[глава 8] — Бессонная ночь
Николь проснулась от какого-то звука, глухого и в то же время четкого. Как будто где-то с силой закрыли дверь. Она села на кровати и взглянула на часы, было двадцать минут второго. Ночник освещал комнату тусклым светом, и от абажура на стенах отражались причудливые тени. Девушка старалась вслушаться в тишину, страх охватил каждый миллиметр ее тела. Ее трясло, и предательские мурашки завладели ее кожей.
Тишина была жуткой и леденящей. Просидев так около получаса, она стала успокаиваться, и постепенно страх стал отступать. Николь легла, веки ее становились тяжёлыми, и сон снова стал овладевать ей.
Но вдруг она вскочила, натянула одеяло до плеч.
Шаги по коридору были четкие и тяжелые. Размеренная поступь била барабанной дробью по слуху девушки. Ее трясло от страха так, что от холодного пота постель стала влажной. Кто-то шел по коридору к лестнице, ведущей в кабинет. На некоторое время шаги стихли; девушка вслушивалась, дрожа от ужаса, и вдруг дверь в кабинет захлопнулась так громко, что казалось дом рухнет. Николь потеряла сознание.
Очнулась девушка от солнца, играющего своими теплыми лучами на её розовых щечках. Николь поднялась и села на кровать. Постель была неприятно влажной и холодной. Состояние самой Николь было ужасным; она чувствовала себя разбитой, — это все были последствия прерывистого сна и пережитого страха. Медленно отходя от обморочного сна, она стала вспоминать случившееся.
— Что это было, сон или явь? — сама у себя спрашивала Николь. Будучи девушкой неверующей, она была убеждена, что ни духов, ни привидений не существует. Но что тогда, черт побери, это было. Она встала и подошла к окну. Смотря на дивный вид, который открывался из окна спальни, девушка успокаивалась; постепенно ее тревога растворялась и отходила. Она потянулась и, встряхнувшись всем телом, пошла в уборную, чтобы принять душ и смыть с себя весь ночной кошмар.
