Дурак, заика и спецкласс

Miki Langelo

Лёня всегда немного отличался от других детей. Ему с трудом даётся учёба, он мало говорит и замкнут в себе. Лёня не находит понимания ни в школе, ни дома. Когда он проваливает собеседование у психолога, его отправляют в специальный класс, где он знакомится с заикающимся мальчиком Мишей. Лёня и Миша вынуждены наравне с другими детьми спецкласса нести на себе клеймо «тупиц» и «отсталых», пока в школу не приходит новый учитель рисования.

Глава 2

Дома не было никого. Не было даже Руфуса: он умер.

Руфус — это золотая рыбка. Лёня каждую неделю покупает себе нового Руфуса, потому что предыдущий не может продержаться в их доме даже пяти дней. Вот и сейчас Лёня обнаружил его, плавающим на поверхности воды кверху брюхом.

Взяв аквариум в руки, Лёня отправился в ванную и флегматично вылил воду вместе с дохлой рыбкой в унитаз.

Страшно хотелось есть. Но солнце припекало даже через зашторенное окно, и на кухне было душно. На плите стоял ещё горячий суп, но при мысли о нём затошнило. В холодильнике, среди беспорядочно составленных банок с консервами и парой упаковок майонеза, выделялась аккуратно стоящая сковорода. Лёня поднял крышку и увидел котлеты. Прямо немытыми руками он взял одну и запихнул её, холодную, в рот.

Вытерев пальцы о школьные брюки, Лёня включил маленький квадратный телевизор, стоящий на кухне, и, усевшись на табуретку, тупо уставился в него. По телевизору обычно не показывают ничего интересного, но всё равно больше нечем заняться. Лёне всегда скучно, а делать уроки — это развлечение для сумасшедших.

По новостям опять рассказывали про какую-то войну. Неважно, про какую. Когда бы вы ни жили, всё равно где-нибудь обязательно будет война. Хорошо ещё, если далеко от вас. Но взрослые без этого жить не могут, им обязательно нужно принести друг друга в жертву во имя мира.

Дверь хлопнула — мама пришла. Хлопнула сильнее, чем обычно, значит, она не в духе. Сейчас кричать будет. Например: «Почему такой бардак?», или «Почему ты ничего не разогрел?», или «Мне опять звонили из школы…».

— Мне опять звонили из школы! — вот, угадал.

«Сейчас скажет, что это уже перешло все границы», — лениво подумал Лёня.

— Это уже перешло все границы! — мама словно откликалась на его мысли. — Тебя хотят перевести в спецкласс!

Лёне было всё равно, куда его там хотят перевести. Единственная новость о школе, которая тронула бы его, это если бы ему сказали, что прямо сейчас выдадут аттестат и он может больше туда не ходить. А если всё равно придётся туда ходить, то какая разница — в спецкласс или не спец? К тому же, он без понятия, что значит «спец»…

— Ты хоть знаешь, кто в таких классах учится?! — кричала мама. — Там же всякий сброд: хулиганы, будущие уголовники, умственно отсталые! Это класс для тупых, понятно тебе? Для тупых! Тебе переводят в класс для тупых!

Она так сильно делала акцент на слове «тупых», как будто действительно считала, что Лёня иначе не поймёт.

— Как ты умудрился попасть туда?! Это ж надо было ещё постараться!

Вот уж чего Лёня не ожидал: оказывается, чтобы тебя посчитали тупым, нужно ещё и стараться. Он-то как раз думал, что стараться не нужно.

— Отец пашет по двенадцать часов, чтобы ты, бездельник, смог выучиться на нормальную профессию, а тебе это совершенно не надо!

Слушая маму, Лёня сидел и думал, что, наверное, родителям при рождении малыша выдают один и тот же текст, который нужно говорить, когда ребёнок чем-то не устраивает. Может быть, он даже выглядит как сценарий.

Например, вот так:

Мама: (гневно кричит) Твой отец работает (вставить нужную профессию) по двенадцать часов в сутки!

Или вот так:

Папа: (орёт что есть мочи) Мы хотим, чтобы ты выучился на (вставить нужную профессию), а ты выбираешь эту дурацкую работу (вставить ненужную профессию), которая сделает тебя нищим!

И каждый родитель просто подставляет нужные слова, исходя из особенностей семьи, а шаблон у всех один и тот же. Удобно. Если это всё придумал какой-нибудь бог, то он определенно решил не заморачиваться.

Лёня бы ещё долго по-всякому прикидывал, как составлен сценарий именно его родителей, но ему прилетел подзатыльник от мамы.

— Скажи хоть что-нибудь! — потребовала она.

А что он может сказать? Что она вообще хочет от него услышать? «Прости, мама, за то, что я такой тупой» или «Мне жаль, что я у тебя аутик». Но он не чувствует себя виноватым, поэтому он просто сказал:

— Руфус умер.

Несколько секунд мама смотрела так пристально, будто Лёня своей фразой открыл для неё какие-то тайные смыслы, а потом издала странный тонкий звук, похожий на визг, развернулась и большими шагами удалилась из кухни. Лёня хмыкнул. Такой есть прикол у взрослых: если они говорят вам: «Скажи хоть что-нибудь», это значит, что на самом деле они имеют в виду: «Скажи то, что мне понравится». Хотя, может быть, это она так из-за Руфуса расстроилась.

Лёня пошёл в зоомагазин за новым Руфусом. Он всегда покупает одну золотую рыбку-львиноголовку пяти сантиметров в длину. Потому что именно так выглядел самый первый Руфус и поэтому все остальные должны ему соответствовать, будто это всё один и тот же. Мамины подруги, которые приходят в гости, так и думают: они не знают, сколько Руфусов уже умерло. Кстати, Лёня всегда покупает именно львиноголовок, ещё и потому что у них раздутые головы, делающие их похожими на его двоюродную сестру после того, как она поест орехов. У неё аллергия на орехи, и её раздувает. Кажется, это называется отёк Квинке. Очень забавно смотрится, особенно на рыбе! На сестре, конечно, не так смешно.

Продавщица в зоомагазине уже узнаёт Лёню и всегда спрашивает: «Тебе как обычно?». Правда, в этот раз она, кажется, уже не выдержала:

— Почему они у тебя так часто мрут? Ты их хотя бы кормишь?

— Конечно, кормлю.

— А воду в аквариуме часто меняешь?

Вот это да! Оказывается, её надо менять!

Затем продавщица принялась долго рассказывать про какие-то фильтры, компрессоры, обогреватели, водоросли… И всё это для рыбы? Неужели существуют зоофанатики, которые так тратятся на рыбу? Лёня вообще не тратился: набрал воды в банку (аквариумом она называлась для солидности) и всё. А некоторые ещё покупают живые водоросли — сумасшедшие люди! Легче кота завести, его вон вообще на улице подобрать можно, и он не сдохнет так быстро.

Но коты и собаки — это всё-таки не то. У Руфуса есть преимущества. Его можно выгуливать без поводка и не беспокоиться, что он убежит или укусит кого-нибудь. Взял банку подмышку и пошёл. И поговорить с ним можно — он всегда будет рядом и выслушает. Не зевнёт и не удерёт грызть растения с подоконника.

В общем, Руфус вежливый и приятный собеседник.

По дороге домой Лёня рассказывал ему:

— Вот они сказали, что я аутик. Знаешь, что это значит?

Руфус молчал.

— Похоже, это значит, что я тупой. Но по Климу так не скажешь, он тоже аутик, но много всякого знает, правда, только про Китай. А про всё остальное, наверное, не знает. Наверное, у него тоже двойки по математике, хотя по географии должно быть ничего. Правда, только на тех уроках, где проходят Китай. Но, по-моему, уроков только про Китай не бывает.

Руфус молчал.

— С другой стороны, Клим не учится в классе для тупых. Тогда почему я должен?

Руфус молчал.

— Но я вроде бы не такой странный, как Клим…

— Ты что, блаженный, с рыбой разговариваешь? — нет, это сказал не Руфус.

Это сказала грузная женщина, тащившаяся от остановки вместе с пакетом, набитым помидорами. С насмешкой и каким-то сочувствием смотрела. Как будто правда решила, что у Лёни крыша едет, и сочла необходимым его пожалеть.

Когда она уже почти прошла мимо, Лёня носком кеда пнул ей по пакету со всей силы. Помидоры вывалились и покатились по тротуару, как пластмассовые шарики. Схватив один, Лёня рванул к дому, а в спину ему сыпались проклятья:

— Да чтоб ты подавился этим помидором! Чтоб ты всю жизнь голодал!

Лёня пробежал квартал, а потом снова пошёл спокойно. Наткнулся на водонапорную колонку. Пнул по ней — побежала вода. Он сунул под струю помидор, чтобы смыть налипшую грязь, а затем, не выключая воду, пошёл в сторону дома — ел при этом, находу вцепившись зубами в сочную мякоть. Вспомнил о Руфусе и выплюнул кусок помидора ему в пакет. Странно, что все Руфусы дохнут, он же хороший хозяин…