Радость жизни с каждым вдохом. От рождения до совершеннолетия

Cтефан Завьялов

В произведении идет рассказ от первого лица о жизни обычного человека с момента его рождения и до шестнадцатилетнего возраста. В произведении делается попытка переосмысления всего жизненного пути главного персонажа на основании всего того, что удается извлечь из памяти и на основании этого определить, насколько человек зависит от своих корней и быта, могло ли что-то произойти иначе или все закономерно, и каждый человек идет по отмеренному ему жизненному пути.

7

После санатория у меня некоторое время ушло на адаптацию к обычной жизни и вскоре казалось, что санатория и вовсе не было.

В то время у нас телевизора еще не было. Порой, когда мы играли с детьми на улице, родители их звали домой посмотреть детскую передачу, и я оставался один в гордом одиночестве. Иногда я ходил в гости к соседям посмотреть детскую передачу Будильник, ее показывали утром каждое воскресенье.

И вот однажды, когда я играл на улице, мне передают, что родители меня ищут. Я не спеша, иду домой, а там новенький телевизор. Мне было очень рад, что теперь у нас есть телевизор, как и у всех моих друзей. Жизнь стала на много интересней и насыщенней.

В память по какой-то причине врезался один эпизод, связанный с новым семейным приобретением. Как-то я сам был дома, было утро. Я уже умел включать телевизор. Я его включил. У нас был только один канал, но в то время это было нормально. Там шел художественный фильм, кажется немой, но звучала музыка, которая закрадывалась в самую душу. Перед глазами как тогда стоит только один эпизод — пшеничное поле, лето полдень, жара. Старый худой дедушка в белой рубахе на выпуск косит пшеницу. Ему жарко, он вытирает пот рукавом, смотрит вдаль и продолжает косить в одиночестве это бескрайнее поле. И во всем этом особую роль играет музыка. Она звучит как то настораживающее и в то же время торжественно. Это была быстрее всего бандура со своим непередаваемым плачущим и в то же время призывающим к чему-то героическому звучанием.

Обычно в девять вечера меня укладывали спать, а родители еще смотрели телепередачи. Наши комнаты соединялись дверью. С моей кровати телевизор я не видел. Но в моей комнате у стены напротив двери стоял трельяж. В зеркале трельяжа можно было видеть телевизор. Звук был очень тихий, но картинка была вполне смотрибельной. Конечное, понять я практически ничего не мог, но сам факт, что я смотрю телевизор, а мне этого никто не разрешал делать, доставлял удовольствие, и я смотрел его уже только поэтому. Но каким-то образом моя хитрость стала известна родителям и они стали на ночь закрывать дверь в мою комнату.