку воспоминаний, и вдруг наткнулся на внимательный взгляд серо-голубых глаз, который тут же сменился узнаванием, и девочка кинулась сквозь него к подруге.

— Аленка!

Та обернулась, и Ной узнал одну из работниц своего дома. Да, Ася рассказывала о подруге.

— Анастасия, — притворно строго выговаривала она маленькой рыжульке, — мы собрались сразу после школы гулять. Как ты можешь задерживаться в классе, когда у тебя такая важная миссия?!

— Ой, да ладно тебе! — воскликнула Ася, смеясь. — Пошли уже!

И две юные школьницы наперегонки бросились к выходу.

Вокруг слегка посерело, будто бы подергиваясь дымкой. «Меняется локация», — сообразил Ной.

Дымка рассеялась, и оказалось, что уже вечер. Две девчушки увлеченно катались на странных железных конструкциях. «Качели» — снова подсказала Ася и Ной кивнул. Девчушки смеялись, болтали, и казалось, совсем забыли о времени, пока у входа на площадку не появился очень рассерженный мужчина.

— Анастасия!

Он быстро подошел к девочкам, и Ася тут же испуганно спрыгнула с качели. Она мельком огляделась и поняла, что уж больно сильно заигралась — сумерки вокруг сгущались все быстрее и быстрее.

— Прости, пап, — тихо сказал она, опустив взгляд.

— Ты должна была вернуться еще до семи вечера! — прикрикнул отец. — Алена, — он повернулся ко второй девочке, притихшей в сторонке, — если ты не хочешь получить ремня от своего отца, лучше бы тебе поторопиться домой, потому что я видел его на второй площадке из пяти мной обеганных.

Аленка ойкнула и, схватив с лавочки портфель, убежала, перед поворотом крикнув:

— До свидания, дядь Толь!

Она быстренько помчалась домой. Там её мама поругает, но защитит от разгневанного отца, а Ася была схвачена своим родителем за руку, крепко-крепко, аж поморщилась. Они пошли по улице.

Ной двинулся следом. Почему-то сейчас локации не менялись, и он пришел к выводу, что это из-за близости главного.

Анатолий же шел, крепко держа дочь за руку, неся ее портфель и выговаривая:

— Анастасия, не смей больше так задерживаться. Ты знаешь правила: гулять можно только при отсутствии домашнего задания или после его выполнения, возвращаться не позже семи. Сейчас уже начинает рано темнеть. Откуда мы знаем, что с тобой случилось? Мама дома волнуется, небось, опять валерьянку пьет. Ты всего лишь маленькая девочка!

— Я уже в третьем классе, — буркнула Ася.

— Ты всего лишь в третьем классе! — услышал ее отец. — На эту неделю ты будешь наказана! Никаких прогулок! Только школа, уроки и дом. Дома делай что хочешь: рисуй, играй с куклами, да хоть пляши! Но из дома ни ногой! И звонить Алене тебе тоже запрещено!

— Нет! — Ася вдруг выдернула руку из отцовской. — Я тебе не маленькая девочка! Мне девять лет уже! Все гуляют, сколько хотят, а ты запрещаешь постоянно все! — Она кричала громче и громче, незаслуженно выплескивая на него свои обиды.

И от понимания, что, по сути, сама виновата, и отец имеет все права ее отчитывать и наказывать, Ася разозлилась и расстроилась еще больше. Последние слова она уже прокричала и побежала в другую сторону.

— Анастасия! Сейчас же вернись!

Но Ася не остановилась, и Анатолию пришлось быстрым шагом нагонять ее, отмечая, куда поворачивает дочь.

Ной осмотрелся. Эта местность не была похожа на большой город, замеченный им мельком в Асиной памяти. «Провинциальный город, маленький, частный сектор» — пришла грустная мысль от хозяйки памяти.

Ной обратил внимание на то, что участники воспоминания неожиданно остановились. Перед этим маленькая Ася психовала, а отец уже не зло, а устало уговаривал ее вернуться домой и прекратить капризничать. Сейчас же они оба уставились в темный угол одного из домов. Там возле покосившегося забора стоял человек.

Ной заметил, что тот стоит как-то неровно, шатается, держится за доски одной рукой.

— Ася, пойдем.

Отец Аси внешне остался спокойным, даже тон голоса ничем его не выдал, но наблюдатель Ной видел, как напряжено его тело. Это почувствовала даже Ася. Она послушно вложила свою ладошку в отцовскую руку и последовала за ним. Они отошли уже на несколько шагов, старательно не обращая на странного незнакомца внимание, когда раздался хриплый, с ноткой безумства голос.

— Эй, мужик, деньги дай! — Не просяще, не вопросительно, а поразительно нагло и уверенно.

Анатолий повернулся. Ася испуганно спряталась за него. Незнакомец оказался вдруг непозволительно близко.

— Эй, — он широко улыбнулся, — ты же хочешь со мной поделиться деньгами! Давай!

— Послушайте, — постарался спокойно ответить отец, — у меня нет сейчас денег. Я вышел за дочерью, мне нужно отвести ее домой. Идите своей дорогой, пожалуйста.

Ной видел то, что еще не успел заметить отец девочки. Блеснувший нож в руках у незнакомца. Судя по испуганным глазам Аси и ее судорожным попыткам незаметно привлечь внимание отца, она тоже увидела опасное оружие.

Сознание Аси уже самоустранилось от этих воспоминаний, но Водяному пришло понимание, что напавший скорее всего «наркоман» или «обкуренный». Однако Ной, хоть и не понимал до конца значение этих слов, наблюдал в поведении этого человека безумство и опасность.

Дальше все случилось как-то странно, слишком просто и в тоже время невероятно. Незнакомец, видимо, не принявший за правду слова Анатолия, а может быть даже не услышавший их, кинулся вперед. Анатолий загородил дочь и приготовился драться, а сама Ася застыла испуганной статуей. Она поняла, что отец увидел нож слишком поздно, что ему нечем ответить, лишь голые руки.

А потом что-то произошло. Ной видел эту метаморфозу собственными глазами в этом страшном детском воспоминании. Ася была умной девочкой и не считала своего отца каким-нибудь всесильным, что сейчас, как герой, он спасет ее. Она прекрасно понимала, что невменяемому лицу сложно противостоять, да еще и без оружия, а ее отец — просто человек. Да, навалять по морде может, но не владеет ниндзя-приемами для выхода из любой ситуации. И маленькая третьеклассница вдруг поняла: сейчас ее папа, родной и любимый несмотря ни на что, может умереть.

Это четкое осознание что-то перевернуло в ее голове. Ной увидел, как изменился взгляд Аси. Она перестала бояться и поставила себе задачу. Ася спокойно огляделась, увидела свой портфель, схватила его и вдруг кинула прямо под ноги напавшему. Незнакомец явно не ожидал, что вдруг споткнется и упадет. Впрочем, как и Анатолий.

Незадачливый наркоман-грабитель выронил нож в процессе падения, а дальше вдруг произошло то, что Ной даже не предполагал увидеть. Маленькая Ася подошла к поверженному и стонущему от приземления носом телу, посмотрела на него и вдруг подобрала нож, который валялся рядом.

— Анастасия, пошли! — Анатолий понял, что драка миновала, неприятный инцидент можно забыть и уйти, наконец, домой, но дочь его как будто не слышала.

— Врагов нельзя оставлять за спиной, — странно холодным голосом произнесла маленькая Ася и с невиданной силой воткнула нож в спину нападавшему. Послышался приглушенный стон, тот дернулся и затих.

Ной в удивлении уставился на маленькую убийцу. Уж этого он точно не ожидал, а Ася вдруг подняла на него глаза и зло усмехнулась:

— Что, жертву невинную ждал, дорогой муженек?

Глава 10. Стася

— Кто ты? — Ной настороженно уставился на девочку.

Это была уже не Ася. Воспоминание не может «ожить», а он точно знал, что находится сейчас в воспоминании.

— О! — хищно улыбнулась та. — Ты можешь звать меня… хм… Стася. Да. Точно. Чтобы не путаться. Еще есть вопросы? Ах да, возможно, тебе будет удобнее разговаривать так?

Изображение вдруг поплыло, будто размазалось в пространстве. И вот, на месте маленькой девочки уже стоит взрослая Ася. Нет. Ее внешность, но взгляд другой. Улыбка другая, жесткая. Стася.

— Почему ты выбрала именно этот образ? — спросил у нее Ной.

— Не нравится? — преувеличенно удивилась она. — Ну уж прости! Другого я взять не могу. Или ты все еще думаешь, что я, такая-сякая, какая-нибудь злобная сущность, вселившаяся в женушку твою ненаглядную? — Стася перестала улыбаться и серьезно взглянула Ною в глаза. — Вижу, что думаешь.

— Тогда кто же?

— Хочешь знать, почему я убила этого человека? — спросила вдруг она. — Ведь он был уже недееспособен, валялся. Мы победили и могли бы уходить, но я вернулась и убила. Так почему же?

Ной ждал ее ответа.

— Все просто. Смотри.

Она подошла к воспоминанию — Ной обратил внимание, что декорации так и не сменились — и перевернула тело незнакомца. В его неловко подвернутой при падении руке обнаружился странный черный предмет.

— Это пистолет. Оружие, что убивает очень быстро. Я заметила его, когда он падал. Этот человек был страшно зол. Для того, чтобы убить отца, ему понадобилась бы лишь пара минут, и то только для того, чтобы очухаться после падения. Что было бы с Асей, боюсь даже представить.

— Ты хочешь сказать, что защищала ее?

— Я делаю это всю жизнь — защищаю ее, — повернулась к нему Стася. — Проблема в том, что каждое мое «пробуждение» она помнит и боится меня. Когда она проснулась следующим утром, то попыталась убить себя. И знаешь, что самое смешное? Именно я спасла ее. Снова.

— Зачем ты это делаешь?

— Ты глухой? — удивилась Стася. — Я спасаю ее. Будь то опасность извне или же она сама.

— Но зачем? — Ной испытующе смотрел ей прямо в глаза. — Назови мне причину. Почему ты просто не захватишь ее тело и не будешь жить своей жизнью? Это было бы логично со стороны существа, пытающегося выжить.

— Может быть. Но я не «существо, что пытается выжить». — Стася как-то горько усмехнулась. — Мне не нужно главенство. Я не претендую на жизнь. Мне нужно, чтобы жила она. А причина? Разве она важна? Я защищаю ее. Как умею. И она защищается тоже. Как умеет. С этого дня, — она обернулась и указала на воспоминание вокруг, — Ася попыталась сделать все, чтобы мне больше не пришлось ее спасать. Она окружила себя дисциплиной и правильностью. Каждый ее шаг был расписан. Каждый день — одинаков. Мне не нравилось, что она загоняет себя в жесткие рамки, лишаясь даже простых радостей жизни, но да, от некоторых напастей ее это уберегло. Я не вмешивалась. Однажды это должно было ее к чему-то привести. И привело.

— Ко мне.

— К тебе. Андрей мне не нравился изначально. Да и ей тоже. И когда она узнала о его предательстве, ей не было больно. Ей было страшно. Ее правильный идеальный мир вышел из колеи, и она боялась, что вмешаюсь я. Она бы никогда не бросила свою квартиру, работу, все то, чего добилась, если бы не знала, что в противном случае, я могу отомстить Андрею. Могу убить его. Потому что я не ограниченна моральными и нравственными принципами. У меня нет совести, которая будет мучить меня потом. И правда, я хотела вмешаться. Я почти это сделала, но что-то произошло — я не смогла захватить власть. А потом просто не стала этого делать. Сама же Ася вдруг решилась на безумство, чего за ней никогда не наблюдалось. Такое чувство, будто… — Стася нахмурилась.

— Будто мы начали влиять друг на друга.

Я вышла из режима стороннего наблюдателя, в котором находилась до сих пор.

— Привет, кстати. — Было слегка неловко общаться с собственным отражением. — Не скажу, что рада познакомиться, все же твои действия откровенно пугают меня.

— Что тебе не нравится? — удивилась Стася. — Нет человека — нет проблемы!

— Ты не вправе судить кому жить, а кому умереть! — воскликнула я.

Мне было страшно. Даже здесь, в моей голове, я боялась, что она что-нибудь натворит. Стася могла многое, это я уже знала.

— Я не затуманена эмоциями, — продолжила мою мысль она, все же мы в одной голове. — Меня не сдерживают рамки морали. Я могу делать все, что ты захочешь, и совесть не будет мучить.

— Тебя — да. — На языке горчило. — Совесть не будет мучить тебя, но не меня.

— Мы — одно целое!

— Нет! — Я задыхалась отрицанием и страхом. — Мы не одно целое! Никогда! Нет! Нет! Нет!

Перед глазами мутилось. Голова болела все сильнее и сильнее. Перейти в режим наблюдателя никак не получалось. Я утратила контроль над своими воспоминаниями, над своим разумом. Паника захлестывала душу, из горла рвался какой-то полузадушенный хрип-рык-скулеж.

Сквозь пелену и шум в ушах я услышала что-то, но не разобрала, что, а потом почувствовала, как меня наконец отпускает. Сон. Тьма. Как же хорошо ничего не чувствовать.

***

Сознание вернулось как-то щелчком. Раз — и я вижу над головой жемчужный балдахин. Полупрозрачный. Над кроватью такой вешают обычно. Не моей. У меня такого нет.

Вторая мысль — лежу под водой. Что ж, из моей бедовой головушки мы вернулись. Мы? Ной!

От резкого подъема закружилась голова. Я лихорадочно оглянулась и наткнулась на взгляд мужа. Он сидел рядом.

— Что… — давясь вдохом, я выдала то, что беспокоило сильнее. — Ты в порядке?

— Да. — Ной внимательно разглядывал меня. — Со мной все хорошо. Когда ты начала терять сознание, Стася вытолкнула меня из твоей памяти.

Я откинулась на подушку и крепко зажмурила глаза, пытаясь осознать последние события и не впасть в панику. Что ж, произошло то, чего я боялась — Ной познакомился с моей, наверное, будет правильно сказать «темной стороной». Стася. Та, что пугает меня. Та, что защищает меня. Горько, больно, страшно. У нее ведь на самом деле нет никаких рамок. Она неудержима в своей цели и крайне редко прислушивается ко мне. Удивительно, что Стася действительно никогда не хотела занять первое место в нашей голове. И что самое пугающее для меня — она — это я сама. Ведь не могла же она взяться из ниоткуда. А это значит, что где-то внутри меня живет эта хладнокровная жестокость.

— Она защищает тебя, — вдруг тихо произнес Ной.

— О чем ты?

— Она защищает тебя. Как может. Как понимает сама. Она не понимает, как нужно жить в реальности, поэтому никогда и не стремилась занять первое место. Это ее правда. Но ты можешь больше не бояться, мы договорились.

— Что? — В голове не укладывалось ничего из только что произнесенного. — Когда?

— За те несколько мгновений, когда ты уже не слышала нас.

Он вдруг присел поближе и провел по моим волосам рукой. Меня гладили, как маленького ребенка. Так странно. И приятно. Меня давно никто не гладил по голове. Вот просто так, утешая.

— Она больше не будет вмешиваться, — тихо произнес он. — Стася будет лишь наблюдать. Ей ведь тоже плохо. Ты боишься ее. Ты боишься себя. Больше не стоит.

— Почему? — На душе было тошно.

— У тебя есть я.

Как просто. И как очевидно.

— Ася, — Ной посмотрел серьезно, искренне, — я твой муж и несу за тебя ответственность. Я защищу тебя. От всего. Даже от себя самой. Неужели ты еще этого не поняла?

Я улыбнулась от облегчения, затопившего все внутри, возможности отпустить ту ниточку напряжения и самоконтроля, что держала до сих пор, и внезапно пришедшей мысли, что мой муж невероятно умилительный, когда такой серьезный.

— Хорошо, — выдохнула я, слегка улыбаясь. — Защищай меня. От всего. А я буду защищать тебя. От того, от чего смогу. Поэтому давай скорее разбираться с теми проблемами, что свалились на нашу голову.

Ной лишь усмехнулся и вдруг взъерошил мне волосы! Еще не замечала за ним хулиганской нотки. Но устраивать мне «взрыв на макаронной фабрике» никто не может безнаказанно! Вот!

Я потянулась к его голове и совершила свою маленькую «отомстю»! И хоть это было непросто, но как же весело!

В сердце вернулась легкость, а в голову — рациональное мышление. Я понимала, что со Стасей нам рано или поздно придется разбираться. Мне — точно. Но разум оставался ясным, а желания кого-нибудь прибить не было, так что пока можно было успокоиться.

А проснулась я, как оказалось, в замке Посейдона. Ной, когда меня накрыло, а его Стася выпихнула в реальность — неожиданное спасибо ей за это, так как застревать в чужих воспоминаниях очень опасно, — не знал, что ему в такой ситуации делать, поэтому и рванул с моей бессознательной тушкой на руках к брату. А ведь только-только оттуда вернулись. Эх… Спасибо мужу за то, что не стал рассказывать о второй шизанутой личности. Просто и коротко — воспоминания точно есть, и действительно ужасные.

Пришли к выводу: Непомнящего я видеть вполне себе могла, и вряд ли это был какой-то глюк. Теперь оставалось только понять, что же со всем этим делать. Дебаты продолжались бы долго, но Амфитрита резко пресекла все разговоры.

— Значит так, — она негромко, но хорошо поставленным голосом, перебила своего мужа, — все, о чем вы говорите — хорошо, но только в том случае, когда противник обнаружил себя. Сейчас мы не можем сделать ничего! Мы не знаем, кто, где, когда и зачем, а значит, давайте просто подождем действий. Кто бы то ни был, чтобы не узнал, он начнет действовать. Рано или поздно. А пока мы можем лишь позаботиться о наших подданных и тех, кто зависит от нас. Защита границ и наведение порядка во владениях никогда лишним не будет. Так что хватить болтать попусту, встали и пошли! И Ной, забери жену и дай ей отдохнуть нормально! А то вы тут со своими теориями заговора уже забыли, что Ася — человек. Ей требуется отдых, как физический, так и моральный. Я все сказала. — И Морская владычица величественно села.

М-да. Даже мне не хотелось сейчас спорить с этой великолепной женщиной. Посейдон даже как будто устыдился. Хотя, неловко сейчас было именно мне. Но отдохнуть надо, а то, что в последнее время веду себя, как барышня кисейная — «кисельная!»: то в обмороки падаю, то психи с истериками накрывают? Сты-ыдно-о…

Внутри накрыло успокаивающей волной. Ной. Удобно, когда тебя чувствуют.

— Хорошо, Ами, — он поднялся и подошел ко мне, но смотрел на Амфитриту, — раз Королева говорит — надо послушаться. Все же мы на ее территории. — И обратился уже непосредственно ко мне: — Ася, пойдем домой?

— Ага.

Тихая радость неожиданно всколыхнулась в душе. Дом… Всего ничего прошло. Андрей, предательство, клуб, работа, да даже Элька — все как будто в прошлой жизни. А сейчас у меня есть теплые объятья, надежные, укрывающие от всего, дом под водой, другой мир и столько всего неизведанного, что на всю жизнь хватит. А еще — вода. Прохладная. Теплая. И такая родная. Как и ее Повелитель Водяной — мой муж. Немножко странный. Безусловно, красивый. И родной.

Может быть, я его еще и не люблю так, как должно — в конце концов, мы всего несколько дней знакомы; но уж точно уважаю и доверяю. Возможно, даже влюбляюсь. Я не знаю. Это не похоже на все то, что я чувствовала раньше. И это прекрасное чувство!

Глава 11. Легенды МУХ

И вновь я на озере. Гуляю — прямо по воде: я ведь хозяйка, она меня слушается, а потому могу спокойно шагать и смотреть, как от стоп разбегаются маленькие волны. И такие же — точно круги по воде — у меня мысли. Солнце только-только встало, а дум уже так много.

Как быть со Стасей? Ведь рано или поздно нам — мне — придется что-то делать.

Непомнящий. Реальная угроза или все-таки мы все параноики?

Алена. Подругу надо вернуть домой — ей тяжело здесь. Но как это осуществить мы по-прежнему не знаем.

Я и мой муж. Сложно. Отношения? Неплохие, можно даже сказать — очень хорошие, что не умаляет того факта, что я о нем все еще очень мало знаю. Ему-то что, он в голове моей побывал. Это, конечно, так себе отмазка, надо признаться хоть перед самой собой, но шансов у него всяко больше. Я же очень мало знаю о нем, как о личности, но непременно хочу узнать!

И эта мысль подводит меня к следующей — а мне что делать-то? Не могу же я целыми днями просто слоняться по дому и всех доставать? Должны же быть у меня какие-то обязанности?

Я посмотрела на солнце, вздохнула и утекла к мужу — спрашивать. Ну, как утекла, вот — стояла, а вот — просто провалилась под водичку и приземлилась уже на теплом дереве подводной террасы.

«Ной», — попыталась настроиться на мужа по нашей связи.

Слов в ответ не получила, но его эмоции — удивение и вопрос о том, не случилось ли чего — были просты для понимания и лакончины. Эх, не то что я — сумбур.

«Ты где? К тебе можно?» — попыталась как можно понятнее сформулировать.

Вместо ответа связь потянула вперед, показывая дорогу.

Пока шла, рассматривала дом. Каждый раз — как первый. Вот вроде бы построен из деревянных панелей, тонких дощечек, но ведь ни одного гвоздя! Ни одной скобы! До сих пор пугаюсь исчезающих дверей. Нет, серьезно, тебе нужно куда-то пройти — ищи ажурную арку, всю переплетенную тонкими деревянными веточками-лианами. Подошел — раз, и стебли расплелись за считанные секунды, давая проход. Зашел — заплелись обратно. И ведь как быстро! Словно природные двери на фотоэлементах.

Опять мысли не на то отвлеклись! Сосредоточилась на Ное, но они вновь начали перескакивать с места на место. Так, ведомая ниточкой связи, пришла к мужу — на террасу с другой стороны дома.

Тоже весьма забавно смотрится. Вот вроде бы и полотно воды вокруг тебя, а вид открывается, как будто на земле. Зеленые лужайки, несколько деревьев, мощеные дорожки. Словно парк отдыха. Хотя, по сути, так оно и есть: небольшой парк для обитателей нашего Дома. С уютной планировкой и красивыми насаждениями. Кто-нибудь, объясните мне как они могут тут расти?! Ладно.

— Привет! — Я подошла к мужу со спины, легонько касаясь его рукой.

— Как ты? — Его теплый взгляд согревал душу.

— Все хорошо, не волнуйся. — Я встала рядом, любуясь игрой света в воде. — Хотела все же поговорить о том, что мне делать. В смысле, я ведь должна чем-то заниматься. Хочу быть тебе помощницей, поддержкой, не хочу целыми днями сидеть дома и бездельничать. Не привыкла. И так практически отпуск: сколько времени была занята чем угодно, но только не полезными делами. Что скажешь?

Ной не ответил сразу. Не потому, что был против, нет, просто обдумывал мои слова.

— Я хотел с тобой поговорить чуть позже, но раз этот вопрос возник сейчас, то давай обсудим. Для меня, как для Хозяина Вод, очень важно, чтобы разумные, живущие на моей территории, ни в чем не нуждались, но физически я не могу быть везде, хоть вода и приносит мне весточки. И в ближайшем времени я собирался пройти по всем землям, что под моим контролем, и проверить порядок, решить проблемы, помочь. — Он взглянул на меня. — Если хочешь, ты можешь отправиться со мной. Изначально я не думал об этом. Мало ли, вдруг тебе захотелось бы остаться дома, наслаждаться жизнью, нарядами и общением с подругами…

— Ты серьезно? — Внутри поднялось возмущение, а потом я увидела смешливые капельки, пляшущие в его глазах. — Ты смеешься, да? — улыбнулась и шутливо ткнула я его в бок, наслаждаясь искренним недоумением. — Конечно, я хочу отправиться с тобой. Познакомиться с твоей землей, людьми… то есть, разумными, что живут на ней. Но ведь это не все, да?

— Да, — улыбнулся Ной. — Мне понадобится помощь. Но, думаю, тебе понравится. Ты же — Хозяйка Вод, моя жена. Ты можешь очень многое. Я хочу научить тебя. Все же наш мир, каким бы прекрасным он тебе не казался, имеет свои опасности, в том числе и угрозы от других разумных. Тех, кто меня не любит, например. Ты можешь оказаться под ударом, а я не хочу этого.

— Думаю, ты защитишь меня. — Я обняла его руку. — Сам или же знаниями, что дашь мне. Когда отправляемся?

— Через пару дней. Только надо научить тебя кое-чему еще до путешествия.

— Да? Чему? — Люблю учиться!

— Прятаться от моего братца и его неугомонной прозорливой женушки! — рассмеялся муж.

— Чего?

***

«Когда именно появился Мир Упорядоченного Хаоса, доподлинно неизвестно. Одно лишь знают все жители его — есть Создатель. Единый для всех рас, миров и времен. Тот, что дал им возможность жить и наслаждаться жизнью. Тот, кто всегда был, есть и будет.

И МУХ должен был стать центром миров. Соединить в себе все дороги, расы, существа и разумных. Так и было — до тех пор, пока Повелевающие не возгордились. Как же! Им подчинялись стихии! И стали они притеснять других разумных, что не были так же сильны и одарены, как они.

В итоге люди и многие разумные ушли в другие миры, бежали от могущественных гордецов. Баланс Мира Упорядоченного Хаоса нарушился. Мир закрылся, и не мог больше никто выйти из него. Как и зайти. Не сразу, но Повелевающие осознали свои ошибки, вот только исправить уже ничего не могли. Лишь те, кто остался за пределами МУХ, имели возможность попытаться что-то сделать. И они сделали.

Кто первым изобрел Врата — не известно, но первый путешественник смог уйти и вернуться. Вскоре появилась делегация. Было налажено сообщение между приграничным миром, Арленом, и нашим. Как оказалось, из других миров проходы сохранились. Не все и не всюду, но были.

Мы обменивались информацией, услугами, но МУХ по-прежнему оставался закрытым. И тогда Великий Совет Разумных решил собрать абсолютно всю информацию из всех миров, куда были Врата у Арленцев, и что-то нашел. Но никто из разумных Мира этого так и не узнал, потому что Совет сгинул. Пропал. Где и когда? Это тоже не известно, а кто и должен был бы знать — ничего сказать не мог.

Читай Разумный эти строки. Читай историю Мира Упорядоченного Хаоса и постарайся его спасти. Возможно, тебе это когда-нибудь удастся.

Сказа Миркан, последний Помнящий».

Я пробежалась глазами по строчкам-подписи и закрыла книгу. По всей видимости, эта запись была сделана в спешке — сведения слишком поверхностны, обрывочны.

Наткнулась я на эту книгу случайно, и на саму библиотеку тоже. Ной никогда не говорил мне, что в Доме она есть. Я просто после разговора с ним пошла проведать Аленку. Там, с другими слугами — существование подобного статуса все еще было весьма непривычным, — подружка занималась чем-то, для меня совсем непонятным. Несколько женщин принимали и отпускали от себя струи воды, потом говорили что-то мужчинами, и те исчезали в неизвестном направлении, возвращаясь уже с продуктами, какими-то веточками, тканями и прочим.

— Аленка, — я шепотом окликнула подругу, — а что это вы такое делаете?

— Ай мама! — подскочила она вверх и обернулась, гневно нахмурив брови. — Разве ж можно так пугать?

— Да ладно тебе, — улыбнулась одна из женщин, — смешно получилось. А Хозяйка еще не знает, что когда мы сосредоточены на работе, нас даже шепот напугать может.

— Простите, неловко вышло, — пробормотала я, виновато улыбаясь. — Я не знала.

— Да ничего, бывает, Хозяйка, — добродушно улыбнулся… медведь? Нет. Или да? Большой, волосатый. Не везде, но руки уж больно смахивали на лапы, и среди густых волос выглядывало что-то уж больно похожее на уши.

— А…

— Не бойся его, — улыбнулась мне Аленка, — Медди — лесн. Это раса разумных, обладающих некоторыми чертами животных. Они не оборотни в земном понимании этого слова. Лесны такими рождаются и живут. Они очень хорошо ориентируются в лесу и, как правило, живут на территории Лешего.

— Приятно познакомиться. — Я робко пожала руку мужчине.

— А меня называй просто Мирф. — Ко мне подошла та женщина, которая заговорила первой. — Не переживай, если что не знаешь или не получается. Все же ты только познаешь этот мир, Хозяйка.

— Почему хозяйка-то? Нет, почему — я понимаю, вышла замуж за Ноя, он — Хозяин, я, соответственно, Хозяйка. Но зачем же так официально? Можно просто Асей звать. Ну, или Анастасией.

— Не все так просто, — покачала головой Мирф, Медди согласно кивнул. — Вы теперь Хозяйка. Действительно Хозяйка, а не просто по замужеству. И это значит, что все, принадлежащее Водяному, в равной степени принадлежит и вам. Все слова в этом мире имеют свое значение.

— Хорошо… — Ясно, что ничего не ясно.

— Потом все поймешь, — хмыкнул лесн, поняв мою заминку, — а пока, спроси у Хозяина книги. Все ж больше прочесть успеешь, нежели мы рассказать сможем.

— Ладно, Аська, давай, погуляй по дому, осваивайся лучше. А то так нигде почти и не была, да и я вся в делах. Так что на что-нибудь интересное да набредешь. А опасности тебе в этом доме нет — права имеешь.

— Ладно-ладно, не буду отвлекать!

Я махнула рукой подруге и новым знакомым и отправилась дальше. По пути нашла танцевальный зал, точнее, так мне подсказал Дом, сама бы я никогда не догадалась. Еще были гостиные, большие и малые, для приема гостей, нечто, похожее на тренировочный зал, прачечная, лекарственная — небольшая комнатка с определенными условиями для лекарственных растений, мастерская, где чинили сломанное или создавали новое. Везде были разумные существа. Кто-то был похож на человека, а кто-то сильно отличался. Но больше я ни с кем близко не знакомилась, только вежливо кивала и уходила, чтобы не мешать работе.

А потом я, случайно прислонившись к стене, провалилась в едва заметную арку и оказалась в библиотеке. Это был просто рай книголюба! Ровные стеллажи, разделенные по секторам. Во главе каждого сектора стояла книга. С первых же страниц я сообразила, что это каталоги, и тут же кинулась искать историю МУХа.

Я успела пересмотреть несколько летописей, когда наткнулась на обрывок странного вида бумаги. Странного, потому что все остальное выглядело привычно, разве что плотность да иллюстрации с почерком отличались. Этот же обрывок явно создавался из чего-то другого, отличного от остальных книг и рукописей.

И теперь у меня появилось только больше вопросов. Кто такой «Сказа Миркан»? Почему он подписался как «Помнящий». Что это значит? И почему за все время, что я здесь, никто ни разу не сказал мне про библиотеку? Как будто… Как будто никто про нее и не помнил?

***

— Библиотека? — Ной нахмурился. — И правда, что-то я напрочь забыл о ней. Хотя еще перед свадьбой была мысль отвести жену туда. Все же проще объяснять азы мира рядом с книгами, это подтверждающими.

— И еще, вот что я там нашла. — Я протянула мужу книгу. — Это одна из последних записей, подписанных неким Сказой Мирканом.

— Да. — Ной задумчиво пролистал несколько страничек до и после записи. Более того — тревожно шевельнулись ушные плавнички. — Я не помню в своей библиотеке вообще хоть одной книги, где упоминался бы Совет, Помнящие и настолько древняя история Мира. Да и странный способ — спрятать важные исторические сведения в книге со сказками.

— Ну да.

Я немного смутилась, ведь первое, что схватила в обители знаний — сказки и легенды, а не хроники мира и законы. С другой стороны, а кто вообще полезет в сказки? Ну, кроме детей и меня? Кто вообще мог подумать, что в книге с выдумкой окажется нечто ценное? Ведь, если бы… Тут меня осенило.

— Стоп, Ной, а как ты вообще понял, что это не очередная сказка, а реальная летопись?

— Хм… — Муж чуть лукаво взглянул на меня своими серыми омутами. — А ты?

— Не знаю. — Тут мозг завис уже над собственным поведением. — Просто поняла. Я не могу… Вот знаю, что это все правда, и все тут! А почему — не могу внятно ответить.

— Вот, — улыбнулся Ной, — это чувство, ощущение — интуиция, присущая Повелевающим. Тем, кто способен управлять стихиями. Я — Повелитель Вод. Ты — моя жена. Все просто.

— Ага…

Вроде что-то поняла. Наверное. Есть какие-то смутные догадки. Мы же разделили эмоции, какие-то мысли, может, и стихия воспринимает меня, как часть Ноя?

— Давай просто оставим пока книгу в библиотеке. Её долго никто не находил и еще столько же не найдут. А по поводу Совета, Помнящих и всего остального я постараюсь рассказать тебе все, что знаю.

— Ладно. — Я пожала плечами и поставила «Сказки и Легенды Мира» обратно на полку, откуда взяла. — А что ты имел в виду, когда сказал прятаться от Посейдона и Ами?

— О! — усмехнулся муж. — Просто Сей при каждой моей отлучке, подобной этой, включает заботливо-паникующего братца. Естественно, Ами присоединяется к нему. И поверь, это жутко выглядит.

Ной весело улыбнулся, вмиг становясь задорным мальчишкой. В последнее время я вижу это его выражение лица все чаще и чаще, и меня радует, что он открывается мне. Для всех остальных, муж по-прежнему немного холодный, но добрый и справедливый Хозяин. А для меня — разный. Нежный, добрый, мудрый, заботливый, веселый. Родной.

— Вы уже ушли? Нет! Вы еще не ушли! Сей, скорей, пока они не смылись от нас! — В комнату мини-штормом ворвалась Амфитрита. — Так, милые мои, все с собой взяли?

— Успокойся, Ами, все нормально. — Ной мягко остановил её. — Все как обычно. Ничего страшного и опасного в осмотре территорий нет. Ты же не паникуешь, когда Сей уплывает? А у него, на минуточку, гораздо больше пространства под контролем.

— Конечно я не паникую! — возмутилась Морская владычица. — Я же с ним плыву!

— Вот, — выглянула я из-за спины мужа, — я тоже отправляюсь с Ноем. Так что все будет отлично!

Рядом возник Посейдон. Ничего не сказал, только чуть нахмурился и вздохнул.

— Хорошо, ребят, просто будьте осторожнее, — негромко вымолвил он. — Не нравится мне все это. Всегда переживаю, но сейчас особенно.

— Все будет хорошо, брат, не волнуйся. Мы просто проверим границы и поселения по пути к ним.

— Ладно уж, поверю на слово, — проворчал Посейдон.

Мы с Ноем поднялись на поверхность. Как оказалось, передвигаться мы будем поверху. Причем — лететь. Так Ной мог осматривать поселения.

— Слушай, ты ж вроде Хозяин Вод, а летаешь, как будто Хозяин Ветра, — усмехнулась я.

— Ну, на права Хозяина Ветра мы, конечно, не посягнем, но он вполне себе разрешает баловаться с его стихией на других территориях, — улыбнулся муж. — Да и ты хочешь тоже полетать, я ведь чувствую. А в тот раз мы так и не насладились полетом.

— Да. — Я тоже вспомнила о том, как все испортила.

— Милая, не думай об этом. — Он легонько погладил меня по голове, будто маленькую. — Давай хорошенько повеселимся!

Он обнял меня, и мы снова взмыли вверх на мощной струе воды. Перед моим взором снова открылись великолепные виды, а из головы вылетели все тревожные мысли. Что ж, Мир, жди нас!

И горизонт рванулся навстречу.

***

«И почему опасения сбываются всегда невовремя?» — первая мысль, которая пришла мне в голову, стоило лишь открыть глаза.

Над головой был странный потолок. Ковры какие-то. Где я? Что вообще произошло и где Ной? Я попыталась позвать его по связи и с недоумением наткнулась на пустоту. Что?

Сердце заколотилось где-то под горлом. Стало трудно дышать. Где связь? Где узы? Почему я больше не чувствую Ноя? Мы же…

Сердце остановилось. Воспоминания обрывались на моменте нашего отлета из дома.

Одна. Без мужа, связи с ним и последних воспоминаний.

Сознание накрыла тьма.

Глава 12. И что теперь?

— Ну, и что теперь? — Стася смотрела на меня из отражения.

— Судя по тому, что ты сейчас отражение в зеркале, висящее посреди пустоты, я сплю. Верно? — Стало как-то спокойно — все-таки я не одна.

— Неужели ты, наконец, перестала меня бояться? — удивилась Стася.

— Нет. Просто у меня нет сейчас сил на эмоции.

Признание получилось каким-то уж больно жалобным, и я села посреди пустоты. Моя голова, что хочу, то и вытворяю.

— Ясно, — усмехнулась она. — Так вот до какого состояния тебя надо довести, чтобы ты поверила мне?

— Я не верю тебе. Просто сейчас у меня нет другого общества, кроме тебя. И да, отвечая на твой самый первый вопрос, я понятия не имею, что теперь делать. Я ничего не помню, и это весьма удручает.

— Совсем ничего? — подозрительно нахмурилась Стася.

— Вообще, — подтвердила я. — Да и чего тебе спрашивать? В конце концов, ты же все-таки в моей голове. Ты — моя личная шизофрения.

— Фу, как грубо, — холодно заметило мое отражение. — Но дело в том, что я кое-что помню.

Её слова мгновенно разогнали всякую апатию. Я подскочила, схватившись за раму зеркала.

— Почему ты молчала? Что произошло?

— Потому что я не знаю, как ты к этому отнесешься, — серьезно ответила Стася. — И еще, я помню не все, лишь отрывки какие-то, не дающие толком никакого видения ситуации. Могу сказать лишь одно, что знаю наверняка: мы оказались здесь — кстати, я тоже понятия не имею где, — по своей воле. По твоей, если быть точной.

— Что?

— Да. Ты сама заблокировала связь с Ноем.

— Но почему? — Я не могла поверить в это! — Зачем мне делать это?

— Я не знаю! — раздраженно воскликнула она. — Это вся информация, что мне доступна сейчас. Остальное я смогу сказать тебе, как только разблокируется память. С учетом того, что из нас двоих скорее всего именно я получу доступ к воспоминаниям первой…

— Как я могу быть уверена, что ты мне не солжёшь?

— Я не властна в твоём разуме настолько! Поэтому в любом случае воспоминания ты получишь, только я смогу рассказать тебе их раньше. Вот и все.

— К чему ты ведешь?

— Как только очнешься — а ты не спишь, ты потеряла сознание, — я буду с тобой разговаривать. Надеюсь, ты не испугаешься голоса в голове?

— И, спрашивается, чего обижаться, когда я называю тебя личной шизофренией? Пообещай, что не будешь брать тело под контроль! Мне не нужны убийства!

— Обещать не буду, — после паузы ответила Стася, — но постараюсь не убивать никого, если это не будет угрожать твоей жизни.

— И как я могу тебе верить в таком случае? — вздохнула я.

— Просто постарайся не оказываться на грани смерти, — съязвила она.

— Супер. Просто великолепно!

— Хватит ворчать. — Стася к чему-то прислушалась. — Просыпайся давай.

— Как? Я не знаю, как мне…

Над головой висели ковры. Ага, все-таки проснулась, уже легче. Но паника, приглушенная в бессознательном состоянии, вернулась.

— «А ну-ка успокоилась!» — рявкнул кто-то в голове.

Удивление пересилило страх, и я вспомнила, что Стася говорила об общении в реальности. Голос в голове звучал именно как внутренний голос, тот, что озвучивает мысли обычно. Только эмоции были чуть ярче, да и разница чувствовалась — мои это мысли или речь Стаси.

— Странное ощущение, — пробормотала я. — Вроде как голос мой, но не мой. Лишь бы не свихнуться.

— «Не свихнёшься, — почувствовала я ее усмешку. — Попробуй обследовать комнату, с этого ракурса плохо видно».

Я осторожно села на кровати или чем это было. Матрацем? Подушками? На первый взгляд все вокруг было оформлено в восточном стиле. Ковры, узорчатый потолок, не особо высокий, кстати.

Я обошла комнату по периметру. Ни одного окна, что уже меня напрягло. Хорошо спрятанная клаустрофобия подняла голову, но я мысленно затолкала её обратно. Стася права — не время разводить панику. Двери были — резные, вычурные створки прятались за золотистой драпировкой. Предсказуемо заперты.

— Супер. И что теперь делать?

«Ждать».

— Чего?

«Кто бы нас ни запер, рано или поздно он придет».

— И все-таки, зачем я согласилась оказаться здесь?

Стася не ответила, да и вопрос был явно риторическим. Но эта мысль, как и пустота там, где должны находиться воспоминания, меня конкретно так напрягали. И самое главное — зачем я заблокировала связь между мной и Ноем? И что более важно — как её восстановить?

«Кто-то идет».

Я и сама уже услышала поворачивающийся ключ в дверях. Странно. Не думала, что в МУХ пользуются ключами. По крайней мере, у нас Дома не было замков. Если кому-то был заблокирован доступ в комнату, арочные двери просто не открывались.

Но эти створки открылись, и вместе с порывом горячего ветра внутрь вошел мужчина.

«Закрой глаза!» — рявкнула Стася, и я автоматически послушалась.

«Что происходит?» — обратилась я к ней.

«Вспоминай Ноя! Быстро! Как можно подробнее и как можно эмоциональнее!» — скомандовала она.

И перед глазами замелькали образы. Вот моя первая встреча с ним. Слегка растерянный, чуть грустный, он стоит передо мной на нашей свадьбе. Вот удивление на его точеном, почти совершенном лице, когда я говорю о его красоте. Мило розовеющие ушные плавнички. Тонкие губы. Ясные серые глаза. Они могут то опасно блеснуть сталью, то вдруг стать теплыми и мягкими, точно уютное пуховое одеяло.

Думать стало тяжело, но я продолжала вспоминать. Его теплые объятия, нежные слова. То ощущение безопасности, что у меня возникало рядом с ним. И узы. Брачные узы, что всегда грели мягким сиянием где-то около сердца. На глаза навернулись слезы. Я скучала по нему.

Странная муть в мыслях ушла, и пришло четкое осознание — я люблю Ноя. Да, он слегка старомоден, необычен, и его семейка — братец, например, — привносит нотку безумия в мое осознание мира. Вот только я люблю его. Родной. Надежный. Мой.

«Теперь можно», — неожиданно оборвал мои воспоминания голос моей шизофрении-Стаси.

Я вернулась в реальность и открыла глаза. Передо мной стоял мужчина. Эмоции попытались что-то вякнуть, но тут же заткнулись, залипнув на образ Ноя в голове, я же пыталась осознать ошеломляющую мысль: я в другой стране. Если говорить на языке МУХа — на чужой территории, потому что передо мной стоял песчанник.

Ровно-смуглая кожа, настолько естественная и совершенная, какой может быть только кожа коренного жителя пустынь. Никакой солярий не обеспечит настолько прекрасного загара. Такая кожа будто светится изнутри. Волосы вспыхивали огненными искрами. Не в прямом смысле, но яркие пряди всех оттенков рыжего завораживали глаз. Сами глаза мужчины имели опасный кошачий разрез и отливали диким золотистым цветом, точно глаза хищника на охоте.

Все остальное тоже было прекрасно. Ну, чисто с эстетической точки зрения. Худощавый, но видно, что сильный и гибкий. Ловкий, наверняка. Он приковывал к себе взгляд и внушал опасность.

То, что доверять песчаннику не стоит, я убедилась, когда он заговорил.

— Ну, привет, невестушка, — лукаво улыбнулся песчанник. — Я рад, что ты очнулась.

— Да, я очнулась, — перебила я его, задетая обращением. — И я не невестушка. Я жена. Причем жена Водяного. Знаешь такого? А теперь объясни мне, какого шторма я делаю здесь?

Он выгнул одну бровь. Да так выразительно, что я вспомнила одного из героев земной популярной саги.

— Ты действительно не помнишь?

— Что я должна помнить? Буду благодарна, если просветишь. И да, прости за наглость, но ты кто такой? — Я насторожено уставилась на него — мало ли что прилетит за откровенное хамство.

— Ты можешь звать меня Азулле Вист. И я — правитель этой страны.

— Хорошо, Азулле Вист, что за страна?

Вместо ответа он подошел к стене. Одно движение его руки, и ковры раздвинулись, а затем стена в середине начала осыпаться, точно спресованный песок. А может, она им и была. И вот, спустя несколько мгновений на уровне моих глаз открылось окно.

Песчанник отошел в сторону и с издевательской улыбкой махнул рукой.

— Посмотри сама.

Я подошла к проему и выглянула.

«!..» — Стася очень эмоционально промолчала Стася и я была с ней абсолютно согласна. Перед глазами раскинулся город. В пустыне. В бескрайней ярко-желтой горячей пустыне.

— Как называется город? — Горло саднило от слез, но я всеми силами старалась не расплакаться.

— Ашенте. — Песчанник искоса глянул в мою сторону. — Не плачь. Я ничего тебе не сделаю.

Он направился к выходу из комнаты, но остановился у дверей.

— Я подожду, пока ты сама не примешь решение в мою пользу. Если вдруг не поняла — я хочу видеть тебя своей женой. Считай, что ты мне приглянулась. Твоя брачная связь разорвана, а значит, ты свободна. И да, не пытайся сбежать. А так — этот дворец полностью в твоем распоряжении. Слуги будут слушаться. Осваивайся.

И ушел, а я осталась одна — в расстроенных чувствах, пытаясь осознать все то, что мне только что сказали.

Стася молчала. Мы обе думали. Хотелось упасть и плакать, но что-то мне все же не давало покоя. Что же? Хорошо, а если рассуждать по порядку?

Стася сказала, что узы я заблокировала сама. Заблокировала, а не разорвала. Значит, мне это было для чего-то нужно. Вопрос первый: для чего?

Далее. Этот мужик, Азулле Вист, правитель, судя по всему. Дворец, город за окном, то, как он говорит о своих владениях, что-то да значит. А еще он не подозревает, что моя супружеская связь все еще существует, именно для этого я блокировала ее? Может быть. А может и нет.

Следующее. Стася сказала закрыть глаза сразу же, как только он вошел. Существует ли в этом мире сила, способная подчинить сознание? Перенаправить мысли в нужное русло? Возможно и существует. Есть же Непомнящие и такие, как я — на которых они не действуют. Наверное, у этого песчанника тоже есть какой-то способ воздействовать на разум. А может, это была только перестраховка. Надо будет у Стаси уточнить. Да и, думается мне, что никто бы не стал устраивать всю эту заварушку только ради того, чтобы получить себе женщину. А значит, песчаннику от меня что-то нужно.

И, наконец, раз я здесь, да и еще по своей воле — что сомнительно, но не верить словам Стаси сейчас нет смысла, — то мне это было для чего-то нужно. А значит цель номер один — исследовать все, что только возможно и доступно. Цель номер два — сбежать. Как можно скорее: не нравится мне все это.

***

Стася молчала. Я ходила по комнате, периодически выглядывая в окошко. Город жил своей жизнью, жаркой и суетливой. Люди внизу, казалось, не останавливались ни на минуту. И это было прекрасно в какой-то мере. Тут не было высоток с зеркальными окнами, не было машин и пробок, но сейчас, глядя на этот неумолкающий город — Ашенте — я чувствовала себя так, будто вернулась на землю.

Ашенте… Почему именно так? Название было странным, что-то до боли напоминающим, но что? Вспомнить не получалось.

«Ташкент», — съязвила в голове Стася.

— Ну нет! — возразила я. — Даже если и похоже немного по звучанию, совершенно не те ассоциации. Нет. Ашенте — довольно красивое название для этого города. Такое же жаркое и своеобразное, как, наверное, и он сам.

«Ну вот, проснулся твоей внутренний романтик», — проворчала Стася в ответ.

— Чего ему просыпаться? Романтика во мне и не засыпала.

«Вот только в куколку Барби не превратись».

— Фе! Ты не хуже меня знаешь, что я люблю милости, но ненавижу розовые сопли. Ладно, давай прервем нашу несомненно важную и нужную для всех баталию.

«Да, давай. А еще лучше, если ты выйдешь отсюда и пройдешься по дворцу».

— Выйду с удовольствием. Только как?

«Ножками! Пока ты предавалась шоку и меланхолии, я успела заметить, что этот мужик не закрыл двери, когда уходил».

— А раньше сказать не могла, да? — Невероятно досадно, когда собственная шиза укоряет тебя в невнимательности. Стася промолчала.

Дверь, скрытая за тяжелой драпировкой, поддалась сразу. Действительно — открыта, да и, похоже, никто не думал меня запирать. Снаружи даже охраны не стояло. Либо я не особо ценная тушка для правителя, либо сбежать отсюда настолько нереально, что даже охранять не стоит лишний раз.

Коридор выглядел так, как будто кто-то взял восточную сказку и целиком принес в этот мир. Ковры, драпировки — тяжелые и тюль, узоры на песчаных стенах. Арочные створки дверей или же просто проходы, внутренний дворик. Я, кстати, оказалась на втором этаже дворца, а всего их было три. По крайней мере, балконов я насчитала как раз три штуки до земли.

Прошлась вокруг по террасе, подергала некоторые двери. Большинство оказалось закрыто. Но, судя по расположению, это скорее всего были комнаты вроде моей.

— И что дальше? — пробормотала я вслух.

Рядом вдруг взметнулся песок.

— Что пожелаете, иммира? — Смуглая девочка — на вид лет десяти, в чалме и простом топе — появилась передо мной так неожиданно, что все вопросы и пожелания вылетели из головы.

Я молчала. Она тоже.

— А… — попыталась я выдавить из себя хоть что-то. — Привет?

— Дня доброго, иммира, — продолжала вежливо улыбаться девочка. — Я выполню любое ваше пожелание в пределах, установленных господином. Вам принести закуски?

На слово «закуски» желудок отозвался жалобным бурчанием.

— Да, пожалуйста, — пробормотала я. — Как тебя зовут?

— Прислужникам не нужны имена, иммира, — поклонилась девочка. — Закуски принесут в вашу комнату. Если пожелаете что-то еще, просто скажите вслух, иммира.

— Постой! — остановила я ее раньше, чем сообразила, зачем. — А почему ты называешь меня так странно — «иммира»?

— Это стандартное обращение к знатным женщинам в нашей стране, — ответила она и исчезла до того, как я успела задать какой-либо еще вопрос.

Вернувшись в комнату, я обнаружила поднос с фруктами, чем-то очень похожим на сыр, несколько лепешек и напиток в кувшине. Сердце кольнуло разочарованием, когда питьем оказалась не вода. Все же я надеялась, что через нее смогу так или иначе связаться с мужем. Что ж, пока оставалось только подкрепиться.

Глава 13. Двери в «наружу» нет

Фрукты казались знакомыми, но, как и дома, я не могла понять, что именно ем. Хотя было вкусно, да. Даже Стася оценила.

Перекусив, я пошла знакомиться с дворцом дальше. В целом, мне тут даже нравилось, хоть и было немного страшновато. Как оказалось, я уж слишком привыкла к воде, и теперь, находясь в песчаной коробке, хотелось найти хоть один её источник — обычную воду.

А ведь из песка было все вокруг. Стены, украшения на них, лепнина, потолок. Я боялась представить, что будет, если вся эта громада вдруг рухнет мне на голову, и надеялась на то, что Азулле Вист, правитель, этого не допустит. В конце концов, мы со Стасей пришли к выводу, что этому песчаннику моя тушка нужна живой.

Спустилась. Правда, с трудом нашла лестницу. Сначала пришлось вызвать прислужницу, и та уже показала спрятанный переход. Я пришла к выводу, что с их умением перемещаться, лестницы не особо нужны, но все же предусмотрены в постройке.

Внизу, во внутреннем садике, я успела и обрадоваться, и огорчиться. Обрадовалась, когда поняла, что деревья и цветы настоящие. Огорчилась, не найдя ни одного источника воды. Песок в окружении начинал душить, и лишь периодический рык Стаси в сознании не давал мне скатиться в панику.

Дожили. Та, которую я всегда боялась больше всех, меня успокаивает и помогает. Задала этот вопрос самой Стасе. Кажется, моя логика начала постепенно отключаться.

«В беде всегда легче выживать с тем, кого ты хотя бы немного знаешь, — сказала она. — Разуму человека легче со знакомым злом, своим, нежели с неизвестным добром. Что поделать, такова психология».

— Что ж, ты мое знакомое и родное зло, — горько усмехнулась я.

Голос в голове ничего не ответил.

— Прислужник! — негромко позвала я, уже узнав, как можно позвать этих маленьких юрких деток.

— Что пожелаете, иммира? — уже знакомый ураганчик песка взметнулся передо мной.

— Тут есть библиотека? — задала я самый насущный вопрос, так как очень хотелось почитать об этой стране хоть что-то.

— Нет, иммира.

Вот это уже поставило в тупик.

— И что мне делать? — задала я вслух мучивший меня вопрос.

— Отдыхать, иммира, — ответил мне вдруг прислужник, сейчас это был мальчишка. — Господин построил этот дворец специально для вас. Отдыхайте и набирайтесь сил.

О как! Этот ребенок оказался поразговорчивее предыдущих.

— Послушай, но я же не могу просто лежать и ничего не делать? Может быть во дворце есть что-то еще, кроме моей комнаты и сада?

— Иммира, этот дворец был построен специально для вас господином всего несколько дней назад. Кроме хозяйственной части для нас, прислужников, здесь есть только комнаты, сад и верхняя терраса. Вы можете гулять, отдыхать, кушать. Если пожелаете, мы принесем вам из города наряды и украшения.

— А ты можешь принести мне книгу? Или то, на чем у вас пишут и читают? А еще лучше — обычной простой воды?

— Иммира, вам запрещено приближаться к воде, — огорошил меня прислужник. — Для очищения тела есть специальный песок, напитки вам предлагаются освежающие и утоляющие жажду. Чистая вода под запретом. Господин знает, что вы можете попытаться связаться с нежелательными лицами.

— Обалдеть! — пробормотала я. — Я не знаю, как это сделать, а он, видите ли, знает!

— Господин знает и видит все, что происходит в этом дворце, — выдал мне вторую новость мальчик.

— Вы наблюдаете за мной постоянно? — сообразила я

— Да, иммира. — И вновь прислужник исчез без предупреждения.

Мне оставалось только обдумывать услышанное вместе со Стасей. Эта ситуация не нравилась все больше и больше. Вспомнив слова мальчишки о верхней террасе, я попыталась отыскать на нее выход. С трудом, но нашла, даже не зовя на помощь прислужников.

Что-то умиления при виде маленьких загорелых детей в чалме у меня поубавилось. Да и вряд ли эти малыши были детьми, скорее всего, просто так выглядели. Уж больно профессионально-вежливые у них улыбки и поведение. Как у меня когда-то. Но в моем случае это требовалось при работе администратора: какими бы отталкивающими клиенты не были, необходимо вежливо улыбаться и разговаривать спокойным тоном. Всегда. Вот и тут так же. Легкие улыбки, уважительные поклоны, а глаза холодные, равнодушные. Чем больше думаю, тем больше дрожь пробирает. Не найти мне тут союзника. Слишком преданы прислужники своему правителю.

Размышляя обо всем этом, я поднялась на крышу — «верхнюю террасу», как ее назвал мальчик. Сердце защемило: красиво и видно далеко. То, что казалось кусочком из окна, с крыши предстало как необъятное море желтого песка. И небо. Синее-синее. Жаркое. Знойное. Совсем не такое, как дома. Неласковое. И солнце, жалящее своими лучами.

Долго я не простояла — слишком жарко, но округу разглядела. Дворец находился на некотором возвышении в стороне от города. Если все так, как сказал мальчишка-прислужник, то правитель построил это здание всего несколько дней назад и специально для меня. Эта оговорка удивила: столько закрытых комнат, делать нечего, а дворец — «для меня». Странно? Не то слово!

И все же я не оставляла мыслей о побеге, даже заглянула за край террасы. Нет, спрыгнуть не удастся. А выхода, по всей видимости, из этой тюрьмы не предусмотрено. Для меня уж точно.

Город, казалось, жил своей жизнью и ему не было никакого дела до меня. Не думаю, если я вдруг начну кричать и махать покрывалом, кто-то обратит на это внимание. Дома в Ашенте были песчаными. Или глиняными? Издалека разглядеть подробно не получалось, но, видимо, песок там был такой же крепкий, как тот, из которого построен дворец.

Дальше, за границей города, не было ничего, одна пустыня. И это убивало. Пока только морально, а вот если решусь сбежать, вполне возможно — и физически. Пустыня опасна для неподготовленных — это я еще на Земле усвоила.

Хочу воды. Хочу этой привычной прохлады вокруг кожи, когда даже дышать легко. Когда можно парить в невесомости, наслаждаясь кристальной ясностью вокруг. Изображение вокруг помутнело — слезы навернулись на глаза. Хотелось плакать. Все-таки моя психика не настолько непробиваемая, как у Стаси.

Но солнце жарило немилосердно, аж голова разболелась — едва ли не впервые в этом мире. Просто от солнца над головой. Поэтому пришлось слизнуть соленые капельки с губ и идти в свою комнату.

Мелькнула и пропала какая-то мысль. Очень важная, но головная боль все нарастала, думать стало слишком тяжело, и я рухнула на кровать, или чем были эти подушки с покрывалами.

Стася еще что-то пыталась сказать, но я ее не слышала. Или слышала, но не понимала? Голова болела. Хотелось спать…

***

Небо было прекрасным, полет — головокружительным, а в сердце царило счастье. Даже тревожные мысли и беспокойства отошли на второй план.

Мы летели вдоль речушки, выходящей из Озера Дома. Ной сказал, что вначале заглянем к Лешему. Все ж, не считая Посейдона, его территории были самыми близкими и пересекались с нашими.

Я наслаждалась. И больше всего тем, что не требовалось слов. Можно было просто подумать, представить и адресовать все это мужу. И Ной поймет, улыбнется и ответит. Забота и тепло — я куталась в них, закрываясь ото всех проблем.

Но лететь все время, как оказалось, было невозможно. Во-первых, я умудрилась замерзнуть. Во-вторых, первый пункт заметил Ной, а не я. В-третьих, мы приближались к лесам, и продолжать путешествие по воздуху уже было невозможно. Поэтому мы спустились к речушке, что вела нас — отдохнуть, перекусить и немного поразвлечься.

Последнее нужно было моему внутреннему ребенку, так невовремя проснувшемуся. Поэтому после еды — фрукты и какая-то вкусненькая зелень — я зашла в речку примерно по колено, набрала в ладони воды и, глянув на Ноя, что с ожиданием наблюдал за моими действиями, пакостно улыбнулась, приводя замысел в действие. Я никогда не забуду ошеломленный взгляд мужа, когда я брызнула на него водой. Казалось, он не мог поверить, что я это сделала. Я забрызгала Водяного водой!

А потом Ной отзеркалил мою пакостную ухмылочку — первый раз видела это выражение лица у него — и шевельнул рукой.

— Аи-и-и! — взвизгнула я под волной, обрушившейся мне на голову, и замерла.

Ной смеялся. Не так, как он делал это обычно — чуть улыбаясь, а весело и заливисто, закрыв глаза и утирая слезы. Как обычный человек, как мальчишка.

«Как же я его люблю!» — вдруг кристально ясно мелькнуло в голове.

— Ах так! — воскликнула я азартно. — Ну, держись!

И я подскочила к мужу, не успевшему еще отойти от смеха, схватила его за руку и утащила в реку, а потом просто прыгнула ему на шею, заваливая нас обоих в воду. Утонуть нам не грозило, а побарахтаться было здорово.

Оказалось, я боюсь щекотки!

***

Я проснулась со слезами на глазах. Слишком ярким был этот сон-воспоминание. Слишком сильно было осознание одиночества. Хотелось устроить истерику, но я снова сдержалась: не сейчас. Нельзя сдаваться. Рано.

Передо мной появились закуски. Действительно — наблюдают.

Я жевала, практически не чувствуя вкуса и думая лишь о том, как бы сбежать. Сразу ясно, что о побеге узнают моментально. Возможно, даже сами прислужники успеют поймать. И тогда весь вопрос в том, как выиграть время. Как оторваться от погони? И куда бежать?

Хотя, я знаю, что мне важнее всего оказаться хотя бы у какого-нибудь источника воды. Я уверена, вот не знаю наверняка, но уверена, что смогу передать весточку! Мне бы только хоть кружку воды! Хоть пресной, хоть соленой, только чтобы вода была!

Снова мелькнула на задворках сознания какая-то мысль. Важная. Очень важная. Но тут же пропала. Да что ж такое!

Я подошла к окну. Небо было красным — закат. И я решила полюбоваться им с крыши. Может, хоть мысль дельная придет. Закат в пустыне оказался действительно прекрасным, но не родным. Ладно, не буду об этом думать. В первую очередь меня волновал вопрос: как сбежать. И будет волновать до тех пор, пока не попробую.

Думать не хотелось. Хотелось исчезнуть. Но вот как раз для этого надо было хорошенько подумать. Ар-р-р! Бесит!

Я посмотрела вниз. Может, все-таки прыгнуть со стены? Или нет? Я высоты не боялась, когда рядом был Ной и вода, а тут все-таки страшно. Об песок можно убиться? Думаю, ушиб или оглушение мне точно обеспечены с такой высоты. Пришлось вздохнуть и отойти от края.

Двери «в наружу» нет. Прислужников просить бесполезно. Единственное, что можно, так это требовать каких-то материалов из города. Только не книги и не воду.

Сидя вот так на крыше, позволяя мыслям течь свободно, я сообразила, почему такая нервная. Если до этого момента мне просто не нравилось то, что я, по сути, в тюрьме, то сейчас я поняла, что вниз не хочу спускаться. Песчаные стены давили на меня. Вот никогда не замечала за собой приступов клаустрофобии, а сейчас тошно становилось при одной мысли о том, чтобы уйти в комнату. Кажется, ночевать я буду на крыше.

— Прислужник. — Вновь появилась девочка. — Принеси мне сюда что постелить на пол и покрывало укрыться. Ночевать я буду здесь.

Она поклонилась, исчезла, а через полминуты передо мной появились хороший такой мягкий ковер, несколько подушек и теплое покрывало. Почти плед или одеяло. Сначала я не поняла зачем, а потом вспомнила, что на Земле ночью в пустыне достаточно прохладно, даже холодно. Скорее всего, МУХ не особо отличался в этом плане.

Я закуталась в одеяло и уставилась в звездное небо, будто пытаясь найти в нем ответы на свои вопросы. Или же обвиняя в своих неудачах? Сознание уплывало. Стася пока не появлялась. А мне очень захотелось, чтобы приснился Ной. Да, потом будет больно, но сейчас я хочу хотя бы призрачного ощущения его присутствия.

***

— Ася, смотри, — Ной стоял по колено в воде и учил меня, — ты — Хозяйка Вод, я тебе об этом уже говорил. Но ты можешь гораздо больше, нежели просто передавать послания или формировать крылья из воды. Твое тело и частично — разум перестраиваются под этот мир, сохраняя свою индивидуальность, а потому лишь от тебя зависит, насколько далеко будут распространяться твои способности. Ты теперь часть этого мира. Смотри.

Он слегка повел руками. Насколько я поняла, ему не требовались какие-то жесты, они лишь облегчали представление того, что хочешь сделать, но муж показывал это все для меня. Вода рядом с ним не шелохнулась, а вот в воздухе точно экран вырос. Прозрачный — я видела Ноя за ним, — но весьма четкий. А потом на этом экране вдруг появилась картинка: девушка в белом платье, красивая. Она шла по воде, чуть растерянная, милая и в то же время решительная.

До меня не сразу дошло, что девушка на экране — это я сама, а все эмоции и ощущения принадлежат Ною.

— Это воспоминания? — Мой голос от волнения сел.

— Да. — Экран исчез, а Ной приглашающе раскрыл объятия.

Я влетела в его руки, стискивая мужа изо всех своих сил. Все же как хорошо он меня уже знает. Эти его воспоминания и эмоции оказались красноречивее любых слов. Хотелось плакать от счастья.

— Научишь меня так же? — прогундосила я ему в плечо.

— Конечно, — улыбнулся он.

***

Над головой вновь оказались звезды пустыни. Хотелось в голос выть от тоски…

Глава 14. Вот слёзы есть, а вот их нет

Стася ругалась. На меня. На себя. На нас обеих. И я не могла понять, болит у меня голова от ночных слез, или же это дорогая шизофрения постаралась. Но в общем я была с ней согласна: я дура. Непроходимая. Глотала солёные слёзы всю ночь от снов-воспоминаний и даже не подумала о том, что слёзы — это тоже вода! Да, там много разных примесей, но основа-то, основа!

Теперь вставал другой вопрос, как мне эти капельки соленые собрать до приемлемого объема? Уж с тем, чтобы поплакать, у меня проблем не будет, и так постоянно на грани истерики.

«Истерику не надо», — пробурчала в голове Стася.

— Почему? И, кстати, ты куда пропала?

«Потому что твои эмоциональные качели блокируют меня. Я не могу прорваться к твоему сознанию».

— Но ведь раньше такого не было? — Я удивилась: уж такое точно впервые.

«Раньше не было, а сейчас что-то происходит, — серьезно ответила моя шиза. — Мне не нравится. Давай уж как-нибудь выбираться отсюда».

— Ну, теперь мы с тобой знаем, что слезы мои нам помогут. Вода есть. Ну, типа вода. Короче, лазейка появилась, это уже хорошо. Боюсь, что нам помешают, вот это плохо.

«С учетом вездесущих прислужников, да, — согласилась Стася. — Поэтому давай мы вначале придумаем хотя бы примерный план побега, а потом уже будем плакать».

— Меня радует твое «мы», — неожиданно призналась я ей.

«Ты опять делаешь из меня чудовище?» — усмехнулась она.

Я решила на этот вопрос не отвечать. Сейчас передо мной наконец нарисовались четкие цели: сбежать и наплакать сообщение мужу. Звучит странно, но на то это и Мир Упорядоченного Хаоса — твориться может буквально что угодно.

«Кто бы говорил про порядок и хаос! — пробормотала Стася. — Ты сама как порядок и хаос. Твоя логика порой убивает даже меня».

На это замечание я тоже не стала отвечать.

Я обошла еще раз весь дворец. Половина комнат так и остались закрытыми для меня. Спрашивается, зачем их было строить? Это на случай, если я в истерике разрушу свою? Типа запасные? Пригляделась к шторам и драпировкам. Интересно, а мне дадут их разорвать? Вряд ли. Но в голове постепенно вырисовывалась идея.

— Прислужник! — Вихрь песка, и ребенок появился рядом.

— Да, иммира, мы вас слушаем.

— Ваш господин приедет сюда еще?

— Иммира, господин ждет вашего ответа.

— Какого? — не поняла я.

— Вашего согласия на брак с ним. Вы готовы дать ответ?

— Нет! — воскликнула я и руками замахала, чтобы уж наверняка понял. — Я не согласна и никогда не буду!

Прислужник поклонился и исчез. Супер. А мне позарез надо было устроить истерику, но так, чтобы Азулле ничего не понял, раз слуги ему докладывают обо всем.

— Стася?

«Что?»

— У меня есть план, но мне потребуется твоя помощь.

«Слуг перебить?» — оживилась она.

— Нет! Хватит кого бы то ни было бить! Но когда мы сбежим, мне нужно, чтобы ты управляла телом. Я могу растеряться и запаниковать.

Стася не ответила.

— Стась?

«Нет», — сказала она и замолкла.

— Стася? Голос в голове, откликнись!

Но она молчала. Хотя я и чувствовала ее присутствие у себя в голове, Стася не откликалась, а я продолжала обдумывать причины истерики. Как оказалось, на пустом месте ее очень сложно спровоцировать. Попробуем обойтись.

В моей комнате висело несколько подходящих по плотности и длине покрывал. Ковер я, ясное дело, не осилю, но и тонкий тюль меня особо не спасет.

— Прислужник!

— Да, иммира.

— Принеси мне ножницы или нож.

— Запрещено, иммира.

И исчез. Нет, меня уже начинает напрягать эта их привычка: не дослушал ничего, не спросил, а сразу смылся! Ну все!

Зубами я вцепилась в одно из покрывал. Что ж, теперь я знаю, как устроить истерику! Измочаленный моими бедными зубками, но все же не порвавшийся край этой ткани довел меня до бешенства!

— Да чтоб тебя! — рыкнула я и рванула руками в приступе злости.

Ткань с громким треском порвалась.

— О, так лучше! — обрадовалась я под ошеломленное молчание Стаси в голове.

Покрывало рвалось хорошо. Прислужники не появились, даже когда я связала два куска между собой. Что ж, даже два метра ткани сделают мой побег легче. Но надо сломать им логику. Вот я уверена, что Азулле все видит или все знает. Слуги докладывают ему о каждом моем шаге.

Скорее всего, побег он тоже как-то предусмотрел, а потому надо выбесить его. Запутать. Отвлечь от основной моей идеи.

Поэтому я поднялась и с чуть безумной улыбкой привязала импровизированную «веревку» к… балкону третьего этажа. А потом спустилась на второй и устроила себе катание на тарзанке.

— Юху-у-у! — визжала от восторга я, стараясь не врезаться в стену при такой-то амплитуде.

Вот вам!

— Прислужник!

— Да? — Девочка старалась не выдать себя, но вот ее взгляд на меня был несколько ошалелым. Да и обращение она забыла сказать.

— Принеси напиток!

— Да!

Девочка испарилась, а через секунду возле меня появился поднос с кувшином. Супер! Довольная своей выходкой, я отправилась в комнату, планировать следующую.

Берегись, Азулле Вист! Ты еще не знаешь, с кем связался!

***

— Смотри, — Ной зачерпнул в ладони воды из ручья, — вода, какой бы состав у нее ни был, остается водой. Самое главное для тебя, чтобы всегда в составе была основа. На земле ее называют формулой «H₂O».

— Да ладно! — вырвалось у меня. — Никогда не думала, что тут химию тоже хорошо знают. — И только потом сообразила, как прозвучала моя фраза. — Прости! Я не имела ввиду…

— Милая, если я не вдаюсь в подробности состава жидкости и не перечисляю тебе все отличия пресной воды от соленой на молекулярном уровне, это не значит, что я такой дремучий, не всегда нужно знать подробности досконально. Иногда достаточно просто верить. Но да, наука может тебе помочь, если захочешь создать что-то новенькое.

Щеки опалило огнем. Вот вроде не краснею по любому поводу, а тут… Мамочки, как стыдно!

— Не переживай. — Ной как всегда почувствовал мое состояние. — Давай продолжим. Чтобы изменить форму воды, тебе надо просто представить. Зачастую все зависит лишь от воображения и фантазии, а они безграничны.

В его руках тут же оказалась прозрачная водная бабочка. Прелесть!

— Попробуй. — Он указал рукой, призывая к действию. — На первый раз можно закрыть глаза, так легче представлять результат.

— Хорошо. — Как-то занервничала я, но послушалась и закрыла глаза.

А что я хочу-то? Почувствовать себя надо свободней, наверное. Представила, как у меня в руках парит идеально круглый шар из воды. Это ветерок по ладоням пробежался? Или, правда, получилось? Приоткрыла глаза. С хлюпаньем шарик тут же плеснулся водой на руки. Видимо не стоит терять концентрацию. Вот и почему с крыльями получается так легко, а тут боюсь? На вторую попытку закрывать глаза не стала и с восторгом наблюдала, как над ладонями завис шарик. Как здорово!

А потом вдруг душа пошла вразнос. Шар, повинуясь моему желанию, ушел обратно в реку, а в голове заиграла мелодия. Вторя ей, я всплеснула руками, кружась то ли в танце, то ли в хороводе, а вокруг вырастали лианы и цветы, прозрачные и искрящиеся на солнце, распускающиеся салютами и окутывающие замысловатыми узорами.

Я ликовала!

***

На этот раз, проснувшись, давить в себе слезы не стала. Мне нужно было проверить кое-что, поэтому, собрав на пальцах несколько слезинок, я попыталась на них воздействовать. Ной сказал, что химическая формула не столь важна порой, сколько воображение и желание.

Стася в голове так же напряженно следила за капелькой на пальце. Это у меня в глазах от напряжения рябит, или она действительно шевельнулась? Ну же!

Когда заболела голова, а капля так и не пошевелилась, я сначала расстроилась, а потом поняла, что действовала неправильно. Попробовала достичь состояния сосредоточенной расслабленности. Ну или расслабленной сосредоточенности. В общем, не напрягаться, позволив мыслям своевольно течь, но при этом удерживать концентрацию, и с восторгом смотрела на едва заметную крохотную слезинку, зависшую в воздухе. Поймав однажды это ощущение, уже было легче.

Конечно, капельки было ничтожно мало, чтобы сформировать из нее что-нибудь, но сам факт! Значит, я могу использовать слезы! От счастья чуть снова не расплакалась.

«Жаль, что тут естественные потребности не являются естественными потребностями», — пробормотала странную фразу Стася.

— О чем это ты?

«Да так, просто подумала, что не надо было бы так мучиться, если бы тебе хотелось в туалет. “Воды” было бы сразу много».

— Фу! Стася! — передернуло меня от этой мысли.

«А что, фу? — пожала она плечами. — В плену еще и не о таком задумаешься».

— Все, нет, выкинь из головы! И из моей тоже! — Я вновь скривилась, представляя себе эту ситуацию. Ну уж нет! Лучше наплачу!

«Ладно, что сегодня будем вытворять?» — вздохнул мой голос в голове.

— Будем проверять песчаные стены на прочность, — пришла мне в голову идея. Говорят, мокрый песок разваливается, есть возможность проверить. — Прислужник!

— Да, иммира? — Мне показалось, или в этих карих глазах опаска?

— Принесите мне напиток. Можно разные. Два, а лучше три кувшина.

Слуга кивнул и исчез. Как всегда, впрочем.

«Что ты хочешь сделать?» — не поняла ход моих мыслей Стася.

— Сейчас увидишь!

Я схватила один из кувшинов, что стояли передо мной и с размаху вылила его на стену. Да, прямо в своей комнате. А потом еще так задумчиво потыкала пальчиком. Мокрый песок или сухой? Сухой. Ладно… Видимо, слуги ликвидируют все еще на подлете.

Тогда попробуем другой вариант. Я поднялась на крышу со вторым кувшином, подползла к краю и вылила напиток вниз. Долетел, но даже намочил песок внизу. А вот стены дворца снова чистенькие. А это значит что? Это значит, что слуги способны на все, но только в пределах территории.

А третий кувшин? Что ж, третий я просто выпила — что пропадать добру? Кстати, напиток не поддавался воздействию. А жаль…

Интересно, если прислужники докладывают правителю обо всем, может, он решит, что я сумасшедшая, и отпустит? Эх, вряд ли. Ладно, тогда продолжим шокировать невидимую публику.

Следующим делом я решила еще разбить кувшин. Осколки до пола не долетели. Попыталась еще раз, только на этот раз зажав край в руке. В общем, этот только осколок и остался, но передо мной тут же появились прислужники. Сразу несколько штук.

— Иммира, отдайте пожалуйста, — требовательно протянул руку один из них. — Эта вещь опасна и может вам повредить.

— А вот и не отдам! — воскликнула я. Интересно, мне послышался скрип зубов, или это слуховые галлюцинации?

Прислужники силой отбирать ничего не стали, но так и стояли возле меня, не спуская глаз. И это бы нервировало, если бы я не была уже в том состоянии, когда уже все равно на всех и вся, а потому невозмутимо поковыряла стеночку. Надо же, ковыряется! Ход, конечно, не прокопаешь, но поиздеваться можно.

Весь оставшийся день я «разрисовывала» стены. Понятное дело, поначалу все исчезало под бдительным взглядом слуг, но на третий час они, похоже, уже устали и теперь следили лишь за тем, чтобы я не покалечила сама себя. Видимо, Азулле Вист опасался, что я покончу с собой. Дурак что ли? Меня еще муж где-то там ждет! Ну, или его представления обо мне совершенно ошибочны.

В общем, вся поверхность песчаных стен, куда я только могла дотянуться, была «украшена» цветочками, бабочками и надписями. Ах да, еще я вспомнила, как в школе любила перерисовывать китайские иероглифы и обозначила парочку. Пусть теперь думают! Вот!

***

— Стась, как считаешь, нас в комнате не запрут после этой выходки? — задумчиво рассматривала я порванные покрывала, связанные в один большой канат. Может быть его длины даже хватит на то, чтобы достать до подножия дворца.

«Не знаю, — отозвалась Стася. — Надо все хорошо продумать. Наша с тобой задача — добраться до ближайшего водоема».

— Да, — согласилась я с ней. — Но для этого надо спросить ашентийцев, а значит, нельзя от них сильно отличаться. Ты сумела разглядеть, в чем они ходят?

«Издалека не особо видно. И почему ты спрашиваешь у меня? Глаза у нас с тобой одни на двоих!» — возмутилась Стася.

— А, ну да.

Я задумалась. Во что бы замотаться, чтобы не особо отличаться? Вряд ли у меня это получится. И ведь денег местных нет совсем, а постоянная суета и яркие палатки в одной из частей города намекали на базар. Называется, почувствую себя в сказке. «Алладин», тоже мне! Там принцессе было гораздо легче сбежать и замаскироваться!

О! Почему бы и не попробовать!

— Прислужник! — Почему их лично можно вызвать именно этим словом? Сама себе попугая напоминаю!

— Да, иммира. — И поклоны эти их! Как же все достало!

Конец ознакомительного фрагмента.