Неточные совпадения
— Хотя астрономы издревле славятся домыслами своими о
тайнах небес, но они внушают только ужас, не говоря о том, что ими отрицается
бытие духа, сотворившего все сущее…
— Люди почувствуют себя братьями только тогда, когда поймут трагизм своего
бытия в космосе, почувствуют ужас одиночества своего во вселенной, соприкоснутся прутьям железной клетки неразрешимых
тайн жизни, жизни, из которой один есть выход — в смерть.
— Рабочему классу философский идеализм — враждебен; признать
бытие каких-то
тайных и непознаваемых сил вне себя, вне своей энергии рабочий не может и не должен. Для него достаточно социального идеализма, да и сей последний принимается не без оговорок.
— Любовь и смерть, — слушал Клим через несколько минут, — в этих двух
тайнах скрыт весь страшный смысл нашего
бытия, все же остальное — и кутузовщина — только неудачные, трусливые попытки обмануть самих себя пустяками.
Законнический, официальный, внешне навязанный национализм только стесняет национальное призвание и отрицает иррациональную
тайну национального
бытия.
Познающий издревле хотел разгадать загадку
бытия, проникнуть в
тайну наиреальнейшей действительности, а на вершине философской мысли цель познающего оказалась упраздненной.
В Духе раскрывается
тайна творения, закрытая грехом и преступлением, соборно утверждается
бытие всех и всего в любви.
Именно те, которые переносят веру и мистику исключительно в субъективную действительность человеческого духа, те, которые отрицают мистическую реальность
бытия и пути соединения с ней, отрицают чудесную
тайну преосуществления в мире объективном, в мировой душе, те должны быть признаны рационалистами.
Пытались разгадать
тайну познания гносеологическим анализом субъекта и его элементов, тщательным отделением субъекта от
бытия, выделением «мышления» в замкнутую и самостоятельную область, живущую по своему закону.
Только христианская метафизика утверждает реальность
бытия и реальность путей к
бытию, постигает великую
тайну свободы, ни на что не разложимой и ни к чему не сводимой, и признает субстанцию конкретной личности, заложенной в вечности.
Это — странная
тайна религиозной диалектики
бытия.
Протестантизм весь переходит в субъективный мир духа, он порывает с
тайнами и таинствами объективного
бытия, соборной души мира, матери-земли.
Новое религиозное откровение должно перевести мир в ту космическую эпоху, которая будет не только искуплением греха, но и положительным раскрытием
тайны творения, утверждением положительного
бытия, творчеством, не только отрицанием ветхого мира, а уже утверждением мира нового.
Без посвящения в религиозные
тайны и без приобщения к религиозным таинствам нет питания; знание становится худосочным и отвлеченным, порывает с живым
бытием.
Первоначально Бог открывается человеку в природе, в творческих силах
бытия, полных страшной
тайны.
Лишь вселенскому церковному сознанию раскрываются
тайны жизни и
бытия, лишь в приобщении к церковному разуму возможно истинное дерзновение, там лишь гарантия против всякого иллюзионизма и призрачности, там подлинный реализм, реализм мистический.
Но Христос-Искупитель возвратил человеку возможность радости, открыл путь к
тайне Божьего творения, в которой заключена блаженная полнота
бытия.
Этот рациональный план творения целиком пребывает в сфере человеческой ограниченности и не возвышается до сознания смысла
бытия, так как смысл этот связан с иррациональной
тайной свободы греха.
Объект познания, вековечная цель его —
бытие и его
тайны — утеряны в рассудочной и критической философии.
Первое: вы должны быть скромны и молчаливы, аки рыба, в отношении наших обрядов, образа правления и всего того, что будут постепенно вам открывать ваши наставники; второе: вы должны дать согласие на полное повиновение, без которого не может существовать никакое общество, ни
тайное, ни явное; третье: вам необходимо вести добродетельную жизнь, чтобы, кроме исправления собственной души, примером своим исправлять и других, вне нашего общества находящихся людей; четвертое: да будете вы тверды, мужественны, ибо человек только этими качествами может с успехом противодействовать злу; пятое правило предписывает добродетель, каковою, кажется, вы уже владеете, — это щедрость; но только старайтесь наблюдать за собою, чтобы эта щедрость проистекала не из тщеславия, а из чистого желания помочь истинно бедному; и, наконец, шестое правило обязывает масонов любить размышление о смерти, которая таким образом явится перед вами не убийцею всего вашего
бытия, а другом, пришедшим к вам, чтобы возвести вас из мира труда и пота в область успокоения и награды.
В душе, как в земле, покрытой снегом, глубоко лежат семена недодуманных мыслей и чувств, не успевших расцвесть. Сквозь толщу ленивого равнодушия и печального недоверия к силам своим в
тайные глубины души незаметно проникают новые зёрна впечатлений
бытия, скопляются там, тяготят сердце и чаще всего умирают вместе с человеком, не дождавшись света и тепла, необходимого для роста жизни и вне и внутри души.
Горит огнём и вечной мыслью солнце,
Осенены всё той же
тайной думой,
Блистают звезды в беспредельном небе,
И одинокой, молчаливый месяц
Глядит на нашу землю светлым оком… //…Повсюду мысль одна, одна идея… //…Одна она — царица
бытия…
Но тому, в чьей власти была эта возможность, свойственно было эту возможность, которая собственно есть
тайна его божества (!!), выявить свободно, не затем, чтобы тем самым получило
бытие внебожественное, отрицающее Бога, но чтобы оно, как действительно проявленное, было яснее и очевиднее, и потому последовательно преодолевалось бы и превращалось в богополагающее, богосознательное» {ib., 304).
Тайна тварности проявляется в противоречивом самосознании твари о вечности и временности своего
бытия.
Попытка во что бы то ни стало осилить рационально недомыслимую
тайну Божества в мире, сделать ее понятной неизбежно ведет либо к противоречиям, либо же к явному упрощению и снятию проблемы (как в монизме); вот почему непротиворечивой рациональной метафизики, имеющей дело с предельными проблемами мирового
бытия, никогда не бывало да и быть не может.
Всякая попытка выразить эту
тайну в понятиях
бытия, измерить неизмеримую пучину Божества — роковым образом безнадежна, как бессильна волна своим порывом подняться к небу, как бы она к нему ни вздымалась.
Тайна творения, обнаруживающаяся в антиномии тварности, состоит в том, что в ничто излились творческие силы
бытия, имеющие своим источником само Абсолютное.
Триипостасность священными таинственными письменами начертана в нашем духе, и чем больше мы углубляемся в его недра, тем полнее постигаем эту
тайну своего
бытия.
Тщетно допрашиваю память — она полна, и она безмолвна, как закрытая книга, и нет силы раскрыть эту зачарованную книгу, таящую все
тайны моего прошлого
бытия.
Человек поставлен в своем духовном и в своем познавательном пути не перед
бытием, что совершенно не первично и означает уже рационализацию, а перед истиной, как
тайной существования.
Это и есть последняя
тайна, скрытая за
бытием.
Мы приходим к Богу совсем не потому, что рациональное мышление требует
бытия Божьего, а потому, что мир упирается в
тайну и в ней рациональное мышление кончается.
Бог и есть бесконечная
тайна, скрытая за
бытием.
«Жизнь» может стать для нас символом высшей ценности, высшего добра, но и сама ценность, само добро есть символ подлинного
бытия, и само
бытие есть лишь символ последней
тайны.
Иррациональная
тайна свободы, не сотворенной и не детерминированной Богом, совсем не означает, что существует какое-то другое
бытие наряду с
бытием Бога, совсем не означает онтологического дуализма.
Если в отношении к
бытию возможно образовывать рациональные понятия и можно даже сказать, что категория
бытия есть продукт мысли и заключает в себе рационализацию, то это невозможно в отношении к последней
Тайне, которая раскрывается не в объективации, а в существовании.
Эта вечная истина означает не что иное, как признание божественной
тайны, лежащей в первооснове, в глубине
бытия.
Но исчерпывается ли
тайна жизни и
бытия тайной искупления, есть ли окончательная задача жизни лишь спасение от греха?
Антихрист и есть окончательное истребление человека как образа и подобия божественного
бытия, как микрокосма, как причастного к
тайне Троицы через Абсолютного Человека — Сына Божьего.
Тайный помысел, не всегда доходящий до человеческого сознания, направленный к отрицанию
бытия нашего ближнего, есть уже убийство в духе, и человек ответствен за него.
Философия сознает свою духовно-революционную природу, сознает себя познавательным мятежом духа против плена необходимости и рабства, закрывающего
тайну и смысл
бытия.
Свобода есть трагическая судьба человека и мира, судьба самого Бога, и она лежит в самом центре
бытия, как первоначальная его
тайна.
В серьезном оккультизме
тайны космоса начинают раскрываться, развивается ясновидение иных планов
бытия.
В творческом познавательном акте философии есть порыв к иному
бытию, иному миру, есть дерзновение на запредельную
тайну.
В культе церковном раскрывается
тайна любви, но культ этот есть такая же неудача в мистической любви, как вся культура есть неудача в осуществлении нового
бытия.
Любовь есть путь к раскрытию
тайны лица, к восприятию лица в глубине его
бытия.
Пол связан с
тайной самого
бытия человека, и потому он оставался наиболее прикрытым.
Раскрывающаяся в Едином субстанциальная множественность
бытия — больше, чем недифференцированное Единое [Чисто монистическое богосознание, отрицающее
тайну антропогонии, радикально и по-своему глубоко представлено в книге Древса «Die Religionals Sebst-Bewusstsein Gottes».
О новой любви в Духе, о новом соединении мужчины и женщины в высшее
бытие, о
тайне брачной у еп.
Ибо, поистине, можно принять Бога и принять мир, сохранить веру в Смысл мира, если в основе
бытия лежит
тайна иррациональной свободы.