Неточные совпадения
— Да ты в самом
деле ничего не знаешь?
Приехала она
сюда вместе с этим… ну, с мужем, по-нынешнему. Болен он, ну, муж-то этот.
— И я тоже немного понимаю, но знаете, у нашего брата образуется этакий особенный нюх
по части этих нитей… В самом
деле, за каким чертом
приезжал сюда этот дядюшка? Потом, каким ветром занесло его к Ляховскому, да еще вместе с Половодовым?.. Это, батенька, такая троица получается, что сам черт ногу переломит.
— Да все то же, все по-старому. Школку зимой открыла, с ребятишками возится да баб лечит. Ну,
по нашему
делу тоже постоянно приходится отрываться: то да се… Уж как это вы хорошо надумали, Василий Назарыч, что
приехали сюда. Уж так хорошо, так хорошо.
— Теперь Сергею Александрычу нельзя
сюда приехать, Илья Гаврилыч, — отвечала Надежда Васильевна, — он ведь свидетелем
по делу брата Виктора…
— А так. Обошли его, обманули!..
По ихнему доброму характеру эту проклятую польку и подсунули — ну, Сереженька и женился. Я так полагаю — приворожила она его, сударь… Сам
приезжал сюда объявляться Марье Степановне, ну, а они его учали маненько корить — куды, сейчас на дыбы, и прочее. С месяц, как свадьбу сыграли. Дом-то старый заново отстроили, только, болтают, неладно у них с первого
дня пошло.
На
днях сюда приехал акушер Пономарев для прекращения язвы, которая давно кончилась. В этих случаях, как и во многих других, правительство действует
по пословице: лучше поздно, чем никогда…
— А я так рад был видеть тебя, — заговорил генерал после длинной паузы. — Кроме того, я надеялся кое-что разузнать от тебя о том
деле,
по которому
приехал сюда, то есть я не хочу во имя нашей дружбы сделать из тебя шпиона, а просто… ну, одним словом, будем вместе работать. Я взялся за
дело и должен выполнить его добросовестно. Если хочешь, я продался Лаптеву, как рабочий, но не продавал ему своих убеждений.
— Верно,
по каким-нибудь
делам сюда приехали? — продолжала генеральша. Она сочла Калиновича за приехавшего из Петербурга чиновника, которого ждали в то время в город.
Деревня эта не проезжая, а глухая, и что потому только и
приезжают сюда, что здесь пароход останавливается, и что когда пароход не приходит, потому чуть-чуть непогода, так он ни за что не придет, — то наберется народу за несколько
дней, и уж тут все избы
по деревне заняты, а хозяева только того и ждут; потому за каждый предмет в три цены берут, и хозяин здешний гордый и надменный, потому что уж очень
по здешнему месту богат; у него невод один тысячу рублей стоит.
— От меня, и я, собственно,
приехал сюда по совершенно иному
делу, которым очень заинтересован и
по которому буду просить вас посодействовать мне… Жаль только, что я Ивана Петровича Артасьева не вижу у вас, — он тоже хотел непременно
приехать к вам с такого же рода просьбою.
Это было письмо Фортунатова к предводителю моего уезда. Касающаяся до меня фраза заключалась в следующем: «Кстати, к вам,
по соседству,
приехал помещик Орест Ватажков; он человек бывалый за границей и наверно близко знает, как в чужих краях устраивают врачебную часть в селениях. Прихватите-ка и его
сюда:
дело это непременно надо свалить к черту с плеч».
— На
днях приехал сюда один знатный немецкий барон с баронессой, супругой, из Берлина. Я вчера, на гулянье, заговорил с ним по-немецки, не придерживаясь берлинского произношения.
Вот тут что-с: я
приехал сюда уже недели с три,
по своему
делу…
— Я елецкий купец и церковный староста,
приехал сюда вчерашний
день по духовной надобности; пристал у родственниц за Плаутиным колодцем…
В самом
деле, оставил я службу
по Министерству путей сообщения и
приехал сюда в деревню, чтобы жить в покое и заниматься литературой
по общественным вопросам.
— Ну, поторговали! — говорит ему Малахин, смеясь. — Променяли козу на ястреба. Как же, ехали
сюда — было мясо
по три девяносто, а
приезжаем — оно уж
по три с четвертаком. Говорят, опоздали, было бы тремя
днями раньше
приезжать, потому что теперь на мясо спрос не тот, Филиппов пост пришел… А? Чистая катавасия! На каждом быке взял убытку четырнадцать рублей. Да вы посудите: провоз быка сколько стоит? Пятнадцать рублей тарифа, да шесть рублей кладите на каждого быка — шахер-махер, взятки, угощения, то да се…
Клементьев. Я
приехал сюда по делу, которое очень важно для меня, и хочу обратиться к вам, Агнеса Ростиславовна, с прось…
Это был сосланный
по политическим
делам на жительство в Славнобубенск граф Северин-Маржецкий. Он только что вчера, в ночь, был привезен
сюда с жандармами. Еще недели за полторы до приезда графа ему был нанят на его собственный счет целый дом с мебелью и всею утварью, так что
приехал он на все на готовое. Привезли его ночью прямо к Непомуку. Констанция Александровна, спешно накинув свой изящный шлафрок, вышла сама к сиятельному изгнаннику.
— Матушка Манефа ни в какие
дела теперь не вступает, все
дела по обителям мне препоручила, — сказала мать Филагрия. — Теперь она здесь, в Комарове,
приехала сюда на короткое время, а живет больше в городе, в тех кельях, что накупила на случай выгонки. Целая обитель у нее там, а я здешними
делами заправляю, насколько подает Господь силы и крепости. Отдайте мне, это все одно и то же. И прежде ведь матушка Манефа принимала, а расписки всем я писала. Ермолаю Васильичу рука моя известна.
— Я, матушка, человек не здешний, — сказал Патап Максимыч. — Никого из здешних обывателей не знаю,
приехал сюда по давнему приятельству с Марком Данилычем единственно для того, чтоб его
дела устроить. А насчет похоронного поговорите с Дарьей Сергевной. Это все на ее руках — как решит, так и быть тому.
— Ну, уж сделайте ваше одолжение, — перебил майор, — никогда не пробуйте надо мною двух штук: не совращайте меня в христианскую веру, потому что я через это против нее больше ожесточаюсь, и не уговаривайте меня вина не пить, потому что я после таких увещаний должен вдвое пить, — это уж у меня такое правило. И притом же мне теперь совсем не до того: пить или не пить, и жить или не жить. Меня теперь занимают
дела гораздо более серьезные: я
приехал сюда «
по пенсионскому вопросу».
Все то, от чего я,
по преданию, поехал лечиться на Кавказ, все
приехало со мною
сюда, только с той разницей, что прежде все это было на большой лестнице, а теперь на маленькой, на грязненькой, на каждой ступеньке которой я нахожу миллионы маленьких тревог, гадостей, оскорблений; во-вторых, оттого, что я чувствую, как я с каждым
днем морально падаю ниже и ниже, и главное — то, что чувствую себя неспособным к здешней службе: я не могу переносить опасности… просто, я не храбр…
В последние два года она облюбовала это место и
приезжала сюда почти каждый летний месяц и жила
дня по два,
по три, а иногда и
по неделе.
— Будь благоразумнее и этого не случится. Поверь мне, что княжна мне сама
по себе совершенно не нужна. Она нужна мне, как средство. Я желаю заслужить полное доверие князя, сделаться даже в будущем его поверенным. Я только для тебя согласился быть учителем. С зимы я займусь адвокатурой. Как поверенный князя, я могу спокойно
приезжать сюда по делам, даже гостить, мы будем видиться чаще. Я буду, кроме того, на страже интересов любимой женщины, т. е. твоих.
Одни из них, для того, чтобы, представившись новому государю, обратить на себя его милостивое внимание; другие являлись
сюда с политическими целями, домогаясь удержать в присоединенном крае прежние порядки; третьи
приезжали хлопотать
по своим частным
делам и тяжбам и, наконец, четвертые навещали Петербург с целью приискать для себя в России богатых и знатных невест.
— Едва ли вы его теперь застанете… Если он не
приехал сюда, значит уехал куда-нибудь
по делу, — как-то странно заторопился Григорий Александрович Кирхоф.