Род (теория типов)

Род в теории типов (англ. kind) — тип конструктора типов, или более формально, тип ти́пового оператора высшего порядка. Система родо́в естественным образом представляется как родительское (вышестоящее) просто типизированное лямбда-исчисление, снабжённое примитивным типом, обозначаемым «*» (читается «тип»), формирующим род мономорфных типов данных.

Более наглядно, род представляет собой тип типов, или метатип — аналогично тому как множество значений формирует тип, — множество типов формирует род. При этом вхождение типов в более общие типы (в качестве подтипов) отличается от принадлежности типов роду — деление разнообразных типов на рода происходит на более абстрактном уровне. Например, типы «натуральное», «целое» и «вещественное» являются подтипами более общего типа «число»; все четыре типа представляют непосредственные значения, и поэтому принадлежат к роду «*». Другие рода формируются из разнообразных операций над типами — подобно тому как в арифметике различают числа и операции над числами.

Синтаксически естественно было бы считать все полиморфные типы конструкторами типов; и, соответственно, все мономорфные — нульарными конструкторами типов. Однако, все нульарные конструкторы, то есть все мономорфные типы, в действительности принадлежат к единому роду, а именно к «*».

Из-за того, что ти́повые операторы высших порядков нетипичны для большинства языков программирования, в практике программирования рода́ используются для того, чтобы отличать типы данных от типов конструкторов, используемых для реализации параметрического полиморфизма. Рода́ явным или неявным образом появляются в языках с полными системами типов, таких как Haskell и Scala.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

К такой трактовке близко уподобление морфологического типа (например, Urpflanze) теоретической модели (Bertalanffy, 1975); но в нём присутствует и более или менее выраженная эпистемологическая составляющая. Эта последняя позволяет по-разному акцентировать внимание на свойствах исследуемой совокупности вещей. С одной стороны, тип может выражать наиболее характерные, «типичные» в буквальном смысле свойства: это центральный тип (Remane, 1956). В рамках концепции естественного рода иногда используется сходное по значению понятие стереотипа как репрезентации совокупности объектов, объединяемых в данный естественный род неким существенным свойством (Rieppel, 2005b, со ссылкой на философа X. Патнэма). С другой стороны, тип как модель может фиксировать некое «предельное» свойство данной совокупности объектов для её изучения, поэтому он называется предельным типом (Филатов и др., 2007). Последний близок к тому, что М. Вебер (1990) называет идеальным типом, конструируемым как сугубо теоретическая схема: чем более резко и однозначно он сконструирован и чем, следовательно, он более «идеален» и в этом смысле «пределен», тем лучше он выполняет своё назначение в качестве вышеуказанной модели. Тип, понимаемый как такого рода эпистемологический инструмент, А. Лав (Love, 2009) называет репрезентационным\ по всей очевидности, это близко по смыслу к пониманию репрезентации как такой познавательной модели объекта, в которой учтены не все, но лишь существенные его свойства (Вар-тофский, 1988). В таком понимании типом можно считать всякий идеальный объект физики (например, абсолютно упругое тело или точечный заряд), который представляет собой особого рода абстрактную модель, удобную для применения математического метода описания.

И. Я. Павлинов, Биологическая систематика: Эволюция идей, 2011

В приведенных примерах скрепы-фразы представлены в союзной функции, осложненной дополнительными значениями. В примере 1 скрепа-фраза «интересно» обладает дополнительным модальным значением; в примере 2 фразеологизированная скрепа-фраза играет роль детерминанта и эквивалентна предложно-падежной конструкции присоставного характера «в результате»; в примере 3 скрепа-фраза «во всяком случае» вместе с предшествующим предложением носит явный союзно-уступительный характер. Во всех случаях использование скреп-фраз не исчерпывается их юнкционными функциями; каждая из них может заменяться более сложной конструкцией или развертываться в более сложную с предложенческим характером, что позволяет называть синтаксические образования такого рода «квазипредложениями».

О. И. Филимонов, Скрепа-фраза в языке, 2013

Одним из наиболее распространенных считается определение через род и видовое отличие: во-первых, выявляется принадлежность определяемого объекта к более широкому классу, во-вторых, определяются отличия данного (более узкого) подкласса объектов (вида). Например, самолет (определяемое понятие) – это (1, род) летательный аппарат тяжелее воздуха (2, видовое отличие), предназначенный для полетов в атмосфере за счет подъемной силы неподвижного относительно корпуса крыла и тяги силовой установки (определяющее понятие).

Николай Васильевич Михалкин, Логика, 2013

Аналогичная закономерность проявляется и при решении формально-логической задачи на определение объема понятий (типа: «Кого на свете больше: голубей или птиц?»). Решение задачи подобного типа производится на основе операции включения подкласса в класс. Результаты решения испытуемыми такого рода задач отражены в таблице 2.

Т. К. Мелешко-Брушлинская, Патопсихология шизофрении, 2015

Классическому подходу («объективизму») противопоставляется неклассический («экспириенциализм»), который полагает формирование категорий не по правилам формальной логики, путем обобщения существенных свойств и отношений, а по правилам взаимодействия человека с действительностью, подчиненного решению определенных задач. Естественные категории функциональны и целостно содержательны, это оперативные единицы опыта (концепты, образы, гештальты) реальной жизни. Возникновение, функционирование и развитие категорий в значительной степени опираются на чувственный опыт и механизмы воображения. В отличие от формальной логики, образные явления обладают гештальт-качествами и экологической структурой (Лакофф, 2004). Принадлежность объекта к категории может быть описана с помощью аппарата нечеткой логики и теории нечетких множеств. У таких категорий нет жестких разделительных границ, функция принадлежности объекта множеству может принимать не только значения «все или ничего», но и промежуточные: объект может принадлежать множеству в некоторой степени, а границы категории становятся вероятностными. Формальные операции над нечеткими множествами позволяют описывать важные эмпирические результаты, полученные, например, в исследованиях категоризации цвета (Berlin, Kay, 1969; Kay, McDaniel, 1978). Согласно Лакоффу, универсальность тех или иных категорий для человека как вида, обнаруживаемая исследователями в различных модальностях, есть функция общего предзаданного нейрофизиологического базиса и когнитивных структур, которые формируются в зависимости от культуры, опыта и индивидуальных различий. По мнению Дж. Остина (1999), в основе категоризации лежит определенная модель знания, сами же категории обладают прототипической структурой – собственной организацией, включающей ядро и периферию. Это позволяет образовывать категории не только путем учета совпадения свойств (признаков) объектов, но и путем учета их сходства или подобия. Между членами категорий нет равенства, но есть функциональная связь друг с другом, своего рода «фамильное» сходство.

Коллектив авторов, Технологии сохранения и воспроизведения когнитивного опыта, 2016

Может показаться, что эти единичные примеры создают необходимые условия для овладения этими терминами. На практике, однако, случаи такого рода очень редки. Как правило, существуют альтернативные наборы примеров, которые ведут к овладению одними и теми же терминами. И хотя обычно не имеет значения, с каким набором примеров был знаком индивид, существуют особые обстоятельства, в которых различия между этими наборами становятся очень важными.

Томас Кун, После «Структуры научных революций», 2000

Категории рода, вида и отличия не требуют особого пояснения (см., например, Симпсон, 2006, с. 28). Родо-видовые и дифференциальные признаки являются наследственными. Что касается четвертой категории, то она включает ненаследуемые общие признаки. Милль дает следующий пример (с. 151). «Если негр и белый отличаются таким же образом (хотя в меньшей степени), как лошадь и верблюд, т.е. если их различия неисчерпаемы и не могут быть отнесены к какой-либо общей причине, то логик признает их различными видами (в логическом смысле —А.Ш.)… Но если все их различия могут быть выведены из климата и нравов, или из какой либо особенности в строении, то негр и белый, по мнению логика, не представляют видового различия». Милль использует несколько критериев для различения видовых и внутривидовых свойств. И один из таких критериев – обусловленность признаков общими климатическими факторами. По классификации Милля такие признаки должны считаться особенностями (в логическом смысле, т.е. признаками собственными —proprium, в отличие от привходящих, случайных – accidens).

А. И. Шаталкин, «Философия зоологии» Жана Батиста Ламарка: взгляд из XXI века, 2009

Почему векторы действуют итеративно? Почему эволюция – вопреки устоявшемуся названию этого процесса – происходит скачкообразно А дело вот в чем. Чтобы ГЭВ могли найти в системе слабое звено, она должна дойти до максимального внутреннего разнообразия. Взаимодействие адаптирующихся и специализирующихся форм со средой должно создать достаточно широкой каталог вариантов, чтобы на периферии системы появились «маргиналы», которых можно использовать для скачка на следующий уровень. Эти маргинальные формы, как уже говорилось, в горизонтальной эволюции никогда не «лидеры», но всегда аутсайдеры, носителями «избыточного» эволюционного материала и своего рода бескачественности. Поэтому эволюционный процесс протекает в фазовом, итеративном режиме: длительные периоды горизонтального развития периодически сменяются скачками-переходами на следующий системный уровень. Картина усложняется и тем, что тот же самый закон действует и на подсистемных уровнях. И чем система сложнее, чем более её компоненты автономны, тем сильнее локальный ритмический разнобой эволюционных процессов в разных ее частях системы. Наивысший уровень сложности и эволюционной аритмии являет АС. Но и при таком усложнённом режиме можно выделить вертикальные внутрисистемные и межсистемные эволюционные переходы, сохраняющие между собой принципиальные отличия.

А. А. Пелипенко, Избранные работы по теории культуры, 2014

Были и другие классификации, связанные с восемью триграммами, то есть основанные на числе 8 или на числе 12. Таким образом, выделяемые роды, классифицированные на 5, 8 или 12 разделов, снова разделялись, иногда на то же основное для классификации число, иногда «с недостачей», от 2 до 5 вложенных классов. Классификационных наборов существовало довольно много: 60 пар знаков двух видов – 10 «небесных стволов» и 12 «земных ветвей»; 64 гексаграммы «И цзина»; 81 число из таблицы умножения; 120 из системы «пяти элементов» – и много промежуточных, добавленных, второстепенных численных нумерологических систем.

Г. Ю. Любарский, Рождение науки. Аналитическая морфология, классификационная система, научный метод, 2015

Для построения системы организмов применяется иерархичность (соподчинение) таксономических (систематических) единиц: виды группируются в роды, роды – в семейства, семейства – в отряды, отряды – в классы, классы – в типы. Различные типы объединяются в царства. Таксономическая единица более высокого ранга объединяет организмы по наиболее крупным и значительным, существенным и основополагающим признакам. Чем ниже ранг, тем более частный, подчиненный характер имеют признаки, по которым осуществляется группировка видов в пределах данного таксона.

Евгений Краснодембский, Общая биология. Пособие для старшеклассников и поступающих в вузы, 2008

Требование переходить от простого к сложному при рассмотрении какой-то совокупности объектов само по себе является неопределенным и примитивным назиданием скорее педагогического, чем методологического характера. В моей логической социологии оно, однако, приобретает вид работающего методологического приема. Суть его в двух словах такова. При исследовании сложных человеческих объединений необходимо выделить (найти) простейшие объекты (своего рода социальные атомы), путем комбинаций которых и эволюции этих комбинаций образуются прочие интересующие нас объекты. Грубо говоря, все сложное в мире есть нагромождение, комбинирование, взаимодействие простого. Отношение простого и сложного имеет место в определенных рамках. Образование сложных объектов из простых происходит по определенным объективным законам – по законам социальной комбинаторики. На эту тему мы будем неоднократно говорить в дальнейшем.

А. А. Зиновьев, На пути к сверхобществу, 2008

С теоретической точки зрения важно, что второй вариант диагностического подхода имеет дело с отношениями неэквивалентности, т. е. такими, которые позволяют различать и упорядочивать обследуемые объекты. Возникает ряд проблем выбора меры для такого упорядочения, поскольку здесь, в отличие от третьего варианта, который будет рассмотрен далее, эта мера не всегда может быть определена естественным образом. Именно в данном смысле одной из наиболее острых проблем такого рода диагностики является стандартизация оценок различных шкал в батареях тестов.

В. П. Ступницкий, Психология, 2011

Иными словами, фрактал – это самоподобная структура: структура, содержащая на разных уровнях (бес)конечное число своих «копий», которые в той или иной степени повторяют характерные особенности системы как целого (узоры, структурные связи, конструкции, образы, идеи и т. п.). Фрактальный паттерн, в том или ином смысле идентичный целому, воспроизводится на каждом последующем уровне меньшего масштаба, образуя своего рода «вложенную» структуру. Подобие не зависит от масштаба рассмотрения фрактальной структуры, т. е. фрактал обладает свойством масштабной инвариантности (скейлинга). Это значит, что переходя на более мелкие, внутренние уровни фрактала, т. е. как бы рассматривая участки фрактальной структуры под микроскопом, мы вновь обнаруживаем все те же (или похожие) физические или ментальные конфигурации, которые были видны у структуры в целом. Таким образом, любой самоподобный фрагмент фрактальной конструкции репрезентирует целое, «разворачивая» из себя весь комплекс значений и форм, присущих собственно фракталу как некой целостности.

Е. В. Николаева, Фракталы городской культуры, 2014

В рамках нашего исследования этот подход привлекает нас новым взглядом на развитие неустойчивых ситуаций в системе ранней помощи, для чего требуется учитывать влияние разного рода случайностей, малых резонансных воздействий, которые трудно поддаются прогнозированию. Особую значимость для понимания историко-педагогических процессов в сфере ранней помощи, смены тех или иных идей, парадигм, ценностей и целей ранней помощи приобретает развитие в точке бифуркации – точке ветвления процесса, являющейся отправной для новой линии эволюции и развития. С понятием бифуркации неразрывно связано представление о так называемом аттракторе. Развитие динамической системы происходит в некотором аттракторе – ограниченной «области притяжения» одного из стабильных или квазистабильных состояний системы. Сложные нелинейные системы могут обладать большим числом аттракторов. В силу ряда причин – чрезмерно большой внешней нагрузки или накопления флуктуаций (противоречий в системе) – система может качественно измениться, перейдя в новый аттрактор, или канал развития. При переходе системы из одного состояния в другое разные параметры системы имеют разное значение: одни параметры системы – быстрые переменные можно выразить через другие параметры – медленные переменные, которые являются параметрами порядка. Принцип подчинения одних параметров другим, поиск и определение параметров порядка являются для нас важным методологическим ориентиром при рассмотрении эволюции практики ранней помощи в странах Запада и поиске возможного механизма развития и адаптации этой социальной системы.

Ю. А. Разенкова, Система ранней помощи: поиск основных векторов развития, 2011

Рассмотренные методы классификации широко используются при делении множества товаров на системные категории: роды, классы, группы и т. п. Эти методы могут применяться как независимо друг от друга, так и совместно.

Коллектив авторов, Теоретические основы товароведения, 2009

APRP (Adaptive Pattern Recognition Process), технология адаптивного распознавания образов, производит так называемый «нечёткий поиск», при котором для поиска изображения не требуется ни словесного описания, ни ключевых слов, ни других специальных приёмов. В данной технологии под нечётким поиском понимается операция нахождения объекта по его достаточно близкому образу (например, по фотографии человека, на лице которого время оставило свои следы). Любого рода данные технология обрабатывает одинаково – в виде нулей и единиц, поэтому она равным образом применяется для индексации и нечёткого поиска как текстов (библиотека TRS), так и звукозаписей (библиотека SRS) и видеозаписей (библиотека VRS). Это обстоятельство позволяет воспользоваться для понимания алгоритмов технологии примером из области обработки текстов. Поскольку APRP работает не с ключевыми словами, а с образами, две-три изменённые (или ошибочные) буквы в слове или фразе не могут существенно изменить базовую картину текста. Таким образом, автоматически становится допустимой ошибка как во входных данных, так и в терминах запроса. Например, если мы напишем в запросе: «ЦЦЦТЕР МАРГМАСАРИТАЭЭЭЭЭЭ», имея в виду название романа Булгакова, то получим правильный ответ – «Мастер и Маргарита».

А. П. Барсуков, Кто есть кто в робототехнике. Выпуск I. Компоненты и решения для создания роботов и робототехнических систем, -1

Если вновь обратиться к примерам каузальных и стохастических типов, – в означенных трансформациях наследственных индивидуальных свойств, нетрудно уловить определенную логику, а именно – логику, отражающую идею развития, изменчивости динамики системы. Примеры «кардинальных» изменений отношений личности и ее статусов в межличностных контактах как раз и указывают на возможные варианты такого развития, по каждому разнополюсному конституциональному типу. Это, повторяем, своего рода теоретическая модель неспецифического системного видоизменения, составленная из разных экспериментальных исследований, которая, одновременно, может служить и моделью текущего функционирования индивидуальности.

М. М. Буланов, Политическая генетика. Интегральная индивидуальность как генотип, 2012

Отношение включения – это отношение вида и рода. Множество А является частью или подмножеством множества В, если каждый элемент А есть элемент В. Отражается в виде формулы А є В (множество А входит в множество В). В отношении принадлежности класса принадлежит классу А и записывается как а є А. Отношение тождества подразумевает, что множества А и В совпадают. Это закрепляется как А є В.

Д. А. Шадрин, Логика, -1

Что же касается физики и техники, то механизмы, обеспечивающие самонастройку системы, уже в течение многих лет являются объектом исследований специалистов по проблемам управления. Сегодня наука обладает достаточно развитой математической теорией систем, способных к адаптации. Поэтому, если мы в состоянии построить математическую модель системы и механизма ее самонастройки и располагаем достаточно полной информацией о свойствах окружающей среды, то, используя указанную теорию, мы сможем не только предсказать тенденции, как это делают селекционеры, но и дать с определенной точностью количественную характеристику развивающихся событий. Простейшие модели подобных механизмов широко используются в технике, биотехнологиях, при изучении динамики популяций и т. д. Зная достаточно хорошо внешние?условия и их прогноз, а также те объективные законы, которые управляют развитием системы, мы можем быть уверены, что с помощью механизмов адаптационного типа развивающаяся система не обретет никаких новых, неожиданных свойств. Механизмы подобного рода позволяют параметрам системы изменяться лишь в достаточно ограниченных пределах. И эти пределы во многих случаях можно определить заранее.

Н. Н. Моисеев, Алгоритмы развития, 1987

В плане метода, подход под углом зрения базисной личности покоится прежде всего на культурно-дедуктивном принципе; иначе говоря, сначала аналитик готовит этнографическое описание, а затем выводит из этнографических данных интрапсихические структуры членов общества (Mead, 1953; Wallace, 1952b). Он чувствует себя способным это сделать, поскольку вооружен сложной – нередко психоаналитической – теорией, в которой устанавливаются соответствия между поведением (или опытом) и мотивацией. Таким образом, знание того, как приучают детей к туалету или оплакивают умерших, предполагает соответственно и определенное знание о последующих и предшествующих мотивационных структурах; это знание возрастает вместе со сложностью описания контекста действия. Кроме того, эта теория требует от аналитика базисной личности проведения различия между периферийными и основными мотивами: основные мотивы являются одновременно «базисными» для психодинамической структуры и «универсальными» для общества. Аналитика интересуют в первую очередь основные мотивы. В целом принято считать, что взаимосвязь основных мотивов образует конфликтную структуру, в которой мотивы (и ценности) диалектически разделяются на пары противоположностей, а внешнее поведение репрезентирует того или иного рода компромиссный синтез. Предполагается, что базисная мотивационная структура усваивается в процессе обучения, обычно во младенчестве и раннем детстве; однако поздний опыт, особенно стрессовый, может привести к формированию или применению различных институционализированных механизмов. Последние защищают глубинную целостность данной структуры, давая косвенное удовлетворение покоренным, но все еще мятежным мотивам.

Коллектив авторов, Антология исследований культуры. Символическое поле культуры, 2011

Пусть имеется организованная система, состоящая из нескольких комплексов A, B, C, D… Это может быть Солнце с его планетами и их спутниками, группа людей, сочетание понятий, образующее какую-нибудь классификацию, и т. под. Система изменяется, сохраняя свою связь, развивается в ту или другую сторону, путем взаимодействия со средой благоприятной или неблагоприятной, т.-е. при условиях подбора положительного или отрицательного. Ее комплексы изменяются во взаимной зависимости, поскольку они остаются частями одного целого. Но степень этой взаимной зависимости, сила влияния одного комплекса на другой бывает различна, и притом неравномерна: со стороны, напр., комплекса А на В влияние больше, чем обратно. Так, движение той или иной планеты в большей мере определяется Солнцем, чем его движение этой планетою; один член группы другому «подчиняется», или хотя бы чаще ему подражает и следует за ним, чем тот этому, и т. под. Связь такого рода и называется «эгрессией», т.-е., по буквальному смыслу латинского слова, «выхождением из ряда». Тот комплекс, который имеет преобладающее влияние на другие, как Солнце в планетной системе, руководитель в группе людей, обобщающее понятие среди более частных, является как бы выходящим из ряда; его различие от других есть «эгрессивная разность», а он сам по отношению к ним – «эгрессивный центр».

А. А. Богданов, Формы централистические и скелетные, 1922

Более общая проблема, стоящая перед современной лингвистикой, – это старый вопрос о соотношении языка и речи. По нашему мнению, соотношение языка и речи должно быть развернуто в направлении от речи к языку: не заданные правила, по которым от уровня к уровню «порождаются» единицы, а речевой поток, из которого под влиянием частотности, прецедентности и других факторов рождается правило. В частности, мы хотим подчеркнуть, что идиоматизация не периферийный процесс и не «исключения из правил», а ключевая особенность процесса производства речи, которая в одном случае приводит к возникновению предельно обобщенного правила (например, без + Род. пад.), в другом – к менее общему (без + [шапки, пальто]), а в третьем не приводит к обобщению, оставаясь уникально-идиоматическим: (встреча) без галстуков. Языковые правила в этом смысле есть не что иное, как обобщение (генерализация) речевого потока. Начало этого – совместная встречаемость единиц в речевом потоке, а строгое языковое правило – лишь одна из возможностей завершения этого процесса.

М. В. Копотев, Исключение как правило: Переходные единицы в грамматике и словаре, 2016

Любая работоспособная классификация по необходимости должна быть иерархической, построенной на соподчинении категорий разного порядка. Соотношения между ними построены по принципу «матрешки»: низшие входят последовательно в состав категории более общего значения. В биологической систематике категории именуются таксонами. Базовым таксоном низшего порядка оказывается вид[2]. Виды объединяются в роды. В системе Линнея присутствовали, помимо этих двух категорий, две другие: отряд и класс. Так, например, Человек разумный получил научное название Homo sapiens и был помещен, вместе с известными к тому времени видами обезьян, в отряд Приматы класса Млекопитающих.

Е. Ю. Павлова, Лебеди мира. Структура и эволюция сигнального поведения, 2015

В собственном времени системы существуют и «кольца времени». Таковы физиологические функции, обычно протекающие циклично. Время в этих процессах течет очень бурно, но в результате высокой степени повторяемости структуры процесса система «забывает» все, что происходило до начала ныне продолжающегося цикла. Разумеется, «забывает» только в аспекте рассматриваемой физиологической функции. Ведь одновременно в организме идут и другие процессы с другими характерными временами, для которых периоды «забвения» могут быть существенно иными. Сходные процессы происходят и в филогенезе (эволюционном развитии организмов). Примеры такого рода довольно редки, но все же имеются: такова, например, картина эволюции акул. Неродственные между собой и очень схожие формы несколько раз возникали в филогенезе акуловых рыб. В эволюционном развитии такие примеры редки, поскольку в филогенезе нет организационного субстрата, подобного генотипу, обращение к которому обеспечивает повторение онтогенезов. Точно так же и в истории наблюдаются только псевдоциклы, точного повторения всех состояний всех происходящих в обществе процессов не бывает. Однако если существенные переменные общественной жизни не испытывают длительного направленного развития, такое развитие приобретает многие черты циклических процессов, что видно на примере истории Китая или Египта.

Г. Ю. Любарский, Морфология истории. Сравнительный метод и историческое развитие, 2000

В работах разных авторов по ортогенетическому закону нам не удалось обнаружить описания и анализа такой противонаправленной динамики. Создается впечатление, что они, включая самого Х. Вернера, рассматривали и рассматривают интеграцию и дифференциацию связанными такой связью, которая задает строго однонаправленные, однотипные изменения. Это либо: а) одновременный рост дифференциации и интеграции, либо б) их одновременное снижение (например, при патологии). Между тем, в контексте системной методологии Х. Вернера такого рода связь может рассматриваться скорее как атрибут системы невысокой пластичности и дифференцированности (а не гибкой и дифференцированной системы).

Сборник статей, Феномен и категория зрелости в психологии, 2007

Совершенно ясно, что для того, чтобы экстраполировать будущее (второй этап), мозг должен иметь возможность не только отражать уже существующее, но и конструировать модель будущей ситуации («модель желаемого будущего»). Она отлична от «модели настоящего»: «В мозгу сосуществуют в своего рода единстве противоположностей две категории (или формы) моделирования воспринимаемого мира: модель прошедше-настоящего, или ставшего, и модель предстоящего. Вторая непрерывным потоком перетекает и преобразуется в первую. Они необходимо отличны одна от другой прежде всего тем, что первая модель однозначна и категорична, тогда как вторая может опираться только на экстраполирование с той или иной мерой вероятности»(Бернштейн, 1966, с.288). Из возможных прогнозируемых исходов затем выбирается один, и действие программируется применительно только к нему. То, что Н.А.Бернштейн здесь называет «экстраполированием», позже стало называться в психологии и физиологии высшей нервной деятельности «вероятностным прогнозированием».

А. А. Леонтьев, Основы психолингвистики, 1997

Еще одно понятие – понятие операциональной замкнутости. Известно, что открытость системы есть необходимое условие ее самоорганизации. Но системы, достигшие определенного уровня сложности, системы живой природы, человек, общество, не просто открыты, а операционально замкнуты. Такого рода сложные системы (клетка, живой организм, человек, город, страна и т. д.) одновременно и отделены от окружающего мира, и связаны с ним. Их границы подобны мембранным оболочкам, которые являются границами соединения/ разделения. Мембрана позволяет такой системе быть открытой миру, брать из окружающей среды нужные вещества и информацию и быть обособленной от него, во всех своих трансформациях и превращениях поддерживать свою целостность, сохранять свою идентичность. Рост сложности систем в мире означает рост степени их избирательности, усиление их операциональной замкнутости.

Е. Н. Князева, Энактивизм: новая форма конструктивизма в эпистемологии, 2014

СНИП, «гаплогруппо-образующая мутация», от английского сокращения SNP (Single Nucleotide Polymorphism), практически необратима, происходит, как правило, на одном нуклеотиде, превращая один нуклеотид в другой, несвойственный для данной последовательности ДНК. Это приводит к появлению своебразной «метки», которая практически навсегда наследуется потомками. Именно поэтому каждый род (в понятиях ДНК-генеалогии) носит характерную метку и может быть надёжно и количественно отличим один от другого. Снипы обозначают индексами, например, Z280 (это – «входная» мутация для ДНК большинства этнических русских гаплогруппы R1a), M343 («входная» мутация в гаплогруппу R1b), L21, что эквивалентно снипу S145 (мутация, определяющая один из наиболее распространных субкладов в центральной и западной Европе), и так далее. Первая буква снипа показывает, в каком научном коллективе снип идентифицирован. Наиболее используемые индексы следующие:

А. А. Клёсов, Кому мешает ДНК-генеалогия? Ложь, инсинуации, и русофобия в современной российской науке, 2016

В этой связи интересным представляется мнение Э. Б. Арушаняна (2005) о механизмах указанных нарушений с точки зрения хронобиологии. В соответствии с его гипотезой оба выделенных нами полярных типа могут быть отнесены к явлениям дизритмии, которую автор расценивает как компонент многих психоневрологических заболеваний. Стриатные механизмы, согласно Э. Б. Арушаняну, ответственны в основном за ритмостабилизирующие, синхронизационные процессы в мозге, а гиппокампальные, наоборот, за дестабилизацию биоритмов. За счет такого рода реципрокных отношений в норме обе структуры обеспечивают большую гибкость, хронопластичность мозговой деятельности, необходимую для адекватного поведения. Смещение в какую-либо одну сторону естественного равновесия этих разнонаправленных влияний неизбежно влечет за собой дизритмию в форме гиперсинхронных или десинхронизированных влияний, в любом случае способных вызвать когнитивные нарушения.

Коллектив авторов, Микрополяризации у детей с нарушением психического развития или Как поднять планку ограниченных возможностей, 2011

Многие из них были известны под теми или иными названиями в соответствующих научных дисциплинах достаточно давно, но при этом не осознавались как всеобщие; другие были выявлены лишь на основе исследований в указанных областях современной науки. В целом критерии подобного рода можно назвать критериями оптимальности, хотя иной раз предпочитают говорить и этом случае об обобщенном принципе отбора. Дело, конечно, не просто в на звании; однако учитывая, что термин «отбор» устойчиво ассоциируется с представлением о естественном отборе в биологии, а также то, что он раскрывает лишь механизм, но не направленность рассматриваемых процессов, мы будем говорить о критериях оптимальности.

Леонард Завалкевич, Психология эффективного менеджера. Гибкость. Эффективное управление. Психология менеджера. Книга 2. Субъект управления, 2015

Такого рода синонимию можно обнаружить и между понятиями «фраза» и «интонация». Характеризуя суперсегментную систему русского языка. М. В. Панов называет единицами и ударение, и такт, и фразу, и интонацию [Панов 1979]. В то же время ударение и интонацию нередко называют суперсегментными признаками, звуковыми отличиями, своего рода качествами других единиц, природа которых в плане разграничения сегментности / суперсегментности не всегда оказывается достаточно определенной. В самом деле, акустические параметры речевого сигнала, объединяемые обычно в понятие «интонация» – частота основного тона, интенсивность, длительность, – несут в себе и сегментную информацию[8], то есть соотносятся и с сегментными единицами. Следовательно, характеризуемая интонацией суперсегментная единица должна иметь принципиально иную природу.

В. В. Васильева, Русский прозаический ритм. Динамический аспект, -1

Процессы выработки действенных (эффективных) международных политических решений и политических документов связаны, как правило, с ведением активного политического диалога. Географические понятия, так или иначе используемые в диалоге, приобретают специфическую политическую окраску в зависимости от целей и задач участников диалога. В процессе диалога происходит трансформация географического понятия, активно используемого в диалоге. Понятия, используемые для характеристики того или иного географического объекта, подвергаются значительному упрощению и становятся более ясными для политических партнеров. В результате диалога формируется новое географическое знание, характеризующее какой-либо реальный географический объект с общей точки зрения, выработанной участниками диалога. Этот процесс достаточно противоречив, и новое политико-географическое знание – результат соглашения – может вобрать в себя определения, характеризующие объект, несовместимые или мало совместимые с традиционной точкой зрения. Формируется нетрадиционное географическое знание, представление которого связано с нарушением классической логики. Одно из практических значений подобного рода исследований – в возможности их использования при создании специализированных экспертных систем в области политико-географических и геополитических знаний[348].

Д. Н. Замятин, Культура и пространство. Моделирование географических образов, 2006

Еще в глубокой древности предпринимались попытки объяснить индивидуальные различия в поведении людей за счет различного соотношения частей жидкостей организма, например крови, желчи, черной желчи и слизи. Гуморальная (жидкостная) теория индивидуальных различий (или темперамента как наиболее известного аспекта индивидуального поведения) явилась первой теоретической основой допавловской дифференциальной психофизиологии и даже в таком «зачаточном» варианте отражала некоторые элементы истинного знания, являясь своего рода прообразом, моделью современных более развитых представлений о природных предпосылках индивидуальных различий.

В. М. Русалов, Темперамент в структуре индивидуальности человека. Дифференциально-психофизиологические и психологические исследования, 2012

Любой предмет имеет множество, целый комплекс определяющих его признаков. Такие признаки могут определять свойства только этого предмета и быть единичными или отражать характерные черты целого ряда предметов. Такие признаки называются общими. Для подтверждения этих слов можно привести следующий пример: каждый человек имеет ряд характеризующих его признаков, часть из которых характеризуют только его. Это черты лица, телосложение, походка, мимика, а также признаки, определяемые представителями правоохранительных органов как «особые приметы», и иные броские признаки. Другие признаки характеризуют целую общность людей, выделяют эту общность из совокупности других общностей. К таким признакам можно отнести профессию, национальность, социальную принадлежность и т. п. Здесь необходимо упомянуть и о признаках, характеризующих всех людей и одновременно отделяющих представителей человеческого рода от иных живых существ. Они присущи каждому человеку. Это способность к абстрактному мышлению и членораздельной речи[5].

Д. А. Шадрин, Логика: конспект лекций, -1

Факторный анализ необходим, когда исследователь имеет дело с огромным числом различного рода показателей. Суть метода заключается в составлении укрупненных групп, состоящих из близких по смыслу показателей и называемых факторами. Дальнейшая работа ведется не с каждым показателем в отдельности, а с укрупненной группой – фактором [44].

Е. Н. Кожина, Производственный потенциал сельского района: состояние и перспективы, 2010

• «В сущности, никакое эмпирическое социальное исследование не обходится без сравнения того или иного рода. Ученые сравнивают между собой случаи; они используют статистические методы для проведения (и корректировки) количественных сравнений; они сопоставляют случаи с теоретически сконструированными чистыми типами; они также сравнивают значения случаев по интересующим их переменным со средними значениями, чтобы оценить ковариацию. Сравнение предоставляет основания для суждений об эмпирических регулярностях и для оценки и интерпретации случаев, исходя из действительных или теоретических критериев. В этом широком смысле сравнение играет центральную роль в эмпирических социальных науках, как они существуют сегодня» [Ragin, 1987, p. 1].

Коллектив авторов, Сравнительная социология, 2015