Цитаты со словом «презабавный»
Похожие цитаты:
Интересно, когда я пишу всякую дурашливую галиматью, это выглядит искренне, когда же пишу правду, все думают, что я шучу.
От великого до смешного один шаг, но от смешного уже нет пути к великому.
Много правды говорится в шутку.
Мне нравится история Человека-слона, она во многом похожа на мою. Когда я думаю о нем, то часто плачу, потому что вижу себя в этой истории. Но нет, я никогда не хотел купить его скелет, это очередная глупая выдумка.
От великого до смешного один шаг.
У прохожих идиотские лица — и как мы до такого докатились? Можно ли представить подобное зрелище в древности, например в Афинах?
Если бессмыслицы, какие нам приходится выслушивать в разговоре, начинают сердить нас, надо вообразить, что это разыгрывается комическая сцена между двумя дураками; это испытаннейшее средство.
У меня всегда крайне серьёзный вид, если я когда-нибудь и смеюсь, то, во всяком случае, не нарочно. Я в любых случаях охотно прощаю себя.
Превосходные слова! Любопытно, где вы их украли?
Для меня было очень неприятным открытием, что многие воспринимают нас как музыкальную буффонаду! Самоирония — пожалуйста, но прикола в моих песнях нет.
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
Будьте менее любопытны о людях, но более любопытны об идеях.
Мы довольны, когда смеются нашему остроумию, но не нашей глупости.
Есть два способа живо заинтересовать публику в театре: при помощи великого или правдивого. Великое захватывает массы, правдивое подкупает отдельных лиц.
Как замечательны, интересны, оригинальны люди — на расстоянии.
Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса.
Нет ничего настолько дерзкого и смешного, чего нельзя было бы проглотить, приправив похвалами.
Люди со вкусом — престранная каста: у них есть свои собственные маленькие святые, которых никто не знает.
Во всём, к чему люди относятся серьёзно, нужно видеть комическую сторону вещей.
Чаще всего мы больше радуемся детским шалостям, играм и проделкам наших детей, чем их вполне сознательным поступкам в зрелом возрасте, словно бы мы их любили для нашего развлечения, как мартышек, а не как людей.
Все люди словно разгримированы. Немножко жутковато, но и приятно, что видишь настоящие, а не нарисованные физиономии.
Разве не может быть так, что неким высшим существам доставляет развлечение искусный поворот мысли, удавшийся — пускай и безотчетно — моему разуму, как забавляет меня самого проворство суслика или испуганный прыжок оленя?
На свете есть столь серьёзные вещи, что говорить о них можно только шутя.
Говорите правду — и вы будете оригинальны.
Сила никогда не бывает смешной.
История с привидением, действие которой происходит в 12 или 13 веке может вполне быть и романтичной, и поэтической; она никогда не заставит читателя подумать: «Если я не буду осторожен, нечто подобное может случиться и со мной.»
Величайшее из известных мне удовольствий — совершить доброе дело украдкой и увидеть, как случайно обнаружатся его плоды.
Прежде, чем затеешь шутку, надо знать предел терпения у того, над кем хочешь подшутить.
Вот этого как раз и надо остерегаться — изображать странным то, в чем ни малейшей странности нет. Дневник, по-моему, тем и опасен: ты все время начеку, все преувеличиваешь и непрерывно насилуешь правду.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Помнится, до меня донёсся шум аплодисментов. Потом мне сказали, что во время родов началась гроза, но я была уверена, что мне аплодирует весь мир. Я думала, что это лучше и значительнее любой роли, которую мне доводилось исполнять.
Лучшая сатира, бесспорно, та, в которой столь мало злобы и столь много убедительности, что она вызывает улыбку даже у тех, кого она бьёт.
Странное свойство моей физиономии: всем кажется, что меня только что где-то видели. (
7 серия)
Подлинная история всегда страшнее того, что можно о ней выдумать.
Я пишу только о том, что захватывает дух или смешит. Дети знают, что я на их стороне.
Когда живешь один, вообще забываешь, что значит рассказывать: правдоподобные истории исчезают вместе с друзьями.
Если вспомнить, как свирепо нападали на меня представители церкви, кажется забавным, что когда-то я и сам имел намерение стать священником.
Наша жизнь, как и мой театр, абсурдна, смешна, ничтожна и несчастна.
Удивительно! О несчастной супруге моей я вспоминаю едва ли не каждый час, но всего на несколько секунд.
Он имел бесстыдство умереть. Действительно, в смерти есть что-то неприличное. Разумеется, этот её аспект приходит на ум в последнюю очередь.
Каждый предмет рассказывает историю; если ты знаешь как её прочесть!
Правда всегда почти неприятна. Неприглядна и неприятна. Это ложь только мила, красива и нарядна.
Французы не очень-то тратятся на то, чтобы быть довольными и весёлыми, но готовы разоряться, чтобы казаться довольными и заставлять других думать, что веселятся; при этом они поглядывают по сторонам, чтобы видеть, смотрят ли на них.