Драгоман

Драгоман (от араб. ترجمان‎, [tarʒumaːn], [targumaːn] — переводчик) — официальная должность переводчика и посредника между ближневосточными и азиатскими державами и европейскими дипломатическими и торговыми представительствами. Должность предполагала как переводческие, так и дипломатические функции.

Драгоман владел османским или арабским, и хотя бы одним из европейских языков. Драгоманы функционировали в рамках администрации Османской империи, а также и в составе европейских дипломатических и торговых представительств.

В Османской империи должности великого драгомана Порты (и великого драгомана флота) с конца XVII века имели важное значение среди фанариотов; давалась мирянину, представлявшему православную райю в Порте (правительству). Первым великим драгоманом был Панайотис Никосиас.

Драгоман — название переводчика и писаря при посольствах в Османской империи и империи Великого Войска Степного. Позже этот термин также использовался в делопроизводстве Речи Посполитой, Войска Запорожского Низового и Российской империи.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Помимо светского и религиозного судов в Иерусалиме действовали (правда, в гораздо меньшем объеме) консульские суды, рассматривавшие гражданские дела подданных своих стран. Русские подданные, как и другие иностранцы в Османской империи, пользовались, согласно режиму капитуляций, правами экстерриториальности и консульской юрисдикции. В качестве судьи в этом случае обычно выступал генеральный консул или консул, заместитель или его драгоман. Споры между иностранцами и османскими подданными, а также определенные уголовные преступления, совершенные иностранными подданными, разбирались османским судом по гражданским делам (402, л. 94—99об).

Михаил Якушев, Антиохийский и Иерусалимский патриархаты в политике Российской империи. 1830-е – начало XX века, 2013

Лука Барка, как это следует из его многочисленных донесений, проявлял в Царьграде большую активность и личную инициативу, установив прочные дружеские связи с тамошним драгоманом Порты Александром Маврокордато, который весьма отличился при заключении Карловацкого мира. Барка слал правительству Дубровника свои предложения, которые были весьма уместны и полезны. Он был весьма проницательным человеком и предвидел многие политические события. Он советовал правительству подкупать чиновников турецкого правительства, поскольку турки легче поддаются подкупу, нежели оружию. Заслугой Луки Барки было и то, что на Карловацком конгрессе удалось отстоять независимость Дубровника, в первую очередь благодаря красноречию и твердой позиции упомянутого драгомана Маврокордато, которого консул подкупил.

Йован Дучич, Граф Савва Владиславич-Рагузинский. Серб-дипломат при дворе Петра Великого и Екатерины I, 1942

Значительная часть Румелии входила в Негропонтский санджак, которым управлял паша, чья резиденция находилась в Халкисе. Мореей (Пелопоннес) также управлял паша, резиденция которого находилась в Навплии. Как и в ситуации с Архипелагом, при этом паше большую роль играл грекдрагоман, назначавшийся драгоманом Порты и зависевший от него. Особый статус в Морее принадлежал городу Патры. Он являлся вакуфом султана, который представлял доходы с него имарету[119] в Константинополе. Мютеселлим (управляющий имаретом) за определенную фиксированную плату отдал город двум грекам – Бензелло Руссосу и Роди Канакарису, а те, в свою очередь, избрали воеводой турка Юсуф-агу. Этот триумвират и застал в Патрах, по своем прибытии в город в августе 1785 г., российский консул Христофор Комнин. То, что городом управляли единоверцы, для жителей отнюдь не было каким-либо благом. Они, как писал Комнин, «в течение четырех лет управляли городом, как будто он являлся их собственностью. На протяжении этого времени налоги назначались произвольно. И они так хорошо приняли свои меры, что никто не осмеливался публично жаловаться, и они располагали имуществом жителей по своему произволу. Народ стонал под этим гнетом и искал только случая, для того чтобы сбросить эту тиранию». Триумвиры пытались избавиться от русского консула, присутствие которого казалось им опасным. Но Комнин принял свои контрмеры: он сумел получить поддержку архиепископа и некоторых видных горожан. На собрании в его доме жители высказали пожелание, чтобы отныне каждый квартал избирал своего депутата и они все вместе управляли бы городом. В результате триумвиры утратили свое влияние, а Юсуф-ага был смещен[120].

Григорий Арш, Россия и борьба Греции за освобождение. От Екатерины II до Николая I. Очерки, 2013

В феврале 1919 г. помощник управляющего подворьями ИППО Н. Р. Селезнев прибыл в Екатеринодар, где находившийся там в это время член Совета Общества А. А. Нератов выхлопотал для него из деникинского Полевого казначейства 20000 «керенскими» и, снабдив номинальными полномочиями от Верховного правителя адмирала А. В. Колчака, направил управляющим подворьями в Иерусалим. Несколько месяцев спустя, в разгар лета, мы видим его в Иерусалиме. Вместе с бывшим старшим драгоманом российского консульства Я. Н. Фарраджем он явился представить свои полномочия к иерусалимскому губернатору и испанскому консулу, которому в свое время было поручено покровительство русским в Святой Земле.

Н. Н. Лисовой, Подворья Императорского Православного Палестинского Общества в Иерусалиме, 2012

учебное отделение восточных языков при политических отделах, готовящее драгоманов для посольств и миссий на Востоке;

Станислав Чернявский, Дипломатия России. Опыт Первой мировой войны, 2016

Аппараты военных агентов и разведывательных отделений штабов военных округов были крайне малочисленны. Российский Генеральный штаб не сумел правильно оценить значение драгоманов (переводчиков с восточных языков) для разведки и вовремя закрепить их за соответствующими штабами военных округов. К тому же отзыв офицеров-восточников на фронт существенно ослабил ведение разведки в странах Дальнего Востока. В результате русская военная разведка на местах не смогла дать правильную оценку сложным процессам, проходившим в Китае, а Центр к этому времени не мог уже обеспечить адекватное руководство подчиненными ему разведывательными структурами.

Михаил Алексеев, Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929), 2010

Претензии к украинскому литературному языку были небеспочвенными. Он разрабатывался в основном галицкими украинофилами, делавшими все возможное, чтобы подальше увести свое “творение” от общерусского корня. Искусственно вводились в оборот заимствования из польского, немецкого, латинского, других языков, выдумывались (“ковались”) новые слова. Как вспоминал Михаил Драгоманов, одно время принимавший участие в “языкотворчестве”, целью была “оригинальность языка, а не его понятность”. Такой язык даже в Галиции прививался с трудом, а уж в российской Украине – тем более.

Александр Широкорад, Утерянные земли России. Отколовшиеся республики, 2007

Другое важное сообщение принадлежит итальянскому миссионеру середины XIV в. Д. Мариньоли, который при описании событий 1339–1340 гг. сообщает: «А когда миновала зима, мы, изрядно откормленные и одетые, с множеством отменных подарков, получив от императора лошадей и деньги на возмещение дорожных издержек, прибыли в Армалек [Алмалык], что в Срединной Империи. Здесь мы построили церковь, купили участок земли, вырыли колодец, справили мессы и многих окрестили, проповедуя невозбранно и открыто, невзирая на то, что за год до этого епископ и шесть братьев приняли во имя Христа мученическую кончину [в Алмалыке]. То были: брат Рикардус, епископ, бургундец родом, брат Франческо из Алессандрии, брат Пасхалий, испанец (а был он пророком, и виделись ему разверстые небеса, и предсказал он своё и своих спутников мученичество, и гибель от потопа татар Сарая, и разорение Армалека, и смерть императора спустя три года после их мученической кончины), брат Лоренцо из Анконы, брат Пётр, один индийский брат, их драгоман, и Гилоттус, купец»[237]. Несомненно, речь идёт именно о деяниях Али-султана, который приказал разрушить католический храм в Алмалыке, а затем, три года спустя, был убит[238].

Роман Почекаев, «Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время), 2016