Ярлык (грамота)

Ярлы́к (от др.-рус. ярлыкъ — «ханская грамота», что от тюрк. ярлэ́к — «повеление, приказ») — письменное повеление или льготная грамота монгольских ханов подвластным светским и духовным (церковным) владыкам; воплощение законов Ясы. Верительная грамота на великое княжение в XIII—XV веках.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Покровский указывает, что «в древней Руси церковь отгораживается от княжеского суда всех раньше – и всех основательнее»: в XII в. князья признают право церковного суда над так называемыми «церковными людьми» (сюда автором включались «не только те, кто дал аскетический обет», но и все, «кто… работал» в обширном церковном хозяйстве); затем, в XIII–XIV вв., полный иммунитет предоставили русской церкви татарские ханы в своих ярлыках; «позднейшие грамоты русских удельных князей лишь по частям подтверждали то, что универсально и сразу было даровано татарскими ханами»[277].

С. М. Каштанов, Московское царство и Запад. Историографические очерки, 2015

Не секрет, что текст Великой Ясы (ни целиком, ни частично) до наших дней не дошёл, имеются только многочисленные упоминания о ней в записках иностранных современников и исторических сочинениях XIII–XV вв.: арабских (ал-Умари, Ибн Халдун, ал-Макризи), персидских (Джувейни, Рашид ад-Дин, Вассаф, Хафиз Аюру, Мирхонд), армянских (Вардан Великий, Григор Акнерци), ближневосточных (Григорий Абу-л-Фарадж), византийских (Георгий Пахимер), западноевропейских (Иоанн де Плано Карпини, Бенедикт Поляки, Вильгельм де Рубрук, Жан де Жуанвиль). Отдельные упоминания встречаются также и в официальных актах тюрко-монгольских государств – своде законов империи Юань и русских переводах ярлыков ханов Золотой Орды. Естественно, все эти источники содержат только отдельные упоминания о Великой Ясе и некоторых правовых положениях, которые, как полагают сами авторы, включались в неё.

Роман Почекаев, «Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время), 2016

С началом правления хана Менгу-Тимура начались некоторые облегчения для русского народа. Несмотря на союз, установленный ханом Берке с мусульманским миром, епископ Сарайской епархии получил ярлык, подтверждавший права христианской епархии и ограждавший ее от всяких насилий, поруганий и других посягательств. Ярлык этот подтверждал, что положение Русской епархии продолжало оставаться прочным наряду с другими религиозными культами. Еще более значительное облегчение было сделано в отношении русских княжеств. В 1269 году Менгу-Тимур вывел из русских княжеств хивинских сборщиков дани и передал это право русскому князю. С этого времени ответственным за сбор дани и ее доставку становился русский великий князь.

А. А. Гордеев, История казачества, 2006

Заметим также, что ярославский кн. Фёдор Ростиславич (в грамоте которого конца XIII в. впервые встречаются «бегоули») в ряде летописей называется ханским «улусником». Будучи женатым на ханской дочери, он занимал высокое положение чашника при дворе Менгу-Тимура. В ряде волостей вологодского Заозерья, представлявших собой северную окраину Ярославского княжества, в XVII в. были церкви во имя Фёдора и его детей Давыда и Константина, канонизированных в 1460-х гг. Подобные храмоименования отражали почитание ярославских князей на Вологодчине. В источниках отмечается благочестие кн. Фёдора и его ордынской жены Анны, принявшей православие. Не исключено, что кн. Фёдор в конце XIII в. контролировал обширную территорию Вологодского Заозерья с санкции (по ярлыку? – М. Ч.) своего тестя. Поскольку отмеченные храмоименования не обнаружены в тех приходах, применительно к которым в XVII–XIX вв. известно их определение как улусцев, это указывает на различное происхождение данных явлений (и по времени, и по причинам). Помимо ярославских и устюжских документов, употребление термина «бегоули» косвенно устанавливается и для Устьянских волостей (1539/40 г.).

М. С. Черкасова, Северная Русь: история сурового края ХIII-ХVII вв., 2017

Терпимость к разным верам в империи монголов действительно была, что отражено в своде законов (изречений) «Ясе» Чингиз-хана. Но как уже отмечалось выше, эта империя не была правовым государством, подобным например Римской империи. В ней не было механизмов по поддержанию законности, не было развито правосознание в людях. Поэтому «Яса» Чингиз-хана была скорее цитатником, подобным китайским цитатникам Мао Дзе Дуна, чем действующим законодательством. Реальная история свидетельствует, что и при завоеваниях, и потом при карательных набегах монголы всегда грабили и оскверняли православные храмы, избивали укрывающееся в них население, а заодно и духовенство. Действительно ханы даровали ярлыки русскому митрополиту на право владения церковью имуществ, земель и об избавлении их от дани. Правда, эти ярлыки не спасали церковные земли от грабежа отдельных татарских отрядов. Но имущественные права церкви и состояние самой веры в народе – вещи довольно разные. Наше время особенно наглядно показывает, как можно убивать подлинную веру в народе, даровав церковной верхушке и церковной системе самые широкие права.

Епископ Дионисий Алферов, Узловые точки русской истории, 2018

На самые тяжелые годы монгольского господства приходится одно событие, не вызвавшее большого интереса у современников, но оказавшее исключительно большое воздействие на дальнейший ход истории России. В соответствии с завещанием Александра Невского в 1260–1270-е годы из Владимирского княжества было выделено княжение – последнее в русской истории – с центром в небольшом городке Москва. Правившие в нем потомки младшего сына Александра Невского – Даниила – оказались тонкими дипломатами и политиками, которые больше других преуспели в «собирании земель» – присоединением выморочных княжеств, заключением союзов, покупками, получением ярлыков, завоеваниями. Большую помощь в завоевании ими власти над Русью сыграли приглашаемые татарские рати. Московские князья стали политическими лидерами вновь поднимавшейся Руси.

В. А. Никонов, Лидерство по-русски, 2017

С.Г. Пушкарёв так оценивает последствия монгольского ига для Руси: «власть русских князей над населением земель не только сохранилась, но и усилилась, ибо теперь она опиралась на внешнюю огромную силу татарского «царя»». Хан отныне давал «ярлыки» на великое княжение Владимирское т ом у, кому хотел, иногда считаясь, иногда не считаясь со старшинством очередного претендента на власть. Так, в начале XIV века, по рассказу летописи, «татарские князья» откровенно говорили московскому князю Юрию Даниловичу: «если ты дашь выход (дань – П.Р.) больше князя Михаила Тверского, мы тебе княжение великое дадим». И князья старались вовсю, видя в татарской милости и военной мощи основу собственной безграничной власти над населением, и копируя в своих землях ордынскую модель власти!

П. В. Рябов, История русского народа и российского государства. С древнейших времен до начала ХХ века. Том I, 2015

В первой половине XIII в. в положении плательщиков дани Золотой Орде оказались русские княжества, которым сохранялись государственность, церковь и администрация. Сбор дани монголотатары поручали одному из князей, которому выдавался ханский ярлык. Держатель ханского ярлыка приобретал титул великого князя, обладал политической властью и военной поддержкой от Золотой Орды. Русская церковь была освобождена от уплаты налогов и призыва в монгольскую армию подвластных ей людей. Великому Новгороду монголотатарами гарантировались автономия и право на свободную торговлю.

Е. В. Глазова, История государства и права России. Ответы на экзаменационные билеты, 2009

Собственно, и в 1468 г. его миссия, скорее всего, состояла в отстаивании митрополичьих прав Григория, которые в феврале 1467 г. признал константинопольский патриарх Дионисий[286]; при этом заслуживают внимания как последовательное участие «Якуба-писаря» в борьбе Григория Болгарина за «Верхнюю Русь», так и то, что его постоянным спутником был «Ивашенец». Детальных известий о нем не сохранилось. М. Грушевский, анализируя ярлыки крымских ханов великим литовским князьям, называет этого Ивашенца «киевским боярином второй половины XV ст.», дважды направлявшимся с посольством в Крым для получения ярлыков от Нур-Девлета и Менгли-Гирея (60-70-е гг. XV в.)[287]. Последний в начале XVI в. в переписке с литовским двором вспоминал о том, что «пана Ивашков сын пан Ивашенцо» «межи царя, отца нашого, и межи короля Казимира… гораздо служил, много жалованя видал»[288]. Соответственно, представляется несомненным, что именно он упомянут в перечне «подписантов» Мисаилового письма как «пан Иоан с Киева… посол мирный к поганом о утвержении мира хрестианских сынов» – тем более что он фигурирует тут как брат «благородного пана Романа с Киева, старосты путивлского», в котором безошибочно угадывается путивльский наместник Роман Ивашкович, известный по Казимировым привилеям 1482 и 1487 гг.[289]. Интересно, что в Мисаиловом послании, как и в упомянутых выше документах, писарь Якуб и Ивашенец фигурируют рядом – лишний раз демонстрируя, что среди «подписантов» письма нет случайных людей и за каждым из них проглядывает определенная проунионная традиция.

Коллектив авторов, Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы, 2011

Право Золотой Орды состояло из четырех элементов: Великая Яса (собрание монгольских обычаев и законов); грамоты, ярлыки, исходившие от ханов; обычное право монгольских племен; шариат. Правовые нормы не абстрагировались от норм нравственных и религиозных. Уголовные законы отличались жестокостью. Малейшее нарушение установленного порядка преследовалось суровыми карами. Западная часть Орды, под власть которой попала Русь, называлась Золотой, или Белой, Ордой. Это государство было построено по десятичной системе. Первое, что делали завоеватели, – проводили перепись, т. е. считали завоеванных, а затем прокладывали дороги. Счет и связь – два конструктивных элемента, помогавшие держать покоренных в подчинении.

С. А. Князева, История государства и права России. Шпаргалки, 2012

Одним из последствий Суздальской битвы был заключенный между Улуг-Мухаммедом и Василием II «Мирный договор 1445 г.» – документ-соглашение об условиях отпуска из татарского плена московского великого князя, существование которого не доказано. Спустя 3 месяца после пленения Василий II был отпущен ханом Улуг-Мухаммедом в Москву. Исследователь истории и культуры народов Поволжья М. Г. Худяков полагал, что при отпуске великого князя из плена хан составил с ним мирный договор об условиях освобождения. Однако он, как и другие историки, недоумевал, почему этот большой по значению межгосударственный акт не был юридически оформлен в письменном виде. Для понимания причин необходимо учитывать особенности международных правовых норм той эпохи, когда ордынские ханы являлись общепризнанными сюзеренами, а московские великие князья были их вассалами. Василий II при вступлении на великокняжеский престол в 1432 г. получил из рук Улуг-Мухаммеда ярлык на правление в Москве. После изгнания Улуг-Мухаммеда из Сарая и Крыма великий князь Василий II, желая воспользоваться смутой в Орде, решил переметнуться на сторону другого хана, то есть попытался восстать против своего прежнего сюзерена. Однако, потерпев в 1445 г. сокрушительное поражение от войск Улуг-Мухаммеда и оказавшись в плену, он, вероятно, признал законность и «незыблемость» своей вассальной зависимости от Улуг-Мухаммеда. Поэтому юридически не было никакой надобности оформлять мирный договор, происходило лишь подтверждение прежнего правопорядка: ярлык Улуг-Мухаммеда, выданный им Василию II на великое княжение, сохранил свою силу.

Д. В. Макаров, Дорогами ислама Центральной России, 2012

Великое княжество Московское и другие русские земли были тогда недостаточно известны в международной политике. Золотая Орда и ее ханы, почтительно именуемые в русских источниках царями, продолжали оказывать колоссальное влияние на политическую жизнь Руси, поскольку именно ордынский правитель давал ярлык на великое княжение, фактически решая, кому достанется пальма первенства среди русских князей. Продолжались и выплаты выхода (дани) татарам, а суверенитет хана считался непоколебимым. До княжения Ивана III осознанного стремления к независимости не прослеживается: все конфликты касались либо отдельных представителей власти Золотой Орды, либо тех, кто узурпировал власть, и их легитимность не признавалась (например, Мамай).

А. В. Воробьев, Великий князь Иван III Васильевич, 2015

Выплата ордынской дани возобновилась, но о возвращении к временам Батыя речи уже не было. Тохтамыш вынужден был считаться с реальным соотношением сил на Руси: он не только сохранил ярлык на великое княжение Владимирское за Дмитрием Донским, но и, как полагают исследователи, санкционировал передачу его по наследству сыну московского князя Василию Дмитриевичу. Тем самым старшинство среди русских князей закреплялось за родом Калиты, а территория великого княжения с городами Владимиром, Костромой и др. сливалась с вотчиной московских князей.

М. М. Кром, Рождение государства. Московская Русь XV–XVI веков, 2018

Русское централизованное государство образовалось вокруг Москвы. Возникнув как город в XII в., с конца XIII в. Москва становится стольным городом самостоятельного княжества. Основа могущества Москвы была заложена при Иване Калите (1325—1340 гг.), который получил в Орде ярлык на великое княжение, приобрел право собирать дань с русских княжеств. В 1326 г. в Москву была перенесена из Владимира митрополичья кафедра. Расширяя территорию Московского государства, великие князья превращали уделы в простые вотчины, удельные князья становились подданными великого московского князя. К концу XIV в. Московское княжество окрепло и начало борьбу за освобождение от монголо-татарского ига. К началу XVI в. московские князья в целом завершили процесс объединения русских земель.

История государства и права России, -1

После того как осенью 1246 г. Ярослав Всеволодович был отравлен в Орде, Батый в начале 1248 г. отослал его сыновей, Андрея и Александра, в далекую Монголию, в Каракорум – столицу Великого хана, где они пробыли до 1249 г. Возможно, именно это путешествие по бескрайней монгольской державе и знакомство с ее административной и военной организацией и стали причиной осознания Александром силы монголов и бесперспективности борьбы с ними в сложившихся условиях. В ставке Великого хана Александр получил ярлык – права на княжение в Киеве, Новгороде и на всей Русской земле, за исключением Владимиро-Суздальского княжества, где великим князем назначался его брат Андрей.

П. Е. Сорокин, Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли, 2017

Но на большей части Восточной Руси развитие шло совсем в другом направлении. В сфере социально-экономической происходил упадок городов из-за монгольских погромов и свертывания торговли, сельское хозяйство превращалось в основную отрасль экономики, удельный вес сельского населения теперь увеличился, предположительно, до более 95 %. В сфере политической – заметен рост княжеской власти. Во-первых, князья в качестве ордынских вассалов, чья власть основывалась на ханском ярлыке, сделались фактически неподотчетными вечу. Во-вторых, роль главных землевладельцев и землеустроителей также выводила их за пределы компетенции городского самоуправления. Влияние вечевых институтов резко ослабло, хотя они и не исчезли и время от времени о себе напоминали во время городских восстаний. Боярство держало сильнейшую сторону и сплачивалось вокруг князей. Естественно, что на Востоке, прежде всего в землях, составлявших Суздальскую Русь, где и прежде княжеские прерогативы были весьма значительны, монархический элемент стал доминирующим. Так приготовлялась почва для будущего московского самодержавия.

С. М. Сергеев, Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия, 2017

Русские княжества были вынуждены признать власть завоевателей. Князья утверждались на престоле монгольским ханом особой грамотой – ярлыком. Когда в Орде происходила смена хана, ярлык следовало получать заново. Монголы обычно не вмешивались в порядок престолонаследия, назначая тех князей, которые имели законные права на престол. Однако в некоторых случаях князья, нарушившие монгольские обычаи, могли быть казнены. При конфликтах друг с другом князья требовали вмешательства Орды. Таким образом, хан выступал по отношению к русским князьям как сюзерен по отношению к вассалам.

Д. Ю. Алексеев, Краткий справочник по истории России, 2017

Получив ярлык на великое княжение, Иван Калита много раз бывал в Орде. В результате его гибкой политики татарские набеги на Русь практически прекратились. Для Руси это была необходимая передышка, позволившая поднять разрушенное набегами хозяйство, накопить силы для борьбы. Калита получил право сбора ордынской дани с остальных русских княжеств. Эти денежные средства позволили ему, не прибегая к оружию, расширить территорию своего княжества путем покупки земель. Великий князь добивался тесного союза с церковью. По настоянию митрополита Петра на средства князя в Москве строились новые каменные церкви. Митрополит

В. И. Щепетев, История государственного управления в России, 2004

Важным этапом в усилении Москвы было правление князя Ивана Даниловича (1325–1340 гг.). Это был умный, жестокий правитель. При нем Москва стала одним из самых богатых княжеств Руси. Отсюда и прозвище самого князя – Калита (денежный мешок). Находясь в тесном контакте с Золотой Ордой, Иван Калита не только получил ярлык на Великое княжение (1328 г.), но и право сбора дани с других русских княжеств. Он значительно расширил свои владения: Галицкое, Угличское, Белозерское княжества признали свою зависимость от Москвы. Иван Калита добился превращения Москвы в церковный центр Руси (митрополит всея Руси перенес свой престол в Москву), усилив тем самым авторитет свой и своих наследников. При сыновьях Ивана Калиты – Симеоне Гордом, Иване Красном – в состав Московского княжества вошли Дмитровские, Костромские земли и Калуга.

О. У. Девлетов, Курс отечественной истории, 2015

Решающим значением для передачи ярлыка на великое княжение Москве стало восстание против татарского ига в Твери в 1327 году. Жители Твери убили сборщика дани баскака Чол-хана. Глава Москвы указал ордынскому войску дороги в лесных чащах к Твери, дал вспомогательные отряды. Ордынско-московское войско разорило богатое Тверское княжество. Тверской князь Александр Михайлович бежал в Псков и в Литву. Результатом этой карательной экспедиции стало ликвидация главного конкурента Москвы в Северо-Восточной Руси – Тверского княжества, получение в 1328 году Иваном Даниловичем ярлыка на великое княжение, с правом быть генеральным сборщиком налогов в пользу Орды. Поскольку московский князь часть дани в пользу Орде прикарманивал, то это и послужило основой для его прозвища – Калита (жлоб, кошель).

Д. В. Колупаев, Очерки социально-политической истории России IX-XX вв. Часть 1, 2015

В 1247–1248 гг. Андрей вместе с Александром Невским ездил в Орду к Батыю, а оттуда в Монголию за ярлыком на княжение. Раздел между Ярославичами не был мирным. Историк В.Н. Татищев пишет, что Александр с Андреем имели в Орде большой спор, кому быть во Владимире, кому – в Киеве, и хан отдал Киев Александру, а Владимир – Андрею, основываясь будто бы на завещании их отца Ярослава Всеволодовича.

К. Н. Гацунаев, Правители России и развитие строительства, 2012

Не будет большой натяжкой и включение в этот период истории Золотой Орды вплоть до ее распада в 1372 году, ознаменовавшегося возникновением царства Мамая в междуречье Дона и Днепра, или даже до знаменитой Куликовской битвы в 1380 году. Ведь все это время Золотая Орда, оставаясь правопреемницей Великого Монгольского Улуса, не переставала выдавать ярлыки на княжение русским князьям, а значит, не теряла черт своей «имперскости».

Г. П. Катюк, Исконно русская Европа. Откуда мы?, 2015

Русские феодальные княжества к востоку от реки Дон превратились в вассальные территории ханов. Зависимость от ханов выражалась в том, что русский великий князь оказывался на своем столе «пожалованием царевым», т. е. ханским, через вручение «ярлыков». Посаженный «на стол» от имени хана князь ставился в то же время под контроль ханской власти. Контроль этот осуществлялся баскаками.

А. И. Толстая, История государства и права России, 2010

После установления монголо-татарского ига русские князья не могли свободно наследовать собственные «столы» и распоряжаться ими. За получением ярлыка – ханской грамоты на право занятия «стола» – они должны были ездить в ставку золотоордынского хана. С 14 в. ордынские послы сами приезжали на Русь, чтобы посадить князя – своего «холопа» на «стол», при этом исполнялась процедура, которая должна была символизировать подчиненное положение Руси: великий князь пешим вел в город за узду коня, на котором восседал ханский посол. Так, «князь Василий Дмитриевич сяде на великом княжении володимерском на столе отца своего, и деда, и прадеда, а посажен царевым Тактамышевым послом Шиахматом».

Коллектив авторов, Время Ивана Грозного. XVI в., 2010

После установления монголо-татарского ига русские князья не могли свободно наследовать собственные «столы» и распоряжаться ими. За получением ярлыка – ханской грамоты на право занятия «стола» – они должны были ездить в ставку золотоордынского хана. С 14 в. ордынские послы сами приезжали на Русь, чтобы посадить князя – своего «холопа» – на «стол», при этом исполнялась процедура, которая должна была символизировать подчиненное положение Руси: великий князь пешим вел в город за узду коня, на котором восседал ханский посол. Так, «князь Василий Дмитриевич сяде на великом княжении володимерском на столе отца своего, и деда, и прадеда, а посажен царевым Тактамышевым послом Шиахматом».

Коллектив авторов, Русь и монголы. XIII в., 2010

Исмаила сопровождал в Бухару народ, осыпавший его монетами – древний обычай, доживший даже до более поздних времен московских государей. В тот же год прихода Исмаила в Бухару его брат, Наср, получил от халифа Багдада ярлык, назначавший его на должность наместника всей Трансоксианы. Имена Исмаила и Насра упоминались, наряду с именем халифа, во время всеобщих намазов в Бухаре – исключительное право, обычно предназначенное лишь для халифа.

Р. Н. Фрай, Бухара в Средние века. На стыке персидских традиций и исламской культуры, -1

Сбор дани монголо-татары поручали одному из князей, которому выдавался ханский ярлык. Держатель ханского ярлыка приобретал титул великого князя, обладал политической властью и военной поддержкой от Золотой Орды.

М. И. Петров, История государства и права России. Шпаргалка, 2009

Но в погоне за точностью передачи текста переводчики иногда доводили русскую речь до явной бессмыслицы, никакими средствами не распутываемой. Образец такой бестолковой речи представляет перевод ярлыка Менгли-Герая от 1493 года, где встречаются, например, такие места: «А Мамитекова царевича одна сухая голова избыла, столько у него поймали нынеча, как в сем писано, что ни было, без остатка» (Op. cit., стр. 176). Или в переводе Ямгурчеевой грамоты читаем: «Иные, которые далече стоя, на недруга пристоят; а мы пак жену в город вшедши слава Богу у недруга как на шее вшед стоим, твоему тому делу много пристоим» (Ibid., стр. 178).

В. Д. Смирнов, Крымское ханство XIII–XV вв., 1887

В настоящее время исследование Д.-М. Шихалиева «Рассказ кумыка о кумыках», опубликованное на страницах газеты «Кавказ» более 140 лет тому назад, представляет собой библиографическую редкость. Давно назрела необходимость переиздания этого уникального исследования, однако тот жесткий идеологический контроль, который довлел над печатными органами еще в недавнем прошлом, не позволял пробиться этой книге в свет. На самого Шихалиева был навешен ярлык «человека прошлого». Настоящей работой мы пытаемся восстановить справедливость и отдать должное замечательной личности Д.-М. Шихалиева и его бесценному труду.

Д. М. Шихалиев, Рассказ кумыка о кумыках, 2012

Преемника Кириллу, по всей вероятности, нашел сам константинопольский патриарх. В 1283 г. в Киев из Константинополя прибыл новый митрополит Максим, грек по национальности. Через несколько недель Максим покидает митрополию и едет в… Орду для утверждения золотоордынским ханом. Туда-Менгу выдает ему ярлык, и вот Максим снова в Киеве.

А. Б. Широкорад, Русские и украинцы. Братья по вере и крови, 2013

Как правило, это был князь из Владимирской земли, получившей при монголотатарских завоевателях ярлык великого княжества.

А. Д. Барышева, Отечественная история. Шпаргалка, -1