Берлинский конгресс

Берли́нский конгресс 1878 года (1 (13) июня — 1 (13) сентября ) — международный конгресс, созванный для пересмотра условий Сан-Стефанского мирного договора 1878 года, завершившего Русско-турецкую войну 1877—1878 годов. Завершился подписанием Берлинского трактата. Заседания конгресса проходили в здании рейхсканцелярии.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Армянские национальные организации послали своих представителей в 1878 г. на Берлинский конгресс. Армяне просили назначить в восточных провинциях Малой Азии генерал-губернатора христианина, так же, как это было сделано в 1861 г. в Ливане после введения автономии. Хотя данное требование и не встретило отклика, но представители держав – участниц конгресса признали потребность армян в самоуправлении и реформах в их провинциях, а также в гарантии безопасности со стороны черкесов и курдов. Берлинский конгресс вынес решение, по которому Порта обязывалась удовлетворить эти требования армян и периодически отчитываться перед державами, которые будут следить за их исполнением, о действиях, предпринятых в этом направлении.

Александр Широкорад, Кавказский капкан. Цхинвал–Тбилиси–Москва, 2009

Проявилось господство Англии в восточном вопросе и в ходе русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Несмотря на свои военные успехи и подписание победного мира в Сан-Стефано, Россия была вынуждена пойти навстречу требованиям западноевропейских держав в плане пересмотра итогов войны на Берлинском конгрессе. Однако и здесь наблюдался передел владений Османской империи: получила независимость Болгария, было признано единое румынское государство, Россия приобрела устье Дуная, а также ряд областей в Закавказье. Появились приобретения и у невоюющих стран – Англия аннексировала Кипр, а Австро-Венгрия оккупировала Боснию и Герцеговину.

Ф. С. Капица, История России. Для подготовки к ЕГЭ, 2010

Напомню, что переговоры в рамках «центра соглашения» только начались, а Андраши уже удалось выудить у Жомини заверения, что Россия не будет поддерживать Сербию и Черногорию и стремиться к образованию в Турции новых автономных славянских областей. И эти заверения российская дипломатия раздавала уже летом – осенью 1875 г. Так чего же тогда, спустя три года, патриотическая общественность в России столь яростно возмущалась итогами Берлинского конгресса и позицией, занятой западными странами? Просто она, эта общественность, не имела представления о всех действиях и заявлениях МИДа собственной страны. Правда, в конце августа 1875 г. Горчаков, встретившись в Швейцарии с одним из австрийских дипломатов, высказал пожелание, чтобы страны «центра соглашения» совместно добивались для Боснии и Герцеговины самоуправления в духе той фактической независимости, которой уже обладали Румыния и Сербия[454]. Однако, получив известия о резко негативной реакции Андраши, а также советы российского посла в Вене Е.П. Новикова повременить с подобного рода идеями, Горчаков осенью 1875 г. не стал развивать свое предложение.

И. А. Козлов, По следам «Турецкого гамбита», или Русская «полупобеда» 1878 года, 2014

Исходя из собственных опасений и стремясь к реализации давнего принципа «баланса сил» в Европе, в 1875 году русские не позволили немцам окончательно добить французов, и теперь в Германии справедливо стали рассматривать Россию как одно из главных препятствий на пути установления европейской гегемонии. Отечественный исследователь полагает, что «наиболее точной датой» начала подготовки Российской империи к Большой Европейской войне «следует считать 1880 год, когда русское правительство утвердило разработанные генерал-адъютантом Н.Н. Обручевым так называемые соображения о планах войны с Германией и Австро-Венгрией. Враждебная позиция этих стран по отношению к России, обозначившаяся еще во время русско-турецкой войны 1877 – 1878 г. и на Берлинском конгрессе 1878 г., стала совершенно явной после заключения австро-германского союза в 1879 году»[10].

Максим Оськин, Первая мировая война, 2010

Сан-Стефанский договор положил конец деятельности канцелярии, он предусматривал создание Временного русского управления, которое бы заняло место оккупационных властей[155]. Оно должно было заложить основы государственности Болгарского княжества за два года. В день подписания договора князь Черкасский скончался, и управление принял его заместитель генерал Д. Г. Анучин[156]. Он сохранил систему управления, созданную Черкасским, переместил центральную власть в Пловдив, самый большой город Болгарии, который планировали сделать столицей княжества. Туда 20 мая прибыл и новоназначенный императором комиссар князь А. М. Дондуков-Корсаков[157], принявший управление согласно договору. Тайные переговоры России с Австро-Венгрией и Великобританией и подготовка Берлинского конгресса постепенно приводили к замедлению темпа нововведений и известному застою в деятельности Временного русского управления.

Коллектив авторов, Русско-турецкая война: русский и болгарский взгляд. 1877-1878. Сборник воспоминаний

Впервые о своих территориальных притязаниях армяне заявили на Берлинском конгрессе в 1878 году. В рамках урегулирования итогов русско-турецкой войны османы были вынуждены уступить России три провинции со значительной долей армянского населения – Карс, Ардаган и Батуми. Переход сотен тысяч представителей их национальности в российское подданство дал армянам благоприятный повод потребовать большей автономии в составе Османской империи. Армянская делегация обосновала свои притязания на османские вилайеты Эрзурум, Битлис и Ван как на «провинции, населенные армянами». Делегация потребовала создания автономного региона с христианским губернатором во главе по образцу Горного Ливана – автономной области в Ливанских горах с преимущественно христианским населением. Европейские державы отреагировали на это включением в Берлинский трактат отдельной статьи, которая обязывала османское правительство «немедленно осуществить реформы и улучшения, вызываемые местными потребностями в областях, населенных армянами» и обеспечить им безопасность от нападений мусульманского большинства. Согласно трактату, Стамбул был обязан периодически отчитываться перед европейскими державами о мерах, принимаемых в интересах армянских граждан{13}.

Юджин Роган, Падение Османской империи: Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920, 2015

В результате, как пишет историк и бывший министр иностранных дел Албании П. Миле, т. к. вопрос об антиосманском восстании потерял свою актуальность, руководство Лиги сделало ставку на защиту власти султана. В политической программе было записано: «Цель нашей Лиги – не принимать и остаться на расстоянии от любой власти, кроме Порты, и бороться с оружием в руках за защиту ее территории. Наша главная цель сохранение царских прав неприкосновенного его величества султана, нашего господина». И далее, «мы будем защищать наши жизни, богатство и честь на основе высокого религиозного закона Шариата… Если Сербия мирным способом не уйдет с бесправно занятых территорий (имеются в виду территории, которые Сербия вернула по итогам Берлинского конгресса – Е. П.), то мы пошлем против нее башибузуков, и будем стараться до конца занять те территории, и в том же ключе будем действовать против Черногории». Кроме того, главной целью Лига провозглашала объединение всех территорий в автономное государство под властью Османской империи. С полным текстом Программы «Призренской лиги» и множеством других важных документов XIX–XXI вв. можно ознакомиться в четырехтомном издании Института славяноведения РАН «Албанский фактор в развитии кризиса на территории бывшей Югославии».

Елена Пономарева, Пре$тупный интернационал в центре Европы. Как NATO создают государства-бандиты, 2014

Берлинский конгресс 1878 г. оставил Македонию в пределах Османской империи. Тем самым было положено начало борьбы за эту территорию балканских государств – Греции, Болгарии и Сербии. На владение Македонией претендовали все три государства, так как ее население было смешанным: греки жили преимущественно в городах и по побережью, во внутренних же областях преобладали славяне. Между различными славянскими диалектами жителей не было четких границ, – следовательно, национальная идентификация их зависела, прежде всего, от успеха пропаганды политических агентов и от церковной принадлежности[10]. Мнение русского правительства касательно национальности македонских славян не было стабильным и зависело от политической ситуации: если сразу после русско-турецкой войны Россия рассчитывала на болгар как на свой оплот на Балканах, то к началу XX в. МИД был склонен поддерживать сербский элемент. «Является ли Македония болгарской областью? – спрашивал известный русский дипломат и общественный деятель Г. Н. Трубецкой. – На этот вопрос долгое время в России, Англии и других европейских государствах давался утвердительный ответ. На самом деле, у многих из наших консулов, на месте изучавших этот вопрос, ответ давался иной. Македония – не чисто болгарская и не чисто сербская область, но славяне, в ней обитающие, представляют нечто вроде теста, из которого можно сделать как сербов, так и болгар»[11]. Сельское население поначалу относилось к болгарской политической пропаганде без особого энтузиазма; ее проводниками являлся тонкий слой интеллигенции в лице священников, учителей и торговцев; с годами, однако, эта агитация принесла свои плоды. В результате, делает вывод Трубецкой, к 1912 г. можно было говорить не о Македонии, а о Македоно-Болгарии[12].

Л. А. Герд, Константинопольский Патриархат и Россия. 1901–1914, 2012

264 По мнению французского историка, «Франция, провозглашая принцип „легитимизма“, являлась в Вене единственной защитницей в известной мере идеи справедливости». Другие державы опирались только на грубое «право силы» (Дебидур А. Дипломатическая история Европы. Священный союз от Венского до Берлинского конгресса. Ростов-на-Дону, 1995. С. 39).

Коллектив авторов, Польша и Россия в первой трети XIX века, 2010