Герой по паспорту. Том 2. Всегда есть кто-то Сильнее

FTR, 2020

Тысячелетние маги. Они побороли старение и увядание. Их физические параметры поражают. Они способны оправиться от любых ранений. Их магия – опаснейшее оружие, и они умеют им пользоваться. Тело, Разум, Душа, Характер – всё отточено до совершенства. С одной целью – сражаться.И почему именно Влад, призванный в магический мир всего год назад Герой, не обладающий даже малой частью подобных способностей, вынужден будет напомнить этим монстрам одну простую истину: как бы ты не был Силён, всегда есть кто-то Сильнее.

Глава 2. Два самых важных вопроса, два самых главных ответа

Область Гильрена. Официальное название у данной территории, состоящей из шести небольших поселений, отсутствует. Неофициальное прямо указывает на того, кому по факту она принадлежит.

Чем ближе мы подходили к Области, тем меньше мне хотелось туда идти. Истории одна краше другой: и про собранную Гильреном личную армию головорезов, творящую беспощадный террор, и про личный гарем чуть ли не из десятка демониц, которые с не меньшим удовольствием травят простых жителей.

Всякого наслушался.

Кроме хорошего.

Эльфийскую королеву народ в Норсалии тоже не особо жаловал. В итоге оказалось, что Лансуриелла пример кристально чистой гордости, которую многие приняли за грязное лицемерие. Можно было бы предположить, что и здесь тот же случай, но к сожалению, сравнение некорректно: негатив к Лансуриелле строился исключительно на догадках и предрассудках, про Гильрена же рассказывают вполне конкретные истории с конкретными поступками.

Остаётся лишь надеяться, что они как минимум приукрашены.

Как максимум — полная чушь.

Вилиан не могла дать никаких ответов. Сама она не является жительницей Области, бывала там несколько раз, можно сказать, проездом. Гильрена откровенно побаивается всё из-за тех же слухов. Но лично ей он ничего такого не сделал. Оказал помощь. Потребовал вернуть долг. Предложил вариант с Браслетом. Вилиан подумала, что со своей скоростной магией легко справится. Согласилась. Поставили Метку.

Всё.

Принуждения или угроз не было. Зато было давление. Вилиан так и сказала: «Он каждым своим словом на меня давил».

Впрочем, это ни о чём не говорит. В мире Силы так и должно быть. Особенно когда ты Старший маг. А Гильрен как раз Старший — ему тысяча двести лет. Сильный взрослый дядя. К тому же глава Области. Было бы странно, если бы от него не исходило давление.

А ещё я наконец вспомнил, где о нём раньше слышал — от Лорпеля. Однажды он сравнил Нло Сара с Владыкой Гильреном, назвав второго неубиваемым. Вилиан это подтвердила: Гильрен обладает феноменальной расположенностью в магии Тела. Как к Светлой, так и к Тёмной. А заодно и к Базе Тела. Его даже поцарапать непросто, ранить крайне тяжело, а убить и вовсе почти невозможно. Дедион добавил к словам Вилиан ещё кое-что: расположенность Гильрена настолько Сильна, что в данном аспекте его можно смело ставить в один ряд с Древними. Очень Сильными Древними.

— “Даже с Древнейшими,” — шёпотом, будто нас кто-то подслушивает, поведал он мне.

Завтра мы окажемся на границе Области. Сама Область небольшая: пешком за полдня из конца в конец можно пройти. И это ещё учитывая расстояния между поселениями. Население Области также невелико — около пятнадцати тысяч Разумных. Причём, как я понял из множества рассказов об Области, среди её пятнадцатитысячного населения почти не встретить нормальных магов (тут нужно уточнить, что по мнению местных, нормальный маг — который старше ста пятидесяти лет).

Довольно необычно.

Далеко не каждый, даже при желании, может стать магом. Около половины населения Катинола не расположены к магии в целом — полностью лишены проводимости маны. Чудесники. Из оставшейся половины, три четверти не способны выучить более трёх-пяти заклинаний, как и развить выученное до чего-то серьёзного. Они не лишены проводимости полностью, но она у них ограничена. Таких обычно тоже называют Чудесниками. Иногда Чудесниками с проводимостью.

Выходит, с задатками мага рождается лишь один из восьми Разумных. А потом от него требуется захотеть эти задатки развивать, чтобы стать полноценным магом. Непростое решение, ведь путь мага, помимо всего прочего, приносит также тяготы, боль и сражения. Многим этого не надо. Лучше жить пусть недолго, но спокойно. Тем более, желание неограниченно долгой жизни притягательно, но обманчиво, ведь статистика начинающим магам не особо благоволит: около двух третей не доживает до ста лет, лишь один из десяти доживёт до трёхсот, Старшими и вовсе становятся доли процента от тех, кто когда-то решил пойти по пути Силы.

По этим причинам по-настоящему Сильных магов никогда не бывало в избытке. И всё-таки практически полное отсутствие толковых магов среди пятнадцатитысячного населения Области выглядело странно.

Впрочем, дослушав лекцию Дедиона о процентном разделении населения на магов и Чудесников, меня больше заинтересовал другой момент:

— “Погоди. А как же Ледирия?”

При упоминании королевства, с которого началось моё попаданчество, я испытал…

Да в общем-то ничего.

— “Быстро ты сообразил. Я тоже был удивлён, когда впервые там оказался. Трудно сказать сколько среди местных полноценных магов — из-за дурацкого способа развития там никто больше пяти-шести заклинаний и не знал. Но Низших, то есть Чудесников, полностью лишённых проводимости, в Ледирии всего десять процентов от общего населения. Не пятьдесят, как в среднем должно быть. В своё время я поломал Разум над данной дилеммой и разработал несколько гипот…”

— “Ясно. Точного ответа ты не знаешь. Пусть будет просто любопытной аномалией.”

Несколько секунд помолчав, мой попутчик буркнул:

— “И где твой научный интерес, неуч?”

Даже не знаю. Остался в другом Теле?

Открыл глаза. Не спится.

У ночёвок в палатке есть свои преимущества. Особенно если палатка просторная. Особенно если тебе не требуется каждый раз самостоятельно её разбирать и собирать, а за тебя работает магия артефакта. И всё-таки мне в ней как-то неуютно. Ощущение, будто по своей воле залез в ловушку. Никакого контроля местности, отсутствие возможности быстро покинуть позицию.

Может, я просто уже привык спать на открытой местности?

Не знаю.

Так почему же я выбрал комфорт вместо безопасности?

Причина сопит у меня на плече.

— “Почему мы ведём этот разговор сейчас?” — неожиданно перевёл тему Дедион.

— “Захотелось уточнить кое-что из услышанного сегодня.”

— “Я о другом. Почему именно сейчас? Ты не один. А интимную жизнь своих дырконосительниц ты бережёшь. Уж лучше бы по большому научился ходить без моего присутствия. Или хотя бы обоняние мне отключай в этот момент.”

Фу, как грязно, Дедион.

— “Интимная жизнь позади. Вилиан спит. И ты ведь ничего не чувствуешь, я только голос тебе включил. Вообще, если хочешь…”

— “Не хочу. Не думай, что мне тяжко или больно в подобные моменты. Я могу думать и воображать — это главное. И как ментальный маг я давно привык проводить много времени в собственном сознании. Твоя способность мыслить всегда со мной. Темнота и тишина мне не нравятся исключительно потому, что так я не смогу узнать, кто и как тебя убьёт. А ведь хочется напоследок посмеяться.”

— “Умереть во время секса. Нужно не забыть вписать в свои планы.”

— “Технически после секса, что уже не так альфо-самцово. Так почему мы болтаем сейчас? Пусть у меня только голос, пусть эксперимент: «А ты сможешь со своей суперскоростью заставить меня кончить за одну секунду?» с твоей подружкой уже завершился, но обычно ты всё равно не стал бы ничего мне включать до самого утра.”

— “Не всегда есть какая-то скрытая причина. Может мне просто захотелось поболтать?”

— “Логично, раз уж мы болтаем. Вопрос в том, о чём именно тебе захотелось поболтать перед самым приходом в Область? Ведь не о процентном разделении населения Катинола на магов и Чудесников? За всё время пути к Области ты так и не спросил у меня самого главного, а сам я не стал тебе этого говорить.”

Дедион как всегда догадлив и наблюдателен.

Что ж, момент настал.

— “Так скажи мне самое главное: все эти слухи — правда? О Гильрене, о сотне его гвардейцев, о гареме из десяти демониц?”

— “Гвардейцев уже больше сотни. Ненамного, но всё же. А жриц всего восемь.”

— “Жриц?”

— “Гильрен так называет своих демониц. Гвардейцы — бойцы от ста пятидесяти до двухсот лет. Тех, кто старше, Гильрен обычно увольняет со службы и прогоняет из Области. Думаю, не хочет взрастить собственного убийцу под боком. Жрицам от двух с половиной до трёх сотен лет. Все демоницы, может, потому что Гильрен и сам демон. Все некродемки.”

— “Это ещё что за зверь?”

— “Для краткости пока считай их разновидностью демонов. Встречаются нечасто, но и редкими их не назвать.”

— “Это всё, конечно, занимательно, но меня не численный состав его банды интересует.”

— “Это было предисловие. А теперь основная часть: Гильрен, его жрицы и его гвардейцы — конченные ублюдки и садисты. Приятных сновидений.”

***

Пробуждение было приятным. Эротично-приятным. Какое-то время я не мешал, лишь тихо наслаждался, потом не выдержал — рука переместилась к голове Вилиан, зарывшись в её волосах.

— Ты просн?..

— Не отвлекайся, красавица.

Неожиданный сюрприз от Вилиан. О чём я ей и сказал, когда по Телу будоражащей волной прошла последняя истома.

— Если пойдём сейчас, до замка Владыки доберёмся уже в середине дня, но до вечера Владыка никого к себе не пускает. Придётся дожидаться наступления темноты в Области, а находиться там дольше положенного я не желаю. Выходит, у нас есть три-четыре часа в запасе, — лукаво улыбнулась Вилиан.

— Не будем терять драгоценное время.

Вилиан, как и любая порядочная девушка, не отдалась мне в первую же ночь после нашего побега из Шенгерии. Пришлось терпеть до второй. С тех пор по возможности мы спим вместе. Но утром Вилиан превращается в серьёзную, деловую девушку, которая торопится поскорее избавиться от Метки и вообще: «Ты чего до ночи потерпеть не можешь?»

Если ждать утреннего секса до ночи — он перестаёт быть утренним. А это совсем разные вещи.

Наконец дождался.

К тому же именно с Вилиан в моей жизни произошла сексуальная революция. Раньше во время процесса я как-то забывал, что нахожусь в мире меча и магии. Как я мог!? Столько возможностей упущено!

Но не с Вилиан.

Шутки-шутками, но Дедион частично был прав: Вилиан нравилось использовать свою феноменальную скорость, чтобы меня испытывать. Никаких экспериментов на время, просто Вилиан банально не любила долго находиться в слабой позиции. Есть девушки, которым нравится быть в некотором… не зря говорится «девушка отдалась». Вилиан не из таких. Для неё секс — соревнование, в котором нужно победить. И в моменты, когда она близка к «поражению», красавица начинает пользоваться чит-кодами.

А я… А мне стало интересно. Будем считать, что я просто ей подыгрываю. В общем, я тоже подключился к этому новому виду магической борьбы. Прямо как новый вид спорта — магический секс. Серьёзно. За три недели наших ночных соревнований я продвинулся в применении множественных коротких Рывков, в точечном Укреплении, постоянном применении Второго Дыхания и контроле Регенерации.

И секс, и тренировка.

И приятно, и полезно.

Однажды, когда Вилиан особо резво ускорилась, что, по моему субъективному мнению, нарушало негласные правила нашего секс-соревнования, в ход пошёл грязный приём — я использовал Вспышку. Моя маленькая хитрость сбила ритм её движений, а пока она, прикрыв глаза рукой, приходила в себя, я контратаковал.

Чистая победа.

Весь следующий день Вилиан ходила обиженная. Зато ночью я убедил её надеть повязку на глаза. Для защиты самого ценного, так сказать. Конечно, это тоже была ловушка: и элемент ролевой игры добавился, и чувствительность у красавицы повысилась.

Ещё одна победа.

Сегодня Вилиан тоже использовала магию, но былого духа соперничества в ней не было. Меньше борьбы, больше акцент на удовольствии. Она не пыталась его зажать, контролировать, а наоборот, шла удовольствию навстречу.

Удачная тактика: по итогу сегодня я проиграл.

— Не стоило мне тогда соглашаться разделить с тобой эту палатку, — тяжело дыша, прошептала мне на ухо Вилиан, упав на меня сверху.

— Я ведь предлагал тебе одной тут спать. А сам я бы честно сторожил твой сон снаружи.

— Не могла же я выгнать тебя из собственной палатки и занять её одна. На это ведь и был расчёт?

— Какой там расчёт? Всё ведь очевидно. А почему не стоило? Мне понравилось.

— Мне больше, чем понравилось, — улыбнулась Вилиан. — В этом и проблема. Ведь скоро мы разойдёмся.

— Возможно не так скоро, как ты думаешь. У меня особых планов нет. Могу двигаться в любом направлении и в любой компании.

— Нет. Ты точно скоро куда-нибудь убежишь. Характер у тебя такой. И честно, так для меня даже лучше. Было бы идеально, приходи ты ко мне раз в пару недель на целую жаркую ночь, а утром снова в путь.

— Жестоко ты со мной, — притворно обиделся я.

— Согласна. Но рядом с тобой всегда что-то происходит. Какие-то проблемы, разборки. С тобой хорошо. Но с тобой опасно. Я привыкла жить в не самых хороших условиях. Справляюсь. Но я хочу жить в безопасности, — прижалась ко мне покрепче Вилиан.

А это, кстати, любопытный момент. За время нашего совместного путешествия я не влезал в серьёзные переделки. Просто мелкие стычки и споры. Мужчины порой любят поспорить, немного помахать кулаками. После этого обычно мы сидим за одним столом, потираем синяки, которые никто не станет заЛечивать раньше соперника, болтаем о жизни. Уверен, по подобному сценарию знакомились многие лучшие друзья.

Во всех мирах.

Сам я чело… Разумный не склочный. Даже если начну спор, стоит в ответ услышать «это не твоё дело» — я свалю в тень. А вот если оппонент подхватит тему, начнёт доказывать мне свою правоту — мы нашли друг друга. Хорошие, крепкие собеседники на один вечер, прежде чем завтра разойдёмся каждый своей дорогой.

Отлаженный и многократно отработанный сценарий.

Пока в него не вмешивается Вилиан. В самый лучший момент знакомства — я получаю по кумполу, — она вдруг появляется из ниоткуда, и мои новые знакомые отправляются в нокаут.

За что их так?

Далее следует небольшая нотация: «Стоило мне на пять минут отойти, как ты уже…»

В общем, Вилиан считает меня магнитом для проблем. Она права. Но данный вывод она сделала из неверных предпосылок: последние недели были одними из самых спокойных в моей жизни, наполненные лишь парочкой житейских оказий, не более того.

Хотя признаю: её чрезмерное опекание бедового меня выглядело забавно и слегка странно.

— Если не прогонишь сразу после посещения замка Владыки, я ещё немного с тобой попутешествую.

— Не прогоню, — ответила Вилиан не раздумывая.

Закончив общение, мы просто лежали в обнимку. Периодически я поглядывал на Вилиан. Не спит. Просто закрыла глаза. Дышит ровно, спокойно. Ресницы только чуть дрожат.

Нервничает.

Не беспокойся, скоро эта неприятная история для тебя закончится.

Резко открыла глаза.

— Пора.

***

Через три часа пешего пути нашему взору открылись окраины поселения. Вот ты какая — Область Гильрена. Вернее, одно из шести её поселений.

Никаких внешний укреплений. Никакой стены. Даже частокола нет.

Непривычно.

А внутри… Не сказал бы, что дома похожи на развалины, но с уже виденными мною в крупных городах эти домишки также не сравнить. Во-первых, они все деревянные. Во-вторых, на домах нет никаких узоров.

Ещё один примечательный элемент быта Катинола: искусство в этом мире не особо развито. Поэзия, художественная литература, музыка — почти на нуле. А вот архитектура или скорее даже зодчество, наоборот, развито очень сильно. Мастеров работы по дереву и камню на Катиноле ценят.

Здесь этого нет. Обычные дома, без внешних приукрашиваний. Чисто функциональные.

— Влад, постой, — замерла Вилиан на полпути к поселению. — Я сразу пойду в замок Владыки, а ты пока найди место, где мы сможем переночевать.

— Ты пойдёшь одна? — удивился я. — И зачем нам здесь ночевать?

— Тебя вряд ли пустят в замок. Не беспокойся. По условиям Метки Владыка ничего мне сделать не может. А ночёвка на случай, если сегодня артефакт отдать не получится. Мало ли. Сними домик. Если отдам артефакт и сниму Метку — сразу уходим. Пары монет не жалко.

Хорошо. Так и сделаю.

— Береги себя.

Вилиан, уже собиравшаяся уходить, резко остановилась.

— Это ты себя береги. Меня где-то пару часов не будет, за это время ты можешь…

— Всё будет в порядке, — успокоил я её.

Я, по её мнению, настолько проблемный?

— Надеюсь. Мне не нужны новые проблемы с Владыкой, — тяжко выдохнула красавица. — Всё. Я пошла.

Отделившись, Вилиан бодро направилась к своей цели — к вулкану, видневшемуся чуть вдалеке. Минимум несколько километров отсюда. Может чуть больше. Но несмотря на расстояние, я точно знал, что это вулкан, а не скала или возвышенность. По обычным скалам лава потоками не стекает.

— “Почему Гильрен выбрал такое место для своего замка?” — не мог не спросить я у Дедиона.

— “Это не просто вулкан. Это магический вулкан. Вулкан Потока. Лава в его недрах постоянно генерируется, никогда не заканчиваясь. Причём, не обычная лава, а манонасыщенная. Гильрен активно использует магическую энергию лавы для своих нужд.”

— “Это не опасно?”

— “Видишь большие желоба, выдолбленные на склонах Вулкана? По ним лава стекает в обход самого замка. Да и замок почти весь внутри скалы. То, что ты видишь — лишь небольшой фасад.”

Со стороны смотрится мощно: колоссальных размеров вулкан; стекающие из его жерла бурные потоки лавы, напоминающие рисунок кровеносных сосудов; у подножия, обтекаемая с обеих сторон лавовыми потоками, располагается рукотворная конструкция огромного зала, свод которого поддерживали многочисленные каменные колонны; оканчивался зал огромный тёмным зёвом, ведущим вглубь вулкана. Отсюда плохо видно, но кажется, зёв стилизован под широко распахнутую клыкастую пасть.

Если это только фасад, даже не представляю, насколько замок огромен внутри.

— “Если лава не кончается и извержение не прерывается, почему поселения ещё не потонули в огне?”

— “Лава не утекает далеко от Вулкана. Я лично бывал здесь лишь один раз и всех деталей не знаю, но там реализован магический зацикленный процесс: лава изливается из жерла, стекает вниз по желобам, достигает земли, впитывается в неё, преобразуется каким-то образом и снова изливается из жерла. Вулкан начал так странно себя вести после катаклизма во времена Второй Всеобщей Войны Магов. В те неспокойные времена повсюду появлялись различные природные и магические аномалии.”

Ясно, что ничего не ясно.

Пока я любовался Вулканом, Вилиан уже успела солидно удалиться.

Пора и мне поработать ногами.

К поселению шёл по тропинке, пролегающей через большое засеянное поле. Какой-то злак. Не пшеница, не рожь и не овёс. Остальные по внешнему виду не различаю. Кругом пусто. Ни одного Разумного. Неудивительно: уже поздний вечер. В такое время работы в поле никто не ведёт.

Зато в самом поселении ещё не все разошлись по домам. Уже отсюда вижу, как народ бродит кто-куда.

Хм-м, Вилиан не будет пару часов. Может, хоть сегодня я наконец найду себе друга на вечер? Первый кандидат сам ко мне идёт. Крепкий мужик, пятидесяти лет на вид. В доспехе, при оружии.

Стражник.

— Кто такой? Что здесь делаешь?

— Я Влад. Иду в поселение.

Стражник слегка опешил. Я вроде и ответил, а вроде и нет.

— Я спрашиваю…

— А ты кто такой?

— Что? — окончательно опешил стражник.

— Может, ты разбойник и убийца. Зачем мне тебе отвечать?

— Хм-м, — опустил стражник голову, задумавшись. — Ты прав. Я — Нукрот. Страж нашего поселения. Если хочешь попасть внутрь, придётся показать Статус.

— Показать? Часто можно просто со слов Разумного данные внести.

— У нас нельзя. Если не желаешь показывать Статус мне, можешь показать его воеводе или старосте.

— А можно обоим?

— Зачем обоим? — удивился стражник.

— Для подстраховки. Позовёшь их?

— Если они заняты, тебе придётся ждать здесь. Не заходи в поселение. За тобой мои напарники присмотрят.

— Без проблем.

Стражник развернулся и двинулся в обратном направлении. Проходя мимо двух своих коллег, расположившихся у кромки поля и с интересом меня разглядывавших, он что-то коротко сказал им, после чего направился вглубь поселения.

Я же принялся ждать.

А стражники стоят. С места не сдвинулись. Может, самому к ним подойти? Хочется поговорить.

Нет. Буду ждать здесь, как обещал.

И всё-таки почему вокруг поселения нет ни стены, ни частокола? Без них местная защита дырявая как решето.

Пока я размышлял над вопросами устройства местной системы безопасности, к стражникам, что меня «охраняли», подошла миниатюрная девочка. Светлое платьице почти до земли. Чёрные волосы, собранные в одну длинную косу до пояса. Отсюда не видно всех деталей, но одна бросается в глаза: при общении её руки вечно упёрты в бока, а подбородок вздёрнут вверх.

Умилительная.

Что-то им говорит. Указывает рукой на меня. Стражники что-то ей отвечают. После чего девочка разворачивается и чеканным шагом направляется ко мне. Эй, стражники! Вы не собираетесь её остановить? А вдруг я плохой дядя?

Чем ближе она подходила… Это не девочка. Девушка. Точно больше двадцати лет. Но это и не лоли. По всем параметрам (там только один параметр — размер) она лоли. Но не лоли. Она именно девочка. Я даже не знаю, как понял, что она взрослая. Смотришь — девчонка, опять смотришь — маленькая девушка, ещё раз смотришь — снова девчонка.

Подошла. Упёрла руки в бока. Хотя какие у неё бока — у неё даже талии толком нет.

Совсем малышка.

— Ты чего здесь забыл? — голос тоже нераспознаваемый: детский, но взрослый.

Как у ребёнка, который подражает взрослому.

— Ищу место для ночлега. Возможно придётся остаться в вашем поселении на ночь. А может не придётся.

— Ты что, дурачок? — вопросительно вздёрнула брови малышка. — Может — да, может — нет. Определись уже.

— Это не от меня зависит. Я с девушкой пришёл. Она пошла к вашему Владыке.

— Ты… Вы знаете Владыку? — как-то резко осунулась девочка.

— Нет. Не знаю. Отдадим ему одну вещь и пойдём своей дорогой.

— Ясно, — снова расцвела малютка. — Сколько готов заплатить за ночлег?

— А сколько нужно? — усмехнулся я.

— Всё, что у тебя есть, и ещё немного, — требовательно протянула она ладошку.

— Держи, — положил я в неё золотую монету.

Девочка несколько секунд неотрывно на неё смотрела.

— Я не…

— Возьми.

— Спасибо, — быстренько спрятала она монету, после чего снова упёрла руки в бока. — Обычно путники останавливаются в доме старосты, но там сейчас занято. Гости из Лурдении заселились. Если тебя пропустят в поселение, найди меня. Я тебя… вас с девушкой размещу. Где-нибудь.

— Где-нибудь?

— Не жалуйся! Бери, что дают! — притопнула малютка ногой.

— С радостью, — чуть поклонился я.

— Тогда я пошла.

И впрямь уходит.

— А где мне тебя искать?

— Где? — развернулась она. Взгляд такой, будто на совсем безнадёжного идиота смотрит. — В поселении. Где же ещё?

Действительно. Туплю.

Я снова остался в гордом одиночестве. Но ненадолго: двадцать минут спустя у меня случились уже третьи переговоры на этом месте — с воеводой.

Мужчина. Невысокий. Коренастый. Про таких говорят «крепко сбитый». Внешне выглядит лет на сорок, но нестираемый отпечаток непростого жизненного опыта на лице визуально добавлял ему минимум ещё лет десять. Он подошёл ко мне один, без своих бойцов.

Терять время воевода не любил:

— Гонгли. Воевода. Статус, — активировал он заклинание просмотра.

— Да-да, смотри, я не против.

— Мало.

— Влад. Герой. Хватит.

Воевода посмотрел на меня своими хмурыми глазами. Да, такие глаза тоже существуют. Лишь кажется, что хмурым может быть только взгляд. Ведь если взгляд всегда хмурый — это значит, что хмурые сами глаза.

— Хватит, — согласился он.

Развернулся и пошёл обратно.

Краткость сестра таланта. Воевода должно быть гений.

Немного постояв в нерешительности, я направился к поселению вслед за воеводой. Воевода же, проходя мимо стражников, просто… кивнул.

Слово — серебро, молчание — золото. Воевода должно быть жутко богат.

Я тоже изначально планировал пройти мимо парней, просто кивнув им. Но… не быть мне богатым.

— Парни, помните ту девушку, что со мной говорила до воеводы? Маленькая такая? Не подскажите, где она живёт? Не беспокойтесь — она сама просила её найти.

Сколько лишних слов. Я не то что на гениальность, даже на талантливость не претендую.

— Там, — указал направление рукой один из стражников.

Очень конкретно. Ну хоть так. Направился в указанную сторону. Поселение небольшое — три тысячи жителей. Может три с половиной. За пару часов можно полностью обойти.

По словам малютки, гости обычно останавливаются у старосты. Получается, постоялого двора в поселении нет. А значит, придётся договариваться напрямую с кем-то из местных, если не получится отыскать малютку.

Довольно быстро я добрался до центра поселения. Огляделся. Всё, как везде. Только один дом явно побольше остальных. Тот самый дом старосты? Огорожен невысоким забором. И…

Какого!?..

Перед калиткой стоял… солдат. Не маг, не стражник. То, как он расставил ноги, как держит руки, как смотрит вокруг. Такое я всегда узнаю.

Молодой с виду. Значит, скорее всего далеко не молодой. Доспех по большей части кожаный, но жизненно важные места прикрыты металлическими вставками. При себе минимум оружия. Даже меча нет, только кинжал сбоку висит.

Мимо такого я пройти не могу.

Подошёл. Встал напротив. Буквально в метре от него. Скопировал его позу. Некоторое время боец показательно игнорировал меня, но в итоге не выдержал:

— Иди отсюда.

— Как служба?

— Иди отсюда.

— Ты откуда такой? Тоже Герой?

— Иди от… Ты Герой? — заинтересовался он.

— Герой. А ты?

— С Земли?

— С Земли. А ты?

— Маи… Маякофский? Знаешь?

— Знаю. А ты?

— Бл..дь?

— Я нет. А ты?

— Иди отсюда, — зациклился наш диалог.

Что это сейчас было? На общем языке Катинола нет мата. Нет самого термина — мат. Оскорбления существуют, но они не переходят определённой границы, за которой лежит нецензурная лексика. Логично: в мире Силы, вместо поливания грязью, на голову обрушивают магию.

Слова мало что значат.

А потому, некое великое нарицательное слово было произнесено на русском, правда с очень сильным акцентом.

— Это невежливо. Я ответил на все твои вопросы, ответь и ты на мои.

— Иди отсюда.

— Ещё раз это скажешь, у тебя будут неприятности.

— На..уй иди.

Я просто опешил.

— Я реально тебе сейчас накостыляю.

— Я разве неясно выразился? Иди отс…

Рывок! Врезался в матершинника, вместе мы влетели в калитку, сорвав её с петель, и грохнулись за землю внутри ограды. Рывок! Убрал голову с траектории его локтя. Эй, мы не сможем стать друганами на вечер, если ты меня убьёшь! А таким ударом вполне можно убить. Если попадёшь, конечно. Рывок! Сразу после того, как он вскочил на ноги, я использовал подсечку, чтобы его опрокинуть. Даже с Рывком мне лишь с большим трудом удалось это сделать. Слишком твёрдо он стоял на земле. Вывод очевиден: он очень не молодой. Рывок! Лёжа на земле, матершинник вытянул в мою сторону ладонь и запульнул из неё чем-то. Рывок! Что-то мелкое и очень быстрое пролетело рядом с головой. Еле увернулся. Наповал бьёт. Совсем не дружелюбный. Матершинник снова вскочил на ноги. Рывок! По печени! Я ему. По рёбрам! Он мне. Мы оба согнулись в три погибели.

На таких друзей здоровья не напасёшься.

Вскочили на ноги одновременно. Ну как знаешь, матершинник, ты сам напросился.

— Отставить!

Я не ослышался?

Из дверей дома вышли трое. Двое по внешнему виду явно коллеги матершинника. Третий не из их числа — гражданский. Наверняка, хозяин дома.

Староста.

— Вы мне ворота сломали! — запричитал староста.

Голос не гневный, скорее обиженный. Останавливал нас с матершинником не он.

Один из двоих мужчин, стоявших рядом со старостой, вышел вперёд. На вид самый старший. Сорок-сорок пять лет. Волосы короткие. Под ёжик. Глаза серые. Опытные.

Да, такие тоже бывают.

— Товарищ командир, — спешно заговорил матершинник. Стоп! Товарищ?!.. — Нарушитель задержан.

— Не вижу, чтобы он был задержан. И он проник на территорию, которую ты должен был контролировать и удерживать.

— Да я его!.. Ещё три секунды, товарищ командир!

На наших с командиром лицах появилось одинаковое усмехающееся выражение.

— Это так не работает, боец, — пока говорил, постепенно напитывал ноющие рёбра откликом Регенерации. — Перефразирую классика: выполнил приказ — посылай всех в…

Командир посмотрел на меня удивлённо.

— А не выполнил — сам иди на… — тихо продолжил он.

— Слушай, что тебе старший по званию говорит. Командир ерунде не научит.

Секунд десять товарищ командир дотошно осматривал меня с головы до ног.

— Я Влад. Герой, — представился я первым.

— Я Ник. Николай. Герой. Выйдем со двора на улицу?

— Почему нет?

Вышли.

— Никому не вмешиваться, — обратился Ник к своим бойцам. — За ограду не выходить, что бы не случилось. Ясно?!

— Так точно! — прозвучало в один голос.

Ностальгия.

— Без оружия, без Разума, без Души, без артефактов, — озвучил Ник условия.

— Договорились. До первой крови? До признания поражения?

— Пока ясности не будет.

— Согласен.

Встали друг напротив друга.

Долгая игра в гляделки и перекидывание злобными взглядами создают напряжённую атмосферу в боевиках, а в реальности…

Рывок! Сократив дистанцию до минимума, пробил боковой в голову. Ник поставил внешний блок, одновременно другой рукой прицельно ударил мне по рёбрам. Вернее, хотел ударить: я успел прижать к рёбрам сжатую руку, приняв удар на блок. Не теряя времени, пробил ногой по выставленному колену. Промазал! Ник, перенеся вес на заднюю ногу, поднял переднюю, сгибая в колене, мой удар прошёл ниже цели. Второй рукой Ник тут же пробил мне прямой в голову. Я принял его удар на внутренний блок, но даже так меня немного повело — я же до этого ногу вперёд выкинул, лишившись точки опоры. Нужно вернуть равновесие. Отпрыгнул назад. Готово. Ник, устремившись вперёд, снова пробил прямой в голову. Я уклонился, чуть опуская центр тяжести и уводя голову в сторону. Одновременно пробил прямой в корпус. Попал по печени. Первый результативный удар. Вряд ли это сильно его пошатнёт, но начало положено. Ник в ответ ударил коленом в прыжке. Я принял удар на локтевой блок. Мощный получился удар. Меня даже чуть отбросило. Как раз в этот момент Тело Ника начало излучать лёгкое свечение. Ускорение? Усиление? Почти сразу я понял: и то, и другое. Вернее, не понял, а испытал. Удары посыпались без перерыва, и эффект от каждого стал серьёзнее. Пришлось почти каждое движение делать с Рывком, чтобы хоть как-то поспевать за Ником. Я почти полностью перешёл в оборону, а Ник в нападение. Он в основном атаковал руками, стараясь сократить дистанцию. Я использовал защиту шагом — чуть отступал назад, начиная с дальней ноги, при каждой его атаке. Достать меня у него не получалось, но и контратаковать он мне не позволял. Удары у Ника компактные, руки далеко не выкидывает. Трудно подловить. Да и руки у него длиннее моих. Попробуем по-другому. Ник пробил очередной прямой с правой. Вместо отступления, я сместил голову в сторону, уклоняясь от удара, а ответил прямым ударом ногой ему навстречу, точно под правую руку. Попал. Ника отбросило, но он не упал, удержался на ногах. Я рванул на него. Сейчас его концентрация и ритм сбились. Нужно дожать. Ник, отмахиваясь от моего натиска, наотмашь ударил рукой. Неуклюже. Схватил его руку за запястье. Резко дёрнул на себя, поворачивая его к себе спиной. Зафиксировал его руку. Второй рукой ударил в локтевой сгиб. Сломал. Приём, на который я бы не решился в мире, где нет магии Лечения. Если только это не вопрос жизни и смерти. Существует несколько вариантов завершения этой комбинации. Выбрав один из них, я уже собирался подножкой повалить Ника на землю, чтобы добить.

Не насмерть конечно.

Всё получилось иначе.

Я не знаю, как он так выгнул ногу, но накладка у Ника получилась на совесть. Накладка — удар ногой в колено или немного выше внутренней стороны стопы. Но не просто удар. Ты наносишь удар, а после этого ещё и давишь на место удара, ломая ногу в колене или выставляя лодыжку. Ник находился в крайне неудобном положении — я фактически располагался за его спиной, — но это ему не помешало. Он ударил в колено. Сломал. Больно! Я, подгоняемый болью, с силой дёрнул Ника за сломанную руку, которую продолжал удерживать за запястье. Получил удар локтем с разворота. Пробил ему в корпус. Оба грохнулись на землю. Я пару раз перекатился, удаляясь от Ника, подскочил. Ник тоже поднялся. Да, сломанная нога хуже, чем сломанная рука, но я ещё потанцую. Ник теперь наверняка будет слева подходить: у него цела левая рука, а у меня сломана левая нога. Я, наоборот, буду больше полагаться на правую сторону, где он не сможет блокировать мои удары сломанной рукой. Вот только мобильность не на моей стороне. Чуть приступил на ногу. Больно. Очень больно. Но терпимо. Пока буду держать на весу, делая вид, что нога недееспособна, но если прижмёт, попробую его подловить.

Ник, не давая мне времени собраться, рванул на меня. Давай, сейчас я тебе покажу, где…

— Чего творите?! Совсем уже с Разума посходили!?

Мир замер. Конечно, вместе со всем миром застыли и мы с Ником. Я как раз собирался упасть на колено и нанести Нику точный удар по самому святому, а Ник, судя по всему, планировал сломать мне вторую ногу лоу-киком.

Очень милая композиция.

Мы синхронно повернули головы в сторону голоса. Малютка. Стоит. Руки упёрты в бока. Подбородок вздёрнут. Взгляд строгий.

— Как дети малые! — топнула она своей миниатюрной ножкой.

Я чуть не засмеялся. Ник виновато опустил голову.

— Приношу свои извинения, девушка. Мы не хотели, чтобы вы стали свидетелем этого неприглядного зрелища, — чуть поклонился ей Ник.

Малютка постояла пару секунд, осматривая Ника с головы до ног, как мама нашкодившее чадо.

— Принимается, — перевела она взгляд на меня.

Что? Я тоже должен?

— У нас всё было под контролем.

Малютка осмотрела меня. Дороги в поселении не мощенные, поэтому покатавшись по земле, я покрылся немалым слоем песка и пыли. В целом вид не очень.

— Чем меньше ты контролируешь, тем лучше для всех, — сделала малютка вывод из увиденного.

Глубокомысленно.

— Ты уже нашла, где нас поселить?

— Не переводи тему. Кто калитку сломал? Это дом старосты между прочим.

— Починим. Не беспокойтесь. Лучше прежней будет, — улыбнулся ей Ник.

— Давайте я лучше вас у себя поселю, — предложила малютка Нику.

В самое сердце!

— Эй! Никто и никогда этого не видел, но я вообще-то человек хороший.

Малютка окинула меня знакомым взглядом: «Зачем я с ним связалась»?

— Иди за мной. Покажу дом.

И впрямь уходит.

— Постой. У меня нога сломана. Как мне сейчас за тобой идти?

— Как? — развернулась она. Где-то я этот взгляд уже видел. Совсем недавно. — На одной ноге. Как же ещё?

Действительно. Туплю.

Наложил Лечение. Активировал Регенерацию.

— Приходи к нам, как освободишься, — тихо, чтобы малютка не услышала, прошептал Ник.

— Хочешь продолжить?

— Нет. Но думаю, мы найдём, чем ещё заняться.

— Договорились.

Похромал вслед за удаляющейся девушкой. Пришлось поторопиться: малютка оказалась неожиданно шустрой для своих габаритов.

— Так, парни, а мы пока воротами займёмся. И чтоб лучше, чем были. Я девушке пообещал, — пробасил Ник за спиной.

Идти пришлось недалеко. Впрочем, здесь всё недалеко.

Малютка, стоя на пороге, дожидалась, пока я доковыляю до неё. Доковылял. Окинул взглядом дом. Даже на фоне остальных домишек, этот был явно не в лучшем состоянии.

— Давай, заходи, — открыла малютка дверь.

Внутри оказалось уютней. Перед глазами предстала большая комната. Получается, весь дом — одна комната. В дальнем углу кровать, рядом с ней кресло. В противоположном углу печка. Вокруг неё своеобразная кухонная зона в миниатюре: несколько подвесных шкафчиков и маленький кухонный столик. В третьем углу рабочая зона: стол, заваленный бумагами, рядом большой старенький шкаф, дверцы которого уже лет сто как отвалились. Внутри в основном стояла всякая стеклотара: бутыли, микстуры, чашки. Но и бумажек хватало: по большей части отдельные листы, но и несколько тонких книг стояли куцем рядком.

В центре комнаты располагался обеденный стол. Накрытый. Видимо, намечается ужин.

Хорошая комната. Вроде тесно, а вроде и просторно. Некую изюминку добавлял небольшой беспорядок. Такой называют творческим. Вместо пыли и грязи хаотично разбросанные вещи, лежащие не там, где им положено, но при этом, как ни странно, на своих местах.

Такой вот дом.

Забыл упомянуть: за рабочим столом сидел парень. Он сидел ко мне спиной, поэтому всё, что я мог о нём сказать — волосы у него торчали во все стороны. И это не причёска. Это жизненный выбор и стиль. Стиль под названием: «Мне плевать на такие мелочи».

Я иногда тоже такой предпочитаю.

Парень что-то упоённо выписывал, копаясь в бумажках. По-моему, он даже не заметил нашего появления.

— Укронт! — парень вздрогнул от голоса малютки. Я, если честно, тоже. — Поприветствуй гостя.

Парень неловко поднялся со стула. Молодой. Внешне. Лет двадцать пять. Высокий. Немного нескладный.

— Фатэм. Я Укронт.

— Привет. Я Влад.

— Что с волосами? — поинтересовалась малютка.

— Ничего! — принялся нервно приглаживать руками свою причёску Укронт.

— Ну-ну. Пойдём, Герой. Покажу тебе твою комнату. А ты садись поешь. Ужин уже остыл.

— Я почти закончил…

— За стол!

— Ну-у, сестра! — выразил словесный протест парень, но противиться не стал — направился к столу.

— Ох уж эти младшие братья. Ничего сами не могут, — направилась малютка в четвёртый угол комнаты.

Там находилась приставная лестница, ведущая на чердак.

— Согласен. Пока не прикажешь, даже элементарные вещи… младший?!

— И что тебя так удивило? — резко развернулась малютка.

Руки в бока, ноги на ширине плеч, грудь колесом, подбородок поднят (чтобы смотреть мне в глаза) — шикарная поза.

Не могу налюбоваться.

— Ничего не удивило. Всё нормально.

— Тогда лезь наверх.

Поднялся по лестнице. Прошёл вперёд, освобождая место малютке, что полезла вслед за мной.

М-да. Чердак был треугольной формы. В центре я ещё мог стоять… лишь немного пригнувшись. Про остальную часть чердака промолчу. Чердак явно использовался по прямому назначению — для хранения всякого хлама. Он большой кучей был собран и утрамбован в одном из углов. Сюда скорее всего давно уже не заглядывали. До недавнего времени. Сейчас же повсюду виднелись следы уборки на скорую руку и наведения минимального порядка. Многие вещи скорее валялись, а не лежали, а кое-где бросались в глаза полоски непротёртой после влажной уборки пыли. Как ни странно, все эти мелкие недочёты, наоборот, добавляют некоторой… даже не знаю, какое-то спрятанное глубоко внутри приятное чувство. Маленькое окошко на тыльной стене чердака было чуть приоткрыто, чердак уже слегка проветрился, но этот необычный, специфический запах ещё витал в воздухе.

Не знаю, какое у этого запаха название.

У меня в Разуме сразу возникает мысль — запах детства.

Под окошком прямо на полу лежал топчан. Две подушки. Громоздкий плед. Рядом с топчаном стояла небольшая тумбочка. Наверняка с первого этажа. На стене висело слегка мутноватое зеркальце. На тумбочке лежали две потрёпанные книжки.

Всё.

Повернулся. Малютка. Стоит. Руки опущены. Глаза в пол. Отошла в сторонку от лаза в полу. Чтобы я мог молча пройти мимо и спуститься.

Подошёл к ней. Достал из кармана золотую монету.

— За девушку.

— Я не…

— Возьми.

— Спасибо, — быстренько спрятала она монету, после чего упёрла руки в бока. Такой она мне больше нравится. — А где эта твоя девушка? Не видела с тобой никого. Избегает тебя? Может, она из этих… умная?

— Не такая уж и умная, раз согласилась ещё немного со мной попутешествовать. Но не такая уж и глупенькая, раз не станет приглашать меня к себе домой. Согласна, малютка?

— Малютка у тебя в шта!.. Согласна, здоровяк.

Какая же она всё-таки… малютка!

Направился на первый этаж.

— Я буду в доме старосты. Уверен, девушка — Вилиан, после встречи с Владыкой направится туда. Если нам понадобится ночлег, я отправлю её сюда.

— А если нет?

— Мы пойдём дальше. Монеты в любом случае оставь себе.

— Договорились, — расслабилась после моих слов малютка.

Парень вновь сидел за рабочим столом. Перекладывал листы с места на место. Что-то дотошно разглядывал, что-то зачёркивал, что-то записывал. Мир вне стола перестал для него существовать.

Направился к выходу. Открыл дверь.

— Ты почему не доел? — услышал я прежде, чем дверь успела закрыться за моей спиной.

Постоял немного на крыльце. Вдох. Выдох. Хорошо-то как.

Направился обратно к дому старосты.

Ник сдержал слово. Калитка была лучше прежней. Без шуток — гораздо лучше. Будто над ней мастер по дереву поработал. Теперь на её фоне остальная часть ограды смотрелась откровенно убого.

Матершинник привычно стоял на посту.

— Влад, — представился я.

— Брист, — протянул он мне ладонь.

Я уже успел отвыкнуть от этого жеста. Пожал.

— Проходи. Командир ждёт тебя.

Он и правда ждал. Почти у самого входа в дом.

— Пришёл наконец-то. Пойдём к нам в комнату.

Комната располагалась на втором этаже. До неё шли молча. Внутри оказалось пусто.

— С тобой ведь был второй парень.

— Отправил по заданию.

— Это, наверное, даже хорошо, — сделал я небольшую паузу. — Великий и Могучий в студию!

Вторую часть я, очевидно, произнёс на русском. Ник чуть прикрыл глаза, будто слушает музыку.

— Влад. Я здесь уже полвека, ты один из немногих русских, кого мне довелось встретить за это время. Родной язык уже подзабылся. Не хочу позориться со своим акцентом.

— В этом нет никакого позора.

— Лучше прочитай мне что-нибудь, — присел Ник на краешек кровати, приготовившись слушать.

— Хорошо. — Что бы выбрать? Знаю! — Я волком бы выгрыз бюрократизм. К мандатам почтения нету…

— Постой, — прервал меня Ник. — Давай что-нибудь более позднее. Что я уже не застал.

— У нас в последнее время с классиками сложности.

— Совсем никого?

— Погоди. Говоришь уже полвека здесь?

— Да.

— Тогда мне есть, что процитировать. Например:

Не то чтобы не знаю — рассказывать нельзя.Я вам мозги не пудрю — уже не тот завод. В меня стрелял поутру из ружей целый взвод. За что мне эта злая, нелепая стезя? —

Но был один, который не стрелял.Мой командир меня почти что спас, Но кто-то на расстреле настоял, И взвод отлично выполнил приказ,

Еще тогда приметил и взял на карандаш.Судьба моя лихая давно наперекос, — Однажды"языка"я добыл, да не донёс. И особист Суэтин, неутомимый наш,

Нет, смог один, который не стрелял.Он выволок на свет и приволок Подколотый, подшитый материал, Никто поделать ничего не смог.

Расстреливать два раза уставы не велят.»Рука упала в пропасть с дурацким криком"Пли!"И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли. Но слышу: «Жив зараза. Тащите в медсанбат!

С тем пареньком, который не стрелял.А врач потом все цокал языком И, удивляясь, пули удалял, А я в бреду беседовал тайком,

«Эй ты, недострелённый! Давай-ка на укол!»Я раны, как собака, лизал, а не лечил, В госпиталях, однако, в большом почете был. Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол:

Кому? Тому, который не стрелял.Наш батальон геройствовал в Крыму, И я туда глюкозу посылал, Чтоб было слаще воевать ему,

А что недострелили, так я не виноват!Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал, Мне не пришлось загнуться, и я довоевал. В свой полк определили. — Воюй, — сказал комбат, —

Убив того, который не стрелял.Я тоже рад был, но, присев у пня, Я выл белугой и судьбину клял, — Немецкий снайпер дострелил меня

Ник слушал меня, прикрыв глаза. Да, он действительно многое пропустил…

Постойте!

— Ник. Здесь ты полвека. А на Земле ты сколько оттянул?

— Где-то столько же, — приоткрыл он глаза. — Хорошие стихи. Нет, скорее песня.

Тогда получается?..

— Великая Отечественная?

— Мне это название не нравится, — поморщился Ник. — Великой была победа. Великой была жертва. А Война Великой быть не может.

Я подошёл к своему соотечественнику:

— Спасибо. За всё, — протянул я ему ладонь.

— Думаю, тебе тоже многие могут сказать спасибо, — крепкое у него рукопожатие.

— Честно, не уверен. Главный вывод из той войны мы не сделали. «Лишь бы не было войны!» — осталось только в виде тоста на праздник. Да и будущие войны… Вообще не понятно, за что мы воевали.

— По крайней мере навыки у бойцов хуже не стали, — усмехнулся Ник. — Я один из самых стареньких Героев. Не живёт наш брат долго в этих краях. Почти всех старожилов я знаю. Ты — новенький. Значит, База Тела у меня Сильнее. Плюс Ускорение и Усиление. И это позволило мне лишь быть на равных. Без магии у меня вообще и шанса бы не было.

— Не скромничай.

— Я не скромный. Но и переоценивать себя не стану — это восьмой смертный грех.

Не стану спорить.

Отличный вечер. Люблю такое настроение — счастье с примесью грусти. Малютка. Ник. Биология бы со мной поспорила, но я лично давно уверен, что у разных людей (Разумных) разная температура. Малютка и Ник — тёплые. Очень тёплые. Не горячие, не жгучие. Тёплые. Приятное тепло, что согревает изнутри.

Мы о многом поговорили с Ником. Только разговоры: оба оказались не фанатиками алкоголя. Повторно мериться Силами желания также ни у кого не возникло.

Через полчаса в комнату ворвались Брист и Лактр — подопечные Ника. Пост у ворот оказался обычной тренировкой. Ночью никто охранять наш покой не будет. Как сказал Ник: «Нам здесь бояться нечего».

Парни слушали своего командира с особой тщательностью. Ловили каждое слово. Как я понял, Ник командир какого-то крутого спецотряда в Лурдении, который служит напрямую монарху. Брист и Лактр в спецотряд не входят. Как они оба верят — только пока. Они новички. Стажёры. Вот Ник и прихватил их с собой в безопасную поездку — посмотреть, что они из себя представляют.

Парням ещё многому предстоит научиться. В особенности, держать язык за зубами. Болтали они без умолку. Именно из их оговорок я понял, что отряд Ника — не штурмовики, не спецназ. Тут более… интересное направление деятельности. Ник порой косо посматривал на болтунов, но без особой острастки. Видимо, это не какая-то прям совсем уж секретная информация.

Отсюда возникает вопрос: а что Ник здесь забыл?

Я задал его прямо. «Проверяю почву» — многозначительно ответил Ник.

Где-то через час после прихода парней произошло кое-что занимательное. Мы сидели на полу. Играли в карты. В Бо́льшую Силу. Редкий случай — я проигрывал. Ник очень хорош.

В общем, играли, болтали, никого не трогали.

Как вдруг дверь слетает с петель. В следующее мгновение в комнату врывается Вилиан.

— Влад! Что проис… — замерла красавица на полуслове.

В одной руке у неё был кинжал, во второй рапира.

Парни уставились на Вилиан. Я уставился в их карты.

— Влад, ты её знаешь? — спросил Ник.

Хитрый жук — он свои карты к груди прижал.

— Знаю. Бедовая девчонка, которая вечно встревает во всякие переделки. Даже не знаю, стоит ли мне с ней и дальше путешествовать.

— Аккуратнее нужно, девушка, — покачал головой Ник. — Я вас чуть не убил.

Вилиан стояла слегка… полностью пришибленная.

— Что вы опять?!.. — влетел в комнату староста. — Вы мне ещё и дверь сломали! — снова обиженным тоном пролепетал он.

— Не беспокойтесь, Зэрдит. Новая будет луч… нет, эту же поставим. Как было. Один в один.

— Правда? — недоверчиво уточнил староста.

— Обещаю.

— Хорошо. Но больше ничего не ломайте, — больше попросил, чем приказал староста, выходя из комнаты.

— Некультурно себя ведёте, барышня, — пожурил Ник Вилиан.

— Мне сказали, что Влад подрался с двумя другими приезжими, а потом они затащили его в этот дом. Что мне было делать?

Быстро слухи разлетелись. Ещё и исковеркать успели.

— Как видите, с Владом всё в порядке. Ему здесь ничего не угрожает.

Вилиан пытливо уставилась на меня.

— Так и есть, красавица. Всё в норме. Как прошло с Владыкой?

— Никак. Меня не пустили. Одна из его шлю…

— Жриц, — поправил её Ник.

— Да, жриц. Заявила, что Владыки нет в замке. Якобы, по делам отлучился.

— Нет, он в замке, — уверенно заявил Ник.

— Вполне возможно. Я по её издевательской интонации тоже так подумала. Только толку, если меня не пустили. Попробую завтра вечером. Может, там будет другая… жрица. Ты нашёл нам место для ночлега?

— Конечно. Извините, парни. Мне нужно ненадолго…

— Лактр, задание выполнил?

— Так точно, товарищ командир!

— Проводи барышню до места ночлега.

— Есть! — вскочил боец на ноги. — Пойдёмте за мной.

Так вот о каком задании говорил Ник. А я никакой слежки не заметил. Совсем расслабился.

— А ты? — спросила у меня Вилиан.

— Я пока здесь посижу.

Вилиан окинула собравшихся долгим подозрительным взглядом. В стиле «если его труп завтра найдут в канаве — я буду знать, что это сделали вы».

— Хорошо. Веди.

На какое-то время наша компания уменьшилась до трёх Разумных.

— Кажется, ты остаёшься здесь ещё на сутки, — сказал Ник, когда Вилиан и Лактр покинули нас.

— Как минимум.

— Советую тебе поскорее убраться отсюда.

— Гильрен настолько опасен?

— Сейчас можно понять, почему никто не пытается забрать эти земли себе, несмотря на то, что Вулкан Потока и Пещера Снов лакомый кусочек для многих. Одолеть Гильрена по Силам немногим даже среди Древних. Он очень живучий. Но есть один интересный факт — Гильрен пришёл сюда девятьсот лет назад. Тогда ему исполнилось всего триста лет. Местные поселения были крупнее, чем сейчас. Разумных старше полутора сотен лет тоже хватало. Но он перебил их всех. Местные объединялись, нападали вместе. Бесполезно. Гильрен даже тогда был очень живучим. Они никак не могли его убить, и в итоге он постепенно, по одному, перебил сопротивляющихся. Остальные подчинились. Тогда он и начал строить свой замок прямо в Вулкане Потока. Теперь понимаешь? Гильрен не использовал военную хитрость, стратегию, не заключал альянсов. Он просто шёл напролом. Владыка Гильрен — типичный отвратительный представитель Права Силы в этом мире. И он этим правом пользуется без оглядки.

— Пока ничего такого не заметил.

— Сейчас в его подчинении сто шесть гвардейцев и восемь жриц на все пятнадцать тысяч жителей в шести поселениях. С такими Силами не устроить непрерывный террор и ужас. Да и подумай: если всех замучать сегодня, кого мучать завтра? Сам Гильрен и вовсе редко покидает замок, обычно к нему кого-нибудь приводят, если ему захочется развлечься.

— Почему жители не уйдут? Катинол крупнее Земли, а население в пять раз меньше. Увлика — самый крупный континент. Большую часть своего путешествия я брожу по лесам и бесхозным землям. Занимай и стройся. Или просто перебраться в любое соседнее королевство — чем не выход?

— Ты и правда попал на Катинол совсем недавно, — покачал головой Ник. — Судя по боевым навыкам, я предполагал, что ты здесь как минимум пару десятков лет, а то и более. Но раз уж ты даже этого не понимаешь… в общем, причин несколько.

Первая: Разумные долго живут. Половина рождается Чудесниками, но даже у них продолжительность жизни достаточно высокая. Ведь заклинания, например, Лечение, на них действует как обычно. Чудесников с проводимостью поменьше, они способны выучить не больше пяти-шести слабых заклинаний, но даже в таком случае База Тела у них начинает развиваться. Медленнее и слабее, чем у полноценных магов, но столетние активные Чудесники с проводимостью не редкость. Про магов вообще молчу — они живут до тех пор, пока их жизнь не отнимут Силой. Из-за большой средней продолжительности жизни в королевствах редко возникают проблемы с уровнем населения и его поддержанием.

Вторая причина: огромная разница в личной Силе между Разумными. Войны здесь часто выигрываются не количеством, а качеством. Один Разумный может уничтожить тысячи врагов, если достаточно Силён. По этой причине количество живой силы в войне или производстве мало что решает.

И третья — самая важная причина: переезжать и обживать новые места мешает Высшая Магия. Скрижалью может стать любой булыжник, а пророком любой Разумный, но Высшая Магия не любит ими разбрасываться. Нельзя взять сотню Разумных, пойти в лес и основать там свою деревушку — в Статусе вы всё равно будете привязаны к предыдущему месту. А новое место будет, скажем так, нелегально и незарегистрировано. На Катиноле ты живёшь не там, где находишься, а там, где написано в Статусе. Причём процедура смены Привязки крайне сложна, и не только при создании нового поселения, но и при переезде в уже существующее. До тех пор, пока Высшая Магия не признает изменение Привязки, на новом месте ты будешь оставаться чужаком. А к чужакам на Катиноле относятся не очень хорошо. Везде. Если они не Сильны. А случись на старом месте корявое пророчество, требующее наличия в поселении большинства жителей для своего выполнения — и конец. Как оставшимся, так и отделившимся. Такие случаи уже происходили. Может ты ещё не сталкивался с этим, но знай — у пророчеств странное чувство юмора.

Мне можешь не рассказывать, Ник.

— С новыми местами понятно, а по поводу отношения к чужакам… Оно наверняка лучше местного, если верить рассказам о зверствах Гильрена и его шайки. Даже среди плохих вариантов можно выбрать не худший.

— Верно. Существует ещё одна причина, почему местные не уходят. Завтра поймёшь, если ещё не заметил, — многозначительно замолчал Ник.

Заинтриговал. Завтра так завтра.

— А вот мы завтра с утра уезжаем, — огорошил меня новостью Ник. — Потому и говорю сейчас, чтобы ты понимал, где решил остаться.

— Уезжаете? Уже «проверил почву»? Так быстро?

— Я же здесь не первый день. Второй, — подмигнул он мне.

— А-а! Тогда да. Даже задержались немного.

— Будь аккуратней, Влад, — всякая весёлость пропала из голоса Ника.

Сменившись серьёзностью.

— Это не мне нужно быть аккуратней, — мой взгляд в очередной раз прикипел к кольцу на пальце Ника. На очень знаковом пальце. — Как ты решился? Разве не боишься?

— А-а! Это, — Ник нежно посмотрел на кольцо. — Боюсь. У нас ведь и дети есть. Боюсь помереть вдали от семьи. Где-нибудь в Области Гильрена, — усмехнулся он. — Боюсь, что пока меня нет рядом, с ними случится что-то ужасное. Как иначе? Просто нельзя чтобы страх победил.

— Как ты нашёл это место? Своё место в этом мире.

— У меня ситуация необычная. Я ведь реинкарнировал.

— В Тело младенца?

— В Тело ребёнка. Можно считать, что я прожил здесь, в этом мире, жизнь заново. Я и служу той стране, королевству, в котором родился. Правда, я из глуши деревенской родом. А сейчас проживаю в столице вместе с семьёй.

— “Хорош, — дал оценку Дедион. — Такие как он редко доживают до подобного возраста.”

— Ты ведь видишь, что внешне я больше на местного похож, чем на Землянина, — повернулся в профиль Ник. — Ты, кстати, тоже.

— “Чувствую себя сейчас дураком,” — пробормотал мой недогадливый попутчик.

Мы посидели и пообщались ещё какое-то время, а уже поздней ночью я начал собираться домой.

К малютке домой.

Встал. Попрощался со всеми. Направился на выход.

Давай! Иди!

Нет. Не могу.

— А это?.. — указал я на заинтересовавший меня предмет.

Всё время наших посиделок не мог оторвать от него глаз.

— Так и знал, что не выдержишь, — улыбнулся Ник. — Могу подарить.

— Так подари!

— Ха-ха. Он даже покруче, чем Земной аналог, — Ник взял со стола и протянул мне сувенир с нашей встречи. — Сейчас расскажу, как работает…

Домой к малютке я возвращался окрылённым.

***

В дом проникал как заправский ниндзя. Не хотелось никого разбудить. Тихонечко приоткрыл дверь, бочком проскользнул в проём.

Всё оказалось зря.

В комнате горел свет.

А нет. Не зря. Источником света оказался Укронт: он сидел за своим столом, копошился в бумажках одной рукой, а над ладонью второй у него горел Святлячок.

— Нашёл! — прошептал он. Схватил перо и принялся что-то выводить на листке бумаги.

Малютка спала. В кресле. Накрылась маленьким пледиком. Даже для неё маленьким. Рядом стояла пустая расправленная кровать. Кажется, кое-кого уложили спать, он подождал, пока надзирающий уснёт, и вернулся к своему любимому занятию.

Подошёл к шкафу рядом со столом. Укронт даже сейчас меня не заметил. Светлячок работает на минимуме, уже в метре от него почти ничего не видно. Активировал Ночное Зрение.

— “Интересная у него книжная коллекция, — оживился Дедион. — Задрот явно хочет стать Мастером Микстур.”

Это я уже и сам понял. Подошёл к столу. Взял листок с края. Поднёс к глазам. Это не общий язык. Ничего не понимаю.

— “Одно из наречий эльфийского языка, — просветил меня Дедион. — Старается задрот. Эльфы — лучшие Мастера Микстур. Естественно, лучшие трактаты по микстуроварению также написаны эльфами.”

— “Они, кажется, во всём лучшие.”

— “Не совсем. Из ушастых редко выходят толковые боевые маги.”

Ну хоть в чём-то эльфы не идеальны. Взял ещё несколько листов со стола. Такая же абракадабра.

— “У него здесь несколько ошибок.”

— “Ты знаешь эльфийский? И разбираешься в составах микстур?”

— “Потратил некоторое время на изучение.”

— “Это ведь не относится к Силе. Тратил своё время в ущерб развитию?”

— “Девяносто девять процентов жизни девяноста девяти процентов Разумных — пустая трата времени, — изрёк философскую мудрость Дедион. Тут с ним не поспоришь. Занимательно то, что этим высказыванием никого не оскорбить, ведь любой, кто его услышит, почему-то причислит себя к оставшемуся одному проценту. Почему-то. — И что после этого — не жить? Я посвятил жизнь не только тому, чтобы стать Сильнее, но и изучению того, что мне интересно. Скажи задроту следующее…”

— “Постой,” — перебил я Дедиона.

Положил листы на место.

— Укронт… Укронт… Укронт!

— А?.. Господин?!.. — подскочил парень. — Фатэм, господин Герой.

— Тише, — приложил я палец к губам, — малютку разбудишь. Садись.

— Вам чем-то помочь? — спросил он, усаживаясь на стул.

— Это я могу тебе помочь. Только сначала хочу узнать: для тебя это важно — самому всё придумывать, выписывать, искать ответы? Ты хочешь стать первооткрывателем в своём деле или не отказался бы от помощи?

— Господин Герой…

— Зови меня Влад.

— Господин Влад. — Видимо, «господина» мне из него не вытравить. — Никакой я не гений и не первооткрыватель. Я местный Лекарь и Целитель. Создаю микстуры от разных болезней. Если бы у меня была возможность, я бы с радостью купил и изучил эльфийские «Трактаты о создании микстур», но они стоят как дорогие артефакты — сотни золотых. Вот и делаю что могу.

Что ж, я тебя понял.

— “Хорошо. Говори, что хотел.”

— “Повторяй слово в слово…”

— Записывай: “В микстуре Контроля Сердечного Ритма главным элементом, оказывающим благотворное воздействия, является корень Дурника. Его нужно добавлять мелко покрошенным и в сушёном виде. Но солнечный свет негативно воздействует на антиаритмичные свойства корня. Лучший способ его сушки — на горячем сухом пару, предварительно поместив в экранирующую ткань или другой материал.”

— Свет… нельзя сушить на солнце… постойте!.. — парень принялся нервно копошиться в бумагах. — Вот здесь! У меня не получалось достичь нужного эффекта — микстура получалась слишком слабенькой. Корень Фурника я тогда как раз на солнце сушил. А они ведь из одного подвида с Дурником.

Взял листок из рук парня. Окинул взглядом.

— “Молодец. На лету схватывает. Делает выводы.”

Редко Дедион кого-либо хвалит. Впрочем, в данном случае ничего удивительного: Дедиону присуща неуёмная жажда новых знаний, стремление постичь что-то новое, и в других он подобные черты одобряет. Только я, по его мнению, должен сидеть на пятой точке ровно и никуда не лезть.

Взял ещё несколько листов со стола.

— “Вот ещё один момент…”

— Записывай:…

Где-то час я надиктовывал слова опытного учёного начинающему. Интересное чувство — я ощущал себя причастным к чему-то важному, хотя просто выполнял роль громкоговорителя.

В какой-то момент лекции, осматривая блуждающим взглядом комнату, я наткнулся на глаза малютки. Она сидела в кресле и смотрела на нас. Чуть улыбнулась мне и прикрыла глаза.

Да. Мне тоже пора поспать.

— Пойду я, Укронт. Мне завтра утром новых знакомых провожать в долгий путь, не хотелось бы проспать.

— А как же!.. — встрепенулся парень. — Да, вы правы, господин Влад. Спокойной ночи.

— Ты тоже спать ложись. А то сестра опять на тебя накричит.

— Она из заботы так. А я… я пока слабенький Лекарь. Почти ничего не могу на этом заработать. А это всё, — обвёл он руками стол, — требует монет. Но когда-нибудь я… — перевёл он взгляд на «спящую» сестру.

— Иди поспи.

Направился к лестнице. Поднялся. И вот я дома. Родной чердак.

Вилиан спала на топчане. Я тихонько подкрался, прилёг рядом.

Хорошо.

— Долго ты, — приобняла меня Вилиан.

А я был уверен, что спит.

— Не стоило беспокоиться. Я не такой бедовый, как тебе кажется.

— А место получше не смог найти?

— Честно? Не смог. Куда уж лучше?

— Здесь мы не сможем… посоревноваться.

— Здесь это и не нужно.

— Ты скучаешь по своему миру? — неожиданно перевела тему Вилиан. — Мне сказали, что один из тех приезжих тоже Герой. Поэтому ты хотел с ним поговорить?

— Есть вещи, по которым я ностальгирую и скучаю. Есть люди. Но не мир. Мы обсуждали с ним, как жить здесь и сейчас.

— И как?

— Как я и делаю, — приобнял я красавицу в ответ.

— Так и продолжай делать.

***

Проснулся рано утром.

Аккуратно встал, чтобы не разбудить Вилиан. Спустился вниз. Укронт спал на кровати. На столе остывал завтрак. Малютки дома уже не было.

Мне тоже пора.

Когда я добрался до дома старосты, Ник с бойцами уже готовились отправиться в путь. Собрались возле калитки, проводя последние приготовления: проверяли, все ли вещи на месте, не потеряли ли чего, всё ли лежит там, где должно. Когда после приказа Ника парни начали подпрыгивать, улыбка сама собой растянулась на лице. Конечно же, что-то стучало, бренчало и звенело. Ник, слушая этот музыкальный концерт, только головой покачал.

— Здравствуй, Влад, — поприветствовал он меня, стоило подойти. — Пришёл-таки нас проводить.

— Как иначе? Мне ещё повезло, окажись я здесь на день позже, вовсе не встретил бы таких достойных Разумных.

— Ангелов встречал? — нахмурился Ник.

— Было дело.

— Значит знаешь, что словом «достойных» иногда можно и обидеть. Или ты сейчас над нами так подшутил?

— Из-за парочки напыщенных лицемеров не стоит принижать хорошее слово.

— Тут ты прав, — хмыкнул Ник. — Просто у меня случались инциденты с участием ангелов. Неприятные.

— А у кого их не было?

Далее последовали несколько минут ничего не значащей прощальной болтовни, перетекающей в рукопожатия и похлопывания по плечам.

С Ником мы обнялись.

И всё. На этом моё первое после попаданства знакомство с земляком (по названию планеты) подошло к концу. Я тупо стоял и смотрел в спины уходящей троицы, не зная, что ещё делать. А нет — не уходящим: когда они отошли метров на пятьдесят, Ник неожиданно развернулся и бодро направился обратно. Ещё и ладонью мне принялся махать, чтобы я подошёл.

Почему нет?

Подхожу.

— Ближе, Влад.

Подхожу.

— Ещё ближе.

Подхожу.

Мы стояли впритык.

— Слушай внимательно и запоминай, — прошептал Ник мне прямо на ухо. Что-то настолько секретное? Я на всякий случай активировал Звукохват. — …

Закончив свою речь, Ник чуть отстранился.

— Ты всё запомнил?

— Да. Всего одно предложение трудно не запомнить.

— Это только в худшем… крайнем случае.

— Понял, — кивнул я.

— Удачи. Надеюсь, ещё увидимся.

— И я.

Ник ушёл. В этот раз уверенно и не оборачиваясь.

— “Чем мне теперь весь день заниматься?” — покрутил я головой, осматривая округу.

— “Можешь попробовать целый день никуда не влезать. Уверен, та ещё миссия невыполнима.”

— “Ты прав — погуляю по поселению.”

Местные в большинстве уже проснулись и шастали по своим делам. Ничего необычного. Лишь одно меня беспокоило. Вернее, нервировало. Здесь все здоровались словом «Фатэм». Я думал, это личная фишка Укронта, а оказалось стандартным приветствием.

Со мной тоже так здоровались. Видимо, за день узнали через сарафанное радио, что я гость их поселения, а не какой-нибудь непонятный чужак, вот и перестали просто проходить мимо.

Почему это напрягало? Слово Фатэм произносят крайне редко. Оно является некоей формой благословения. Благословение в боевом пути, в странствии, в сражении. Также его используют для выражения уважения умершим, чей путь окончен. Такое приветствие используют продавцы в Домах Мага, ведь клиент пришёл продолжить свой магический путь, путь Силы. Несколько раз мне доводилось слышать, как слово Фатэм применяли в качестве боевого клича. Если суммировать, Фатэм — важное, глубинное, полуритуальное благословение. И пусть Дедион это отрицает, некая религиозность в нём тоже присутствуют.

Было странно видеть, как «Фатэм» используют всуе. Местные будто непрерывно молятся, желая друг другу и самим себе прожить хотя бы до конца дня. Ещё и полным ритуалом: слово «Фатэм» сопровождает жест с прикладыванием к груди сжатых в замок кистей рук, только пальцы остаются прямыми.

И так каждый здоровается с каждым.

Некоторое время я отвечал симметрично. Минут пять. И за такой короткий срок даже у атеиста, вроде меня, возникло это обманчивое чувство духовности, приближенности к чему-то большему. Как у людей, ходящих в церковь или соблюдающих прочие ритуалы. Если им это помогает — отлично, вот только Бог по канону находится в каждом. Он внутри. Если ты в одном месте ощущаешь Его присутствие сильнее, чем в другом — это не Он, это самовнушение.

Плацебо.

И здесь такое же самовнушение: здороваешься со всеми религиозным способом, отчего возникает ложное чувство просветления. Всетерпимости. Не зря во всех религиях несусветное количество мелких ритуалов и правил на каждый возможный поступок и решение. И теперь я, кажется, обнаружил дополнительную причину, удерживающую здесь Разумных, о которой умолчал Ник.

Они «просветлённые».

Они жертвы.

Они терпилы.

Ощущение дискомфорта постепенно заполнило меня с головой. Не хочу здесь находиться. Лучше пойду помогу Укронту в его исследованиях. Мне ведь и самому интересно послушать лекции Дедиона. И пусть большинство наименований трав, кустарников, минералов, жидкостей и внутренностей Магзверей, что в его лекциях упоминаются, я никогда в глаза не видел, всё равно интересно.

Можно сказать, что у меня наконец сформировались планы на день.

Которые тут же отменились.

Из-за них.

Некромонгеры.

По крайней мере, доспехи внешне похожи. Только шлемов не хватает. Четвёрка некромонгеров вышли из-за угла и двинулись вдоль улицы мне навстречу. Они отличались от местных не только одеяниями, но и поведением: уверенные и расслабленные, они повелительно глазели по сторонам, скользя по окружающим хваткими, оценивающими взглядами. Расстояние между нами постепенно сокращалось. Вот-вот пересечёмся. Они, заметив новое лицо, принялись беззастенчиво пялиться на меня. Я в ответ принялся беззастенчиво пялиться на них.

Пять метров.

Три.

Два.

Один.

Пересеклись.

Прошли мимо.

Начали расходиться.

Один метр.

Два.

Три.

Пять.

Развернулся. Направился следом за ними.

— “Началось.” — пробурчал Дедион.

— “Это гвардейцы?”

— “Они самые.”

Посмотрим.

— “Гильрен ведь набирает их среди местных. С чего бы им начинать терроризировать своих же?”

— “В поселениях запрет на перемещения и переезды. Между собой они только торгуют. Личные связи минимальны. Гвардейцев Гильрен старается набирать равномерно из всех шести поселений. После этого гвардейцам запрещается посещать своё родное поселение. Только остальные.”

Разумно. Разделяй и властвуй. Видимо, на Катиноле до этого механизма додумались раньше, чем на Земле.

— “Жрицы?”

— “Вообще не отсюда. Гильрен притаскивает своих подружек по возвращении из своих редких путешествий. А стоит жрице или гвардейцу достигнуть определённого возраста — он их прогоняет. После чего набирает или ищет новых.”

— “У него должно быть много врагов среди бывших гвардейцев.”

— “С чего? Думаешь, легко быть хорошим и добрым гвардейцем, испытывающим ненависть только на злодея Гильрена? Гвардейцев изначально отбирают из не самых лучших Разумных, а в их общей толпе любого, кто будет добреньким, затравят свои же. Поэтому гвардейцы не особо горят желанием мести или восстановления справедливости, когда покидают Область. Тем более после такой продолжительной разлуки с семьёй, которая по факту была рядом. А ты не просто им не помогал, ты был товарищем тех, кто их мучал. Никто из гвардейцев сюда не возвращался с целью отомстить, подозреваю, они просто были счастливы отсюда свалить.”

Слушая Дедиона, я продолжал следовать за гвардейцами. Все встреченные ими Разумные приветствовали гвардейцев всё тем же «Фатэм». Произнося это слово с ещё большим усердием. С ещё большим погружением во «всё в руках…»

Чьих-то руках, но не твоих.

Гвардейцы не отвечали местным тем же. Но и ничего ужасного не делали. Просто шли себе спокойно.

Через десять минут неспешной прогулки даже Дедион выразил этому удивление:

— “Странно. Они сюда дневную норму шагов пришли выполнить?”

Обидно. Вот почему эту шутки придумал Катинолец Дедион, а не Землянин Влад?

— “Ник ведь говорил, что в поселениях не творится сплошной, постоянный террор.”

— “Он имел в виду, что шайка Гильрена не часто наведывается в поселения. Но если уж пришли, ещё и группой — жди веселья.”

Тогда я подожду. И покажу им, как правильно веселиться.

Не сложилось.

Всему виной… колокольчик. Да-да — обычный зазвонивший колокольчик. Сначала он тренькнул один раз. Потом ещё. И ещё. К первому добавился второй колокольчик. Третий. Через какое-то время трель стала непереставаемой. Гвардейцы, оглянувшись, двинулись на шум.

Я направился за ними.

Менее чем за минуту мы добрались до источника звона. Интересное зрелище. Доски. Смахивает на уличные доски-стенды для объявлений. Три штуки. Но вместо объявлений на них были закреплены маленькие колокольчики. Трезвонили колокольчики лишь на одной доске — центральной, на двух оставшихся всё было спокойно. Причём трезвонили колокольчики сами по себе. Рядом стоял стражник, но он к ним даже не прикасался.

Гвардейцы всей четвёркой встали чуть сбоку, не став вмешиваться.

Что происходит?

Я решил посмотреть поближе. Направился прямо к стендам. Опередив меня, к центральному стенду подскочил воевода. Окинул его продолжительным взглядом. Почти все колокольчики звенели, лишь парочка висели без движения.

— Всех, — перевёл он взгляд на стражника.

— Есть! — убежал тот.

Я подошёл. Встал рядом с Воеводой.

— Это что-то вроде сигнализации?

Воевода кивнул.

— Откуда?

Воевода указал рукой на лес в южной стороне поселения. Деревья начинались где-то в полукилометре от домов.

— Кто? Магзвери?

Снова кивок.

— Помощь нужна?

В этот раз воевода не стал сразу «отвечать». Посмотрел на меня.

Секунда. Две. Три.

Кивнул.

— “Посмотрим, кто сегодня у нас будет на ужин.”

— “А как же твои чёрные шуточки про моё сумасбродство?”

— “По средам я подкалываю общество по защите животных.”

— “Сегодня четверг.”

— “Ну тогда… Что будет, если ты в порыве желания сдохнуть спрыгнешь с обрыва? Ведь в полёте ты наверняка успеешь пару раз поменять мнение. Мне интересно, кем будет та размазня внизу: желавшей смерти размазнёй или боровшейся за свою жизнь до конца размазнёй? Или это будет размазня Шрёдингера?”

— “Довольно жёстко.”

— “Иначе с тобой никак.”

К воеводе постепенно стекался народ. Небольшими группами. Причём, не все из них были стражниками. Доспехи и толковое оружие я заметил только у двух десятков. Ещё у десятка имелось только оружие. Местное ополчение? Всего тридцать Разумных. Должны справиться. Надеюсь. Дождавшись последних присоединившихся, воевода махнул рукой. Все дружно двинулись в сторону леса. Стражники начали расходиться цепочкой. Видимо, уже отработанная схема. Позади, на небольшом удалении шли гвардейцы. Они тоже будут участвовать? Лишние ладони не помешают. Тем более, что каждый из их четвёрки держал в ладони артефакт: чёрная палка сантиметров тридцать длинной, на одном конце сферическая нашлёпка — какой-то полупрозрачный, мутный кристалл. Не встречал таких артефактов раньше. Хочется верить, что это действительно боевой артефакт, а не какая-нибудь трендовая палочка с показа мод.

У стражников и ополченцев никаких артефактов я не заметил.

Только привычное железо.

Остановились. В двухстах метрах перед кромкой леса. В трёхстах метрах позади виднелось поселение с его жителями, множество из которых вышли на улицы и столпились за нашими спинами. Наблюдают. На любое событие, каким бы диким оно не было, найдутся зеваки. Посмотреть сражение, в случае поражения в котором наших бойцов, меня сожрёт прорвавшееся в поселение зверьё — дайте два билета, пожалуйста, девушку свою прихвачу!

Рядом со мной стоял стражник. Логично: мне одному продолжительный участок линии обороны не доверят.

Нужно скооперироваться.

— Влад, — представился я. — А ты?

— Кувлен.

— Какая магия? Я ближник. Рывок. Укрепление. Регенерация. Уплотнение.

— Ближник? — как-то не очень он обрадовался. — Я маг земли. Земляное Копьё и Земляные Колья. Земляная Стена. В ближнем бою Скачок и Взмах.

Неплохо. Вполне может прикрывать меня издали.

К сожалению, обговорить тактику совместных действий мы не успели…

Началось.

Магзверей было много. Магзвери были разные. Магзвери неслись на нас единой волной. Я успел насчитать не менее полусотни. Никого сверхопасного не заметил: в основном хорошо мне известные Волкорыки и с десяток Медведубов. Примечательный Магзверь. Напоминает медведя. Бурого. Обычно где-то два с половиной метра ростом. Все преимущества и способности земного аналога у Катинольского имеются. Но есть и свои собственные: Медведубы могут использовать Укрепление и Регенерацию, причём без ущерба для скорости движения. Мощные ребята. Таких только одним смертельным ударов выносить, иначе рана быстро зарастёт.

Также среди Волкорыков и Медведубов затесалась парочка Молнерогов.

Придётся напрячься.

Но главная проблема приближалась не по земле. А по воздуху.

Плювачи.

Двоюродные братья Клетников. Тоже здоровенные насекомые со жвалами. Но Плювачи, в отличие от Клетников, могут атаковать издали — они способны выстреливать изо рта небольшими иглами, как одни мои давние знакомые из ладоней. Иглы тоже с ядом, правда не нервно-паралитическим, а вызывающим острую жгучую боль. К счастью, стрелять иглами слишком часто Плювачи не могут.

Около десяти раз в минуту.

В воздухе их кружило где-то три десятка, не меньше.

Волкорыки — штурмовики, Медведубы — танки, Молнероги — снайперы, Плювачи — поддержка с воздуха. Если зверьё ещё и артиллерию подгонит, я лучше на их стороне выступлю. Слаженней у них команда, чем у Разумных. А там глядишь за выслугу лет бесплатную берлогу получу от лесного правительства.

Ладно. Глупые шуточки в сторону.

Пора за дело.

Выхватил пару метательных ножей. С этими жужжащими истребителями необходимо поскорее разобраться. Не только я так считал: в Плювачей отовсюду летели разнообразные заклинания, в основном Стрелы всех стихий. Толку мало. В эту мелочь сложно попасть.

Бросок. Контроль Броска! Бросок. Контроль Броска! Два из двух.

Рывок. Рядом промелькнули сразу несколько игл. Хотелось бы ответить наглецам, но больше у меня нет времени возиться с Плювачами — самые шустрые из Волкорыков уже на подходе. Выхватил меч. Один несётся прямо на меня. Ну давай! Рывок! Отскочил в сторону. Рывок! Удар! Голова Волкорыка покатилась по земле.

Вот и первая пролитая мною вражеская кровь.

Рахлес! Игла глубоко вошла в ногу, вызвав вспышку боли. Выдернул.

Вот и первая пролитая врагом моя кровь.

Рывок! Сбоку, применив Скачок, мимо меня пролетел Волкорык. Рывок! Подрубил ему заднюю лапу. Зверь упал на землю и надрывно завыл. Рывок! Рядом с головой промелькнул Плювач. Какой наглый: не стал полагаться на иглы — сам ринулся в атаку. Воткнул меч в землю. Выхватил ножи. Метнул первый. Контроль Броска. Метнул второй. Контроль Броска.

Ещё два подбитых врага.

Рахлес! Рывок! Не успел. Волкорык слегка, лишь боком меня зацепил, но учитывая скорости моего Рывка и его Скачка, это привело к моему смачному полёту и падению. Волкорык, завершив Скачок, крутнулся на месте в поиске улетевшей добычи. Нашёл. Кинулся. Рывок в руку. Выхватил из ножен своего боевого товарища. Наложил Укрепление на вторую руку. Пока Волкорык вцепился в подставленную мною Укреплённую руку, другой рукой я вонзил нож ему в глаз.

Ещё дёргается.

Удар! Удар! Удар! Удар!

Всё.

Готов.

Отбросил мёртвое тело. Наложил Лечение на покусанную руку. Укрепление не особо помогло — прокусил, зараза. Поднялся на ноги. Где мой меч? Где я его?.. Сразу две иглы: одна в плечо, другая в шею. Выдернул. Из шеи кровоточит, но Лечить не стану. Если получу рану посерьёзней за следующие полчаса — в некрологе дважды назовут идиотом. Снова вытащил метательные ножи. Ещё два броска. Ещё два Плювача в пике упали на землю.

А вот и меч! Сейчас я…

Удар! Темнота. Но лишь на мгновение. Свет вернулся почти сразу. Лежу. В груди жутко болит и жжёт. Отхватил Молнию. Рахлес! Больно, чтоб тебя! Пока я валялся ещё и три иглы отхватил. Рахлес! Не время валяться! Поднялся на ноги. Вовремя. Рывок! Удар! Минус ещё один Волкорык. Огляделся. Рядом Кувлен сражается с Медведубом. Молнерога, что по мне зарядил, добивает один из стражников. Кувлену требуется помощь, но для борьбы с Медведубом нужен меч. Побежал. На ходу вытащил ещё два ножа. Метнул. Ещё две звёздочки заработал. И минус половина запаса метательных ножей.

Добрался до меча. Схватил. В этот момент очередная игла попала мне в щёку. Пробила её, прошла через язык, нижнюю челюсть и вышла из подбородка. Торчит. Лучше бы навылет прошила. С трудом ухватился снизу за её конец, резким движением вытянул её из себя.

Больно, чтоб тебя!

Погоди Кувлен, сейчас помогу.

Оглянулся в сторону леса. Оттуда продолжали выбегать и вылетать Магзвери. Это будет долгий бой.

––

Моё предсказание сбылось. Двадцать минут. Двадцать минут тяжелейшего сражения против непрерывно наступающего врага, когда нет возможности даже перевести дух. Пора. Достал из кармашка микстуру. Ослабляет боль от ядов. Действие кратковременное и частить с приёмом нельзя — микстура токсична. Поэтому я до последнего дрался сквозь боль по всему Телу, пока не достиг предела. Откупорил флакон. Разом влил в себя всё содержимое. Полегчало сразу, хотя нужно ждать около минуты.

Хоть в чём-то самовнушение идёт в плюс.

Поток Магзверей ослаб. Но ещё идут. У нас тоже есть потери. Шестеро. Трёхсотые. В смысле, все живы — просто не бойцы. Раны серьёзные. Двоих чуть не загрызли насмерть Волкорыки, одного хорошенько вспорол когтями Медведуб. Ещё у двоих сильнейшие ожоги от Молний. Один выбыл по совокупности ранений. За время сражения я подметил, что прямо Сильных бойцов у нас в отряде не было, но работали все слаженно. Стоило Магзверю кого-нибудь достать, к нему на помощь тут же приходил другой боец. Также имелась парочка неплохих Лекарей, которые успевали заЛечивать бойцам их ранения. Я и сам несколько раз применял Лечение на бойцах. Как и ожидал, толку от него почти не было.

Но хоть так.

Теперь, когда боль от яда Плювачей отступила, меня продолжала бесить лишь одна вещь — гвардейцы. Их четвёрка так и стояла позади. Ни разу не вмешались. Просто смотрели. Тыкали пальцами, болтали между собой.

Будто шоу смотрят.

Плевать. Не обращай внимания. Сначала нужно здесь закончить.

Парочка Волкорыков рванули на моего напарника. Одного он сумел встретить ударом меча. Не смертельно — попал в бочину. Волкорык повалился на землю, но и сам Кувлен, не удержав равновесия, упал рядом. Рывок! Я оказался рядом, чтобы прикрыть Кувлена от нападения второго зверя. Не понадобилось: Волкорык проскочил мимо и понёсся дальше. И пусть себе бежит. Там впереди гвардейцы, пусть ими перекусит. Рывок! Удар! Голова раненного Волкорыка, отделившись от тела, полетела вниз. Кувлена с ног до головы забрызгало кровью.

Извини, я нечаянно.

Протянул руку, чтобы помочь Кувлену подняться…

Двое из четырёх гвардейцев вытянули на бегущего на них зверя свои палки, и…

Выстрел.

— “Это что?! Лазер?!”

Мне ведь не показалось: два красных луча, вырвавшиеся из кристаллических набалдашников их палок, мгновенно прошили Волкорыка, и тот упал замертво.

— “Каратель. Мощный артефакт. Работает на магии Света.”

О многом говорящее название, но сейчас меня волнует другое…

Вы издеваетесь?! Рахлес!

Побежал. Рывок! Рывок! Рывок! И вот я стою перед главной проблемой этого сражения.

— Дай свою палку на пять минут.

— “Влад, Каратель хоть и использует магию Света, артефакт Тёмный, он ведь атакующий. Ты не сможешь им пользоваться.”

Плевать, я найду кому его отдать.

Стоит. Молчит. Я требовательно протянул ладонь.

— Положи сюда свою палку или я её вместе с рукой оторву.

Конец ознакомительного фрагмента.