Место, которого дважды не было. Часть 2. Война близко

E.V. Martinas, 2022

Во второй части герои наконец определятся, на какой они стороне. Кто-то решится на измену, кто-то продолжит бороться за любовь, а кому-то достанется железная корона Чёрного Маршала. Когда они «увидят лицо хозяина в последний раз», надежда на мир иссякнет. Впереди только война.

Юность Мауроса

— Он попался в мою мышеловку.

— Я спасу его из ловушки!

— У тебя ничего не выйдет!

— У меня — нет, а у него — да.

Нуардис снова была недовольна: из Мауроса никак не получается сделать земное воплощение Армарса. Великая Ведьма оказалась в педагогическом тупике: юноша категорически отказывался переходить на сторону зла. Бабушка Уранума безрезультатно билась над разгадкой тайны божественного избранника, когда ответ совершенно случайно подсказал её бестолковый внук. Он явился в Чёрную крепость с очередным неутешительным докладом о загубленной душе их подопечного. Одна фраза в скучном рапорте вывела Нуардис из состояния равновесия:

— Повтори, что ты сейчас сказал? Последнее произнесённое тобой предложение.

— Пожалуйста. Он постоянно приходит на могилу родителей и говорит: «Любимые мои мама и папа, жаль, что я могу вас видеть только в моих чудесных снах!»

— О каких чудесных снах он говорит? — зашипел чёрный кристалл.

— А я откуда знаю?

— Ты не контролируешь его сны? — заорала Великая Ведьма. — Ответь мне на один вопрос: где души его родителей? Помнится, ты запер их в стеклянную бутыль, — сдерживая гнев, уточнила злая старуха.

— Да.

— А потом от неё избавился, то есть выбросил?

— Нет.

— Что да?! Что нет?! Мне каждое слово из тебя клещами тащить?! — вскипела Нуардис.

— Я спрятал их в своей тайной комнате.

— Тогда объясни, как им удаётся оттуда являться сыну в ночных видениях?

— Их выпустил колдун Хорус. Сколько я ни ловил, ни запирал — всё напрасно. Он их находил и освобождал. Я устал гоняться за этой троицей по всем подземельям и просто перестал обращать внимание на их мелкие шалости, — прояснил дело Уранум.

— Жаль, что я не способна наколдовать тебе новые мозги! — злобно прошамкала Великая Ведьма. — Их мелкие шалости грозят сорвать наши грандиозные планы. Из-за их снов у нас до сих пор нет Чёрного Маршала. Как мы начнём войну без него?

— У нас же есть Маурос, — не понял внук.

— Эльф, который любит родителей и на которого влияет добрый колдун, не подходит. Кстати, ты подчинил Хоруса?

— Бабушка, ругайтесь сколько хотите, но нет. Сначала он присмирел, но быстро понял, что мои угрозы — блеф. Теперь ведёт себя так же нагло, как и раньше. Это он надоумил Долорес и Маурисио воспитывать сына во сне.

— Этому надо положить конец. Дай бабушке время. А пока наведайся к непутёвой мамаше, узнай об успехах.

Уранум по приказу Нуардис на несколько дней съездил в подземный дворец отца. Он не появлялся там уже больше года. С порога почувствовал что-то неладное. Спустя несколько минут дошло: стены большого приёмного зала покрывали чудесные росписи. И это не были портреты его мамаши. На стенах красовались величественные картины звёздного неба: планеты, созвездия, далёкие галактики, кометы и туманности. Они воссоздавали картину высшей вселенской гармонии.

Уранум остановился как вкопанный. Убранство поражало изысканностью и великолепием. Росписи хотелось рассматривать бесконечно долго, погружаясь в безграничные глубины космоса.

Внук Великой Ведьмы весьма неплохо разбирался в астрономии и астрологии. Скоро он понял, что изображённая здесь картина вселенной представляет идеальную гармонию и не соответствует реальности. С точки зрения астрономии на стенах изображался полный бред, а не открытый космос. С точки зрения астрологии звёздная картина выглядела продуманной до мельчайших деталей и представляла лишь самые благоприятные сочетания и расположения небесных тел. Звёзды и планеты в унисон пророчили только добро, радость, мир, любовь, благополучие, достаток, счастье и взаимопонимание.

Вдруг Уранум замер и протёр глаза, решив, что это обман зрения: планета бога войны Армарса отсутствовала на привычном месте. Он искал её везде, но она бесследно исчезла. Художник стёр её с карты звёздного неба. Зато Уранум насчитал семь планет богини любви Лиэры с тремя спутниками.

«Где этот гадкий абстракционист? Я устрою ему познавательную экскурсию в астрономическую башню! Небо без планеты Армарс! Кто позволил ему размалевать дворец этой несусветной пакостью?» — рычал Уранум, направляясь в покои отца в надежде застать и покарать художника Кистиано.

Его решимость едва не иссякла в следующем помещении. Раньше из приёмного зала гости подземного дворца попадали в величественный колонный зал, который приводил в самое сердце царства — в тронный зал. Не успев покинуть открытый космос, Уранум попал в пещеру сокровищ. Стены были словно инкрустированы драгоценными камнями неописуемой красоты. Художник написал их столь искусно, что вошедший едва мог справиться с желанием дотронуться до них, а некоторые алчные особы — и отковырнуть себе парочку. Изумруды и рубины, сапфиры и топазы, алмазы и лазуриты переливались радужными цветами. Мастер расположил их не в хаотичном, а в весьма определённом порядке, который, правда, не сразу бросался в глаза: драгоценные камни образовывали причудливые цветочные композиции. Уранум залюбовался поистине неземной красотой. Он несколько минут простоял в умиротворённом забытьи, не желая покидать прекрасный мир. Он с великим трудом справился с наваждением. Эстетическое упоение сменилось пьянящей злобой: «Ах ты, маляр-самоучка! Да кто тебе это позволил? Сказано — рисуй маму! Ты ответишь за два испорченных зала!»

Словно ошпаренный он вылетел из колонного зала и ворвался в тронный. Здесь его ждал неприятный сюрприз. Он схватился за сердце и опёрся о дверной косяк, не в силах сдвинуться с места. Стены тронного зала покрывал изысканный орнамент. Он состоял из простых линий, кружочков, завитушек, геометрических фигур и выглядел весьма примитивно. Но первое впечатление было обманчивым и быстро сменялось восторгом. Казалось абсолютной загадкой: как из простейших линий получался столь завораживающий рисунок. Неповторимый орнамент буквально гипнотизировал. Уранум не заметил, как простоял у дверей около получаса. У него был до крайности глупый вид: он застыл на месте, уставившись в одну точку, рот был приоткрыт, глаза выпучены, периодически он издавал нечленораздельные звуки, похожие на мычание. Повинуясь потусторонним голосам, он безуспешно пытался заглянуть в самую глубь своей чёрной души и найти там добро. Ему почти удалось откопать в этой клоаке что-то отдалённо позитивное, когда голос слуги вывел его из гипнотического ступора:

— Ваше высочество, я доложу о вашем приезде!

— Что? Что ты сказал? — приходя в себя, пролепетал Уранум.

— Я сообщу Великому Владыке Недр, что вы пожаловали домой. Как же он обрадуется!

— Доложи. Постой! Кто сделал эти росписи?

— Художник Кистиано. Кто же ещё?

— Кто ему разрешил?

— Ваш батюшка. Ему работа художника пришлась по душе. Он последнее время просиживает в тронном зале часами, — ответил слуга.

— А в других помещениях? — сурово спросил молодой господин.

— В зависимости от настроения проводит день в одном из них, — пояснил слуга.

— Но большую часть дня — в своей опочивальне? — с надеждой в голосе спросил Уранум.

— К огромному счастью, нет! Наш господин возвращается к жизни. В личные покои он приходит исключительно ночевать, — светясь от счастья, сообщил слуга.

— Понятно… А где он сейчас? — осведомился Уранум, плохо скрывая гнев.

— В библиотеке. Кистиано создаёт там очередной шедевр.

— Пока не сообщай отцу о моём приезде. Не хочу нарушать творческий процесс. Сам понимаешь, следует соблюдать деликатность. Искусство — штука тонкая. Лишний шум ни к чему, — резко сменив гнев на милость, приказал Уранум.

— Вы, как всегда, правы, ваше высочество, — заулыбался слуга.

— Я устал с дороги. Зайду к отцу немного позже.

— Как вам будет угодно, ваше высочество, — слуга с учтивым поклоном удалился.

Уранум, пользуясь отсутствием папаши, поспешил в его опочивальню навестить маму. Он пребывал в скверном расположении духа и мысленно искал способ доставки во дворец чёрного кристалла с душой Нуардис. Лишь старая ведьма могла навести здесь порядок.

Он вошёл в комнату и пристально посмотрел на портрет Хильдегарды. Та, к его возмущению, мирно дремала. «Значит, меня можно шпынять и мучить за мельчайшую провинность? Я за эти годы разыскал бабушку, обзавёлся надёжным союзником, построил крепость и набрал воинов, почти воспитал Чёрного Маршала, раздобыл печать ведьмы, создал отряд спецназа из вольных духов природы, отправил на тот свет трёх эльфов и одного колдуна! А эта никчёмная бестолочь не может свести с ума своего мужа? Её никто не трогает, не гоняет, как бобика, во все стороны одновременно, не наказывает и не подвергает ужасным пыткам — а меня при первом же удобном случае! Ну, я тебе сейчас устрою колонный зал в алмазах и небо без планеты Армарс!» — его трясло от гнева. Он со всей силы стукнул кулаком по широкой золочёной раме, обрамлявшей магический портрет, и рявкнул великанше в самое ухо:

— Просыпайся! Нечего висеть без дела! Поедешь со мной на доклад к Нуардис! Я устал бесконечно отдуваться за всех.

— Сыночек, ты вернулся? Мамочка так по тебе соскучилась! — проворковала она спросонья.

— Сейчас не до охов и вздохов! Отвечайте, что за бардак во дворце? — гаркнул сын.

— А что я могу сделать? Это всё Хорус! Которого, кстати, ты впустил в подземное царство на наше горе! — Хильдегарда указала на сына пальцем для большей наглядности.

— Я уже догадался, — кивнул злодей.

— Догадался! Замечательно! Милый мой, как ни крути, а виноват ты!

— И у вас язык поворачивается такое сказать! — вскипел внук Великой Ведьмы.

— Ты довёл его до самоубийства, он прыгнул в колодец. Из-за тебя он остался неприкаянной душой в нашем тихом подземном царстве. Твоя трусость не позволила мудрейшей Нуардис узнать обо всём вовремя и принять меры, — перечисляла великанша, загибая пальцы. — Посмотри маме в глаза. У тебя есть возражения?

— Гладко у вас получается! Все такие умные, один я дурак! — негодовал Уранум.

— Собственно говоря, это и есть корень зла и наших проблем. У тебя нет мозгов, — надменно заявила недовольная мамаша. — Что ты морщишься?

— Бабушка вчера сказала мне то же самое.

— Вот видишь. С истиной не поспоришь. Поедешь обратно к несравненной Нуардис и доложишь ей, что по твоей вине во дворце случилась настоящая катастрофа.

— Действительно катастрофа? — переспросил сын в отчаянии.

— Коллапс! Твой отец освободился от моего влияния, в опочивальне почти не появляется, с каждым днём чувствует себя всё лучше и лучше, — подтвердила великанша.

— Вот прям совсем хорошо? — с видом побитой собаки спросил внук Нуардис.

— Да, он возвращается к жизни, — с досадой выпалила заботливая супруга.

— Мама! Как это могло произойти? — у злодея подкосились ноги, и он плюхнулся в кресло.

— В один ужасный день художник приволок сюда колдуна, — начала рассказ Хильдегарда.

— Может, наоборот? Колдун притащил художника? — перебил сын.

— Какая разница?

— Обычно Хорус всех подбивает на подлости и неповиновение нам.

— Пожалуй, ты прав. До его появления живописец походил на забитого неврастеника, боялся не только моего портрета, но и собственной тени. Когда объявился этот шарлатан, Кистиано заметно осмелел. Художник представил колдуна твоему отцу, сказал, что Хорус — известный звездочёт, астролог и его старинный друг.

— Что? Папа знает, что в его владения попала неприкаянная душа колдуна и произошло это по моей вине? Он убьёт меня! — схватился за сердце и за голову Уранум.

— Нет. Версия его гибели звучала как настоящий анекдот, — успокоила его мать. — Колдун соврал, что любовался редчайшим астрономическим явлением с обрывистых берегов близ Ферлатиса. Увлёкся исследованиями дальнего космоса и хвостатых звёзд, оступился — и свалился в бездну.

— Он был на берегу. Следовательно, должен был упасть в морскую бездну.

— Нет! Коварная судьба толкнула его к старому колодцу ведьм. В общем, в такую байку мог поверить только полный идиот.

— Папа поверил?

— Ну разумеется! Даже нашёл в себе силы посочувствовать чужому горю.

— Запущенный случай наивности! — скривился злодей. — Что дальше?

— Хорус сказал, для него огромная честь попасть в услужение к самому Великому Хозяину Недр. После потока лести он вдруг выдал твоему отцу, что знает о его горе — мол, слуги только о том и говорят, сочувствуют господину и оплакивают утрату обожаемой хозяйки, то есть меня, — артистично передразнивая Хоруса, говорила Хильдегарда.

— Он спятил? Мама, простите, но, померев, вы первый и последний раз их обрадовали.

— Сама знаю, — кивнула великанша, переживая, что доставила слугам такую радость. — Но каков хитрец! Великий Владыка Недр расчувствовался и даже пустил слезу. А колдун не унимается, расхваливает мои портреты, сожалеет, что не застал меня в живых. Такое тут наплёл! В моих глазах якобы читаются благородство, миролюбие, честность, мудрость, стремление к самым высоким идеалам добра, безупречная чистота помыслов…

— Хватит, а то я умру от смеха! — схватился за живот внук Нуардис.

— Сама чуть не умерла, — усмехнулась мамаша с портрета. — Представляешь, каких усилий мне стоило молчать, не шелохнувшись, чтобы не раскрыть тайну картины.

— Верится с трудом, что вы её не раскрыли, — прищурился Уранум.

— Представь себе, сдержалась. Через полчаса он втёрся в доверие к моему глуповатому супругу и предложил нечто гениальное: составить мой личный гороскоп.

— Мама, а не поздновато? Вы вообще-то… того… померли, — съязвил Уранум.

— Не напоминай! — отмахнулась покойница. — Твой отец тоже удивился, а этот прохиндей развёл целую теорию о переселении душ и убедил, что моя чистая и великая душа не могла бесследно покинуть этот мир, что в момент моей смерти на небосклоне зажглась новая яркая звезда, в которую я воплотилась, и обещал её вычислить.

— Вы — звезда? Тогда остальные звёзды в шоке, — рассмеялся сын.

— Бери выше! Великий Владыка Недр поверил ему и даже разрешил воспользоваться твоей астрономической башней для составления моего гороскопа.

— Хитрая гадюка! Он, факт, провёл обыск в обсерватории.

— Не сомневаюсь. На следующее утро явился сюда и заявил такое, что я чуть из рамы не вывалилась. Знаешь, кто теперь твоя мама? — горделиво повела плечами Хильдегарда.

— Боюсь предположить. Чёрная дыра? — брякнул Уранум.

— Не хами! — одёрнула его мать. — Я теперь новое воплощение богини любви Лиэры! А потом предложил изобразить моё новое воплощение — планету богини любви Лиэры на звёздном небе. Так с позволения моего супруга под чутким руководством Хоруса Кистиано расписал приёмный зал.

— Папе понравилось?

— Говорят, уходить не хотел. А дальше — пошло-поехало. Они размалевали колонный и тронный залы, теперь взялись за библиотеку. Что будет дальше — и думать страшно.

— От этой парочки надо срочно избавиться.

— Как? Они под личным покровительством твоего отца. К ним не подступишься.

— Чувствую, это ещё одна головная боль для Нуардис. А её головная боль — моя головная боль и страшные пытки. Когда истекает срок пребывания художника в нашем царстве? Мы же его на время одолжили?

— Твой отец выпросил художника на сто лет.

— Давай вернём раньше! — потёр руки злодей.

— Я бы хоть завтра его отдала, только папаша вряд ли с ним расстанется. Он может ещё на сто лет продлить аренду. Прежний хозяин, Великий Владыка Гор, кажется, не горит желанием снова увидеть его.

— Кому бы его сосватать? И главное — когда? — Уранум задумался. — Его взяли за несколько дней до вашей смерти, значит, осталось пять лет. Не так долго. Пожалуй, я подожду расстраивать Нуардис их настенной живописью. Может, всё само собой образуется…

— Да, не будем торопиться, — согласилась великанша.

На том и порешили. Уранум и его мать ужасно боялись гнева Нуардис и куда больше тряслись за собственные шкуры, чем за успех общего дела. Старая ведьма одновременно являлась движущей и тормозящей силой в создаваемой тёмными силами машине смерти. Она явно переборщила с пытками и запугиванием. Страх заставлял остальных участников заговора скрывать правду, это порождало дополнительные сложности, которые нарастали как снежный ком. Когда клубок проблем достигал критической массы, Нуардис всё же ставили в известность, и ей приходилось искать выход из безвыходных ситуаций. Она приходила в ярость, её необузданный гнев выливался на Уранума, Хильдегарду или Гурсу, лишний раз убеждая их в том, что молчанье — золото. Но эта прописная истина оказывалась заблуждением: утаивание сведений от Великой Ведьмы наносило непоправимый вред планам заговорщиков. От проблем нельзя убежать и спрятаться, их следует решать.

Погостив несколько дней в подземном дворце, Уранум снова отправился в Северную пустыню, в царство вольного ветра Гурсу, где теперь властвовал другой правитель. Нуардис узурпировала власть, а вольный ветер забыл само понятие свободы. Он безоговорочно подчинился её воле, радовался любой похвале и жестоко страдал, если не мог угодить обожаемой хозяйке. Не пытался осмыслить глобальные планы заговорщиков, отдавая право думать Великой Ведьме и соглашаясь на роль простого исполнителя. Он один строго следовал всем её указаниям, не спорил с её решениями, её мнение почитал за непреложную истину, ловил на лету каждое её слово. Гурсу превратился в раба. На заре этого мира он предпочёл рабству смерть, хотя тогда от него никто и не требовал рабского подчинения. Ветры, находившиеся на службе у Великого Хозяина, чувствовали себя куда свободнее, чем Гурсу под началом у Нуардис. Увы, Гурсу не с чем было сравнивать. Он искренне радовался нынешнему положению вещей и гордился причастностью к высокой, но пока до конца не понятной ему миссии по преобразованию этого мира — в таких красивых словах описывала их цель Великая Ведьма.

Вольный ветер исполнял роль тюремщика, встречал новых заключённых, следил за ними первые две недели, не упускал из виду остальных жителей крепости, наводил порядок, усмирял бунты, пресекал мятежи, попытки бегства и присвоения казённого имущества. Он наслаждался безраздельной властью над ссыльными преступниками. Этого ему оказалось достаточно, чтобы чувствовать себя свободным и могучим.

Он гордился своей ролью и тем, что госпожа часто его хвалит, в отличие от Уранума, который раз за разом расстраивал Великую Ведьму. В последнее время он даже позволял себе некоторые колкости в адрес сына Великого Владыки Недр. Вот и сейчас не удержался и спросил при встрече: «Непутёвый внук снова явился расстраивать бабушку?» В ответ Уранум обозвал Гурсу комнатной собачонкой. «Как ты смеешь со мной так разговаривать? Я вольный ветер!» — возмутился хозяин крохотного царства. «Раз ты вольный, улетай из Северной пустыни!» — парировал Уранум и ушёл, не прощаясь. Гурсу, обиженный до глубины души, умчался на главную сторожевую башню.

Непутёвый внук решил, что подлые художества Кистиано и Хоруса в подземном дворце отца лучше пока сохранить в тайне. Он знал, что Нуардис не покинет тайную комнату в Чёрной крепости и не отправится в подземный дворец, даже если захочет лично удушить Хильдегарду, а значит, за ошибки матери отдуваться придётся ему. Тем более в появлении Хоруса в подземном царстве была и его вина. «Хоть бы бабушка придумала, как избавиться от этой магической занозы!» — молил Уранум, перешагивая порог тайной комнаты. Правда, слово перешагивать здесь не совсем применимо: вход, оборудованный для Уранума, был дыркой в полу. Она вела из подземных лабиринтов в покои ведьмы. Дырку обрамлял железный диск, намертво вмонтированный в пол и изготовленный под присмотром Нуардис: она назвала точные размеры, а главное — продиктовала тайные магические иероглифы и порядок их расположения по кругу. Они служили колдовской защитой. Кроме Уранума, этим входом без разрешения Великой Ведьмы не мог воспользоваться никто, даже Гурсу. Сын Великого Владыки Недр просачивался в это отверстие густым чёрным дымом и принимал подобающее обличие, уже находясь внутри круглой комнаты под главной сторожевой башней.

— А, это ты, внучек! Заходи. Я почти рада тебя видеть! — прошамкала Великая Ведьма.

— Взаимно! Вижу, вы в прекрасном расположении духа, как и доложил ваш лакей.

— Почему ты злишься на Гурсу?

— Он стал слишком заносчивым. Боюсь, вы его перехвалили по доброте душевной.

— Не по доброте, а по заслугам! Он мне не врёт. Ложь я чувствую мгновенно.

— Знаете, мой батюшка тоже так говорит, — заметил Уранум.

— Не смей сравнивать меня с этим слепым олухом! — зашипела Нуардис.  — Кстати, как он? Ещё не сошёл с ума? Не собирается отрекаться от власти или хотя бы уйти из жизни?

— К нашему сожалению, пока нет, — печально сообщил наследник подземного царства.

— Ну, что там твоя ленивая мамаша?! За семьдесят лет нельзя довести мужа до могилы? — с досадой спросила старуха.

— Она считает, главная преграда на пути отца к могиле — его безграничная любовь к ней. Именно любовь не даёт его бессмертной душе окончательно погрузиться во мрак отчаяния и в царство смерти, — подражая голосу матери, сообщил Уранум.

— Звучит пафосно, но логично, — согласилась Великая Ведьма.

— Версия выглядит ещё убедительнее, если вспомнить расположение планет в ночь на 13 ноября 5037 года: планета богини любви Лиэры с её проклятым спутником Корросом встали у нас на пути, — напомнил внук.

— Ты прав. Все беды от любви, — философски пробубнила Нуардис.

— У вас есть какие-нибудь предложения по этому поводу?

— Куда вы без бабушки?! Но в этот раз придётся поработать тебе, а не Хильдегарде.

— И снова здравствуйте! Теперь я и папашу на тот свет спровадить должен? — взвился он.

— Смотри не перетрудись. Раз он так любит твою маму, пусть последует за ней в царство мёртвых. Нужно составить астрологический прогноз: мол, душа Хильдегарды после смерти попала во владения богини любви.

У Уранума глаза полезли на лоб: «Как старая гарпия могла узнать о гороскопе, составленном пакостным шарлатаном Хорусом? Спросить или промолчать? Лучше промолчать».

А Нуардис продолжила назидательным тоном:

— Ты должен внушить папаше мысль: если он решится на самоубийство, их души точно соединятся в царстве Лиэры. Хорошенько припугни колдуна печатью и заставь играть роль астролога. Что ты на меня уставился?!

— Поражаюсь вашей гениальности! — выкрутился злодей. — Только есть одно существенное но. Вы должны были придумать, как избавиться от колдуна окончательно.

— Ну не смогла я, не смогла! От Хоруса так просто не избавишься. Чем больше о нём думаю, тем к более пугающим выводам прихожу: он появился в царстве твоего отца явно по чьему-то указанию и с какой-то миссией.

— Миссия ясна: вредить мне всеми силами. А стратегические разработки — это по вашей части. Дайте чёткие распоряжения, что делать с колдуном и с душами родителей Мауроса. Иначе они испортят мальчика окончательно, —потребовал заговорщик.

— Против Хоруса мы пока бессильны, а вот Долорес и Маурисио нейтрализуем раз и навсегда. Заставим мальчика от них отречься.

— Это невозможно! Он их слишком любит.

— Всё возможно, если подойти к делу с умом. Ты способен полностью подчинить эти неприкаянные души своей власти?

— Да, на какое-то время.

— Замечательно! Выбери удобный момент и сделай так, будто родители заманили сына в смертельную ловушку.

— Не совсем понял, а точнее, совсем не понял, — бестолково замотал головой душегуб.

— Он покидает пределы Ферлатиса? — осведомилась Великая Ведьма.

— Крайне редко. Раз в год, как всё мужское население, ездит в соседний Биарки на пивной праздник. Пожалуй, всё.

— Биарки? Что-то знакомое… Послушай, а там нет поблизости болота?

— Есть, но оно дальше, на пути от Биарки до Асертио.

— А в Асертио наш эльф не заезжает?

— Нет, хотя там живёт тётка по материнской линии. Но он у неё ни разу не был.

— Вот и отправь! Пусть навестит родственников.

— Интересно как? Прислать пригласительное письмо?

— Он должен поехать в Асертио. Можешь повлиять на него через сны. На обратном пути с помощью душ его родителей заманишь парня в болото.

— Бабушка, если он погибнет в болоте, у нас не будет ни Чёрного Маршала, ни его неприкаянной души, которая в таком случае по праву достанется Великому Владыке Лесов и Болот, если вообще останется в этом поганом мире. Вы хорошо подумали?

— В отличие от тебя, я всегда хорошо думаю. Нам не нужна его смерть. Он должен лишь почувствовать её дыхание. Мауроса необходимо спасти в самый последний момент.

— То есть он понимает, что родители заманили его в гиблое место, хотели убить, и проклинает их. А спасает кто-то другой, например, я?

— Лучше, если спасёт какой-нибудь обычный путник. Так будет выглядеть более естественно, — посоветовала Нуардис.

— Замечательный план! — воскликнул Уранум. — Маурос остаётся в живых, ненавидит родителей, навсегда избавляется от их влияния и переходит на нашу сторону.

— Способный отречься от отца с матерью способен на любое злодеяние! Он наш.

— Бабушка, не сомневайтесь! Я всё сделаю в лучшем виде! Получается, мы не можем нейтрализовать Хоруса, но мы в состоянии лишить его ценных союзников.

— Умница! Всё схватываешь на лету! — в кои-то веки похвалила его старуха. — А теперь отправляйся в Ферлатис и приведи мой план в исполнение. Не торопись, но и не медли.

— Слушаюсь и повинуюсь!

Уранум поклонился бабушке и удалился, полный оптимистичных надежд. Нуардис осталась довольна и собой, и их встречей. Её чёрный кристалл ещё долго сверкал и переливался всеми гранями, словно отполированный. Вольный ветер Гурсу злился, так как никчёмному внуку каким-то образом удалось реабилитироваться в глазах обожаемой хозяйки.

На тщательную подготовку операции под названием «смерть на болоте» ушло несколько месяцев. В назначенный день всё прошло как по нотам. Уранум с помощью снов вызвал у Мауроса желание навестить тётушку Лурдес из Асертио. Эльф попрощался с дядей Эусебио и тётей Ронесой и отправился в путь. Родственники почему-то не обрадовались его идее навестить родню, поворчали, попытались отговорить, но мешать не стали.

Путешествие из Ферлатиса в Асертио оказалось коротким и приятным, как и недельное пребывание в гостях у тётушки Лурдес. Смертельно опасные неприятности поджидали бедного сироту на обратном пути. Уранум следил, чтобы возвращение Мауроса совпало с маршрутом принца Бласко, который бесконечно объезжал владения отца. На это у наследника престола имелись личные причины. Бласко практически не показывался во дворце короля Бартоло, хотя обожал отца всем сердцем. Именно светлейшего принца хитрый Уранум выбрал на роль спасителя.

В ту роковую ночь сын Великого Владыки Недр с большим трудом отловил души Долорес и Маурисио и запер их в гранитной плите. Ему постарался помешать колдун Хорус, но попытки ни к чему не привели. Уранум спровоцировал колдуна: тот должен был сыграть важную роль в трагическом спектакле, но ещё ничего об этом не знал.

— Зачем ты снова запер их в каменной темнице, чудовище?

— Могу тебя обрадовать: я заточил их в камне последний раз. Клянусь, завтра утром я дам им полную свободу, — сказал Уранум.

— Они больше не будут тебе подчиняться? — недоверчиво спросил Хорус.

— Клянусь! После этой ночи они станут для меня бесполезной обузой.

— Ты поклялся перед колдуном! Тебе не удастся взять слова обратно, —пригрозил Хорус.

— Отстань, у меня куча дел.

— Каких, интересно? — подозрительно прищурился Хорус.

— Хочешь, пойдём со мной. Увидишь всё собственными глазами.

— Пойду! — воскликнул колдун.

— Вот и иди, астролог недоделанный! — брезгливо скривился Уранум.

— На что намекаешь? — обиделся колдун.

— На твои дворцовые художества. Думаешь, вам всё сойдёт с рук? Ошибаешься! Я сделаю из тебя настоящего придворного предсказателя.

— Если ты не в курсе, я уже назначен высочайшим соизволением твоего батюшки на должность его личного астролога, — не понял интриги колдун.

— Я осведомлён. А ты поломай голову, как я сумею обратить твоё новое назначение тебе во вред, а мне на пользу, — издевался над ним монстр подземелий.

— Ты блефуешь!

— Твои мысли — это твои проблемы, меня они не касаются.

Уранум взял каменный блок и отправился в пещеру, расположенную рядом с болотом. Выход из неё представлял собой небольшой балкон. С него открывался прекрасный вид на театральную сцену, заранее подготовленную для спектакля. До представления трагедии оставались считаные часы. Уранум держал всё под контролем и со скального балкона руководил участниками постановки, словно опытный дирижёр оркестром. В нужный момент он выпустил из каменного блока души родителей, погрузил их в гипнотический сон и приказал: «Ты, Долорес, приведёшь сюда сына как можно быстрее! А ты, Маурисио, подождёшь отпрыска на этой кочке». Место для эльфа он выбрал не случайно: рядом неосторожного путника подстерегала особенно опасная трясина. Вырваться из болотной ловушки без посторонней помощи было невозможно.

Хорус с ужасом наблюдал за происходящим и решил, что Уранум собирается убить Мауроса. Хуже того, злодей планирует совершить убийство руками умерших родителей. Колдун предположил, что чудовище просто так развлекается, мучая бедных, ибо что может быть ужаснее, чем причастность к гибели собственного дитяти. Из неверного предположения Хорус сделал неправильный вывод: «Я должен спасти Мауроса! Надо позвать на помощь!» Он несказанно обрадовался, обнаружив поблизости лагерь принца Бласко. Уранум понял ход мыслей колдуна и тоже обрадовался: враг действовал в строгом соответствии с планом операции. Хорус не мог и предположить, что злодей собирается убить не самого Мауроса, а его бессмертную душу. Если бы он разгадал загадку вовремя, помешал бы сироте попасть в болото, а не придумывал бы способ его оттуда вытащить.

Уранум злобно усмехнулся и обратился к Хорусу:

— Ну, нашёл, кого позовёшь на помощь?

— Нашёл. Они его точно спасут! Благородный принц Бласко ни за что не оставит подданного в беде! У тебя ничего не выйдет! — радостно воскликнул колдун.

— Всё зависит от того, чего я хочу на самом деле.

— Ты вознамерился убить несчастного сироту!

— Ну, тогда тебе пора действовать. Жертва приближается, и ведёт её в объятия смерти родная мать.

— Проклинаю тебя сотни тысяч раз! Долорес! Очнись! Приди в себя! Остановись! — Хорус старался вывести несчастную из гипнотического сна.

Увы! Колдун был не в силах противостоять злым чарам. Воздействовать на Мауроса он не мог: эльф его не видел и не слышал. Не оставалось иного выбора, как с помощью колдовства усилить крики эльфа о помощи, чтобы их услышали в лагере принца Бласко.

Уранум довольно потёр руки. Его гениальная мама не ошиблась в расчётах. Нуардис составила общий план операции, поручив внуку самостоятельно проработать детали. Но он поленился ломать голову над мелочами, перепоручил это Хильдегарде, которая, по его мнению, уже одурела от безделья. Благодаря усилиям двух злодеек план приобрёл законченный вид, а исполнитель злодеяния получил чёткие указания к действию. Теперь допустить ошибку мог лишь полный идиот и растяпа, каковым, к сожалению, Уранум не являлся.

Эта ужасная ночь имела несколько важных последствий. Маурос почти погубил свою душу, когда отрёкся от родителей, возненавидел их и проклял. Души Маурисио и Долорес больше не могли оказывать влияние на родного сына. Заговорщики лишили Хоруса двух важных союзников и помощников. Наконец, благодаря удачному стечению обстоятельств, хитрости и актёрскому мастерству Уранум сумел заручиться поддержкой Великого Хозяина Лесов и Болот.

Вскоре на пиру Великий Владыка Лесов и Болот сказал друзьям: «Я сам убедился, Уранум — чуткий, справедливый, благовоспитанный, порядочный, добрый и бескорыстный юноша. Он так тонко чувствует красоту первозданной природы! Поражаюсь, как отцу удалось воспитать столь достойного сына, оградив его от пагубного влияния жуткой мамаши?» «Я соглашусь лишь с утверждением насчёт жуткой мамаши, но в остальном вы ошибаетесь», — сказал Великий Повелитель Ветров. Но речь Великого Хозяина Лесов и Болот звучала столь пламенно и искренне, что большинство собравшихся охотно поверили именно ему.

Уранум ничего об этом не знал — на званом банкете он не присутствовал, но догадывался о дальнейшем развитии событий. Мыслил он в правильном направлении, что и подтвердилось в дальнейшем.

Свидетелем беседы Уранума с Великим Повелителем Лесов и Болот оказался колдун Хорус. Он лишь сделал вид, что подчинился приказу и последовал за душами Маурисио и Долорес. На самом деле притаился у выхода из подземного царства в пещеру и ловил каждое слово. Он проклинал актёрский талант врага и наивность его собеседника. Душу колдуну согревала лишь одна мысль: он сообщит о случившемся Великому Морскому Владыке, своему главному союзнику и покровителю.

Но вернёмся к сыну Великого Владыки Недр. Он получил самые тёплые и искренние похвалы от бабки и матери. Нуардис заявила: «Теперь я не сомневаюсь, что именно ты достоин мирового господства!» Это была наивысшая степень одобрения в представлении Великой Ведьмы. Уранум по наивности души попытался воспользоваться её хорошим расположением:

— Какие дальнейшие указания, дорогая Нуардис? Может, мне следует отдохнуть и набраться сил перед тем, как приступим к покорению мира?

— Пока рано. Будешь почивать на лаврах после победы, да и то недолго.

— Почему? — не понял претендент на мировое господство.

— Любую власть надо не только захватить, но и удержать.

— Но мы же победим всех врагов, — недоумевал Уранум.

— Всех не победишь, — с досадой вздохнула Нуардис. — Помни, против любых повелителей всегда кто-нибудь да выступает: оппозиция, заговорщики, внешние и внутренние враги, другие претенденты на престол. В списке все кому не лень.

— Получается, из-за ваших амбициозных планов я должен навсегда забыть об отдыхе, покое, развлечениях и удовольствиях? — возмутился злодей.

— Всё, что ты перечислил, как раз и даёт абсолютная власть. Надеюсь, именно ею ты сможешь наслаждаться в полной мере. Ты поймёшь, что нет ничего приятнее. А пока продолжай следить за Мауросом. Теперь он от нас никуда не денется.

— Что ещё?

— Лиши колдуна ещё какого-нибудь союзника.

— Придворного художника? — уточнил Уранум.

— Художника? Что они вместе натворили? Твоя безответственная мамаша снова пытаетесь скрыть от меня правду? Смотри в глаза! — зашипел чёрный кристалл.

— Бабушка, поверь, ничего не произошло! Про художника спросил потому, что он стал другом Хоруса. Они часто общаются, но пока ещё ничего не натворили.

— Друг колдуна — уже звучит подозрительно. И много у него друзей?

— Этот проныра познакомился со всеми слугами. Прикажете всех нейтрализовать?

— Кого-нибудь из слуг он использует против нас?

— Нет. Да и художнику пока никаких поручений не давал, насколько мне известно.

— Хорошо. Но и от художника лучше избавиться. Помоги Хильдегарде свести Великого Повелителя Недр в могилу. Задержался он на этом свете. Имея наследника, приличные правители так долго не живут.

Уранум откланялся, принял дымное обличие и поспешил в подземный дворец. Покинув царствo Гурсу в Северной пустыне, вздохнул с облегчением. Он едва не проболтался Нуардис о художествах Хоруса и Кистиано, ведь они с матерью решили до поры до времени помалкивать. «Слава богам, выкрутился! Иначе бы она меня придушила», — прошептал Уранум, покачав головой, словно стряхивая дурной сон или видение.

Явившись в родной дом, сын Великого Владыки Недр узнал от слуг, что художник закончил работу над росписью в библиотеке и перешёл в большой банкетный зал. Уранума перекосило от злости, и он чудом сумел выдать пакостную мимику за улыбку. «Я так устал с дороги, но радость за отца снова придала мне сил», — пояснил он старому слуге, задавая уточняющие вопросы, завуалированные под вежливое любопытство и искреннюю заботу о Великом Владыке Недр. Выслушав ответы и убедившись, что отец вместе с живописцем и мнимым астрологом находятся в зале для пиров и в ближайшие часы выходить оттуда не собираются, он направился в покои папаши для серьёзного разговора с Хильдегардой.

Великанша встретила его радушно. Она с нетерпением ждала новостей о последней тайной операции, в разработке которой принимала участие. Сын в красках расписал подробности. Мать не поскупилась на похвалы.

Однако всё хорошее рано или поздно заканчивается. Сын Великого Владыки Недр перебил хвалебную речь матери:

— Спасибо, на сегодня хватит. Пора поговорить о деле. Нуардис надавала мне кучу поручений.

— Но тебе необходим отдых! — возмутилась заботливая мать.

— Ей это понятие принципиально чуждо. Она и на том свете трудится не покладая рук.

— Да, старой ведьме и могила нипочём.

— Она дала мне три задания. Я обязан следить за Мауросом — с этим легко справиться: три года он просидит в тюрьме по приговору принца Бласко.

— Какая прелесть — это правосудие! Тюрьма его воспитает! — воскликнула великанша.

— Я взглянул одним глазком на его сокамерников: этих типов словно подбирали по нашему заказу. Один — мошенник на доверии и карточный шулер. Сразу стал учить нашего дурачка искусству обмана. С таким наставником не пропадёшь. Второй — вор и убийца. Премерзкая личность.

— Подожди! Таких серьёзных преступников в городской тюрьме не держат. Их высылают на вечное поселение в Северную пустыню, прямо в руки к нашей бабушке.

— Всё правильно. Он ждёт отправки в пожизненную ссылку, а пока сидит в камере с Мауросом и капает ему на мозги. Этот убийца ненавидит буквально всех. Такая ненависть весьма заразна. Наш эльф уже попадает под его влияние.

— Прелестно! Сокамерники довершат начатое нами дело. Что ещё поручила Нуардис?

— Нейтрализовать художника.

— Ты проболтался? Что она собирается со мной сделать? — злодейка принялась судорожно метаться по картине.

— Я сообщил Нуардис, что Кистиано и Хорус сдружились, не более того. Бабушка считает, что нам следует лишить колдуна всех союзников, так как с ним самим мы пока справиться не можем, — пояснил Уранум. — Резонный вопрос: что делать с проклятым маляром? Может, вы что-нибудь придумаете?

— Ты думаешь, я не пыталась?! Всю голову сломала!

— Очень жаль! Тогда третье. Нуардис прислала меня вам в помощь. Мы должны отправить Великого Владыку Недр на тот свет совместными усилиями.

— Сомневаюсь… Папаша последнее время безумно хочет жить благодаря его личному астрологу и придворному живописцу. Ах, магия звёзд и сила искусства, вы и мёртвого поднимете из могилы! — в её голосе сквозило явное негодование.

— Именно художества Хоруса натолкнули меня на мысль. Он назначен личным астрологом папаши — пусть пишет все гороскопы под нашу диктовку. Отныне я стану летописцем вашей звёздной судьбы в облике богини любви Лиэры, — сказал Уранум, присвоив идею бабушки.

— В чём смысл? — Великанша не сразу оценила масштаб замысла.

— Мы напишем, как вы по нему безмерно скучаете на том свете. Подадим идею присоединиться к вам в новом воплощении, а для этого надо умереть. День и час его самоубийства подскажут звёзды и планета Лиэра, на которой вы его дожидаетесь.

— Думаешь, он покончит с собой ради меня? — усомнилась Хильдегарда.

— Уверен, да. Он вас безумно любит. Своё царство смело оставит наследнику, а сам отправится за вами. На этом свете его ничто не держит.

— Гениальная мысль! — захлопала в ладоши Хильдегарда. — Но как заставить колдуна плясать под нашу дудку?

— Я пригрожу жестокой расправой над кем-нибудь из его друзей. Например, над Долорес. Из благородства он не пойдёт на такую жертву.

— Я горжусь тобой, сынок! Действуй! — благословила мать на очередное злодеяние.

Следуя плану, Уранум подкараулил Хоруса. Не стал ходить вокруг да около, изложил колдуну требования и пригрозил в случае неповиновения уничтожить души его друзей. Сначала колдун пришёл в ярость и отказался, но, узнав о возможной расправе, смирился. Скрепя сердце он обещал повиноваться. Уранум дал ему составленный гороскоп.

— Выучи наизусть и завтра же сообщи отцу! Не вздумай ловчить! Я буду при вашей беседе. Если исказишь хоть слово, я уничтожу Долорес! До завтра!

Уранум удалился в опочивальню. В душе он уже праздновал победу, мысленно примерял корону Великого Хозяина всех Подземелий и их несметных богатств и представлял, как заставит Кистиано переделывать все росписи во дворце по своему вкусу.

Как ни странно, но Хорус не опечалился. Он ухмыльнулся вслед Урануму и за спиной показал ему кукиш. Колдун явно что-то замышлял. Гороскоп он внимательно прочитал и спрятал. Затем разыскал души Долорес и Маурисио, отвёл их в секретное укрытие и с помощью магии сделал его недосягаемым для Уранума. Там он попросил родителей Мауроса временно укрыться, пока буря не уляжется. Ему пришлось долго уговаривать Долорес: мать не хотела ни на минуту покидать родного сына, находившегося в тюрьме, и утверждала, что не боится полного уничтожения своей души. Колдун едва не потерял терпение, уговаривая убитую горем женщину поступить благоразумно. На несчастных родителей подействовали лишь его клятвенные заверения, что для Мауроса не всё потеряно и его можно спасти.

Конец ознакомительного фрагмента.