Kris & Eric

Carinetta, 2020

Мир. Глазами сверхчувствительного человека. Который видит музыку в цвете. Ощущает слова на вкус. С острым чувством справедливости. Замечает то, на что всем плевать. Гибнет в одиночестве. Каждый день дерётся до крови со всем миром. Думает, что это конец, и Тени из ночных кошмаров утащат за собой… Пока не встречает свою противоположность – психопата. Человека, не чувствующего боль. И он – псих, одержимый мелочами, – тоже видит четвёртое измерение… Дневник девочки-подростка, связавшейся с психопатом. Столкновение сверхчувствительности и социопатии. Синестезия. Одиночество, депрессия, боль. И цветные сны.

Скорей домой!

Я вернулась вечером домой, сижу за своим письменным столом — и меня трясёт.

О чём я думала! Вечеринка со взрослыми незнакомыми парнями рядом с борделем — что я ожидала там увидеть? Постановку «Строптивой»? Это, пожалуй, вышло!

Но как теперь жить с мыслью, что ОН существует? Что такие люди рождаются, доживают до лет своего господства и спокойно разгуливают по нашим судьбам? Это всё равно что приехать просто так поглядеть на войну: ты знаешь, что она есть, но зачем это видеть, если не готов с этим жить?

Может, он не так плох — как и с виду отвратительный жених Катарины Петруччо? Нет, фу, что за мысли!

Дрянь, дрянь, дрянь!

Как теперь выбросить из головы воспоминания о том, как моё тело резали и вспарывали? Как мои кишки лизали изнутри? А Рема, а Лид? Они что, ничего этого не чувствуют? Боже, какой он противный! Трясёт и тошнит. Ну почему такие, как он, существуют? Так. Надо что-то сделать, верно? Что там втирают про сраную арт-терапию? Сейчас-сейчас. Вот я его нарисую — и он останется моим заложником на бумаге! Не такой уж страшный!

Его взгляд меня просто истерзал, изнасиловал — я всё ещё дёргалась от ощущения тысячи глубоких проколов во всём теле.

Мне было ещё хуже оттого, что он всем нравился. И что ему не нравлюсь я… Бред! Вот я нарисую его глаза — и станет легче. Демон не такой уж страшный.

Сон…

Ночь. Закрытая галерея. Зелёные стены. Одна из картин заставила меня обернуться и замереть: гигантская крыса разинула пасть прямо надо мной. Из пасти торчали лезвия бритвы. Вместо глаз у неё — огромные клыки. Я старалась тихонько пройти мимо. Полотно было в трещинах — я боялась, что от моих шорохов они ещё сильнее расползутся. Боялась окончательно «разбить» масляный слой, боялась, что крыса без труда выберется из треснувшего сосуда… Услышит меня — и прорвётся сквозь разбитую краску.