Героиня

Герои́ня — женщина особой смелости и доблести, или совершившая геройский поступок (герой-женщина).

Также героиня — одно из главных действующих лиц женского пола в художественном произведении (например, литературный герой — женщина).

• Героиня (фильм, 1973) — гонконгский боевик режиссёра Ло Вэя, небольшую роль в котором сыграл Джеки Чан.
• Героиня (фильм, 2012) — индийская драма режиссёра Мадхура Бхандаркара, с Кариной Капур в главной роли.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Во многих произведениях Александра Сергеевича Пушкина созданы замечательные женские образы, очаровывающие своей искренностью, нежностью, целостностью и силой характера. Таковы героини «Капитанской дочки», «Дубровского», «Барышни-крестьянки», «Станционного смотрителя». Отличительными чертами героини Пушкина являются благородство и верность, а самым привлекательным образом для автора и самым знаменитым из них стала Татьяна Ларина из романа в стихах «Евгений Онегин».

О. Д. Ушакова, Готовые сочинения по литературе. 9-11 классы, 2015

Немало женских образов встречаем мы на страницах произведения А. С. Пушкина. Поэта всегда отличала любовь к женщине в самом высоком смысле этого слова. Женские образы у А. С. Пушкина – это почти идеал, чистый, невинный, высокий, одухотворенный. Конечно, не последнее место в галерее женских образов занимает героиня романа «Капитанская дочка» Маша Миронова. Автор с большой теплотой относится к этой героине.

Коллектив авторов, Все сочинения по литературе за 8 класс

ЛИЗА – главная героиня карамзинской повести, небывалый для того времени персонаж. Во-первых, это женщина, в то время как главными героями литературы XVIII века были мужчины, а героини могли приближаться к ним, вставать почти вровень – как Софья в «Недоросле», но не становились центром сюжета. Во-вторых, она крестьянка. Персонажи, относящиеся к нижним классам общества, часто встречались в комедиях – вспомним многочисленных служанок Мольера, но для трагических историй подходили не вполне. Они только-только стали появляться в философской прозе, как «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева, вышедшее (и тут же запрещенное) за два года перед «Бедной Лизой». А в лирической сентиментальной повести не появлялись никогда. В-третьих, главный Лизин дар – умение любить по-настоящему и страстно, которое предполагалось в дамах развитых, начитанных, желательно аристократических. Сквозная мысль карамзинской повести «И крестьянки любить умеют» была для той эпохи дерзкой, разрушающей социальные стереотипы.

А. Н. Архангельский, Путеводитель по классике. Продленка для взрослых, 2018

В 20-е годы Жизнева в кино сыграла восемь ролей (три – у Протазанова), постепенно приближаясь к заветным «героиням в платочке», как она не без иронии называла роли современниц, героинь новой действительности, своих, а не чужих. В них актриса прощалась с «вамп», но оставалась настоящей женщиной, красивой, чувственной, со вкусом одетой. Особенно удалась роль жены прокурора в сатирической комедии Ивана Пырьева «Посторонняя женщина», которая ни для авторов фильма, ни для актрисы не была посторонней. В конце 20-х годов Абрам Роом открыл ещё одну грань дарования Жизневой, дав ей роль жены латиноамериканского революционера в фильме «Приведение, которое не возвращается». Лирический лейтмотив роли – верность и красота любви, вплетаясь в главную драматическую тему историко-революционного фильма, приобретает патетическое, героическое звучание. Это был роковой 1929-й. С тех пор Жизнева и Роом как актриса и режиссёр, как женщина и мужчина не расставались долгие, порой очень нелёгкие сорок лет. Ольга Андреевна как родную вырастила дочь Абрама Матвеевича, когда её мать арестовали и она много лет провела в лагере. Жизнева не знала материнской ласки, даже не помнила свою мать живой, ведь ей исполнился год, когда та умерла. Но когда она вышла в самостоятельную творческую жизнь, дорожа светлой памятью, актриса взяла фамилию матери, напоминающую удачно выбранный псевдоним, стала Жизневой. Старинное московское Введенское кладбище, носящее ещё название Немецкого, стало местом упокоения и вечного соседства Натальи Николаевны Небогатовой, Ольги Андреевны Жизневой, Абрама Матвеевича Роома.

Ирина Гращенкова, Киноантропология XX/20, 2014

Чаще всего именно герой не выдерживает испытания любовью, оказывается слабым, не способным бороться за неё, изменить своим привычкам и образу жизни во имя любви. Героиня же, как правило, вызывает восхищение своими душевными качествами; часто она хрупкая и уязвимая, но её чувство более глубокое и сильное. Бунин создал галерею притягательных женских образов. Таковы крестьянка Таня («Таня»), героиня рассказа «Чистый понедельник», Натали («Натали»), испанка из рассказа «Камарг». Их яркие и выразительные характеристики не могут оставить читателя равнодушным. В рассказах Бунина нет счастливых любовных историй. Как правило, любовь заканчивается расставанием, иногда гибелью одного из героев. Любовь становится недостижимым идеалом, который невозможен в реальном мире. В этом трагизм мироощущения писателя.

М. С. Селиванова, Готовые сочинения по литературе. 11 класс, 2012

Несколько менее, нежели образ искусителя, для романтической фабулы об игроке характерен персонаж, выполняющий функцию «спасителя». Обычно это женщина, полюбившая игрока и пытающаяся заставить его забыть игру (в новелле Гофмана «Счастье игрока» подобная ситуация повторяется даже дважды). Однако в итоге такие попытки терпят крах: страсть к игре побеждает любовь. Параллель с романом Набокова, где героиня пытается отвлечь Лужина от гибельной для него мысли о шахматах, очевидна. Р. Г. Назиров находит сюжетную ситуацию «Защиты Лужина» типичной, относя ее к сложившейся в русской литературе «фабуле о спасении мечтателя» самоотверженной женщиной[178]. Классическую модель этой ситуации исследователь видит в «Обломове» И. А. Гончарова, но различные варианты подобного сюжета были характерны и для романтической литературы. Помимо «Счастья игрока», здесь можно упомянуть повесть «Сильфида» (1836) В. Ф. Одоевского, где обывательский мир, к которому принадлежит и невеста героя, пытается «спасти» мечтателя Михаила Платоновича.

Н. А. Карпов, Романтические контексты Набокова, 2017

Но первая моя наставница и советчица в этой работе, конечно же, Ирина Константиновна Скобцева – главная лирическая героиня всей жизни Сергея Фёдоровича. В первом образовании она искусствовед, в студию МХАТа пришла с дипломом МГУ, и тот университетский, классический подход к материалу, с которым соприкасается, хранит в себе всю жизнь. Лет шесть назад она сыграла роль крупной театральной актрисы в мелодраме «Янтарные крылья». (Другую главную роль, тоже актрисы, сыграла их с Сергеем Фёдоровичем дочь Алёна Бондарчук. Алёна – одарённая, вдумчивая актриса, прелестная, грациозная женщина, истинно православная душа – Царствие ей Небесное). В фильме есть сцена репетиции «Вишнёвого сада», где героиня Скобцевой размышляет о характере Раневской, о времени действия пьесы, вообще о Чехове. В этой сцене – сама, как личность, Ирина Константиновна и есть! Точно так же, с обращением к русской литературе, особенно к Толстому, с раздумьями об актёрском внутреннем мире, о режиссёрских открытиях Бондарчука она подошла и к книге. Отзывчивая и взыскательная, сильный стилист, тонко чувствующий многозначность, объёмность русского слова, она давала меткие замечания по текстам, помогала во всём. До земли кланяюсь Ирине Константиновне.

О. А. Палатникова, Сергей Бондарчук. Его война и мир, 2017

После поездки в Соединенные Штаты, где проходили съёмки англоязычного дебюта «Всё о любви», для Винтерберга наступает время «Возвращения домой» – таково название фильма, вышедшего на экраны в 2007 году (интересно, что в том же году у Лоне Шерфиг появляется картина с похожим названием «Тоска по дому» / Hjemve). В жанре лирической комедии Винтерберг рассказывает ностальгическую историю о прославившемся на весь мир, но утратившем вкус к жизни музыканте, который приезжает с концертом в свой маленький городок. При этом используются главные атрибуты датского кино: семейная тема, завязанная на появлении отца в жизни взрослого сына, героиня со странностями, которая в финале находит своё счастье в отличие от «нормальной» соперницы, терпимость к человеческим проступкам, когда ложь и измены превращаются в курьёзные недоразумения.

Сборник статей, На рубеже веков. Современное европейское кино. Творчество, производство, прокат, 2015

остается всего лишь риторическим вопросом, вопросом без ответа. На клятву лирического героя (последняя, 11-я глава – «Вывод») – «клянусь – / люблю / неизменно и верно!» – героиня также никак не отвечает. Клятва остается только его клятвой. Таким образом, в поэме обозначен тот любовный конфликт, который решается Маяковским в поэме «Про это». В «Люблю» представлен широкий круг образов, автобиографических и исторических деталей, имен («Мужчина по Мюллеру», «берег Риона», «три листика», «московские тюрьмы», «Бутырки», «Булонский лес», «Иловайские», «Барбаросса», «Добролюбов», «кольцо Садовых», «Страстная площадь», «Мопассан», «Крез» и др.), которые включают различные состояния лирического героя в широкий пространственно-временной исторический контекст. Факты частной жизни человека начала XX века оказываются связанными с всеобщим ходом истории. Лирическое в своей основе произведение, описывающее состояния лирического героя, приобретает и эпические черты.

В. Н. Дядичев, Лиля Брик. Любимая женщина Владимира Маяковского, 2016

Вот типичная трактовка содержания пьесы Арбузова в те годы: «В пьесе изображается жизненный путь простой советской женщины, ее превращение из домашней хозяйки, живущей только для мужа, в человека, сумевшего найти после долгих лет страданий… свое настоящее место в жизни». Основания для такого прочтения пьеса, безусловно, дает. Но если верить свидетельствам тех, кто видел первые постановки «Тани», в частности знаменитый спектакль в Театре Революции с участием М. Бабановой, зритель всегда симпатизировал этой «бездумной, немного взбалмошной и поглощенной любовью» центральной героине пьесы, причем с самого начала действия. «И дело здесь совсем не в том, – пишет И. Василинина, – что она в финале пьесы становилась врачом, решительным и энергичным человеком дела. Об этом как-то невольно забывалось. Зато все чаще вспоминалось, как талантливо умела Таня любить… никогда не было в ее чувстве эгоизма, самолюбия, расчета. Как много тепла, ласки, очарования, радости, выдумки вносила она в жизнь своей маленькой семьи».

А. Н. Арбузов, Таня. Жестокие игры, 2001

У Мериме такое проявление правовой самостоятельности героини отсутствует, как и выражение убежденности в преимуществах цивилизации. Заметим, что, в отличие от Коломбы, Лидия в повести не описана подробно. Портрет главной героини приведен выше, он дополнен замечаниями: «прекрасная Коломба» («lа belle Colomba»), «высокая, сильная девушка», «настоящая корсиканка», «прекрасная итальянская натура», у нее «благородная, невинная головка», «нежный и музыкальный голос», она натура поэтическая[2].

Сборник статей, Французская литературная классика на отечественном экране и русская на французском. Материалы научной конференции 9–10 декабря 2012 г., 2012

Роман «Зулейха открывает глаза» – великолепный дебют. Он обладает главным качеством настоящей литературы – попадает прямо в сердце. Рассказ о судьбе главной героини, татарской крестьянки времен раскулачивания, дышит такой подлинностью, достоверностью и обаянием, которые не так уж часто встречаются в последние десятилетия в огромном потоке современной прозы.

Г. Ш. Яхина, Зулейха открывает глаза, 2015

Ответ напрашивается: потому что с тем уровнем мастерства и с тем качеством текста, с каким написан сиквел «АК-2», образ героини, носи она не чужое, толстовское, а свое имя, был бы обречен на полный провал. Встреть ее отец, только не Алексей Вронский, а персонаж с другим, не толстовским именем, в городе Симбирске любую другую пару бывших каторжников, а не Катюшу Маслову и Родиона Раскольникова, читатель наверняка пропустил бы мимо сознания эту сюжетную линию и не ощутил бы «прикола». То же самое и с другими приключениями персонажей, будь то Чапаев или Ленин, Фанни Каплан или Фурманов, не говоря уже о второстепенных и третьестепенных лицах, вскользь упомянутых а тексте «АК-2».

Л. И. Сараскина, Литературная классика в соблазне экранизаций. Столетие перевоплощений, 2018

Филдинг пишет удивительно много, однако основными в его творчестве будем считать три романа: «Приключения Джозефа Эндрюса и его друга Авраама Адамса» (1742), «Джонатан Уайльд Великий» (1743), «История Тома Джонса – найденыша» (1749). Первый из этих романов – пародия на знаменитый роман С.Ричарсдсона «Памела» (см. далее). В ори8инальном романе, которым, кстати, зачитывался весь мир, героиня постоянно подвергается преследованиям со стороны мужчин, в пародии Филдинга девушка преследует парня…

Б. Р. Мандель, Всемирная литература. Новое время и эпоха Просвещения. Конец XVIII – первая половина XIX века, -1

«В “Красном газе“ Эдуард Тополь превзошел свои предыдущие романы и выдал захватывающий триллер… Богатый набор характеров, полных человеческих страстей, мужества и надежд… С прекрасной сибирской натурой и замечательной главной героиней, это глубокая и волнующая история…» («Сёркус ревью», США).

Э. В. Тополь, 18+, или Последний аргумент, 2015

«В “Красном газе” Эдуард Тополь превзошел свои предыдущие романы и выдал захватывающий триллер… Богатый набор характеров, полных человеческих страстей, мужества и надежд… С прекрасной сибирской натурой и замечательной главной героиней, это глубокая и волнующая история…» – «Сёркус ревью», США

Э. В. Тополь, Свободный полет одинокой блондинки, -1

«В „Красном газе“ Эдуард Тополь превзошел свои предыдущие романы и выдал захватывающий триллер… Богатый набор характеров, полных человеческих страстей, мужества и надежд… С прекрасной сибирской натурой и замечательной главной героиней, это глубокая и волнующая история…» – «Сёркус ревью», США

Э. В. Тополь, В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса, 2012

Мне кажется, именно таких произведений добрых, весёлых, но при этом полных тайн и приключений не хватает сегодня. При этом главной героиней, на мой взгляд, должна быть девочка похожая на любимых мной персонажей, но близкая и понятная современному читателю. Так появилась девятилетняя Оля. Это собирательный образ, а вот её папа имеет конкретного прототипа. В отличие от явно нашей девочки Элли, почему-то прописанной в Канзасе, и «гостьи из будущего» Алисы Селезнёвой главная героиня цикла наша современница, она живёт во Владивостоке, и в необыкновенных приключениях ей помогают обычные вещи XXI века: мобильный телефон, газовый баллончик, флешка.

Даниил Алексеев, Приключения Оли и Пирата, -1

Отношение к женщине как бездушной вещице или игрушке становилось предметом осуждения в назидательной, реалистической и бульварной литературе. Однако объяснения этому печальному факту предлагались разные: авторы бульварных романов были не прочь порассуждать о притягательной для женщины «прелести порока», в то время как прогрессисты указывали на социальную зависимость, превращавшую женщину в «куклу» в руках мужчины. О положении женщин составлялись социологические отчеты и делались неутешительные прогнозы[46]. К концу XIX века «прогрессивные» идеи попали и на страницы девичьих романов. Их героини бурно протестуют против мужских комплиментов, считая их унизительными. Так, девица в повести В. Желиховской с многозначительным названием «Кукла» боится показаться «хорошенькой куколкой» в глазах жениха и всячески подчеркивает свою независимость. Это было популярное изложение феминистских идей и жизненного кредо самой писательницы. Между тем задолго до юных героинь Желиховской протест против отношения к женщине как игрушке был высказан в «записках куклы».

Марина Костюхина, Записки куклы. Модное воспитание в литературе для девиц конца XVIII – начала XX века, -1

«История эта может послужить материалом драматургу для драмы», – писала газета «Петербургский дневник театрала» о судьбе одной из героинь этой книги, прославленной певицы Анастасии Вяльцевой. Да, ее яркая, рано оборвавшаяся жизнь была драматична, как драматичны биографии другой певицы – Надежды Плевицкой, балерин Анны Павловой и Ольги Спесивцевой, модельера Габриэль Шанель, актрисы, певицы и поэтессы Марии Пуаре, актрис кино и театра Роми Шнайдер и Ингрид Бергман, писательниц Франсуазы Саган и Анастасии Цветаевой… И пожалуй, они просятся не только в драму, но и в многостраничный любовный, подчас авантюрный, а то и детективный роман. А для другой героини книги – казалось бы, ничем не примечательной Екатерины Гимер-Чистовой, эти слова сбылись буквально. Именно ее скандальный бракоразводный процесс 1896 года, о котором судачила вся Россия и резолюцию на приговор которого наложил сам Николай II, послужил великому русскому писателю Льву Николаевичу Толстому основой для создания классической драмы «Живой труп».

Е. В. Литвинская, Избранницы. 12 женских портретов на фоне времени, 2017

В рассказе «Старуха Изергиль» от главной героини мы узнаем две легенды. Возвышенный язык старухи Изергиль позволяет автору раскрыть ее романтический облик. Она, как и герои ее легенд, – человек вольной, крылатой души. Немало горя и радостей испытала старуха Изергиль, разных людей встретила она на своем долгом жизненном пути. Образы тех, кого она любила, навсегда остались в ее памяти. Это и надменный шляхтич, и «достойный пан с изрубленным лицом», и юноша – «бледный и хрупкий цветок востока, отравленный поцелуями». Годы отняли у Изергиль былую красоту, потушили блеск ее глаз, сгорбили стройный стан, но дали ей мудрость, знание жизни и подлинную духовность. Горький не случайно вкладывает в уста именно этой женщины легенды о Ларре и Данко. Есть в ней что-то общее с обоими героями. Изергиль приходилось жертвовать собой ради возлюбленных, отказываться от богатства и покоя ради любви и свободы.

Г. А. Огурцова, Сочинения по русской литературе XX в., 2009

За исполнителем роли Безано Джоном Гилбертом закрепилось романтическое амплуа (как образ Эдмода Дантеса из «Графа Монте-Кристо»). Роль молодого красавца, возлюбленного героини, в фильме не могла быть редуцирована, как в оригинальной пьесе, или отдана безумцу Тоту или злодею Барону. Поэтому авторы фильма решили обратить на Безано особое внимание.

Сборник статей, Эстетика экранизации: кино в театре, театр в кино. Материалы научно-практической конференции 10–11 апреля 2014 года, 2015

Савина не была трагической актрисой, поэтому ни Катерина в «Грозе» (1878), ни Лариса в «Бесприданнице» (1888) ей не удались (хотя Островского она очень любила и создала много запоминающихся образов в его пьесах). Не получались у нее и чеховские героини – это была уже не ее драматургия. А вот в классической драме, комедии, водевиле она была бесподобна. Великолепно сыграла тонко чувствующую, трепетно влюбленную Верочку в «Месяце в деревне» И.С. Тургенева (1879) и по-провинциальному нелепую Марию Антоновну в «Ревизоре» Н.В. Гоголя (1881; сама Савина именно эти две роли считала своими высшими достижениями). Умела быть на сцене едкой и злой, убийственно точно рисуя портреты своих современниц – пустых, развращенных богатством и вседозволенностью. Умела одной деталью, штрихом показать весь характер своего персонажа. Так, в бенефисе «Власть тьмы» Л.Н. Толстого (1895) Савина наделила свою героиню Акулину двумя чертами: «Во-первых, полузакрытый глаз, придающий ей какой-то животный, идиотский вид, во-вторых, сидя на лавке во время лирического объяснения Анисьи с Никитой, она, видимо, плохо понимающая, в чем суть этой лирики, да и вообще далекая от нравственных вопросов, как от звезды Сириуса, покачивает все время правой ногой. Вот и все, но характер, образ – готов».

В. В. Бондаренко, 100 великих российских актеров, 2014

Эмоциональным центром повести «Жила-была девочка…» является история Володи, первого мужа главной героини, честного, доброго и скромного человека, толкового инженера, которого новые «хозяева жизни» втягивают в свои авантюры, обирают, смешивают с грязью и доводят в итоге до безумия, до мании преследования и самоубийства. Такого в нашей литературе, кажется, еще не было.

Антонина Каримова, Жила-была девочка, -1

«Особенно хочется отметить П. Л. Вульф в роли Мотыльковой. Она героиня этого спектакля, – можно было бы даже назвать пьесу – „Мать“, с большим основанием, чем „Слава“. Есть у Мотыльковой монолог, в котором она говорит, что в случае войны она первая пошлет своих сыновей в бой, на защиту Родины. На сцене этот монолог звучит часто довольно фальшиво, как риторика, как декламация, потому что произносит их сама актриса вне образа, не зная, как оправдать этот монолог чувством материнства, которое в своем примитивном выражении, может быть, и сопротивляется желанию послать сына на войну. У П. Л. Вульф это место поразительно правдиво, и вот почему. Она любит в своих сыновьях не только детей, рожденных ею, свою плоть и кровь, она любит их дела, которым они себя посвятили. Но эти дела – дела Родины, успех их дел есть успех Родины, и наоборот. Нападение на Родину это есть нападение на ее детей. Свое материнское чувство через сыновей она распространяет на всю страну, на отечество социализма.

Павла Вульф, Лучшая подруга Фаины Раневской. В старом и новом театре, 2016