Ненужный Герой

Emory Faded, 2023

Меня призвали как Героя, чтобы я убил Короля Демонов! А, нет, ошибочка… это не про меня…Я был Верховным Императором Вселенной, пока меня не предали, после чего я попал в тело дрыща-аристок… Так, стоп. Снова не туда. Ещё попытка.В мир пришла сист… СТОП! Кто это вообще писал?! Это же вообще не про меня!Жил-был я, переходил дорогу, был сбит грузовик-куном и перенесён в магический средневековый мир с системой, как и положено Главному Герою.Вот только… деревенский сортир? Чо за…Эй, это чо, ТРЁХМЕТРОВАЯ ЧИХУАХУА?!?!

Глава 4

Небольшой песчаный берег, окружённый с двух сторон высокой травой, и чуть ли не кристально чистая речка, которая не идёт ни в какое сравнения с речками в моём прошлом мире. Может, какие-то отдалённые от населённых пунктов речки и были столь же чистыми, но и доступа к ним у большинства никогда не было, так что всегда приходилось довольствоваться городскими речками. А вот уже в них что только не плавало, начиная от обычного мусора и говна, заканчивая трупами людей, которые не слишком-то охотно искали и вытаскивали службы, которые этим должны были заниматься и которые за это получают деньги с налогов.

Но, если уж на то пошло, то с развитием цивилизации вряд ли этот мир постигнет какая-то иная участь. Впрочем, ладно, не суть.

— Сейчас вода должна быть довольно холодной, но это лучше, чем… — Катарина замокла, многозначно прокашлялись в кулачок, не став продолжать, озвучивая ужасные вещи.

— Да, я понимаю, — отвёл я взгляд, посмотрев на речку. — Эм, ты это…

— А да, конечно, я отвернусь и отойду на достаточное расстояние, не беспокойся, — и с этими словами она ушла.

Я же, подождав и убедившись, что она не возвращается, начал снимать с себя свой спортивный «абибас», купленный на рынке в прошлом году и кросы, купленный тогда же и у того же торгаша, уверявшего меня, что это оригинал. И осознавая это, слёзы начали выступать на лице…

Мой абибас, за который я отдал целых две тысячи, — а для обычного студента это большие деньги, — сейчас засран мною же, так ещё и измазан кровью с блевотой… Да и… сам я тоже обосран… Бля…

Боги, за что? За что я должен был испытать такой позор?..

И проговаривая это про себя, я начал заходить в речку, которая была не столь уж холодной, как я изначально ожидал — а возможно, я испытал уже так много боли и унижений за это время, что на подобную мелочь мне было похуй. А тем временем, стоило мне вступить в речку, как кристальная вода быстро становилась блевотно-коричневой, а я лишь медленно проходил дальше, кривя носом.

Не буду описывать весь процесс отмывания себя, а после и одежды, но скажу так — это было худшее, что я делал за обе жизни вместе взятые.

Но когда я уже закончил с этим постыдным делом и речка унесла все отходы с вида, снова став кристально чистой, а мой разум, отодвинув в сторону все плохие воспоминая, немного воспрял духом, то в голову ко мне начали закрадываться пошлые мыслишки.

Она ведь сама предложила мне, присоединиться к ней, а после и вовсе к речке привела, ведь так? Так. Да, конечно, мне действительно нужно было отмыться, но… зачем ей помогать какому-то незнакомцу в крови, потрохах и говне? Ладно там ещё вылечить, но зачем ей предлагать идти с ней?

Просто потому, что она клирик и её обязанность помогать всем нуждающимся? Звучит, как полный пиздёж.

Ну вот серьёзно — она мне и так помогла, вылечив и буквально дав, тем самым, второй шанс. Этого вполне достаточно. Так зачем ей, такой красивой и сексуальной девушке, ещё идти хрен знает сколько с тем, от кого воняет хуже, чем от навоза? Лично я не вижу никакого логичного объяснения, кроме одного.

Я — главный герой, а значит… меня все хотят.

И не важно, что внешне я вполне средненький и дрищ, главное — что я главный герой. Ну, по крайней мере, я иного объяснения не вижу, почему она так поступила.

Да и только на этом факте и строятся все ранобэшки. А ранобэ же не может врать? Мне кажется, что нет. А что это значит? Катарина должно с минуты на минут снять с себя свою робу монашки и, стыдливо прикрывая свои огромные сиськи и киску, попроситься ко мне, чтобы мы помыли друг друга, а там касание за касанием… я уже трогаю её сочную грудь, а она мой член, а после мы сливаемся воедино, упиваясь удовольствием от соития…

Да, так всё и должно быть…

Но на деле… она так и не пришла. Сколько я ждал — не знаю, но долго — это точно. В один момент мне уже показалось, что даже если она появится, то мой замёрзший член с яйцами хрен чо сделает.

Осознав, что все мои выводы — хуета, я, пустив слезу неудачника, начал вылезать из этой уже кажущейся для меня ледяной воды, дрожа всем своим костлявым телом.

И выйдя на горячий песочек, быстро согревающий мои заледеневшие ноги, тут до меня дошло…

Мне чо просто стоять и ждать, пока я высохну на таком холоде!??!

И, кстати, не сказать, что было слишком холодно — я думаю, градусов двадцать с лишнем, плюс святящиеся солнышко. Вернее, три солнышка. М-да, я ведь и забыл, что нахожусь не на своей планете, а на какой-то другой, где, подняв голову, на тебя смотрят аж три звезды, похожих на солнце.

Интересно, почему это практически никак не сказывается на температуре? Она тут точно такая же, как и в моём прошлом мире. Или законы физики пошли на хуй, и тут балом рулит магия? Скорее всего, второе. И как тут работает тогда смена суток и времени года? Походу, тоже с подачи магии.

Впрочем, похуй. Меня сейчас интересует другое — Я ЖЕ, БЛЯТЬ, СЕЙЧАС ОКОЧЕНЕЮ К ХУЯМ!

Надо что-то срочно придумать, потому что иначе я быстрее с ума сойду от этого чувства холода, чем высохну! И это, не говоря уже о шмотках.

И тут мне, как истинному гению, пришла в голову вполне логичная мысль. Правда, в её эффективности я пока что не был уверен, потому как до этого этот ёбнутый мир будто бы назло мне опровергал все мои мысли, домыслы и планы. Но, как не посмотри, лучше уж проверить, чем вот так вот сушиться несколько часов, надеясь не откинуться в какой-нибудь момент от переохлаждения.

— Катарина, вы тут? — закричал я, надеясь, что она не бросила меня одного.

— Да! Я тут! — закричала она в ответ, услышав это, я выдохнул и у меня отлегло.

Через несколько секунд я услышал, как она топает, быстро приближаясь ко мне. А ещё через пару-другую секунд, она неожиданно выскочила из кустов и… завизжав, спрятав глаза за руками, спряталась обратно в кусты.

Отчего же такая реакция? От того, что я голый.

И, кстати, моя реакция была не лучше — я, конечно, как и положено мужчине, не завизжал, но сразу же прикрыл своё достоинство руками и сжался. Вот такой вот я стесняшка.

— Ты чего?! — спросила она.

— Мне холодно, а ты возможно можешь мне помочь, — честно сказал я и, предвидя недопонимание между нами и её понемногу краснеющее лицо, быстро продолжил: — У тебя ведь есть слабая магия огня и воздуха?

— Ну да… — не совсем понимая, к чему я это, неуверенно ответила она.

— Ну, используй их одновременно на меня, чтобы создать горячий воздух.

— А-а… — до неё, кажется, дошло. — Хорошо, но…

— Просто не поворачивайся ко мне, а используй в мою сторону магию — и всё.

— М-м-м… — призадумалась она, несмотря на меня, — ну хорошо, давай попробуем…

Она повернулась ко мне левым боком, отвернулась головой вправо и вытянула левую руку, начав читать заклинание. Когда она его завершила, прямо перед её ладонью появился совсем небольшой огонёк, по уровню напоминающий огонь из зажигалки или спички. После этого, она прочитала другое заклинание, и позади огня появился слабый ветер, который начал гнать огонь в мою сторону, раздувая его и делая более масштабным.

У-у-у-у, да-а-а-а-а….

Меня охватила приятная, теплая волна, которой я был неимоверно рад, потому, судя по ощущениям, ещё несколько минут без обогрева и яйца у меня были бы исключительно предметом украшения, лишённым каких-либо других свойств.

Буквально через две минуты такого интенсивного прогрева, я уже отмёрз и даже перестал дрожать, а вместе с этим, стоило немного расслабиться, вернулись и похабные мысли.

Блин, какая же у неё всё же фигурка топовая: прямая осанка, словно у какой-то аристократки; большая грудь, сильно выделяющаяся на фоне её явно плоского животика, что видно даже под этой чёрной робой монашки; ну и сочная попка, которая так же, как и её грудь, выделяется на фоне остального худенького тела. Ну прям красотка. Невероятно сексуальная красотка с ахеренным телом, от которого даже взгляд тяжело оторвать.

И… у меня, конечно же, встал…

А я ведь даже без трусов, не говоря уже о одежде. Осознав это, я вновь смущённо сжался и отвернулся от неё, чтобы лишний раз не спалить своё яркое желание трахнуть её.

Отогрев спину, я сбегал за шмотками и теперь уже подставил их под этот магический обогреватель, став сушить их. Первым делом, разумеется, высушил трусы, стоило которым высохнуть, как я их надел, чтобы хоть как-то скрыть не унимающийся стояк.

И, бля, всё же надо было передёрнуть пока был в речке, а не мечтать, что трахну её…

Когда, наконец-то, с сушкой и обогревом было покончено, я оделся, и пускай запах всё ещё присутствовал, как и многие отвратные пятна, но лучше уж так, чем ходить голым.

Как только раздобуду денег — куплю новую одежду. Это, пожалуй, моя самая главная задача на данный момент. Даже важнее получение карточки-системы. И да, я просто избавлюсь от своего абибаса. Возьму и выкину. Взял, выкинул — всё. Я даже не замечу этот момент, честно.

Просто взял и выбросил — ничего более, это же просто одежда, в которой нет ничего особенного.

— Оно, кажется, так себе отстиралось… — сказала Катарина, критично осматривая меня.

— Ну да… — печально согласился я.

— Не стоит так беспокоится, в городе сможешь сдать в прачечную — там всё отстирают — они всё же наверняка и не с таким справлялись.

— Правда?! — не сдержавшись, обрадовавшись, выкрикнул я.

— Да, — кивнул она, улыбаясь.

Сам того не заметив, я был буквально готов накинуться на неё, чтобы заточить в объятиях, но стоило мне двинуться в её сторону, как она отшагнула назад. Стало обидно. И больно в душе. Но ничего, это же всего лишь потому, что одежда и я всё ещё немного грязные? Да ведь? Да?

— Ну что, пошли? — спросила она, вытащив меня из моих мыслей. — А то мы и так много времени потеряли.

— Ну да, пошли… — не слишком-то радостно согласился я, потопав за ней.

Так мы и отправились в путь, сначала топав по совсем небольшой тропинке метров шестьсот-семьсот, а после вышли к, как мне кажется, вполне приличной по местным меркам дороге, идущей через поля, поэтому на этот раз даже отходить от дороги на несколько метров вбок не было смысла — нас бы всё равно было видно, как, впрочем, и всех других.

И уже на этой дороге, не успели мы пройти и метров пятьсот, как встретили… табор цыган?

ЧТО?!

Вот дорога, по которой мы идём, а вот — справа от неё небольшое ответвление, на котором и обосновался этот табор.

С десяток таких треугольных домов-палакток — забыл, как они называются; пять коней, привязанных к колам, вколоченных в землю; ну и сами цыгане, которые СОВСЕМ не изменились относительно моего мира — вот точь-в-точь те же самые рожы, одежда, да мне даже показалось, что у одного из них я увидел золотые зубы!!!

Откуда тут, в сраном средневековье с магией и системой, возможность поставить золотые зубы?! Тем более, обычному цыгану?!

И вообще, откуда они тут?! ЧТО ЗА ХУЕТА?! КАКИЕ, БЛЯТЬ, ЦЫГАНЕ?!!? МНЕ ЧТО, ИХ БЫЛО МАЛО В МОЁМ ПРОШЛОМ МИРЕ?!?! КАКОГО ХУЯ ОНИ И В ЭТОМ?!!?

И… о-о-о, не-е-ет…

Пиздец — они обратили на нас внимание, и одна цыганка пошла в нашу сторону, ведя вместе с собой двух мелких ушлёпков, рожы которых можно было ставить в википедии напротив слова «наглость».

Надо уёбывать и поскорее, ибо ничем хорошим это точно не закончиться. Они и в моём прошлом-то мире, будучи скованными законами, доставляли пиздец сколько хлопот и мерзости, а тут, в этом средневековье, боюсь даже представить на что они способны…

— Эй! Ты чо встала на месте?! — паникуя, спросил я у Катарины, которая встала на месте и начала осматривать табор цыган и тех трёх, что идут к нам.

— Нельзя убегать. Это очень воинственный народ, который если почувствует слабость — сразу нападёт. И если это произойдёт, то тогда я уже не смогу нас защитить. Так что постой, пожалуйста, и дай мне решить вопрос.

Какой, к чёрту, воинственный народ?! Да они максимум на что способны — всяким нарколыгам толкать дерьмо, сделанное в буквальном смысле из говна, да затычками тыкать под рёбра! Да их же если пугануть нормально — они моментально разбегутся и будут лишь орать и жаловаться!

Хотя, в данном случае, их реально дохера… штук тридцать я уже насчитал, а ведь их ещё в этих халупах может быть с десяток. А если ещё кто-то из них авантюристом каким-то образом стал и является, то нас двоих тупо загасят без шансов.

Ситуация — хуета.

А тем временем, цыганка с двумя своими, — а может, и не совсем своими, — детёнышами подходила всё ближе и ближе к нам. А моё очко всё сильнее напрягалось в ожидании, когда будет дана команда «уёбывать со всех ног».

— Здравствуйте, здравствуйте, — поздоровалась с нами цыганка и легонько, приветственно кивнула каждому из нас. За ней это же проделали и два пиздюка.

Ебать! Да у неё даже говор такой же, как и у цыган из моего мира! Это точно не мой мир?! Ну или там, не какая-то его альтернативная версия? Это же пиздец наяву!

— Здравствуйте! — с доброй улыбкой легко ответила ей Катарина, сделав такой же лёгкий, приветственный кивок.

И после, прямо как в школьных спектаклях, свет сошёлся на мне, и все бросили взгляды на меня. Конечно, на деле всё иначе — на меня просто все посмотрели, потому что я единственный, кто молчал и ничего не делал, но в моей голове всё было несколько иначе.

Кстати, а я чо? А я — гений.

— Денег нет, а если бы и были, то не дал бы. Идите работайте, чукчи.

Проходит секунда-другая, все молчат, молчу и я. И тут до меня доходит.

Бля… я снова это в слух сказал? Сука. Вот привычка, что ль сработала? Ну и чо вы так на меня вылупились? Стоят и смотрят на меня с шокированными глазами, не говоря и слова. У Катарины же от такого аж рот открылся.

Это довольно мило, кстати.

— Ну и чо встали? А ну-ка пошли прочь, кыш-кыш, — я сделал характерные движение руками, прогоняя их с максимально пренебрежительным, скорченным в овтращении лицом.

И они пошли: развернулись и направились к своим не слишком-то быстрым темпом.

И пока я за ними наблюдал…

— Бежим!!! — закричала Катрина и, взяв меня подругу, побежала так быстро, что я чуть сразу же не наебнулся, полетев ебало в землю.

А сзади, буквально через секунду после этих слов, начался сущий кошмар: крики, ор и, кажется, звук метала, который появляется, когда что-то точат.

Ебать! ЕБАТЬ!!! ЧТО Я НАХУЙ НАДЕЛ!??!

Я опомнился и до меня начало доходить, что я только наделал. Дыхалку, тем временем, уже пробило от такой резкой и неожиданной нагрузки. Что и неудивительно, ведь я всегда был задохликом, и не собирался с этим ничего делать. В школе и институте всегда либо халтурил по максимуму на физре, либо вовсе не появлялся, за что потом не разово огребал от физруков.

И ТЕПЕРЬ-ТО Я ПОНИМАЮ, ЧТО ОНИ БЫЛИ ПРАВЫ, КОГДА ГОВОРИЛИ, ЧТО ФИЗРА МНЕ ПРИГОДИТЬСЯ В ЖИЗНИ!!! ОТ НЕЁ СЕЙЧАС, СУКА, В БУКВАЛЬНОМ СМЫСЛЕ ЭТОГО СЛОВА, ЗАВИСИТ МОЯ ЖИЗНЬ!!!!

Стоило мне оглянуться на секунду назад, дабы осмотреться, как я сразу же заметил штук пятьдесят цыган, бегущих в нашу сторону!

ОТКУДА ИХ, БЛЯТЬ, СТОЛЬКО!? ИХ ЖЕ ДО ЭТОГО БЫЛО ВСЕГО ВСЕГО ОКОЛО ТРИДЦАТИ!!! ОНИ ЧО, ИЗ ТЕХ МАЛЕНЬКИХ ДОМИКОВ ПОВЫЛАЗИЛИ?!?!

И, сука, у каждого из них были вилы, факела или ножи! Вот прям у каждого, там даже ребёнку лет шести дали нож! И стоп, это чо?! Это лошади, блять! У них ведь и лошади были!

БЕЖАТЬ, НАХУЙ, БЕЖАТЬ!!!

Вот только именно в этом и есть главная проблема! Я КРАЙНЕ ХУЁВО БЕГУ!!! Даже Катарина в разы быстрее меня и выносливее! А я ведь уже выдыхаюсь, хоть мы и пробежали всего лишь метров сто! Чо делать?! ЧО ДЕЛАТЬ, НАХЕР!? Такими темпами я выдохнусь, меня заколют, а после разделают и, кто их знает, может, даже сожрут!

Если всё так пойдёт дальше, то меня точно пошинкуют к хуям, а может, поймают и продадут куда-нибудь! А я не хочу умирать или быть рабом какого-нибудь законченного богатого извращенца, я, всё же, — главный герой!!!

Так что, пожалуйста, рояль! Какой-нибудь, но рояль! Хотя бы просто, чтобы спастись разово! Молю вас, Боги, блять!

Но ничего так и не происходило… Никакой солнечный свет на меня не спадал, а я не становился избранным и не видел какой-нибудь меч-убивашку, валяющийся на земле…

Э… а это чо горит справа?

Я присмотрелся и увидел что-то металлическое, вытянутое и горящее, которое мне что-то напоминало, а рядом с ней было ещё что-то такое же металлическое и горящее.

СТОП, ДА ЭТО ЖЕ ВЕРТОЛЁТ! Вернее, его останки! Тот самый, что был сбит чем-то, когда меня вот-вот собиралась сожрать чихуахуа.

А если это действительно военный вертолёт, то в нём может быть что-то, что поможет мне!

— Туда!!! — прокричал я, запыхавшись, указывая одной рукой в сторону горящего вертолёта, а второй тянув туда Катарину.

— Что?!

— ТУДА БЕЖИМ, ЕБАТЬ ТЕБЯ В СРАКУ!!!

И… она послушалась. Теперь уже мне не пришлось её тянуть в сторону поля, почти посередине которого и лежит этот вертолёт, мирно догорая.

А преследующие нас цыгане всё не унимались, а, судя по звукам, с каждым мгновением становились всё ближе и ближе к нам. С каждой секундой я всё отчётливо слышал, как они что-то неразборчиво кричали, кажется, рассказывая, какая нехорошая участь нас ждёт, если они нас догонят, — блять, будто бы мы этого и сами не знали, — и, показалось, или они там что-то и про мою мамку прокричали?

В это же время разбросанные части вертолёта становились всё ближе, и я уже отчётливо смог разглядеть лопасть вертолёта, которую до этого принял просто за какую-то металлическую палку, и переднюю часть вертолёта, где и находится кабина пилотов, и даже самих пилотов, которые были в совсем не лучшем виде.

Бежать уже было откровенно трудно, дыхалка и ноги подводили, да и от такого напряжения я был готов блевануть в любой момент. Но желание жить делало своё — я бежал через силу и страдания, надеясь на то, что я всё-таки найду что-то, что мне поможет в кабине пилотов у лежащих там трупов.

И когда до кабины вертолёта оставалось метров пятьдесят, у меня уже подкашивались ноги, словно у какого-то алкаша дяди Васи с третьего подъезда по пятничным вечерам. А стоило пробежать ещё дальше, как голова закружилась, ноги запутались и я запнулся о свою же ногу, полетев ебалом вперёд и утянув за собой завизжавшую от страха Катарину.

Так я и в печатался прямиком в землю, испытав очередную порцию боли в этом дерьмовом мире. А следом за мной упала и Катарина, кажется, начав плакать. Крики, исходящие сзади, резко сменились на ликование и радость.

Я же понимая, что со мной будет, если сейчас не встану, всё же, невзирая на боль от разбитого ебала, смог опереться руками на землю и подняться, продолжив бежать к кабине вертолёта. И я смог — я пробежал эти пять метров, добежав до своей цели — кабины вертолёта.

Кабины вертолёта была разбита. Нос вмялся в землю, стёкла разбиты и из одного такого торчит окрававленная рука одного из пилотов, одетых в зелёную военную форму. Сам же пилот, судя по всему, уже мёртв.

Но на нём я заметил пояс, к которому крепиться то, что мне может помочь в данной ситуации.

Я начал искать большое отверстие в стекле, чтобы просунуть руку, но так его и не найдя, зато слыша уже в десятке метрах от себя крики цыган, я, не долго раздумывая, одни ударом локтя разбил ранее треснувшее во многих местах стекло вдребезги и, не замечая порезов и боли, протянул руку к кобуре, из которой, кое-как открыв её, достал тяжёлый по моим дрищёвым меркам пистолет.

ПаникуяПаникуя, быстро осмотрев его, плюс-минус понял, что нужно делать дальше: сразу передёрнул затвор и снял с предохранителя, после чего развернулся и, направив его в первого же попавшегося на глаза врага, нажал на курок.

Выстрел и руки содрогаются от отдачи, а пистолет чуть не вылетает из моей руки.

Зато и тот, в кого я целился, сначала ощупывает свой живот, а после с непонимающим лицом падает набок. Да и громкий звук выстрела, что даже меня самого чуть не оглушил, напугал остальных так, что те резко затормозили. Трое из них, кстати, уже добрались до Катарины и пинали её ногами, попутно замахиваясь своими ножами.

Ещё выстрел, и следом ещё один. Ещё двое попадали — один сразу от точного попадания в голову, выбывшего его мозги, а второй от попадания куда-то в плечо закричал, упал и продолжил лежать, постанывая. Видя это, остальные цыгане уже сильно нервничали, не решаясь даже двигаться.

Но я нервничал ещё сильнее. В голове было дохера мыслей. Например о том, что это может их только разозлить, а в этом пистолете явно патронов на всех них не хватит. Да и три патрона уже нашли свои цели. То есть, их ещё меньше, чем изначально, а цыган всё ещё дохера и больше. Если они прямо сейчас побегут все разом на меня, то у меня не будет и шанса.

В таком случае нельзя терять момента — ещё выстрел, ещё и ещё один.

Ровно по тем, кто сейчас был рядом с Катариной и держали её, не давая ей подняться. Но на этот раз… я промазал. Убил только одного. Второй упал, держась за живот, застонав, ну а третий — как стоял, так и стоит себе. Только сейчас уже нервничает и не решается продолжить начатое с Катариной.

А я же только и раздумываю о том, что я только что проебал ещё три патрона. Теперь у меня их, скорее всего, вообще мало. А может, и вовсе не осталось. А врагов-то как было больше сорока, так и осталось больше сорока.

Но… вот проходит мгновение, они нерешительно переглядываются между собой, потом некоторые из них — самые старые что-то говорят и они, развернувшись, уходят.

Сначала один, потом другой, а следом за ними — ещё один. Так и запустилась цепная реакция, в ходе которой все они со страхом в глазах побежали туда же, откуда и прибежали, при этом крича что-то. На этот раз это уже точно было не про мою мамку.

Спустя десяток секунд, на расстоянии в метров сто, остался только я, Катарина и два полуживых цыган.

— Ебучие цыгане…