Монополия (игра)

«Монополия» — экономическая и стратегическая настольная игра для двух и более человек. Получила большую популярность в XX веке во многих странах мира, включая СССР; в последнем была также известна под названиями «Менеджер», «Империя», «Бизнесмен». Цель игры — рационально используя стартовый капитал, добиться банкротства других игроков. Фактически «Монополия» представляет собой игровое поле, состоящее из квадратов, которые проходят по кругу все игроки по очереди. Квадраты разделяются на активы (предприятие, ценная вещь) и события. Когда игроку выпадает очередь ходить, то броском кубика он определяет, какое количество шагов он должен совершить на игровом поле за этот ход (каждый шаг соответствует одному очку на кубике и одному квадрату на игровом поле). В настоящее время имеются многочисленные компьютерные воспроизведения «Монополии», а также вариации для игровых консолей и сотовых телефонов.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Еще одна выгодная позиция с хорошим видом на великана – это глобальная сеть широкополосных коммуникаций. Здесь легче всего заметить неявные или скрытые силы, на которые у нас еще не наметан глаз. В 2000 году в мире было менее 800 миллионов мобильных телефонов. К 2010 году их стало 5 миллиардов, и большая их часть используется в развивающихся странах[1]. Развитие сетей широкополосного доступа является основой правительственных программ многих стран, а такие международные организации, как Всемирный банк и ООН, считают его приоритетным направлением. Право на доступ к мобильной телефонии, которую Всемирный банк назвал «крупнейшей в мире распределительной платформой», рассматривается в одном ряду с правом на воду и пищу[2]. Для проникновения на рынки густонаселенных стран, переживающих невероятный рост мобильной телефонии, предприниматели высчитывают сложные коэффициенты и применяют методы краудсорсинга. В странах, где доступ к Интернету обеспечивается через мобильный телефон, Веб 2.0 меняет сельское хозяйство, банковскую сферу, медицину и образование, за которыми следуют соответствующие перемены в градоустройстве. Скажем, в Кении, получившей международный подводный оптоволоконный кабель одной из последних, местоположение этого кабеля – предмет ожесточенной конкурентной борьбы. До сих пор не ясно, поспособствует ли он ускоренному развитию уже существующих городов в коридоре между Момбаса и Найорби, созданию новых анклавов, наподобие упомянутых свободных зон, или обеспечит развитие сельских районов страны. Государство, а также любой из сонма негосударственных игроков (НПО, провайдеры, многонациональные корпорации, управляющие компании) – в любой комбинации – могут приобрести контроль над этим инфраструктурным пространством и создать монополию или искусственный дефицит.

Келлер Истерлинг, Действие есть форма: Выступление Виктора Гюго на конференции TED, 2011

Не нужно думать, что производственная ориентация может быть свойственна только производственным компаниям. Сегодня намного чаще она встречается в сервисных компаниях. Также я сталкивался с торговыми (дистрибьюторскими) компаниями, которые находятся на стадии производственной ориентации. Такие организации успешны только в том случае, если (или пока) они являются монополистами (эксклюзивными представителями, владеют раскрученным брендом, сырьевым или административным ресурсом, имеют монополию месторасположения, производят оригинальный товар/у слугу, которые трудно скопировать). Если что-либо из перечисленного у предприятия есть, продвижение на следующую стадию ориентации нужно только в том случае, если поставлены амбициозные цели роста (т. е. больший его процент, чем предприятие может достичь на этой стадии). Если собственника и генерального директора бизнеса, находящегося на стадии производственной ориентации, не интересуют амбициозные цели, функция директора по сбыту будет сведена к организации отпуска товара без накладок и срывов сроков наиболее дешевым способом.

Борис Жалило, Книга директора по сбыту, 2008

Конечно, такое воистину алхимическое превращение одного из кирпичиков мировой экономики в ее оазис произошло не просто так. Первая мировая подняла экономику США над всеми другими странами. Великая депрессия и последующее правление Рузвельта сломали хребет всем крупным монополиям. Вторая мировая война вывела США в безусловные лидеры мировой финансовой системы. Все это – сочетание удачи и точного и холодного расчета глобальной финансовой олигархии, выбравшей себе в XIX веке США в качестве основной базы для финансовой экспансии, но нельзя отрицать того, что этот расчет и удачу американцы сумели использовать с огромной пользой для всей своей нации. Более того, они поделились созданной ими моделью со всеми, кто захотел к ней приобщиться, на своих условиях поделились, разумеется, но поделились. А условия заключались главным образом в том, чтобы этой модели просто не мешали распространяться.

Дмитрий Голубовский, Заговор банкиров, 2009

В принципе экономическая доктрина Запада не любит монополий. В учебниках часто приводится в пример различная практика в Англии и во Франции XVIII века. Во Франции выгодные производства раздавались или продавались в исключительное пользование лицам и компаниям – результатом было отсутствие экономической конкуренции и отставание в конечном итоге от Англии.

Андрей Паршев, Как России обогнать Америку, 2013

Скорость поступления информации из самых далеких уголков нашей планеты настолько велика, что у пользователей Сети создается иллюзия присутствия. И эту вовлеченность в общемировые процессы можно в настоящий момент только приветствовать. Тем более что Интернет наверняка послужит серьезным препятствием к тому, чтобы повернуть социально-экономические преобразования в нашей стране вспять. Никто еще всерьез не занимался взаимоотношениями глобальных коммуникационных сетей и тоталитарных режимов правления в той или иной стране30. При всей противоречивости мнений Интернет является серьезным препятствием для установления подобного режима правления, ведь одно из важнейших качеств тоталитаризма – государственная монополия на информацию, а Интернет служит мощным оружием разрушения какой-либо монополии на “правду” и “истину в последней инстанции”.

Ф. И. Шарков, Интерактивные электронные коммуникации, 2015