Агнесса и Тайна Зеркаландии

Bina Nim, 2016

Агнессе исполнилось 10 лет, и отец подарил ей медальон, который хранит особый секрет. После этого начинаются странные и таинственные события: к власти приходит Черная Принцесса, которая хочет уничтожить всех творческих людей и искусство, и похищает отца девочки – художника. Агнесса отправляется на поиски папы в волшебную страну Зеркаландию. В необыкновенном путешествии компанию ей составит любимый кот Персик, а еще она познакомится с загадочными существами литтафинами и встретит мальчика Питера, у которого очень непростая история. Найдет ли Агнесса отца и уничтожит ли коварную принцессу, которая служит источником всех бед?

Глава 4. Литтафины

Каждый раз, когда на свет появляется ребенок, на небесах пишется история его судьбы. И эта необыкновенная история, а она и в самом деле такая, потому что жизнь каждого человека неповторима и уникальна, в первые же минуты запечатлевается на листе золотой фольги специальными красками, которые для обычного человека невидимы, как и невидима сама фольга. Прочитать эти таинственные слова могут только самые сильные волшебники. Так что у каждого родившегося малыша есть собственный лист, на котором написана история его жизни.

Как только судьба ребенка написана, золотая фольга прикрепляется на маленький браслет, где указывают вес и рост при рождении, который в роддоме вешают на запястье младенца. Вскоре прилетает невидимая стрекоза с серебряными крылышками, искусно наматывает золотой лист на свое тельце, словно заворачивается в одеяло, и отправляется в Большое Хранилище Жизней. Там она аккуратно опускает фольгу в специальную хрустальную бутылочку и закрывает пробкой, выполненной из дерева жизни, не забыв прикрепить бирку с именем, фамилией и датой рождения. Лист хранится в бутылочке на протяжении всей жизни человека, какой бы она ни была: долгой или короткой, радостной или печальной, достойной или гнусной, великой или жалкой, несчастной или счастливой.

— Стрекозу, которая принесла новость о самом первом талантливом человеке, звали Либела. Кроме того, она самая трудолюбивая и доставила в хранилище немыслимое количество историй жизни талантливейших людей. В ее честь и создан этот медальон, который достался мне по наследству, — проговорила Эмилия Кэрролл и глотнула горячий шоколад, который уже немного остыл.

Агнесса слушала этот невероятный рассказ и не верила своим ушам.

— И что же происходит с этими бутылочками после… смерти человека? — задала она вопрос, который сам собой возник на языке.

— Если человек прожил жизнь достойно и правильно, то есть совершал хорошие поступки, помогал тем, кто нуждался в помощи, проявлял лучшие человеческие качества, реализовал заложенный свыше талант, следовал мечте и выполнил свое предназначение, — хранительница понизила голос, — он становится великим, а его имя навсегда входит в историю. И тогда в момент смерти золотой лист фольги сжимается до шарика, от него исходит множество лучей, хрустальная бутылочка взрывается, а шарик превращается в золотую пыльцу, которая поднимается наверх и улетает во вселенную, где растворяется в космической звездной пыли. Если же человек был злым, нехорошим, совершал гадости, вредил другим, жил не по правилам, глупо прожигал свою жизнь и бездарно тратил на всякую ерунду, то и умирает он какой-нибудь нелепой или мучительной смертью и, возможно, гораздо раньше предначертанного времени. Его фольга превращается в горстку пепла и просачивается в мертвую землю, в которой никогда и ничего не растет.

— А где находится это Хранилище Жизней? — Агнесса заерзала в кресле и во все глаза смотрела на миссис Кэрролл.

Она просто сгорала от любопытства, а недоеденный пончик с сахарной пудрой застыл в ее руке.

— Хочешь посмотреть? — с хитрецой в голосе спросила гостеприимная хозяйка.

— А разве это… возможно? — крайне удивилась девочка.

— В этой жизни нет ничего невозможного, дорогая, — улыбнулась она и поднялась с кресла. — Пойдем. Ты наелась?

Агнесса в один миг затолкала в рот остатки пончика, запила их вкусным шоколадом и кивнула миссис Кэрролл, подтверждая всем своим видом, что она не только утолила голод, но и готова на любые свершения.

Миссис Кэрролл взяла в руки лампаду, с которой практически никогда не разлучалась, когда бродила по Музею Книги, и они отправились по извилистым и темным коридорам. Как обычно, вдоль стен тянулись длиннющие и высоченные стеллажи, от пола до потолка заполненные книгами, покрытыми толстым слоем пыли. Девочка с досадой и некоторым сожалением отметила, что эти книжки давно никто не снимал с деревянных полок и не погружался в удивительные миры и невероятные приключения. Первые минуты вокруг стояла тишина, но временами ее нарушало странное шебуршание.

— Прекратите шалить! — неожиданно пригрозила Эмилия Кэрролл непонятно кому, и на некоторое время во дворце снова воцарилась тишина.

— Вы это… кому? — спросила потрясенная Агнесса, когда посмотрела по сторонам и увидела, что вокруг ни одной живой души. Невольно она подумала про себя: неужели миссис Кэрролл разговаривает сама с собой?

— А, это мои верные помощники, литтафины, — отмахнулась хранительница. По всей вероятности, ее голова забита совершенно другими мыслями. — Наверное, заскучали, пока я болтаю с тобой.

— Простите, кто? — изумленная девочка решила уточнить незнакомое слово, которое произнесла миссис Кэрролл, потому что слышала его впервые.

Вообще, стоит сказать, что как только Агнесса рискнула прокатиться на удивительном автобусе, ее вечер сплошь и рядом наполнился чудесами, вопросами и всевозможными загадками.

— Литтафины. По-другому, книжные души, — объяснила хранительница. — Они помогают мне в работе, а иногда просто болтают со мной. Хочешь познакомиться?

Не успела Агнесса и рта раскрыть, не говоря уже о том, чтобы что-то ответить, как Эмилия Кэрролл остановилась и строгим голосом, который совершенно не вяжется с ее приятной внешностью, скомандовала:

— Ребята, выходите!

На высоких книжных шкафах что-то заскреблось, засуетилось, зашепталось на непонятном языке, а потом, громко шурша, на пол посыпались бумажные человечки ростом не больше полуметра. Они быстро организовались в стройный полукруг, одновременно сделали два шага вперед, каждый совершил поворот вокруг себя, и снова два шага назад. Человечки сняли бумажные колпачки, красовавшиеся на головах, и вежливо поклонились.

На некоторое время Агнесса потеряла дар речи. Конечно, сегодня она уже увидела немало чудес, но такого точно не ожидала. Но, если честно, бумажные человечки ей очень понравились. Тела и головы этих созданий были не то из бумаги, не то из книг, маленькая гостья так и не разобрала, потому что на каждом человечке пестрела цветная одежда.

Каждый представитель литтафинов оказался приверженцем определенного цвета, а веселая компания представляла собой все цвета радуги, всего их было семеро. На круглых головах красовались черные конусообразные колпачки, усыпанные маленькими серебристыми звездочками. Вместо рук и ног у человечков гибкие полосатые карандаши, а на маленьких ножках вместо обуви — точилки, которые, чтобы они не слетали, крепились при помощи цветных полосок от стикера.

«Они весьма забавные!» — отметила про себя девочка и увидела, как человечек в голубом костюме вытащил из кармана пиджачка шуршащую упаковку и принялся уплетать сухарики с таким хрустом, что сразу нарушил тишину.

— Немедленно вытащи из шебуршалки! — ткнул его в бок человечек в оранжевом. Проказник в голубом насупился, но перестал поглощать сухарики, которые, судя по всему, очень любил.

Миссис Кэрролл прищурилась и, взглянув на полки, откуда появились литтафины, строго обратилась к ним:

— Ну, негодники, опять пропадали в музыкальном отделе?

— Мы постигаем музыкальное искусство, миссис Кэрролл, — с серьезным видом ответил человечек в красном и шаркнул ножкой.

— И как успехи, много изучили? — подобрела хранительница.

— Мы на пути к прогрессу, — уклончиво ответил человечек, и его щеки залились румянцем.

— Хорошо, не буду приставать с вопросами, — быстро сдалась Эмилия Кэрролл и представила своих верных помощников Агнессе, стоявшей рядом и раскрывшей рот от удивления.

— Как я уже сказала, это литтафины — большая дружная семья из семи потрясающих созданий. Они похожи друг на друга, поэтому, чтобы их не путали, придумали одеваться каждый в разный цвет, следуя цветам радуги. В красном — это Рэд, но чаще мы зовем его ласково — Радди, он у нас главный. В оранжевом — Оранж, в желтом — Еллоу, но ему больше нравится, когда обращаются коротко — просто Лоу. В зеленом костюмчике — мистер Грин, в голубом — наш большой почитатель хлебных сухариков Блум, но из-за его страсти к нему прилипло прозвище Хрум. Носитель синего цвета — Сапфир и, наконец, в фиолетовом платьице — наша любимица Вайлет, единственная девочка во всей дружной и неразлучной команде.

Эмилия Кэрролл по порядку представляла маленьких друзей, и каждый выходил вперед и вежливо кланялся. Когда очередь дошла до Вайлет, она схватила уголки своего прелестного платья и совершила реверанс.

— А это Агнесса — наша гостья, которую я давно и с нетерпением ждала. Будущая знаменитость! — словно мантру, повторила миссис Кэрролл. — Ну, ребята, вот мы все и познакомились, а теперь пора продолжить наш путь.

Хозяйка замка подняла лампаду высоко над головой и, освещая таинственную дорогу, большая компания отправилась на непредвиденную экскурсию в Большое Хранилище Жизней.

— Наверное, это литтафины следили за мной, пока я не встретила вас, — задумчиво произнесла Агнесса, вспомнив, как за ней кто-то пристально следил, пока она в одиночестве бродила по просторам Музея Книги.

— Нет, это вряд ли, — заверила Эмилия Кэрролл, не допуская и тени сомнения. — Литтафины — приличные ребята, они не позволят себе наблюдать за кем-то исподтишка. Они же — книжные души, поэтому весьма и весьма хорошо воспитаны. Я ручаюсь за это.

— Миссис Кэрролл, но за мной кто-то следил! — воскликнула Агнесса. — Я всеми фибрами души чувствовала это и готова поклясться своей любимой книгой, что это правда.

— Я верю тебе, моя хорошая, — ласково произнесла миссис Кэрролл и подарила ей улыбку. — Наверное, это домовой.

— Во дворце живет домовой?! — девочка снова раскрыла рот от удивления.

— Да. Я подозреваю, что, скорее всего, это домовой, — хранительница понизила голос и рассказала увлекательную историю его появления во дворце. — Однажды, когда на третьем этаже я перебирала старенькие книги для починки, забыла на столе пончики со стаканом молока и ушла по своим делам. Вернулась, а их и след простыл! Я тогда засомневалась, подумала, что, может, я совсем старушкой стала, а надежная всегда память начала подводить меня. И как-то забыла про этот случай.

Однако спустя несколько дней история повторилась. Знаешь, когда я увлечена делами, связанными с книгами, совершенно забываю о еде. Могу убежать в другой зал или отдел, не вспомнив, что брала с собой что-то перекусить. Но потом обязательно вспоминаю. Прихожу, чтобы забрать поднос, а вкусностей снова нет, как и не бывало никогда. И в тот момент я поняла, что в моих владениях завелся домовой.

Но мне хватило всего нескольких дней, чтобы понять, что он хороший и добрый: ничего не пропадало, книги и предметы оставались на месте. Все, что исчезало, это только еда, а в остальном он ведет себя прилично. Мне стало жаль, что он всегда голодный, и я начала сама кормить его, по собственной воле. Приношу в определенное место что-то вкусненькое, и через некоторое время пища непременно исчезает. Так что, наверное, это он следил за тобой. Но ты не бойся, он хороший.

После этого рассказа литтафины загадочно переглянулись между собой, что заметила Агнесса, но промолчала, а про себя подумала, что какое-то внутреннее чутье подсказывает ей, что это вовсе не домовой, а кто-то совсем другой. Но этот секрет ей только предстоит разгадать.