Цитаты со словом «витиеватость»
Похожие цитаты:
Чрезмерная краткость речи иной раз превращает её в загадку.
Часто неясность происходит столько же от многословия, сколько и от излишней краткости.
Многогранность, неистощимость на выдумку, логичность и склонность к юмору, а также истинное мифотворчество превратили Роджера Желязны не просто в писателя-фантаста, а в Писателя с большой буквы.
В характере, в манерах, в стиле, во всем прекрасное — это простота.
Многословие обычно порождает скуку.
Когда я мучаюсь над концовкой стиха, то прибегаю к последнему средству — откровенной алогичности.
«Синтаксис русского предложения настолько отличается от нашего, что переводчику, для того чтобы его текст читался гладко, постоянно приходится прибегать к перефразированию».
В дурно воспитанном человеке смелость принимает вид грубости; учёность становится в нем педантизмом; остроумие — шутовством, простота — неотёсанностью, добродушие — льстивостью.
Дух языка отчётливее всего выражается в непереводимых словах.
В искусстве искренность — синоним одаренности.
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Характер, который в житейском обиходе обыкновенно называется приятным, составляется из вежливости и фальши.
Единственно подлинные мысли — мысли утопающего. Всё прочее — риторика, поза, внутреннее фиглярство.
Матерное слово — это анархическое разрешение дипломатических и моральных запутанностей.
По-русски он говорил не вполне хорошо, но с остротами, в стиле русского народного юмора.
Как в политике одно меткое слово, одна острота часто воздействует решительнее целой демосфеновской речи, так и в литературе миниатюры зачастую живут дольше толстых романов.
Учёная литература спасает людей от невежества, а изящная — от грубости и пошлости.
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
Есть люди в стиле барокко: много красивых деталей, а в целом безвкусица.
Вежливость и хорошие манеры совершенно необходимы для того, чтобы украсить любые другие достоинства и таланты. Без них ученый обращается в педанта, философ — в циника, военный — в грубого скота.
В виду общей рабьей складки умов, аллегория всё ещё имеет шансы быть более понятной и убедительной и, главное, привлекательной, нежели самая понятная и убедительная речь.
Напускная важность — особая манера себя вести, придуманная для пользы тех, кому приходится скрывать недостаток ума.
Простота, правда и естественность — вот три великих принципа прекрасного во всех произведениях искусства.
— Еще одна из ваших причуд! — сказал префект, имевший манеру называть «причудами» все, что превосходило его понимание, а потому живший поистине среди легиона «причудливостей».
Поэзия — это то, что теряется при переводе.
Ай-ки нельзя исчерпать словами, написанными или сказанными, не веди бесполезные разговоры, познавай посредством практики.
Красноречие — это живописное изображение мысли.
Стиль — это человек. В моём шахматном стиле как в зеркале отразились черты моего характера. Да, мне свойственны осторожность, осмотрительность, которые в молодости перемежались взрывами вспыльчивости.
Немногословность, вероятно, слишком давно известный принцип, чтобы о нем распространяться, однако с художественной точки зрения, я уверен, он работает. Недоговоренность способствует драматическому эффекту, а прямота его разрушает.
Невозможность — слово из словаря глупцов.
Выдержки, изречения и прочее подобны зажигательным стеклам: они собирают лучи ума и знания, рассеянные в произведениях писателей, и силой и живостью сосредоточивают эти лучи в сознании читателей.
Естественность — всего лишь поза, и к тому же самая раздражающая из всех, которые мне известны.
В связи с непониманием славянского текста не только Писаний, но и многих молитв в церкви можно наблюдать одно утешительное явление: непонятный текст часто как бы делается понятным через его церковный напев.
Но, конечно, мы не вправе скрывать от себя, что у вдохновенных переводов всегда есть опасность при малейшем ослаблении дисциплины перейти в какой-то фейерверк отсебятин и ляпсусов.
У него была латинская ясность и четкость мысли, не было никакой расплывчатости и безгранности. В мышлении своем он был физиолог и патолог. И это — черта, чуждая русским и не любимая ими.
«Первое начертание этой сценической поэмы, как оно родилось во мне, было гораздо великолепнее и высшего значения, чем теперь в суетном наряде, в который я принужден был облечь его»
Слова, ещё слова, и только слова: это всё, что нам оставили самые знаменитые философы.
Я часто обращаюсь к научной фантастике, потому что эта литература располагает необходимым для меня набором художественных приемов, близких сюрреализму.
Цитата — неверное повторение чужих слов.
Главное достоинство языка — в ясности.
К историческому повествованию должно присовокупить лишь такие рассуждения, до которых здравомыслящий читатель не может дойти своим умом.
Трудно придумывать идеи и легко придумывать фразы; этим объясняется успех философов.
Для меня было очень неприятным открытием, что многие воспринимают нас как музыкальную буффонаду! Самоирония — пожалуйста, но прикола в моих песнях нет.
Разница между формальной логикой и логикой музыкальной заключается в том, что формальная логика представляет собой замкнутую структуру на уровне каждого высказывания, а музыка цельна в своей логичности.
Банальности — трамваи мышления.
Безвкусица имеет пределы, только хороший вкус бесконечен.
Благородство чувств не всегда сопровождается благородством манер.
Ведь что же такое поэзия, как не музыка, переданная словами?