Неточные совпадения
Но,
уходя, осмелюсь
заметить, что впредь надеюсь быть избавлен
от подобных встреч и, так сказать, компромиссов.
Глаза у Пугачева засверкали. «Кто из моих людей
смеет обижать сироту? — закричал он. — Будь он семи пядень во лбу, а
от суда моего не
уйдет. Говори: кто виноватый?»
Самгин снова почувствовал, что этот — хуже, страшнее, чем отец; в этом есть что-то жуткое,
от чего горло сжимает судорога. Он быстро
ушел, заботясь, чтоб Елизавета Львовна не
заметила его.
Клим
заметил, что все рабочие отступают прочь
от него, все хотят, чтоб он
ушел. Это несколько охладило, даже как будто обидело его. Ему хотелось сказать еще что-то, но рабочий прокашлялся и закричал...
— О, нет! Это меня не… удовлетворяет. Я — сломал ногу. Это будет материальный убиток, да! И я не
уйду здесь. Я требую доктора… — Офицер подвинулся к нему и стал успокаивать, а судейский спросил Самгина, не
заметил ли он в вагоне человека, который внешне отличался бы чем-нибудь
от пассажира первого класса?
Вера приходила,
уходила, он
замечал это, но не вздрагивал, не волновался, не добивался ее взгляда, слова и, вставши однажды утром, почувствовал себя совершенно твердым, то есть равнодушным и свободным, не только
от желания добиваться чего-нибудь
от Веры, но даже
от желания приобретать ее дружбу.
Он с удовольствием приметил, что она перестала бояться его, доверялась ему, не запиралась
от него на ключ, не
уходила из сада, видя, что он, пробыв с ней несколько минут,
уходил сам; просила
смело у него книг и даже приходила за ними сама к нему в комнату, а он, давая требуемую книгу, не удерживал ее, не напрашивался в «руководители мысли», не спрашивал о прочитанном, а она сама иногда говорила ему о своем впечатлении.
— Если человек, которому я отдала все, хороший человек, то он и так будет любить меня всегда… Если он дурной человек, — мне же лучше: я всегда могу
уйти от него, и моих детей никто не
смеет отнять
от меня!.. Я не хочу лжи, папа… Мне будет тяжело первое время, но потом все это пройдет. Мы будем жить хорошо, папа… честно жить. Ты увидишь все и простишь меня.
Целых три дня продолжались эти галлюцинации, и доктор освобождался
от них, только
уходя из дому. Но роковая мысль и тут не оставляла его. Сидя в редакции «Запольского курьера», доктор чувствовал, что он стоит сейчас за дверью и что маленькие частицы его постепенно насыщают воздух. Конечно, другие этого не
замечали, потому что были лишены внутреннего зрения и потому что не были Бубновыми. Холодный ужас охватывал доктора, он весь трясся, бледнел и делался страшным.
При сем должно
заметить, что все эти три породы дичи, то есть болотные куры, погоныши и особенно коростели луговые, чрезвычайно портят поиск легавых собак, ибо дух
от них очень силен; собака горячится и, видя, что птица после каждой стойки все
уходит дальше, бросается догонять ее, теряет след, сбивается и получает самые дурные привычки.
Одно только иногда
замечала в себе, что и она, пожалуй, злится, что и в ней очень много самолюбия и чуть ли даже не раздавленного тщеславия; особенно
замечала она это в иные минуты, почти каждый раз, как
уходила от Епанчиных.
Карачунский знал, что Феня
уйдет от него сейчас же, как только
заметит, что она лишняя в этом доме.
— Я
ухожу, — сказала Женька. — Вы перед ней не очень-то пасуйте и перед Семеном тоже. Собачьтесь с ними вовсю. Теперь день, и они вам ничего не
посмеют сделать. В случае чего, скажите прямо, что,
мол, поедете сейчас к губернатору и донесете. Скажите, что их в двадцать четыре часа закроют и выселят из города. Они
от окриков шелковыми становятся. Ну-с, желаю успеха!
Мать равнодушно смотрела на зеленые липы и березы, на текущую вокруг нас воду; стук толчеи, шум мельницы, долетавший иногда явственно до нас, когда поднимался ветерок, по временам затихавший, казался ей однообразным и скучным; сырой запах
от пруда, которого никто из нас не
замечал, находила она противным, и, посидев с час, она
ушла домой, в свою душную спальню, раскаленную солнечными лучами.
Но я сказал прямо: «Если бы к этому прибавили три тысячи аренды, то и тогда я еще подумаю!» Почему я так
смело ответил? а потому, мой друг, что, во-первых, у меня есть своя административная система, которая несомненно когда-нибудь понадобится, а во-вторых, и потому, что я знаю наверное, что
от меня мое не
уйдет.
— Не очень, только смутно все! И слабость, — конфузливо натягивая одеяло к подбородку, отвечал Иван и прищуривал глаза, точно
от яркого света.
Заметив, что он не решается есть при ней, Саша встала и
ушла.
— У него есть такт, — говорил он одному своему компаниону по заводу, — чего бы я никак не ожидал
от деревенского мальчика. Он не навязывается, не ходит ко мне без зову; и когда
заметит, что он лишний, тотчас
уйдет; и денег не просит: он малый покойный. Есть странности… лезет целоваться, говорит, как семинарист… ну, да
от этого отвыкнет; и то хорошо, что он не сел мне на шею.
Он был очень самостоятелен и почти никогда не дожидался звонка на перемену. Просто доставал надушенный платок из тонкого полотна, отряхивал свою грудь и руки
от еле заметных пылинок
мела, встряхивал платком и, не сказав ни слова,
уходил, когда ему хотелось.
Шатов, совершенно всеми забытый в своем углу (неподалеку
от Лизаветы Николаевны) и, по-видимому, сам не знавший, для чего он сидел и не
уходил, вдруг поднялся со стула и через всю комнату, неспешным, но твердым шагом направился к Николаю Всеволодовичу, прямо смотря ему в лицо. Тот еще издали
заметил его приближение и чуть-чуть усмехнулся; но когда Шатов подошел к нему вплоть, то перестал усмехаться.
— Вы, может быть. Вы бы уж лучше молчали, Липутин, вы только так говорите, по привычке. Подкупленные, господа, все те, которые трусят в минуту опасности. Из страха всегда найдется дурак, который в последнюю минуту побежит и закричит: «Ай, простите меня, а я всех продам!» Но знайте, господа, что вас уже теперь ни за какой донос не простят. Если и спустят две степени юридически, то все-таки Сибирь каждому, и, кроме того, не
уйдете и
от другого
меча. А другой
меч повострее правительственного.
Она была до крайности поражена такой поспешностью ее друга, но останавливать его не
посмела, и Егор Егорыч, проворно
уйдя от нее и порывисто накинув себе на плечи свою медвежью шубу, уехал прямо домой и снова заперся почти на замок
от всех.
Она протянула мне щепотью сложенные пальцы и в них серебряную монету, — было стыдно взять эту холодную вещь, но я не
посмел отказаться
от нее и,
уходя, положил ее на столбик перил лестницы.
Иногда,
уходя от душных испарений куриного
помета, я вылезал из дровяника, забирался на крышу его и следил, как в доме просыпались безглазые люди, огромные, распухшие во сне.
Выбравшись на набережную, Ботвель приказал вознице ехать к тому месту, где стояла «Бегущая по волнам», но, попав туда, мы узнали
от вахтенного с баркаса, что судно уведено на рейд, почему наняли шлюпку. Нам пришлось обогнуть несколько пароходов, оглашаемых музыкой и освещенных иллюминацией. Мы стали
уходить от полосы берегового света, погрузясь в сумерки и затем в тьму, где,
заметив неподвижный мачтовый огонь, один из лодочников сказал...
Солдат являлся в роли той роковой судьбы,
от которой не
уйдешь. Любочка только опустила глаза. Я уверен, что она сейчас не думала о Пепке. Ей просто нужно было куда-нибудь
поместить свое изболевшее чувство, — она тоже искала своего бабьего подвига и была так хороша своей кроткой простотой.
Борис, Борис! все пред тобой трепещет,
Никто тебе не
смеет и напомнить
О жребии несчастного младенца, —
А между тем отшельник в темной келье
Здесь на тебя донос ужасный пишет:
И не
уйдешь ты
от суда мирского,
Как не
уйдешь от божьего суда.
Он, не
смея отказаться, подошёл. Но теперь женщина уже не могла победить в нём неприязни к ней. Она долго тормошила его и обидно смеялась над ним, потом, грубо оттолкнув
от себя его костлявое тело, выругалась и
ушла.
Если бы я
заметила, что меня кто-нибудь так знает и насквозь видит, как я вас, я бы… просто
ушла от такого человека на край света.
Из дома муж
уходит смелоС утра на биржу делать дело
И верит, что жена
от скуки
Сидит и ждет, сложивши руки.
Несчастный муж!
Для мужа друг велико дело,
Когда жена сидит без дела.
Муж занят, а жена
от скуки,
Глядишь, и бьет на обе руки.
Несчастный муж!
Приехавший в восемь часов доктор и раздавшийся затем звонок прервал их свидание. Бегушев поспешил
уйти от Елизаветы Николаевны. Доктор, войдя к ней,
заметил, что она была в тревожном состоянии, и первое, что начал выслушивать, — ее грудь; выражение лица его сделалось недовольным.
Уже
уходили лесные братья, когда возле огромного хлебного скирда, подобно часовне возвышавшегося над притоптанным жнивьем, в теневой стороне его
заметили несколько словно притаившихся мужиков, точно игравших со спичками. Вспыхнет и погаснет, не отойдя
от коробки. Озабоченный голос Еремея говорил...
После того все пошло как по маслу, меня быстро вытолкнули к обществу мужчин,
от которого я временно отказался. Наступило глубокое, унизительное молчание. Я не
смел поднять глаз и направился к двери, слегка путаясь в юбке; я так и
ушел бы, но Эстамп окликнул меня...
Больным местом готовившейся осады была Дивья обитель, вернее сказать — сидевшая в затворе княжиха, в иночестве Фоина. Сам игумен Моисей не
посмел ее тронуть, а без нее и сестры не пойдут. Мать Досифея наотрез отказалась:
от своей смерти, слышь, никуда не
уйдешь, а господь и не это терпел
от разбойников. О томившейся в затворе Охоне знал один черный поп Пафнутий, а сестры не знали, потому что привезена она была тайно и сдана на поруки самой Досифее. Инок Гермоген тоже ничего не подозревал.
Теперь сейчас и конец. Ровно год тому, в мае месяце, жилец к нам приходит и говорит бабушке, что он выхлопотал здесь совсем свое дело и что должно ему опять уехать на год в Москву. Я как услышала, побледнела и упала на стул, как мертвая. Бабушка ничего не
заметила, а он, объявив, что уезжает
от нас, откланялся нам и
ушел.
И когда Дмитрий Сидоров
уходил, не
заметив нас,
от радости, что все кончилось благополучно, как и при всяком другом случае, муж говорил, что я прелесть, и целовал меня.
Когда он
ушел, то кузина княгини
заметила, что он вовсе не так неловок, как бы можно ожидать
от чиновника, и что он говорит вовсе не дурно.
Если она не заставала его в мастерской, то оставляла ему письмо, в котором клялась, что если он сегодня не придет к ней, то она непременно отравится. Он трусил, приходил к ней и оставался обедать. Не стесняясь присутствием мужа, он говорил ей дерзости, она отвечала ему тем же. Оба чувствовали, что они связывают друг друга, что они деспоты и враги, и злились, и
от злости не
замечали, что оба они неприличны и что даже стриженый Коростелев понимает все. После обеда Рябовский спешил проститься и
уйти.
Вот не что иное, как это самое, теперь и происходило: угодник
уходит, и видит его только один бедный пастушок, который так
от этого растерялся, что не только не задержал его, но даже не
заметил, как святой уже и из глаз у него пропал.
Между прочим он употреблял следующую хитрость: когда отец его входил в свой постоянно запертый кабинет, в котором помещалась библиотека, и оставлял за собою дверь незапертою, что случалось довольно часто, то Миша пользовался такими благоприятными случаями, прокрадывался потихоньку в кабинет и прятался за ширмы, стоявшие подле дверей; когда же отец, не
заметивши его,
уходил из кабинета и запирал за собою дверь — Миша оставался полным хозяином библиотеки и вполне удовлетворял своей страсти; он с жадностью читал все, что ни попадалось ему в руки, и не помнил себя
от радости.
Когда прощались мы в последний раз,
В ту ночь — он мне сказал: «Иди
Скорее в монастырь, иди в обитель,
Сокрой
от света добродетель сердца».
Молю тебя,
молю тебя, как нищий, —
Не помешай
уйти мне в монастырь
Сегодня… помоги мне — заклинаю —
Тебе заплотит тот, кто всем заплотит.
В этот самый день Степан все-таки зашел к Ахметзянову, который занимался корчемством.
Ушел он туда в отсутствие Марьи, но она вернулась
от торговца раньше. В лице ее я
заметил какое-то нервное беспокойство. Она ждала, тревожно прислушиваясь, и внезапно вздрогнула, когда снаружи донесся к нам глухой смешанный шум.
Митрич. А мне что.
Заметай след, как знаешь. Эка винищем
от тебя разит как. Пойти в избу. (
Уходит, зевая.) О господи!
Он
заметил, что еще был одет так, как был во время разговора с Катериной, и что, следовательно, немного времени прошло с того утра, как она
ушла от него.
— О. Мисаил, ведь в человеке живут два человека, —
заметил он. — Один — настоящий человек, которого мы знаем, а другой — призрак, за которым мы гоняемся целую жизнь и который всегда
от нас
уходит, как наша тень.
Когда Яков
замечал, что возражения «настранницкого племянника» являются одним сквернословием, то он плевал и
уходил от греха.
Из-под расстёгнутой красной рубахи видна была широкая, смуглая грудь работника, дышавшая глубоко и ровно, рыжие усы насмешливо пошевеливались, белые частые зубы сверкали из-под усов, синие большие глаза хитро прищурились, и весь Кузьма показался своему хозяину таким гордым и важным, что мельнику захотелось поскорее
уйти от него, чтоб засыпка не
заметил своего превосходства над хозяином.
Пессимисты (а из наших читателей есть кое-кто, наклонный к пессимизму в отношении к нам) могут подумать, что мы «далеко
метнули» и
ушли совсем в сторону
от того предмета, о котором обещали говорить в заглавии нашей статейки.
— Известно, не даст, — согласилась Фленушка. —
От него не
уйдешь… Вы хорошенько жениха-то пугайте, обвенчаешься,
мол, не в пример дешевле разделаешься. Ну,
мол, побьет тебя маленько Чапурин, поколотит… Без этого уж нельзя, а потом,
мол, и гнев на милость положит.
— То солдатки, —
заметил Никифор, — а эта — отецкая дочь. Патап Максимыч не дозволит, а ежели бы ты и лыжи куда навострил, так
от него, друг, не
уйдешь: со дна морского достанет… Однако меня дорогой-то порядком изломало. Пойти бы отдохнуть.
— Так ты вздумал и на стороне шашни заводить! — кричал разъяренный тестюшка. — На супрядки по чужим деревням к девкам ходить! Срамить честно́й мой дом хочешь! Так помни, бабий угодник, что батраков у меня вволю, велю баню задать — так вспорют тебя, что вспомнишь сидорову козу. До смерти не забудешь, перестанешь бегать
от жены!..
Смей только еще раз
уйти на посиделки!