Проклятые Cердца

Amy Blankenship

Братья-хранители – бессмертные, которые не размениваются на мелочи, когда дело доходит до защиты Киоко от Хякухея, от демонов, даже от нее самой. Но когда это может зайти слишком далеко? Если бы братья знали, что им придется убить друг друга, просто чтобы быть рядом с ней, сделали бы они это? Если бы это позволило им любить ее, то они сделали бы это в мгновение ока. Будет ли их смерти достаточно, чтобы уберечь Киоко от повелителя демонов Хякухея, который любил ее всю вечность? Иногда даже крови недостаточно, когда Киоко не играет по правилам их Проклятых Сердец.

Глава 3 «Старшая Школа «Гормоны — Это Мы»

Киоко все утро была расстроена, пытаясь придумать, что надеть. Не то чтобы у нее был большой выбор, так как она каждый день носила одно и то же в школе-интернате. К счастью, она нашла цвет, который подходил к ее скучному наряду.

Одна из девочек подарила ей рубашку в прошлом году на Рождество. Оно было изумрудно-зеленым, коротким и с оборками. Она всегда любила его, но у нее никогда не было возможности его надеть. Теперь, когда она надела его вместе с одной из своих черных школьных юбок, она чувствовала себя почти взволнованной перспективой отправиться за покупками после школы и сменить свой гардероб.

Мистер Сеннин дал ей банковскую карточку вместе с информацией о ее счете вчера в самолете. Киоко чуть не закричала вслух, когда он сообщил ей остаток средств на счете. Она была рада, что не сделала этого, когда он добавил тот факт, что карта была только со счета для развлечений. Ее настоящие активы были на совершенно другом счете.

Теперь она столкнулась со своей первой дилеммой… как добраться до школы. В школе-интернате девочкам не разрешали получать водительские права, и она понятия не имела, проезжал ли автобус по этой улице… не то чтобы водитель автобуса знал, что ее все равно нужно забрать. Она оторвалась от своих мыслей, когда снаружи раздался гудок.

Открыв входную дверь, Киоко улыбнулась и помахала рукой такси. «Спасибо, мистер Сеннин», — прошептала она, хватая свою сумку с книгами и направляясь к подъездной дорожке.

«Что ж, это ответ на этот вопрос». Шинбэ забрался на пассажирское сиденье джипа Тойи, в то время как Кё и Камуи направились к блестящему черному мустангу. «Я просто надеюсь, что заклинание барьера, которое я наложил на нее прошлой ночью, сможет скрыть ее достаточно, чтобы удержать любых бродячих демонов от набега на среднюю школу».

Тойя стиснул зубы, зная, что прошлой ночью все хранители были в ее спальне по отдельности, но мысль о том, как близко Шинбэ, должно быть, был, чтобы произнести это заклинание, действовала ему на нервы.

Котаро надел темные очки и закинул ногу на заднее сиденье мотоцикла. «Кто последний, делает домашнюю работу за всех».

*****

Желая увидеть свою сестру своими глазами, Тама сел на кирпичную стену высотой в три фута перед старшей школой. Он взглянул на Хякухея, который прислонился к кирпичам прямо рядом с ним, хотя Тама знал, что никто другой не сможет его увидеть, так как он был тенью. До сих пор он молчал, пока они оба смотрели, как ученики входят в школу.

Со своей прической скейтера и новой одеждой Тама смешался с другими студентами, наблюдая и ожидая. Его изумрудно-зеленые глаза на мгновение скрылись за темнотой его мыслей, когда он почувствовал, как сила хранителей прошла рядом и вошла в школу. Он не смотрел на них, опасаясь, что его отвращение проявится.

Прошлой ночью он послал одного из своих демонов следить за ее домом и предупредить его, если его сестра уйдет. Где-то в ранние утренние часы один из хранителей убил его. Как хозяин демона… он почувствовал его насильственную смерть. Он знал, что контролировать демонов — это не то же самое, что иметь домашних животных, поэтому его не беспокоило, когда один из них умирал. Иногда ему хотелось убить их самому, когда один из демонов ускользал от их власти и ранил человека… или еще хуже.

Почувствовав прилив энергии вокруг себя, он повернул голову и увидел девушку, выходящую из такси, которое подъехало к входу в школу. Губы Тамы приоткрылись, без сомнения зная, что это Киоко. У нее были длинные каштановые волосы с большими распущенными волнами, которые подпрыгивали при ходьбе. Часть волос была собрана в конский хвост на макушке, в то время как остальная часть свисала почти до талии. Она взглянула на него яркими изумрудными глазами, а затем быстро отвела взгляд, как будто нервничала.

Хякухей скрывал свою ауру, когда она приблизилась к ним. Просто увидев ее снова так скоро, он почувствовал внезапную потребность, захлестнувшую его. Он слышал, как ускорилось сердцебиение Тамы, когда мальчик мысленно прошептал:… «Она здесь, не так ли?»

«Да». Голос Хякухея был смесью эмоций, когда воспоминания всплыли, чтобы преследовать его. «Пришло время оставить наш подарок хранителям».

Тама злобно улыбнулся, когда он протянул руку и снял черную вдову со своего плеча, положив ее на кирпич рядом с собой. Он наблюдал, как Хякухей провел рукой по ядовитому паукообразному, делая это больше похожим на ласку, чем на то, чем оно было на самом деле. Тень, которую паук отбрасывал в лучах утреннего солнца, открыла его кроваво-красные глаза.

*****

Киоко была на грани нервного срыва, когда вошла в здание. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней, и от этого ощущения у нее по рукам пробежал холодок. Это место было совсем не похоже на школу-интернат. Некоторые из детей, мимо которых она только что прошла, делали все: от курения сигарет до поцелуев прямо перед школой. Как будто этого было недостаточно… то, что на них было надето, заставляло ее чувствовать себя почти неполноценной.

Почти теряя самообладание, Киоко повернулась и положила руку на дверь, желая убежать. Оглядев всех учеников, она снова посмотрела на мальчика, сидевшего в одиночестве. Она заметила, что он наблюдал за ней, когда она выходила из такси, и он все еще наблюдал за ней. Он был выше ее, но примерно того же возраста, с убийственным телом, которое альтернативное увлечение не совсем скрывало.

Он напомнил ей о чем-то, что, как ты знаешь, опасно, но ты все равно жаждала этого. Увидев, как солнце блеснуло в его глазах, когда он наклонил голову, она могла бы поклясться, что его радужки изменились с черных на ярко-зеленые. Решив, что это всего лишь ее воображение, Киоко обернулась и вздохнула, зная, что пришло время встретиться лицом к лицу с музыкой.

Стараясь ни с кем не встречаться взглядом, она направилась к стеклянным дверям с надписью «ДИРЕКТОР» рядом с ними. Она наклонила голову в сторону всех девушек, которые толпились у дверей, заглядывая внутрь и перешептываясь. Она уловила всевозможные замечания, начиная от"посмотри на эту задницу"и заканчивая"чур, он мой".

Как только она вошла в комнату и закрыла за собой дверь, Киоко огляделась, заметив, что здесь было еще шумнее, чем в коридоре. Она направилась к длинному столу, но резко остановилась, увидев перед собой нескольких студентов.

Секретарша раздраженно прищелкнула языком. «У меня еще даже не было времени проверить факс, так что вам просто придется присесть, пока я не соберу ваши расписания».

«Наши графики уже утверждены и должны быть вместе с остальными документами». Голос Кё был ледяным. Если бы старуха знала его лучше, она бы переступила через себя, чтобы сделать так, как он просил. Бросив свирепый взгляд на факс, он включился и начал печатать.

Взгляд Киоко остановился на парне, чей голос заставил ее вздрогнуть, но как только она увидела его, ее губы приоткрылись. Неудивительно, что в двери заглядывала толпа девушек. У него были самые длинные волосы, которые она когда-либо видела у парня, и они были бело-серебристыми… Не такого цвета, как у старика, но мягкими и яркими на вид. Его одежда была одеждой богатого ребенка, и, казалось, он привык добиваться своего. Улыбка, которой он одарил секретаршу, была злой и холодной, но его лицо было совершенным.

Он выглядел так, словно должен был быть где-нибудь на фотосессии для рекламы нижнего белья Calvin Klein. Ее щеки вспыхнули, когда выражение его лица мгновенно смягчилось, и он взглянул на нее, как будто услышал ее мысли. Киоко сделала шаг назад, отводя от него взгляд. На ковер было гораздо безопаснее смотреть.

«Ты Киоко Хого?» Леди практически кричала из-за стола.

Взгляд Киоко метнулся вверх, и она кивнула, ей не нравилось быть в центре внимания.

«Вот твое расписание». Дама протянула лист бумаги, но не сводила глаз с парня, стоявшего перед ней. «Твой адвокат предусмотрительно отправил необходимую информацию на прошлой неделе, а не в последнюю минуту». Ее голос не мог бы быть слаще, даже если бы его посыпали сахаром. Киоко знала, что сарказм предназначался парню, с которым она спорила, а не ей.

«Ты можешь идти на свой первый урок». Она махнула Киоко в сторону двери, а затем повернулась к остальным: «Я не могу поверить, что мне нужно сделать шесть новых зачислений за один день».

Киоко повернулась и бросилась к двери, но обнаружила, что один из парней придерживает ее для нее. Она была достаточно смущена, поэтому, даже не глядя прямо на него, быстро пробормотала: «Спасибо», когда проскользнула мимо.

Она вышла обратно в коридор и сделала несколько шагов между собой и пускающими слюни девушками, прежде чем, наконец, почувствовала, что уровень напряжения резко упал. Посмотрев вниз на листок бумаги, а затем снова на огромные коридоры, Киоко заметила, что они ведут в разные стороны, даже вверх по ступенькам. «Отлично… так как же мне найти комнату 101?»

«Вверх по лестнице и первая дверь слева от тебя», — сказал Тасьюки, наклонившись через ее плечо, чтобы посмотреть на ее расписание. — «Эй! На самом деле у нас одни и те же занятия». Наблюдая, как она кружится, словно он напугал ее, Тасьюки одарил ее своей улыбкой «Я такой невинный». «Я никогда не видел тебя здесь, и я знаю, каким ужасным может быть этот офис. Поэтому я решил подойти и представиться на случай, если тебе понадобится помощь».

Он протянул руку. «Тасьюки… а как тебя зовут?»

Киоко не смогла сдержать улыбку, которая тронула ее губы, когда его теплая рука взяла ее и удержала. Любопытство проникло в ее разум, как будто она откуда-то знала его. Она моргнула, когда это чувство не исчезло, хотя она знала, что никогда не встречала его раньше.

Его волосы были такими темными, что на свету в них пробегали странные голубые блики, и они беспорядочно свисали с плеч. Она увидела свисающую серьгу в виде креста, выглядывающую с одной стороны, и подумала, что он похож на солиста рок-группы 80-х годов. Одна из девочек в ее школе постоянно попадала в неприятности из-за контрабанды рок-плакатов и расклеивания их в разных местах кампуса.

«Киоко», — она назвала ему свое имя, так как это было все, что он ей предложил.

«А учителя утверждают, что я ни на что не гожусь». Его улыбка была ослепительной, когда он махнул рукой в сторону лестницы. «Теперь я могу доказать, что все они ошибаются, не давая тебе заблудиться сегодня».

Киоко с благодарностью последовала за ним вверх по лестнице, пока он продолжал говорить об учителях, которые давали домашнее задание, а кто нет. Когда они вошли в учебный класс, она заметила, что там были установлены двойные парты.

«Да», — нахмурился Тасьюки. «У каждого уже есть партнер. В школе принято ставить двойные парты в каждом классе». Он пожал плечами: «Но стол рядом с моим пуст».

Киоко была просто счастлива, что учитель просто улыбнулся ей, а затем отвернулся, вместо того чтобы представить ее классу. Найдя учебник уже на столе, она быстро привела себя в порядок, пока остальные студенты медленно заполняли класс. Тасьюки был последним, кто стоял, так как он листал ее книгу, указывая, на какой главе они были.

«Тасьюки… перестань пытаться опылять и займи свое место». Глубокий мужской голос раздался с передней части класса, заставив Киоко покраснеть на несколько оттенков, когда некоторые ученики повернулись, чтобы посмотреть на них. «Она может быть новенькой, но, судя по ее предыдущим классам, я не думаю, что отсутствие партнера повредит ей».

«Если ей нужен партнер…» Шинбэ вошел в класс, как будто он был там своим: «…тогда я буду добровольцем». Он протянул листок учителю и направился к единственному свободному месту в классе.

Пока учительница просматривала бумагу, глаза Киоко расширились, и она убрала свои вещи со стула рядом со своим. Он мгновенно напомнил ей Тасьюки, потому что у них, казалось, была одинаковая прическа. Но глаза этого парня не были мягкими карими, как у Тасьюки… она могла бы поклясться, что они были аметистовыми. Там, где Тасьюки пытался выглядеть как рок-звезда, этому парню не нужно было пытаться… он просто был им.

«Ты поделишься со мной?» Шинбэ встретился с ней взглядом, когда занял свое место.

«Что?» Киоко так элегантно ответила. Почему у нее только что поднялась температура до небес?

«Твоя книга», — ухмыльнулся Шинбэ, гадая, о чем она думает. «Кажется, есть только одна».

«Ой. Да». Киоко кивнула, перекладывая книгу между ними, когда он придвинул свой стул вплотную к ее. Она молча задавалась вопросом, было ли где-то правилом, что новенькая должна краснеть весь день.

Глядя мимо него на Тасьюки, она заметила, что улыбка ее нового друга исчезла, и он быстро постукивал карандашом по столу, уставившись в упор на ее нового партнера. Он был не единственным, кто пялился. Казалось, каждая девушка в комнате решила, что ей нужно что-то из своей сумки с книгами, чтобы повернуться и посмотреть на него.

Шинбэ положил локоть на стол и наклонился, чтобы закрыть ей вид на парня, который вел ее за руку вверх по лестнице из кабинета директора. «Похоже, у тебя все-таки будет партнер. Меня зовут Шинбэ», — Он подмигнул, желая ее полного внимания.

Час спустя Киоко было почти грустно от того, что урок подходит к концу. Шинбэ оказался очень забавным, когда они проводили научный эксперимент в тот день. Только их столик и столик Тасьюки сделали все правильно.

Шинбэ взял их общий учебникодновременно с ней. Положив свою руку поверх ее, он притянул ее к себе. Когда она уставилась на него своими большими изумрудными глазами, он с трудом удержался, чтобы не обнять ее за талию и не прижать к себе. «Я возьму ее», — его голос был хриплым, затем выровнялся, когда он добавил: «Так как нет домашней работы». Его большой палец ласкал тыльную сторону ее ладони, пока он слушал, как учащается ее сердцебиение.

Киоко кивнула, чувствуя, как у нее подкашиваются колени, затем неохотно убрала руку с его руки. В нем было что-то такое, что заставляло ее хотеть заползти к нему в объятия, и это было просто тревожно. Она повернулась, чтобы поднять свой рюкзак с пола, но заметила, что чья-то рука уже тянется к нему.

Тасьюки подхватил сумку с книгами прежде, чем она успела это сделать, и быстро втиснулся между ней и Шинбэ. «Готова к математическому анализу?»

Киоко кивнула, радуясь возможности отвлечься. «Никогда». Она рассмеялась, увидев выражение лица Тасьюки.

Тасьюки уловил шутку, закатил глаза и застонал. «Да, каждый раз, когда я думаю, что разобрался в математике, они пишут что-то еще более глупое на доске, просто чтобы посмеяться надо мной». Он схватил Киоко за руку, потянув ее за собой: «Пойдем, я покажу тебе дорогу в ад».

Шинбэ смотрел, как они уходят, прищурив глаза от того, что рука Тасьюки так властно держала ее. «Он думает, что знает, что такое ад, а? Я могу показать ему настоящий ад». — ревниво прошептал Шинбэ себе под нос. Он отмахнулся от необходимости ломать мальчику пальцы.

Закрыв на мгновение глаза, он позволил своим силам волной распространиться по всей школе, выискивая любые признаки того, что демоны были на охоте. Когда волна прошла мимо Киоко и ее друга, Шинбэ нахмурился. Дело было не в том, что мальчик был демоном… аура была странно знакомой.

В следующем классе Тасьюки повел ее к столу, который, как он знал, был свободен, но внезапно остановился как вкопанный. Киоко проследила за его взглядом, как и за взглядами всех остальных в классе. Ее глаза расширились при виде длинных серебристых волос парня, которого она видела спорящим с секретаршей. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, он медленно повернул голову, и его глаза цвета жидкого золота поймали и удержали ее взгляд.

«Сколько у нас новых людей, начиная с сегодняшнего дня?» Тасьюки ни к кому конкретно не обращался.

«Шесть», — ответила ему Киоко, вспомнив, что сказала секретарша.

«Мое место здесь», — задумчиво сказал Тасьюки, медленно проходя мимо него.

Киоко почувствовала дежавю, когда заметила одну книгу по математике, и что он уже засунул ее между двумя сиденьями, как будто ждал ее. Она отогнала эту мысль, подумав, что, возможно, учитель попросил его поделиться с ней, прежде чем она вошла в комнату. Чем ближе она подходила к нему, тем больше тревожилась. Это было так, как будто каждый гормон в ее теле только что встал и обратил на это внимание.

Когда она села, он придвинул свой стул ближе, и она почувствовала, как жар приливает к ее щекам. Оглядев комнату, она заметила, что несколько девушек теперь хмуро смотрели на нее. Зная, что это будет самый длинный урок в истории, Киоко закрыла глаза и потерла висок.

Как только математический класс приступил к выполнению задания, Киоко изо всех сил пыталась вспомнить, как решать задачи, хотя она выучила это в прошлом году в школе-интернате. Увидев, как рука Кё почти пролетела по странице, Киоко внутренне вздохнула, застряв на второй задаче.

Учительница прогуливалась между партами и заметила, что Кё почти закончил со страницей. «Я вижу, ты уже научился решать это, Кё. Не мог бы ты оказать мне услугу и помочь объяснить это Киоко?» Учительница мило улыбнулась, но, не дожидаясь ответа, направилась к следующему ряду учеников.

Киоко была подавлена. Она стояла совершенно неподвижно, наблюдая, как он отодвигает свои собственные бумаги. Когда он наклонился к ней, чтобы притянуть ее ближе, прядь его волос скользнула по ее руке. Ощутив прохладную шелковистость, Киоко подтвердила свои худшие опасения… она так собиралась завалить математику в этом году.

Уголки губ Кё приподнялись в легчайшем намеке на улыбку, когда он услышал ее мысли. Наклонившись, чтобы посмотреть ей прямо в глаза, он накрыл ее руку своей и прошептал: «Я не позволю тебе потерпеть неудачу».

К концу урока Киоко вспомнила, как решать задачи по математике. Они даже закончили домашнее задание в тот вечер до окончания урока. Снова возникло ощущение дежавю, когда он предложил оставить книгу для них. Увидев, что Тасьюки ждет ее у двери, она поспешила.

«У тебя действительно есть домоводство?» Киоко спросила его не оглядываться через плечо на Кё.

«Конечно. На самом деле, в этом году в класс ходят в основном парни». Его глаза сверкнули, когда он подмигнул. «Мы, мужчины, должны знать, как готовить для наших возлюбленных и делать их счастливыми». Тасьюки ухмыльнулся: «Кроме того, мы готовим почти каждый день, так что это похоже на перекус перед обедом».

«Ха! Итак, правда наконец-то вышла наружу. Я знала, что была причина, по которой я хотела пойти на этот урок». Киоко дерзко улыбнулась ему, зная, что этот урок ей нужен, вероятно, больше, чем другие. До прошлой ночи ее никогда не пускали на кухню, и она задавалась вопросом, сможет ли она даже притвориться достаточно, чтобы не стать классным клоуном. Теперь, когда она готовила для себя… нужно было либо сдать экзамен, либо научиться любить хлопья Cheerios.

Этот класс был создан совершенно иначе, чем все остальные. Вместо столов стояли столы и стулья, как в столовой.

«Нет назначенных мест». Тасьюки пошевелил бровями и быстро повел их к столику в задней части зала. Вся правая сторона комнаты была заставлена всем необходимым для приготовления пищи, включая пять плит. Киоко быстро огляделась, насчитав пять столов, и предположила, что каждый стол будет готовить вместе.

Двое других парней присоединились к их столику, и Тасьюки представил ее Йоджи, который выглядел как настоящий американский спортсмен. Когда он спросил имя другого парня, Киоко поняла, что он, должно быть, один из новых студентов. И снова она почувствовала, что ее притягивает к нему какой-то невидимый магнит, который действует только на новых учеников.

«Привет», — прошептала она, когда он улыбнулся и кивнул. Он был таким же поразительным, как и два других новых парня, которых она встретила этим утром. Его волосы были потрясающими… он был темным и светлым одновременно, с аметистовыми бликами повсюду. Они были длиной до плеч, но неукротимые, как будто он побывал в бурю, и его глаза… они не были одного цвета… они были всех цветов, и она могла поклясться, что они сверкали неестественным светом.

Казалось, он смотрит на нее так же пристально, как и она на него. Когда их взгляды встретились, Камуи улыбнулся улыбкой, которая покорила бы самого дьявола.

«Почему бы вам двоим не уединиться?» — пожаловался Йоджи, заставив Тасьюки зарычать, а Камуи рассмеяться.

«Только если мы сможем запереть тебя», — ухмыльнулся Камуи Йоджи, когда тот напрягся. Он попытался не рассмеяться вслух, когда ему пришла в голову мысль, что спортсмен страдает клаустрофобией. «Я просто выбирал человека, для которого готовлю. Что случилось? Ревнуешь? Ты хочешь, чтобы я вместо этого готовил для тебя?»

Йоджи пожал плечами, решив согласиться с этим: «Только если это сделает тебя счастливой, милая».

Тасьюки откинулся на спинку стула, наблюдая, как новенький следит за Киоко. Они ошибались. Это не Йоджи чувствовал уколы ревности. Может быть, пришло время познакомиться с конкурентами поближе. Он взглянул на счастливую улыбку на лице Киоко и решил, что ему лучше придумать план.

«Сегодня мы будем делать конфеты на Хэллоуин с нуля», — объявила учительница, раздавая рецепты.

«А теперь мы будем есть головы монстров!» Камуи добавил так, словно только что выиграл в лотерею. Когда Киоко начала смеяться вместе с ним, Камуи почувствовал, как его кровь закипает, и он поймал себя на том, что борется с желанием дотянуться до нее. Он молча задавался вопросом, боролись ли его братья с такой же жаждой.

Каждый из них выбрал свой шаблон для печенья в форме Хэллоуина и сделал по десять печений, поместив их на огромную сковороду. Когда они закончили, именно Камуи поспешил вынуть сковороду из духовки. Увидев, что печенье Киоко в форме тыквы сильно деформировано, он прошептал короткое слово на каком-то забытом языке, вытаскивая сковороду из духовки.

«Как это произошло?» — с благоговением спросила Киоко, когда он поставил сковороду на стол. Ее печенье было совершенством, а печенье парней выглядело так, будто их испекли пятилетние дети.

«И вот почему в основном парни посещают занятия», — улыбнулся Камуи, откусывая кусочек печенья Киоко, а затем моргнул, услышав слабое рычание, исходящее от Тасьюки. Присмотревшись получше к парню, который назначил себя телохранителем Киоко на этот день, Камуи склонил голову набок от дурного предчувствия.