Цитаты со словом «охолодеть»
Похожие цитаты:
Старость приходит внезапно, как снег. Утром вы встаёте и видите, что всё бело.
Мне семьдесят пять лет. Душа моя лежит предо мной. Она уже износилась на сгибах. Сгибали душу смерти друзей. Война. Споры. Ошибки. Обиды. Кино. И старость, которая всё-таки пришла.
Путь к сердцу солдата лежит через его желудок.
Жизнь сурова, одичание просто. Крышку гроба поднять иссохшей рукой, сидеть, задыхаться. Ни старости, ни опасностей: ужас — это не по-французски.
Только одна фантазия может дать человеческому уму тот первый необходимый толчок, без которого летаргический сон человеческой мысли навсегда остался бы ненарушенным.
По отмирании воли смерть тела уже не может быть тягостной.
Человек всю жизнь видит сны. Иногда, правда, он пробуждается на минуту, осовело смотрит на мир, но затем вновь погружается в сладкий сон.
Рассудок может образоваться без сердца, а сердце — без рассудка; существуют односторонние безрассудные сердца и бессердечные умы.
Карьера — чудесная вещь, но она никого не сможет согреть в холодную ночь.
Никто в мире не чувствует новых вещей сильнее, чем дети. Дети содрогаются от этого запаха, как собака от заячьего следа, и испытывают безумие, которое потом, когда мы становимся взрослыми, называется вдохновением.
Для кого-то Бог на небе, а для кого-то в собственном сердце. И этот Бог в сердце не даёт опуститься ниже определенного человеческого уровня... Он не позволит ударить ногой собаку, обидеть старика, плохо относиться к родителям...
Только одно было странно: продолжать думать, как раньше, знать. Понять — это означало в первый момент почувствовать леденящий ужас человека, который просыпается, и видит, что похоронен заживо.
Кто хочет греть свои ноги у солнца, упадёт на землю.
Мне кажется, что если я остановлюсь, то сразу умру.
О Нижнем я вспоминать не могу: в нём я выстрадал самое тяжёлое, самое ужасное время своей жизни. От горя, грубых оскорблений, унижений я доходил до отчаяния, и ещё голова крепка была, что с ума не спятил...
Мысль поэта, живая и трепещущая, оправляется в золото и драгоценные камни, и нельзя уже затем разъединить мысль с ее оправой, не разрушив ее.
Какие бы ни были перевороты в жизни человека, он не боится уже упасть, когда сидит на нижней ступеньке.
Я понял, что величайшая боль приходит не с далёкой планеты, а из глубины сердца. («Помутнение»)
Достаточно впасть в детство, чтоб опять начать подавать надежды.
Думаю, что во сне с его видениями мы тщимся избавить от мусора наш рассудок. Я просто осознавала с лёгкой брезгливостью, что люди, подчиняющие свои поступки снам, пытаются ходить по воде, как посуху.
Доброе дело надо делать или с совершенно холодным расчетом, или же беспамятно: сделал на ходу и забыл. Но когда сделавший чувствует некоторую усладу и приятность, то тогда всегда это доброе дело ему потом обернется злом.
Сколь многие думают, что у них доброе сердце, тогда как это всего лишь слабые нервы.
Даже величайшая слава когда-то забудется. Каждый подъем - это падение вниз.
Когда болит голова, страдает всё тело.
Право - это узкое одеяло на двуспальной кровати, когда ночь холодная, а на кровати - трое. Одеяла не хватит, сколько его ни тащи и ни натягивай, и кому-то с краю не миновать воспаления лёгких.
Если любишь горячее, будь способен и к холодному.
Когда чуть брезжат перемены,Но повернуть грозит жизнь вспять,Не кое-что и постепенно,А нужно сразу всё менять.
Со стороны часто кажется, что человек всего достиг и процветает, меж тем как тайная боль томит и волнует его душу, пока, наконец, не сожжёт дотла.
Если страшно от сильного пожара, то надобно бежать туда и работать, и вовсе не будет страшно.
Некоторые женщины, заболев, становятся нежными. Через несколько дней вдруг начинают покрикивать с постели. О! Значит, выздоравливают!
Минуту истинного счастья,Стеснявшую когда-то грудь,Виденье гордости и власти,Уж не вернуть.
Надежды — это нервы жизни; в напряженном состоянии они мучительны, перерезанные они уже не причиняют боли.
И когда Сергей Петрович понял, что деньги не исправляют несправедливостей природы, а углубляют их и что люди всегда добивают того, кто уже ранен природой, — отчаяние погасило надежду, и мрак охватил душу.
Что касается смерти, то ощущать её мы не можем; мы постигаем её только рассудком, ибо от жизни она отделена не более чем мгновением.
Сила всех наших страстей зависит от того, насколько холодна или горяча наша кровь.
Загляните в душу свою, и будет ли тогда день или ночь, вы найдете там кладбище. Маленькое, жадное, так много поглотившее.
Наш жизненный путь усеян обломками того, чем мы начинали быть и чем мы могли бы сделаться.
Ложась животом на алтарь отечества, продолжайте думать всё-таки головой.
Живой человек, лишенный разума, — страшнее, чем мертвец.