Поляки (этнографическая группа русских)

«Поляки» (пишется в кавычках) — этнографическая группа русских, переселённая после 1763 года из Речи Посполитой в Сибирь (по реке Уба в Алтае, частично в Забайкалье).

«Поляки» были потомками русских старообрядцев из Калужской, Тульской, Рязанской, Орловской губерний, обосновавшихся сначала в Речи Посполитой (в Белоруссии — в районах Стародубья, Ветки, Добрянки, Гомеля, Дорогобужа), а оттуда во второй половине XVIII века переселённых в административном порядке в Сибирь. «Поляки» в течение двух веков поддерживали только внутрисемейные брачные связи, избегая вступать в брак с представителями других сибирских этносов.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Местные власти на окраинах нередко оказывались в ситуации, когда общегосударственная установка на распространение православной веры как важного имперского фактора входила в противоречие с колонизационными задачами и стремлением «сделать край русским». С православным миссионерством успешно конкурировала установка расширительного толкования русскости. Власти не могли не учитывать высокой степени устойчивости русских крестьян – старообрядцев и духоборов – к ассимиляции в иноэтнической среде, сохранения ими русскости при отдаленности от русских культурных центров69. Несмотря на то, что старообрядцы в результате многоэтапной миграции на Дальний Восток испытали этнокультурное влияние со стороны украинцев, поляков, белорусов, бурят, коми (зырян и пермяков), обских угров (ханты и манси) и других народов, они лучше всего сохранили традиционную культуру русских. Это обстоятельство не могло быть не замечено местными властями, которые, проявляя большую, нежели в центре страны, религиозную терпимость, активно использовали старообрядцев в колонизационном закреплении восточных территорий за империей70. Генерал-губернатор П.Ф. Унтербергер писал в 1912 году: «Староверы зарекомендовали себя здесь хорошими сельскими хозяевами и являются особо желательным элементом при заселении отдаленных и глухих местностей, прокладывая тем пути для следующих за ними других переселенцев»71. Такую терпимость к приверженцам гонимой в Центральной России старой веры на дальневосточных землях проявляли не только представители местной администрации, но и некоторые иерархи Русской православной церкви. Важное значение придавал раскольникам как наиболее дееспособному колонизационному элементу архиепископ Иннокентий72.

Коллектив авторов, Регион в истории империи. Исторические эссе о Сибири, 2013

Социальный состав работающих в государственных органах и учреждениях поляков достаточно пестрый. Среди чиновников Пермской казенной палаты встречаются представители военных (2), мещан (4), священников (2), дворян (7) и т. д.149 Есть даже представитель древнего шляхетского рода150. Интерес представляет и конфессиональный состав. Так, из обозначивших свою веру 8 являлись католиками и 9 – православными. Следует отметить, что многие из поляков, родившихся в России, принимали православное вероисповедание. Это не мешало им общаться с соотечественниками-католиками151. Возможно, многие из рассмотренных нами представителей польской общины являются потомками ссыльных переселенцев, но, скорее всего, эти поляки приехали в центральные губернии России для личных целей, в том числе связанных с карьерой. Этим во многом объясняется большое количество православных среди них. Документы показывают и высокую мобильность российского чиновничества: в формулярных списках мест службы, как правило, определены несколько губерний и городов России.

Коллектив авторов, Поляки в Пермском крае: очерки истории и этнографии, 2009

С конца XVI века южно-русское православное духовенство, по мере распространения унии и усиления преследования «хлопской» веры, как называли поляки православие, начало вести переговоры с Москвой о присоединении той части нашей области (западных двух третей), которая не была еще подвластна Москве. Множество монахов переселилось в русские пределы и основало здесь монастыри. Московское правительство охотно давало им свое покровительство. Особенно много милостей расточалось монастырям Мгарскому (Дубенского у.), Густынскому и Ладинскому (Прилуцкого у.), сильно подготовлявшим почву для соединения с Москвой русских земель польской короны.

Петр Петрович Семенов-Тян-Шанский, Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края, 2014

После принятия Брестской унии православные Западной Руси остались без церковной иерархии, перешедшей в униатство (исключения были, но с течением времени эти епископы умирали, а ставить новых запрещали поляки) и без могущественных светских покровителей – русская аристократия быстро окатоличивалась и полонизировалась, в том числе даже такие знаменитые своей защитой православия роды, как Вишневецкие и Острожские. То есть, формально говоря, в смысле политического представительства «народ руський» перестал существовать. С конца XVI в. начинают распространяться надежды на помощь московского царя-заступника (прежде воспринимавшегося как «жестокий тиран») и «российский народ», частью которого являются и западноруссы, не перешедшие в «ляшскую веру». С 20-х гг. XVII в. главным субъектом борьбы православных за свои права стали запорожские казаки, которые в православной публицистике были представлены как «люди рыцарские», продолжающие дело великих киевских князей и защитники православия, то есть обретали статус новой аристократии, представляющей «народ руський». Православие, исповедуемое казаками, не мешало им участвовать в Смуте на польской стороне и убивать православных клириков (так, в 1612 г. в Вологде запорожцы вместе с поляками предали смерти 37 священников, 6 дьяконов и 6 монахов), но нежелание Варшавы расширять число реестровых (то есть состоящих на государственном жалованье) казаков толкало их на конфликт с нею.

С. М. Сергеев, Русская нация, или Рассказ об истории ее отсутствия, 2017

Политическое влияние Польши на Литву, сближая литовско-русский государственный строй с польским, в XV и первой половине XVI века поддерживало кое-как многократно обновлявшийся новыми договорами династический союз обоих государств, то имевших отдельных государей, то соединявшихся под властью одного. Не так удачно было церковное влияние Польши: в этом отношении ее уния с Литвой сопровождалась следствиями, которые грозили отторжением Литовской Руси от польско-литовского союза. Ягайло с помощью поляков обратил часть Литвы в католичество. Поляки хотели закрепить династическую унию Польши с Литвой церковным единством союзных государств и со своим духовенством во главе повели католическую пропаганду среди православного литовско-русского населения, но встретили сильный отпор, который уже в конце XV века повел к тому, что русские князья, подчиненные Литве, Одоевские, Белевские, Воротынские и другие, владения которых примыкали к московским границам, начали переходить на московскую службу со своими вотчинами. Эти переходы вызвали две войны Ивана III с Литвой, кончившиеся тем, что великий князь московский удержал за собой земли всех русских князей, ему поддавшихся.

Юрий Асеев, Русский мир: анализ состояния, проблемы, 2014

До сих пор мы видели низовых казаков в борьбе с Крымом и Турцией и с находившейся в зависимости от Турции Молдавией. Теперь, то есть с конца 1591 года, впервые видим их в борьбе с самой Польшей. Принято думать, с голоса малороссийских летописцев, что первое движение казаков против поляков вызвано было насилиями со стороны польского правительства над религией южноруссов и стоит в связи с введением на Украине унии. Фактическое изложение первого похода казаков против поляков, самые действия и мысли, высказанные при этом ими, совершенно не оправдывают укоренившегося в наших понятиях мнения. Первое казацкое движение против правительства и панства Речи Посполитой вызвано было не чем иным, как бедственным, сословным и экономическим, положением южнорусского народа вообще, казачества в особенности, в каком они очутились со времени слияния Украины с Литвой и Польшей. Пройдя с огнем и мечом волыно-подольские и киево-белоцерковские области, казаки не обмолвились ни единым словом жалобы на притеснения их православной веры и высказывались только за то, чтобы одобычиться на счет богатых людей и ввести казацкий присуд между не знавшими от польских судей правды селянами, мещанами и мелкими южнорусскими шляхтичами, или дворянами.

Д. И. Яворницкий, История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2, -1

Поскольку остатки Киевского княжества после разорения татарами вошли с XIV века в Литовское княжество, затем, стало быть, и в объединённое Польско-литовское государство, – «из Подолии и Волыни евреи стали медленно проникать и на Украину» – Киевщину, Полтавщину и Черниговщину. Этот процесс ускорился, когда по Люблинской унии (1569) обширная часть Украины перешла непосредственно к Польше. Основное население там было – православное крестьянство, долго имевшее вольности и свободное от податей. Теперь началась интенсивная колонизация Украины польскою шляхтой, и при содействии евреев. «Казаков прикрепили к земле и обязали к барщине и даням… Католики-помещики обременяли православных хлопов разнообразными налогами и повинностями, и в этой эксплуатации на долю евреев выпала печальная роль», они «брали у панов на откуп „пропинацию“, то есть право выделки и продажи водки», и другие отрасли хозяйства. «Арендатор-еврей, становясь на место пана, получал, – конечно, лишь в известной мере, – ту власть над крестьянином, которая принадлежала землевладельцу, и так как еврей-арендатор… старался извлечь из крестьянина возможно больший доход, то злоба крестьянина… направлялась и на католика-пана, и на еврея-арендатора. И вот почему, когда в 1648 г. разразилось страшное восстание казаков под предводительством Хмельницкого, евреи, наравне с поляками, пали жертвой», погибли десятки тысяч евреев[90].

А. И. Солженицын, Двести лет вместе. Часть I. В дореволюционной России, 2000

В то время как на востоке расширение России не встречало никакого серьезного препятствия, по крайней мере с момента падения татарского могущества, – на западе дело обстояло далеко не так. Объединившись в XVI столетии, Литва и Польша образовали большое и могущественное государство, которое долгое время мешало русским объединить под своим господством все ветви восточных славян. Начиная с Ивана Грозного, русские цари вели с поляками беспрерывные войны из-за расширения своей западной границы. Смоленское княжество весьма часто переходило из рук русских государей в руки польских и наоборот. В 1611–1612 годах был даже поднят вопрос о том, не должна ли сама Москва получить польского короля. Вопрос этот был, в конце концов, решен в пользу русской самобытности, но Смоленск вскоре снова перешел в руки поляков. И лишь в царствование Алексея Михайловича, второго царя из дома Романовых, Польша должна была уступить России не только это долго оспаривавшееся владение, но даже всю южную часть своей собственной территории. Населенная казаками, она восстала из-за притеснений, чинившихся православной церкви, из-за попытки, оказавшейся, в конце концов, бесплодной, если не обратить народ в католицизм, то, по крайней мере, привести его к внешнему подчинению папе – попытки известной под названием «унии» и декретированной, если не установленной, на Флорентийском соборе (в xv веке).

М. М. Ковалевский, Очерки по истории политических учреждений России, 1908

Укро-историки торжественно объявили казацкие чисто разбойничьи экспедиции против татар и войны с поляками борьбой за независимость Украины. Но даже в гетманских универсалах, как уже было показано выше, никакой «украинский народ» не упоминается, а слово «украина» обозначает всего лишь окраинные, пограничные земли. Иногда встречаются довольно непривычные для современного читателя фразы. Например Петр Дорошенко в одном из своих воззваний в 1670 г. упоминает «руський православный украинський народ». Разве может быть народ одновременно и русским и украинским? Может: «руський» – означает этническую принадлежность населения, «православный» – конфессиональную, «украинский» – географическую локализацию. То есть буквально выходит: русский православный народ, живущий на окраинах Польского королевства.

А. А. Кунгуров, Киевской Руси не было, или Что скрывают историки, 2014

Однако именно в период подготовки интервенции иезуиты разработали новый, более хитрый план введения унии, который был изложен в инструкции Самозванцу. В ней говорилось следующее: «…в) с осторожностью выбирать людей, с которыми вести речь об унии, ибо преждевременное разглашение об этом и теперь повредило; г) государю держать при себе небольшое число католического духовенства и письма, относящиеся к этому делу, писать, посылать и принимать, особенно из Рима, как можно осторожнее; д) самому государю заговаривать об унии редко и осторожно, чтоб не от него началось дело, а пусть сами русские первые предложат о некоторых неважных предметах веры, требующих преобразования, и тем проложат путь к унии; е) издать закон, чтобы в Церкви Русской всё подведено было под правила соборов и отцов греческих, и поручить исполнение закона людям благонадёжным, приверженцам унии: возникнут споры, дойдут до государя, он назначит Собор, а там с Божиею помощию можно будет приступить и к унии; ж) раздавать должности людям, расположенным к унии, особенно высшее духовенство должно быть за унию, а это в руках его царского величества;…и) учредить семинарии, для чего призвать из-за границы людей учёных, хотя светских; и) отправлять молодых людей для обучения в Вильну или лучше туда, где нет отщепенцев, в Италию, в Рим; к) позволить москвитянам присутствовать при нашем богослужении; л) хорошо, если б поляки набрали здесь молодых людей и отдали их в Польше учиться к отцам иезуитам; м) хорошо, если б у царицы между священниками были один или два униата, которые бы отправляли службу по обряду русскому и беседовали с русскими…»[37]

О. Н. Четверикова, Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом, 2018

Укро-историки торжественно объявили казацкие чисто разбойничьи экспедиции против татар и вόйны с поляками борьбой за независимость Украины. Но даже в гетманских универсалах, как уже было показано выше, никакой «украинский народ» не упоминается, а слово «украина» обозначает всего лишь окраинные, пограничные земли. Иногда встречаются довольно непривычные для современного читателя фразы. Например Петр Дорошенко в одном из своих воззваний в 1670 г. упоминает «руський православный украинський народ». Разве может быть народ одновременно и русским и украинским? Может: «руський» – означает этническую принадлежность населения, «православный» – конфессиональную, «украинский» – географическую локализацию. То есть буквально выходит: русский православный народ, живущий на окраинах Польского королевства.

А. А. Кунгуров, Киевской Руси не было. О чём молчат историки, 2015

Казаки – вольные люди, занимавшиеся то грабежом, то войной с турками, то мятежами против поляков. Они быстро заставили с собой считаться власти Польши, вытребовали себе автономию под властью гетмана. Через какое-то время на подконтрольной им территории, в которую, в частности, входил и Киев, была восстановлена каноническая православная иерархия. Именно эти земли в то время приобрели однозначное название – «Украйна». Собственно, «украйна» – это «окраина чего-то». В данном случае – окраина Польши.

Е. С. Холмогоров, Защитит ли Россия Украину?, -1

Польша вышла победительницей из войны. Теперь в ее границах этнических поляков было менее 66 %, остальное население составляли немцы, русские, украинцы, белорусы и евреи. Точные цифры установить невозможно, поскольку польские власти считали поляками всех католиков и униатов. Вновь начались преследования «диссидентов», то есть не католиков. По данным польских историков Дарьи и Томаша Наленча, настроенных, кстати, весьма патриотично, «…некогда униатские, а более ста лет православные церкви на Волыни были превращены в католические костелы, и целые деревни стали польскими. Только на Волыни к 1938 г. были превращены в костелы 139 церквей и уничтожено 189, осталось лишь 151»69.

А. Б. Широкорад, Утерянные земли России. Отколовшиеся республики, 2007

Логика их рассуждений была проста. Пространство Южной Руси в Польше называли Украиной (пограничьем), а значит, населять ее должны украинцы. В-такого рода логике была доля истины. На юге Руси действительно и неоднократно менялось население. Так, фактически 200 лет (середина XIII– середина XV-в.) эта территория была опустошена, затем в конце XV-в. новые опустошения принесли набеги крымских татар. Но волна нового заселения с середины XVI-в. шла, по преимуществу, из западнорусских, белорусских, великорусских земель. То есть, территорию, называвшуюся поляками Украиной, снова заселяли выходцы из пространства бывшей Руси, а значит, русские. Интересно, например, что Галичина, находившаяся намного западнее Киевщины, Брацлавщины и Черниговщины («Украины» в польских терминах), в составе Речи Посполитой продолжала сохранять старое административное название– Русского воеводства. В-Великом княжестве Литовском сохранилось старое название Белой Руси. Еще более интересно, что в период Гетманщины, например, по тому же Гадячскому договору 1658-г., возрожденная южнорусская государственность должна была именоваться Русским княжеством.

А. С. Смирнов, Проект Новороссия. История русской окраины, 2015

Логика их рассуждений была проста. Пространство Южной Руси в Польше называли Украиной (пограничьем), а значит, населять ее должны украинцы. В такого рода логике была доля истины. На юге Руси действительно и неоднократно менялось население. Так, фактически 200 лет (середина XIII – середина XV в.) эта территория была опустошена, затем в конце XV в. новые опустошения принесли набеги крымских татар. Но волна нового заселения с середины XVI в. шла, по преимуществу, из западнорусских, белорусских, великорусских земель. То есть, территорию, называвшуюся поляками Украиной, снова заселяли выходцы из пространства бывшей Руси, а значит, русские. Интересно, например, что Галичина, находившаяся намного западнее Киевщины, Брацлавщины и Черниговщины («Украины» в польских терминах), в составе Речи Посполитой продолжала сохранять старое административное название – Русского воеводства. В Великом княжестве Литовском сохранилось старое название Белой Руси. Еще более интересно, что в период Гетманщины, например, по тому же Гадячскому договору 1658 г., возрожденная южнорусская государственность должна была именоваться Русским княжеством.

А. С. Смирнов, История южной Руси, 2008

После смуты государство изменилось. На повестку дня встали вопросы завершения политического объединения русской народности и расширения государственной территории до пределов русской равнины. Прежняя династия не разрешила этих вопросов, но сделала в этом не мало. Дед и отец Ивана Грозного вернули Смоленскую и Северскую земли, дошли до Урала и Каспия. Намеревались дойти до Балтийского моря, но не удалось. Поляки в XVI веке отрезали от Москвы Смоленск и Северскую области, а шведы оттеснили Россию от берегов Балтийского моря. И лишь в 1664 году восставшая против Польши Малороссия отдалась под защиту Московского государства. В 1648 году Богдан Хмельницкий поднял Запорожье против Польши. Его поддержало малороссийское крестьянство, восставшее против польских и ополячившихся русских панов, он в течении полугода имел в своих руках почти всю Малороссию.

А. Е. Соколов, Россия из глубин веков и сегодня. Политическое, экономическое и духовное становление, 2009

Проводником этой политики становится польская шляхта, которая получила права на земельные владения в любой части Речи Посполитой и с энтузиазмом двинулась в богатые новые восточные земли. Главным отличием польской шляхты от литовской аристократии были воинствующий католицизм и открытое презрение, с каким они относились к украинскому населению и его культуре. Если в Великом Княжестве Литовском руський язык оставался государственным даже после 1569 года, то поляки, следуя за католическими священниками, смеялись над языком и невежеством православного духовенства, украинских мещан, крестьян и даже шляхты – считая их культуру и традиции стоящими значительно ниже польской.

Коллектив авторов, История Украины, 2015

Далее автор дает подробное описание того, как проходил сейм 1626 г. Король просил денег на войну со Швецией и жалованье войскам, участвовавшим в экспедиции против казаков. Шляхта же была озабочена только одним – сохранением и укреплением своих сословных привилегий за счет дальнейшего ослабления королевской власти, что и отразилось в речи маршалка Посольской избы: «Для поляков, как свободного народа, – говорил он, – не может быть ничего дороже свободы, приобретенной кровавыми заслугами их предков, передаваемой потомству, как святыня, с рук на руки. В заключение речи он выражал надежду получить вскоре в печатных сеймовых конституциях новое подтверждение этой свободы»[17].

Д. А. Безьев, Украина и Речь Посполитая в первой половине XVII в., 2012

«Волна Реформации, – писал Дубовский, – пришла в Польшу с запада. Первый выдающийся польский поэт Рей сделался к старости кальвинистом; первый выдающийся писатель Оржеховский был священником, который женился и разругался со своим епископом. Одна за другой сессии парламента требовали, чтобы служба в церкви шла на польском языке, чтобы духовенство подчинялось гражданским законам и платило государству налоги, чтобы целибат для священников был отменен, чтобы обе религии имели общие права и была созвана Национальная церковная ассамблея. Сам король (Сигизмунд II) склонялся к поддержке реформаторов и, подобно Генриху VIII, поссорился с папой из-за своего развода. Тем не менее идея о создании Польской национальной церкви, которая могла бы придать этому государству силы, разбилась о рифы неограниченного индивидуализма поляков. Протестантское движение на польской почве сразу же раскололось на несколько сект, и даже гений одного из отцов Реформации, поляка Джона Лески, который прославился в истории фризского и английского протестантизма, не помог привести враждующие группы сектантов к согласию. В то же самое время конфликты с Русской православной церковью, с одной стороны, и лютеранской Пруссией – с другой, объединили польских католиков под знаменами общей веры. Символом окончательной победы католической контрреформации над протестантами в Польше стало принятие королем из рук папского нунция „Сборника указов Трентского собора“ (1564 г.). Вскоре после этого в стране появились иезуиты, этот авангард воинствующего католицизма, а хрупкий союз протестантских сект – Сандомирский указ о согласии (1570 г.) – не смог создать для столь дисциплинированной силы никакой преграды» (Дубовский).

У. Э. Аллен, История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина, 1940

Тем не менее театром казацко-шляхетской борьбы была именно Украина, то есть провинция, наименее сравнительно угнетенная панами, и именно потому, что народ здесь не был еще окончательно задавлен. Кроме того, Украина представляла самую отдаленную провинцию, почти неизвестную полякам; едва ли бы даже они могли указать пограничную линию, где оканчивались владения Польши и начинались кочевья татар. Это был, одним словом, обширнейший аванпост, занятый передовыми колонизационными отрядами южноруссов, возвращавшихся на свои стародавние пепелища, – аванпост, лишенный всяких удобств культурной жизни и где сама жизнь подвергалась беспрестанной опасности. Понятно, что такая страна, какой бы роскошью и богатством природы она ни отличалась, не могла представляться особенно заманчивой для шляхты. Затем Украина стала естественным средоточием всякого беглого и беспокойного люда, не ужившегося со шляхетскими распорядками во внутренних областях Речи Посполитой. Сюда бежал крестьянин от гнета шляхтича, горожанин – от притеснений старосты и воеводы, мелкий шляхтич – от самовольства магната, а в иных случаях даже магнат, подвергнувшийся баниции. Такой народ не мог, конечно, пассивно относиться к посягательствам на свой труд и свою свободу, а посягательства не замедлили проявиться, как только жизнь в этой пограничной области получила некоторую устойчивость. Так, в сеймовом постановлении 1590 года, изданном от имени короля, читаем:

В. И. Яковенко, Богдан Хмельницкий. Его жизнь и общественная деятельность, -1

В 1824 году в Житомире прошел съезд польских заговорщиков, на котором было принято решение уйти от России, прихватив с собой те области, которые когда-то были ими завоеваны. Для этого нужно было привязать к себе население западных областей Российской империи – малороссов. Опору решили сделать на интеллигенцию, объяснив, что поляки по национальной принадлежности им ближе, чем русские. Кстати, именно тогда и появилось понятие «москаль».

И. С. Прокопенко, Вся правда об Украине. Кому выгоден раскол страны?, 2014

Первые упоминания о запорожских казаках относятся к концу XV – началу XVI века. Между тем Киевское княжество было передано полякам только Люблинской унией в 1569 г., а до этого никаких ляхов в среднем течении Днепра не было, как не было там и крепостного права. Так что теорию возникновения запорожских казаков из беглых крестьян придется оставить как несоответствующую реалиям того времени. Я же берусь утверждать, что запорожское казачество составляли… местные жители.

А. Б. Широкорад, Русские и украинцы. Братья по вере и крови, 2013

В те годы количество католиков в Петербурге быстро увеличивалось. В 1772 г. произошел первый раздел Польши, и многие поляки, ставшие российскими подданными, переселялись в столицу. В следующем году была издана булла папы Климента IV (от 21 июля 1773 г.), в которой объявлялось о закрытии и повсеместном упразднении «Общества Иисуса». Однако Екатерина II не позволила обнародовать в России этот документ и дала возможность иезуитам продолжить свою деятельность в России. Кроме того, императрица разрешила католикам строительство в столице новых церквей.

Архимандрит Августин (Никитин), Храмы Невского проспекта. Из истории инославных и православной общин Петербурга, 2015

Шляхетское восстание в Царстве Польском, Северо-Западном крае и Волыни 1863 года с целью восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года, показало, что поляки горят желанием объединения в так называемый «трилистник», – Польши, Литвы и Западной Руси. Поляки распространяли листовки и прокламации с обещанием создания украинского государства «от Кавказа до Карпат».

А. С. Терещенко, Украйна. А была ли Украина?, 2017

Россия в результате поражений утратила выход к Балтийскому морю через устье Невы, а Прибалтику поделили три государства. Полякам досталась Лифляндия (Латвия), Дания удержала Ревель и Моонзундский архипелаг, а шведы захватили остальную Ливонию (Эстонию) и русские земли, примыкающие к Финскому заливу. Но в присоединенных ливонских областях все государства сохранили крепостнические порядки и «вольности» немецких дворян и купцов. А Россия в это время стала одним из объектов… Контрреформации. Как раз тогда мнимые успехи иезуитов в Китае, Индии, Африке кружили головы римской курии. И на основе россказней о русской «тирании» возник грандиозный проект обращения «Московии», предполагающий, что такую страну привести под власть папы будет очень легко – достаточно обратить царя, а народ автоматически подчинится ему.

В. Е. Шамбаров, День народного единства. Преодоление смуты, 2014

На территории Беларуси и Прибалтики национальное пробуждение коренного населения происходило параллельно с национальным движением проживавших на этих землях поляков. Но если польское национальное возрождение заключалось в осмыслении уже имеющегося огромного пласта польской культуры, то для национально ориентированных литовцев, латышей, латгальцев и белорусов речь шла о создании своей национальной культуры почти с нуля – формировании литературного языка, издании корпуса текстов. Уже имевшееся к тому времени письменное наследие было крайне невелико, либо вовсе отсутствовало.

А. А. Носович, Почему Беларусь не Прибалтика, 2017

Итак, пребывание юго-западных русских земель в составе Литвы и Польши практически не описывается. Автор не считает этот период своей региональной истории ни положительным, ни благоприятным, ни закономерным. Он всеми доступными средствами проводит ту мысль, что часть русского народа, подчиненная литовцам и полякам, не выработала новой самоидентификации, а осталась такой же русской, как и жители Московии. Это лишь прерванная традиция развития русской этничности и государственности, восстановленная в середине XVII века.

И. Ю. Сапожникова, Мечта о русском единстве. Киевский синопсис (1674), -1

Для плана ликвидации имения и распродажи свободных земельных угодий в 1899 г. было предпринято межевание Сивинского имения на крупные земельные участки, которое было закончено к 1901 г.134 С 1900 г. в Сивинском имении стали приобретать земли переселенцы из разных губерний России, в том числе и из прибалтийских губерний. В освоении Сивинской дачи принимали участие русские, белорусы, украинцы, коми-пермяки, латыши, поляки, представленные выходцами из более чем 25 губерний России, в том числе Виленской, Витебской, Волынской, Вятской, Гродненской, Каменец-Подольской, Казанской, Киевской, Ковенской, Лифляндской, Минской, Могилевской, Новгородской, Орловской, Пермской, Полтавской, Псковской, Санкт-Петербургской, Тверской, Уфимской, Херсонской, Черниговской135. Наибольшее число переселенцев в имение из других губерний дала Могилевская губерния, на втором месте по числу переселенцев следовала соседняя Вятская губерния, на третьем – Псковская; Лифляндская губерния стояла на четвертом месте136. Среди этнических групп эстонцы составляли третью по численности группу переселенцев после русских и белорусов.

А. В. Черных, Эстонцы в Пермском крае: очерки истории и этнографии, 2010

В соответствии с Кревской унией 1385 г. существовала так называемая персональная уния: король польский и великий князь литовский были представлены в одном лице, во всем остальном ВКЛ и Польша оставались самостоятельными государствами. Однако сохранение персональной унии позволяло полякам оказывать свое влияние на все сферы государственной и общественно-политической жизни княжества, изменять их на польский лад, создавать условия для инкорпорации ВКЛ в Польскую Корону и обращения белорусско-литовских земель в польскую провинцию. Наследственная монархия в ВКЛ эволюционировала в сторону конституционной, выборной. Шляхта получила политические права и такие органы государственной власти, как сейм и паны-рада. Появились такие же, как и в Польше, должности: гетман, воевода, каштелян, маршалок и др. Господствующие круги ВКЛ постепенно перенимали у поляков их традиции, обычаи, манеру одеваться, обустраивать жилье. Определенная часть шляхты отказывалась от своего вероисповедания, окатоличивалась и ополячивалась. Почти исчезли удельные княжества, появились такие единицы территориального деления, как воеводства, поветы и волости, что также содействовало сближению двух стран.

Е. К. Новик, История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г., 2013

По убеждению патриарха Никона, призвание России заключается в том, чтобы стать мировым центром христианской культуры, просвещения и высшего благочестия. Поэтому он поставил задачей своей жизни ослабление русского церковного провинциализма. Это была светлая эпоха русской истории. В Москве существовал замечательный кружок пламеневших высокими идеями реформаторов. В умах этих людей зрели самые широкие планы церковных и общественных, даже, можно сказать, мировых перестроек и преобразований. Это были самые светлые мечтатели, думавшие сделать всех инородцев в России христианами, освободить греков и славян от турок, устроить Церковь на строго канонических началах. На почве таких идеальных предприятий разгорелась в высокий пламень дружба двух девственных по чистоте душ – царя Алексея Михайловича и патриарха Никона. Царь и патриарх были два глубоко и нежно любивших друг друга человека. Дружба царя и патриарха исправила священные книги, восстановила благообразие общественной молитвы, присоединила к России Малороссию, привлекла к нам восточных патриархов и восточных ученых, побеждала поляков и шведов. А если бы Никон оставался патриархом до конца своей жизни, то были бы снова возвращены под власть русских государей исконные русские области – Северо-Западный и Юго-Западный край, славяне были бы освобождены много раньше, не было бы причин ни для последней войны, ни для крушения России, а вслед за сим сохранялось бы благоденствие и во всем мире, во главе которого стояла бы Россия.

К. А. Фролов, Сакральные смыслы Новороссии. Церковные и цивилизационные расколы в Новороссии, на Подкарпатской Руси и Украине, 2015

Вскоре в Нижний Новгород стали приезжать дворяне и служилые люди. Это были сначала патриоты из захваченной поляками Смоленской земли: «смольяне, дорогобужане, вязьмичи», как их перечисляли в документах тех лет. Затем сюда потянулись люди и из других русских городов – «коломничи, резанцы», – в том числе «многие люди и казаки и стрельцы, кои сидели на Москве при царе Василье». Оплата ратникам, закупки разного вооружения и прочих необходимых вещей требовали все более значительных средств. Заведуя казной Ополчения, Минин твердой рукой сумел обеспечить поступление средств. Он брал с основного населения пятую, а с богатых третью часть имущества. Сам он отдал все, что было значительного в его имуществе, – вплоть до драгоценностей жены и серебряных окладов с икон, как повествует предание. По другому источнику, Кузьма внес в общую казну 100 из имевшихся у него 300 рублей.

И. А. Мудрова, Русские предприниматели. Двигатели прогресса, 2015

17 сентября 1939 г. Красная армия перешла границу Польши, выступив «на защиту жизни и имущества населения Западной Украины и Западной Белоруссии»361. К этому времени подразделения польской армии, формировавшиеся на восточных окраинах Второй Речи Посполитой, самораспустились. В тылу польских войск происходили восстания, отмечалось массовое неподчинение властям. В Гродно, где поляки под предводительством судьи Микульского устроили погром, произошли столкновения между белорусским и еврейским населением с одной стороны и поляками с другой стороны. Значительная часть белорусов, украинцев и евреев с радостью и надеждой встречала Красную армию. Часть населения в приходе Красной армии видела прежде всего возвращение России, которую помнили еще по дореволюционным годам362. Польская операция советских войск не была бескровной – Красная армия потеряла 737 человек убитыми и 1862 человека ранеными363.

Ф. Л. Синицин, Советская нация и война. Национальный вопрос в СССР. 1933—1945, 2018

Единственная православная обитель в Вильно братский монастырь Св. Духа имел давние связи с Россией[260]. В 1679 г. священник Благовещенского храма в Чернигове по фамилии Домонтович «по своему обещанию приклонения ради чюдотворному образу пресвятыя Богородицы до Нового Двора в литовские страны ездил». Приехав в Новый Двор (городок недалеко от Волковыска), он встретился там с виленскими братчиками – мещанином Кочарским и проповедником (казнадеей) Кодрицким. Кочарский сообщил Домонтовичу, что «де все мы Бога молим так духовные, яко и мирские, чтоб царское величество с салтаном турским помирился, а поляком бы бок набить, ибо они ничего доброго не желают, еще и насмеваютца, что денги взяли у царского величества, за теж де денги [хотят] нанят служивых людей и воевати Москву». Говоря о деньгах, Кодрицкий имел в виду русско-польский договор 1678 г., по которому Россия выплачивала Речи Посполитой 200 тыс. руб. и возвращала три пограничных города за продление перемирия. Он сетовал, что «король и все сенаторы» «совершенно» решили всех православных Речи Посполитой привести к унии[261].

Коллектив авторов, Россия, Польша, Германия: история и современность европейского единства в идеологии, политике и культуре, 2009

В Европе начиналась большая война против Турции. В августе месяце поляки узнали о переправе через Днестр больших татарских сил. Поляки послали к казакам посла для переговоров. Наливайко и Лобода выступили на помощь полякам, но вместо действий против турок занялись грабежом Молдавии. Потом под угрозой Польши казаки возвратились в город Овруч. Поляки, не надеясь на возможность противодействия Турции, заключили мирный договор с крымским ханом. Наливайко отказался от помощи полякам и вторгся во владения Польши. Он расположился в имении князя Острожского, в Острополе, и половину своих частей послал на помощь венгерскому королю против турок. К осени того же 1595 года Наливайко с большой добычей из Польши возвратился к себе. К этому времени относится начало религиозной войны русского населения и днепровских казаков против применения церковной Унии Папы Клемента VII. Наливайко и Лобода объединились и двинулись в пределы Польши, в район Могилева и заняли Киев. Против казаков были сосредоточены большие польские силы под командой коронных гетманов Замойского и Жолкевского. Под давлением польских войск казаки стали отступать в глубь Украины и были окружены на берегу р. Сулы. Попав в трудное положение, казаки убили Лободу и выдали полякам Наливайко. Но казаки были атакованы поляками в лагере, и из 5 000 осталось не больше 1500. После разгрома на Суле казаков Жолкевским среди днепровских казаков начинается на долгое время дезорганизованность и раскол.

А. А. Гордеев, История казачества, 2006

Поляки, в самом деле, по праву могут считаться отцами украинской доктрины. Она заложена ими еще в эпоху гетманщины. Но и в новые времена их творчество очень велико. Так, самое употребление слов «Украина» и «украинцы» впервые в литературе стало насаждаться ими. Оно встречается уже в сочинениях графа Яна Потоцкого[3].

Н. И. Ульянов, Происхождение украинского сепаратизма, 2017

13 октября 1604 г. 3-тысячное войско Лжедмитрия I (1 тыс. поляков, 2 тыс. казаков) вторглось в Россию, и его численность, в силу указанных причин, начала быстро расти. Обойдя Смоленск, Лжедмитрий через Северную Украину начал движение на Москву, беря города Моравск, Чернигов, НовгородСеверский, Путивль, Рыльск, Курск, Кромы. Большинство городов, охваченных народными восстаниями против Годунова, добровольно перешло на сторону самозванца.

Т. В. Лямасова, Московское государство в годы русской смуты и в «бунташном» веке, 2009

Ошибку западноевропейцев в этнониме жителей Великороссии отмечал французский путешественник XVII века Жак Маржерет: «Ошибочно называть их московитами, а не русскими, как делаем не только мы, живущие в отдалении, но и более близкие их соседи. Сами они, когда их спрашивают, какой они нации, отвечают: русские, а если их спрашивают, откуда, они отвечают: из Москвы, Вологды, Рязани или других городов»[60]. Он же добавлял: «Нужно также знать, что есть две России, именно: та, что носит титул империи, которую поляки называют Белая Русь, и другая – Чёрная Русь, которой владеет Польское королевство и которая примыкает к Подолии»[61]. Стоит пояснить, что иногда иностранные авторы называли Белой Русью Московское государство, а Чёрной Русью считали русские земли, находящиеся под властью Великого княжества Литовского и Королевства Польского. К XVIII веку значение данных терминов поменялось: Белой Русью стали называться земли Восточной и Центральной Белоруссии, а Чёрной Русью – территория верхнего течения Немана. При этом наблюдалась устойчивая тенденция к распространению названия «Белая Русь» на всю территорию нынешней Беларуси.

Всеслав Зинькевич, «Несвядомая» история Белой Руси, 2017

Белорусский историк Александр Гронский, проанализировав ряд вышедших в 2009–2011 годах школьных учебников по истории Белоруссии, пришёл к следующим выводам: «Если белорусы или их предки проживают совместно с русскими или их предками (Российская Империя, Советский Союз) или даже однозначно являются одним народом (Древняя Русь), тогда эти «общие» государства не рассматриваются в белорусских учебниках как «свои». Если же белорусы или их предки проживают в одном государстве совместно с балтами-литовцами, украинцами или поляками, но отдельно от русских или их предков (Великое княжество Литовское, Речь Посполитая), тогда такое государство рассматривается только в курсе истории Белоруссии, т. е. является «своим». Таким образом, если столицей государства, в которое входила современная территория Белоруссии, является русский город (Киев, Москва, С.-Петербург), такое государство воспринимается как «не своё»; если столицей являлся «нерусский город» (Вильна, Варшава), тогда государство представляется как «своё». В итоге у потребителей подобной информации формируется убеждённость в том, какие государства были для белорусов чужими. Эти представления переносятся на современные межгосударственные отношения»[61]. В отдельной работе, посвящённой исследованию образа Российской Империи в школьном учебнике по истории Белоруссии за 9 класс, Гронский пишет: «Несмотря на внешне нейтральную подачу материала, в учебнике содержится большое количество намёков на то, что во всех прошлых и настоящих бедах Белоруссии виновата Россия. Прямого упоминания об этом нет, школьники, читая учебник, должны сами сделать подобный вывод. А поскольку вывод сделан якобы самостоятельно, он приобретает для человека определённую ценность»[62].

Кирилл Аверьянов-Минский, Белорусский национализм против русского мира, 2015