Июльский кризис

Об июльском кризисе Временного правительства 3 — 5 июля 1917 года см. статью: Июльские дни.

Июльский кризис (1914) — дипломатическое столкновение крупнейших европейских держав летом 1914 года, которое привело к Первой мировой войне.

28 июня 1914 года член сербской националистической группировки «Млада Босна» Гаврила Принцип застрелил австрийского эрцгерцога, наследника австро-венгерского престола Франца Фердинанда и его супругу, которые совершали визит в Боснию, присоединенную к Австро-Венгрии в 1908 году.

Австро-венгерское правительство предъявило Сербии ультиматум с требованием наказать виновных и допустить своих представителей к расследованию. Дипломатической целью Австро-Венгрии являлось ослабление Сербии как альтернативной силы на Балканах (прежде всего — в Боснии, где сербы составляли этническое большинство) и в южных районах самой габсбургской империи — Крайне. Предполагалось, что Австро-Венгрия достигнет своих целей при помощи дипломатии или локальной войны в случае отклонения ультиматума. Условия ультиматума были выдержаны в резких тонах.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Особенно острой была ситуация января 1915 г., когда кайзер в ярости пригрозил отдать Гинденбурга и крайне несдержанного Людендорфа под суд.[25] Вильгельм II не только принял в конфликте сторону главы ОХЛ вопреки мнению канцлера, кронпринца и супруги, но и 20 января 1915 г. произвел Фалькенгайна в генералы от инфантерии, освободил от министерского поста и окончательно утвердил на посту главы Полевого Генерального штаба. Гинденбург и Людендорф довольствовались тем, что попытка их разлучить назначением последнего начальником штаба Южной армии окончилась неудачей, и они до конца октября 1918 г. уже не расставались.[26] Выиграв первый раунд борьбы за высшую военную власть, Фалькенгайн столкнулся с необходимостью совместить реалии тотальной войны и ее требования не только к военному, но и к экономическому механизму страны и стремление сохранить хрупкий конституционный баланс властей в империи. Достаточно быстро Фалькенгайн вступил в дискуссии, а затем и в постоянные склоки с канцлером Бетман-Гольвегом, что почти «парализовало»[27] деятельность германского главнокомандования, по крайней мере внутриполитическую. Кайзер буквально разрывался между двумя своими фаворитами, и весной 1915 г. канцлер понял, что сместить Фалькенгайна пока не удастся. Тем не менее, он продолжал поддерживать контакты с Обер-остом (главнокомандованием на востоке), ожидая удобного случая. С каждым месяцем войны, с публикацией новых документов и продолжением полемики в политических и дипломатических кругах о ходе Июльского кризиса становилась все отчетливее картина катастрофических промахов во внешней политике и ошибок в расчетах канцлера.

Эрих фон Фалькенгайн, Верховное командование 1914–1916 годов в его важнейших решениях, 1923

Тем не менее премьер-министр фактически выдал Грею карт-бланш на внешнюю политику, добавив этот просчет к немалому числу проблем в политике внутренней. Министр иностранных дел давал Франции обещания поддержки в случае войны без оглядки на Кабинет и на палату общин – поведение, немыслимое по современным и даже по тогдашним представлениям о демократии: ничего подобного далее не случалось вплоть до англо-французского сговора 1956 года о совместном вторжении в Египет. Грей действовал тайком, поскольку знал, что парламентского одобрения он не добьется. Во время июльского кризиса его личное желание, чтобы Британия сражалась на стороне Франции, перевесило мнение народа и большинства коллег по правительству.

Макс Хейстингс, Первая мировая война. Катастрофа 1914 года, 2013

Другой австро-венгерский дипломат, один из представителей немногочисленной группы, определявшей направление внешней политики в предвоенные годы, барон Леопольд фон Андриан-Вербург (Leopold von Andrian-Werburg) предваряет свои воспоминания об Июльском кризисе следующим утверждением: «Насколько мне известно, мы начали войну. Не германцы и тем более не Антанта». Барон в тот момент занимал должность генерального консула Австро-Венгрии в Варшаве, но находился на отдыхе в Вене. Уже 9 июля он пришел в министерство, где граф Гойос поведал ему о планах вызвать войну на Балканах[75]. О намерениях графа свидетельствует еще один современник событий – историк и специалист по конституционному праву Йозеф Редлих (Josef Redlich), описывающий содержание своего разговора с ним в дневниковой записи от 15 июля 1914 г.: «Вена полна решимости начать войну… Он [Гойос] добавил, что, “даже если она и приведет к мировой войне, нам все равно, так как Германия поддерживает нас”»[76].

Миле Белаяц, Кому нужна ревизия истории? Старые и новые споры о причинах Первой мировой войны, 2015

Июльский кризис положил конец двоевластию. Вся полнота власти перешла в руки правительства, главой которого 8 июля стал А. Ф. Керенский. Он завел страну в новый тупик, выходом из которого стала новая, третья русская революция. 24 июля Керенский сформировал, а ВЦИК утвердил новый состав правительства, в котором 8 мест было у представителей буржуазии и 7 у социалистов. Вторая правительственная коалиция просуществовала немногим более месяца (24 июля – 27 августа). Главное влияние на работу правительства оказывали министры-кадеты во главе с Ф. Ф. Кокошкиным, занимавшим министерскую должность государственного контролера.

Ю. Я. Терещенко, История России XX – начала XXI веков, 2010

 2 (15) июля. Министры-кадеты по решению руководства Конституционно-демократической партии вышли из Временного правительства в знак протеста против компромисса с Центральной радой, провозгласившей независимость Украины. Правительство оказалось парализованным. Начало июльского кризиса.

Николай Коняев, Русский хронограф. От Николая II до И. В. Сталина. 1894–1953, 2014