Неточные совпадения
В своей книге «Рассуждение о происхождении и основаниях неравенства между людьми» (1755) противопоставлял современное ему
общество «
счастливой жизни людей» в «естественном» состоянии, вне губительных влияний роскоши и излишеств, свойственных, по его мнению, современной цивилизации.
Он не верил в детерминированный прогресс человечества, в неотвержимое восходящее движение
обществ к лучшему, совершенному,
счастливому состоянию.
Вы увидите изумительную девушку, да не одну, двух, даже трех, украшение столицы и
общества: красота, образованность, направление… женский вопрос, стихи, всё это совокупилось в
счастливую разнообразную смесь, не считая по крайней мере восьмидесяти тысяч рублей приданого, чистых денег, за каждою, что никогда не мешает, ни при каких женских и социальных вопросах… одним словом, я непременно, непременно должен и обязан ввести вас.
И ежели раз
общество добилось этого признания, то нужно, чтоб оно держалось за него крепко и помнило всеминутно, что, чем шире прольется в жизнь струя «человеческого», тем светлее,
счастливее, благодатнее будет литься существование самого
общества.
— Я знаю еще больше, — продолжал Калинович, — знаю, что вам тяжело и очень тяжело жить на свете, хотя, может быть, вы целые дни смеетесь и улыбаетесь. На днях еще видел я девушку, которую бросил любимый человек и которую укоряют за это родные, презрели в
обществе, но все-таки она
счастливее вас, потому что ей не за что себя нравственно презирать.
В продолжение этого разговора они подошли к приказчиковой избе; слуга, сдав Киршу с рук на руки хозяину, отправился назад. Веселое
общество пирующих встретило его с громкими восклицаниями. Все уже знали, каким
счастливым успехом увенчалась ворожба запорожца; старая сенная девушка, бывшая свидетельницею этого чудного излечения, бегала из двора во двор как полоумная, и радостная весть со всеми подробностями и прикрасами, подобно быстрому потоку, распространилась по всему селу.
— Благородно, Василий Михайлович, благородно! — Тут Ярослав Ильич крепко пожал руку Ордынова. — Вы будете украшением нашего
общества. Подай вам Господь
счастливого пути на вашем поприще… Боже! Как я рад, что вас встретил! Сколько раз я вспоминал об вас, сколько раз говорил: где-то он, наш добрый, великодушный, остроумный Василий Михайлович?
Кажется, — чего бы лучше:
общество с подобными началами не должно бы погибнуть, но должно бы постоянно расширять круг своих
счастливых членов…
Существуют конечно
счастливые личности, которые рельефно выдаются из общего неопределенного тона; которых, все в один голос, целым
обществом, признают за скучных: «Фу!
«Среди тех ничтожно-мелких искусственных интересов, которые связывали это
общество, попало простое чувство стремления красивых и здоровых молодых мужчины и женщины друг к другу. И это человеческое чувство подавило все и царило над всем их искусственным лепетом. Шутки были невеселы, новости неинтересны, оживление, очевидно, поддельно. Казалось, и огни свечей сосредоточены были только на этих двух
счастливых лицах».
— Да; я знаю, что вы человек толерантный и к тому же вы обладаете
счастливым даром слова: я слыхал, как вы говорите в ученых
обществах (Грегуар немного сконфузился).
— Меня направило к вам «
Общество заключения
счастливых браков».
«Цель оправдывает средства», этому лозунгу служил он верно, презирая мнения русского
общества,
счастливый, что может из богатой сокровищницы купчихи черпать полными руками и пользоваться возможными земными благами, пока эта сокровищница не иссякнет.
До этих пор она встречала в
обществе только скуку и не испытывала ни удовольствия, ни интереса. Может быть, только недавно почувствовала она эту притягательную силу и, наверное, такая перемена вполне оправдывала заботливое внимание Ольги Николаевны, которая, спокойная, доверчивая и
счастливая тем, что ее дочь от души веселилась, не искала причины, почему вдруг проявилась в ней такая охота к танцам.
Он рассчитывал пробыть в Польше до конца года, а может быть, и больше, несмотря на искреннюю привязанность к своему семейному кружку. Восторженная его любовь к цесаревичу была сильнее всего, и он нигде не чувствовал себя лучше и
счастливее, как в
обществе своего достойного брата.