Неточные совпадения
Напряженно всматриваясь в бесконечное мелькание лиц, Самгин
видел, что, пожалуй, две трети рабочих — люди
пожилые, немало седобородых, а молодежь не так заметна.
В другом месте
видел Райский такую же, сидящую у окна,
пожилую женщину, весь век проведшую в своем переулке, без суматохи, без страстей и волнений, без ежедневных встреч с бесконечно разнообразной породой подобных себе, и не ведающую скуки, которую так глубоко и тяжко ведают в больших городах, в центре дел и развлечений.
Роковой день приближался, все становилось страшнее и страшнее. Я смотрел на доктора и на таинственное лицо «бабушки» с подобострастием. Ни Наташа, ни я, ни наша молодая горничная не смыслили ничего; по счастию, к нам из Москвы приехала, по просьбе моего отца, на это время одна
пожилая дама, умная, практическая и распорядительная. Прасковья Андреевна,
видя нашу беспомощность, взяла самодержавно бразды правления, я повиновался, как негр.
Помню я, что заходил туда по какому-то газетному делу. Когда я спустился обратно по лестнице, то
увидел на крыльце
пожилую женщину. Она вошла в контору смотрителя и вскоре вернулась.
Мать жадно слушала его крепкую речь; было приятно
видеть, что к сыну пришел
пожилой человек и говорит с ним, точно исповедуется. Но ей казалось, что Павел ведет себя слишком сухо с гостем, и, чтобы смягчить его отношение, она спросила Рыбина...
По улице шли быстро и молча. Мать задыхалась от волнения и чувствовала — надвигается что-то важное. В воротах фабрики стояла толпа женщин, крикливо ругаясь. Когда они трое проскользнули во двор, то сразу попали в густую, черную, возбужденно гудевшую толпу. Мать
видела, что все головы были обращены в одну сторону, к стене кузнечного цеха, где на груде старого железа и фоне красного кирпича стояли, размахивая руками, Сизов, Махотин, Вялов и еще человек пять
пожилых, влиятельных рабочих.
Всем нравилось
видеть бессилие полиции, и даже
пожилые рабочие, усмехаясь, говорили друг другу...
—
Видишь, какие люди берутся за это?
Пожилые уж, испили горя досыта, работали, отдыхать бы им пора, а они — вот! Ты же молодой, разумный, — эх, Степа…
— Вот, Степан, гляди! Варвара Николаевна барыня добрая, верно! А говорит насчет всего этого — пустяки, бредни! Мальчишки будто и разные там студенты по глупости народ мутят. Однако мы с тобой
видим — давеча солидного, как следует быть, мужика заарестовали, теперь вот — они, женщина
пожилая и, как видать, не господских кровей. Не обижайтесь — вы каких родов будете?
В другой раз не пускала его в театр, а к знакомым решительно почти никогда. Когда Лизавета Александровна приехала к ней с визитом, Юлия долго не могла прийти в себя,
увидев, как молода и хороша тетка Александра. Она воображала ее так себе теткой:
пожилой, нехорошей, как большая часть теток, а тут, прошу покорнейше, женщина лет двадцати шести, семи, и красавица! Она сделала Александру сцену и стала реже пускать его к дяде.
— Батюшка, Степан Трофимович, вас ли я, сударь,
вижу? Вот уж и не чаял совсем!.. Али не признали? — воскликнул один
пожилой малый, с виду вроде старинного дворового, с бритою бородой и одетый в шинель с длинным откидным воротником.
Сусанна Николаевна выглянула из окна и
увидела еще вдали тянувшуюся процессию, впереди которой ехал верхом на небойкой и худощавой лошади как бы герольд [Герольд — вестник, глашатай.] и держал в руках знамя; за ним ехали музыканты и тянулось несколько колясок, наполненных студентами, а также и
пожилыми людьми; на всех их были надеты ленты, перевязи и странной формы фуражки.
Когда я рассказывал им о том, что сам
видел, они плохо верили мне, но все любили страшные сказки, запутанные истории; даже
пожилые люди явно предпочитали выдумку — правде; я хорошо
видел, что чем более невероятны события, чем больше в рассказе фантазии, тем внимательнее слушают меня люди.
Сидят,
вижу, все люди
пожилые, важные, сердитые, тогда брились-то не часто, так оно еще больше важности придает.
И ушёл. Взглянув вслед ему, Евсей
увидел в лавке
пожилого человека без усов и бороды, в круглой шляпе, сдвинутой на затылок, с палкой в руке. Он сидел за столом, расставляя чёрные и белые штучки. Когда Евсей снова принялся за работу — стали раздаваться отрывистые возгласы гостя и хозяина...
Я ручаюсь головою, что из тех полутораста молодых мужчин, которых я почти ежедневно
вижу в своей аудитории, и из той сотни
пожилых, которых мне приходится встречать каждую неделю, едва ли найдется хоть один такой, который умел бы понимать ненависть и отвращение к прошлому Кати, то есть к внебрачной беременности и к незаконному ребенку; и в то же время я никак не могу припомнить ни одной такой знакомой мне женщины или девушки, которая сознательно или инстинктивно не питала бы в себе этих чувств.
Имея в виду, что такое суровое осуждение брака было произнесено в присутствии замужней хозяйки и многих присутствовавших здесь замужних дам, некоторая почтенная
пожилая дама, родственница хозяев, заметила Ничипоренко, что ему так при семейных людях рассуждать не годится, что она и сама венчалась и дочерей замуж выдавала, но никакой вредной глупости в этом не
видит.
Пожилые мудрецы, напротив, рассуждают о них так, как будто
видят в них цель, далее которой ничего уже не остается…
Один из почтенных людей очень умно и решительно высказал общее стремление и сделал несколько практических указаний на существующий порядок вещей, и вдруг между
пожилыми мудрецами поднялось радостное волнение: теперь,
видите ли, уже открыто и доказано, что общее образование важнее специального!..
Теперь я
вижу жену не в окно, а вблизи себя, в обычной домашней обстановке, в той самой, которой недостает мне теперь в мои
пожилые годы, и несмотря на ее ненависть ко мне, я скучаю по ней, как когда-то в детстве скучал по матери и няне, и чувствую, что теперь, под старость, я люблю ее чище и выше, чем любил прежде, — и поэтому мне хочется подойти к ней, покрепче наступить ей каблуком на носок, причинить боль и при этом улыбнуться.
Бобоедов. Прекрасно! Я очень рад хоть чем-нибудь отплатить вам за те наслаждения, которые испытывал,
видя вас на сцене. Я только возьму некоторые бумаги. (Уходит. С террасы двое
пожилых рабочих вводят Рябцова. Сбоку идет Конь, заглядывая ему в лицо. За ними Левшин, Ягодин, Греков и еще несколько рабочих. Жандармы.)
На террасе мужчины пили ликер и закусывали ягодами; один из них, судебный следователь, толстый
пожилой человек, балагур и остряк, должно быть, рассказывал какой-нибудь нецензурный анекдот, потому что,
увидев хозяйку, он вдруг схватил себя за жирные губы, выпучил глаза и присел.
Не переставая играть, он
увидел, как в залу вошел
пожилой господин, к которому, точно по волшебству, приковались глаза всех присутствующих.
Она не закричала,
видя, как чрезвычайно странный
пожилой господин ищет убежища в ее спальне.
То есть я хочу сказать, что я старик, то есть
пожилой человек, а не старик, — что я не могу быть вашим любовником, что любовник есть Ричардсон, то есть Ловелас… я заврался; но вы
видите, ваше превосходительство, что я ученый человек и знаю литературу.
Володя остановился и
увидел своего знакомого
пожилого матроса с серьгой в ухе, Михаилу Бастрюкова, который в куцом бушлатике стоял, прислонившись к борту, и сплеснивал какую-то веревку. Его глаза ласково улыбались Володе, как и тогда при первой встрече.
— И я так полагаю, ваше благородие, — продолжал
пожилой матрос, — что морского звания человеку божий свет наскрозь виднее, чем сухопутному… Только смотри да примечай, ежели глаза есть. Чего только не
увидишь!
Тихой радостью сияла Татьяна Андревна,
видя, как молодые сыновья самых первых московских тузов-миллионщиков не сводят жадных взоров с ее дочерей и как люди
пожилые, степенные, поглядывают на них с довольной и одобрительной улыбкой.
Пропустив мимо себя орудия, Иоле с радостным и легким чувством поскакал вперед. Впереди батареи ехал его брат Танасио. Лицо
пожилого капитана было, как всегда, озабочено и сурово. Брови нахмурены, губы сжаты. Впрочем, нынче эти брови показались Иоле более нахмуренными, нежели обыкновенно. Иоле
видел ясно, что тревожные думы осаждают голову брата. Ему стало бесконечно жаль его. Захотелось приласкать этого закаленного, сурового воина, который так мастерски умел владеть собою и своим настроением.
— Кого я имею честь и удовольствие
видеть? — спрашивает вас дрожащим голосом
пожилая женщина, в которой вы узнаете хозяйку Чикамасову.
Вечером я попал в оперу, с бывшей московской примадонной Фриччи Баральди, и с галереи верхнего яруса увидал в крайней ложе бельэтажа седую голову Тургенева. Он стоял позади стула г-жи Виардо. Тут сидело все ее семейство. И я в первый и в последний раз в жизни
видел ее. Она уже смотрела
пожилой женщиной и поражала своей типичной некрасивостью.
Он ничего не ответил и только указал мне глазами на одну женскую фигуру. Это была еще молодая девушка, лет 17–18, одетая в русский костюм, с непокрытой головой и с мантилькой, небрежно наброшенной на одно плечо, не пассажирка, а, должно быть, дочь или сестра начальника станции. Она стояла около вагонного окна и разговаривала с какой-то
пожилой пассажиркой. Прежде чем я успел дать себе отчет в том, что я
вижу, мною вдруг овладело чувство, какое я испытал когда-то в армянской деревне.
Тот,
пожилой, воспользовался минутой и убежал, легкой трусцою он отбежал к решетке бульвара и присел на корточки, как будто прятался. Настоящее животное не могло бы поступить так глупо, так безумно. Но солдат рассвирепел. Я
видел, как он подошел вплотную, нагнулся и, перебросив ружье в левую руку, правой чмякнул по чему-то мягкому и плоскому. И еще. Собирался народ. Послышался смех, крики…
Она ему рассказала опять про свою страсть к театру. В консерваторию поступать было уже поздно, сначала она ходила к актрисе Грушевой, но Палтусов и его приятель Пирожков отсоветовали. Да она и сама
видела, что в обществе Грушевой ей не следует быть. Берет она теперь уроки у одного
пожилого актера. Он женатый, держит себя с ней очень почтительно, человек начитанный, обещает сделать из нее актрису.
В переднем отделении обширной ставки, с полумесяцем наверху, разделенной поперек на две половины, сидел в деревянных складных креслах, какие
видим еще ныне в домах наших зажиточных крестьян или в так называемых английских садах, мужчина
пожилых лет, высокого роста, сильно сложенный.
Открыл глаза и
вижу, что надо мной стоит
пожилая дама, в черном платье, и черномазый, молодой фертик с козлиной бородкой.
Вдруг
видит: из одной очереди вышла
пожилая работница, стала в угол за кипятильником «Титан», спиною к сидевшим, что-то стараясь закрыть.
Так Зинка начала страдать, и пряталась от всех, и покрывала платком косу, боясь, чтобы нравственные соседи не вымазали ночью дегтем ворот у ее матери. Ее почти никто не видал, но если кто
видел, тот замечал, что она «ужасно красива», и почитал себя вправе мануть ее на грех. И в самом деле, как ни глодало ее горе, она все хорошела и, наконец, попала на глаза
пожилому сапожнику, который так ею пленился, что прямо спросил ее...
В особе этой я
увидел женщину, очень некрасивую и
пожилую, но смелую и бойкую и, без сомнения, способную на большие нахальства.