Цитаты со словом «истрепаться»
Похожие цитаты:
Мир каждый вечер обновляется: грязное отдается в сухую чистку. Изношенное идёт в утиль.
Мне семьдесят пять лет. Душа моя лежит предо мной. Она уже износилась на сгибах. Сгибали душу смерти друзей. Война. Споры. Ошибки. Обиды. Кино. И старость, которая всё-таки пришла.
Женский организм — это вам не гармонь: потолстею — похудею, потолстею — похудею… Надо держать себя в руках. Я до сих пор помещаюсь в одежды, в которых снималась у Рязанова в «Карнавальной ночи».
Воспоминания — это волшебные одежды, которые от употребления не изнашиваются.
Есть престранные люди, которые поступают с друзьями, как с платьем: до тех пор употребляют, пока износится, а там и кинут.
Под грязными лохмотьями Диогена скрывалось, быть может, столько же гордости, как под пышной одеждой божественного Платона.
Лень подобна ржавчине: она разъедает быстрее, чем частое употребление изнашивает.
Все мужчины одинаковы: сначала они пользуются тобой, а потом выкидывают, как старые поношенные носки...
Очень дорогая одежда старит.
Люблю всё старое: старых друзей, старые времена, старые обычаи, старые книги, старые вина.
Когда были деньги, я покупал книги, а когда денег не было — одежду и пищу.
Люди стали для меня книгами. Я прочитываю их от корки до корки и выбрасываю за ненадобностью. Чем больше читаю, тем ненасытнее становлюсь.
Старое старо не от собственной старости, а оттого, что возникает новое и одной только своей новизной внезапно старит все предшествующее.
Покупать книги только потому, что они выпущены известным издателем, все равно, что покупать совсем не приходящийся впору костюм только потому, что сшит он известным портным.
В старые времена сибирские служивые выглядели весьма внушительно. Они носили латы 2-х видов, которые покрывали все тело. Одни сплошь состояли из железных колец, а другие из тонких железных пластин.
Музыка жизни опошлилась бы, если бы порвались струны памяти. Хорошо было бы вырвать с корнем только сорные травы и оставить цветы.
На полюсе я не раз благодарил судьбу за то, что она меня многому научила. Недаром говорят: знания плечи не оттянут. В свое время я лудил посуду, тачал сапоги, стирал, мыл полы, свежевал медведя, готовил обед. Все пригодилось.
Когда увидишь штаны с лампасами, не пугайся красного цвета — в данном случае он вполне благонадёжен.
Старость хранит возможности не меньше, чем юность, но в других одеждах.
я ношу шляпу, пока она не сгнивает на голове. портится, потому что часто намокает на концерте, а потом начинает гнить.
Жизнь человеческая — это ткань из хороших и дурных ниток.
Скажи человеку, что на небе 978301246569987 звезд, и он поверит. Но повесь табличку «Свежевыкрашено» и он непременно проверит пальцем и запачкается.
У нее были такие узкие штаны, что я едва мог дышать.
Если не можешь порвать свои цепи, плюй на них, пока не проржавеют.
Новые почести походят на новые платья: их надо поносить для того, чтоб они хорошо сидели.
Всю хорошую музыку уже давно написали такие парни в париках, и с прочими прибамбасами.
Лень, как ржавчина, разъедает быстрее, чем труд изнашивает.
Смерть, наверное, самое лучшее изобретение Жизни. Она — причина перемен. Она очищает старое, чтобы открыть дорогу новому.
Кто очень сухощав, тот охотно носит фуфайку, у кого мало содержания — те раздувают его словами.
Костюм, шляпа, хорошая работа и одинокое пьянство по выходным – вот что украшает мужчину.
Пока толстый похудеет — тощий сдохнет.
Все модное выходит из моды; если ты будешь гнаться за модой, то, состарившись, будешь никому не внушающим уважения франтом.
У Каверина почти во всех его вещах начало лучше середины. Скоро надоедает автору собственный сюжет.
С течением времени старые бредни становятся мудростью, а старые маленькие небылицы, довольно небрежно сплетённые, порождают большие-пребольшие истины.
Если б мы знали всё, что о нас будут говорить, когда нас не будет, нас бы уже давно не было.
Молодые могут умереть, старые — должны.
Вот — стою — под прицелом Неподвижной мишенью.И рассыпались годы,Как из книги листочки…Под родным небосводомЖизнь по тонкой цепочкеДокатилась до точки.
Когда я был моложе, у меня постоянно была депрессия. Но сейчас самоубийство больше не казалось возможностью жизни. В моём возрасте остаётся очень мало чего убивать. Хорошо быть старым, чтобы там ни говорили.
Мы ищем новых друзей, когда старые нас слишком хорошо узнают.
Книга — организм сложный. И любая ампутация, любое изменение, сделанное чужими руками, калечит её. Она может стать лучше, не важно, это будет уже не та книга!
Как мал промежуток между временем, когда человек еще слишком молод и когда он уже слишком стар.