Параллели

Deirdre May Moss, 2023

Третья по счету экспериментальная пьеса Дейрдре Мосс, повествующая о родственных душах, которым, вероятно, никогда не суждено встретиться.

Психологическая драма в одном действии.

Действующие лица: ЛИЛЯ и НАСТЯ, старшеклассницы.

Сцена представляет собой открытое минималистичное пространство, состоящее из нескольких локаций. Присутствуют один или несколько предметов, данные локации олицетворяющих: например, парта с двумя стульями — школа, скамья — парк и т.п. Посреди сцены лежит широкий кусок синей ткани. Сзади висит рама от зеркала.

Повествование непрерывное, границ между сценами как таковых нет, они плавно перетекают одна в другую. Так и нет границ между локациями, где происходит действие.

Рассказ идёт поочерёдно от лица той или иной героини. Рассказчица, говоря, перемещается по сцене свободно (кроме сцен 5 и 6, которые являются статичными, а также финальной 9 сцены), её оппонентка действует в соответствии с повествованием, подобно марионетке — она играет роль статичного персонажа.

Важно также отметить, что, даже если Героиня 2 иногда вставляет свои реплики, они никогда не бывают услышаны. Персонажи никогда не слышат друг друга, как будто всегда существуют в параллельных измерениях и между ними — невидимая глухая стена. Принимая участие в построении общей истории, героини независимо выстраивают каждая свою в соответствии с собственным видением ситуации, точно мы читаем их личные дневники одного периода — то один, то другой. Впервые они встречаются лицом к лицу лишь в финальной сцене.

Сцена 1

Повествование от лица НАСТИ. Локация — школа.

Зажигается свет. НАСТЯ — девочка в стильных чёрных брюках и красной рубашке — уверенно выходит на сцену, обводит глазами зрителей и, вздохнув, собирается с мыслями, чтобы начать свой рассказ. В руке она сжимает красную гелевую ручку.

НАСТЯ. В какой-то момент своей жизни каждый, наверное, приходит к тому, что вот именно сейчас ему необходимо стать честным. Перестать врать окружающим о своих чувствах и намерениях. Перестать обманывать и самого себя. Да… себя — в первую очередь. Кому как не самому себе мы способны вылить всё, что на душе, до последней крохотной капельки? Разве осуждать себя за что бы то ни было вообще нормально?

НАСТЯ, печатая шаг, приближается к парте, и встаёт позади неё, нервно крутя ручку между пальцев.

НАСТЯ. И с чего бы мне тогда начать?.. Начать свой честный путь, путь к самому дну… Начинать ведь всегда сложно, сложнее всего. (Она делает напряжённую паузу, собираясь с мыслями.) Как там люди пишут… День сегодня начался обычно. Обычно… А как ему ещё начинаться, если он и был самым что ни на есть обычным? Я вылезла из постели, умылась, надела, что с вечера приготовила… Забыла рюкзак по пути в школу… (Задумывается и вдруг раздражённо кидает ручку на парту, та отскакивает на пол.) Нет, ерунда какая-то получается. Как будто и не я рассказываю. Ненастоящее, неискреннее.

НАСТЯ принимается быстро ходить вокруг парты кругами, потирая руки. По прошествии некоторого времени она останавливается и словно в озарении поднимает с пола свою ручку.

НАСТЯ. Во-от! Поняла! Поняла, как я бы рассказала. Без лишней графомании и всё — по сути. Мне так и приятнее, и проще. И честнее получится. Ну и что, что мои тексты сплошь об эмоциях — разве я не имею права говорить о том, чем только и живу?

Героиня с прыжка приземляется на один из стульев за партой, зажигается боковой свет наподобие настольной лампы.

НАСТЯ. Если бы меня вдруг, в воображаемой реальности, попросили отразить парой слов мою жизнь в течение последних нескольких лет, я бы обошлась всего одним, и им было бы слово «хаос». Хаос в мыслях, хаос в душе. Я уже в десятом классе, а всё ещё слабо понимаю, кто я и к чему стремлюсь. Все мои одноклассники давно выбрали себе если и не университет, то хотя бы вектор, направление своего движения, а я… Знаешь, вчера я гуляла в парке у дома — ну, там, где набережная резко обрывается бетонной скалой — и всё размышляла… а смогу ли я сделать шаг вперёд? Вода — даже та, осенняя, ледяная, бурлящая как будто из самых недр Земли — всегда виделась мне оплотом спокойствия, непоколебимости, смирения… Она как будто живёт своей жизнью, неподвластной ни законам математики, ни вообще каким-либо законам здравого смысла. А между тем… я лет с десяти наблюдаю за её самобытными процессами и всё хочу, чтобы она забрала меня, унеся мои маленькие и никчёмные земные проблемы с собой, глубоко на дно. Дав мне свободу…

НАСТЯ ненадолго откладывает ручку и делает передышку, пытаясь заново абстрагироваться от внезапно охвативших её переживаний.

НАСТЯ. Однако вчера что-то пошло не совсем по плану. Я почти уже твёрдо решила… что сегодня точно узнаю, смогу ли сделать шаг вперёд, навстречу ей. И — вот уж глупость — я снова не выполнила данное себе обещание. Я сделала шаг назад.

НАСТЯ вновь отбрасывает ручку и начинает ходить по сцене, почти срываясь на бег. Иногда она останавливается, смеривает зрителей ледяным взглядом, выдаёт пару фраз и продолжает передвигаться туда-сюда.

НАСТЯ. И слава всем высшим силам, что мне не хватило решительности. Вот дура — пообещала себе утонуть. Да если бы я ещё от плохой жизни так сделала — и то какое-никакое объяснение. Так ведь нет! Жизнь у меня замечательная! Хочу пожаловаться тебе — а не на что! Всё просто прекрасно! Семья хорошая, друзей море, ни в чём не нуждаюсь… Одним словом — дура.

Вдруг героиня замирает, а за её спиной, точно из ниоткуда, появляется ЛИЛЯ, которая стоит, подобно манекену с мягким и спокойным выражением лица. С этого момента ЛИЛЯ начинает действовать согласно рассказу НАСТИ и отражать её эмоции, однако если эмоции последней имеют болезненный оттенок, то лицо первой расслабленно и естественно.

НАСТЯ. Её я возненавидела с самого появления. Сама не знаю, за что… Просто минута за минутой сегодня ловила себя на мысли, что меня всё в ней ужасно раздражает. Её голубые глаза, тихий голос или мягкие, фарфоровые ладони… (Лицо НАСТИ кривится в гримасе отвращения.) То, как она хорошо знает математику и быстро решает все задачки, все до единой… Да разве она имеет право быть хоть в чём-то лучше меня?!

НАСТЯ толкает ЛИЛЮ в спину, и та механически приземляется за парту, достаёт из-под неё тетрадь и кладёт перед собой. Сама НАСТЯ встаёт сзади.

НАСТЯ. Я всё стояла около неё, болтала со своей компанией, думала, когда же она прогонит меня отсюда, накричит или кинет в меня пеналом. (Она со злостью вглядывается ЛИЛЕ в лицо и продолжает.) А она — что ты думаешь? А ничего! Всё сидит и сидит, что-то рисует в своей дурацкой тетрадке и совершенно не обращает на меня внимание! Возмутительно!

НАСТЯ выхватывает у ЛИЛИ тетрадь, пролистывает, а затем рвёт пополам.

НАСТЯ. Рисунки, кстати, у неё неплохие. Я даже в какой-то момент засмотрелась. Но всё равно ненавижу её, не-на-ви-жу! Проходя между рядами, я как будто нечаянно её толкнула. (Слегка пихает ЛИЛЮ бедром.) Но ты-то понимаешь, что я специально. (Улыбается.) Мне было необходимо хоть как-то уже вывести её на эмоции. И всё впустую! Она просто улыбнулась и — представь — сама извинилась передо мной! За то, что я её пихнула! Вот ведь святое, идеальное создание!

В НАСТЮ сбоку, из-за сцены, летит булочка, она ловит её, бросает на парту и садится на пол несколько позади. ЛИЛЯ разворачивает булочку и начинает неспешно, совершая стереотипные движения, есть.

НАСТЯ. Я и на обеде — чего уж — за ней наблюдала. Сижу на своей камчатке, как обычно, и кусок в горло не лезет. Из-за злости. Она забрала в столовой последнюю шоколадную булочку. Мою шоколадную булочку. А мне пришлось купить пирожок с капустой, чтобы с голоду не помереть. Уж этого я никогда ей не прощу! Хотела про себя отметочку поставить, что ест она как свинья, то есть некрасиво. Но и тут, конечно же, ошиблась.

НАСТЯ вскакивает и пододвигается ближе к ЛИЛЕ.

НАСТЯ. Когда она с кем-то заговаривала, я якобы случайно оказывалась рядом и пыталась подслушать, говорит ли она что-то обо мне. Ну вдруг? Хотя… а какая мне, в сущности, разница, что она там про меня думает? (Прикрывает ЛИЛЕ рот рукой.) Я ведь её ненавижу.

Героиня отходит на середину сцены и подбирает синюю ткань.

НАСТЯ. Невообразимо. Немыслимо. Невероятно. (За локоть поднимает ЛИЛЮ, выводит её на то же место и заворачивает в ткань как в кокон.) А впрочем… если уж я собралась быть с тобой честной, скажу-ка я вот что. Я так загляделась на неё потому, что увидела в ней ту самую воду, в которой вчера так и не захлебнулась. Такую… мудрую, спокойную, безмятежную. Раньше я всегда думала, что только в природе смогу отыскать истинную гармонию, когда ни глаз, ни ухо ни за что не цепляются и хочется не исправлять, а любоваться, пропуская через себя каждую нотку этой чудесной симфонии. И тут я увидела это в ней. И именно поэтому ничуть не жалею, что днём ранее не сдержала слова. Рядом с ней я… почему-то почувствовала себя в безопасности. Чёрт знает, какие ужасные вещи она успела обо мне надумать…

ЛИЛЯ. Я считаю тебя интересной.

НАСТЯ. И я никогда, наверное, не узнаю. Вряд ли она хоть слово мне теперь скажет. Вряд ли, тем более, захочет поговорить со мной…

ЛИЛЯ. Я хочу говорить с тобой.

НАСТЯ. Она, наверное, ненавидит меня…

ЛИЛЯ. Я не ненавижу тебя.

НАСТЯ. Так же, как и я ненавижу её.

НАСТЯ отпускает ЛИЛЮ, и та падает у неё ног.

НАСТЯ. Зачем она мне? У меня ведь больше двадцати друзей — и это только если считать близких. В моей жизни есть те, с кем можно поболтать по душам, кто может выслушать и поддержать, когда мне грустно… Зачем? Да я и сама, признаться, не знаю. Просто отчего-то сердцем чувствую, что она нужна, нужна, чтобы быть рядом — и не более.

Она перешагивает через ЛИЛЮ и устремляется к краю сцены.

НАСТЯ. От неё точно свет исходит — такой незримый, можно лишь кончиками пальцев почувствовать. А я — я как муха. Лечу на него, сама слабо понимая, почему, так сказать, инстинктивно, по инерции. Странные вещи происходят… Не понимаю, что она такое. Что я такое — тоже не понимаю.

НАСТЯ снова подходит к ЛИЛЕ, слегка пинает её ногой. Та поднимает руку. НАСТЯ вкладывает ей в ладонь ручку.

НАСТЯ. Одно лишь ясно… Не нравится она мне. Назови мои чувства как угодно, но чтобы симпатией — да никогда.

Она резко разворачивается и уходит со сцены, ЛИЛЯ так и остаётся лежать. Свет гаснет.

Сцена 2

Повествование от лица ЛИЛИ. Локация — школа.

Зажигается свет. На сцену робко выходит ЛИЛЯ — это нежная девочка в плиссированной школьной юбке и летящей голубой блузе с галстуком-бантом. В руках она с некоторой нерешительностью теребит ручку, которую сценой ранее дала ей НАСТЯ.

ЛИЛЯ. Ну, вот и я. Что я могу тебе сказать, мой невидимый друг? Чем могу поделиться?

Она, плавно и размеренно двигаясь, обходит парту по кругу и садится на стул со своей стороны.

ЛИЛЯ. Вчера с утра лил дождь — потрясающе красивый, как будто небеса плакали, сокрушаясь, что сегодня первое сентября, и мне нужно в школу… Я вообще-то люблю поспать, но утром специально поднялась на полчасика раньше, просто чтобы посидеть на подоконнике и понаблюдать, как стёклышки капель вдребезги разбиваются о мясистую, ещё зелёную, летнюю листву деревьев у моего окна. Было так красиво… (Она делает паузу, откладывая ручку. Взгляд её становится томно-мечтательным. Героиня накидывает на плечи синюю ткань наподобие дождевика.) А потом я пошла на уроки. По дороге наступила в огромную лужу у подъезда, но — знаешь? — совсем не расстроилась. Во-первых, у меня ботинки непромокаемые, во-вторых — дождь я обожаю, а в-третьих… я почувствовала себя каплей — одной из тысяч хрусталинок вокруг меня, что, ударяясь об лужу, расходятся колечками, как виниловые пластинки.

ЛИЛЯ достаёт из рюкзака тетрадь, аналогичную порванной НАСТЕЙ, но целую и кладёт перед собой.

ЛИЛЯ. В школе мне, по правде говоря, было неуютно. Класс совершенно новый, ведь в этом году я, чтобы поступить на инженера, перешла в технический лицей. Новеньких, как я, больше половины, однако всё равно сложилось впечатление, что здесь все друг друга знают и нам, мягко говоря, не очень-то рады… В старой школе я была отличницей, особенно не нагружая себя учёбой, а здесь… Здесь ребята действительно сильные, и я совсем не уверена, что смогу хотя бы оказаться с ними на одном уровне — не то, что составить конкуренцию. На геометрии меня в первый же день вызвали к доске решать задачки, и я даже все решила! Но… чутьё подсказывает, что в глубине души одноклассники смеялись надо мной и думали, что с подобной ерундой справится любая первоклашка.

Пауза. На лице ЛИЛИ — раздумья.

ЛИЛЯ. А ещё там была она. Понятия не имею, что это за девочка — вроде бы, зовут Настей — но она почему-то показалась мне особенно интересной. Она как будто… чем-то выделялась среди остальных. Может быть, своей непосредственностью. В другой ситуации я бы посчитала её слишком дерзкой и держалась бы от неё подальше, однако первого сентября события пошли совсем по другому пути, по непривычному… Я точно потеряла возможность думать о ком-то ещё.

За спиной ЛИЛИ материализуется НАСТЯ. Её плечи расправлены, лицо беспристрастно и устремлено в зал. С этого момента она дублирует эмоции ЛИЛИ, но в более гротескном их варианте. При этом речь НАСТИ монотонна, все мышцы напряжены, губы поджаты.

ЛИЛЯ. Мне лестно думать о том, что это может быть чем-то большим, чем простым совпадением, но она часто в самые неожиданные моменты оказывалась возле меня, что бы я ни делала: рисовала или же разговаривала с теми, кто сидел поблизости. И как будто слушала, смотрела… Неужели такая, как я, может понравиться такой, как она? Хотя ерунда… Куда мне? У неё так много друзей — кто я такая, чтобы быть им ровней, чтобы быть равной ей? Но если хотя бы попытаться стать такой же смелой, хотя бы допустить эту маленькую вероятность, что я тоже могла бы быть ей симпатична…

НАСТЯ (монотонно). Нет, я тебя ненавижу.

ЛИЛЯ. То жизнь в новой школе уже показалась бы мне намного менее серой.

ЛИЛЯ встаёт со стула и ловит из-за сцены булочку с шоколадом. Затем возвращается на своё место и начинает есть. НАСТЯ отходит на пару шагов назад и вбок и в падении приземляется на пол, усаживаясь в неестественную позу.

ЛИЛЯ. На обеде она ушла обратно к себе за последнюю парту. И… несмотря на большое количество её друзей в классе, я поклясться готова, что выглядела она одинокой и даже… несчастной.

НАСТЯ. Это неправда. Я счастлива. И не одинока.

ЛИЛЯ. У меня даже пару раз сжалось сердце в порыве поделиться с ней булочкой, ведь она так на меня смотрела, как будто очень её хотела.

ЛИЛЯ кидает в НАСТЮ булочкой. Та не ловит её и не двигается.

Конец ознакомительного фрагмента.