Неточные совпадения
Слуга
убирает и уносит тарелки вместе с Осипом.
Бурмистр потупил голову,
— Как приказать изволите!
Два-три денька хорошие,
И сено вашей милости
Все
уберем, Бог даст!
Не правда ли, ребятушки?.. —
(Бурмистр воротит к барщине
Широкое лицо.)
За барщину ответила
Проворная Орефьевна,
Бурмистрова кума:
— Вестимо так, Клим Яковлич.
Покуда вёдро держится,
Убрать бы сено барское,
А наше — подождет!
Цыфиркин. Один десятерых
уберу!
Г-жа Простакова (к Софье).
Убирала покои для твоего любезного дядюшки. Умираю, хочу видеть этого почтенного старичка. Я об нем много наслышалась. И злодеи его говорят только, что он немножечко угрюм, а такой-де преразумный, да коли-де кого уж и полюбит, так прямо полюбит.
Г-жа Простакова. Ах, мой батюшка! Все готово. Сама для тебя комнату
убирала.
Кормилица-Итальянка,
убрав девочку, вошла с нею и поднесла ее Анне.
И через минуту лицо просветлело, под усами выступила улыбка, и собравшиеся женщины озабоченно принялись
убирать покойника.
Но начались дожди, не дававшие
убрать оставшиеся в поле хлеба и картофель, и остановили все работы и даже поставку пшеницы.
— Ну, хорошо, а я велю подчистить здесь. Здесь грязно и воняет, я думаю. Маша!
убери здесь, — с трудом сказал больной. — Да как
уберешь, сама уйди, — прибавил он, вопросительно глядя на брата.
«Что это, я с ума схожу», — и она пошла в спальню, где Аннушка
убирала комнату.
Оставшись один и
убрав свои тетради в новый, купленный ею портфель, он стал умывать руки в новом умывальнике с новыми, всё с нею же появившимися элегантными принадлежностями.
Когда после вечернего чая и ночной прогулки в лодке Дарья Александровна вошла одна в свою комнату, сняла платье и села
убирать свои жидкие волосы на ночь, она почувствовала большое облегчение.
Он посмеивался над тем, как она расставляла мебель, привезенную из Москвы, как
убирала по-новому свою и его комнату, как вешала гардины, как распределяла будущее помещение для гостей, для Долли, как устраивала помещение своей новой девушке, как заказывала обед старику повару, как входила в препиранья с Агафьей Михайловной, отстраняя ее от провизии.
Войдя в маленький кабинет Кити, хорошенькую, розовенькую, с куколками vieux saxe, [старого саксонского фарфора,] комнатку, такую же молоденькую, розовенькую и веселую, какою была сама Кити еще два месяца тому назад, Долли вспомнила, как
убирали они вместе прошлого года эту комнатку, с каким весельем и любовью.
— За погодку
убрать! Сено же будет! — сказал старик, присевший подле Левина. — Чай, не сено! Ровно утятам зерна рассыпь, как подбирают! — прибавил он, указывая на навиваемые копны. — С обеда половину добрую свезли.
— Да нельзя же, матушка, — сказала Агафья Михайловна, почти всегда присутствовавшая в детской. — Надо в порядке его
убрать. Агу, агу! — распевала она над ним, не обращая внимания на мать.
— Если ты хочешь служить у меня, — сказал он вошедшему камердинеру, — то ты помни свое дело. Чтоб этого не было. Ты должен
убрать.
— Это не твое дело, пошли лакея
убирать и приготовь мне фрак.
Возку навоза начать раньше, чтобы до раннего покоса всё было кончено. А плугами пахать без отрыву дальнее поле, так чтобы продержать его черным паром. Покосы
убрать все не исполу, а работниками.
Тогда Левин поехал туда сам и распорядился
убирать луга частию наймом, частию из доли.
— Поди, пожалуйста, у меня в маленьком мешочке сткляночку, — обратилась она к мужу, — знаешь, в боковом карманчике, принеси, пожалуйста, а покуда здесь
уберут совсем.
Чичиков, со своей стороны, был очень рад, что поселился на время у такого мирного и смирного хозяина. Цыганская жизнь ему надоела. Приотдохнуть, хотя на месяц, в прекрасной деревне, в виду полей и начинавшейся весны, полезно было даже и в геморроидальном отношении. Трудно было найти лучший уголок для отдохновения. Весна
убрала его красотой несказанной. Что яркости в зелени! Что свежести в воздухе! Что птичьего крику в садах! Рай, радость и ликованье всего! Деревня звучала и пела, как будто новорожденная.
Он затевает какой-нибудь обед своей любовнице или на сумасшедшую ногу
убирает мебелями дом, а ему давай деньги взаймы!..
Одноцветное платье, на ней наброшенное, было наброшено с таким <вкусом>, что казалось, швеи столиц делали совещанье между собой, как бы получше
убрать ее.
Она
убирала его и делала с ним тысячу разных глупостей с развязностию дитяти, которою отличаются ветреные полячки и которая повергла бедного бурсака в еще большее смущение.
Настасья, кухарка и единственная служанка хозяйкина, отчасти была рада такому настроению жильца и совсем перестала у него
убирать и мести, так только в неделю раз, нечаянно, бралась иногда за веник.
(А Васька всё-таки курчонка
убирает.)
Федюша сам вверху каштаны
убирал,
А другу с дерева бросал одни скорлупки.
Лев
убирал за завтраком ягнёнка...
Вожеватов (Кнурову). Оставим его одного с Ларисой Дмитриевной. (Робинзону.) Робинзон, смотри, Иван коньяк-то
убирает.
Тужите, знай, со стороны нет мочи,
Сюда ваш батюшка зашел, я обмерла;
Вертелась перед ним, не помню что врала;
Ну что же стали вы? поклон, сударь, отвесьте.
Подите, сердце не на месте;
Смотрите на часы, взгляните-ка в окно:
Валит народ по улицам давно;
А в доме стук, ходьба, метут и
убирают.
Она вот цветов выпросила у соседки, хотела комнату тебе
убрать.
— Это — цинковый ящик, в гроб они уложат там, у себя в бюро. Полиция потребовала
убрать труп до рассвета. Закричит Алина. Иди к ней, Иноков, она тебя слушается…
А когда с крыши посольства сбросили бронзовую группу, старичок какой-то заявил: «Вот бы и с Аничкова моста медных-то голых парней
убрать».
А Миша постепенно вызывал чувство неприязни к нему. Молчаливый, скромный юноша не давал явных поводов для неприязни, он быстро и аккуратно
убирал комнаты, стирал пыль не хуже опытной и чистоплотной горничной, переписывал бумаги почти без ошибок, бегал в суд, в магазины, на почту, на вопросы отвечал с предельной точностью. В свободные минуты сидел в прихожей на стуле у окна, сгибаясь над книгой.
— Полиция просит
убрать тело скорее. Хоронить будем в Москве?
После чая, когда горничная Малаша
убирала посуду, отец ставил пред Томилиным две стеариновые свечи, все усаживались вокруг стола, Варавка морщился, точно ему надо было принять рыбий жир, — морщился и ворчливо спрашивал...
Празднично наряженные мужики и бабы
убирали сено; близко к линии бабы казались ожившими крестьянками с картин Венецианова, а вдали — точно огромные цветы лютика и мака.
— Милый Клим Иванович, скажите что-нибудь. Вас мало знают и будут слушать. Нужно прекратить этот кавардак.
Уберут столы, потанцуем… Да? Пожалуйста!
Вошла горничная и спросила: не помешает она мсье, если начнет
убирать комнату? Нет, не помешает.
Теперь, когда Анфимьевна, точно головня, не могла ни вспыхнуть, ни угаснуть, а день и ночь храпела, ворочалась, скрипя деревянной кроватью, — теперь Настя не вовремя давала ему чай, кормила все хуже, не
убирала комнат и постель. Он понимал, что ей некогда служить ему, но все же было обидно и неудобно.
— Вот и предвестник ваш, Миша, так же думал, он даже в спор вступил по этому разногласию, так его жандармская полиция
убрала, в погреб, что ли, посадила; а нам — допрос: бунтовал вас Михаил Локтев? Вот как предусмотрительно дело-то налажено…
Она влетела в комнату птицей, заставила его принять аспирин, натаскала из своей комнаты закусок, вина, конфет, цветов, красиво
убрала стол и, сидя против Самгина, в пестром кимоно, покачивая туго причесанной головой, передергивая плечами, говорила вполголоса очень бойко, с неожиданными и забавными интонациями...
— Очень. А меня, после кончины сына моего, отвратило от вина. Да, и обидел меня его степенство — позвал в дворники к себе. Но, хотя я и лишен сана, все же невместно мне навоз
убирать. Устраиваюсь на стеклянный завод. С апреля.
— Страшно — слушать, а жить… жить-то не страшно, — ответила она, начиная
убирать чайную посуду со стола.
— Прошу угомониться, товарищи! Солдата и Васю
уберите в сад! Живо…
— Ах, Клим, не люблю я, когда ты говоришь о политике. Пойдем к тебе, здесь будут
убирать.
Дождь иссяк, улицу заполнила сероватая мгла, посвистывали паровозы, громыхало железо, сотрясая стекла окна, с четырехэтажного дома
убирали клетки лесов однообразно коренастые рабочие в синих блузах, в смешных колпаках — вполне такие, какими изображает их «Симплициссимус». Самгин смотрел в окно, курил и, прислушиваясь к назойливому шороху мелких мыслей, настраивался лирически.
— Бросьте, батенька! Это — дохлое дело. Еще раньше дня на три, ну, может быть… А теперь мы немножко танцуем назад, составы кормежных поездов гонят куда только возможно гнать, все перепуталось, и мы сами ничего не можем найти. Боеприпасы
убирать надобно, вот что. Кое-что, пожалуй, надобно будет предать огню.