Апейрон

Denis Zakharov

Основано на реальных событиях.Одно из самых таинственных и опасных приключений последних двух тысячелетий, в котором оказался человек, чье стремление к свободе было сильнее страха погибнуть в плену.Что делать, когда ты первый в необитаемом мире? Что делать, когда мир, казавшийся необитаемым, на самом деле давно имеет своего хозяина, желающего скрыть свою личность ото всех?Погрузитесь в историю человека, пытающегося выжить в пучинах миров, не пускающих его дальше своих границ…Пока однажды… Книга содержит нецензурную брань.

Глава 18

Нет хороших или плохих ходов. Есть только хорошие или плохие сигары?

Амато прогуливался по небольшой пристройке, где было выделено место для курения. Чувствовал себя он отвратительно: выпитый с утра кофе вызвал чувство неутолимой жажды. Мандраж заставлял все его тело трястись и нервно покусывать верхнюю губу.

Он сел на лавку, сооруженную из подручных материалов местными курильщиками, достал из складчатого кармана кожаной куртки футляр, извлек оттуда сигару. Небрежно обрезав запечатанный кончик сигары, отыскал в том де кармане зажигалку, чиркнул пальцем и задымил. Амато вытащил из переднего кармана вельветовых брюк телефон, тот клацнул экраном об стол. Оглядев телефон на наличие свежей трещины и не обнаружив ее, Амато набрал номер Ноэлии, который знал наизусть.

— Ciao!

— Salve papa!

Амато какое-то время молчал в трубку, не зная, с чего начать разговор. В голову не приходило совершенно ничего. Ничего не хотелось спрашивать и даже произносить, хотелось чего-то другого. Нужно было услышать голос дочки и увериться, что все хорошо.

— Как дела, Ноэль?

— Все хорошо.

— Деньги есть, на все хватает?

— Да.

— Почему не звонишь?

— Я занята.

— Ну ты звони хоть иногда.

— Зачем?

— Эм, ну… — Амато не знал, что ответить, и лучшее, что у него получилось выдать: — Ну просто я переживаю, давно тебя не слышал.

— Окей, мне надо идти, давай.

— Ага, давай, пока!

Разговор с дочкой вместо облегчения вызвал осадок и погрузил Амато в небольшой транс.

— О, господин Амато! Сигара требует очень бережного отношения. Курение сигары — самый настоящий ритуал! — кто-то шепнул ему прямо на ухо.

От неожиданности Амато выронил телефон из руки.

— Фух, испугали! — выдохнул Амато, глянув на сигару в руках.

Перед ним стоял один из работников исследовательского центра.

— О, так это же тосканская сигара!

— Правда? А я и не знал. Нравятся сигары разные, но про тосканские ничего и не знал.

— Я вижу, вы расстроены?

— Есть чуть-чуть.

— Что случилось?

— Да как-то с самого раннего утра не заладилось. Еще вулкан этот, пропади он пропадом. Да и дочь… Какой я отец, что не знаю, сколько ей лет… Все как-то не очень, господин… извините.

— Карлос! Я из исследовательского центра.

— Да, я вас видел. Знаю на лицо, а вот имени нет.

— Приятно познакомиться!

— И мне!

— Так вы переживаете из-за взаимоотношений с дочерью?

— Типа того.

— Удивительно, что та сигара, что вы держите в руках, тосканская сигара, появилась на свет довольно неожиданно.

Амато с недоверием посмотрел на сигару.

— Да? И как же?

Амато всегда нравились разговоры с незнакомыми людьми, особенно под бокал хорошего коньяка, но сейчас, в минуты отчаяния, этот эффект достигался и без алкоголя.

— Однажды итальянских табачников постигло настоящее бедствие: ливень загубил несколько бочек кентуккийского табака. Оставленный под открытым небом по недосмотру табак прокис и стал пахнуть аммиаком.

— Его выбросили?

— Что вы, табак был слишком ценным грузом, чтобы отправлять его на помойку.

— Это любопытно!

Амато вновь посмотрел на свою сигару.

— Форма этой сигары доставляет немало хлопот ее производителям. Пока табак влажный, форма у сигары одна, но, когда он подсохнет, она обязательно изменится. Даже после всех замеров и контрольных проверок готовые сигары чем-то отличаются друг от друга, поэтому каждая тосканская сигара всегда остается в своем роде личностью.

— И правда!

Амато всегда удивлялся тому, что каждая из этих сигар имела какой-то свой особый рельеф.

— Так вот. Это было в конце восемнадцатого века, когда кентуккийский табак еще не выращивали в Италии, а завозили из Северной Америки и делали из него сигареты и нюхательный табак. До этого случая никому и в голову не приходило делать из кентуккийского табака сигары, а тем более из прокисшего. Тосканцы были первыми. Они рискнули и пустили подпорченное дождем сырье в производство.

— Так и родилась сигара с начинкой из прокисшего табака?

— Да! Из соображений экономии сигару сделали без связующего листа, только с покровным. Вкус новой сигары курильщикам понравился, она стала пользоваться популярностью.

Конец ознакомительного фрагмента.