Мой идеальный дракон

Astra Maore, 2022

Меня принесли в жертву дракону. Что может быть хуже? Возможно, то, что дракон не съел меня. Напротив, он хорош собой и хочет, чтобы я жила с ним. Но… это не любовь. Я окажусь игрушкой в его руках. А странный невидимка, что преследует меня в его замке, и вовсе утверждает, что разделив с драконом постель, я умру.

Глава 5. Брачная ночь

За дверью, к которой дракон меня подводит, оказывается купальня.

Дракон собрался мыться? Или меня мыть? Или?..

Я задумываюсь, замираю и получается, что дракон несильно дергает меня за руку. Он-то на пороге не останавливался.

Я пролетаю вперед, но не падаю — утыкаюсь в его мощную грудь, обтянутую тонкой тканью.

Дракон одет не сильно больше, чем я. В шелковые кофту и штаны.

Меня затапливает волной жгучего стыда.

Ралькарион улыбается уголком рта.

— Стесняешься?

Очень весело! Конечно стесняюсь. И вообще…

Но, наверное, от драконьего сока я смелая.

— Вы… не любите меня… А я — вас.

Жар его тела обжигает ладони даже сквозь ткань. Вызывает какое-то темное, сильное и пугающее чувство.

И это не любовь.

А дракон кивает.

— Правда… но мы можем подарить друг другу немного счастья. Доверься мне, Верена. По вашим законам ты — моя жена. Единственная, на ком я женился по обычаю.

Сердце, дурное, чего ты сжимаешься от боли? Ты же знаешь, что он тебя не любит. Да и зачем тебе его любовь?

Но он женился… Я для него — особенная? Это какая-то ужасная, непонятная игра. Зачем жениться, если не любишь?

Или это, чтобы продать меня потом подороже?

Чувствую подступающий гнев, но опускаю голову, чтобы лицо меня не выдало.

— Простите, господин… Я не могу быть с мужчиной без любви.

Дракон плотоядно улыбается.

— Намекаешь, что годишься лишь, как еда? К твоему сожалению, я не ем девушек. Увы. Особенно таких милых и глупеньких.

Я не успеваю опомниться, как Ралькарион дергает за пояс моего халата, и тот распахивается.

Я вспыхиваю, запахиваю предательские полы, а взгляд дракона лижет меня огнем.

Ралькарион перехватывает мои руки и разводит их. Халат снова ничего не скрывает.

А во взгляде дракона буря сильнее той, что била в стеклянные стены сада.

— Мы в купальне, Верена. Просто раздень меня и вымой. Без халата удобнее…

Вымыть? Коснуться его кожи… прямо сейчас?

Дракон серьезно на меня смотрит. В лице ни тени усмешки.

Хорошо… Вымою.

Это просто, хотя до этого я мыла только младших детей, а не драконов…

Сердцебиение отдается в висках, я слишком нервничаю.

Надо делать, а не думать, иначе накручу тут себя… под этим мужским жадным взглядом.

Сначала сниму его кофту, она стягивается через голову, но дракон слишком высокий…

— Опуститесь, господин. Мне не достать до вашего роста.

Ралькарион… послушно встает на колени. Надо же, какой покорный.

А спустя миг я понимаю, что просто моя грудь теперь на уровне его глаз. Я быстро прикрываюсь ладонями.

— Сколько же у тебя рук, красавица? Какими меня разденешь? — смеется!

Опять надо мной издевается. То играет на страхе, что съест меня, то новые шутки шутит.

А мне не по себе. Мне странно стыдно и жарко.

Отнимаю ладони, тянусь к дракону, а он… меня целует.

Горячо. Страшно сладко. Я дергаюсь всем телом, кожа горит.

Дракон меня будто своим пламенем заразил. Сама горячая.

— Раздевай, Верена. Иначе…

И он снова меня целует, разом забирая все мысли.

— Перестаньте, господин! Поднимите руки.

Дракон слушается. Ткань ползет вверх, а я забываю, как дышать.

Мои распущенные волосы полностью закрывают плечи и грудь. Дракон мало что видит. Зато я вижу все.

Тугие и твердые мышцы перекатываются под кожей, слегка блестящей в огнях купальни. Она невыносимо горячая и бархатно-нежная.

Клянусь, моя ладонь сама соскальзывает и проводит по литым мускулам.

Я вся дрожу, а дракон шумно выдыхает.

Не поверит, что я не специально… А я не стану отпираться.

Резко тяну кофту вверх, и красивое лицо дракона скрывается под тканью.

Спеленутый, обманчиво беззащитный. Мощный и гибкий. В опасной, волнующей близости.

Темный огонь поглощает меня, не оставляя спасения.

Хочу, чтобы дракон меня снова так поцеловал.

Он колдун. Он что-то делает с моей волей.

Кофта летит на пол, а Ралькарион поднимается с колен.

— Смелее, Верена, — его низкий голос звучит еще ниже и будто охрип.

А со мной что-то дикое творится. Тело настолько чувствительное, что я плохо владею собой…

Штаны скрепляются завязками. Их тоже надо снять.

Дракон перехватывает мою ладонь, и пальцы касаются тесемок.

Он наклоняется и шепчет мне на ухо:

— Развязывай.

Волна жара прокатывается по позвоночнику, обжигает шею и плечи. Я схожу с ума.

Хочу, чтобы он шептал вновь. Говорил что угодно так волнующе. Хрипло. Страстно.

Уши горят.

Пальцы меня не слушаются, справляюсь кое-как… Зажмуриваюсь.

Под обычными штанами дракон одет в какие-то укороченные, очень плотно облегающие.

Стараюсь не смотреть, спускаю штанины к коленям дракона. Его ноги безупречны…

Бедра, щиколотки… Все его тело потрясающе красиво.

Нельзя показывать, что он мне настолько нравится…

Меня и так пугает его власть надо мной.

Я хочу то, чего никогда раньше не хотела. О чем даже подумать не смела.

— Хватит, Верена. Пойдем в бассейн.

Воздух разом выходит у меня из легких. В бассейне дракон точно совсем разденется.

Ноги плохо меня держат, я сползаю на пол вместо того, чтобы послушаться Ралькариона.

— Я не могу, господин… я горю… это ваше пламя. Вы околдовали меня… — слова даются мне с трудом. Смотрю на твердо очерченные губы дракона. В его глаза боюсь. Там живая голодная тьма. — Я больше не могу…

Очень медленно дракон придвигается ко мне, а в следующий миг его горячие губы прижимаются к моим. Сладко, невыносимо, потрясающе…

Темное пламя поглощает меня полностью, разлетаясь сотнями искр, вспыхнувших перед глазами.

Кто кого целует теперь… Я лежу на полу, а он надо мной, удерживая вес на руках, не касаясь ничего, кроме губ.

А мне нравится его тяжесть… Мне все слишком нравится, хотя я несусь в пропасть с высоченной горы на полном ходу!

Не знаю, сколько я так растекаюсь в его руках, но дракон внезапно отрывается от моих губ.

— Пойдем в бассейн, Верена.

Спустя пару мгновений Ралькарион уже сидит на каменной ступени внутри чаши.

Губы горят от его поцелуев. Мои первые поцелуи… он забрал их все. Он так и душу мою заберет…

Я медленно, как в тумане, встаю и двигаюсь к дракону.

Неважно, что он сейчас видит. Пусть все видит и любуется мной.

Спускаюсь в чашу и встаю за спиной Ралькариона.

— Что я должна делать, господин?

— Бери мыло из этого пузырька, — он кивает в сторону бутылочки, — и мой меня. Тщательно, медленно и нежно. Можешь помассировать, если хочешь.

Его голос все еще хриплый. Мне жутко. Жутко и волнительно.

— Просто мыть, господин?

— Да, — слово срывается резко, как удар. Будто дракон хотел сказать что-то другое, но передумал.

Я наливаю мыло в ладонь и касаюсь его спины. Смазанная кожа становится еще более гладкой, блестящей и соблазнительной.

Упоенно скольжу по его плечам, по широкой мускулистой спине, по рукам… Твердые, какие же они напряженные… будто Ралькарион едва сдерживается, чтобы не наброситься на меня!

Я чуть не отдергиваю ладонь, но усилием воли заставляю себя продолжать намыливать дракона.

Это страшно. И до дрожи волнительно…

Он живая воплощенная опасность.

Он уже целовал меня и если поцелует опять, то вряд ли остановится…

Я не вижу его лица. Повинуясь порыву, провожу мыльной рукой по его волосам — густым и на удивление мягким… Пропускаю пряди сквозь пальцы… спускаюсь ниже.

И слышу низкий полувздох-полустон.

Ох, я сделала что-то не так?!

Быстро беру гибкий серебряный шланг и включаю воду, смывая пену.

Дракон глухо говорит:

— Молодец… А теперь спереди.

Боги… Нет…

Ралькарион оборачивается и пристально смотрит мне в лицо. Мрачно. Голодно.

— Не хочешь отдать себя нелюбимому, Верена?

Я еле киваю.

Он холодно произносит:

— Вернешься в свои покои. Встретимся за завтраком.

Он резко поднимается из чаши, без предупреждения берет меня на руки и растворяет в радужном небытии.

Только длится оно пару мгновений.

Мы оказываемся в моей спальне, я вижу Альнару.

— Расслабь свою госпожу. Добрых снов, Верена, — Ралькарион спускает меня на пол и бесшумно растворяется.

Выражение его лица суровое.

Светлые боги… что теперь?! Вдруг я его оскорбила?

Тогда завтра он продаст меня в рабство.

Альнара молча подает мне пушистый халат. Я больше не должна спать голой?

В полной тишине я гашу огни и ложусь.

Бесполезно. Похоже, я больше никогда не смогу заснуть.

Море за окном не отвечает на вопросы.

Темное, таинственное и скрытное, как душа Ралькариона. Он выбрал подходящее место для замка.

Наши отношения изменились. Теперь у нас есть отношения. Он мой муж, а это значит…

Кто бы научил меня быть замужем?

Притворяться, будто свадьбы и всего после не было, наверное совсем глупо?

Я ворочаюсь полночи, а когда в очередной раз поворачиваюсь на бок, чувствую, как кровать будто прогибается под чьим-то весом.

В следующий миг некто впивается в мои губы жестким поцелуем.

Клянусь, это не Ралькарион. Теперь я уверена.

Это та сволочь из лифта. Как и тогда, дико тяжелый. В тот раз он вдавливал меня в стену, а сейчас грозит размозжить мне все кости.

Я барахтаюсь, пытаюсь от него отбиться и позвать Альнару, но урод не дает.

Прямо в голове я вдруг слышу его голос:

— Прости, рыбка, я увлекся. Ты такая вкусная… Не удивительно, что Ралькарион тебя выбрал. Ты же знаешь, что он сам выбирает очередную девушку и доводит до истощения, а потом выбрасывает?

Тяжесть уже меньше — мерзавец то ли откатился, то ли слез с меня, но, кажется, продолжает удерживать меня то ли рукой, то ли коленом.

Сам невидимый, а все ощущения от его гадких прикосновений — настоящие.

— Кто вы и что вам нужно? — пищу. От волнения голос меня подводит.

Голос в голове усмехается:

— Я вовремя успел: ты еще не закрепила с ним связь. Как только ты полностью станешь его женой, дракон приобретет над тобой неограниченную власть. Я пришел спасти тебя. Я пытался уже много раз, но с другими девушками не успевал, а ты оказалась стойкой.

Он врет? Нет, наверняка он говорит полуправду… Но доверять этой гадине нет никакого желания. Не будет кто-то добрый приставать к девушке, как он сейчас!

Только чтобы он не свернул мне шею, надо притвориться, будто я ему верю.

— Как же вы спасете?

— Достаточно лишь твоего согласия, рыбка. Я — маг и унесу тебя отсюда.

Еще совсем недавно я хотела быть где угодно, только не на Синей скале. А теперь меня затапливает страх.

— Куда?

— В безопасное место. А потом к твоим родным. Хочешь снова увидеть свою семью?

Невидимые пальцы проводят по моей щеке. Кажется, что они липкие.

Боги, это омерзительно! Я не выдерживаю и дергаюсь от отвращения.

Не могу больше притворяться.

— Я вам не верю и все расскажу Ралькариону!

Мужские пальцы цепко сжимают мой подбородок и стискивают его до боли.

— Уверена, рыбка? Может, пойдешь со мной по-хорошему?

Светлые боги… Он же оставил в покое мои губы. Я кричу изо всех сил:

— Альнара!!!

Чужие руки зажимают мне рот и сдавливают горло, не оставляя силы вдохнуть.

— Ты пожалеешь, рыбка… ты очень пожалеешь… а если до утра скажешь что-либо дракону или его служке, умрешь. Помни: я слежу за тобой.

Тяжесть растворяется, а я пытаюсь прийти в себя.

Что мне делать: сейчас же позвать Альнару или протянуть до утра? А может, вообще ничего не говорить Ралькариону?

Он обещал защитить меня, но ничего не сделал. Непрошеные слезы текут по щекам.

Что я вообще знаю о драконе?

Явно воин из легенды, жестоко уничтоживший морской городок — это он и есть. Хотя я, хвала светлым богам, не видела смертоносного пламени, я просто это знаю. Ралькарион даже не соврал — прямо сказал, что нескольких своих женщин убил.

А обо мне он заботится… вернее, во многом меня бережет. Почему?

Он не любит меня… тогда что ему надо?

На что намекнул паршивый невидимка: «Ралькарион доводит девушек до истощения»?

Может, он пьет наши жизненные силы, и от этого девушки сгорают за год?

Хотя с невидимки станется приврать. Глупо доверять такому гаду.

И Ралькарион сказал, что новые жены еще живы…

Старые, стало быть, скончались от старости? Меня оторопь берет, как подумаю, сколько лет самому Ралькариону…

Не человек он и есть.

И то, что я чувствовала в купальне… чувствовала ли сама или от какой-то драконовой магии?

Меня бьет озноб, и я плотнее кутаюсь в одеяло.

Слишком много вопросов и тревог. Слишком мало ответов.

Промаявшись, я в конце концов засыпаю… если бы я только знала, какие новости принесет утро.