Неточные совпадения
— Ты сказал, чтобы всё было, как было. Я понимаю, что это значит. Но послушай: мы ровесники, может быть, ты больше числом знал женщин, чем я. — Улыбка и жесты Серпуховского говорили, что Вронский не должен бояться, что он нежно и осторожно дотронется до
больного места. — Но я женат, и поверь, что, узнав одну свою жену (как кто-то писал), которую ты любишь, ты лучше узнаешь всех женщин, чем если бы ты знал их
тысячи.
— Довольно верное замечание, — ответил тот, — в этом смысле действительно все мы, и весьма часто, почти как помешанные, с маленькою только разницей, что «
больные» несколько больше нашего помешаны, потому тут необходимо различать черту. А гармонического человека, это правда, совсем почти нет; на десятки, а может, и на многие сотни
тысяч по одному встречается, да и то в довольно слабых экземплярах…
«И это сегодня говорят
тысячи», — отметил Самгин, поглаживая
больное плечо.
И вот постепенно, в расстроенном и
больном мозгу его созидается мысль — страшная, но соблазнительная и неотразимо логическая: убить, взять три
тысячи денег и свалить все потом на барчонка: на кого же и подумают теперь, как не на барчонка, кого же могут обвинить, как не барчонка, все улики, он тут был?
Как-то вышло, что суд присудил Ф. Стрельцова только на несколько месяцев в тюрьму. Отвертеться не мог — пришлось отсиживать, но сказался
больным, был отправлен в тюремную больницу, откуда каким-то способом — говорили, в десять
тысяч это обошлось, — очутился дома и, сидя безвыходно, резал купоны…
— Матушка! Королевна! Всемогущая! — вопил Лебедев, ползая на коленках перед Настасьей Филипповной и простирая руки к камину. — Сто
тысяч! Сто
тысяч! Сам видел, при мне упаковывали! Матушка! Милостивая! Повели мне в камин: весь влезу, всю голову свою седую в огонь вложу!..
Больная жена без ног, тринадцать человек детей — всё сироты, отца схоронил на прошлой неделе, голодный сидит, Настасья Филипповна!! — и, провопив, он пополз было в камин.
— Дело в том-с, Дмитрий Петрович, что какая же польза от этого материнского сиденья? По-моему, в
тысячу раз лучше, если над этим ребенком сядет не мать с своею сантиментальною нежностью, а простая, опытная сиделка, умеющая ходить за
больными.
Она сделала
больными целые сотни, может быть даже
тысячи..
Живут все эти люди и те, которые кормятся около них, их жены, учителя, дети, повара, актеры, жокеи и т. п., живут той кровью, которая тем или другим способом, теми или другими пиявками высасывается из рабочего народа, живут так, поглощая каждый ежедневно для своих удовольствий сотни и
тысячи рабочих дней замученных рабочих, принужденных к работе угрозами убийств, видят лишения и страдания этих рабочих, их детей, стариков, жен,
больных, знают про те казни, которым подвергаются нарушители этого установленного грабежа, и не только не уменьшают свою роскошь, не скрывают ее, но нагло выставляют перед этими угнетенными, большею частью ненавидящими их рабочими, как бы нарочно дразня их, свои парки, дворцы, театры, охоты, скачки и вместе с тем, не переставая, уверяют себя и друг друга, что они все очень озабочены благом того народа, который они, не переставая, топчут ногами, и по воскресеньям в богатых одеждах, на богатых экипажах едут в нарочно для издевательства над христианством устроенные дома и там слушают, как нарочно для этой лжи обученные люди на все лады, в ризах или без риз, в белых галстуках, проповедуют друг другу любовь к людям, которую они все отрицают всею своею жизнью.
Принято в отчетном году двенадцать
тысяч приходящих
больных, значит, попросту рассуждая, обмануто двенадцать
тысяч человек.
—
Тысячу рублей вам заплачу, если
больной будет ходить через две недели.
Вы получаете
тысячу рублей в год, квартиру, стол, экипаж — и ни одного
больного!
— Твой кузен этот — такой дурак, — начал Тюменев, все более и более разгорячаясь, — и дурак неблагодарный: я делал ему
тысячи одолжений, а он не захотел взять к себе
больного, голодающего старика на какое-то пустейшее место, которое тот уж и занимал прежде.
Дергая у своей двери за звонок и потом идя вверх по лестнице, я чувствую, что у меня уже нет семьи и нет желания вернуть ее. Ясно, что новые, аракчеевские мысли сидят во мне не случайно и не временно, а владеют всем моим существом. С
больною совестью, унылый, ленивый, едва двигая членами, точно во мне прибавилась
тысяча пудов весу, я ложусь в постель и скоро засыпаю.
Я один, а больных-то
тысячи…
Вдохновенно я развернул амбулаторную книгу и час считал. И сосчитал. За год, вот до этого вечернего часа, я принял пятнадцать
тысяч шестьсот тринадцать
больных. Стационарных у меня было двести, а умерло только шесть.
«Мой любезный Савелий Никандрыч! Нечаянное известие заставляет меня сию минуту ехать в Петербург. Я слышал, что Анне Павловне хуже, посылаю вам две
тысячи рублей. Бога ради, сейчас поезжайте в город и пользуйте ее; возьмите мой экипаж, но только не теряйте времени. Я не хочу
больную обеспокоить прощаньем и не хочу отвлекать вас. Прощайте, не оставляйте
больную, теперь она по преимуществу нуждается в вашей помощи. Эльчанинов оказался очень низким человеком.
По ее ласково смотревшим, встревоженным глазам можно было читать, как по книге, насколько сильно она любит этого
больного, кашляющего человека; она, вероятно,
тысячу раз уже слышала эти разговоры, но опять слушала их с таким вниманием, как будто все это ей приходилось слышать в первый раз.
Анна Павловна. Вы говорите — любить, но как же любить такого человека — тряпку, на которого ни в чем нельзя положиться? Ведь теперь что было… (Оглядывается на дверь и торопится рассказать.) Дела расстроены, все заложено, платить нечем. Наконец дядя присылает две
тысячи, внести проценты. Он едет с этими деньгами и… пропадает. Жена сидит с
больным ребенком, ждет, и, наконец, получается записка — прислать ему белье и вещи…
— Вам это странно слышать, — продолжала она, — а вы не знаете, что когда меня, глупую, выдали замуж, так все кинули, все позабыли: мать и слышать не хотела, что я страдаю день и ночь, Леонид только хмурился, вы куда-то уехали, никому до меня не стало дела, один только он, у которого
тысячи развлечений, пренебрег всем, сидел со мной целые дни, как с
больным ребенком; еще бы мне не верить в него!
Он был вдовец, и у него была единственная дочь,
больная, не шедшая замуж, и он за
тысячу четыреста верст привез ее к отцу Сергию, чтобы отец Сергий излечил ее.
— Будет скулить! Мне, может быть, в
тысячу раз
больнее, когда я тебя бью. Понимаешь? Ну и помолчи. Вашей сестре дай волю, так вы и за горло.
Бургмейер(с волнением в голосе). Нет, я не того испугался!.. Я испугался еще, когда вы заранее велели мне сказать, что желаете получить с меня
тысячу рублей! Врачу, который так относится к
больным, я не могу доверять.
Она разбила оковы, в которых томилась его душа; она слила ее с душой неведомого многоликого страдающего брата — и словно
тысяча огненных сердец колыхнулась в его
больной, измученной груди.
И я стал привыкать держаться при
больном самоуверенно, делать назначения самым докторальным и безапелляционным тоном, хотя бы в душе в это время поднимались
тысячи сомнений.
И веру в себя недостаточно завоевать раз; приходится все время завоевывать ее непрерывно. У
больного болезнь затягивается; необходимо зорко следить за душевным состоянием его и его окружающих; как только они начинают падать духом, следует, хотя бы наружно, переменить лечение, назначить другое средство, другой прием; нужно цепляться за
тысячи мелочей, напрягая всю силу фантазии, тонко считаясь с характером и степенью развития
больного и его близких.
Если в искусстве в данный момент нет Толстого или Бетховена, то можно обойтись и без них; но
больные люди не могут ждать, и для того, чтобы всех их удовлетворить, нужны десятки
тысяч медицинских Толстых и Бетховенов.
В том бесконечно сложном и непонятном процессе, который представляет собою жизнь
больного организма, переплетаются
тысячи влияний, — бесчисленные способы вредоносного действия данной болезни и окружающей среды, бесчисленные способы целебного противодействия сил организма и той же окружающей среды, — и вот
тысяча первым влиянием является наше средство.
В сенях Прасковья Ильинишна попа перехватила, обещала ему сколько-то
тысяч, уговорил бы
больного написать духовную в ее пользу.
Делу ухода за
больными и ранеными так же, как Ольга, отдавшая себя этому служению, как много
тысяч других славных, мужественных, русских женщин и девушек.
Поселяне считали Ермия способным творить чудеса. Он им этого не говорил, но они так верили.
Больные приходили, становились в тени его, которую солнце бросало от столпа на землю, и отходили, находя, что чувствуют облегчение. А он все молчал, вперяя ум в молитву или читая на память три миллиона стихов Оригена и двести пятьдесят
тысяч стихов Григория, Пиерия и Стефана.
Григорий Лукьянович, стоявший во главе новгородских розысков, только что оправившийся и хотя все еще сильно страдавший от ран, полученных им от крымцев при Торжке, проявил в этом деле всю свою адскую энергию и, нахватав
тысячи народа, что называется «с бору и с сосенки», захотел окончательно убедить и без того мнительного и
больного царя, раздув из пустяков «страшное изменное дело» о существовавшем будто бы заговоре на преступление, скопом, целого города.
На стук пчеловода в стенку
больного улья, вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков
тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья.
Он,
больной в лихорадке, идет в Смоленск с 20-ю
тысячами защищать город против всей Наполеоновской армии.