Странная война

«Странная война», «Сидячая война» (фр. Drôle de guerre, англ. Phoney War, нем. Sitzkrieg) — период Второй мировой войны с 3 сентября 1939 по 10 мая 1940 года на Западном фронте.

Впервые название Phoney War (рус. фальшивая, ненастоящая война) было использовано американскими журналистами в 1939 году. Авторство французской версии Drôle de guerre (рус. странная война) принадлежит перу французского журналиста Ролана Доржелеса. Таким образом был подчёркнут характер боевых действий между враждующими сторонами — почти полное их отсутствие, за исключением боевых действий на море. Враждующие стороны вели только бои локального значения на франко-немецкой границе, в основном находясь под защитой оборонительных линий Мажино и Зигфрида. Изредка западные союзники вели бомбардировки промышленных центров Германии.

Период «Странной войны» в полной мере был использован немецким командованием в качестве стратегической паузы: Германии удалось успешно провести Польскую кампанию, захватить Данию и Норвегию, а также подготовиться к вторжению во Францию.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В Европе во второй половине 1939 г. проходила так называемая «странная война», которая отличалась бездействием как германских, так и англо-французских войск. Однако с ноября 1939 г. германское руководство активизировало свои действия. Началась подготовка к наступлению во Франции. 9 апреля 1940 г. была оккупирована Дания, германские войска вторглись в Норвегию. В течение недели вермахт захватил основные промышленные и военные центры страны.

А. А. Коваленя, С верой в Победу. Беларусь в Великой Отечественной войне., 2010

Английский вице-маршал авиации Э. Кингстон-Макклори свидетельствует: «В течение всего периода странной войны в Европе передовой ударной авиагруппе не разрешалось производить налеты на Германию; она занималась разбрасыванием листовок, так как противовоздушная оборона Франции была слабой и французское правительство выступило против проведения нами бомбардировочных операций. Наше бездействие можно объяснить также и тем, что командование нашего флота хотело бы сохранить силы бомбардировочной авиации для действий против немецкого флота, а командование армии желало бы в максимальной степени использовать их для поддержки сухопутных войск. Кроме того, была получена просьба Рузвельта не начинать бомбардировок с воздуха. Но решающим фактором было то, что военный кабинет ни в коем случае не соглашался взять на себя инициативу начала в этой войне бомбардировок с воздуха»[33].

Александр Некрич, Война, которую назвали «странной», 1961

Сталин, дав согласие на участие советских войск в этой десантной операции во время берлинских переговоров Молотова с Гитлером в ноябре 1940 г., разыгрывал беспроигрышный для себя стратегический вариант: его флот, парашютно-десантные и механизированные корпуса, участвующие в десанте, с помощью Германии выдвигаются далеко на запад, на берег Северного моря. При этом Сталин получает возможность или действительно высадить десант в Англии, или же договориться с англичанами и ударить по Германии одновременно и с востока, и с запада, создав там вместо англо-французского фронта с его «странной войной» против Германии весьма горячий советско-английский фронт, то есть взять Гитлера в клещи. В этом случае свое согласие на высадку десанта в Англии, ранее данное немцам, он объяснил бы как хитроумный маневр (нечто вроде одиссеевского троянского коня), что позволило бы ему получить в конце концов моральную и материальную поддержку Запада и Америки и разгромить Гитлера, энергично атакуя его с двух сторон.

Александр Николаевич Осокин, Великая тайна Великой Отечественной. Ключи к разгадке, 2010

Период военных действий с 1 сентября 1939 года по май 1940 года получил в истории название «Странной войны» (или «сидячей»), так как, хотя Англия и переправила во Францию свой экспедиционный корпус, эти державы не вели на Западном (сухопутном) фронте военных операций.

Анатолий Максимов, Тайный фронт Великой Отечественной, 2016

27 сентября вермахт вошел в Варшаву. Несколько окруженных польских группировок держались до 5 октября. 4 октября Франция вывела свои войска из Германии с линии Зигфрида, так и не сделав ни одного выстрела. Но «странная война» продолжалась. Во Францию прибывали английские и польские воинские части, были эвакуированы жители приграничных районов Эльзаса и Лотарингии, а также ряд учреждений и музеев из Парижа.

Сергей Дыбов, Подлинная история авиаполка «Нормандия-Неман», 2011

Однако если разгром Польши и успехи в СССР летом 1941 г. можно было объяснить «неправильным» противником вермахта, то это объяснение совершенно не работает в случае Франции мая 1940 г. Французская армия была полностью отмобилизована и развернута (еще осенью 1939 г.). «Французы не хотели воевать» также представлялось не слишком убедительным аргументом: тяготы «странной войны» не шли ни в какое сравнение с 1914–1918 гг.

А. В. Исаев, Главные мифы о Второй Мировой, 2019

Однако Сталин в конце 1939 года не хотел без причины раздражать Гитлера, тем более что ни Англия, ни Франция никаких реальных военных действий против Германии не вели (этот период не зря получил название «странная война»). 2 декабря 1939 года немецкий посол в Москве граф фон Шуленбург получил заверения НКИД, что Фирлингера в СССР не считают официальным лицом, то есть послом иностранного государства. 11 декабря 1939 года в Москву прибыл словацкий посланник, а 14 декабря Фирлингера официально лишили дипломатического статуса. При этом СССР отказался отозвать свою ноту от 18 марта 1939 года с осуждением оккупации Чехии.

Н. Н. Платошкин, Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 1. Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг., 2015

Слишком очевидными становились грубейшие просчеты в планировании, подготовке и ведении этой войны с нашей стороны. Абсурдность ситуации позднее хорошо подметил А.Н. Куропаткин: «Русская армия, пригвожденная шесть месяцев к району, занятому ею чуть не в первые дни кампании, в последующие 1,5 месяца неудержимою волною докатывается до стен Константинополя, забрав в плен две неприятельские армии и разбив наголову третью»[348]. Странная война, не правда ли?..

И. А. Козлов, По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года, 2014

Ввиду кровопролития, которое повлечет за собой наступление на линию Зигфрида, ОКХ едва ли могло основывать свои решения на надежде, что народы Франции и Великобритании устанут от этой «странной войны». Германия ни в коем случае не могла дожидаться, пока враг будет накапливать вооружение (а в свете позиции Рузвельта нужно учитывать помощь со стороны США), пока не получит превосходство на суше, на море и в воздухе. Тем меньше Германия могла позволить себе это, притом что у нее за спиной стоял Советский Союз. После того как на этот раз он получил от Гитлера все, на что рассчитывал, у него не осталось общих с рейхом жизненных интересов, и чем сильнее становились западные державы, тем более рискованным становилось положение Германии.

Э. ф. Манштейн, Утерянные победы. Воспоминания генерал-фельдмаршала вермахта, 1955

Период от начала войны до 10 мая 1940 г. известен в Великобритании как «странная война» – все это время военные действия проходили где-то далеко. Детей эвакуировали в сельскую местность, ввели продовольственные карточки, по ночам в городах соблюдалось затемнение, населению выдавались противогазы.

Руперт Колли, Вторая мировая война, 2011

В обстановке тупика «странной войны» все большее значение приобретала политика США. Президент Рузвельт отдавал себе отчет в том, что именно Франция и Англия представляют собой передний край обороны Америки. Оценка же их сил и возможностей, сформировавшаяся в значительной степени под влиянием панических призывов Парижа и Лондона, была пессимистической. Об этом можно судить, например, по воспоминаниям заместителя государственного секретаря Самнера Уэллеса. Так, он писал, что, по мнению высших правительственных кругов США, «политический хаос», царивший во Франции, почти не оставлял надежд на ее способность оказать реальное сопротивление Германии, а доминирование последней в Европе в свою очередь поставило бы под вопрос существование Англии.

А. И. Уткин, Русские во Второй мировой войне, 2017

Корни, действительно, были очень глубоки. Настолько глубоки, что во всех послевоенных советских учебниках прямо противоположные обвинения в адрес западных держав – обвинения в том, что они недостаточно активно противодействовали «стремлению Германии к миру», бросили Польшу на произвол судьбы и вели пассивную «странную войну» – также обосновывались ссылками на классовую враждебность мировой буржуазии к «первому государству рабочих и крестьян».

М. С. Солонин, «Упреждающий удар» Сталина. 25 июня – глупость или агрессия?, 2017

Гитлер заявил, что англичане и французы объявили войну, чтобы «сохранить лицо», добавив при этом загадочную фразу: «К тому же это еще не значит, что они будут воевать». Он что-то знал? Что же касается «лица» – к тому времени оно было давно и безнадежно потеряно (да и франко-германские военные действия, прозванные «странной войной», не способствовали обретению «лица»). Сохранять его – это примерно как заботиться о девственности после года работы в борделе.

М. С. Солонин, Великая Отечественная: был ли разгром?, 2015

Гитлер заявил, что, англичане и французы объявили войну, чтобы «сохранить лицо», добавив при этом загадочную фразу: «К тому же это еще не значит, что они будут воевать». Он что-то знал? Что же касается «лица» – к тому времени оно было давно и безнадежно потеряно (да и франко-германские военные действия, прозванные «странной войной», не способствовали обретению «лица»). Сохранять его – это примерно как заботиться о девственности после года работы в борделе.

Е. А. Прудникова, 1941: подлинные причины провала «блицкрига», 2016