Неточные совпадения
Разумеется, невеста
явилась, Аркадий Иванович прямо сообщил ей, что
на время должен по одному весьма важному обстоятельству уехать из Петербурга, а потому и принес ей пятнадцать тысяч рублей серебром в разных билетах, прося принять их от него в виде подарка, так как он и давно собирался подарить ей эту безделку пред
свадьбой.
Явилась Тося в голубом сарафане, с толстой косой, перекинутой через плечо
на грудь, с бусами
на шее, — теперь она была похожа
на фигуру с картины Маковского «Боярская
свадьба».
Но женитьба,
свадьба — все-таки это поэзия жизни, это готовый, распустившийся цветок. Он представил себе, как он ведет Ольгу к алтарю: она — с померанцевой веткой
на голове, с длинным покрывалом. В толпе шепот удивления. Она стыдливо, с тихо волнующейся грудью, с своей горделиво и грациозно наклоненной головой, подает ему руку и не знает, как ей глядеть
на всех. То улыбка блеснет у ней, то слезы
явятся, то складка над бровью заиграет какой-то мыслью.
Тушин не уехал к себе после
свадьбы. Он остался у приятеля в городе.
На другой же день он
явился к Татьяне Марковне с архитектором. И всякий день они рассматривали планы, потом осматривали оба дома, сад, все службы, совещались, чертили, высчитывали, соображая радикальные переделки
на будущую весну.
В городе вообще ожидали двух событий:
свадьбы Марфеньки с Викентьевым, что и сбылось, — и в перспективе
свадьбы Веры с Тушиным. А тут вдруг, против ожидания, произошло что-то непонятное. Вера
явилась на минуту в день рождения сестры, не сказала ни с кем почти слова и скрылась с Тушиным в сад, откуда ушла к себе, а он уехал, не повидавшись с хозяйкой дома.
Просыпаясь, она нежится в своей теплой постельке, ей лень вставать, она и думает и не думает, и полудремлет и не дремлет; думает, — это, значит, думает о чем-нибудь таком, что относится именно к этому дню, к этим дням, что-нибудь по хозяйству, по мастерской, по знакомствам, по планам, как расположить этот день, это, конечно, не дремота; но, кроме того, есть еще два предмета, года через три после
свадьбы явился и третий, который тут в руках у ней, Митя: он «Митя», конечно, в честь друга Дмитрия; а два другие предмета, один — сладкая мысль о занятии, которое дает ей полную самостоятельность в жизни, другая мысль — Саша; этой мысли даже и нельзя назвать особою мыслью, она прибавляется ко всему, о чем думается, потому что он участвует во всей ее жизни; а когда эта мысль, эта не особая мысль, а всегдашняя мысль, остается одна в ее думе, — она очень, очень много времени бывает одна в ее думе, — тогда как это назвать? дума ли это или дремота, спится ли ей или Не спится? глаза полузакрыты,
на щеках легкий румянец будто румянец сна… да, это дремота.
Последними уже к большому столу
явились два новых гостя. Один был известный поляк из ссыльных, Май-Стабровский, а другой — розовый, улыбавшийся красавец, еврей Ечкин. Оба они были из дальних сибиряков и оба попали
на свадьбу проездом, как знакомые Полуянова. Стабровский, средних лет господин, держал себя с большим достоинством. Ечкин поразил всех своими бриллиантами, которые у него горели везде, где только можно было их посадить.
Другие называли Огибенина просто «Еграшкой модником». Анфуса Гавриловна была взята из огибенинского дома, хотя и состояла в нем
на положении племянницы. Поэтому
на малыгинскую
свадьбу Огибенин
явился с большим апломбом, как один из ближайших родственников. Он относился ко всем свысока, как к дикарям, и чувствовал себя
на одной ноге только с Евлампией Харитоновной.
И
на свадьбу она
явилась в таком платье, что все ахнули.
И тут уже солдат весь входит в любимую легенду, в трогательную сказку. Ни в одном другом царстве не окружают личность военного кавалера таким наивным и милым уважением, как в России. Солдат из топора щи мясные варит, Петра Великого
на чердаке от разбойников спасает, черта в карты обыгрывает, выгоняет привидения из домов, все улаживает, всех примиряет и везде
является желанным и полезным гостем, кумом
на родинах, сватом
на свадьбах.
Напав
на нить брачных историй, князь Василий не пощадил и Густава Ивановича Фриессе, мужа Анны, рассказав, что он
на другой день после
свадьбы явился требовать при помощи полиции выселения новобрачной из родительского дома, как не имеющую отдельного паспорта, и водворения ее
на место проживания законного мужа.
Но еще и пяти минут не прошло после всеобщего счастья, как вдруг между нами
явилась Татьяна Ивановна. Каким образом, каким чутьем могла она так скоро, сидя у себя наверху, узнать про любовь и про
свадьбу? Она впорхнула с сияющим лицом, со слезами радости
на глазах, в обольстительно изящном туалете (наверху она-таки успела переодеться) и прямо, с громкими криками, бросилась обнимать Настеньку.
Все это съехалось по большей части из Сосновки и
явилось попировать
на свадьбу к старому Глебу, который женил приемыша своего
на дочери соседа, такого же рыбака, по прозванию Кондратия.
Долго ждала красавица своего суженого; наконец вышла замуж за другого;
на первую ночь
свадьбы явился призрак первого жениха и лег с новобрачными в постель; «она моя», говорил он — и слова его были ветер, гуляющий в пустом черепе; он прижал невесту к груди своей — где
на месте сердца у него была кровавая рана; призвали попа со крестом и святой водою; и выгнали опоздавшего гостя; и выходя он заплакал, но вместо слез песок посыпался из открытых глаз его.
Анна Мартыновна почти никогда не
являлась к нам
на поклон и в присутствии матушки держалась чинно и холодно, хотя по ее милости и в пансионе обучалась, и замуж вышла, и в день
свадьбы получила от нее тысячу рублей ассигнациями да желтую турецкую шаль, правда несколько поношенную.
Дульчин. Вот мы их и удивим:
явимся с тобой перед ними и объявим, что мы жених и невеста, и пригласим их через неделю
на свадьбу.
Княжна думала о том, что говорят теперь в московских гостиных, думала, что
на ее
свадьбе было бы, пожалуй, более народа, чем
на похоронах князя, что теперь ей летом не придется жить в Баратове, вспоминался ей мимоходом эпизод с китайской беседкой, даже — будем откровенны — ей не раз приходило
на мысль, что ее подвенечное платье, которое так к ней шло, может устареть в смысле моды до тех пор, пока
явится другой претендент
на ее руку.
На минуту у него
явилось даже раскаяние, зачем вздумалось ему устроить эту
свадьбу, но честное сердце тотчас подсказало ему отбросить эту мысль.