Одним, если не прекрасным, то совершенно петербургским утром, — утром, в котором соединились неудобства всех четырех времен года, мокрый снег
хлестал в окна и в одиннадцать часов утра еще не рассветало, а, кажется, уж смеркалось, — сидела Бельтова у того же камина, у которого была последняя беседа с женевцем; Владимир лежал на кушетке с книгою в руке, которую читал и не читал, наконец, решительно не читал, а положил на стол и, долго просидев в ленивой задумчивости, сказал...
Неточные совпадения
Шипел и посвистывал ветер, бил гром, заставляя вздрагивать огонь висячей лампы; стекла
окна в блеске молний синевато плавились, дождь
хлестал все яростней.
Как-то вечером, когда
в окна буйно
хлестал весенний ливень, комната Клима вспыхивала голубым огнем и стекла
окон, вздрагивая от ударов грома, ныли, звенели, Клим, настроенный лирически, поцеловал руку девушки. Она отнеслась к этому жесту спокойно, как будто и не ощутила его, но, когда Клим попробовал поцеловать еще раз, она тихонько отняла руку свою.
Клим встал, закрыл
окна,
в стекла начал буйно
хлестать ливень;
в мокром шуме Клим слышал четкие слова...
По пути домой он застрял на почтовой станции, где не оказалось лошадей, спросил самовар, а пока собирали чай, неохотно посыпался мелкий дождь, затем он стал гуще, упрямее, крупней, — заиграли синие молнии, загремел гром, сердитым конем зафыркал ветер
в печной трубе — и начал
хлестать, как из ведра,
в стекла
окон.
В окно снова
хлестал дождь, было слышно, как шумит ветер. Самгин начал читать поэму Миропольского.
Оформилась она не скоро,
в один из ненастных дней не очень ласкового лета. Клим лежал на постели, кутаясь
в жидкое одеяло, набросив сверх его пальто.
Хлестал по гулким крышам сердитый дождь, гремел гром, сотрясая здание гостиницы,
в щели
окон свистел и фыркал мокрый ветер.
В трех местах с потолка на пол равномерно падали тяжелые капли воды, от которой исходил запах клеевой краски и болотной гнили.
Следующие два дня были дождливые,
в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из печей и положили его посредине фанзы
в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума. На дворе неистовствовала буря, дождь
хлестал по
окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю
в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих углей и испугался.
В сумерки мы возвратились назад.
В фанзе уже горел огонь. Я лег на кан, но долго не мог уснуть. Дождь
хлестал по
окнам; вверху, должно быть на крыше, хлопало корье; где-то завывал ветер, и не разберешь, шумел ли то дождь, или стонали озябшие кусты и деревья. Буря бушевала всю ночь.
Но однажды, тёмною ночью, когда
в стёкла
окна около постели Евсея с визгом
хлестали тонкие струи осеннего дождя, Раисе удалось разбудить
в подростке нужное ей чувство.
Целыми днями и ночами лил дождь, и капли неумолчно стучали по крыше, и
хлестала под
окном вода, стекая по желобу
в кадку. На дворе была слякоть, туман, черная мгла,
в которой тусклыми, расплывчатыми пятнами светились
окна фельдшерского домика и керосиновый фонарь у ворот.
В окно бани
хлестал дождь, угол ее подмывал поток воды, бурно стекая на дно оврага. Немощно вспыхивали бледные молнии последней грозы. Баринов тихо спрашивал...
Я не мог долго быть на палубе. Насекомые буквально облепили меня. Они
хлестали по лицу, заползали
в рукава, набивались
в волосы, лезли
в уши. Я пробовал отмахиваться от них; это оказалось совершенно бесполезным занятием.
В каюте было жарко и душно, но нельзя было открыть
окон из-за тех же самых прелестных эфемерид. Долго я ворочался с боку на бок и только перед рассветом немного забылся сном.
На дворе
в это время стояли человеконенавистные дни октября: ночью мокрая вьюга и изморозь, днем ливень, и
в промежутках тяжелая серая мгла; грязь и мощеных, и немощеных улиц растворилась и топила и пешего, и конного. Мокрые заборы, мокрые крыши и запотелые
окна словно плакали, а осклизшие деревья садов, доставлявших летом столько приятной тени своею зеленью, теперь беспокойно качались и, скрипя на корнях,
хлестали черными ветвями по стеклам не закрытых ставнями
окон и наводили уныние.
В окно с железною решеткой
хлещет вода и наполняет комнату; крысы плавают, пробираются на кровать и на платье заключенной.
На потолке около шкапа тускло светилось пятно от горевшего на дворе фонаря; порывистый ветер
хлестал дождем
в окно; телефонные проволоки на крыше гудели однообразно и заунывно, словно отдаленный благовест.
В воздухе один за другим глухо прозвучали три пушечных выстрела: начиналось наводнение… Зина, спавшая на сундуке, слабо стонала сквозь сон.
К ночи пошел дождь, стало очень холодно. Мы попробовали затопить кханы — широкие лежанки, тянувшиеся вдоль стен фанзы. Едкий дым каоляновых стеблей валил из трещин лежанок, валил назад из топки; от вмазанного
в сенях котла шел жирный чад и мешался с дымом. Болела голова. Дождь
хлестал в рваные бумажные
окна, лужи собирались на грязных подоконниках и стекали на кханы.