У меня есть только сегодня

Nadezhda Parshutkina (2024)

Я триста лет скитаюсь из мира в мир, меня несет сам ветер, я Богиня Ветров. Однажды ветер приносит мне желание, которое я решаюсь исполнить. Просто из собственного любопытства и вредности. И вроде бы все шло отлично, пока человек не совершил одну ошибку, которая соединила наши жизни навсегда. Вот только смертному не место в моей мире, а мне в его.

Глава 1

Утро выдалось отличным, солнце вовсю светило в окна. Облаков не было, а это значит, что сегодня будет чудесный, пусть и последний день лета. Я выпил кофе и вышел из дома. Сегодня в больницу я ехал в последний раз, врач должен был сказать точный результат, предпоследний ему не понравился и он посоветовал сдать анализы повторно. Завел машину, и поехал в больницу.

— Здравствуйте, Виктор! Хорошо выглядите! — сказал мой лечащий врач, когда я зашел в кабинет.

— Здравствуйте доктор. Спасибо! Результаты готовы?

— Готовы. Вы один? Я думал вы приедете с родственниками.

— Из родственников у меня только собака. Но к вам ее брать нельзя. Говорите.

— Виктор, к сожалению, мне нечем вас порадовать. Анализы пришли плохие. У вас рак. Вам нужно лечь в больницу на лечение.

— И меня вылечат?

— Мы попробуем сделать все возможное.

— Доктор вы знаете, для меня деньги не проблема. Скажите сколько.

— Я понимаю, но не все измеряется деньгами, в вашем случае стоит только надеяться. Ваш мозг,… к сожалению клетки, отмирают очень быстро. Нам нужно это остановить. Вам нужно лечь в больницу. И начать лечение прямо сейчас. Если вы не будете принимать таблетки, то у вас начнутся сильные головные боли. Потеря сознания. Поэтому я советую вам остаться у нас.

— Если мне поехать в другую страну?

— Боюсь, вам это не поможет.

— Чем меня будут лечить?

— Химиотерапией. Что-то другое уже нет смысла делать. У вас последняя стадия.

— Если без лечения, сколько мне осталось?

— Месяца три в лучшем случае. Но с лечением некоторые могут протянуть и год и десять лет. Нужно начать лечение уже сегодня.

— Спасибо, — я поднялся с кресла.

— Послушайте, вам нужно остаться здесь!

— Мне? Спасибо, но нет! — я встал и вышел из кабинета. Я шёл по коридорам, стараясь ни на кого не смотреть. В голове не укладывались слова доктора. Химиотерапия! Третья стадия! Поможет лишь чудо!

Я сел в машину, но не мог завести её. Руки тряслись. Мысли все время возвращались к кабинету врача и его словам. Я не мог поверить. Почему именно я? За что? Ведь я ещё так молод. Мне всего лишь 35. Я еще даже не успел завести семью.

В тот момент, когда парни ухаживали за девушками, я учился. В модельном бизнесе я чуть ли не с пелёнок. Мама была известным фотографом на весь Петербург. Ее приглашали на самые главные мероприятия города. Я был рядом. А потом я стал ей позировать. Не знаю честно кто мой отец, но внешностью он меня наградил, на внешность я чистый азиат. Точеные черты лица, коричневые глаза, длинный прямой нос и чёрные волосы.

Вначале я позировал маме, ведь она меня любила. А потом она сделала выставку с моими фотографиями, которую приняли на ура. И начались контракты, поездки заграницу. Я работал и работал. А в перерывах мама заставляла меня учиться. Теперь у меня шесть фотостудий, часть которых находится за границей. Большой дом на окраине города и собака. Мама живет за границей, успешно выйдя замуж. И сейчас она ждала малыша. Моего братика или сестренку. Я не боялся никакой работы, мама всегда мне говорила, что деньги в нашей жизни все. Как же она ошибалась! Имея кучу денег, я не могу сейчас себе помочь. Это не честно, черт возьми!

Сжав руль до хруста пальцев, я завел машину и уехал от больницы подальше. Ехал по улицам и смотрел на прохожих. Припарковал машину, достал фотоаппарат и стал фотографировать. Фотографировал детей, беременных женщин, влюбленные пары. Я снимал на пленку все. Каждую улыбку, каждый блестящий счастливый взгляд. Но легче не становилось, в груди нестерпимо жгло.

Не выдержал, зашел в ближайшее кафе и сделал заказ. Выпив бокал виски, я стал смотреть на посетителей, их было мало. Две молодые девушки сидели и о чем-то хихикали, попивая чай. Парочка влюбленных ворковали в уголке. Хе, надо же, у меня даже ни разу не было девушки, с которой можно было так сидеть в уголке и просто быть счастливым. И уже не будет!

А потом мой взгляд встретился с ледяными голубыми глазами. Через два столика от меня сидела блондинка, в голубом платье, пила зелёный чай, и наблюдала за мной. Ее бледная кожа словно светилась изнутри. Я не удержался, взял фотоаппарат и навел объектив на девушку. Щелчок, я опускаю камеру, чтобы посмотреть что получилось. Но на фото пустой стол. Я поднимаю глаза, девушки нет. Ее нет и в кафе. Не привиделась ли она мне?

Выпиваю ещё два бокала виски и выхожу на улицу. Люди спешат по своим делам. Наивные, не зная, что их ждёт за поворотом. Я же бреду вперёд сам не зная, куда меня несут ноги.

Очнулся я только когда очутился на мосту. По дороге ездили машины, я шел по тротуару. Под мостом бурлила и бежала Нева. В голову пришла шальная мысль. А не прыгнуть ли мне? Зачем ждать, когда начнутся головные боли, когда я не смогу соображать. Пока ещё в здравом уме, может прыгнуть? Народу кругом никого, меня никто не остановит. Я свесил голову с моста и стал смотреть на реку.

— Я бы не стала этого делать, — раздался рядом женский мелодичный голос. Я обернулся посмотреть, рядом со мной стояла та блондинка из бара.

— Вы?

— Я? Я говорю, прыгать не стоит! Ты так юн, вся жизнь еще впереди.

— Вы так думаете?

— Я уверена! — она улыбнулась и пошла дальше по тротуару. Я посмотрел на реку, прыгать и вправду расхотелось. Повернулся, намереваясь догнать девушку, но ее нигде не было. Что за чертовщина? До конца моста идти еще минут пятнадцать, куда она могла деться?

Глава 2

Неделя выпала из жизни полностью, я брал юристов и мучил их. Мне нужно было как можно быстрее составить завещания. На вопрос, куда я так спешу, я отшучивался, что бывает в жизни всякое. Две фирмы, дом, деньги я отписал лучшему другу. У него все-таки семья, пусть хоть им эти деньги пригодятся. А остальные фирмы я переписал на маму.

Встретился с другом, попросил его на время приютить пса, он у меня добрый, пушистый золотистого цвета, ретривер. Друг согласился, но поинтересовался, куда это я уезжаю. Я ничего ему не сказал. В этот, же вечер позвонил маме по скайпу. Она была веселой и жизнерадостной, они с Фрэнком собирались в гости к друзьям, поговорить долго не получилось, но главное я сказал ей, что люблю ее!

Достал виски и налил себе стакан. Врач сказал, что мне нельзя спиртное, но мне уже было плевать. Какая разница, сегодня или завтра? Тем более если я все равно знаю, что я умру. Было обидно, обидно, так что жгло в груди, ну почему именно я? Почему кому-то дается дожить до глубокой старости, и за что не дано это мне? Неужели я больше всех пил? Обижал? Унижал? Убивал? Да я за свою жизнь ни одного плохого поступка не совершил, я даже девушку ни разу не бросил. И теперь я должен умереть?

— За что? — прокричал я в небо, глядя на миллиарды звезд.

— Я хочу жить! — снова крикнул я, и слезы брызнули из моих глаз.

Звезды продолжали светить, луна не упала с неба, даже ветер не стих ни на минуту. Так не честно! Я выпил еще бокал и закурил, глядя на небо. Звезды блестели на небосклоне. А потом одна за другой стали падать.

Надо же, звездопад, как красиво! В голову пришла бредовая идея, я нашел летящую звезду и загадал желание. Ну, хоть одно! Всего одно желание! Только для меня! Я заслужил этого.

Напившись, я не помню, как лег спать. Но разбудил меня писк будильника. Он трезвонил сегодня на удивление громко. Я его выключил и завалился спать дальше. Удалось поспать лишь каких-то полчаса, как стал звонить телефон. Я не вставал и не брал трубку, Уж сегодня я точно не выйду на работу.

Прошло два часа, и начались звонки в дверь. Этого я уже никак не мог выдержать. Встал и спустился к двери. За дверью был Кирилл. Я открыл дверь и в дом ворвался Грей.

— Привет! Ты уж извини, но он нас просто извел. Скулит, лает, никого к себе не подпускает, это ладно, так он еще ничего и не ест. Так что прости брат, но взять мы его не сможем. Сам знаешь, Лиза на 8 месяце и ей нужен покой.

— Странно, он у меня тихий, — я впустил друга, ретривер уже давно убежал на кухню и нюхам миску носом, выпрашивая еду. Я насыпал ему корм, и он жадно стал есть. Включил кофемашину.

— Кофе будешь? — спросил я у Кирилла. Он был моим лучшим другом и, наверное, единственным. Мы дружили с ним с детства, многое пережили вместе. Но вот фотографии он не признавал, не нравились они ему и говорил мне всегда, что я занимаюсь глупостью. Высокий, широкоплечий, брюнет, всегда бритый налысо, весь в наколках, он напоминал всем бандита с большой дороги. Но держал охранное бюро и был на хорошем счету, его уважали, боялись и любили.

— Нет спасибо, мы ненадолго, Лизе нужно на узи. Я позвоню вечером.

— Давай! — он ушел, я остался на кухне с Греем. Тот, наевшись, сел и смотрел на меня.

— Ты думаешь, я предатель? Да я предатель, но пойми, тебе будет у них лучше. Грей я умираю, мне немного осталось. А у них ты будешь с семьей. У них скоро родится малыш. Тебе там будет весело. Давай так, сегодня ты еще ночуешь дома, а завтра я отвезу тебя к ним, хорошо?

Грей проскулил, развернулся и вышел из кухни. И он был прав, я поступаю с ним как предатель. Я выпил кофе, на часах было два часа дня, сидел и думал чем заняться, как Грей вернулся, неся в зубах поводок. Он подошел ко мне и положил поводок на колени.

— Ты гулять хочешь? А пойдем, погуляем.

Мы ушли с ним в парк, он всегда любил там гулять, я спустил его с поводка и начал кидать ему мяч, а он мне его приносил. Когда я кинул в очередной раз мяч, Грей добежал до мяча, и замер. Словно он что-то учуял.

— Грей, ко мне! — крикнул я, но он даже не отреагировал, зарычал, и с лаем бросился в кусты парка.

— Ааааа! — услышал я женский крик и кинулся на подмогу. Перебежал поле, перелетел кусты и очутился на другой дорожке парка. Девушка лежала на земле, закрыв лицо руками, над ней стоял Грей и рычал.

— Ты совсем с ума сошел? Ты что творишь? — я ели как оттащил его от девушки, он рычал, лаял и кидался на нее. Девушка не поднималась, пока я не пристегнул поводок и не надел намордник.

— Вы как, целы? — я подошел к девушке. Грея я привязал к дереву, он до сих пор продолжал рычать. — Вы простите, он раньше никогда ни на кого не кидался. Давайте я вам помогу.

Я подал руку, девушка взялась за нее и встала. Я отряхивал и осматривал ее на предмет укуса. Но пострадал лишь белый костюм, он был сильно запачкан. Девушка была цела. Я поднял на нее глаза, на меня смотрели ледяные голубые. Та девушка, которую я тогда встретил на мосту.

— Вы? — удивленно спросил я.

— Я! А собаку бы следовало усыпить! Сумасшедшая! Она же могла меня съесть.

— Я извиняюсь и готов компенсировать убытки. Поверьте, собака понесет наказание.

— Надеюсь, — и она собралась уйти.

— Постойте!

— Что еще?

— Боюсь, что вы не сможете уйти далеко. Ваши брюки.

— Что с ними? — и она начала оглядываться, сзади брюки были разорваны, причем очень сильно. — Вот черт!

— Я здесь рядом живу, могу зашить. Или закажем новые, вы пока подождете.

— А как же ваша собака?

— Я закрою ее в вольере.

— Хорошо. Ведите, — я отвязал Грея, и пошел вперед, за мной следом шла девушка, прикрывая разорванные сзади брюки. Я дал ей ключи, приглашая в дом. Сам повел собаку в вольер. Он рычал и оглядывался всю дорогу.

— Слушай, я не знаю что с тобой, но мне это не нравится. Конечно спасибо, она красивая, но можно было нас и не так познакомить. А теперь ты честно наказан, так что сиди здесь, — он смотрел на меня, словно не понимал, за что я не впускаю его в дом. А когда я развернулся и пошел к дому, стал скулить и лаять. Да что это с ним?

Глава 3

Девушка ходила по дому и рассматривала фотографии. Когда я зашел, она улыбнулась.

— Давайте я вам дам чистые вещи, а эти бросим стираться?

— Не стоит, лучше закажите мне костюм курьером, а этот выбросим.

— Хорошо, — я подал ей планшет. — Выбирайте любой. Адрес там уже вбит. А я пока сделаю кофе.

— Лучше чаю. Спасибо, — она села на диван и начала лазить в планшете. Я заварил чай, и налил себе кофе, достал конфеты и принес все в гостиную. На белоснежном диване девушку было практически невидно, бледная кожа, белые волосы, белый костюм. Если бы не пятна грязи, я бы ее и не заметил.

— Чай, — и я подал ей кружку.

— Спасибо, — планшет уже лежал на журнальном столике.

— Мы так и не познакомились, меня зовут Виктор.

— Очень приятно, Виктор. Я ваша должница. Вы спасли меня от собаки.

— Не стоит, ведь собака моя, я виноват, что отпустил его. Как зовут вас?

— Меня зовут Анила.

— Необычное имя для такой красивой девушки.

— Спасибо.

— Вы в нашем городе проездом?

— Можно и так сказать.

— А где остановились.

— Я пока не решила, сняла гостиницу на пару дней, а там будет видно.

— Вы к родственникам?

— А почему вы дома? Вы разве не работаете?

— Работаю, у меня сегодня выходной.

— Я извиняюсь за любопытство, просто такая красивая девушка и одна в чужом городе. Вам не страшно?

— Мне нет, почему вы решили, что бояться должна я, а не вы? — и мило мне так улыбнулась. — Красивый, один в большом доме. Вам не страшно?

— Почему вы решили, что я один?

— Потому что если бы вас здесь кто-то держал, вы бы не сиганули с моста.

— Да я! Я не собирался прыгать!

— А, ну да, вы всего лишь хотели освежиться.

— Вот именно!

— Так бы и сказали, я бы с радостью вам помогла, даже бы подтолкнула.

— Спасибо вы очень добры.

— А то. Спасибо за чай, — прозвенел дверной звонок, да что же за день такой сегодня. Я встал и открыл. Прибыл курьер с пакетом, я рассчитался и закрыл дверь.

— Привезли ваши вещи, — я подал девушке пакет. — Переодеться можете в соседней комнате.

— Спасибо, — она встала и ушла.

Не прошло и пяти минут, как она вернулась обратно, в черном брючном костюме. Он ей шел куда больше чем белый.

— Прекрасно выглядите.

— Спасибо, — она прошла и села к кресло напротив меня.

— Что ж Виктор, вы послушались моего совета, вы спасли меня, вы потратили на меня деньги и время. Теперь я готова возместить вам все. Я готова исполнить загаданное вами желание.

— Простите, не понял?

— Вчера вы загадали желание, на падающую звезду. Помните? Так вот я готова его для вас исполнить, — я долго смотрел на нее, словно увидев впервые, все, что она мне говорила, до этого было понятно и как-то связано, но последнее. Откуда она знала о вчерашнем желании.

— Кто вы?

— А вам ли не все равно? Я просто исполню ваше желание. Только у меня есть одно но.

— Какое?

— Я хочу понять, для чего вы хотите жить вечно?

— Я сейчас объясню.

— Нет, объяснений я наслушалась вдоволь. Я хочу понять, почему вы так дорожите жизнью. Для чего? Для какой цели жить вечность?

— Да кто вы такая? Черт побери! Как вы узнали обо мне? Вы журналистка? Сколько вам заплатили? Я заплачу в два раза больше.

— Виктор послушайте…

— Я довольно выслушал, либо вы говорите кто вы такая, либо проваливаете вон из моего дома! — она взглянула на меня своими ледяными глазами, встала и вышла из дома.

— Неужели и, правда, журналисты? Но как они узнали? Доктор же обещал хранить тайну.

Глава 4

Эта мысль не давала мне покоя. Собрался и приехал в больницу, то, что у врача сейчас был прием, меня мало волновало. Я пинком открыл дверь и вошел в кабинет.

— Виктор Викторович? Что вы себе позволяете? — врач поднялся из кресла. Напротив, сидела зареванная женщина.

— Нет, это что вы себе позволяете! Решили подзаработать? Да? Сколько они вам заплатили за информацию?

— О чем вы? Какая информация?

— Не прикидывайтесь дураком! Вы разболтали журналистам, чем я болен! Одна из них уже была сегодня у меня! Да как вы смели? Это же врачебная тайна! Девушка, зря вы тут сидите, он ничем вам не поможет! — кричал я на весь кабинет.

— Успокойтесь немедленно! Иначе я вызову охрану!

— А вызывайте!

— Послушайте, я никому ничего не говорил! Все кто слышит наши разговоры это стены этого кабинета. Вы слышите меня! — говорил он. Я стоял и зло смотрел на него.

— Давайте ляжем сегодня! Проблема в вашей голове. Не исключено что будут появляться галлюцинации, вы можете теряться во времени. Послушайте меня, Виктор?

— Она не была галлюцинацией, ее видела моя собака, — и я как потерянный вышел из кабинета врача. Он что-то еще кричал мне вдогонку, просил остаться, но я не слушал и шел.

Мысли вились около девушки, кто она такая? Откуда узнала? Да и как она может знать, что я загадал? Незаметно для самого себя я дошел до бара. Зашел, сел у стойки и стал пить.

— Интересный у тебя взгляд на вечность! — сказал мелодичный голос рядом. Я обернулся посмотреть, это была она. Моя дневная гостья.

— Какого черта? — спросил я, в глазах двоилось. Она посмотрела на меня с любопытством.

— Что ты тут делаешь?

— Смотрю, как ты здорово вечно живешь!

— Я не живу вечно.

— Это пока!

— Брысь отсюда! Ты лишь галлюцинация!

— Зато, какая приятная! — склонившись ко мне, прошептала она.

Сквозь закрытые глаза я услышал звук будильника, какого черта я его не отключил? Не открывая глаз, я нашарил его и выключил. Я бы спал и дальше, даже засыпать начал, но услышал крик. Женский крик и лай собаки. Откуда тут собаки? Я приподнялся и понял, что нахожусь дома, в своей кровати. А громко лает Грей.

Когда я спустился вниз, узнать что случилось, то увидел интересную картину. На середине стола сидела Анила, поджав под себя ноги, пес же бегал вокруг стола и громко лаял на нее.

— Какого черта ты делаешь на моем столе?

— Сижу! Убери эту псину!

— Зачем? — я встал в дверном проеме и наблюдал за тщетными попытками пса. До нее он дотянуться не мог, но и не отходил.

— Ты долго смотреть будешь?

— Почему он так тебя не любит? — спросил я.

— Уберешь пса, расскажу.

— Сейчас говори.

— Да не знаю я. Может потому что чует, что он мне не нравится.

— А может наоборот? Он чует, что ты врешь? Поэтому кидается на тебя.

— Убери его! — крикнула она. Странно, но это возымело действие. Пес замолчал. Я подошел, взял его за поводок и вывел на улицу. А затем снова вернулся к девушке. Она так и продолжала сидеть на столе.

— Удобно?

— Очень!

–Похожа, на главное блюдо!

— Очень смешно! — и она слезла со стола.

— Кофе?

— Только чай.

— Ах, ну да. А ты, кстати, какого черта делаешь у меня дома? — спросил я, уходя на кухню.

— Что-то ты его слишком часто вспоминаешь. Случайно не родня?

— Я задал вопрос!

— Ну, сам понимаешь, как это бывает, когда девушка ночует у парня, — она слезла со стола я медленно подходила ко мне, мурлыча эти слова.

— Видно все было очень плохо, я ничего не помню! — сказал я и засмеялся. Она пнула меня. А я оборвал смех на полноте, виски сдавила ужасная боль. Комната заходила ходуном. Не упал я лишь потому, что вцепился в столешницу. Комок подступил к горлу.

Анила дотронулась до меня, и на меня подул легкий морской ветер, в голове стало проясняться. Я задышал ровнее и спокойнее. Боль отступала, а девушка все стояла рядом, держа за руку, пока боль совсем не прошла.

— Лучше? — спросила она.

— Да. Извини.

— За что? — чайник давно кипел, я выключил и налил нам чай. Сел за стол, она села рядом.

— Виктор, послушай! У тебя нет вариантов. Либо ты ложишься в больницу, либо соглашаешься на сделку.

— Тебе от этого, какой прок?

— Я хочу узнать, что чувствует человек, проживая жизни.

— Для этого ее прожить надо, а не показать это за один месяц.

— Поверь, мне хватит месяца!

— Ха! Тут одной жизни мало, а тебе месяца хватит! Наивная! Значит так, я не о чем с тобой договариваться не буду, я даже не знаю кто ты такая.

— Хорошо! Я Богиня Ветров, у вас меня принято называть Анила. Что означает дитя ветра. От скуки гуляла в вашем мире, и ветер сам принес твой разговор с врачом. А так же твое желание. Поскольку я здесь, я исполню его. Но прошу лишь маленькую услугу взамен.

— Хорошо, допустим, ты не лжешь, зачем тогда тебе это?

— Я слишком долго была Богиней, и я забыла, что это такое, жизнь!

Я внимательно смотрел на нее, и не понимал, правду она говорит или нет.

— Докажи! Докажи что ты Богиня!

— Хорошо.

Наш стол, за которым мы сидели, оказался в глухом лесу, я стал оглядываться, мимо пролетела кукушка, было полно елей и берез. А затем пейзаж сменился, и мы уже на берегу моря, волны набегая, разбиваются о наши ноги, и убегают обратно. И снова картинка сменилась, вы сидим в Париже, рядом Эйфелева башня, мимо прогуливаются люди, разговаривая на французском. А затем мы снова оказались в моем доме.

— Ну, хорошо, допустим. Тогда почему тебя так не взлюбил Грей?

— Он чувствует меня не так как ты. Ему страшно, вот он и кидается. Он думает, что это смерть за тобой пришла.

— Ха! — это все что я мог сказать.

— Ну, так что ты решил?

— А если я откажусь?

— Значит, я буду искать другого.

— Ну а если у меня не получится? Что тогда?

— Часть моего договора останется в силе! — я смотрел на нее и молчал. Мне нужно было подумать. Я в молчании допил чай. Она смотрела на меня, она ждала ответа…

Глава 5

— Хорошо! Я согласен! — сказал я ей после долгой паузы.

— Я рада! Дай руку!

— Зачем?

— Заключим договор, — сказала она, я протянул ей руку, она сверху поднесла свою, наши ладони осветило свечение, и тут же пропало.

— Хорошо, и с чего начнем? — спросил я, но она лишь пожала плечами. — Ясно я другого и не ожидал. Может, тогда начнем с завтрака?

— Завтрака?

— Ну да, — я встал и пошел готовить яичницу, есть хотелось жутко, но в холодильнике ничего не было. Я разбил яйца, добавил помидоры, лук, петрушку. Разложил на тарелки и подставил одну девушке, вторую себе. Она сидела и смотрела на чашку.

— Кушай! — сказал я и начал есть. Она смотрела на меня, потом снова на тарелку.

— Что не так?

— Что это?

— Яичница.

— Я не голодна, — и она отодвинула от себя чашку.

— Ну не хочешь не ешь, ничего другого у меня нет. Надо кстати за продуктами съездить. Я не думал, что задержусь здесь так долго.

— Ты куда-то собирался? Куда?

— Не важно, — и я снова стал есть. Она долго смотрела на меня, словно в первый раз видит, как кто-то ест. Затем подвинула к себе тарелку, взяла на вилку маленький кусочек яичницы и начала жевать. Лицо с каждым мгновением менялось.

–Как вкусно! — восхищенно сказала она и снова взяла кусочек с тарелки. И снова мимика восторга на ее лице. Засмотрелся я настолько, что перестал есть.

— Когда ты ела в последний раз?

— Очень много веков назад, — она доела все до крошки.

— Впервые вижу, чтобы с таким восхищением ели яичницу.

Поев, я предложил проехаться по магазинам, закупить продукты, она согласилась, не подумав, я открыл входную дверь, в комнату тут же влетел Грей. И с лаем кинулся на Анилу. Та взвизгнула, и снова мгновенно оказалась на столе.

— Ты специально? — зло спросила она.

— Извини, я забыл закрыть вольер. Грей ко мне! — но пес не слушался. Пришлось выводить его из дома силой. В вольере он тоже стоял и лаял на девушку. Мы сели в машину и выехали.

— Почему он так тебя не любит? Такого не может быть! Ведь не сошел же он с ума. Он со всеми дружелюбный, добрый пес, он любит людей.

— Людей, возможно. Но не таких как я.

— Ну можешь ты менять обстановку в доме, что еще? Удивлюсь, если ты еще на что-то способна, — она зло на меня посмотрела.

— Зря ты так.

Колеса на машине завизжали, я нажал на тормоз, машину немного занесло, нам стали со всех сторон сигналить. А я не мог понять, где мы оказались. Вместо привычного для меня города, мы были в каком-то другом месте.

— Где мы? — крикнул я.

— Мы едем по дороги за продуктами, — улыбнулась она. Я выровнял машину, и мы влились в ряды автомобилистов. С одной стороны была река, с другой разноцветные дома. Анила же сидела совершенно спокойно, словно все так и должно быть.

— Черт тебя побери, где мы? — крикнул на нее я.

— Я не черт! — сказала она и стала смотреть в окно. Я делал то же самое, только еще и постоянно смотрел по сторонам, многие проезжающие как-то странно на нас смотрели, но мы продолжали ехать.

— Тут налево, — сказала она. Я повернул, и увидел вывеску улицы, Avinguda de Fenals. С одной стороны шел берег, с другой тянулся ряд домов песочного цвета, а еще здесь была странная яркая трава и пальмы, очень много пальм.

— Мы в Испании?

— Да. Вон тот магазин, подъезжай к нему.

Я ели как понимал их знаки, молился, чтобы все было нормально, но припарковался. Она вышла из машины, и направилась в магазин. Я пошел за ней следом. На входе у магазина она взяла тележку и пошла между рядов.

— Что ты хотел взять?

— Ты с ума сошла? — я подошел и спросил у нее. — У меня нет их денег. Мы чем платить будем?

— У меня есть! Я плачу! — она улыбнулась и пошла дальше. Злясь на эту сумасшедшую, я шел за ней и складывал продукты в корзинку. Сказать, что они отличались от наших, ничего не сказать. По магазину играла музыка, говорилась реклама и все на испанском. Вначале я оглядывался и паниковал, а потом поймал себя на мысль, чего я собственно боюсь? Я в супермаркете, в Испании, да еще и с Богиней. И после этого я расслабился и получал удовольствие. Она катила тележку, я складывал продукты. Когда пришли на кассу я стал выкладывать продукты, девушка кассир что-то сказала на испанском, Анила ей ответила, та улыбнулась. Анила рассчиталась наличкой и мы вышли. Откуда у нее деньги, когда нет ни одного кармана, я спрашивать уже не стал. Погрузил продукты в машину и сел за руль.

— Куда сейчас?

— Домой?

— Слушай, мы в Испании, какое домой? Поехали гулять?

— Гулять?

— Да! А потом уже домой, хорошо?

— Ну, поехали гулять.

Мы проезжали по древним узким улочкам, посетили два собора, причем я вылез из машины и позвал Анилу с собой, она отнекивалась, пыталась быть безучастной, но потом втянулась. Когда мы проезжали реку Оньяр, я сказал как жалко, что я не захватил свой фотоаппарат.

— Этот? — держа его в руках, спросила она.

— Как? — я очень удивился и обрадовался. Припарковал машину, и мы пошли гулять по маленьким улицам города. Я фотографировал пейзажи, детей, Анилу, которая вначале пыталась избежать съемки, но потом поняла, что ей не отвертеться, стала позировать на камеру.

— Ты хоть улыбнись!

— Зачем?

— Ну что ты стоишь с каменным лицом, такая красивая и печальная.

Она выдавила из себя улыбку, но это было уже не то. На вопрос, зачем мне фотографии я ответил, что на память. Она посмотрела на меня как на дурака. Нагулявшись, мы вернулись к машине.

— И как мы вернемся теперь обратно?

— Ты хочешь обратно?

— Да. К себе домой, — улыбаясь, сказал я. Пейзаж за окном слегка повело, а потом он совсем смазался и вот я услышал лай собаки, а зачем и свою собственную ограду.

— Слушай, если ты так можешь, так зачем я вообще за ворота выехал? — спросил я, выходя из машины.

— Ты как-то точнее говори, чего ты хочешь.

— Хорошо. Я попробую.

Я занес продукты в дом, она мне не помогала, просто сидела в кресле и наблюдала за мной. Я позвал ее помогать готовить, но она отказалась, сказав, что не умеет. И села наблюдать.

— Надо же первый раз готовлю для девушки, — говорил я, нарезая салат. — Ты хоть картошку помой.

— Как? — она даже встала и подошла к продуктам. — Эту? — спросила она, держа в руках помидор.

— Нет, это помидор. Картошка та, что золотистая. Нет, клади обратно это перец. Ты что издеваешься? — я подошел к ней и показал где что.

— Ого, — сказала она удивленно.

— Ты все можешь, а как называются продукты, не знаешь? Или ты издеваешься?

— Я не все могу, — сказала она.

— И что ты не можешь?

— Многое, — уклончиво сказала она. Ладно, поживем знаем.

Глава 6

Я совершенно не знал, что мне делать с этой Богиней, она только и делала, что наблюдала за мной. Мы доедали, когда зазвонил телефон, и меня попросили приехать на работу. Девушка напросилась со мной. Когда мы вместе вышли из машины и вошли в здание, все были в шоке. А когда я стал разбираться с делами, она не ушла, а стала слушать, смотреть, и кое-где вставляла свои реплики. Все были удивленны. Ведь раньше я никогда не приводил девушек в офис, ни одной.

— Слушай ты, где ее нашел? — спросил меня приятель, отозвав в сторону.

— Там таких больше нет.

— Оно и к лучшему. Она из глухой деревни?

— Нет.

— Тогда почему она себя так ведет? — я посмотрел на нее, и увидел, как она пробует кофе, морщится и начинает плеваться. Приятель смеялся, я же закрыл лицо рукой. Этот месяц будет очень интересным и длинным.

А потом мои модели предложили Аниле сделать фотосессию. Та отнекивалась, но когда я сказал, иди. Она далась им и ушла переодеваться. Когда же ее вывели к помосту для фотосессий, я открыл рот от удивления. В бледно-голубом легком платье, с распущенными закрученными волосами, подкрашенными глазами и губами. Она и так была красива, а теперь стала действительно Богиней. Ахнули даже фотографы.

Я отсел в сторонку, чтобы не мешать и началась ее личная фотосессия. Девочки ее хвалили, помогали ей, подсказывали и ставили в нужные положения. К концу фотосессии она немного начала улыбаться, но лишь уголками губ. Я смотрел на нее, как вдруг голову сжали тиски, ужасная боль пронзила все мышцы, я закачался из стороны в сторону, Перед глазами все плыло, я даже не смог встать. И вдруг легкий ветерок стал трепать мои волосы, освежая и принося прохладу. Я стал спокойнее дышать, а потом открыл глаза.

— Лучше? — услышал я голос Анилы.

— Спасибо.

— Виктор ты впорядке, может врача?

— Нет нормально все.

— Он просто устал. И совсем не отдыхал. Мы пойдем домой. Вставай, — сказала она, я хотел ухватиться за ее руку, но она ее отодвинула, пришлось вставать самому. Не торопясь мы дошли до выхода. Я кое-как пришел в себя.

— Вот держи, — и она подала мне, амулет. Серебряный амулет в виде месяца, на тонком шнурке.

— Зачем?

— Чтобы не мучили головные боли.

— Чтобы они не мучили, врач таблетки прописал, — я прошел мимо и сел в машину.

— Бери, это на случай если меня не будет рядом, — и она положила амулет мне на колени.

— Спасибо, — я положил его в бардачок и закрыл дверцу. Анила посмотрела на меня как-то странно, но ничего не сказала.

Дома, пожелав ей спокойной ночи, я ушел к себе. Говорить не хотелось. Да и я был зол, ну какие желания я могу исполнять, когда сам себе помочь не могу?

Я долго лежал без сна, а потом не выдержал и спустился вниз. Анилы нигде видно не было, да и света нигде не было. Я прошел тихонько на кухню и включил свет. За столом сидела Анила, сидела и смотрела куда-то вдаль. Я подскочил и схватился за сердце.

— Тебе плохо? — спросила она.

— Зачем же так пугать? Я думал, ты спишь! — я прошел и сел рядом.

— Я не сплю.

— Почему? Я думал, ты легла в свободной комнате.

— Я не сплю, я не ем, я не чувствую. Я не человек.

— Ну, ты же ела! Сегодня целых два раза. И тебе понравилось.

— Да. И это странно.

— Уверен ты и спать можешь!

— Не могу.

— Что именно ты не чувствуешь?

— Ничего. Абсолютно, — при этом она так и не повернула голову, смотря куда-то в одну точку. — Ты все смеяться и улыбаться просишь, и у тебя это так легко выходит, а у меня не получается.

— Ты сегодня улыбалась, я видел. Там в фотостудии.

— Разве?

— Да.

— Да и чувствуешь ты все! — она посмотрела на меня, взяла в руку нож и воткнула его в ладонь. Хлынула кровь, при этом на ее лице не дрогнул ни один мускул.

–Ты что творишь! — я подскочил, вытащил нож из ладони и стал глазами искать полотенце.

— Не надо! — спокойно сказала она и показала мне целую руку, на которой не было пореза. Я схватил ее руку и стал крутить, она вздрогнула от моего прикосновения, но руку не убрала. Ладонь была целой. Но очень холодной, я бы даже сказал ледяной.

— Как такое возможно?

— Возможно все!

— Почему ты такая холодная? — я взял в свои руки и вторую руку, она тоже была ледяной. От моих прикосновений она вздрагивала, вздрагивала настолько, что у нее подпрыгивали плечи.

— Я всегда такая.

— Странно, такого не может быть! — снова повторил я и дотронулся до ее лба, он тоже был ледяным. Она даже не дышала. Не зная, что делать, я сказал первое, что пришло в голову.

— Пошли со мной, я тебя греть буду, — и потянул ее за руку, заставляя встать. Она без вопросов встала и пошла следом за мной. Я привел ее в свою комнату.

— Ложись! — и указал на кровать. Она с минуту постояла, а затем легла на кровать.

— Не так. Снимай туфли, — она скинула их. — А теперь давай под одеяло, — я для нее его отодвинул. Она забралась в кровать и легла на спину. Я забрался под одеяло и придвинулся к ней, а затем взял и прижал ее к себе.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Грею тебя! — она попыталась вырваться, но я не пускал. Она легла набок, и наши лица были близко друг от друга. Она смотрела на меня своими ледяными голубыми глазами. Но не согревалась, даже сейчас в моих руках она была ледяной.

— Чего ты хочешь больше всего?

— Не знаю.

— Ну а вообще?

— Да не знаю я, сейчас? Наверное, чтобы мама была дома.

— И все?

— Да. Может тебя врачу показать?

— Чтобы изучали?

— Нет, чтобы лечили.

— От чего?

— Боли не чувствуешь, вся ледяная. Ты же простынешь и заболеешь.

— Я нет, а вот, ты запросто.

— Ну, уж нет, сегодня я тебя грею! — я еще какое-то время смотрел в ее голубые глаза, а потом заснул. Мне снился странный сон, словно я куда-то летел по ветру.

Глава 7

Проснулся я поздним утром, девушки в кровати не было. Я встал и привел себя в порядок, спустился вниз, ее не было и там.

— Анила? — крикнул я на весь дом, но ответа не последовало. Ну что ж, я прошел на кухню позавтракал и вышел кормить Грея.

Ох, как же мне он радовался. Прыгал, облизывал меня, я выпустил его из вольера и стал с ним играть. Мы с псом сидели уставшие и довольные на ступеньках дома, как к ограде подъехало такси, из машины вышла мама и её муж. Он нес в руках чемоданы. Как только они открыли калитку, пёс кинулся к ним, радостно виляя хвостом.

— Грей, проказник! Ну, здравствуй, здравствуй! — мама начала ласкать его. Я сидел и не мог понять, зачем они приехали? Затем все-таки заставил себя встать и пошел к ним на встречу.

— Мама! Какими судьбами? — я подошел, обнял ее, насколько это позволял ее живот и поцеловал в щеку. Несмотря на возраст, выглядела она изумительно и вся светилась от счастья.

— Решили повидать тебя на пару дней, ты не против?

— Я только за! Заходите! — пожав руку Фрэнку, я пропустил их в дом.

Мама у меня уже была второй день. Вначале мы болтали обо всем на свете, она начала рассказывать, как ей плохо даются перелеты, как она устала от малыша, который испортил всю ее фигуру, и как она рада меня видеть. Она напекла своих фирменных оладий, а вечером того же дня мы устроили дома киносеанс у телевизора. Анила не объявилась и на второй день. Фрэнк позвал нас гулять по городу. Я захватил фотоаппарат и уехал с ними.

Мы побывали во всех уголках Питера, начиная от Эрмитажа до Казанского собора. Фрэнку очень нравилось, он всем любовался и восхищался. Мы с мамой переглядывались и смеялись. Вечером мы прогуливались по набережной и смеялись над мамой, поскольку она уплетала уже четвертое мороженое. И тут я остановился, поскольку на встречу к нам шла Анила. В нежно-голубом платье, с распушенными волосами, она плавно шла к нам. Сам не понимая почему, я пошел быстрее, подошел к ней и обнял ее. Она стояла истуканом.

— Ты чего? — спросила она.

— Ты где была? Я же волновался! — сказал я.

— Здравствуйте! — сказала мама улыбаясь. Они подошли, и теперь она с любопытством рассматривала Анилу.

— Здравствуйте! — поздоровалась она.

— Анила, познакомься это моя мама Ольга Петровна, а это мой отчим Фрэнк Эленгей. Мама, Фрэнк, это Анила. Моя знакомая.

— Приятно познакомиться! — сказала мама.

— Мне тоже! У вас чудесная девочка! — сказала Анила.

— Девочка? На узи мне сказали, что будет мальчик!

— Врачи ошиблись.

— Прекрати! — шепотом сказал я Аниле.

— Нам пора домой, Оля устала за день, — сказал Фрэнк.

— Конечно, поехали, — сказал я, взял за руку Анилу и пошел к машине. Все пошли за мной. Только мы заехали в ограду как Грей как сумасшедший начал лаять и кидаться на машину. Анила косо на меня посмотрела.

— Откуда я знал, я думал, ты не вернешься, — и вышел из машины. Мама тоже вышла и начала спрашивать, что случилось с собакой, на что я сказал, что у Анилы аллергия и повел пса в вольер. Мама пошла за мной.

— Виктор, что случилось? Кто эта девушка?

— Я же сказал, знакомая.

— Ну и зачем тогда ты убираешь собаку?

— Чтобы она могла выйти из машины!

— Зачем она же знакомая? — я ничего не ответил.

— Знаешь, как говорят, собака на добрых людей кидаться не будет! — она развернулась и ушла. Я вернулся к машине, Анила продолжала сидеть на сидение.

— Ты выходить будешь?

— Мама права. Я лучше вернусь в отель.

— Какой смысл в нашем договоре, если ты будешь жить в отеле? Что ты там будешь делать одна?

— Ждать когда у тебя появится свободное время.

— У меня нет времени. Не забыла? У меня нет завтра! — крикнул я, и отошел от машины.

Я не понимал, что со мной происходит, хотелось налететь на нее с вопросами, где она была, почему не предупредила, и в тот же момент мне казалось это глупым, кто я ей такой, чтобы спрашивать? Успокоившись и отдышавшись, я снова подошел к машине и открыл дверь с ее стороны.

— Давай так договоримся, раз у нас договор. Ты живешь у меня! Ты предупреждаешь меня, если куда-то уходишь! Идет?

— Ты этого хочешь?

— Да, — и я протянул ей руку. Она положила в мою руку свою и вышла из машины. В гостиной и кухне никого не было.

— Ты маму ищешь?

— Ну да.

— Они наверху, Ольга Петровна устала и лежит на кровати. Но жутко хочет, есть, а муж разминает ей ноги.

— С чего ты решила?

— Я знаю. А еще через три месяца у них родится здоровая и крепкая девочка, — произнесла она это будничным тоном. Я вздохнул, все-таки соседство с ней мне дастся нелегко.

— Тогда пошли готовить! — и, взяв ее за руку, я потянул ее на кухню. Надел ей фартук.

— Будешь резать овощи, — подал ей нож, разделочную доску, перец и помидоры.

— Я? — выпучив глаза, она смотрела на меня.

— Конечно, я один не справлюсь.

— Может, закажем еду домой?

— Реж я тебе говорю.

Она постояла, посмотрела на нож, на овощи и начала резать, каждую минуту отвлекая меня вопросами. Вначале я злился, но отвечал, а потом, вспомнив, что она это, ни разу не делала, успокоился и даже показывал как именно резать. Когда у нее все было готово, я показал, как и чем заправлять, сколько солить. А потом мы все это перемешали. Получился вкусный салат. Мама зашла в комнату именно в ту минуту, когда я ложку с салатом подносил ко рту Анилы. Она замерла в дверях, наблюдая за нами. Я сунул ложку ей в рот и отошел.

— Вкусно-то как! — сказала она воодушевленная.

— Ну, еще бы! — сказала мама и все-таки вошла.

— Ты вовремя, у нас почти все готово! — сказал я. И стал раскладывать еду по тарелкам. В молчании поужинать не получилось, мама не унималась с вопросами.

— А где вы познакомились?

— В парке, — ответил я.

— И как вы давно знакомы?

— Уже полторы недели, — сказала Анила.

— Понятно. Уже темнеет, вам, наверное, далеко до дома?

— Нет, я живу у Виктора.

— Вот как! И давно вы съехались?

— Сегодня.

— Да, это давно. А где ваши вещи?

— У Виктора в спальне, — сказала богиня, а я чуть салатом не подавился. Мама смотрела на меня с какой-то жалостью что ли.

— А кто вы по профессии?

— Я?

— Анила тоже фотограф. Она так шутит. Мы уже очень давно знакомы. Мне просто не было времени все рассказать.

— Угу, — сказала мама.

После ужина мама попросила меня выйти и прогуляться с ней во дворе, а Алина и Фрэнк помоют посуду. Настоять что это неудачная идея не получалось и пришлось уйти.

Мы вышли на террасу как мама начала свои нотации.

— Да о чем ты думал? Кого ты в дом привел! Ты ее совсем не знаешь, уже с ней спишь! Я такого не потерплю, — она говорила и говорила, а я смотрел на нее и слушал. Как же это здорово, что она вот так ругается на меня, как же мне этого не хватало! Я не успел ей это сказать, как на кухне что-то упало и разбилось, потом еще и еще. Я развернулся и побежал на кухню. Фрэнк стоял и смотрел на разбитые чашки, а Алина в перчатках пыталась поймать очередную тарелку, в намыленных перчатках она выскальзывала из рук и пыталась сбежать, когда я переступил порог, тарелка все-таки упала и снова разбилась. Я, улыбаясь, смотрел на Анилу, а у нее был такой печальный вид. Словно ее сейчас приговорят за эти тарелки.

— Так это же к счастью! — сказал я и подошел к ней, взял из раковины чашку и тоже кинул на пол, с грохотом она разлетелась на осколки. Богиня подняла на меня глаза, я улыбался.

— К счастью? — спросила она.

Конец ознакомительного фрагмента.