Цитаты со словом «генеральство»
Похожие цитаты:
Смотрите на солдатство, как на низшую степень великого воинского товарищества; не забывайте святых слов, что "солдат есть имя общее, знаменитое, что солдатом называется первейший генерал и последний рядовой".
Что такое министерская добродетель? — Сие необъяснимо, ибо никто никогда таковой не видал.
Высший чин — это первая ступень гордости и последняя скромности.
Я так люблю Францию, что предпочел бы иметь в ней шесть государей вместо одного.
В несчастии обыкновенно не уважают того, в ком прежде почитали величие.
Жалок тот полководец, который по газетам ведет войну. Есть и другие вещи, которые знать ему надобно.
Поколебав с детской резвостью авторитет самодержавия, какой же другой социальный авторитет могут выставить гг. либералы? Уж не себя ли? «Хвали траву в стогу, а барина в гробу», — ответят им мужики.
— Дворянин А. имеет 60 000 десятин земли, дворянин Б. имеет 30 000 десятин земли, следовательно, первый дворянин вдвое больше любит отечество, чем второй.
Государь не должен иметь ни других помыслов, ни других забот, ни другого дела, кроме войны, военных установлений и военной науки, ибо война есть единственная обязанность, которую правитель не может возложить на другого.
Вы всегда хотите меня учить, но я император, и я желаю этого и ничего другого! (Г. Р. Державину)
Армия — вот истинное дворянство нашей страны.
У театра великая будущность, как у всего, что имело великое прошлое.
В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого.
В нём много от прапорщика и немного от Петра Великого.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Нынче всё навыворот — раньше Ломоносов из Архангельска шёл в университет, а теперь Ломоносовых из университета отправляют в Архангельск.
Чтобы обрести признанье в наше время,Потребно честь и стыд отбросить, словно бремя.Бесстыдство - вот кумир, кому подчиненыВсе сверху донизу: сословья и чины.
и только для бабушки, Илико и Иллариона — сколько бы институтов я ни кончил — я остался прежним Зурикелой — прохвостом, болтуном и нехристем.
Я, конечно, презираю отечество моё с головы до ног — но мне досадно, если иностранец разделяет со мной это чувство.
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Любят государей по собственному усмотрению, а боятся — по усмотрению государей, поэтому мудрому правителю лучше рассчитывать на то, что зависит от него, а не от кого-то другого.
...В этом отношении я с гордостью могу сказать, что я всегда шёл впереди всех; первый всегда всех будоражил, первый всегда подписывал всякие резолюции и т. д.
Только влюблённый имеет право на звание человека.
Чтобы писать историю достойным образом, надо забыть о своей вере, своем отечестве, своей партии.
Почести обесчещивают, высокое звание унижает, должность оглупляет.
Слава богу, я всегда любил свое отечество в его интересах, а не в своих собственных.
Нет людей более щепетильных в вопросах чести, чем те, которые домогаются ее, вовсе не имея.
Не потрафляй, даже если ты можешь рассчитывать на восемнадцать изданий.
Ум служит нам порою лишь для того, чтобы смело делать глупости.
Успех — вот что создает великих людей.
Плохо, ежели молодые люди постигают военное искусство по книгам: это — верное средство воспитать плохих генералов.
Праву потребны достоинства, дарования, добродетели. Силе надобны тюрьмы, железы, топоры.
Я был, есть и останусь русским человеком, сыном Родины, ее жизнью прежде всего интересуюсь, ее интересами живу, ее достоинством укрепляю свое достоинство.
Чтобы лучше видеть и объяснить другим, что выгодно и невыгодно для России, надо прежде всего дать себе ясный отчёт в том идеале, который имеешь в виду для своей отчизны.
Во всех ведомствах есть неустройства. Нельзя же преграждать учреждениям и людям возможность доказывать желание улучшить положение, нельзя всех поголовно считать «рабами лукавыми».
У сеньоры Смерти больше власти, чем деликатности, — вот уж кто ничуть не привередлив.
Дайте же ваш порыв, дайте вашу волю в сторону государственного строительства, не брезгайте черной работой вместе с Правительством.
Немцев упрекают в том, что они всегда подражали во всем французам и англичанам; но забывают, что это самое умное, что они, как нация, могли сделать, потому что собственными силами они не произвели бы ничего дельного и хорошего.
... Ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам бог ее дал.
Награда за доброе дело — в самом его свершении.
Нации, народу, армии, всем французам не следует забывать о своем прошлом: ведь оное составляет их славу.
Лучше бы этот высокопоставленный старик занимался государственными делами Англии.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Небоящиеся чинов оными награждены не будут, боящемуся же всё дастся.
Я схожу с ума, когда думаю о перспективах России, мы станем самым великим народом, самым великим государством, всё в мире будет делаться с нашего разрешения.