Теорема существования. Инвариант

Ann Up, 2017

История попаданки в другой мир.Есть приключения, интриги, любовь, эльфы, инопланетяне и недомагия.

Глава 2. Дорога на Равенхальм

От равномерного покачивания лодки на волнах я начала клевать носом, но сон не шел. Еще бы, непросохшая одежда неприятно липла к телу, от воды тянуло холодом.

Казалось, что за лодкой с заросшего плотным кустарником темного берега кто-то наблюдает. Я пыталась вглядываться в темноту берега, но когда перед глазами все стало окончательно расплываться, бросила это занятие. Все равно с берега нас сейчас не достать, разве что луком и стрелами. При условии, что стрелок будет видеть в темноте так же, как днем. Про алорнцев я ничего такого не слышала.

Полусонный эльф сгорбившись сидя на корме, время от времени поправлял руль, чтобы лодка не наткнулась на берег. Веслами грести не приходилось, течение реки мягко несло нас в нужном направлении.

Я закрыла глаза и постаралась принять более удобное положение.

Утром, уже после того как рассвело, порядком измученные бессонной ночью и продрогшие, мы, наконец, доплыли до второго моста через реку.

Причалили к берегу, лодку я накрепко привязала к росшему на границе воды деревцу. Даже не знаю зачем. Сильно сомневаюсь, что она мне еще понадобится. Но, как говорил один известный сказочный персонаж: «Я не жадный, я домовитый!».

Не мне пригодится, так может кому-нибудь другому полезной будет.

Путаясь в растущих на мелководье осоке и камышах, выбрались на сушу. Рядом с рекой дул свежий утренний ветерок и я мелодично стучала зубами. Даже спать расхотелось, несмотря на беспокойную ночь.

Посовещавшись и решив, что нужно идти в рассветную сторону мы, как унылые зомби, двинулись по лесу вдоль линии тракта.

Солнце ярко светило. Птицы жизнерадостно пели свою утреннюю песню. Вокруг тонко звенели комары и носились надоедливые оводы. Мешок тяжестью оттягивал мне плечи. Промокшие кожаные ботинки местного производства, надетые на босу ногу, нещадно терли. Эльф пошатывался и что-то мелодично шипел на своем эльфийском. То-ли матерился, то-ли еще как-то подбадривал себя. Словом, жизнь была прекрасна.

Солнце уже вошло в зенит и время было приблизительно около полудня, когда эльф, в очередной раз пошатнувшись, пробормотал:

— Все, не могу больше. Привал, — он устало плюхнулся под ближайшее дерево и потер лицо ладонями.

У меня было огромное желание свалиться рядом, но вместо этого я протянула ему флягу с водой и предложила:

— Примерно через полкруга ходьбы будет ручей, давай дойдем туда. Разведем огонь, поедим. Основательно отдохнем.

— Откуда ты знаешь? — он отхлебнул воду, поморщился. Сунул флягу мне обратно в руки и капризно сообщил, — жестью воняет.

— Я тут была в начале этого лета. Не доходя до первой стоянки есть ручей, те кто там останавливаются берут воду из него. Она жестью не воняет, — не удержалась от шпильки я.

Выискался тут капризный — ушастый, без моей фляжки вообще пришлось бы воду из реки пить, а она не только жестью воняет, а еще и тиной, водорослями и прочей прелестью. Хотя, может вода из реки ему привычней, сроднился во вчерашнем плавании?

— Меня могут искать по стоянкам, — засомневался эльф.

— Нам все равно придется этот ручей переходить. Поднимемся повыше по течению, там меньше вероятность с кем — нибудь столкнуться.

— Хорошо, — вздохнул он и тяжело поднялся на ноги, — идем.

Ровно через полкруга времени, как я и предсказывала, мы вышли на небольшую поляну находящуюся поблизости от ручья.

Там и расположились, неспешно развели костер и сварили похлебку из вяленого мяса и крупы. Ложек у меня в запасе не оказалось, в спешке я про них забыла, так, что помешивала варево по — ведьмински, — очищенной от коры березовой палочкой. Хорошо, что похлебка получилась не слишком густая и её можно было пить. Так мы и поступили, я пила из кружки, а эльф швыркал её из котелка, жмуря глаза. Доев похлебку он с довольным выражением лица улегся прямо на траву, вытянул ноги, закинул руки за голову.

Я все еще пыталась одолеть свою порцию. И исподтишка любовалась его профилем и цветом глаз. При дневном свете они были синими, почти сапфировыми, и даже синяк со ссадинами ничего не портил.

В разных книжках, которые я читала, на эльфах и драконах все заживает максимум за сутки. А на этом синяк даже на краях не пожелтел. Только ссадины спеклись. Может, он неправильный эльф?

— Ты на самом деле ведьма? — вдруг спросил он повернувшись и глядя на меня почти в упор.

Я рассмеялась от неожиданности. Сижу думаю настоящий ли он эльф, а он в это время думает настоящая ли я ведьма.

— Ну сам видел, еду ветками размешиваю, — попыталась пошутить я, но осеклась наткнувшись на серьезный взгляд синих глаз и поспешила успокоить его подозрительность, — что ты, я просто травница. Точно не ведьма.

Недоверчиво вздернутая вверх бровь явно говорит о том, что мне не поверили.

— А жгли за что?

Что? Не укладывается в твою картину мира сжигание ведьмы просто так « ни за что»? А в мою просто сжигание людей не укладывается. Вернее оно, конечно, укладывается, в качестве неких древних фактов земной истории и кажется дикостью, и мракобесием. Такое вот несовпадение мышления.

— Поле деревенского старосты, говорят, испортила.

Я допила остатки супа, всем видом демонстрируя, что мне неприятен этот разговор. Вытерла насухо травой котелок и кружку, упаковала обратно в мешок. Перебрала собранную накануне траву. Разложила на плаще, в тени, чтобы она хоть немного подсохла. Очень не хотелось, чтоб мой труд пропал зря.

Подумав, отошла в кусты и переодела мокрые ботинки на кроссовки. Под длинным платьем все равно не видно, а идти будет на порядок легче. А ботинки потом надену, когда просохнут.

Недолго поспав, поторпившись со сборами, мы пошли дальше. Со стороны тракта иногда доносились еле слышные звуки. Угадывались скрип колес, ржание лошадей, разговоры людей. Один раз ветер донес нехитрую мелодию, кто-то играл на дудочке.

Эльф молча косился на мои ноги, когда я перелазила через препятствия возникающие на нашем пути, но вопросов по поводу странной обуви не задавал.

Попадавшие по пути стоянки обозов и других путешественников мы обходили как можно дальше, они выдавали себя дымом костра, разговорами людей, ржанием и фырканьем лошадей.

Я тоже лишних вопросов, невзирая на время от времени просыпавшееся любопытство, эльфу не задавала. Может и зря, но вникать в чужие проблемы не хотелось. У меня свои заботы, а с ним мое дело маленькое: проводить, деньги забрать и наконец-то заняться тем, чем и планировала.

Продираясь через очередной бурелом, я мысленно прикидывала, где тут могут находиться наиболее квалифицированные маги.

Ближе к вечеру снова сделали привал. Я возилась с огнивом, эльф ломал ветки для костра и ножом рубил рогатину для котелка.

— А ты его портила? — спросил он, втыкая рогатину в землю рядом с костром.

Я от неожиданного вопроса вдохнула дым и закашлялась. Представляю на что похоже мое личико присыпанное пеплом.

— Кого? — я с укоризной уставилась на алорнца, посмотри-де, что натворил своим любопытством.

Однако его это не проняло.

— Ну, поле это, — не унимался эльф.

— Да не трогала я это поле! Нафиг оно мне сдалось! — рявкнула на него, протирая слезящиеся от дыма глаза, — меня даже в деревне не было, я в Равенхальме с Анеей была, целый месяц! Я травница, людей лечу. Эльф…алорнцев вот, в лесу собираю как, блин, грибы!

Эльф ошарашено заморгал, как маленький ребенок, который чему — то очень сильно удивился, потом обиженно поджал губы и замолчал. Я, фыркнув, еле сдержала улыбку, настолько трогательно это выглядело. Ладно, признаю, я грубиянка, зато вопросов лишних не задают.

Напившись травяного отвара, который здесь заменял чай и съев остатки сухарей, снова пошагали дальше. Эльф все так же пошатывался, но шел молча, только сопел сосредоточенно.

Меня потихонькку начинала грызть совесть за неоправданную грубость. Ну и пусть молчит, подумаешь, обиделся. Нечего не в свое дело лезть. Как будто это я его вопросами донимала, кто он и почему его чуть не утопили, и как ему такому спеленатому удалось сбежать.

Уже в сумерках нашли подходящую для ночевки, окруженную с трех сторон колючими кустами, поляну. Разожгли небольшой костер из веток, молча приготовили еду и так же, в тишине, поужинали.

— Послушай, — примирительным тоном сказал он после того как все было съедено и я наслаждением отхлебывала горячий отвар из кружки, — я понял, что поле ты не трогала. И то, что ты не ведьма, я тоже понял. Но объясни мне, пожалуйста, что такое «нафиг»?

Я смутилась, нужно быть более сдержанной на язык, а то такими темпами придется объяснять ему особенности русского матерного.

— Ругательство это, вот «фига» — пояснила я, и показала ему всем известную фигуру из трех пальцев, вздохнула, — извини меня, я не имела никакого права на тебя орать.

Эльф хмыкнул и повторил мой жест.

— Да, понимаю, я тоже устал, — он задумчиво покрутил фигой у себя перед носом, — это то, что я думаю?

Он указательным и средним пальцами изобразил идущего человечка, не убирая большой палец.

— Ну, в общем да. Оно самое. Как твои синяки поживают? — я перевела разговор с лингвистических изысков на более приземленные темы, — у меня есть кора ивы и морана. Если больно, можно заварить.

— Все хорошо, не нужно, — он очаровательно улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по предплечью.

Удивительно, почти нормальный человек, то есть эльф, то есть алорнец, и снобизм куда-то исчез. Я невольно заулыбалась в ответ.

— Ну, тогда давай на ночлег устраиваться, устала я сильно. Два дня на ногах. Да и ты тоже, не по парку прогуливался.

Эльф решил, что спать он будет рядом с костром. Накидал подстилку из травы и веток, и вытянулся рядом с огнем, укрывшись своим камзолом.

Я, по старой привычке, устроилась в корнях большого дерева. Достала из мешка несколько стебельков отпугивающей всяких ползающих и летающих травы. Раскидала её вокруг себя. Завернулась с головой в плащ, чтоб не донимали жужжанием. Положила под голову мешок, свернулась клубочком и очень быстро задремала. Предыдущая бессонная ночь не прошла даром.

Разбудили меня странные звуки в той стороне где находился костер. Кажется кто-то, что-то очень эмоционально сказал. Я с трудом приоткрыла, совсем не желающие открываться после крепкого сна глаза. Было холодно и темно, огонь, видимо, давно погас.

— Эй, сильно замерз? — окликнула я в темноту. А ведь я даже имени у него не спросила, теперь вот приходиться «эйкать», раз не знаю, как обращаться.

— Д-д-да, — шепотом отозвался эльф. И громко клацнул зубами. Бедняга. Мне стало его жалко, ему кроме камзола и укрыться — то нечем.

— У меня есть накидка, можем ей вместе укрыться, если тебя это не смутит. Рядом спать теплее будет.

Вот сейчас наверняка фыркнет, и залепит что-нибудь очередное пафосно-высокомерное. Но, нет, эльф просто молчал.

— Ну, не хочешь, как хочешь, — я зевнула и отвернулась, собираясь спать дальше.

— Х-хочу, — отстучал барабанную дробь зубами прямо надо мной эльф, — в темноте не видно где ты.

— Уф, напугал, — испуганно пробурчала я. Настолько неожиданно близко раздался голос эльфа, — предупреждать надо, что ты так быстро бегаешь.

— Это я от холода, — он коротко рассмеялся, громко лязгнул зубами, нащупал край накидки и залез под нее. Я пододвинула ему под голову мешок. Не самая комфортная подушка, но за неимением пуховых приходится спать на горшках с порохом. Тело эльфа сотрясала крупная дрожь.

— Ага, Холод не тетка, Холод — дядька, пододвигайся ближе, — раздраженно проворчала я сквозь зевоту, спать хотелось неимоверно.

Эльф повозился, буркнул что-то себе под нос, обхватил меня за талию и притянул спиной к себе. Даже через несколько слоев ткани чувствовалось какие ледяные у него руки. Засыпать когда за твою талию держатся две ледышки неуютно. Я потерла его руки своими чтобы согреть.

— Спасибо, — поблагодарил он.

Хорошо хоть трястись перестал, — подумала я, пригревшись и проваливаясь в крепкий сон.

* * *

— Пока мы ожидаем эрра Ист Арано, в уговоренном месте, он развлекается в лесу с какой-то девицей, — разбудил меня громкий и ехидный мужской голос. Хотя, в общем-то, довольно приятный.

Вот если бы я застала кого-нибудь, кого я очень где-то ждала, развлекающимся с какой-то девицей в лесу, я бы не ехидничала, а возмущалась. Наверное. Погодите-ка, это же в мой огород камень. А «какая-то девица» это, так понимаю, я.

И кто у нас тут явился? Я попыталась высунуть нос из-под накидки.

Где-то рядом переступила копытами и фыркнула лошадь.

Эльф недовольно заворчал, и обхватил меня не только руками, но еще и ногами. С любимым плюшевым медведем, наверное, перепутал. О, нет, судя по тому, чем он ко мне прижимается, не совсем с медведем.

— Эй, — я невежливо пихнула его локтем в бок, — у нас гости.

— Где, милая? — потершись носом о мою шею сонно пробормотал эльф, даже и не думая просыпаться.

Как приятно, я с утра, и «милая». Что-то плохо припоминаю когда со мной последний раз такое случалось.

— Здесь, уважаемый эрр Арано, прямо здесь, — кажется ехидства в незнакомом голосе добавилось. В поле моего зрения появились сапоги. За ними маячили еще. Правда качеством явно похуже и постоптанней. Штук шесть, пар в смысле. Компанией, значит, явились.

— Эрр Ист Керио, правая рука второго анхара? — растерянно спросил мой эльф садясь и не выпуская меня из рук. Поневоле пришлось подняться следом.

Чего там…правая рука? Я не удержалась и зевнула прикрываясь ладошкой.

— Вы ждали кого-то другого? — к ехидству нашего собеседника добавилась еще и насмешка.

Я, наконец, разлепила не желающие открываться глаза и начала снизу вверх разглядывать говорившего.

Черные сапоги начищены и отполированы как зеркало, сразу видно — хозяин внимательно следит за своей обувью. Темно-зеленые замшевые лосины на длинных стройных ногах. Ничего, кстати, ноги, в меру мускулистые, ровные.

Черный камзол расшитый узором в виде серебряных листьев. Из-за, совсем не по-эльфийски широких, плеч торчат рукоятки мечей.

На руках черные кожаные перчатки. На левой, прямо на перчатку надет серебряный перстень. Правую прикрывает небрежно наброшенный на плечо короткий плащ. Золотистые волосы выбриты на висках, собраны в хвост на затылке, открывают прелестные острые ушки.

Прям картинка из сказки про прекрасных воинов — эльфов. Сразу захотелось сделать прическу, нанести макияж и надеть красивое платье, лучше «от версаче». Я потрясенно вздохнула и посмотрела на лицо мечты.

На меня с презрением смотрели…хотя нет, меня с презрением созерцали.

В дивных бирюзовых глазах, затененных длинными ресницами плескалось отвращение, идеальный прямой нос морщился словно унюхал что-то крайне неприятное, а идеальной пухлости и формы рот брезгливо кривился. Даже идеальной формы подбородок и тот выражал неодобрение и презрение.

Вот гад, такую мечту своей козьей мордой испортил.

От досады захотелось плюнуть, но я сдержалась. Во-первых, некуда, ну не в мечту же плеваться. А во-вторых, приличные девушки не плюются. Тем более при посторонних мужчинах находящихся в сознании.

Он перевел взгляд с меня на Арано, тот отвел глаза в сторону и пожал плечами:

— Я ждал отряд Тэруила.

— Отряд Тэруила вырезали недалеко от границы с Алорной. Всех! — Керио взял моего эльфа за шиворот, встряхнул как котенка и проорал ему прямо в лицо, — пока вы, Ист Арано, развлекались тут с грязной человеческой девкой!

А вот это, между прочим, сейчас обидно было. Ничего я не грязная, не далее как вчера ванну принимала, подумаешь, в реке.

К тому же, при всех этих рывках я слетела с колен моего эльфа и ударилась рукой о землю, не сильно, но больно.

— «Озверина» объелся с утра пораньше?! — рявкнула я, вставая на ноги и потирая ушибленный локоть.

— Ты! — разъяренный Керио, всем телом развернулся ко мне, — девка, понимаешь с кем разговариваешь?

— Да хоть с царем морским, — зло огрызнулась я, — мозги рыбьи, если ты незнакомого человека на ровном месте оскорбляешь.

Я прихватила свой мешок и пошла к кустам.

— Ты куда?! — взревел за моей спиной этот…Черный Плащ.

— По зову природы, о великий анхар Керио, — я обернувшись присела в глубоком реверансе, — утро всеж-таки. Желаете сопроводить меня в близлежащие кусты?

Арано осторожно хихикнул. Керио налился помидорным цветом и развернулся к нему. Вот и отлично. Пусть побеседуют, наладят контакт. Обсудят свои дела без моего присутствия. Глядишь, до чего — нибудь умного договорятся.

А я пока умоюсь и обувь переодену, нечего белыми кроссами светить. Ботинки вроде высохли, заодно вспомню, как портянки мотать, зря что-ли пацаны из института меня учили такому непростому делу.

Из-за того, что другой ткани у меня не было, на портянки я израсходовала часть нижней юбки. Конечно, можно было надеть носки, но я опасалась, что их кислотно — розовый цвет будет привлекать внимание гораздо больше, чем белые кроссовки. Да и поберечь вещи из моего мира хотелось. При том объеме пеших прогулок, что у меня сейчас, обе пары носков я изношу за месяц — два. Не могу же я домой вернуться в обмотках. Хотя я готова и в обмотках, лишь бы домой.

Когда я, изрядно помучившись с тряпками, умывшись и приведя себя в относительный порядок, вернулась на поляну, Арано отозвал меня в сторону.

— Я прошу вас не сердиться на эрра Ист Керио. Ситуация сложилась несколько напряженная, — он вымученно улыбнулся, — впрочем, вы и сами слышали.

— Понимаю, — я сочувственно ему покивала, — но, еще я понимаю, что вы встретились с теми к кому ехали. Моя работа выполнена и мне хотелось бы получить то, что вы мне обещали.

Эльф вздохнул, потоптался на месте и сообщил:

— Дело в том, что я ждал другой отряд. И присутствие эрра Керио здесь, для меня явилось полной неожиданностью. И, — он снова затоптался на месте, — я не могу с вами расплатиться прямо сейчас. Очень сожалею, что не сдержал слово. Но если вы пойдете с нами в Равенхальм…

— Я не планировала идти в Равенхальм, — не слишком вежливо перебила я его.

Вообще — то планировала, возвращаться мне все равно некуда, но ставить об этом в известность никого не собираюсь. Совсем другое дело, что в Равенхальме мне не было смысла задерживаться. Вместе с Анеей мы обошли всех тамошних магов. К сожалению безрезультатно.

— Я возмещу ваши затраты на постоялый двор, — торопливо начал он.

Я скептически задрала бровь вверх, отчего он осекся и исправился.

— Вы сможете не тратиться на постоялый двор, я приму вас в своем доме как гостью, — подсластил пилюлю эльф, — и, разумеется, выполню все свои обязательства.

Разумеется выполнит, кольцо-то все еще у меня. Хотя я сильно сомневаюсь что мне, в случае чего, удастся продать его. Придет простая деревенская травница к ювелиру с баснословно дорогим колечком. И придется объяснять, откуда бедная деревенщина взяла сие чудо ювелирного искусства с уникальным, как понимаю, камушком. А то еще и доказывать, что не украла.

Так что правильно будет отправиться с ним в Равенхальм. Получить мои денежки. Пошарить, если удастся, в библиоте…

— Не слишком ли шикарно для человеческой девки? — раздался у меня за спиной бархатистый голос.

Вот ведь…черный плащ. Заклинило его на этой «девке» что-ли? Может у него какая-нибудь глубокая личная трагедия связана с представительницами « девок»? Настроение, и без того не радужное, опустилось намного ниже нулевой отметки. Две стычки за одно утро, кажется, слишком даже для меня. Я оскалилась в злой улыбке. Неудачно день начинается.

— Вас в детстве не учили, что подслушивать нехорошо, эрр Ист Керио? Говорят, если много подслушивать, то уши начинают опухать, хотя, — я смерила его взглядом, — у вас, кажется уже.

Рука эрра Керио метнулась вверх. Видимо, для того, чтобы пощупать опухшие от черезмерного любопытства уши. Я невольно хихикнула, такое растерянное у его было выражение лица. А после, на лице эрра Керио медленно проступило осознание сказанного, и рука его дернулась к кинжалу на поясе. Он прищурил свои великолепные глаза и шагнул ко мне.

Ну вот, кажется птичка дочирикалась и её сейчас распотрошат. Я, икнув от испуга, попятилась и наткнулась на Арано. Он быстро задвинул меня себе за спину. Уф, может даже без кровопролития обойдется. Мой организм мне с детства весьма дорог.

— Эрр ИстКерио, — тоном Арано можно было морозить лед для коктейлей, причем килограммами, — на мне долг жизни перед этой эррой. И я, только что, предложил ей быть моей гостьей.

Ого, эльф у меня в долгу. Надо бы разузнать, что значит этот самый «долг жизни». Хотя, если учитывать здешние порядки это может оказаться вирой, то есть, по факту, просто дополнительной оплатой. Но и это тоже неплохо. Во сколько тут ценится жизнь алорнца? Вопрос.

— В таком случае, эрр, думаю вы с радостью предложите ей и свою лошадь, поскольку лишних у меня нет, — Керио подчеркнуто вежливо поклонился. И двинулся в сторону группы из шести эльфов. Маленький и скромный отряд сопровождения правой руки чего — то — там.

— Эрра, — Арано подхватил меня под локоток и потянул подальше в сторону, опасливо косясь на Керио, — я так и не спросил как ваше имя.

— Инга, можете называть меня Ингарра.

— Необычное имя, — улыбнулся Арано, — а я Талириэль Ист Арано.

— Как мне к вам обращаться? — уточнила я. Не слишком хорошо разбираюсь в здешних заморочках с именами. Те кто жил в Ивянке и были хорошо знакомы, называли друг друга по именам.

А вообще здесь по имени только близкие родственники и друзья друг друга зовут. А все остальные по фамилии. Так мне Анея объясняла.

— Эрр признал перед вами долг жизни. А учитывая ваши близкие отношения, вам, эрра Ингарра, можно спокойно называть его по имени.

Керрио опять подкрался незаметно, со спины. И сейчас, снова сделав намек на то, что я состою в близких отношениях с Арано, ухмылялся и лучился самодовольством.

Сделал гадость, в сердце радость.

Может проучить и травки какой в питье ему подсыпать? Чтоб подслушивалки и вправду опухли. Чтоб ходил и лопухастыми махал. Как у слона, на меньшее я не соглашусь.

Жаль, что такой травки не существует.

Я задумчиво нахмурившись посмотрела на остренькие уши. У него наверное и они идеальной формы. По каким — нибудь алорнским стандартам красоты.

Он в ответ смерил меня цепким, прищуренным взглядом с ног до головы, прямо от обтрепанного подола платья до самой макушки. Судя по взгляду и брезгливо сморщенному носу, увиденное ( в очередной раз) его не впечатлило. Арано за руку подтянул меня поближе к себе.

— Интересное у вас имя, Инга, явно не местное.

«Инга» в исполнении Черного Плаща прозвучало как « Инь — га». Я покривилась, но поправлять не стала. Что попусту спорить и бесполезно сотрясать воздух, наверняка мои возражения пройдут мимо славненьких острых ушек этого... Черного Плаща. Пожала плечами.

— Да, эрр, необычное, но мои родители были большими оригиналами.

— Вот как, и кем были ваши родители?

Кем — кем, мама доктор физико — математических наук, а папа на телевидении режиссером. И сейчас, наверное, работают. Только этого я тебе не скажу. Потому, что ты даже понятия не имеешь, что существуют на белом свете такие профессии.

Придется на ходу придумывать, главное потом не забыть, а то сегодня папенька крестьянином будет, а завтра возьму и переквалифицирую его в капитана дальнего плавания из-за забывчивости.

— Маменька травница у меня, — важно сообщила я, — и меня учила по травам справничать. Благодаря ей много травок знаю. И от кашля и от насморка. Мечтательница, говорят, маменька моя была. Она мне имя и наспособила. Померла очень рано. А папенька охотой да рыбалкой промышлял, да еще раньше маменьки помер.

Я трагически швыркнула носом и утерлась рукавом. Ох, чувствую, переигрываю, а удержаться не могу. Так и хочется навред ему что-нибудь сотворить или сказать, подозреваю, что эти устремления обоюдны.

Керио вдруг потянулся к моему лицу, я замерла от этого резкого движения, так и не опустив до конца руку. Он, задев мою щеку костяшками пальцев, поймал выбившуюся из косы прядь, пропустил её через пальцы.

— Большие оригиналы значит, простые крестьяне, — он покачал головой, — и волосы у вас очень необычные.

Вот это прокол. В своем мире я красила свои волосы в темно — каштановый цвет. Потому, что натуральный оттенок моих волос был блондинисто — пепельным, и казался мне слишком невзрачным и бледным. А здесь, за год, они отросли и половина длины волос была моего натурального цвета, а половина того самого:"благородного каштанового". Срезать я их не стала, короткие волосы считались неприличными. В деревне как-то не обращала на свою двуцветность внимания, коса есть и хорошо, а зря.

— Хорошая краска для волос, эрра. Выглядит очень натурально, — он ухмыльнулся, — а не подскажете для чего скромной деревенской травнице столь радикальные эксперименты с волосами?

Это он к чему клонит? Я с подозрением уставилась на него, пытаясь понять, зачем он это все спрашивает. Так понимаю, ему Талириэль в общих чертах ситуацию обрисовал, аккурат тогда когда я по кустикам ходила. Что еще за допрос?

— Эрр меня в чем-то подозревает? — уточнила я, глядя на него честнейшими глазами, — с волосами все просто, купила у заезжего торговца траву для покраски волос. Хенна называется. Он очень её нахваливал. Но не могу же я неизвестным зельем торговать. Если что не так, покупатели близко, сами понимаете деревня, с меня бы и спросили за некачественный товар. Пришлось на себе опробовать.

Не поверил. По взгляду вижу как в его блондинистой голове шестеренки щелкают и подозрительные мысли табунами бегают.

— Какая самоотверженность, и не побоялись без волос остаться? — сочувствующим тоном спросил он.

— Я провела предварительные пробы, как и положено, на локтевом сгибе.

У него округлились глаза:

— У вас…локти волосатые?

— Что — о — о?! — возмутилась я, — разумеется нет!

Надо срочно прекращать эту идиотскую беседу, у меня уже глаз дергается от него.

Я, со всем возможным, в данной ситуации, изяществом, повернулась к Арано.

— Талириэль, я согласна с вашим предложением. Когда едем? После завтрака?

— Нет, выезжаем прямо сейчас, — командным тоном сообщил Керио.

Ох, а так хотелось позавтракать по — человечески. Так и гастрит заработать можно, с таким режимом питания. Ладно, в дороге сухариков погрызу, и с Талириэлем поделюсь.

— Изверг! — фыкнула я.

Керио в ответ на мою реплику запрокинул голову и от души захохотал. Уж не знаю, что его так рассмешило, но рада, что хоть кому — то из нас весело.

Исподтишка полюбовавшись на него смеющегося, мечта как — никак, я, томно вздохнув, поплелась за мешком и плащом.

Талириэль привязал мои вещи к седлу. Легко запрыгнул в седло сам и протянул руку мне. Хотела бы я так же лихо на лошадь заскакивать. Р — раз и наверху. Лошадь покосилась на меня черным блестящим глазом и переступила копытами. Я сделала полшага назад. И как к этой, все время шевелящейся, громадине подступиться?

Надо взять себя в руки и подать руку Талириэлю. Лошадь — это то же самое, что и велосипед. Ну, почти. Ничего страшного. Подумаешь, чуть-чуть переступает с ноги на ногу и не стоит на месте. Не затопчет же она меня. Надо прекратить трусить.

А то уже Черный Плащ подъехал поближе и наблюдает. Прямо чувствую, как ехидно прищуренный взгляд прожигает спину. Да и спутники его не сдерживают ухмылки.

Я вздохнула, зажмурилась и протянула руку эльфу, рывок и я боком сижу на лошади. Вот теперь можно и глаза открыть.

— Ты как испуганная кошка, — прошептал Талириэль мне в ухо и тихо хихикнул, — разве, что не горбилась и не шипела.

— У меня не очень получается с лошадьми ладить, — чтобы дотянуться до его уха мне пришлось обхватить его за талию обеими руками и прижаться вплотную.

— Эй, голубки! Миловаться потом будете! — Керио гневно сверкнул в нашу глазами, затем тронул ногами своего черного жеребца, мягко потянул повод и тот пошел прочь с поляны.

Вот интересно, если следовать теории, что мужчины покупают большие машины, чтобы скомпенсировать свои ээм…скромные размеры, то можно ли считать здоровенного черного конягу аналогом большого черного джипа?

Остальные шестеро взяли нас в классическую «коробочку» и наш нехитрый отряд поскакал следом за Черным Плащом.

Пейзаж вокруг радовал своим разнообразием: деревья, трава, кусты с белыми ягодами, снова деревья, снова кусты. Кусты с красными ягодами, трава, деревья, кусты, деревья.

Зря я себя убеждала, что лошадь это то же самое, что и велосипед. На велосипеде так не трясет, особенно если ехать по асфальту.

К полудню моя пятая точка окончательно онемела и по ощущениям стала деревянной. Спина болела, голова была чугунной. В общем, натурального во мне осталось маловато. Эльф тоже выглядел не слишком хорошо. Под глазами у него залегли глубокие тени. Даже щеки запали. А мышцы дрожали от перенапряжения. Я это хорошо ощущала, поскольку держаться, кроме как за его талию, мне было не за что.

— Талириэль, а остановки мы делать будем?

Мне стало его жалко, всего — то сутки назад избитый до полусмерти, выплыл из реки, день шел пешком, а теперь вынужден до изнеможения скакать на лошади. Стальное здоровье должно быть.

И чего этот Керио вредный такой?

— Не знаю, — хрипло отозвался эльф, — Керио может гнать без остановки до самого Равенхальма.

«Официальные» — пронумерованные стоянки вдоль тракта располагались согласно пешего хода. Один день пешего пути — одна стоянка. Всего стоянок было пять. Рядом со второй мы переночевали и только что проехали третью, значит, вечером доберемся к четвертой.

Помню у мотоциклистов был такой приз: за проезд всей страны от Владивостока до Москвы проехавший получал почетное звание « Железный зад». Сегодня этот приз безоговорочно был бы моим.

— А как же лошади, он решил их загнать? — я, повозившись, отвязала от пояса фляжку с водой и протянула Талириэлю. Он принялся с жадностью пить, — у меня в кармане печенье есть, будешь?

— Давай, — он с явным сожалением отдал мне флягу, — лошади выдержат, они тренированы на долгие переходы.

Я достала холщовый мешочек и протянула эльфу пару печенюшек.

Поймала на себе взгляд сопровождающих нас эльфов. Достала еще пару печенек из мешка и протянула одному из них. Он отрицательно мотнул головой. Я протянула второму, тот тоже замотал головой. Талириэль с усмешкой наблюдал за этой пантомимой.

— Я, что, нарушаю какие-то сакральные алорнские обычаи, угощая незнакомых мужчин печеньем? Теперь, как честная женщина, должна буду на них жениться? — спросила я у него. Талириэль засмеялся.

Керио придержал жеребца и поравнялся с нами. Ну да, если ехать впереди всех, то подслушивать неудобно.

— Что тут происходит?

— Угощаю ваш отряд печеньем, — преувеличено бодро отрапортовала я.

— Успешно? — усмехнулся Керио.

— Никак нет, анхар Керио. Отказываются.

— Похвально, — Керио довольным взглядом обвел наших сопровождающих. Привстав на стременах, взял из моей руки печеньки и запихал себе в рот, — вкуфно.

Пока я пыталась подобрать упавшую от такого нахальства челюсть, этот наглец пришпорил лошадь и уже через плечо сообщил:

— Через круг будет подходящая поляна недалеко от притока реки, там остановимся на обед.

Талириэль тихо застонал. Я утешая погладила его по плечу:

— Круг это не так уж и много.

***

На поляне лошадей расседлали, протерли, стреножили и отправили пастись на травке.

Двое эльфов из отряда занялись готовкой обеда. Меню разнообразием не баловало, все то же: вяленое мясо и крупа. В качестве хлеба — сухари. Четверо сходили к реке за водой, лошадей нужно было напоить.

Действовали эльфы очень слаженно, без лишних разговоров. Сразу видно, путешествуют не в первый раз, знают друг друга хорошо и понимают с полуслова.

Талириэль, взяв мой плащ, лег отдыхать недалеко от костра. Я скрестив ноги в позу лотоса уселась рядом с ним. Эльфы нашли где-то пару коротких бревен и сидели на них, негромко переговариваясь на своем певучем языке. Эрр Ист Керио расположился так же как и мы: на плаще.

— Угощайтесь, — я положила мешочек с печеньем поближе к костру. Керио тут же взял оттуда печенье. Его примеру на этот раз последовали и остальные. Как в стае: пока альфа — самец не разрешит другие к еде не прикасаются. Я исподтишка покосилась на «альфа — самца», тот меланхолично пережевывал печенье уставившись в огонь.

Отдыхая, я лениво раздумывала: пока все заняты едой надо бы сходить на реку. Вода там наверняка холодная, но ходить три дня немытой для меня слишком. Купание в реке у Ивянки за мытье не считается. Да и одежду не мешало бы, если не постирать, то проветрить.

Я встала, взяла свой мешок и пошла в сторону реки.

— Ингарра, ты куда? — встрепенулся полусонный Талириэль.

— Я к ручью схожу. Пока вы тут заняты, — наклонившись прошептала я ему на ухо.

Не оповещать же мне всех эльфов на поляне, что я решила отмыть свою нежно любимую тушку.

— А мешок зачем? — тоже шепотом спросил он.

— Переодеться, — прошептала я косясь на эльфов которые явно присушивались к нашему диалогу, — сам понимаешь, мокрой ходить неудобно.

Талириэль понимающе покивал, и улегся обратно.

Приток реки оказался широким, с медленным течением, галечным берегом и песчаной отмелью. Сквозь прозрачную воду, как через стекло, были видны разноцветные камушки и лениво шевелящиеся тонкие нитки водорослей на дне.

Над водой с легким шорохом носились большие, с прозрачными крыльями, стрекозы.

С противоположной стороны реки был каменистый обрыв. Над обрывом росли ивы, свешивая свои длинные серебристые ветви вниз.

Весь берег дышал тишиной, спокойствием и умиротворенностью.

Я достала из мешка кусок травяного мыла.

Это мыло варили мы с Анеей, в основном для себя. В деревне оно спросом не пользовалось. Местные крестьянки предпочитали простое дешевое хозяйственное и для стирки, и для мытья. Или зеленое, на травах от насекомых. Им выводили блох, вшей и прочую непрошеную живность. А белое мыло сваренное на экстрактах трав с цветочной отдушкой, считалось у них непозволительной для ежедневного использования роскошью. Только Гарта регулярно покупала его у нас, предпочитая отдушку из перецвета: темно — синего цветка с тяжелым, маслянистым, мускусным запахом. Таким сильным, что варить это мыло приходилось на краю огорода, подальше от дома. Кусок перецветного мыла положенный в шкаф пропитывал своим тяжелым несмываемым запахом все вещи которые там лежали. Потому хранили мы его не дома, а отдельно, в сухом сарае, в ящике.

Мой же кусочек мыла пах скромной лимонной мятой.

Я не торопясь расплела косу, убрала в мешок ленточку с волос. Спрятала поглубже в рюкзак кольцо и пуговицу которые до сих пор таскала в бюстье. Сняла платье, подумала не остаться ли мне в панталонах и рубашке, но потом разделась полностью. Раз уж решила мыться, значит, буду мыться. Сорвала пучок сухой жесткой травы, скрутила, сплела из него подобие лыковой мочалки. Постояла минуту на берегу, наслаждаясь жаркими лучами полуденного солнца. И поеживаясь пошла в реку.

Вода, на удивление, оказалась не очень холодной. Вокруг моих ног серебряным облаком резвились мальки. Сквозь воду было видно, как они при каждом шаге бросаются от меня врассыпную, чтобы тут же вернуться обратно. Я замерла на месте, очень уж забавно было смотреть на этих мелких пугливых рыбок. Тем временем одна из них подплыла и легко щипнула меня за ногу. Я ойкнула. За одной рыбкой последовали остальные. И вскоре весь серебристый рой кружился вокруг меня.

Вот так неожиданность: рыбье СПА в чужом мире в глухом лесу. А массаж тут, случайно, не дают?

Я сожалением вздохнула, времени у меня не очень много, и хлопнула ладонью по поверхности. Рыбки блестящими молниями кинусь в разные стороны.

Торопливо вымылась, закинула, размахнувшись, мыло обратно на берег. Зашла подальше на глубину, нырнула, чтобы окончательно смыть с себя мыльную пену. Неспешным кролем доплыла до противоположного берега, оттолкнулась от него ногами и поплыла обратно забирая выше по течению.

Возле берега перевернулась на спину, и распласталась морской звездой. Полностью расслабилась и с блаженством парила в воде, глядя на бледно — голубое небо. Вокруг царила сонная, жаркая тишина, солнце грело, вода плескала о берег.

Люблю плавать. Вспомнилось море, яркое солнце и загорелый смеющийся отец удерживающий меня, пятилетнюю, на поверхности воды одной рукой. « Смотри, дочь, вода тебя держит, не бойся». Я верещала от восторга, отфыркивалась от воды и смеялась вместе с папой.

Родители, вероятнее всего считают, что я умерла. Если подходить формально, то, наверное, так и есть: ушла в мир иной.

Течение медленно сносило меня к тому месту где я заходила в реку. Я тряхнула головой отгоняя грустные мысли и, перевернувшись, нырнула как можно глубже. Достала руками до дна. Вынырнула откашливаясь от попавшей в нос воды. Нащупала ногами дно, встала поустойчивей.

— И где же это эрра научилась так хорошо плавать? — Керио сидел на берегу рядом с моими вещами. Лениво пожевывал травинку, придерживая её идеальными пальцами, и наблюдал за мной с интересом ученого изучающего муравья. Судя по всему, достаточно давно.

И не жарко ему в самый зной, на солнцепеке, да в черной, застегнутой наглухо, одежде.

Не зря я торопилась с мытьем. И зря я полезла в воду раздетой, эрр наверняка все, что можно и что нельзя разглядел во время моих ныряний.

— Папенька плавать научил, он же у меня рыбак. Был. — Я старательно вытряхивала воду из ушей.

— Папенька, значит, — он окинул меня таким взглядом, что по моей спине побежали мурашки. Явно не от холодной воды.

— Эрр Керио, будьте любезны, уйдите с берега, мне хочется выйти из воды и одеться. Прохладно, знаете — ли.

— Не стесняйтесь, эрра, прозрачность здешней воды не оставляет места для фантазии, — он махнул рукой в приглашающем жесте.

Ого, вот это наглые заявления, значит, все-таки разглядел.

Интересно, он рассчитывает на что? Что я буду голосить и требовать, чтоб убирался вон с берега? Или сидеть в холодной воде, пока не уйдет? Или в истерику впаду от стыда, что на меня смотрит посторонний мужчина?

Вариант с истерикой я отвергла как неподходящий, никогда не умела истерить как следует. К тому же он очевидно пытается вывести меня из себя. И на берег он пришел не ради того, чтоб на мою наготу смотреть.

— Это не значит, что вы можете вести себя по — хамски.

Керио усмехнулся, бирюзовые глаза с вызовом прищурились. И всем видом продемонстрировал, что уходить с берега явно не собирается.

Теперь, как бы я себя не вела, он лишь будет убеждаться в том, что напридумывал в своей голове. Помимо всего прочего. Выйду — обвинит в бесстыдстве. Буду сидеть в воде, тоже обвинит. Еще и кокетство припишет, вода действительно кристально прозрачная. М-да. Патовая ситуация.

На меня волнами накатывала злость.

А сидеть в реке не двигаясь совсем не тепло, между прочим. Ноги медленно, но верно, начинали замерзать.

Чтож, порадуем наглого эльфа голым женским телом. Эх, жалко загар с меня за год почти улетучился, эффектнее бы выход получился.

— Не уйдете? — поинтересовалась я, нахмуриваясь.

— Нет, — усмехаясь сообщил он.

Ладно, пять минут скандала, зато без воспаления легких.

— Эрр Керио, зачем эти провокации? То, что вы любитель подслушивать я уже уяснила, но оказывается, вы еще и подглядыванием балуетесь, — пропела я улыбнувшись и встряхнув мокрыми волосами. И медленно пошла из воды на берег, — вы, что, никогда не видели раздетой женщины? Рассчитываете увидеть что — то новое?

При каждом шаге я вызывающе покачивала бедрами.

Как говорил персонаж одного известного фильма: «Где же видеокамера когда она так нужна?!» А реакцию Керио на мою выходку я бы точно пересматривала. Много раз.

Керио текучим движением поднялся на ноги. Небрежно отброшенная травинка еще не успела упасть на землю, а он, раз и из положения «развалившись полулежа» уже стоит на ногах. Впечатляет. На шее бешено бьется жилка. Глаза прищурены, взгляд тяжелый — тяжелый. Давит бетонной плитой, даже не предполагала, что так можно смотреть. Рот брезгливо кривится. Смотрит внимательно, как я шагаю по отмели. Ох, какой.

— Ну что? Со всех сторон рассмотрели «грязную человеческую девку» или что-то упустили? — Подойдя к нему ближе я крутанулась вокруг своей оси. Волосы взметнувшись вслед за моим движением хлестнули Керио по груди оставив мокрые следы на его черной одежде, — и да, я помылась, вон мыло лежит, так что теперь относительно чиста.

Я кивнула в сторону белеющего на берегу куска.

Керио отшатнулся и что-то сказал на эльфийском. Такое…раскатистое и певучее. Я бы определила как ругательство. Перевод спрашивать не буду, наверняка что-то нелицеприятное.

Сделав шаг в сторону я подхватила свои вещи и стала одеваться. Одежда липла к мокрому телу. Мерзавец, даже не вытерлась толком из-за него. Я рассержено фыркнула и спешно натянула рубашку.

— Ингарра! Где вы? — раздался издалека встревоженный голос Талириэля.

— Здесь! — отозвалась я.

Керрио протянул мне платье:

— Оденьтесь. Ваша рубашка тоже мало что скрывает, — зло прошипел он, — хотя, присутствие Арано вас смущать не должно, — он сунул мне платье в руки и, пошатываясь как пьяный, пошел прочь. Я поспешно натянула платье путаясь в нижних юбках и трясущимися пальцами застегнула все пуговицы.

— Что здесь происходит?

Талириэль вышел на берег.

Я обессилено плюхнулась на гальку и потерла виски. Сама хотела бы знать, что здесь происходит. И почему Керио только что пытался меня вывести из равновесия таким жестким методом. Что это за странные игры в злого полицейского? Да еще и такие грубые.

— Уже ничего, — просипела я, стараясь сдержать внезапно подступившие слезы.

Вот только разреветься не хватало.

Талириэль опустился рядом.

— Эрр Керио был тут?

Я прикусила губу и кивнула.

— Он вас обидел? — Талириэль протянув руку осторожно погладил меня по плечу. Я поспешно отодвинулась.

— Нет. Все нормально. У вас закурить нету?

Из-за встряски устроенной мне Керио я опять забыла где нахожусь. Надо бы у Талириэля водки попросить. Для комплекта к сигаретам. Чтобы он окончательно глаза растопырил от удивления. А то сейчас они у него недостаточно широко открыты. Ага, того и гляди: из орбит выпадут и по земле покатятся. Я спешно извинилась:

— Ох, извините меня Талириэль, сама не понимаю какие глупости говорю, — поднялась, собрала вещи и предложила, — если хотите, могу оставить вам мыло.

— Да, спасибо, — Талириэль смотрел на меня очень внимательным взглядом.

Намотав портянки и надев ботинки, я отправилась обратно к костру. Нужно потерпеть еще сутки. Доедем до Равенхальма и я больше никогда не увижу этого наглого Керио. А через пару дней и Арано. Надо просто немного потерпеть.

На поляне горел небольшой костерок распугивая дымом назойливых насекомых.

Двое из эльфов дремали лежа на траве, остальных не было. Наверное тоже решили на реку прогуляться. Надеюсь, они не сидели в прибрежных кустах, пока эрр Керио мои прелести на берегу изучал.

Лошади мирно паслись. Керио, к счастью, отсутствовал.

Я, присев на бревно, поставила кипятиться воду в котелке примостив его с краю костра на раскаленные докрасна угли.

Пока ждала, расчесала волосы, чтоб они быстрее высохли. Бросила в кипяток горсть трав, посмотрела как они медленно кружась оседают на дно. Зачерпнула душистый отвар кружкой.

Инцидент у реки оставил где-то внутри очень неприятное ощущение. Невзирая на чистую кожу я ощущала себя грязной. И как отчистить с себя эту, не физическую, грязь, не имела ни малейшего представления.

Отставив кружку в сторону я покопалась в рюкзачке, достала из косметички пузырек — пробирку с духами. Золотистой жидкости оставалось примерно одна треть. Я с сожалением оглядела остатки былой роскоши. По капле нанесла на шею и запястья, подумав, добавила чуть-чуть на волосы. Дым, конечно, все равно забьет запах духов, но хоть полчасика буду наслаждаться любимым ароматом. Знакомый и приятный, он всегда действовал на меня успокаивающе. Я поднесла запястье к носу и втянула в себя запах. Эмоциональный раздрай медленно отступал.

Запаковав все вещи обратно в мешок, я села на бревно и отпила отвар из кружки. Огонь неторопливо танцевал на толстой ветке какого-то хвойного растения. Она трещала и сильно дымилась.

— Можно мне тоже? — один из эльфов подошел к костру кивнул на котелок с отваром.

Разговаривать не хотелось. Хотелось молчать, пить отвар из кружки и смотреть на огонь, не думая ни о чем.

— Да, пожалуйста, — вежливо проскрипела я.

— Спасибо, — он тепло улыбнулся, — и за печенье тоже.

Хм, а вот и добрый полицейский подтянулся. Другие спасибо за печенье мне не говорили.

— Не за что, — коротко ответила я спрятав нос в кружке, намекая, что продолжать беседу у меня нет никакого желания. Эльф, впрочем, на мои демонстрации не обратил ни малейшего внимания, сел на другое бревно и продолжил разговор:

— Меня зовут Имириэль, а вы откуда-то издалека в Империю прибыли?

И что мне ему сказать? В деревне я официально считалась кузиной Анеи. Особых вопросов там никто не задавал. Староста удовлетворился объяснением, что выйдя замуж я жила рядом с границей Алорны с мужем и детьми, но вся моя семья погибла при пожаре. А я, оставшись без крова, средств к существованию и документов, онемев от горя, отправилась к единственной своей дальней родственнице — Анее. И сгинула бы, заблудившись в лесу, но Анея случайно меня нашла.

Эта легенда отлично объясняла мое внезапное появление в Ивянках и другие странности.

За приличную сумму денег, под поручительство Анеи, староста выписал документ удостоверяющий мою личность на имя Ингарры Ивянской и на этом все успокоилось.

Мужики деревенские обходили меня стороной. Чуть что, я хваталась за первое попавшееся под руку полено. А иногда и ухват с вилами под руку попадали. После пары громких инцидентов, деревенские гуляки четко уяснили, что связываться с психованной кузиной деревенской ведьмы себе дороже. Да и в трактире у Альма были более сговорчивые, чем я, служанки.

Деревенские бабы, конечно, перемывали мои косточки и судачили. В основном с жалостью, считая меня блаженной, но в общем, безобидной. И то, что иногда путаю слова или вовсе произношу их неправильно, и что порой говорю непонятные странные вещи, считалось последствием моей « немоты».

Наверное, этой легенды и стоит придерживаться, зачем сочинять что-то лишнее. Так можно и на нестыковках попасться.

Я поболтала кружкой. Интересно, если я буду молчать, он продолжит попытки меня разговорить? С неохотой поинтересовалась:

— Почему вы решили, что я неместная?

Он снова заулыбался.

Вот на каком заводе их штампуют? Очаровательные ямочки на щеках, белозубые улыбки, кудри разной степени блондинистости, синие глаза, золотая кожа. Потрясающие своей, не слащавой, красотой лица. Да и тела впечатляющие. Любого бери и влюбляйся. Можно даже с закрытыми глазами, не прогадаешь, по крайней мере, с внешностью точно.

Характеры только весьма подкачали. Особенно у тех которые попались мне.

— Вы говорите с акцентом, только я не понял с каким, — он прикрыв глаза, с видимым удовольствием отпил отвар из кружки, — м, вкусно. Что за травы вы здесь использовали?

— Обычные травы, — я невесело улыбнулась ему в ответ, — мята, смородиновый и малиновый лист, немного ромашки. Ничего особенного, просто крепко заварены. А что касается акцента. Не так давно мне пришлось заново учиться разговаривать.

Я снова уткнулась носом в кружку, чтоб не было заметно как краснею. Ужасно не люблю врать, а приходится почти на каждом шагу. Надеюсь, что со стороны это выглядит как глубокие душевные переживания. Ну, или хотя бы просто переживания.

Рядом со мной сел на бревно бесшумно подошедший Керио. Я отодвинулась от него подальше к краю бревна. Он явно это заметил, обменялся быстрыми взглядами с сидящим напротив меня Имириэлем. Точно, я угадала, играют ребята в хороших и плохих полицейских.

Обалдеть какой коварный план: выбить из колеи, а потом подослать милаху эльфа с очаровательной улыбкой и разговорить. Авось я, в расстроенных чувствах, расскажу им что-нибудь интересное.

Извините, ребятки, такие приемы психологического давления у меня дома по телику показывали, раз двадцать на дню. Художественно и в подробностях.

Керио хмыкнул, зачерпнул себе в кружку отвар из котелка. Отпил большим глотком. И развернулся ко мне.

— Отчего же эрра училась разговаривать заново, поведайте?

Ехидство из его речи видимо не пропадет никогда. Так же как привычка лезть не в свое дело.

А я прочно затвержу народную мудрость, что с лица воду не пьют.

Я оторвалась от кружки и, глядя ему в глаза, отчеканила:

— Мой муж и дети погибли в пожаре. От нервного потрясения я онемела, такое иногда случается когда человек очень сильно что-то переживает. Поэтому, эрр Керио, мне и пришлось заново учиться разговаривать. Да только все равно, слова бывает, путаю, забываю и произношу не всегда правильно.

Раздраженно выплеснула остатки питья в траву, подхватила мешок и ушла на свой плащ. Видеть не могу этих эльфов. Два дня с ними общаюсь, а достали они меня до самых печенок. Особенно всякие, особо наглые, которые из чужого котелка без разрешения отвар хлебают.

Я завернулась в плащ с головой и тихонько замычала от досады. Вот что им за интерес, кто я и откуда. Через день разойдемся в разные стороны. Случайные попутчики по сути. Почему же моя интуиция яростно звенит тонким колокольчиком, предрекая неприятности. Я закрыла глаза и вздохнула. Солнце, уже пройдя зенит, ощутимо пригревало. Что толку сейчас играть в «угадайку», лучше хорошо отдохнуть перед дальнейшей дорогой. Если неприятности случатся, то я точно узнаю об этом, может даже и первой.

Проспала я часа полтора. Разбудил меня вернувшийся с реки Арано. Он отдал мне мыло завернутое в широкий лист. Принес от костра отчищенный до зеркального блеска котелок, интересно, кто это так расстарался, этот котелок с момента изготовления и то не таким блестящим был.

Арано сообщил, что пора ехать дальше.

Я покорно забралась на лошадь, все так же впереди него. И снова началась изматывающая бесконечная дорога. С жарой, пылью и тряской. И несменяемым зеленым пейзажем вокруг. Лошади были действительно натренированы на долгие переходы и относительно легко выдерживали дневной перегон. Однако к вечеру лошадь на которой мы ехали, вдруг начала хромать. То-ли просто повредила ногу, то-ли не выдержала двойного груза. Арано и Керио по очереди внимательно осмотрели её копыта, ощупали ноги. Посмотрели друг на друга, согласно покивали головами, и объявили, что пора искать стоянку для ночевки.

Поужинав у костра, напившись отвара, я легла рядом с костром. Завернулась в плащ и уже собралась спать, как подошел Талириэль. Расстелил одеяло, которое ему выдали из своих запасов эльфы и лег рядом.

— Так теплее, — улыбнулся он в ответ на мой вопросительный взгляд. Ну, да. Вдвоем действительно теплее. Я согласно покивала головой. Талириэль так же как вчера подтянул меня спиной к себе и накрыл сверху еще и своим одеялом. Подергал у меня из-под головы мешок. Пришлось делиться.

— Так бы и сказал, что спать на моем мешке понравилось, — проворчала я.

Талириэль рассмеялся.

— Конечно, что может быть лучше сна на мешке с травой и склянками.

— М — м — м, дай подумаю, — сказала я очень задумчиво и игриво предположила, — сон в лодке?

— О, да, держась за руль, — засмеялся он и легко подул мне в ухо, — доброй ночи.

— Спокойной, — прошептала я.

Пожалуй, это первая ночевка в лесу когда я почти не ощущаю страха и напряжения. Наверное, потому, что вокруг много людей. Целый вооруженный отряд, пусть и небольшой, позволяет чувствовать себя в безопасности.

Мне было тепло и уютно, дыхание Талириэля щекотало шею. Где-то далеко пел хор лягушек. У костра, негромко позвякивая посудой, переговаривались на своем певучем наречии эльфы. Я различала отрывистый, хрипловатый голос Керио. Даже разговаривает он так, будто команды отдает, мелодичность алорнского языка ему в этом не помеха. Ему что-то отвечал Имириэль и другие эльфы из отряда. Пару раз они засмеялись. Прислушиваясь к их разговорам я провалилась в глубокий, непробудный сон.

Ранним утром, еще даже толком не рассвело, я проснулась от воплей кирА. Видимо по тракту уже кто-то ехал. Издалека донеслось ржание лошадей и чья — то ругань.

— Кому там не спится в ночь глухую? — проворчала я пытаясь открыть глаза. Глаза открываться решительно отказывались. Тело сообщало, что спать на холодной земле некомфортно, поэтому вставать оно не будет. Такой вот парадокс. Не открывая глаз, я продекламировала:

— Проснись, красавица, открой закрытые сном глаза, и явись звездою холода пред утренней зарей. [1]

[[1] «Пора, красавица, проснись: Открой сомкнуты негой взоры. Навстречу северной Авроры, звездою севера явись!» (стих А. С. Пушкина «Зимнее утро»)]

М-да, перевод стихотворного шедевра получился, прямо скажем, странноватый.

Зато мне удалось приоткрыть один глаз.

— Ингарра, во имя вечного, что ты делаешь? — Талириэль приподнял взъерошенную голову с мешка и попытался сфокусоровать на мне сонный взгляд, получалось у него не очень хорошо. Он просто свел глаза к переносице и старательно пытался меня разглядеть. Я, полагаю, выглядела не лучше.

— Пытаюсь себя разбудить, — я тщетно пыталась открыть второй глаз.

— А, понятно. Я думал, ты какие-то заклинания читаешь, — он сел, зевнул, потянулся широко раскидывая руки в стороны, пригладил спутавшиеся за время сна волосы. Эффект получился обратный, волосы стали торчать еще больше.

— Ты на Лунтика похож, — глядя на торчащие дыбом светлые волосы засмеялась я.

— На кого? — удивился Талириэль.

Опять я лишнее болтаю. Такими темпами я стану мировым чемпионом по скоростному придумыванию оправданий.

— Сказка такая, там главный герой упал с Луны. Ой, то есть с Ночной Гостьи.

И совсем не обязательно пояснять, что герой этот был сиреневого цвета, волосатый, и с четырьмя ушами. И вовсе даже не человек. Хотя алорнец тоже не совсем человек, хорошо, что не сиреневый, и не лунная пчелка.

Мне наконец-то удалось открыть оба глаза. Я тоже села и огляделась. Невдалеке дремали стреноженные лошади. Вокруг костра, завернувшись с головой в одеяла, мирно спали эльфы.

— Хочешь сказать, что выгляжу так, будто упал с Ночной гостьи?

— Да, — я покивала головой.

Талириэль засмеялся.

— А ты выглядишь как неумытая маленькая девчонка, — он показал мне язык и снова рассмеялся.

Ого, это он со мной заигрывает? От удивления, что надменный поначалу эльф ведет себя так мило, мой сон как рукой сняло.

— И не стыдно девушке о таких вещах напоминать, — я укоризненно поцокала языком, — чтож, пойду исправлять недостатки внешности.

Достала в мешке зубную щетку и порошок. С недовольным стоном поднялась с плаща, помахала руками. Сделала пару наклонов и приседаний, чтоб размять затекшее от сна на твердой земле тело, и направилась к дальним от поляны кустам. Талириэль снова широко зевнул, завернулся в плащ и одеяло, и продолжил безмятежно спать.

Наскоро почистив зубы, я держала в руках открытую фляжку и созерцала вредный сосуд, раздумывая, как бы её половчее перехватить. Дело было вот в чем:

Держать в одной руке фляжку, а другой умываться было крайне неудобно. Я налила воды в ладонь, умыла один глаз. Налила снова, воды было слишком мало, я просто пошлепала мокрой ладонью по подбородку. Нужно придумать как извернуться и налить воды в обе ладони. Я зажала фляжку между коленок и подставила ладошки, но вода благополучно растеклась мокрым пятном по моему платью. Через две минуты неудачных попыток я была близка к тому, чтобы заорать и зашвырнуть фляжкой в ближайшее дерево.

По закону подлости, как раз в тот момент когда я приближалась к наивысшей точке кипения, кусты вдруг зашуршали и передо мной возник заспанный Керио.

Он меня по запаху находит что-ли?

— Молчать! — я шагнула ему навстречу и предупреждающе ткнула его пальцем в грудь, — вот только откройте рот, и я прикопаю вас под ближайшим кустом. Я желаю спокойно умыться и не выслушивать с утра ваши ехидные комментарии, по любому поводу! — Эрр Керио, видимо не совсем проснувшись, философски созерцал кончик моего пальца, — в благодарность могу поделиться с вами водичкой.

Аккуратно, чтобы не расплескать, помотала перед ним фляжкой.

— Я думал, вы в другую сторону пошли, — буркнул он хрипло, отмахиваясь от фляжки в моей руке как от надоедливого насекомого, — так уж и быть, давайте помогу.

— Спасибо, — я, подставив ладошки под воду, наконец-то нормально умылась.

Полила ему. Керио умывался с видимым удовольствием, отфыркиваясь. Вытирался эрр белоснежным батистовым платком с шелковой монограммой, извлеченным откуда-то из карманов сюртука. Я завистливо вздохнула.

— Это у вас что? — он кивнул на мою деревянную зубную щетку из свиной щетины и деревянную же коробочку с меловым зубным порошком.

— Зубные щетка и порошок.

— Вы позволите? — он нагнулся, чтобы поднять заинтересовавшие его предметы.

— Вообще то нет, эрр, это несколько интимная вещь, — я быстро подхватила коробку со щеткой сама, — щеткой я чищу зубы, вот этим порошком.

Стряхнула прилипшую травинку с коробочки, открыла и, улыбаясь, протянула ему. Он осторожно принюхался и поднял на меня удивленные глаза.

— Травы? — недоверчиво спросил он.

Видимо, по его мнению, такая подозрительная личность как я, должна носить в кармане коробочку, как минимум, с цианидом. Ну так, на всякий случай. Эльфов от чрезмерного любопытства лечить.

— Да, мята, чабрец, мел и чуть-чуть мелкой соли, — мило улыбаясь пояснила я.

— Соль?

— Да, в качестве антисептика.

Опять ляпнула не то слово.

— Антисептика? — Керио задумчиво повторил явно незнакомое ему слово и его взгляд из сонного моментально стал острым как скальпель.

— Ну да, зубы дольше чистыми остаются.

Я посмотрела на него как на ребенка, которому приходиться объяснять значение элементарнейших вещей. Да — да, это не слово странное, это вы, эрр Керио, знаете мало умных слов.

Он недоверчиво ткнул пальцем в коробочку и попробовал порошок на язык. Сморщился.

— Эрр, — хихикнула я, — его на зубы наносят и трут, а не в пищу употребляют.

Эрр пальцем зачерпнул порцию побольше и старательно растер порошок пальцем по зубам. Я стараясь не смотреть на него, уж слишком забавно он выглядел с вымазанным мелом подбородком, протянула фляжку.

— Теперь надо прополоскать рот водой и её выплюнуть.

Эрр послушно набрал полный рот воды и пошел плеваться подальше от меня.

Вернулся обратно, задумчиво почавкал.

— Хм, мятно, — сделал вывод он.

Протянул мне флягу.

— Вы, эрра, полны сюрпризов.

— Ничуть, эрр Керио, это вы придумали себе что-то. А я просто травница.

Закрыв коробочку с порошком я привязала на место фляжку и повернулась, собираясь пойти обратно на поляну.

И в этот момент Керио спросил:

— Скажите, эрра, а зачем вы носите с собой горшки с землей?

Я застыла от неожиданного вопроса ровно на половине шага и медленно развернулась к нему.

Вот как, значит эрр Керио пошарил в моем мешке. Работники тайной полиции везде одинаковы: никакого уважения к чужому личному пространству и к чужому имуществу тоже.

Явно вчера на речке свое любопытство удовлетворял, шалунишка. Больше у него возможности не было.

— И много интересного вы нашли в моем мешке, эрр?

— Вы не ответили на вопрос, — его брови сурово сошлись к переносице.

— А я обязана отвечать? — я мило улыбнулась.

— Пока нет.

Он сделал ударение на слове «пока».

Нужно срочно придумать, зачем я таскаю за собой горшки «с землей». Иначе любопытство заставит его копать дальше. Хотя эрр сам мне подсказал, что у меня в горшках. Как хорошо, что они порох в глаза не видели, и представления не имеют, что это такое.

Я, напустив на себя очень серьезный вид, объяснила:

— Эта земля используется для некоторых лекарств и разложена по горшкам в зависимости от того где её собрали и как обработали. Например, часть земли прокалена на огне, смешана с углем и предназначена для приема внутрь, — я интимно понизила голос, — при несварении. В другой банке земля с кладбища используется в изготовлении мази от прыщей? Хотите, вам сделаю?

Забота в моем голосе была неподдельной и искренней.

Керио подошел вплотную ко мне:

— Почему мне кажется, что вы лжете? — он улыбался, но глаза напоминали две льдинки. Такой цвет я видела на фотографиях льда на озере Байкал. Кристально чистый холод.

— Вам кажется, — я уперлась рукой ему в грудь, — не знаю, что вы там себе придумали, эрр. Но очень вас прошу оставить меня в покое. И не совать нос в мои вещи.

— Я думаю, что вы шпионка, эрра, — он прижал меня к себе вплотную, обняв одной рукой за талию, и начал мягко и чувственно поглаживать большим пальцем другой мои губы, я вздрогнула, настолько откровенным было это поглаживание, — вы умны, физически выносливы, отлично плаваете. Детей у вас, если судить по вашей фигуре не было, и грудь у вас — девичья. Меняете цвет ваших волос, судя по их длине, не единожды. Нестандартно реагируете на острые ситуации. Я еще не понял, почему вы так просторечно разговариваете, и плохо разбираетесь в местных традициях, но возможно и этому есть объяснение.

Бархатистый голос мягко обволакивал, бирюзовые глаза изучающее и маняще смотрели в мои, и меня как будто затягивало в их глубину. Я мысленно цыкнула на свои, не в меру расшалившиеся, гормоны.

А вот и объяснение, зачем он свои вопросы задавал. И поведение, и попытки вывести меня из равновесия. И ведь, главное, в его видении мира, все эти доводы весьма логичны. И говорят за то, что я шпионка.

Особенно если он и его спутники крутят какие-то свои, эльфийские делишки. Арано же кто-то пытался утопить. И на поляне Керио на него ругался за отряд этого… Тэруила, кажется.

Кто же виноват, что я в стандартную логику не укладываюсь, он об этом не знает.

Что уж говорить, я даже отвар завариваю не так как них принято: кидаю листья в закипевшую воду, а не в холодную, ожидая пока закипит.

Самое неприятное, что все сказанное мной в ответ, будет выглядеть как попытка оправдаться. Уж лучше промолчать. Факты, которые он видит, против меня. Не могу же я честно сообщить, что такая странная потому, что иномирянка.

Под своей рукой я ощущала мерное биение его сердца. Ровное, как часы. Механизм какой-то, а не сердце.

— Вы ошибаетесь, — я попыталась его оттолкнуть, но безуспешно, — я не шпионка, честное слово.

— Слова, слова, чего они стоят, — усмехнулся он. Склонил голову, внимательно посмотрел мне в глаза и вдруг начал меня целовать. Сначала осторожно, легко поглаживая своими губами мои, потом все более напористо. От удивления у меня отвисла челюсть, он тут же этим воспользовался, а его руки поползли с моей талии вниз.

Я осторожно отвела ногу назад, чтобы пнуть этого наглеца в голень. Простой, но весьма эффективный прием самозащиты.

С другой стороны, когда снова мне удастся поцеловаться с настоящим эльфом? Да еще с таким красивым. Как минимум любопытно, как это.

С настолько красивыми парнями я в своей жизни точно никогда не целовалась. Я поставила ногу на место. Вот если начнет юбку задирать, тогда и лягну, а сейчас буду удовольствие получать.

Я расслабилась, Керио почувствовав, что сопротивления с моей стороны больше нет, еще крепче прижал меня к себе. Заодно можно и руками потрогать, раз уж случай подвернулся.

У его губ был вкус мяты и, чуть горьковатый, чабреца.

Я медленно проследила кончиками пальцев линию острого уха, осторожно потерла ёжик на висках, положила руки ему на затылок. Он тихо застонал в ответ, почти замурлыкал. Что-то прошептал на своем мелодичном языке и снова начал ласкать мои губы своими.

Я с удовольствием провела руками по сильной шее, широким плечам, спине, чувствуя как под моими ладонями перекатываются и напрягаются сильные мышцы. Эльф мягко терся об меня всем телом, заставляя и меня двигаться в одном ритме с ним. Я опустила руку вниз и погладила внушительную выпуклость у него между ног.

Керио молниеносным движением перехватил мою руку и отвел её мне за спину, удерживая меня в своеобразном захвате. Ни на секунду не отрываясь от моих губ.

С поляны донесся резкий треск ломаемых, видимо для костра, веток. И неожиданный шум вернул нас в реальность.

Поцелуй прервался, я, тяжело дыша, с неохотой вынырнула из волшебных ощущений. Керио отступил на шаг и по-собачьи встряхнул головой.

— Я буду за тобой следить, маленькая шпионка, — он постучал указательным пальцем по кончику моего носа, — и если ты оказалась рядом с Арано не случайно, если ты лгала, то я это обязательно выясню. И вот тогда, — он многообещающе улыбнулся, как голодный аллигатор, — пеняй на себя.

Легко чмокнул меня в губы и ушел.

Я осталась стоять в кустах с чувством, как будто меня только что окатили ведром ледяной воды.

Надо ли говорить, что на поляну я вернулась не в самом лучшем настроении. Вытряхнула дремлющего Талириэля из своего плаща. Со злостью скидала вещи в мешок.

Нет, ну каков, а! Шпионку он вычислил! Выводы он сделал! Шерлок, блин, с поломанной дедукцией.

А ведь мне категорически никому нельзя рассказывать кто я. Как не смешно звучит, действительно слишком много знаю. А знания из человека можно добыть разными способами. Пытками, например. И расскажу я заинтересованному человеку, или эльфу, или…не только как порох делать.

А как, например, «Калашников», устроен. А какой-нибудь гениальный технарь вполне сможет разобраться как его изготовить и собрать.

А если не вспомню принципиальную схему «Калашникова», то есть еще уйма потенциально опасных вещей. Начиная от биологического оружия и заканчивая боевыми отравляющими веществам. Так что, я вполне могу своими знаниями спровоцировать массовый геноцид одних живых существ — другими.

А я сама? Тоже хороша. Чуть не штаны с него не сняла прямо там, на поляне. «Я чуть-чуть, я только попробую», — мысленно передразнила сама себя.

А он просто меня испытывал, снова, как на берегу. И я повелась. Птичка-наивняк, ей богу.

Занятая такими невеселыми мыслями, я попросила одного из эльфов развести костер, вскипятила воду в котелке, поделилась с желающими отваром.

Завтракать не стала, после утренних поцелуев кусок в горло не лез. Зато отвар пился с удовольствием.

— Поскольку Серая хромает, вы, эрра, едете со мной, — Имириэль поднял мой мешок и пошел привязывать его к седлу.

— А эрр Арано с кем поедет?

— Со мной, — Керио налил отвар себе в кружку и отсалютовал мне.

Как там он сказал? Нестандартно реагирую на острые ситуации?

Я нежно улыбнулась, легко облизнула губы и ответно отсалютовала ему своей кружкой так, будто это был бокал изысканнейшего шампанского.

Хотя больше всего мне хочется треснуть благородного эрра, этой самой кружкой, да по блондинистой башке. Чтоб не лез не в свое дело.

Впрочем, мои ответыные улыбки не произвели на белобрысого никакого впечатления, он сел и, как ни в чём не бывало, принялся пить отвар.

После чаепития, эльфы затушили костер, и наш маленький отряд снова тронулся в дорогу. И наконец, после полудня, мы прибыли к стенам Равенхальма. Прямиком к главным воротам.

За два месяца с того времени как я въезжала в Равенхальм вместе с Анеей здесь не изменилось ничего. Разве что время года сменилось, как в театральных декорациях, добавилось более темных, почти осенних, красок. Мы с Анеей приезжали сюда поздней весной, сейчас же было лето собирающееся скоро перейти в осень.

На воротах все так же стояла стража и собирала дань с въезжающих в город. В этот раз очередь была длиннее, чем тогда. Пара больших обозов, с десяток крестьян на телегах ждущих пока стажники проверят поклажу. Пеших пропускали через маленькую калитку с краю ворот.

Керио прошел в караулку, побеседовал о чём-то с капитаном стражи, подозреваю, что заплатил сильно сверх тарифа, и мы проехали без очереди. Лошади простучали копытами по деревянному настилу у ворот и бодро порысили по широким мощеным улицам к дому Арано.