Неточные совпадения
Самгин, снимая и надевая очки, оглядывался, хотелось
увидеть пароход, судно
рыбаков, лодку или хотя бы птицу, вообще что-нибудь от земли. Но был только совершенно гладкий, серебристо-зеленый круг — дно воздушного мешка; по бортам темной шкуны сверкала светлая полоса, и над этой огромной плоскостью — небо, не так глубоко вогнутое, как над землею, и скудное звездами. Самгин ощутил необходимость заговорить, заполнить словами пустоту, развернувшуюся вокруг него и в нем.
Райский, не сказавши никому ни слова в доме, ушел после обеда на Волгу, подумывая незаметно пробраться на остров, и высматривал место поудобнее, чтобы переправиться через рукав Волги. Переправы тут не было, и он глядел вокруг, не
увидит ли какого-нибудь
рыбака.
То
видит он перепуганное лицо, которое молит
рыбака перевезть его через озеро из Люцерна в Швиц.
— Но будет и кое-что редкое. Сегодня утром
рыбак принес морского петуха. Я сама
видела. Прямо какое-то чудовище. Даже страшно.
И вдруг он
видит пред собою
Смиренный парус челнока
И слышит песню
рыбакаНад тихоструйною рекою.
«Что
вижу я? — спросил герой, —
Зачем ты здесь, зачем оставил
Тревоги жизни боевой
И меч, который ты прославил?»
— «Мой друг, — ответствовал
рыбак, —
Душе наскучил бранной славы
Пустой и гибельный призрак.
В это мгновение она
увидела высоко над водой белую чайку; ее, вероятно, вспугнул
рыбак, и она летала молча, неровным полетом, как бы высматривая место, где бы опуститься.
Видя, что все очень заняты рыбной ловлей, старик повез свою молодую мельничиху (так звал он ее весь этот вечер) вокруг пруда через мост и, обогнув всё верховье, все разливы, воротился уже по плотине к тому каузу, около которого удили
рыбаки и где спокойно сидела и смотрела на них тучная Арина Васильевна.
Я писал, отрывался, вспоминал на переменах, как во время дневки мы помогали
рыбакам тащить невод, получали ведрами за труды рыбу и варили «юшку»… Все вспоминалось, и лились стихи строка за строкой, пока не подошел проснувшийся отец, а с ним и капитан Егоров. Я их
увидел издали и спрятал бумагу в карман.
Проехав с версту по берегу реки, путешественники
увидели наконец избу, перед которою стояло человек двадцать
рыбаков; все они смотрели с большим вниманием на противоположный берег.
— Кто его знает; уж не остался ли служить у боярина? Товарищами у него будут всё сорванцы да разбойники, он сам запорожский казак, так ему житье будет привольное; глядишь — еще боярин сделает его есаулом своей разбойничьей шайки!
Рыбак рыбака далеко в плёсе
видит!
Я сам
видел плотицу в четыре фунта, но старые
рыбаки рассказывали мне в Оренбургской губернии, что в старину попадалась плотва в семь фунтов: такую плотицу выудить уже очень приятно.
Я сам
видел, как
рыбак удил таким образом на Москве-реке (в 1827 году) огромнейших головлей, фунтов по девять; он уверял меня, что головли иногда попадаются в четырнадцать фунтов.
Вдруг
вижу я, что
рыбак встал на ноги и начал водить, по-видимому, большую рыбу.
Но бог знает, справедливо ли это объяснение: сторожкая, пугливая рыба,
увидев какую бы то ни было движущуюся фигуру, может уплыть прочь, спрятаться — это понятно; но дальнейших соображений осторожности я не признаю: почему же головли берут редко и в глубоких местах, в воде непрозрачной, где
рыбака решительно не видно?
Рыбаки рассказывают следующую хитрость щуки: она становится на мели, головою вниз по течению воды, и хвостом мутит ил на дне, так что муть совсем закрывает ее от мимо плывущих рыбок, на которых она бросается как стрела, лишь только они подплывут близко: сам я таких штук не
видел.
Рыбаки понимают, что это очень редкий и счастливый случай.] во-первых, потому, что вода сделается светлее и щуки издалека
видят приманку, и во-вторых, потому, что водяные травы от морозов опадут и щукам сделается не так удобно прятаться и не так ловко ловить мелкую рыбешку: в это время они голодны и жадны.
Я
видел, что
рыбаки удят их на рыбку, на быстринах, на весу, аршина в полтора глубины.
Наконец, по крайней мере через час,
увидел, что
рыбак поспешно плывет на лодке прямо ко мне: он привез в сачке не отцепленного огромного язя (с лишком в пять фунтов) и пригласил меня посмотреть, каким манером он попался на удочку.
Правда, бывает иногда клев, который может привести а заблуждение неопытного
рыбака, ибо беспрестанно какая-то рыба утаскивает наплавок и беспрестанно промахи следуют один за другим;
видя всякий раз, что конец червяка оторван, охотник сначала считает это шалостью ельцов или плотвы, хотя характер клева чисто окуневый.
Рыбаки обыкновенно объясняют это тем, что головли
видят охотника и не берут из осторожности.
Хотя леса была толстая и крепкая, но
рыбак,
видя, что рыба попала огромная, что поворотить ее невозможно и что леса вытягивается в прямую линию, — бросил удилище.
В местах, безопасных от посетителей, можно ставить крючки на удилищах и с наплавками; последнее приятно потому, что, подходя,
рыбак издали уже
видит, взяла на крючок рыба или нет и куда затащило наплавок, а также и потому, что на удилище веселее поводить и вытащить рыбу.
Мне надоело смотреть на однообразные движения
рыбака, и я занялся собственными удочками; изредка я взглядывал на него и
видел все одно и то же.
Глеб остолбенел. Лицо его побагровело. Крупные капли пота выступили на лице его. Не мысль о рекрутстве поражала старика: он, как мы
видели, здраво, толково рассуждал об этом предмете, — мысль расстаться с Ваней, любимым детищем, наконец, неожиданность события потрясли старика. Так несбыточна казалась подобная мысль старому
рыбаку, что он под конец махнул только рукой и сделал несколько шагов к реке; но Ваня тут же остановил его. Он высказал отцу с большею еще твердостью свою решимость.
Издали еще
увидели они старуху, сидевшую с внучком на завалинке. Петра и Василия не было дома: из слов Анны оказалось, что они отправились — один в Озеро, другой — в Горы; оба пошли попытать счастья, не найдут ли
рыбака, который откупил бы их место и взял за себя избы. Далее сообщала она, что Петр и Василий после продажи дома и сдачи места отправятся на жительство в «рыбацкие слободы», к которым оба уже привыкли и где, по словам их, жизнь привольнее здешней. Старушка следовала за ними.
Таким образом, перебывал он на всех почти фабриках трех губерний — жил на сахарном заводе, жил у
рыбаков. Слоняясь, как киргиз, с места на место, попал он случайно в Комарево и, как мы
видели, нанялся к Глебу.
В эту самую минуту за спиною Глеба кто-то засмеялся. Старый
рыбак оглянулся и
увидел Гришку, который стоял подле навесов, скалил зубы и глядел на Ваню такими глазами, как будто подтрунивал над ним. Глеб не сказал, однако ж, ни слова приемышу — ограничился тем только, что оглянул его с насмешливым видом, после чего снова обратился к сыну.
— Куды ты? Полно, погоди, постой, — сказал
рыбак, удерживая за руку жену, которая бросилась к воротам, — постой! Ну, старуха, — промолвил он, —
вижу: хочется тебе, добре хочется пристроить к месту своего сродственника!
Но целовальник находился в неизвестности о кончине зажиточного
рыбака и не
видел пока надобности терять лишние слова с приемышем.
Отерев мокрые пальцы свои о засученные полы серой шинели, Ваня прошел мимо детей, которые перестали играть и оглядывали его удивленными глазами. Ребятишки проводили его до самого берега. Два
рыбака, стоя по колени в воде, укладывали невод в лодку. То были, вероятно, сыновья седого сгорбленного старика, которого
увидел Ваня в отдалении с саком на плече.
— Ладно,
вижу, — промолвил
рыбак (взял деньги, вынул их из тряпицы и сосчитал). — Ладно, — заключил он, — ступай скорей на печку… Много трудов принял ноне, сватьюшка!.. Я чай, и завтра не переможешься: отдыхать да греться станешь?
Рыбак посмотрел с удивлением на свата, потом на мальчика, потом перенес глаза на сыновей, но,
увидев, что все сидели понуря голову, сделал нетерпеливое движение и пригнулся к щам. Хозяйка его стояла между тем у печки и утирала глаза рукавом.
— Станете проходить, говорит, через Оку, по дороге к Сосновке,
увидите, говорит,
рыбака Глеба Савинова, кланяйтесь, говорит, и нижайше…
Дело было вот в чем: ночью с первого на второе мая очередные
рыбаки на тонях, при свете белой ночи,
видели, как кто-то страшный и издали немножко схожий с виду с человеком бросился с екатерингофского берега в Неву.
Трама рассказывал также, что вокруг затонувшей эскадры он
видел множество оборванных рыбачьих якорей, и это известие умилило
рыбаков, потому что каждому из них, наверное, хоть раз в жизни пришлось оставить здесь свой якорь, который заело в камнях и обломках…
Весною 1855 года, после выхода этой книжки, случилось мне собственными глазами
увидеть то, о чем я прежде даже и не слыхивал и что
рыбакам по ремеслу должно быть непременно известно.
Из-под старых, еще не выпавших зубов торчали уже новые, тонкие и острые, но еще мягкие. Вот в это-то время щуки, ловя рыбу, нередко только портят ее, а удержать по слабости зубов не могут, и вот отчего именно в это-то время года часто случается
рыбакам видеть рыб, хватанных щуками. Разумеется, дело идет о рыбе несколько покрупнее; мелкую же щуки могут глотать и вовсе без помощи зубов. Насадка на жерлицах также в эту пору часто бывает измята и даже не прокушена до крови.
Точно так же, как рассказывал лесной охотник о своих ночных страхах и видениях в лесу, рассказывает и
рыбак в своей семье о том, что
видел на воде; он встречает такую же веру в свой рассказы, и такое же воспламененное воображение создает таинственных обитателей вод, называет их русалками, водяными девками, или чертовками, дополняет и украшает их образы и отводит им законное место в мире народной фантазии; но как жители вод, то есть рыбы — немы, то и водяные красавицы не имеют голоса.
За несколько миль от того места, где он шел,
рыбаки видели другого черного монаха, который медленно двигался по поверхности озера.
Я
видел однажды в Тире осьминога, пойманного тамошними
рыбаками, и так испугался, что хотел бежать.
«
Рыбак, пусти меня в воду;
видишь, я мелка: тебе от меня пользы мало будет. А пустишь, да я вырасту, тогда поймаешь — тебе пользы больше будет».
— Ишь ты! Заступается. Небось!
Рыбак рыбака видит издалека! — шутила Оня.
Между тем полицейский служитель, клюнув два раза носом, вышел из своей дремоты и стал любоваться огненным снопом, ползущим по реке, и ловкими движениями
рыбака. Вскоре он вспомнил о своем пленнике и оторвался от зрелища, так сильно его занимавшего. Осмотрелся, приложил руку над глазами, чтобы лучше
видеть — никого на водах кроме
рыбака в челноке.
Рыбак рыбака видит издалека. Зубов и Каверин вскоре сделались приятелями, несмотря на разницу в их общественном положении.
— Опять за старую песню!
Рыбак рыбака далеко
видит: нам нечего друг перед другом притворяться. Ну, что ж ответ на письмо?
Князь Александр Павлович со свойственной ему резкостью называл ее «искательницей приключений» и вообще недолюбливал, объясняя даже привязанность к ней княгини русской пословицей «
рыбак рыбака видит издалека». Княжна Маргарита платила дяде за антипатию антипатией, хотя, проводя лето в усадьбе, старалась всячески угодить ему и даже умеряла при нем резкость манер, особенно шокировавшую старого аристократа.
Как человек тоже на своем, хотя и коротком, веку прошедший огонь и воду и медные трубы, он
видел Николая Леопольдовича, «как
рыбак рыбака» издалека, был на стороже и старался влиять в этом смысле и на Надежду Петровну.