Высшие существа и Развилка эволюции

Fidess

Первая книга, открывающая коллекцию под общим названием «Высшие существа», таит в себе уникальную историю, которая позволит вам посмотреть на привычное, даже незыблемое, с неожиданной стороны. В повествовании границы вымысла и реальности размыты, вы определяете их для себя сами.Предостережение: эта книга может навсегда поменять ваше представление о мире.

Часть II.

Высшие существа и Развилка эволюции

Глава первая.

Удивительное происшествие

Тысячелетия назад, в той части Земли, что покрыта непроходимыми горячими песками на сотни километров, зародилась одна из первых цивилизаций, о великих достижениях которой распространено множество заблуждений, а истина известна лишь горсти людей. Настало время приоткрыть завесу тайны для тех, кто к этому готов.

Как чаще всего и бывает, великое родилось из самого простого. Тут вы можете возразить: «Но как же?! Ведь нередки случаи, когда так не происходит: простое остается простым, если и вовсе не стирается с лица земли. Что же непременно ведет к Великому?» Вы правы, есть один очень важный ингредиент. Он известен с незапамятных времен всем и каждому, но мало кому дается просто. Однако давайте вернемся к событиям далекого прошлого, в которых вы сами скоро легко найдете ответ на свой вопрос.

Знойный день подходил к концу. На огненном горизонте виднелись очертания нескольких неспешно двигающихся человеческих фигур. Откуда они шли и что заставило их отправиться в такой нелегкий путь, нам неведомо. По тому, как они выглядели, можно было с большой долей уверенности предположить, что в пути они провели уже несколько дней и силы их на исходе.

— Я не верю своим глазам! Мы нашли ее! Мы все-таки нашли ее! — прокричал Фарум, самый мускулистый из путников, увидев вдалеке тонкую синюю линию. — Река!

Казалось, не было во всем мире звуков более приятных и желанных для слуха путников, чем произнесенное слово «река». Эта новость мгновенно наполнила их сердца радостью, затмив чувство усталости от изнурительных дней скитаний, и придала неизвестно откуда взявшихся сил. Путники бросились со всех ног бежать. Полноводная глубокая река кишела самой разной рыбой. Путники были спасены.

Утолив жажду, омыв тело и вдоволь насладившись прохладными водами, люди выбрались на берег. Они давно уже не ощущали себя такими счастливыми. Какое-то время все просто молча сидели на песке, наслаждаясь видом реки.

— Нам нет смысла продолжать скитания, — прервал молчание Фарум. — Это место лучшее, что мы можем найти для себя. Это место отныне наш дом, это наша земля и наша река. Мы остаемся здесь жить.

Все поддержали Фарума, главу путников, который занимал такое положение благодаря признанной за ним мудрости и силе.

Одна из женщин, возлюбленная главы скитальцев, ее звали Ноана, была беременна, и, видимо, от переизбытка чувств у нее начались схватки.

Казалось, этот день уже наполнился счастьем до краев, но только не для Фарума и Ноаны — новорожденный умножил их радость многократно. Только родители и представить себе не могли, что их сын, окрепнув и возмужав, не станет довольствоваться уже имеющимся. Его стремление к большему, вера в свои возможности обретут огромную силу и в скором времени смогут увести его гораздо дальше родителей, так далеко, что на пути эволюции всего человечества образуется развилка, о которой до сих пор никто даже не подозревает. Его имя — Ноараф, причудливо сложенное любящими родителями из двух частей их имен.

Фарум и Ноана не могли налюбоваться милым личиком сына в последних предзакатных лучах солнца.

— Ноараф, мы любим тебя! Ты родился в счастливый день, а это значит, что ты будешь счастлив. Мы с папой очень хотим этого для тебя, — тихо обращалась к сыну мать, смотря в его необычайно красивые глаза: они напоминали два драгоценных камня, переливающихся всеми цветами.

— Вот увидишь, Ноана! Он будет счастливым, — уверенно сказал Фарум, — наш сын вырастет сильным, удача всегда будет на его стороне, потому что мы с тобой всем сердцем желаем для него самого лучшего.

Подрастая, Ноараф и правда мало плакал, был очень жизнерадостным, общительным и до всего любопытным. Он любил играть с другими детьми их поселения: они соревновались, кто поймает рыбу больше, кто быстрее бегает, плавает, кто дольше умеет задерживать дыхание под водой и многое другое.

Родители Ноарафа, наблюдая за его играми, мечтали, что когда он подрастет, то сможет с легкостью находить себе еду и воду, у него будет одежда, а не лохмотья, как у них, он станет сильным и бесстрашным. В подобных мечтах Фарум и Ноана любили проводить дни, это помогало им отвлекаться от тягостей их жизни.

Однажды родители мальчика заметили некоторую странность в его поведении. Ноараф бегал по песку то в одну, то в другую сторону, как будто играя в догонялки, при этом он громко говорил и смеялся, словно был не один, а с кем-то еще. Однако никого рядом с ним не было.

— Фарум, посмотри, с кем он разговаривает? — тревожным голосом спросила Ноана. Фарум стал внимательно следить за сыном.

— Так нечестно, ты бегаешь быстрее меня! — весело закричал маленький Ноараф, пытаясь увернуться от чего-то, быстро переставляя маленькие ножки и визжа от восторга.

— Ну ничего, — обратился Фарум к возлюбленной, — вымышленные друзья бывают у многих детей. Главное, чтобы со временем это прекратилось.

Фарум оказался прав, вскоре такие игры забылись, и беспокойство родителей улетучилось.

Прошло девятнадцать лет со дня рождения Ноарафа. Одним вечером мужчины поселения, пока женщины оставались с детьми, отправились к реке, чтобы провести время в мужской компании, рассказывая удивительные истории и угадывая, правдивы они или нет.

Вот о чем на таком собрании говорил отец Ноарафа, Фарум, доверительным тоном:

— Я встречал человека, который рассказал мне про снег — холодный белый песок, который падает прямо с неба, причем каждая снежинка имеет свой уникальный узор. Когда солнце его пригревает, снег становится рекой. Верите?

— Не может быть! — то и дело звучало среди мужчин, сидевших вокруг главы поселения.

— Это абсолютная правда! — воскликнул Фарум.

— Верится с трудом! А расскажи еще что-нибудь, — звучали просьбы от слушателей.

— В таких холодных землях обитают удивительные звери, — продолжал Фарум. — Однажды, по словам моего знакомого, его отец встретился лицом к лицу с огромной кошкой. Это был горный лев: огромные лапы, когти-сабли, сильный, как дубинка, хвост, массивная челюсть, клыки с большой палец моей руки, — все разинули рты от удивления. — Очень сильный и ловкий зверь. От него не уйти!

— Как же он спасся?! — не терпелось узнать развязку мужчинам поселения.

— Пума стала рычать и скалиться вот так, — и Фарум изобразил рык и оскал, чем напугал собравшихся. — В рукопашной схватке у человека не было бы шансов. Отцу моего знакомого оставалось только пытаться задобрить дикую кошку, несмотря на свой страх. Он стал ласково с ней говорить и старался не двигаться.

Слушатели боялись даже пошевельнуться и почти не дышали, ожидая нападения пумы в любую минуту.

— Она все равно прыгнула на него? — спрашивали самые нетерпеливые.

— Смелый мужчина продолжал ласково говорить с ней. Постепенно пума перестала скалиться и направилась к нему.

— Все, она нападет на него! Это точно! — кричали слушатели один громче другого.

— Отец моего знакомого не терял веру. Пума медленно приближалась к нему, — Фарум перешел на шепот.

— Все! Это конец! — кто-то закричал в отчаянии.

— Вы никогда не угадаете, что она сделала! — сказал Фарум, как бы дразня слушателей.

— Ну что же?! Что? Не тяни! — сыпалось на рассказчика со всех сторон.

— Она принялась облизывать его руку, громко мурча, — все были поражены таким развитием событий. — Он отвел ее к себе домой, приручил, и с тех пор они стали жить вместе. Пума даже защищала его от других хищников, — самодовольно заключил Фарум. — Верите?

— Нет, — прокатилось возмущение. — Хищника невозможно приручить! И они не умеют мурчать!

А в это же самое время, пока мужчины громко выясняли, правдива ли история, небольшая группа неизвестных людей, пользуясь темным временем суток, решительно приближалась к поселению. Они услышали голоса и шли на них.

— Это чистая правда! — настойчиво повторял Фарум, хотя ему никто не поверил.

— Я тоже слышал еще более невероятную историю о приручении диких кошек! — прозвучал громкий, полный жизни голос Итана, молодого парня с черными как ночь кудрями до плеч. Он был одним из двух близких друзей Ноарафа. — Где-то в жаркой местности обитают гепарды, которых люди смогли не просто приручить, но сделать их охотничьими.

— Как это понимать? — послышался вопрос слушателя.

— Это значит, что они были научены охотиться по команде человека и отдавать свою добычу, а не есть ее самим, — сказал Итан с такой гордостью, будто сам приручал гепардов.

— Невозможно! Чтобы хищник отдал свою добычу человеку?! Такого никогда не будет! — смех прокатился среди мужчин.

— Тихо! — вдруг резко сказал Ноараф, вытянув руку вперед и показывая всем свою широкую ладонь. Все насторожились.

— Что происходит? — послышалось после некоторого молчания.

— Кажется, здесь еще кто-то есть, кроме нас, — тихо ответил Ноараф.

Но вокруг стояла тишина, которая, однако, продолжалась совсем недолго. Уже в следующее мгновение на мужчин напали разбойники со страшными криками и дубинками в руках. Завязалась драка. Напавшие были хорошо натренированы, спустя пару минут большая часть мужчин поселения лежала на земле не в силах даже пошевельнуться.

— Я не пущу тебя дальше! — грозно выкрикнул Ноараф своему противнику, после чего получил сильнейший удар в живот, однако быстро пришел в себя и нанес сокрушительный удар по голове так, что разбойник упал ничком на землю.

Ноараф подбежал к своему другу Итану, который из последних сил сдерживал недоброжелателя, и вместе они сильными и меткими ударами нокаутировали противника.

Фарум и Нумат сдерживали сразу несколько чужаков. Нумат был вторым лучшим другом и ровесником Ноарафа.

Вдруг в темноте что-то сверкнуло. Лица разбойников скривились в самодовольных улыбках — в руках они держали ножи. Оставшихся разбойников оказалось вдвое больше, чем мужчин поселения. Не успели Фарум, Ноараф, Итан и Нумат опомниться, как ножи полетели в них. В глазах всех четверых застыл ужас. Время будто остановилось. У них не было шанса выжить и защитить женщин и детей.

В этот момент произошло нечто необъяснимое. Желание отпора приобрело такую силу в душе Ноарафа, наполнило его столь мощной энергией, что он испустил нечеловеческий вопль, не в силах сдерживать ее внутри. В следующую секунду всех чужаков вместе с их ножами отнесло, словно взрывной воздушной волной, метров на сто. Приземление вышло жестким, многие получили переломы. Воцарилась тишина. Все свидетели случившегося были шокированы. Быстро придя в себя, чужаки бросились бежать, кто как мог, с криками ужаса.

Фарум, Ноараф, Итан и Нумат, не в силах осознать произошедшее, бросились к своим друзьям, чтобы оказать им помощь.

На следующий день Фарум, глава поселения, обратился к народу с речью. Он передал свои полномочия сыну, который во вчерашней схватке доказал, что повзрослел и готов заменить стареющего отца во благо народа.

Ноараф отнесся к новому положению со всей серьезностью и стал размышлять над будущим их небольшого поселения.

Поскольку никто не мог объяснить, что случилось с чужаками, то вся эта история очень быстро забылась, так как память стремится к порядку и избавляется от того, что не вписывается в привычные представления о мире, вносит хаос и дискомфорт.

Однако сам Ноараф втайне все же вспоминал о случившемся той ночью. Что-то внутри подсказывало ему, что именно он был причастен к появлению той силы, которая откинула чужаков. С тех пор Ноараф стал постоянно задаваться вопросом, кто он на самом деле.

«Я четко помню ощущение переполняющей меня энергии, — размышлял Ноараф перед сном почти каждую ночь, — она заставила меня кричать. А затем эта энергия как будто выплеснулась из меня, и я увидел нечто. Я увидел волну, словно усыпанную сияющей многоцветной пылью, которая устремилась на тех негодяев. Я готов поклясться, что уже видел нечто подобное. Так что же тогда произошло? Чего еще я не знаю о самом себе? Могу ли я повторить это?»

Глаза Ноарафа после того рокового дня стали еще ярче светиться всеми цветами, словно калейдоскоп, из-под густых, немного выступающих вперед бровей на смуглом овальном лице с волевым подбородком и широкой мускулистой шеей. Черты его, да и фигура были нарочито мужественными, движения — уверенными и точными, речь — связная и довольно резкая. Длинные черные блестящие на солнце волосы Ноараф обычно связывал в небольшой хвост, чтобы они не лезли в глаза и не липли к лицу на жаре.

В те далекие времена продолжительность жизни была небольшой, болезни не были изучены, не было лекарств. Смертность в поселении превышала рождаемость. Ноараф хотел прирастить свой народ численно, но не только это.

Итан и Нумат, крупные, мускулистые телом, отличные бойцы, похожие друг на друга как внешне, так и по характеру, были выбраны Ноарафом для путешествия. Лишь своим самым близким друзьям Ноараф мог доверить столь сложную миссию.

— Друзья мои, — начал Ноараф твердым, хорошо поставленным голосом, — наша жизнь — постоянная борьба: нам еле хватает еды, наши одежды быстро изнашиваются, обувь, спасающая от раскаленного песка, неудобна, нам негде спать. Так не может продолжаться. Мы не должны проживать каждый новый день, дарованный богами, как предыдущий, не стремясь к лучшему. Сходите в ближайшие земли, наверняка вскоре вы встретите людей, чья жизнь может сильно отличаться от нашей. Увлеките лучших из них за собой, чтобы помочь изменить наш уклад. Я чувствую нутром: есть нечто очень важное, что пока нам не ведомо. Мы должны заполучить это.

— Ноараф, — энергично отвечал Нумат не раздумывая. Кисти его крупных рук сжались в кулаки, — мы обещаем тебе, чего бы это нам ни стоило, как бы сложно ни было, мы найдем людей, мы изучим их традиции и приведем лучших к тебе.

— Да, — кивал Итан, раскачивая кудри. Его глаза горели решимостью, — все будет сделано. Мы хотим лучшей жизни для нашего народа. Да будет так!

Глава вторая.

Встреча с неведомым

Распрощавшись с родителями и друзьями, Итан и Нумат отправились в путь, держась неподалеку от реки — источника жизни в пустыне. Они шли день, два, неделю, но так никого и не встретили.

Мужчины не могли вспомнить, сколько раз солнце успело встать и опуститься с момента начала их путешествия, как вдруг на горизонте показались двигающиеся фигуры.

— Итан, я вижу что-то на пути, — осторожно произнес Нумат.

— Это люди, — подтвердил подозрения друга Итан.

Итан и Нумат были смелыми, они сразу же пошли вперед, забыв всякий страх.

От группы людей отделился человек, он направился к путникам. Незнакомец был высок, худоват и облачен в странную одежду.

— Кто вы? — крикнул мужчина с грозным видом.

— Мы пришли с миром, — звонко крикнул в ответ Нумат. — Нас зовут Итан и Нумат. Мы отправились в путешествие по распоряжению Ноарафа, главы нашего поселения. Мы хотим познать новое. Мы будем вашими учениками.

Мужчина с подозрением оглядел чужеземцев, но слова Нумата показались ему правдивыми, и он, поразмыслив некоторое время, ответил:

— Идите за мной. Я познакомлю вас с главой нашего братства. Меня зовут Верум.

Итан и Нумат сразу же последовали за Верумом.

— Подойдите, я знаю, кто вы, — хрипловатым голосом произнес человек, стоявший впереди остальных. Нумат и Итан никогда в жизни не видели такого древнего старика. — Да, я хорошо запомнил ваши мужественные лица в своем сне. Мое имя Лаврус, также меня называют Видящий сны. Мы пришли из далеких земель, покрытых травами, деревьями, кустарниками. Из земель, совсем не похожих на здешние бесплодные места, для того чтобы встретить вас. Желание Ноарафа (да, я знаю, кто это) было так велико, что я смог увидеть его и отправился вам навстречу с моими верными друзьями и соратниками.

Удивление Итана и Нумата постепенно перешло в страх перед столь неведомой силой, поразительной осведомленностью старца. Но не для того они держали такой длинный путь, чтобы отступить, встретившись с тем неизведанным, что они и разыскивали. К тому же мужчины не хотели подводить родное поселение, нуждающееся в помощи и поддержке извне.

— Вы можете ничего и никого здесь не опасаться, — продолжал Лаврус. — У нас есть два лишних верблюда специально для вас, так что мы можем не тратить время понапрасну и сразу двинуться в путь — в земли, которые поразят ваше воображение. Вам будет дано особое знание, и вы сможете приумножить свой народ.

Итан и Нумат никогда даже верблюдов не видели — так бедно и ограниченно они жили. Друзья Лавруса помогли им залезть на диковинных зверей и сопровождали их пешком, подстраховывая для безопасности.

— Знаете, почему я люблю пустыню? — заговорил снова Лаврус, сидя на неспешно двигающемся верблюде. — Здесь ты наедине с собой. Ничто не отвлекает тебя от себя, от твоего внутреннего голоса. Здесь хорошо медитировать. Но обо всем по порядку.

Пустыня и правда была хороша, особенно сейчас, в объятиях предзакатных лучей солнца. Пески напоминали огромный океан, чьи бушующие волны, казалось, специально застыли, давая возможность насладиться в полной мере их великолепием. В океане песка было легко сбиться с пути, ветер мгновенно заметал все следы, но путники уверенно двигались к цели, прекрасно ориентируясь в этих своеобразных водах.

Совсем стемнело, небо примерило свой праздничный наряд, рассыпав горсть сверкающих, как драгоценности, звезд. Путники ехали молча, слушая лишь беседу ветра и песка.

«Интересно, — подумал Нумат, — что известно песку и ветру, о чем они говорят друг с другом?» Он вспомнил, как отец говорил ему в детстве: «Все твои тайны ты можешь доверить песку и ветру, они никогда не предадут. Если мечтаешь о чем-то, попроси их, они помогут тебе. Никто еще не родился, а пески и ветер уже были неразлучны. Им известен секрет бессмертия и вечной любви».

Погрузившись в раздумья, Нумат почувствовал свою беспомощность перед силами сна и будто куда-то провалился. В то же время уснул Итан. Верблюды продолжали неспешно нести их тяжелые тела.

Но люди Лавруса и не думали об отдыхе. Лаврус поднял еле различимую в темноте руку, после чего все остановились и спешились. Только Нумат и Итан продолжали спать прямо на верблюдах. Похоже, это никого вокруг не беспокоило.

Лаврус и его последователи сели в широкий круг на песке, подняли руки к небесам и закрыли глаза. Ночь все густела. Вдруг Лаврус стал тихо шептать. Если очень прислушаться, можно было различить слова благодарности.

— Всемогущий Мир вокруг нас и внутри нас, — начал тихо Лаврус, — мы благодарим тебя за путников, которых ты нам послал в ответ на наши просьбы. Мы встали на большой Путь и не сойдем с него, мы чувствуем твою поддержку.

Остальные слова затерялись в звуках ветра, переносящего песок с дюны на дюну. Но одно было точно — Лаврус, произнося слова, выглядел очень счастливым и довольным, как и его соратники. Они ритмично кивали головой еще некоторое время, затем открыли глаза, встали и отправились дальше в путь.

Утром, когда Итан и Нумат очнулись после глубокого сна, они не могли поверить сами себе. Песок исчез. Гористая местность вокруг утопала в зелени, повсюду слышалось пение птиц, шелест водопадов.

— Какая богатая земля! — удивился Итан, слезая с верблюда. Нумат стоял разинув рот, пытаясь все оглядеть, и не мог вымолвить ни слова.

Тут ударил гром, внезапно начался настоящий ливень. Все путники зашли под кроны огромного дерева — сюда дождь почти не проникал.

— Дорогие мои соратники и новые друзья, — прозвучал спокойный голос Лавруса, — давайте присядем. Многих из вас поражает разница в том, что мы видим в окружающем мире. Вы задаетесь множеством вопросов о причинах этих явлений.

Лицо Лавруса покрывали морщины, которые выдавали в нем добродушного человека, ведь самые глубокие из них появились от смеха. Подобие темного, изрядно поношенного халата с длинными рукавами облачало его статную фигуру. В седых кудрях прятались зеленые глаза, а в усах и бороде — на удивление хорошие зубы и пухлые губы. Можно сказать, что Лаврус был красив, обладал уверенностью в себе, спокойствием. Казалось, все вокруг приносило ему истинное удовольствие.

В воздухе стояла приятная прохлада и свежесть, по земле без устали бегали муравьи, словно они были заняты каким-то очень важным делом, нетерпящим отлагательств. Все вокруг пребывало в радостном движении, все приветствовало дождь.

— Закройте глаза, дышите в спокойном ритме, — неторопливо произнес Лаврус, — прислушайтесь к природе.

Итан не мог насмотреться на красоту и обилие того, что его окружало, упускать из виду многообразие красок никак не хотелось. Однако он все же внял совету Лавруса и сосредоточился на своем дыхании. Итан почувствовал невероятную гармонию, слияние с природой. Это было потрясающе.

Нумат никак не мог сосредоточиться, так как вокруг его лица все время летали мошки и, как он ни садился, все время казалось неудобно.

Лаврус продолжил свою речь:

— Все в мире едино: небо, земля, звезды, вы и я. Все вначале — это просто мысль. Но мысль повторяемая, привычная, мысль-убеждение, мысль-правда, ваша правда. Все, что мы видим вокруг — уже «созревшая», «рожденная» мысль. Скудные мысли создают скудный мир, мысли об изобилии — изобильный. Но в мире нет ничего лишнего или неправильного. Одно дополняет другое, одна мысль ведет к следующей. Каждая мысль ощущается нашим естеством, каждая мысль — энергия, ощутимая всем телом. Вы все и сами об этом знаете. Мысль о чем-то, вселяющем ужас, участит дыхание и сердцебиение, у вас вспотеют ладони, а может, и поседеют волосы. Продолжительная мысль об ужасном вызовет страшные болезни, запустит механизм разрушения. И напротив: радостная мысль отзывается самыми приятными ощущениями эйфории, продолжительные радостные мысли исцелят ваше тело, привлекут радостные события.

Все вокруг вас, да и вы сами — это «созревшие» мысли, которые, как плод, упавший с дерева, пригоден для потребления здесь и сейчас. Хорошие новости — ничто не статично, все меняется.

Наши друзья пришли не из столь плодородных мест, но если они захотели изменить привычное положение вещей, значит, это может быть осуществлено. Теперь откройте глаза, пришло время нам отправиться в пещеру для долгожданной встречи.

Никто не хотел, чтобы Лаврус прекращал говорить, его слова действовали успокаивающе, завораживали, словно звуки чудесного инструмента. Люди как будто переставали чувствовать свое тело и парили.

Все, о чем сказал Лаврус, было диковинным для друзей Ноарафа, но старик выглядел так, точно знал, о чем говорил. Итан и Нумат решили довериться ему и последовать в пещеру. Их любопытство все росло.

Вокруг открылся потрясающе живописный вид. Дождь уже закончился, солнце светило ярко, по небу катались причудливые облака, бесконечно меняя свою форму, как кот, кувыркающийся в приподнятом расположении духа.

Соратники Лавруса, Нумат и Итан не спеша двигались к самой большой горе. Они проходили через густые насаждения, под ногами все время что-то бегало взад-вперед, вокруг шумела самая разная живность, встревоженная человеческими шагами. Наконец они вышли на поляну, гора предстала перед ними во всем своем величии.

— Друзья, — обратился Лаврус к путникам, — следуйте за мной и ничего не бойтесь.

Невозможно передать красоту этой горы. Вся усыпанная лиственными деревьями, она выглядела плюшевой, несмотря на внушительные размеры. Приблизившись, можно было рассмотреть небольшой вход у ее подножия.

Лаврус зашел первый, все последовали за ним. Тут он достал из кармана какой-то предмет, который стал светиться в темноте.

Спустившись совсем неглубоко, путники оказались в просторной пещере. На ее стенах виднелись надписи, но никто не знал, как их прочесть. Лаврус поставил в центр этого пространства светящийся предмет и присел на пол. За ним последовали все остальные.

Дальше стало происходить нечто совсем невообразимое. Лаврус закрыл глаза, что-то тихо нашептывая, затем голова его начала странно двигаться, а потом застыла в одном положении. Очнувшись, он посмотрел на собравшихся каким-то другим взглядом, что-то в нем изменилось.

— Что это светится? — спросил шепотом Нумат Итана.

— Понятия не имею, — ответил не менее озадаченный Итан.

— Это камень, который вбирает в себя солнечный свет, а потом светится в темноте, — тихо и размеренно произнес сидящий рядом с друзьями Ноарафа Верум.

— Ничего себе! — хором, стараясь сильно не шуметь, ответили Итан и Нумат.

— Слушай, я и не знал, что познание нового может быть таким увлекательным и доставлять столько удовольствия! — подытожил Итан.

— И не говори! И это только начало! — охотно согласился Нумат.

— Я рад быть с вами, — сказал Лаврус не своим голосом, — рад видеть вас. Приветствую Итана и Нумата из дальних краев. Знаю, с каким вопросом вы пришли. Ваша земля может быть плодородной. Вы сумеете добиться многого, так как Ноараф обладает большой силой, которая скоро ему откроется. Он был избран. Возьмите семена и саженцы растений и посадите их в своих песках. Верьте — урожай взойдет.

На лицах сидящих вокруг Лавруса отразилось удивление. Голос затих, в пещере повисла тишина. Никто из присутствовавших никогда не был свидетелем чего-то подобного.

Выйдя из пещеры, все последовали за Лаврусом. Старец шел на некотором расстоянии от всех остальных, и когда Итан и Нумат приблизились к нему, он сказал им:

— Уже очень давно меня посещали сны о том, что появятся два человека, которым в пещере через меня будет поведано нечто ценное не только для них, но и для всего человечества, — глаза Лавруса таинственно поблескивали. — А сейчас давайте зайдем в соседнюю деревушку, поедим и попросим семян и саженцев для вашего урожая.

— Скажите, Лаврус, — обратился Нумат, направляясь к деревне, — а кто говорил через вас?

— Трудно пока сказать, — задумчиво ответил Лаврус. — Такого ведь раньше со мной не происходило. Но те мысли были не моими. Я удивлялся, слушая себя в тот момент. Но могу сказать точно — чувствовал я себя очень хорошо, как будто бы счастье разливалось по всему телу. Я испытывал ощущение полета. Это нечто — оно точно не зло. Это добрая, дружественная, даже любящая энергия. Она хочет для нас лучшего.

— Лаврус, — начал Итан, — а где вы живете? Есть ли у вас семья?

— У меня есть дети, но я веду в основном странствующий образ жизни. Мои друзья везде меня сопровождают, они моя вторая семья. Мы даем знания тем, кто их ищет. Мы находим в этом радость и смысл земной жизни.

— А откуда у вас эти знания? — продолжал Итан. — Вы очень интересно и необычно говорили про мысли. Я иногда тоже размышлял: а зачем мне столько мыслей каждую минуту? Какая в них польза? Откуда они и куда текут? Или же они где-то неподвижно хранятся? А оказывается, мысли — и есть то, из чего рождается все, что нас окружает. Удивительно!

— Мне приходят идеи во сне, — отвечал Лаврус, — или в состоянии медитации.

— Лаврус, а что такое сон, по-вашему? — поинтересовался теперь Нумат.

— Сон — та же реальность, только другого мира, другого измерения, — не раздумывая ответил Лаврус.

— Не уверен, что я понял, — пробормотал Нумат.

— Значит, это случится позже для тебя, — с улыбкой подбодрил Лаврус, похлопав Нумата по плечу.

— После того как заберем все необходимое для урожая, — Нумат перевел разговор в более понятное и привычное для него русло, — нужно будет как можно быстрее отправляться в обратный путь, нас уже наверняка заждались. Лаврус, сможешь ли нам дать часть твоих людей, чтобы помогали нам в поселении Ноарафа, да и жили с нами всегда? Мы люди дружелюбные, их тепло встретят, наш дом станет их домом.

— Мы все проводим вас до поселения и проведем там какое-то время, — отвечал Лаврус. — Ведь вас вскоре ждут большие перемены, согласно сегодняшнему откровению в пещере. Те, кто захотят остаться жить с вами — останутся.

— Лаврус, конечно, настроен оптимистично, — сказал Нумат Итану украдкой. — Сомневаюсь, что кто-то захочет остаться жить в пустыне после такого изобилующего края.

— Да уж, шансы невелики, — согласился Итан.

За разговорами они и не заметили, как подошли к деревне. У первых же людей, повстречавшихся им на пути, они попросили то, за чем пришли. Обильный дар не заставил себя ждать. Две миловидные девушки привязали к спинам Итана и Нумата небольшие, ловко сплетенные мешки для удобства ходьбы.

— Скажите, как вас зовут? — обратился к девушкам Нумат.

— Я Ичель, — сказала та, что приглянулась Нумату.

— А я Дюна, — скромно ответила та, что понравилась Итану.

— Не согласитесь ли вы пойти с нами в наше поселение, которое станет вашим домом? А я и Итан станем вашей семьей, будем заботиться о вас, любить и защищать.

Девушки с радостью приняли предложение, так как мечтали о семье уже давно, а Итан и Нумат были мужчины статные и дружелюбные.

У Лавруса не сползала улыбка с лица, пока он наблюдал за этой любопытной сценой общения. Он вспомнил, как впервые встретил мать своих будущих детей. Они оба тогда были так же молоды, веселы, им не терпелось познать жизнь во всем ее многообразии.

— Лаврус, — прервал приятные воспоминания Нумат. — Лаврус, мы готовы отправляться в родной край.

— Да, — сразу отреагировал Лаврус, — я сообщу моим соратникам.

Соратников набралось человек двадцать. Это были люди, у которых вызывали сильное любопытство размышления Лавруса о том, как устроен мир вокруг. Что-то подсказывало им, что слова его правдивы. Лаврус никогда не навязывал свои идеи, слушатели добровольно приходили к нему, желая посмотреть на мир с неожиданной стороны. Лаврус любил говорить, что когда ученик готов — учитель появится. Все его единомышленники искали ответы на свои вопросы. Это скорее они находили Лавруса, чем он их. Некоторые из таких слушателей сопровождали его в путешествиях, чтобы узнать как можно больше из новой своеобразной философии, которой Лаврус с ними делился.

Перед тем как отправиться в дорогу, Ичель и Дюна хорошенько накормили и напоили путников лучшими местными блюдами, приведя всех в восторг.

Итак, Нумат, Итан, Ичель, Дюна, Лаврус и его последователи отправились в обратный путь в пустыню, где располагалось поселение Ноарафа. Все они были верхом на верблюдах, так как путь предстоял долгий. Однако путники пребывали в приподнятом настроении, ведь кто-то возвращался домой, кто-то был в предвкушении начала семейной жизни, а кто-то — в ожидании удивительных событий.

Верблюды шли медленно и довольно сильно покачивались при ходьбе, периодически кому-то становилось плохо от такой качки. Это вынуждало делать перерыв в верховой езде и идти некоторое время пешком рядом с верблюдом, чтобы хоть немного прийти в себя.

Итан и Нумат ехали рядом.

— Знаешь, — начал, щурясь от солнца, Нумат, — я очень рад, что все так удачно сложилось. Мы исполнили все поручения Ноарафа: везем новые знания, новых людей, мы с тобой нашли любимых женщин для семьи. Просто удивительно!

— Да, здорово, — поддержал Итан. — Удивительная удача — встреча с Видящим сны. Помнишь, он сказал, что ждал нас? Не могу понять, как такое может быть. Каждая минута рядом с ним будто наполнена светом. Приятно просто находиться в его компании. Теперь я очень хорошо понимаю, почему появляются люди, которые готовы оставить свой привычный оседлый уклад жизни и все время находиться в пути, иметь возможность ощущать его удивительную энергию и слушать мудрые речи.

Всю группу путешественников сопровождал гул от разговоров, словно пчелиный рой. Соратники тоже были не прочь побеседовать меж собой, разбавляя монотонность поездки. Кто-то обсуждал красоты окружающих их видов, кто-то говорил о планах на будущее, кто-то мечтал передавать новые знания, полученные от Лавруса, другим людям, чтобы в их жизни стало больше ясности и понимания, как устроен мир. Эти люди собрались из самых разных мест, не похожие внешне друг на друга, но всех их объединяла общая черта — они смотрели на мир с широко открытыми глазами, они были учениками, будущими учителями и вдохновителями.

Тем временем путники уже оставили позади земли, богатые растительностью, и шли по суровым, но до боли родным и любимым Итаном и Нуматом пескам.

— Друзья мои, — обратился к путникам Лаврус, — давайте сделаем небольшую остановку и помедитируем.

Все спешились, сели в широкий круг на песке, подняли руки ладонями вверх, закрыли глаза и пытались не упустить ни одного слова, произносимого Видящим сны.

— Друзья мои, — повторил Лаврус, — прислушайтесь к своему дыханию и старайтесь больше ни о чем не думать, будьте в самом спокойном состоянии духа. Затем, если к вам придет какая-то идея из мира мыслей, запомните ее, она несет в себе ценность.

Путники внимательно отнеслись к словам Лавруса. Все сидели в тишине, слушая собственное дыхание, иногда прерываемое порывами ветра. Если присмотреться, можно было увидеть довольные выражения лиц. Подобные медитации погружали людей в неописуемое энергетическое состояние расслабления и бодрости одновременно. Не всегда это выходило с первого раза, но с практикой получалось у всех.

Нумат никак не мог сосредоточиться на дыхании и то и дело открывал глаза. Его немного расстраивало то, что у него пока никак не получалось достичь состояния медитации и открыть свое сознание для новых ценных идей.

Путники медитировали, наверное, около двадцати минут. Затем Лаврус сказал заканчивать медитацию и настороженно спросил, какие кому приходили идеи по завершении процесса. Двое сказали, что у них возникло ощущение тревоги, другие затруднялись ответить.

Тогда Лаврус встал и сказал спокойно, но четко:

— Мне удалось получить послание — к нам приближается песчаная буря.

— Что?! — раздались взволнованные голоса в рядах путников. — Песчаная буря?! Насколько сильная? Что нам теперь делать?

— Сейчас нам нужно поторопиться. Сойдем с прямого пути немного в сторону, чтобы не попасть в центр бури. Приготовьте куски ткани, ими вы закроете лицо и сможете дышать через них, когда это понадобится.

Никто не спорил с Лаврусом, доверие к нему было безгранично. Одни стали судорожно искать кусок ткани в своих вещевых мешках, другие просто отрывали ткань от одежды.

Пока все суетились, Нумат подошел к Лаврусу и спросил:

— Лаврус, а что значит «медитация»? Она у меня никак не получается.

— Медитация, — отвечал Лаврус, вешая на шею кусок ткани, которой он собирался укрывать лицо в бурю, — это посредничество, посередине между чем-то. Состояние, при котором ты усиливаешь связь с миром мыслей, миром энергий и находишься посередине между физическим и энергетическим тобой.

— Это очень сложно, — сказал задумчиво Нумат.

— Не следует излишне напрягаться и стараться понять все здесь и сейчас, — поддержал его Лаврус. — Ты поймешь все в самый подходящий момент, если будешь к этому стремиться, ожидать этого.

Тем временем ветер стал подниматься.

— Нумат, — обратилась к мужчине Ичель, — мне страшно. Я никогда раньше не попадала в песчаные бури, но слышала, что может быть опасно. А что, если…

— Нет, — Нумат не дал Ичель договорить, — ничего не бойся. Буря обойдет нас стороной, держись ближе ко мне, и все будет хорошо.

На самом деле Нумат был напуган не меньше Ичель. И только спокойствие на лице Лавруса придавало ему уверенности.

Буря уже виднелась вдалеке. Встревоженные путники быстро оседлали верблюдов и гнали их изо всех сил, чтобы успеть спастись. Однако казалось, будто они бегут навстречу буре, а не от нее. Итан и Нумат стали негодовать, что послушали Лавруса, свернули по его указанию с пути и оказались в безвыходном положении.

Поднимался страшный гул. Стена песка, закрывающая солнце, все росла. Наблюдая это завораживающее зрелище, вызывающее и ужас, и восторг от мощи и красоты природы, волнение путников все усиливалось, дыхание учащалось, ощущение беспомощности росло. Верблюды встали как вкопанные, не в силах сдвинуться с места, страх парализовал их.

Люди не могли отвести глаз от ужасающей стены песка, несущейся на них с невообразимой скоростью. Буря казалась живой, она напоминала голодного дикого зверя, который гонится за своей добычей и ни за что ее не упустит. А добычей, похоже, были путники.

Горячее дыхание стихии обжигало. До бури оставалось метров пятьсот, она как будто уже разинула пасть, готовясь проглотить путников.

Повторяя за Лаврусом, все спешились с верблюдов, трясущимися руками быстро завязал повязки, закрывающие лицо от вихря песка, и пригнулись к земле, прижимая куски ткани к лицу.

Путники ничего не могли видеть, перед глазами стояла кромешная тьма, но могли слышать нарастающий гул и чувствовать всем телом сильнейшие порывы ветра, хлестающего их песком. Они понимали свою беспомощность и испытывали сильнейший животный страх.

Нумат чувствовал, что это конец. Перед его мысленным взором сами собой предстали счастливейшие моменты его жизни. Он стал вспоминать свое детство, беззаботный смех, игры с другими детьми. На какое-то мгновение он даже забыл о том, что происходит вокруг.

Припавший к земле Итан переживал о невыполненном задании Ноарафа, жалел, что так и не оставил после себя потомков.

Ичель и Дюна были в предобморочном состоянии от сильнейшего напряжения, не справляясь со страхом.

Что происходило в этот момент в голове Лавруса и его соратников, было известно лишь им.

Неожиданно гул заметно стих. Он слабел, становился все дальше. В путниках затеплилась надежда. Они посбрасывали повязки, вскочили на ноги и увидели, что песчаная буря почему-то стала отдаляться от них, сойдя со своего изначального маршрута, как будто какая-то сила оттолкнула ее, а может, что-то напугало или повлекло за собой. Каково было изумление спасшихся, когда они поняли, что буря устремилась туда, где им надлежало быть, если бы они не отклонились с дороги по наставлению Лавруса. Поверить в такое казалось невозможным! Путники не могли сдержать слезы счастья, многие падали на колени от бессилия после пережитого волнения.

Как такое вообще могло произойти? Ясно одно — все было известно заранее, и кто-то или что-то предупредило Лавруса, а через него и всех остальных. И это нечто — дружественная сила, которая только что спасла всем жизнь.

Путники подошли к Лаврусу, чтобы его поблагодарить. Ичель и Дюна стали постепенно приходить в себя. Пережитое произвело на них неизгладимое впечатление.

— Друзья, — звонко звучал голос Лавруса, — то, что произошло на ваших глазах — не что-то уникальное, доступное только единицам. Каждый из вас способен настроиться на мир мыслей или мир знаний, где известно все, что было и что будет, и получить помощь и поддержку.

Все завороженно слушали Лавруса в звенящей тишине. Теперь, когда путники оказались свидетелями реальности того, о чем он говорил, его слова стали иметь еще больше значения, оказывать еще большее влияние. Ведь одно дело что-то услышать, а другое — пережить самому. Путники старались уловить каждое слово старца, каждый поворот головы или изменение в мимике. Никто не хотел упустить нечто важное.

— Лаврус, — крикнул Итан — можно звать вас Мастером?

— Конечно, Итан, — ответил Лаврус и с таинственной улыбкой переглянулся со своими соратниками. — Но поймите, вы все можете быть мастерами. Мы все сделаны, образно выражаясь, из одного теста. Мы все одинаковые. Все, что могу я, можете и вы. Просто вы об этом еще не знаете.

— Мастер, вы же поможете нам освоить это умение? — решительно обратился Нумат.

— Конечно! — Лаврус выглядел счастливым, говоря с путниками. Ведь такое удовольствие делиться знаниями с теми, кто действительно хочет их получить. — Для начала нужно понять и принять, что весь мир наполнен энергией. Это то, из чего сотканы мир, вы и я. Самое интересное, что энергия — она будто живая, она умеет мыслить, и ей известно все. А еще она очень любит нас, как мать, но никогда не расстраивается, даже если мы огорчаем ее. Она всегда страстно желает помочь и верит в наш успех, несмотря ни на что. Это она предупредила нас о буре.

— Не может быть! — прокатилось удивление среди путников. — Значит, мы в хороших руках? Кто-то или что-то, кому известно все, охотно заботится о нас? Невероятно!

— Это самая хорошая новость, которую я когда-либо слышал! — воскликнул Нумат.

— А теперь, — продолжал Лаврус, — присядьте, закройте глаза и слушайте свое дыхание, не думая ни о чем. Мы пережили сильное потрясение, нам необходимо восстановить эмоциональный баланс, вернуть гармонию.

Все стали делать то, что просил Видящий сны. В основном у многих получалось, особенно у путников, которые провели с Лаврусом уже довольно продолжительное время и много раз упражнялись в медитации.

— Лаврус, — обратился Нумат с раздражением в голосе, — как только я пытаюсь сосредоточиться, у меня все время начинает что-то чесаться! Что это может значить?

— Просто не обращай внимания, — тихо сказал Лаврус.

«Просто не обращай внимания, — подумал Нумат. — Легче сказать, чем сделать! Может, энергия щекочет меня? Иначе я не знаю, как это объяснить».

Итан, Ичель, Дюна и остальные путники выглядели сосредоточенными и расслабленными одновременно. Похоже, у них получалось.

Ичель почувствовала невесомость в теле. Она не могла понять, продолжала ли она все еще сидеть на земле или стала парить. Ощущение было странным, но она решила все же не открывать глаза и не прерывать медитацию, пока об этом не скажет Лаврус. Ей не терпелось узнать, что же будет происходить с ней дальше.

Итан чувствовал вибрацию во всем теле, и он не мог уже понять, в какой позе сидит. Он перестал чувствовать тело как обычно, как будто оно потеряло свой вес.

Неожиданно Лаврус сказал закончить медитацию. Все послушались старца с большой неохотой — так им стало нравиться это состояние. На сей раз предупреждающих посланий никто не получал, так что все спокойно и уверенно собрались продолжить путешествие в поселение Ноарафа.

Глава третья.

Развилка эволюции

Трудно сказать, сколько дней путники провели в дороге, когда вдалеке показалась знакомая местность. Да! Поселение Ноарафа было уже на расстоянии взгляда.

Ноараф, его отец Фарум и еще десяток мужчин стояли, внимательно оглядывая приближающуюся толпу людей, среди которых они узнали Итана и Нумата.

— Удивительно, сколько людей они сумели увлечь за собой, — размеренно произнес Фарум, подставляя лицо ветру.

— Не зря их не было так долго, — довольная улыбка просияла на лице Ноарафа в предвосхищении долгожданной встречи. — Скоро начнется самое интересное.

Итан и Нумат бросились бежать со всех ног, чтобы скорее обнять родных и друзей. Все в поселении радовались долгожданной встрече.

В то время, пока Итан и Нумат отсутствовали, поселение жило все той же однообразной, скудной и скучной жизнью, где каждый день походил на предыдущий.

— Ноараф, — подбежал Нумат, — как я рад встретить тебя после долгой разлуки!

— Я тоже очень рад! — говорил Ноараф, обнимая друга.

— Ты не поверишь, что мы пережили! С нами приехал умнейший старец Лаврус и его единомышленники. Часть из них сможет остаться с нами. Да, и они обладают удивительными знаниями, которыми поделятся с тобой и со всеми, кто захочет. И еще: Лаврус сказал, что ты — избранный.

— Избранный, говоришь? — переспросил Ноараф как бы между делом. — А вот и мой друг Итан! — Ноараф весь сиял, обнимая второго лучшего друга.

— Слушайте все! — обратился Ноараф низким и сильным голосом к своим однопоселенцам. — К нам пришли путники из дальних краев. Они преумножат наши знания, некоторые из этих людей останутся с нами навсегда! Прошу радушно их принять!

Поселение Ноарафа несказанно обрадовалось новостям, ведь они почти отсутствовали в их жизни — все дни были неотличимы друг от друга, как песчинки в бескрайней пустыне.

Из чего состояло поселение? Оно располагалось на небольшой площади, покрытой мягким песком, но прилегающей к довольно большой и глубокой реке с невероятной красоты синими водами, крупными и мелкими рыбами, густыми водорослями. Река была всем для жителей этих мест, к тому же вокруг нее росли трава и кустарники. В ней жители остужали себя в жаркий день или просто плавали для удовольствия, омывали тело и скудную одежду, которая имелась. Река являлась источником пропитания, зеркалом, основным развлечением, сердцем поселения, в котором проживало около тридцати человек, причем все они были довольно молоды. Однако сейчас, как всегда летом, река сильно измельчала. Рыбы в ее водах водилось уже не так много.

Женщины в основном нянчились с детьми, мужчины обеспечивали поселение пропитанием. Каждый день они проживали в надежде, что следующий будет лучше и принесет им облегчение и радость.

— Я Лаврус, — представился Лаврус Ноарафу. — Несказанно рад встрече! Это мои единомышленники. Мы немного погостим у вас.

— Очень рад долгожданным гостям! Не терпится познакомиться поближе, — Ноараф смотрел на Лавруса своими разноцветными, светящимися от радости глазами.

— У тебя потрясающие глаза, Ноараф. Я встречал много людей в моих странствиях, однако никогда в жизни таких не видел. Наверняка это неспроста, — Лаврус расплылся в улыбке.

— Они такие с рождения, — сказал Ноараф. Раньше ему не приходило в голову, что цвет его глаз уникален.

Тем временем путники стали знакомиться с местными жителями. Поднялся гул, суета. Лаврус отвел Ноарафа немного в сторону, чтобы продолжить разговор в большем уединении.

— Скажи мне, — заговорил Лаврус доверительным тоном, — что занимает твои мысли? Чего ты хочешь от жизни?

Конец ознакомительного фрагмента.