Неточные совпадения
Гляжу: могилка прибрана,
На деревянном крестике
Складная золоченая
Икона. Перед ней
Я
старца распростертого
Увидела. «Савельюшка!
Откуда ты взялся...
А
увидим мы
Старца нищего —
Подадим ему
Мы копеечку:
«Не за нас молись, —
Скажем старому, —
Ты молись, старик,
За Еленушку,
За красавицу
Александровну...
— Я не
видел вас целую неделю, — продолжал
Старцев, — а если бы вы знали, какое это страдание! Сядемте. Выслушайте меня.
Старцев думал так, и в то же время ему хотелось закричать, что он хочет, что он ждет любви во что бы то ни стало; перед ним белели уже не куски мрамора, а прекрасные тела, он
видел формы, которые стыдливо прятались в тени деревьев, ощущал тепло, и это томление становилось тягостным…
При лунном свете на воротах можно было прочесть: «Грядет час в онь же…»
Старцев вошел в калитку, и первое, что он
увидел, это белые кресты и памятники по обе стороны широкой аллеи и черные тени от них и от тополей; и кругом далеко было видно белое и черное, и сонные деревья склоняли свои ветви над белым.
Когда вошли в дом и
Старцев увидел при вечернем освещении ее лицо и грустные, благодарные, испытующие глаза, обращенные на него, то почувствовал беспокойство и подумал опять: «А хорошо, что я тогда не женился».
—
Видите ли, мы к этому
старцу по своему делу, — заметил строго Миусов, — мы, так сказать, получили аудиенцию «у сего лица», а потому хоть и благодарны вам за дорогу, но вас уж не попросим входить вместе.
После нескольких минут он опять, влекомый тою же непреодолимою силой, повернулся посмотреть, глядят ли на него или нет, и
увидел, что Lise, совсем почти свесившись из кресел, выглядывала на него сбоку и ждала изо всех сил, когда он поглядит; поймав же его взгляд, расхохоталась так, что даже и
старец не выдержал...
— Вот что, мать, — проговорил
старец, — однажды древний великий святой
увидел во храме такую же, как ты, плачущую мать и тоже по младенце своем, по единственном, которого тоже призвал Господь.
Обещанию же этому, да и всякому слову отходящего
старца, отец Паисий веровал твердо, до того, что если бы
видел его и совсем уже без сознания и даже без дыхания, но имел бы его обещание, что еще раз восстанет и простится с ним, то не поверил бы, может быть, и самой смерти, все ожидая, что умирающий очнется и исполнит обетованное.
Он
видел, как многие из приходивших с больными детьми или взрослыми родственниками и моливших, чтобы
старец возложил на них руки и прочитал над ними молитву, возвращались вскорости, а иные так и на другой же день, обратно и, падая со слезами пред
старцем, благодарили его за исцеление их больных.
— Встань, милый, — продолжал
старец Алеше, — дай посмотрю на тебя. Был ли у своих и
видел ли брата?
Процвел он и прославился на всю Россию именно из-за
старцев, чтобы
видеть и послушать которых стекались к нам богомольцы толпами со всей России из-за тысяч верст.
Видя это, противники
старцев кричали, вместе с прочими обвинениями, что здесь самовластно и легкомысленно унижается таинство исповеди, хотя беспрерывное исповедование своей души
старцу послушником его или светским производится совсем не как таинство.
— Что ты, подожди оплакивать, — улыбнулся
старец, положив правую руку свою на его голову, —
видишь, сижу и беседую, может, и двадцать лет еще проживу, как пожелала мне вчера та добрая, милая, из Вышегорья, с девочкой Лизаветой на руках. Помяни, Господи, и мать, и девочку Лизавету! (Он перекрестился.) Порфирий, дар-то ее снес, куда я сказал?
Да и высказать-то его грамотно не сумел, тем более что на этот раз никто в келье
старца на коленях не стоял и вслух не исповедовался, так что Федор Павлович ничего не мог подобного сам
видеть и говорил лишь по старым слухам и сплетням, которые кое-как припомнил.
— А ее и любить не стоит. Я
видел, как она все время шалила, — шутливо произнес
старец. — Вы зачем все время смеялись над Алексеем?
Думая об этом, я еще раз посмотрел на
старцев, на женщин с детьми, поверженных в прахе, и на святую икону, — тогда я сам
увидел черты богородицы одушевленными, она с милосердием и любовью смотрела на этих простых людей… и я пал на колени и смиренно молился ей».
Одиноко сидел в своей пещере перед лампадою схимник и не сводил очей с святой книги. Уже много лет, как он затворился в своей пещере. Уже сделал себе и дощатый гроб, в который ложился спать вместо постели. Закрыл святой
старец свою книгу и стал молиться… Вдруг вбежал человек чудного, страшного вида. Изумился святой схимник в первый раз и отступил,
увидев такого человека. Весь дрожал он, как осиновый лист; очи дико косились; страшный огонь пугливо сыпался из очей; дрожь наводило на душу уродливое его лицо.
Они
видели в
старцах посвященных.
Ночь была сегодня темная, настоящая волчья, как говорят охотники, и
видели хорошо только узкие глазки
старца Кирилла. Подъезжая к повертке к скиту Пульхерии, он только угнетенно вздохнул. Дороги оставалось всего верст восемь. Горы сменялись широкими высыхавшими болотами, на которых росла кривая болотная береза да сосна-карлица. Лошадь точно почуяла близость жилья и прибавила ходу. Когда они проезжали мимо небольшой лесистой горки, инок Кирилл, запинаясь и подбирая слова, проговорил...
— Мало тебе, значит, и этого? А
видела тогда на росстани
старца Гермогена?
— Как бы не так!.. Тоже и
старцы ущитились, ну, да в лесу, известно, один Микола бог… Троих, сказывают, старичков порешили лесообъездчики, а потом стащили в один скиток и скиток подпалили. Одни угольки остались… Кто их в лесу-то
видел? Да и народ все такой, за которого и ответу нет: бродяги, беглые солдаты, поселенцы. Какой за них ответ? Все равно как лесной зверь, так и они.
Мы,
старцы сороковых годов,
видим, как они молчат (при нас они действительно молчат, словно им и говорить с нами не о чем), и посмеиваемся: вот, мол, шалопаи! чай, женский вопрос, с точки зрения Фонарного переулка, разрешают!
А у нас на Москве горше прежнего;
старец некий из далеких стран сюда приходил и сказывал:
видели в египетской стране звезду необычную — красна яко кровь и хвост велик.
Не малое-таки время и искал-то я его, потому что лес большой и заплутанный, а тропок никаких нету; только вот проходимши довольно, вдруг
вижу: сидит около кучи валежника
старец, видом чуден и сединами благолепными украшен; сидит, сударь, и лопотиночку ветхую чинит.
Открыл я глаза — это точно я помню, что открыл, — и
вижу перед собой
старца, ликом чудна и облаком пресветлым озаренного.
Воскреснув пламенной душой,
Руслан не
видит, не внимает,
И
старец в радости немой,
Рыдая, милых обнимает.
Однако я
видел, что, жалуясь на «утеснение духа» никонианами,
старцы и сами охотно очень, даже с удовольствием, утесняют друг друга.
Все мы собрались и
видим, точно, идет моление, и лампада горит в руках у
старца и не потухает.
«Тем жизнь хороша, что всегда около нас зреет-цветёт юное, доброе сердце, и, ежели хоть немного откроется оно пред тобой, —
увидишь ты в нём улыбку тебе. И тем людям, что устали, осердились на всё, — не забывать бы им про это милое сердце, а — найти его около себя и сказать ему честно всё, что потерпел человек от жизни, пусть знает юность, отчего человеку больно и какие пути ложны. И если знание
старцев соединится дружественно с доверчивой, чистой силой юности — непрерывен будет тогда рост добра на земле».
Но главным украшением прощального обеда должен был служить столетний
старец Максим Гаврилыч Крестовоздвиженский, который еще в семьсот восемьдесят девятом году служил в нашей губернии писцом в наместнической канцелярии. Идея пригласить к участию в празднике эту живую летопись нашего города, этого свидетеля его величия и славы, была весьма замечательна и, как
увидим ниже, имела совершенный и полный успех.
Дядя наблюдал за моим здоровьем, но сам скрывался; он показался мне только в самую минуту моего отъезда, но это отнюдь не был уже тот мой дядя, какого я привык
видеть: это был
старец смирный, тихий, убитый, в сермяжном подряснике, подпоясанном черным ремнем, и с седою щетиной на бороде.
На полянке, с которой был виден другой конец пруда, стоял мольберт, за ним сидел в белом пиджаке высокий, величественный
старец, с седой бородой, и писал картину. Я
видел только часть его профиля.
— Вот в этих палатах живал прежде отец Авраамий, — сказал Суета, указав на небольшое двухэтажное строение, прислоненное к ограде. — Да
видишь, как их злодеи ляхи отделали: насквозь гляди! Теперь он живет вон в той связи, что за соборами, не просторнее других
старцев; да он, бог с ним, не привередлив: была б у него только келья в стороне, чтоб не мешали ему молиться да писать, так с него и довольно.
Из роду Отрепьевых, галицких боярских детей. Смолоду постригся неведомо где, жил в Суздале, в Ефимьевском монастыре, ушел оттуда, шатался по разным обителям, наконец пришел к моей чудовской братии, а я,
видя, что он еще млад и неразумен, отдал его под начал отцу Пимену,
старцу кроткому и смиренному; и был он весьма грамотен: читал наши летописи, сочинял каноны святым; но, знать, грамота далася ему не от господа бога…
Стучали над головой Антипы топоры, трещали доски, падая на землю, гулкое эхо ударов понеслось по лесу, заметались вокруг кельи птицы, встревоженные шумом, задрожала листва на деревьях.
Старец молился, как бы не
видя и не слыша ничего… Начали раскатывать венцы кельи, а хозяин её всё стоял неподвижно на коленях. И лишь когда откатили в сторону последние брёвна и сам исправник, подойдя к
старцу, взял его за волосы, Антипа, вскинув очи в небо, тихо сказал богу...
Нас нельзя было подкупить и заласкать никакими лакомствами: мы так были преданы начальству, но не за ласки и подарки, а за его справедливость и честность, которые
видели в таких людях, как Михаил Степанович Перский — главный командир, или, лучше сказать, игумен нашего кадетского монастыря, где он под стать себе умел подобрать таких же и
старцев.
После этого мы
видим неизвестного человека уже в Тобольске, где он объявляет «государевы слово и дело» и прямо указывает на «государственные слова», какие говорили старицы со
старцем и Яков Солнышкин.
— О, здравствуй, Санди! — сказал Дюрок, вглядываясь в меня. — Наверно, ты теперь считаешь себя
старцем, для меня же ты прежний Санди, хотя и с петушиным баском. Отлично! Ты дома здесь. А Молли, — прибавил он,
видя, что я оглядываюсь, — вышла; она скоро придет.
Здесь
вижу седого
старца, преклонившего колена перед распятием и молящегося о скором разрешении земных оков своих, ибо все удовольствия исчезли для него в жизни, все чувства его умерли, кроме чувства болезни и слабости.
И теперь вам не скажу, все это было во сне или не во сне, но только я потом еще долго спал и, наконец, просыпаюсь и
вижу: утро, совсем светло, и оный
старец, хозяин наш, анахорит, сидит и свайкою лыковый лаптток на коленях ковыряет.
Везде являлись граждане в шлемах и в латах;
старцы сидели на великой площади и рассказывали о битвах юношам неопытным, которые вокруг их толпились, и еще в первый раз
видели на себе доспехи блестящие.
Бургмейер(беря ее за руку и во весь свой монолог легонько, но нервно ударяя своею рукой по ее руке). Вот
видишь, ты мне сейчас сказала: «Вы миллионер!.. Вы благодетель общества!.. Имя ваше благословляют!.. За вас молятся
старцы и дети!..» Ну, так знай, Жени, что я не миллионер, а нищий и разоритель всего этого благословляющего меня общества!
Те зрелища, которые переносит
старец, привыкший
видеть порочность людей, наполняют невыносимым негодованием душу юную, деликатную и чистую.
Иосаф царевич,
Сын царя индейского,
Просит купца-старца:
«Покажи мне каменек,
Покажи мне дорогой,
Я
увижу и спознаю
Ему цену».
— Игумен Красноярского скита, — ответил Стуколов. —
Увидишь, что за человек — поискать таких
старцев!..
— То-то и есть, что не так было сказано, — ответила Августа. — На-ка, матушка Фелицата, прочитай, что пишется в сказании. А сказание-то, сама
видишь, древнее, руки самого преподобного
старца Арсения.
И тут бы смерть ему приключилась, да некий
старец пустынный
увидел его и в землянке своей успокоил…
Есть,
видишь ты, в том невидимом граде Китеже честные монастыри, чудные
старцы и старицы…